Это другое 3

Глава 2

ГЛАВА 2

— А, Слав? Почему луны — две? — повернувшись к сыну, что так и не удосужился до сих пор ответить, растерянно повторила свой вопрос Силина старшая, когда прекратила хлопать глазами на предрассветное небо, где и вправду сейчас красовалось упомянутое количество ночных светил. Одно — вполне привычное, но субъективно покрупнее Луны, а второе — голубоватое и заметно поменьше. — Где Большая Медведица? Где Полярная звезда? Почему тут... эм, избушки вокруг, как из сказки, блин, какой-то? Петухи, вон, кукарекают, а из того леса, или что оно там в темноте виднеется, кажись волки воют(поежившись)! Да и как-то тут везде навозом... пахнет. Где мы, сы́ночка, а?

— Я раньше не говорил, ма, но я не просто колдун, но ещё и маг. То есть способен магичить без всяких там колец и за пределами княжества. Ну или, как сейчас... нашего Мира, — наконец решился что-то сказать Силин младший, прекратив изучать пространство вокруг своим, благодаря пирсингу в брови улучшенным, почти что ночным зрением.

Для тепловизионного — нужно комбинировать с другими побрякушками. Что, впрочем, справедливо и для любого другого артефактного пирсинга в плане активации дополнительных эффектов.

Параллельно со своим откровением, похоже также обеспокоенный звуками из леса, сын вынул из Кармана, серебряное колечко которого снова занимало правый мизинец, вязанку из четырех исписанных рунами с ритуальными схемами дощечек, размером не более кредитки каждая. А поместив на шею собеседницы данный трофей из Тыртищ, обеспечил безопасность дорогого себе человека. Правда, надетый на магически неодарённую мать артефакт пришлось запитать от собственного резерва, потому как, даже несмотря на то что противокинетическая составляющая комплекса данной магической защиты потребляет ману из окружающего пространства, определение угроз и активация этой самой составляющей происходит всё же за счёт личных запасов магии подзащитного. Так что посредством артефакторского щупа из браслета была тут же протянута где-то пятиметровая более или менее эластичная энергонить, питающая артефакт и, понятное дело, ограничивающая свободу его носителя, не позволяя сильно отдаляться, иначе волшебное ожерелье на шее простеца превратится лишь в так себе украшение.

— Вот, мам, поноси это. Оно защитит тебя от любого метательного оружия или атак тех же хищников. Главное — в момент опасности стоять на месте и не делать шаг навстречу противнику, вроде как по собственной инициативе пуская его тем самым в сферу своей защиты. Она, к слову, невидима и где-то на расстоянии вытянутой руки от тебя, но надежная! — кратко проинструктировал Силин мать, описав характеристики не раз проверенного средства. Взрыв шахид-мобиля перед похищением тому подтверждение, пусть то и была лишь копия, но почти с такого же оригинала, некогда снятого с тела Стеклова. — И да, мам, чтобы защита продолжала работать, не отдаляйся от меня далее, чем на три-четыре метра. Ну и не переживай, пожалуйста, за меня(тепло улыбнувшись), если начнется бой — я также надежно прикрыт и защищу нас почти от любой угрозы.

Сам юноша, поделившийся магозащитным артефактом, был под защитой самодельного его аналога, но переосмысленного и исполненного уже не в виде висюлек на шею, а массивной пряжки поясного ремня. Причем ремня с сюрпризом внутри в виде тонкого и гибкого опоясывающего клинка скрытого ношения, на идею чего натолкнул недавно посмотренный в сети свежий ролик с канала «Береста».

Да, оружия много не бывает! И пусть на обоих указательных пальцах у Силина сейчас по платиновому кольцу с Основным и Дополнительным оружием в виде «световых» клинков, работающих на энергии Круа, хотя потребляющих и мизер маны для активации или изменения габаритов с формой. Пусть в Кармане ждет своего часа реплика тесака с чуть более чем полуметровым сносным, но надежным клинком, ну и арматурина до кучи притаилась. Однако всё это может быть неприменимо или неприемлемо в определенных ситуациях, так как, бесспорно являясь весьма внезапным и при этом достаточно длинным, остается при этом всё же излишне фантастичным из-за внешнего вида или способа извлечения, что привлекает ненужное внимание. Потому-то в качестве скрытого клинкового оружия, что важно, без всяких там заметных чудес при эксплуатации, был выбран не какой-нибудь нож, на первый взгляд идеальный, но всё же, как ни посмотри, короткий, и не трость с потайным клинком-сюрпризом внутри, как популярно в мире Кима Фройза, но на Земле выглядело бы по меньшей мере странно, а то и вовсе броско. А достойным вариантом Силину показался почти что незаметный при поверхностном осмотре и притом сугубо материалистичный, где-то восмидесятисантиметровой длины, правда, из так себе металла, весьма упругий опоясывающий клинок, единственное достоинство которого в том, пожалуй, что он острый. Мда. Ну и в плюс ему, что ничего особо «колхозить» не пришлось — только плати деньги, и китайская игрушка к твоим услугам. Ну а всё остальное сделает влитая Круа, превратив инвентарь для цирковых номеров, или же для понтов никак не вырастущего из детства милитариста, в грозное оружие, при взгляде на которое и не скажешь, что оно таковое.

— А назад нельзя вернуться? — с опаской поглядывая вокруг, что было уже вполне возможно, так как светало, поинтересовалась Силина, отвлекая Силина от «инвентаризации» своей оснащенности в предстоящем неведомом. — Как-то мне тут не уютно. Особенно вон тот фиолетовый петух, раза в два больший наших, что-то не очень обнадеживающе смотрится на кривом заборе. Может, тут ещё хуже, чем там у «эльфов» было(кивок назад).

— Нет, мам, назад мы пока не сможем вернуться. Во-первых, явно была разрушена основа, к которой прикреплен портал на той стороне. Похоже, таки взорвался твой пояс, развалив стену. Ну или они её сами разбирать начали, пытаясь понять: куда ж это мы подевались, — пояснил Силин, когда, обернувшись, не обнаружил одному ему видимого «зеркала» на дощатой стене, пусть и не самой монолитной из-за прорех, но, пожалуй, наиболее гладкой и ровной из доступных в округе. — Во-вторых, у меня маны пока не хватает на новый портал. Но не переживай, через несколько часов я восстановлю силы и сделаю тебе проход домой. Я почти уверен, что в этот раз он выйдет куда надо, раз ритуал перехода оказался не внутри-, а межМировым(бормоча). Мда. Ну а уже в Воднинске, под защитой Закона и моих подруг впридачу, тебе нечего будет опасаться.

— А тут?

— А тут — ты под моей защитой! — убедительным тоном заверил Силин, уже осознавший причину, по которой портал привел не в четко представленное место, ну и теперь прямо-таки плещущий уверенностью, ибо вновь довольный предвкушал перспективы такого вот способа перемещения, пусть и через перевалочный, так сказать, пункт в виде другой планеты. Но вновь услышав далекий протяжный вой, посерьезнел и вынул из Кармана несколько разных пистолетов, ПП «Кедр» и скучный «Калаш», что всё являлось трофеями с уничтоженной группировки Фюрера, ну и, не став предлагать РПГ-26, предоставил лишь вышеозначенный ассортимент для выбора маме наш заботливый сын. — Вот, мам, тебе для большей уверенности. Выбирай: с чем умеешь, и что удобнее.

— Да я со всем, в принципе... эм, пистолетик, вот, возьму, — не задумываясь, растерянно произнесла было хоть и всего лишь бухгалтер, но всё-таки одной этнической мафии, однако вовремя вернулась в роль, припомнив, что она всё же вроде как девочка, пусть и слегка за тридцать шесть. Ну и чуть жеманно потянулась за Вальтеровским страйкером, но с внешним предохранителем, разумно проигнорировав попсовый Глок без оного, который за поясом только в кино носят.

— Ах да, есть и так себе кобура, единственный плюс которой, что она подгоняется почти под любой из короткоствола. Ну и ремни на длинноствол имеются. Так что можешь не спешить и выбирать как следует, без опасений, что железку постоянно в руке потом носить придется, рискуя отбить ногу, уронив, ну или что случайно стрельнет «не в туда», — внес ценное уточнение запасливый молодой человек, следом вынув из Кармана всё озвученное, ну и заодно убрав туда только что срезанный «коротышом» браслет с ладыжки. Для последующего изучения образца высоких вражеских технологий.

— А танка у тебя там нет, случайно? Ну, чтоб залезть в него и, будучи в безопасности... пострелять оттуда, — едва не пошаркав ножкой, озвучила впечатленная Силина, видимо, давнишнюю мечту. По меньшей мере странную, как для взрослой женщины. Хотя каждый по разному справляется со стрессом.

— Нет. Хранилище где-то в руку глубиной и с локоть в диаметре. Так что даже броневик, увы, не влез.

— Ясно, а кто такой Жорик, и почему ты с ним разговаривал, прежде чем мы в стену прыгнули?

— Это мой фамильяр.

— Черный кот? Или, дай угадаю, дракон!

— Почти, наглая прожорливая ворона.

— Даже не мудрый столетний ворон? — чуть погрустнела явно напридумывавшая уже себе фантазерка.

— Увы. Но так даже лучше — меньше внимания привлекает, являясь почти идеальной разведкой. Когда вне помещения, ясен пень.

— А где ж он сейчас? — оглядевшись по сторонам, полюбопытствовала Силина.

— Там остался, — неопределенно махнув, ответил Силин.

— А как же... разве он сможет без тебя? Один.

— Несколько дней протянет, не сильно глупея, пока становится обычной птицей. А потом придется ему в спячку впадать, снова обратившись каменной статуэткой. Но я надеюсь вернуться раньше, чтоб не искать его потом. Да и, в крайнем случае, призвать его могу сюда. Но лучше тупо портал ему открыть, так как здесь он переродится опять тупым птенцом, потеряв всю память. Хотя по размерам, а главное, аппетиту — и не скажешь.

— Круто у тебя всё. Магия! — с восторгом сказала Силина, выслушав сына, пока с его помощью подгоняла и крепила на удобный поясной ремень кобуру, а также пару аналогично универсальных подсумков с уже набитыми магазинами внутри.

Силин, храня их много разных и в снаряженном состоянии, сильно не парился насчет ослабевания пружин. И вовсе не потому что в подпространственном хранилище из кольца был стазис или нечто подобное. Нет, не было его там. Просто школьник даже и не знал о том, что по таким причинам могут возникать задержки при стрельбе, а маг-иномирянин в нём — так и вовсе был далек от механики.

И да, опыты с помещением в Карман горячего он проводил. Там, скорее, невесомость и вакуум, огражденные некой, проницаемой лишь для руки и предметов в ней, невидимой плёнкой, нежели действительно безвременье. Так как фляга с кипятком остывала действительно очень медленно, но в то же время часики тикали. Механические — нет, а вот электроника — вполне.

— Обувка, вот только, у меня — не очень, — глянув на свои великоватые «шлёпки» одного известного бренда с дурацким дизайном, заключила вооруженная теперь маман. — У тебя там кроссовок моего размера, случайно, не завалялось?

— Тебе ж тут не боевые действия вести. Всего лишь надо стараться не отдаляться от меня и стоять на месте, случись что. Сам же я в бою, под такой-то защитой, особо маневрировать не собираюсь. В общем, сменки, прости, с собой нет, — отвлекаясь от восполнения резерва, ответил молодой маг.

И нет, для этого дела ему не было нужды медитировать, например. Хотя такое и впрямь дает прирост в пару десятков процентов. Но всё же так себе идея: просидеть уйму времени неподвижно, являясь уязвимой целью. Когда и так всё само случится через, примерно, двенадцать часов, по наблюдениям иномирянина Кима, мало отличимых от Земных. Типичному магу, то есть без перекосов в развитии энергетики, вне зависимости от объема его резерва столько времени будет достаточно для восполнения сил из магофона вокруг. А тут, как Силин уже почувствовал, с магофоном — порядок. Так вот, однако в данный момент юноша, не желавший так долго оставаться на голодном пайке и рассчитывать лишь на крохи успевшей восстановиться маны, воспользовался иным методом, о котором узнал у, внезапно, математички Ольги Гаус! Точнее, от обосновавшихся в ней остатков Лиу с Нго.

Когда Силин перед запланированным отъездом отдавал вассалу кинжал с частью её души, ну и заодно подзаправил девушку своей Круа, то посокрушался вслух, скорее, чтоб понаблюдать за её реакцией. Мол, ай-яй-яй, как же так, у столь замечательной во всех ракурсах, эм, боевой единицы и нет магического резерва, а потому вне границ княжества, то есть без подпитки от древа-алтаря в саду Её Светлости, такой замечательной Оленьке и не будут доступны ни кольца, ни другие побрякушки, даже те, которые на Круа работают, так как и они ведь все требуют ману. Примерно так и сказал. Пусть Силин еще не особо доверяет одержимой училке и, соответственно, пока не спешит одаривать мутную красотку артефактными висюльками, сделав из неё эдакого терминатора, но ему всё же была интересна её реакция, в том числе и на его намеки о перспективах. Ну и не пожалел, получается, что не умолчал, так как Гаус просветила, что мана для работы способностей из золотых колец подданных княжества поступает в обмен на собираемую с них, как оказалось, энергию Круа. Просто весьма «жиденькую» и впоследствии аккумулируемую да обогощаемую, так сказать, на древе-алтаре до состояния нормальной. Но это просто для справки, а важно здесь то, что это вот древо снабжает окольцованное «стадо» маной, которая вовсе не собирается из магофона. Что было бы «дешевле», но серомордые так не умею. Зато знают, как по всё ещё «выгодному курсу» конвертировать в ману полноценную, то есть уже обогащенную Круа. Ну а центральное древо так и вовсе всё это осуществляет автоматически и без превлечения внимания дюже занятых владетельниц.

Короче говоря, Силин через Видение всё как следует изучил из того, что ему показала тогда Гаус, ну, когда учила «как надо», и в итоге довольно быстро постиг премудрость конвертации энергий: Круа » мана. Ну а так как он у нас Кру ун Рик, то есть вырабатывает Круа, а не собирает её, как владетели или душечка Гаус, которой ейный жадина-сюзерен всё равно не дал бронелифчик с крыльями, то остаться с опустевшим резервом, даже после столь манозатратного перехода порталом, юноше теперь не особо грозит. Только и надо-то, что немного времени и некоторого спокойствия, вполне, как видно, допускающего размышления и беседы.

— А что хотели-то от тебя, Слав? Ну, эти вот... «силы света», — снова отвлекла от раздумий мать сына, не прекратившего, впрочем, наполнение резерва маной для запитки обеих магозащит, ну и чтоб на пару-тройку фаерболов ещё хватило, если вдруг придется шваркнуть таким кудась для острастки. — Даже похищение, погляди-ка, не погнушались устроить, чтоб шантажировать тебя мной. Эльфы, бл... блин.

— Хотели, чтоб я сделал то, что и так собирался, только подзадержался с отъездом из-за одного одноклассника. Из-за чего(вздохнув) и он теперь покойник, и не меньше десятка гражданских вместе с ним. Ну а уже тут выяснилось, что уроды и тебя ещё захватили, окончательно теперь обозначив: кто они для меня. Но счеты я с ними позже сведу, а пока, вот, пришлось экстренно сваливать, как оказалось, вовсе не на другой континент. Мда. Короче, не мог я себе позволить оставить тебя в их лапах, пока решаю свои дела, — поведал глазеющий по сторонам Силин. — Тебя как, кстати, похитили?

— Да... ты знаешь, я и не поняла. Дома, как обычно, заснула, а проснулась уже тут. В смысле, там. Слав, так я так и не поняла, где это мы сейча... Ой, мамочки, гляди: ушки! — не договорив, воскликнула позабывшая обо всём не свете Силина, когда в уже достаточном утреннем свете увидела, как неподалеку из самого большого и высокого бревенчатого дома с подобием башенки, торчащей из устланной зеленым сочным дерном крыши, вышли две... особи. — Уши! Славка, ты видел?

— Ага, и хвост, — вздохнув, констатировал не разделявший восторгов мамы Силин. А когда две ушасто-хвостатые копейщицы приблизились, то смог оценить их наряд и негромко дополнил своё мнение. — Маслов — изврат проклятый!

К незваным гостям, после перехода оказавшимся чуть ли не посреди выглядящего как экспозиция краеведческого музея поселка, с настороженным видом и опасливо сжимая своё оружие выдвинулись две весьма подтянутые, довольно высокие и стройные, несколько лохматые брюнетки в явно местного производства набедренных повязках да с бандажом из полос ткани вокруг груди. Хотя чё там было мотать-то, когда нечего — неясно. В рука эти воительницы, а на фоне следом подтянувшихся прочих они выглядели именно таковыми, держали по двухметровому где-то копью. На этом обычность, если это тут уместно, и заканчивалась, так как, помимо упомянутого, на девицах была ещё и ременная сбруя словно из секс-шопа какого-то, о чем свидетельствовали: дурацкая конструкция, розовый цвет и множество явно дешманских блестяшек. Источником же сего перформенса, который с достоинством носили обе явно гордые вниманием от «доброго барина» его приближённые, являлся, как несложно догадаться, Миша Маслов. Своим подарком он явно выделил эту парочку из прочих местных, ибо обе, как ни посмотри, симпотяжки были относительно чисты и даже не воняли.

— Ох и запашок, — не выдержала Силина и покосилась куда-то в район торчащего из прорези примитивнейшего вида туники хвоста у одного из представителей не столь благородной публики, что толпилась теперь за отважившимися выйти вперед копейщицами. — У тебя, кроме пистолетов, мыла случайно нет?

— Нет.

— Жаль.

— Маслов, свинота, — снова высказался Силин по поводу непритязательности почившего одноклассника, который явно ведь мотался сюда на обед, но при этом не смущался антуражем, ибо в прогрессорстве, как видно, ограничился лишь приближенными, на остальных определенно забив. — Барин, бл... благородие, йопт...

— Не выражайся. Кто такой этот Маслов?

— Говорю же, барином устроился в здешнем, эм, зоопарке. Хотя больше на весёлую ферму похоже. А, точно — усадьба же, бл... Но их благородие однажды умер, так что теперь нам вступать в наследство. Мда. Ладно, давай уж как-нибудь контактировать с ушастыми.

И да, в копилку необычности аборигенов, конечно же, стоит поместить и наличие у них звероушек с хвостами. Слава здравому смыслу, никаких копыт, рогов и прочей дичи, как например, нескольких рядов, эм, бюста — ни у кого не замечено. Хотя некоторая пестрота у собравшегося контингента очень даже наличествует, и вон та, например, самая, скажем так, не отощавшая дамочка с розовыми и чуть вислыми ушами, пусть и без пяточка, но просто не оставляет сомнений на счет того, чем конкретно вдохновлялся безумный разум, породивший это вот всё.

— У высоких и темноволосых, Слав, смотри, хвосты прям как волчьи. Ну или собачьи. Серые, короче. А вон те мелкие, суетливые и чумазые такие, ну типа крепостных, в общем, так у них хвостики коротенькие, вроде заячьих, но только бурые какие-то. Как и уши. Они у всех этих разномастных шатенов по форме мало чем отличаются от таких же, что и у предыдущих темноволосых ушастиков, но покрупнее будут и не так воинственно торчат. Ого, а вон, гляди, шкаф какой! С молотом и в фартуке который. Здоровенный такой. Низенький, правда. Хм, Слав, их если отмыть всех да в нормальное переодеть из этой их гадкой мешковины, то миленькие все такие будут, — тараторила мама, пока сын бодался взглядами с вышедшей вперед темноволосой копейщицей с серыми ушами и аналогичным хвостом. — Ой, а там, смотри, детки выглядывают. Ой, как же они несчастно-то выглядят. Глянь, их же ж там целый сарай набился! Да разные все такие. Рыжие, вон, есть, и... трудно понять какие ещё. Гря-я-язные, пипец(хватаясь за голову).

— Ткри плух винк совняй мули? Бо Маслув и ни регаж! — чё-то там задвинула самая смелая, воинственно потрясая копьем.

А другие, тем временем, смотрели на неё как на дурочку, но с опаской. Мол, белый господин, вон, пришел, бусы-зеркала — по-любому принес, а ты хорохоришься тут, понимаешь. Без почтения говоришь. Ну и что, что не наш? Зато смотри, какой упитанный! Может, и нам перепадёт... объедков.

Примерно так интерпретировал сказанное неуместно веселящийся Славик, пока Ким сосредоточенно оценивал ситуацию и прикидывал: магией или из автомата привести к покорности толпу, случись что.

— Сла-ав, мне их страсть как жалко, — сказала та, кто наверняка не смотрела фотографий 19 века с запечатленным крестьянским бытом своей Родины, наверняка ещё и постановочные, то есть где выпячивалось всё лучшее из того (ругательное слово), что имелось. — Особенно детки — такие несчастные.

— Убна, кус внча мона! Дука, дука, — не унималась, явно накручивая себя, как видно, отслуживающая блестяшки, душистое мыло, что-нибудь сладкое из ярких пакетиков, ну и не выстроганное топором в убранстве, за что Маслов наверняка покупал лояльность и, понятное дело, ласку по ночам у этого вот продукта своей среды. — Дука!

— Хрен с тобой, — вздохнув, махнул рукой Силин и полез в Карман, откуда вскоре извлек тут же занявший место на его левом ухе пирсинг. — В конце концов, не штанга в язык(поморщившись).

— Чмуни, больдва кун низа! — сказала девица, после явленных чудес покрепче ухватившаяся за копье.

Вторая, правда, попятилась, когда как толпа зашумела, ну а Силин услышал: «Чужаки, уходите поскорее восвояси!».

— Вот же ж, — подосадовал юноша.

Да, бесспорно, понимающий теперь любые языки, но ответить-то он не в состоянии, а конфликт, как видно, назревает. Но навряд ли найдется в мире то, что заставило бы его пронзить язык пирсингом, который никакой уважающий себя мужчина в рот не возьмет, даже в обмен на способность ещё и говорить на любом языке. Это в комбинации с уже ставшей невидимой серьгой в ухе, а так-то там — косметические модификации языка, ага, для тех целей, которые уважающим себя мужчинам не нужны, ну и, самое главное, защита от ядов, очень не помещавшая бы в кафе у школы в Воднинске, где Силина опоили для похищения. В общем, дилемма: плюшка или гонор.

— Ты что, Слав, понимаешь их? — что-то уловив в реакции сына, поинтересовалась Силина.

Которая, конечно, в отличие от гордеца навряд ли бы так же ерепенилась, но резерва-то с маной у нее нет, да и княжство с его древо-алтарем для запитки через управляющее золотое кольцо всех прочих побрякушек — неведомо где сейчас. Да и запитать сей артефакт в форм-факторе, вызывающем столь стойкую неприязнь, скорее, Славика, нежели небрезгливого Кима, таким же образом, как чуть ранее было проделано с магозащитным амулетом на шее Софьи Самуиловны — слишком громоздко и ненадежно из-за вероятных конфликтов. А потому:

— Стоять бояться! — грозно вдруг выкрикнул Силин, когда, напитав мышцы Круа, сработал на опережение и, ускорившись, резко сблизился да снес явленным в правую руку Основным клинком... Нет, вовсе не голову сероухой темноволоски, а всего лишь наконечник её копья, тем самым оставив безоружной ревнительницу Масловских завоеваний. Хотя нет, вон, кинжал на поясе ещё имеется у неё. — Всем стоять!

Однако вокруг уже завопили, запищали, кто-то зарычал, но все единодушно разбежались кто куда. Пока вторая, более черноволосая копейщица, бросив своё оружие и упав на колени, что-то там скулила, явно моля о пощаде. Ну а бледная как мел первая — замерла с обрубком копья и, не в силах сдвинуться с места, покорно ждала смерти, в ужасе округлив красивые желтые глаза.

Ну да, Силин был впечатляюще быстр, а его смазавшаяся в эдакий светящийся голубым сегмент атака — невиданно всесокрушающа. Тут любой бы обделался.

— Слав, ну зачем ты так? — откуда-то сзади отчитала мама Соня, заставляя сына уже жалеть, что не усыпил её с помощью Круа, пока решительно наводит порядок, приводя к покорности завоеванные земли. Но после брошенного им через плечо говорящего взгляда, лишь тяжело вздохнула сердобольная женщина, ясное дело, не видевшая как это, когда взятый город отдают на разграбление передовому легиону ВОАС.

А вот Ким видел, и даже активно участвовал, хотя соседствующий с ним в одном теле Славик не сказать что ставил это в заслугу «попутчику», а скорее, даже наоборот.

— Мам, я тебя очень люблю, но позволь мне самому решать, какие методы повлекут меньше телодвижений впоследствии. А главное, ненужной крови.

— Да я и не против, взрослый ты уже совсем, но дал бы ей тебя ткнуть копьем. Сам же сказал, что защита на нас. Они бы посмотрели, что «снизошедшее божество» неуязвимо, да и пали бы ниц, а не с воплями разбежались. Наверняка ещё и затаив теперь злобу из-за пережитого страха.

— Вот спасибо! А мне потом покусившуюся на мою жизнь придавать казни, что ли? Я головы рубить поднявшим руку на синьора не особо горю желанием, знаешь ли.

— А ты что, собрался тут оставаться, что ли? — удивленно спросила Силина, хотя некоторая надежда и жажда приключений, если не азарт, на миг проблеснули в её черных глазах.

— А ты сможешь взять и просто так бросить вон тех детей, например? Это ещё целые, просто грязные и голодные, а там глубже, видишь... Хотя нет, лучше не смотри, там калеки, блин. Что здесь вообще происходит? Откуда они тут такие? Вот же ж, скотство! — заодно досадуя на свою черствость, которую показал привыкшей знать его другим матери, скрежетал зубами несколько растерянный Силин.

Тем не менее всё же решительно пошагав к той халупе, где обитали то ли беженцы, в пользу чего была их пестрота, то ли потерявшие кормильцев из местных сироты, так как и буроухих тут было в достатке. Но точно не невольники, потому как в лес что-то никто не бежал. А он тут, как стало видно после рассвета, недалече раскинулся. То есть почти вокруг всего поселка, а точне, лишь со стороны реки обрывистого холма с домами на вершине. Однако обитатели сей скорбной обители оставались на месте несмотря на то, что кроме, по-видимому, страха им ничто не мешало умотать подальше.

Посёлок этот вот вообще представлял из себя довольно удручающее зрелище. На вершине холма чисто символически огороженные, скорее, тыном, нежели полноценной засекой, около трёх десятков приземистых бревенчатых изб без намека на наличие труб из живописных травяных, колоритных тростниковых или просто выстланных дранкой крышах. Хотя, когда вокруг полно дров, можно и по черному топить. Это ж не углем. Так вот, однако несмотря на всю свою убогость, данное селение всё же, как видно, отчего-то стало прибежищем для столь разномастной публики различной степени потрепанности, но поголовно исключительно отощавшей. Ну и даже на фоне всего этого беспросветного депресняка, полуземлянка с беженцами была чем-то запредельным.

— Слав, ты чего?

— Не ходи за мной, мам. Побудь снаружи, — чуть хриплым голосом бросил себе за спину Силин и вошёл в зловоние, рассудив, что, в отличие от физического здоровья, ему не по силам исцелять психическое, а потому, взвесив все «за» и «против», отважился увеличить расстояние до подзащитной, когда увидел всё поближе.

А спустя некоторое время из-за спины потерявшего ему счёт парня раздалось:

— Сла-ав? Слава? Слава, ты меня слышишь? Сынок! — вернул наконец в реальность ушедшего с головой в работу Силина голос его взволнованной матери. — Волки! Ты слышишь их, они приближаются!

Только сейчас, оторвавшись от лечения, щедро расходовавший свою Круа Силин обратил внимание, как все окружающие с ужасом жались друг к дружке и забивались в любые доступные углы со щелями сарая. То есть обитатели данного пристанища, и кому, по-видимому, не нашлось приюта в личных домах, куда уже разбежались все местные, заслышав и вправду приближающийся вой. А он не просто стал ближе, но и явно изменил тональность с ритмичностью, что ли. Вот только во всей этой картине смущал характер ран и увечий на телах всех, кто дожил до сего момента, ну и теперь спасен не пожалевшим своих сил Кру от сепсиса и тому подобного. Так вот, следы от зубов и когтей на ещё теплых или уже холодных телах были явно не волчьи. Ну или же волки здесь... несколько иные.

Поняв, что однозначно стоит прерваться, Силин спешно закончил с бледнющей и уже явно бредящей какой-то очень светло-голубоволосой мелкой девицей с явно песцовым хвостом да почти белыми ушами, типичной для всех местных формы. И всё это — под боготворящими теперь взглядами другой, рыжей и лисоподобной, похоже, её подруги с чуть ранее заживлённой культей вместо некогда правой руки. После чего спаситель решительно встал и вышел наружу, готовый принять бой.

И да, он никого не исцелял прожорливым кольцом с левого мизинца, экономя свой магический резерв, а лишь врачевал с помощью Круа, дабы «оттянуть» тяжелых подальше от «кромки», ну а потом когда-нибудь, если позволят обстоятельства, воспользоваться уже Исцелением, позволяющим не то что конечности и органы восстанавливать, но и после клинической смерти возвращать из-за той самой «кромки».

Не тратя более времени, Силин поспешил навстречу звукам и вскоре оказался на краю поселка, который представлял из себя эдакую неидеальную окружность из разнообразных изб, кое-где огороженных, а где «и так сойдёт». Ну а заняв позицию перед обратным от реки пологим склоном холма, строго глянул на послушно не отстающую Силину и рукой указал, где ей стать. Бледная, почти зеленая женщина, насмотревшаяся-таки жути из полуземлянки, тем не менее с решительным видом молча заняла позицию. Опередив фразу чрезвычайно сосредоточенного сына:

— Будь здесь, — уточнил он вслух. Но вспомнив, что перед ним не какие-то там одноклассницы, а любимая мама, тем более после некоторого потрясения, добавил как можно теплее и с максимально уверенным видом. — И не волнуйся, мам, нас и бомбой не возьмёшь. Не то что волки какие-то там!

К слову, восстанавливать энергонить к амулету на шее Силиной не пришлось, потому как непослушная мать, так и не удалившись далее чем на пять метров, не оставила сына-грубияна, пока тот в смраде, кое-где уже разлагающихся, нередко детских тел судорожно боролся за жизни хоть кого-то из них все последние... трудно сказать сколько времени, в общем.

И вот, из леса, если судить по здешнему светилу, то с северо-запада, наконец показалась отчаянно мчащая к поселку парочка вовсе не волков. И пусть это как раз они надрывно завывали по-волчьи, но были такими же, как и копейщицы, высокими поджарыми сероухими юнцами с копьями. Более короткими, чем у упомянутых, и с наконечниками уже явно из местного дрянного металла, а не, как теперь отчетливо видно, принесенного с Земли равнодушной сволочью Масловым.

«Хотя рано гнать на Мишу, вся вина которого пока лишь в том, что он тут по уши в говне "курортничал". Ведь потоки беженцев могли начаться уже после его гибели пять дней назад. В пользу чего и состояние ран, преимущественно совсем свежих. Хотя и застарелые увечья у некоторых имелись. Видать, от этой неведомой напасти бедолаги не первый раз в исход пускаются. Так что то, что Миша не выдал своей "сесурити" хотя бы охотничьи ружья — ещё не означает, что наплевал или зажилил. Просто могло не быть особой в том нужды, ну и выстрела в спину мог побаиваться. Хотя, блин, если судить по худобе окружающих, с провиантом у них тут не очень довольно давно уже, и сама, сука, совесть велела как-то подсобить в охоте, рыболовстве и сельском хозяйстве местным, которых наверняка бъедал. Урод!» — думал Силин, уже явив лук из кольца на левом среднем пальце. Тот самый, который авансом ему разблокировала Заболоцкая. А следом приготовил и оба колечка со стрелами, то есть на правых среднем и большом пальцах. Кольца, кстати, самоподгоняющиеся. Именно поэтому вместо уже занятого Огнестеной безымянного пальца, кольцо с альтернативными стрелами лучницы Лиу, которая носила его как раз там, было надето по-своему, то есть на большой.

— Слав, так эти «волчата» — наши разведчики, что ль? — всматриваясь, отвлекла от раздумий готового к бою сына мать. — Они, вон, тоже босые и в этих своих подпоясанных мешках с прорезями для рук и головы. То есть как и у большинства местных.

— Не обязательно. Одежда тут у всех такая может быть, отличаясь качеством ткани, драпировкой и всякими навешанными украшениями, — не спеша накладывать стрелу, ответил сын держащей руку на кобуре женщине. — Но ты, похоже, права. Это и вправду дозор, я так понимаю, выставленный на ночь поселковыми.

— Получается, серохвостые у них тут типа силовиков?

— Скорее, охотники. Но да, они самые высокие и, как сказали бы на Земле, спортивные. Вон, как улепетывают от...

— Дай-ка мне лучше автоматик, Слав, — увидев то, что следом за «спортсменами» показалось из леса, к её чести сдержанно попросила, а не истерично потребовала Софья Самуиловна.