Это другое

Глава 16

ГЛАВА 16

После уроков, опустевший класс.

— Ого, Силин, а ты точно Силин? — отдышавшись, полюбопытствовала явно впечатленная Оленька, ибо после произошедшего между ними: Ольга Ильинична — звучало бы по меньшей мере странно.

— Нет, конечно, — не особо церемонясь, столкнул с себя еще совсем недавно неистово верхом скакавшую на нем растрепанную красавицу, прежде чем соскочил со стола и засобирался этот бесчувственный сухарь, только что получивший своё. Правда, справедливости ради, а не красного словца для, и раз пять позволивший того же. Сила — она такая.

— Так и знала! Признавайся, коварный захватчик: где ты дел того забавно-скромного и так мило красневшего Славочку, а? — навряд ли на полном серьезе, а скорее, расценив как шутку, поддержала её порочная и, чего уж там, счастливая женщина, ибо в кои-то веки получившая-таки то самое «своё». — Что молчишь? Отпираться нет смысла — ты раскрыт, и... Ах, ты же не станешь и меня похищать(с придыханием) на свою летающую тарелку? Для всяких там экспериментов. Неприличных(подмигнув).

— Отдай мне уже мои трусы. Мне пора, — никак не поддержал эти ролевые игры непрошибаемый Силин.

— Постой же... ну не уходи так быстро, — попыталась она удержать спонтанного любовника. Ещё полчаса назад даже и не предполагалось, что таковым способного стать, однако напористый юнец удивил своей смелостью, когда навестил уже даже исключившую его из списка потенциальных жертв охотницу на мажоров. А призывно изогнувшись, красавица лукаво поинтересовалась. — Неужели ты оставишь меня теперь?

— Меня хватятся, — на миг задержался взглядом своих холодных серых глаз на восторженно-страстных серо-голубых, после ответа, правда, ставших преувеличенно-огорченными, тот кто и вправду буквально сбежал после уроков от свиты и на шаг не отходящих одноклассниц. Одна из которых, самая «юная», ещё и в рапортах этот самый шаг по-любому фиксирует.

— Ах, мне будет так одиного без тебя и твоих сильных рук, — крепко обняв со спины и прижавшись своей ещё даже более роскошной, нежели у Леры Котовой, грудью к пусть и немногим уступающему ростом, но так взволновавшему её юноше, прошептала на ушко неугомонная училка, чьи губы как раз игрались сейчас с мочкой того самого ушка у не очень, если честно, любившего такое Кима, но прямо таявшего от подобного Славика, а потому просто и без особых эмоций принявшего сие Силина. — Когда же мы ещё раз, эм, снова встретимся?

— Завтра, на третьем уроке, — пожав плечами, ответил бессердечный гад, а затем, расцепив обхватывавшие его руки, продолжил одеваться.

— Я не о том, милый, — чуть расстроенно, пусть и пряча это за игривостью, ответила и не подумавшая прикрыться, а с умыслом демонстрирующая своё шикарное тело молоденькому, но что-то никак не желающему оказываться у неё на крючке мажорчику прекрасная и такая соблазнительная Ольга. Но вдруг увидела под сброшенной на стул одеждой юноши неожиданный предмет, явно припрятанный там, и с любопытством схватила его. Затем легко и даже как-то грациозно отдалилась на несколько шагов, чтобы там получше разглядеть «добычу», которой, похоже, задумала воспользоваться как поводом привлечь внимание, а главное, побудить пойти на уступки. Опытная сердцеедка рассудила, что за возвращение «похищенного», менее чем за жаркий поцелуй и обещание новой встречи она не пойдет. — Какая штучка, ах.

— Ну, если оторвусь от «хвоста», то навещу тебя еще раз. Например, как и сегодня — после уроков, в твоем классе, — скосившись на то, как прикипела восхищенным взглядом обнаженная красавица к только что извлеченному из ножен его A-F, всё же нормально ответил на её вопрос Силин, сейчас натягивавший штаны посреди кабинета математики, где совсем недавно, за замкнутой дверью разумеется, придавался страсти с обладательницей чуть подрастрепавшегося платинового прямого каре, а заодно и хозяйкой этого самого кабинета. Однако увидев дальнейшее, прямо скажем, неожиданное развитие ситуации, озадаченно поинтересовался. — Эм, зачем ты лижешь мой кинжал? Я его, конечно, протирал после... Воу-воу-воу, ты что творишь? Совсем поехала?

— Я... я не знаю, Славочка, но... но не могу остановиться, он... он словно щиплет меня, дразнит, терзает и... и заставляет всю трепетать, доводя до... А-ах! Да-а-а... Отдай!!! — несвоим голосом завопила в конце эта странная тётенька, явно сейчас не в себе, ибо еще миг назад использовавшая смертоносное оружие как секс-игрушку, пока отмерший наконец свидетель сего безобразия всё же не отважился отобрать у нее не по назначению используемый предмет. Ну а когда, стараниями пытающегося теперь развидеть это вот юноши, она лишилась столь вожделенной «штучки», сбитая с толку женщина растерянно залепетала. — Что же это я? Ой. Прости, я... я сама не знаю, что на меня нашло. Боже, мне так стыдно и... и как-то нехорошо.

— Ты в порядке? — впервые проявил заботу Силин, даже когда пользовал красавицу, и то ведший себя как муд... как нравится некоторым женщинам, в общем, что бы они там ни говорили. А тут, внезапно, прям джентльмен какой-то. — Присядь, Оль. Посмотри на меня. Как ты себя чувствуешь?

— Нет-нет, что ты, я в полном порядке. Ого, и даже полна сил. Мне просто офигенно сейчас. Вау! Я никогда ещё не чувствовала себя такой... такой живой и... и я ещё хочу. Да! Просто сгораю от желания, Славочка, — накинулась страстная и, как видно, ненасытная особа на озадаченного молодого человека, от греха подальше уже убравшего вновь помещенный в ножны клинок, коим, на минуточку, однажды отправил в небытие двух владетелей, а теперь вот у которого на счету ещё и одна распутница появилась, только на сей раз пронзённая, так сказать, вовсе не в сердце, ну и совсем даже не фатально. Открывшая же в себе второе дыхание соблазнительница тем временеи настаивала. — Ну же, не томи. Иначе я сама тебя изнасилую, мой хороший.

— Ну ладно, только быстро, — расстегнув ширинку, решил уступить ученик под напором столь настойчивой учительницы, ибо когда женщина ТАК хочет, лучше не кобениться.

Да и, каким бы непреклонным и невозмутимым он ни казался, но тело-то его совсем еще молодое. И именно забурлившая в нём ещё на большой перемене страсть, хотя кто-то назовет это гормонами, и привели наплевавшего на всякие доводы разума распалившегося Силина в альков, так сказать, этой шикарной женщины. А сам он, не взирая на всю свою крутость, мужчиной от того быть не перестал. Пусть и искушенным прошлым миром, но всё также подвластным всем присущим нам слабостям. Вот и поддался, короче. А потом еще раз. Ну и в будущем наверняка не устоит. А кто бы устоял?

****

Тем временем, где-то в школе.

— Да где ж он подевался-то? — заглядывая в очередное помещение, ворчала Валерия Котова, недовольная как поведением несносного Силина, так и собой, не смотря на всё своё, как она считает, женское коварство и расчетливость, никак не способной обуздать какого-то юнца, став для него самой-самой, а то и единственной. На тему того: ради чего ей вообще этого так вдруг хочется — голубоглазка старалась не задумываться.

— Здесь тоже его нет, — вынырнув из комнаты напротив, деловито уведомила гневно сверкающая синими глазами Елена Прекрасова, после известия о «родстве», а значит и об отсутствии, по идее, притязаний с ее стороны на общего, так сказать, молодого человека, довольно легко влившаяся в тепло теперь принявший её коллектив красоток.

— Нет, это ж надо — сбежать через окно в туалете! — никак не успокаивалась черноглазая Кристина Рогова, подобно урагану носящаяся от коридора к коридору и от комнаты к комнате, при этом будучи восхищена решительностью с изворотливостью «пропажи».

— Жестокий! — затянула свою шарманку неугомонная Эльвира Сомова, пряча под очками блеск порочных зеленых глаз. Но внезапно спросила у пробегавшей как раз мимо «сестрички». — А вы со Славиком вместе росли?

— Эм, что? — была сбита с толку неожиданным вопросом рыжей даже замершая на месте от такого брюнетка Лена.

— Так они ж не родные, — проносясь мимо, влезла брюнетка Кристина. — Он ведь — Силин, а она — Прекрасова. Сводные небось, или кузены.

— Как-как, кузены? — то ли и впрямь не понимала, то ли до неё только-только что-то дошло, тянула время вопрошаемая.

— Двоюродные или троюродные они. Короче, не близкородственная связь, если что, — с довольно едкой интонацией вставила свои «пять копеек» блондинка Лера, в отличие от прочих, не так ласково принявшая «младшенькую», ну и теперь вот прямым текстом пытающаяся донести до несообразительных подружек, что угроза вовсе не миновала. Ведь эта малолетка, и не важно, как это она вдруг оказалась в одном классе с семнадцати-восемнадцатилетками, так вот, пронырливая пигалица очень даже может стать полноценной и весьма опасной конкуренткой. Вон, как взгляд этих её беспрестанно вроде бы глупенько моргающих глазонек порой вдруг становится жестким и словно даже... зрелым.

— Да. Мы — не родные, — одарив наивной улыбочкой чересчур импульсивную Котову, ухватилась за идею артистичная Прекрасова, которой, помимо прочего, действительно было поручено ещё и окрутить Силина, к её удивлению кстати, оказавшегося ни разу не обычным учеником старших классов с некоторыми способностями, как её заверяли, а потому: тактику обольщения и борьбы с прямо-таки гаремом уже конкуренток — нужно подбирать и оттачивать. Уж очень не прост объект «школьник», с недавних пор ещё и с неофициальной приставкой «вроде как».

— Эт чё, выходит? — затормозила разогнавшаяся было вломиться в очередной мужской туалет «догнавшая» наконец Рогова. — Она, получается, вполне себе может с ним крутить, а он...

— Вон он! — указав куда-то вдаль, прервала рыжая Сомова возмущенную девицу, которая уже сжимала было кулаки и недобро так поглядывала на свою контрафактную копию, как про себя окрестила вторую в их компании брюнетку.

— От математички идет, гад, — закипала блондинка Котова, уступавшая соблазнительной училке в объемах и, как ей теперь кажется, в женской хитрости.

— А рожа-то какая довольная, — гневно тыча пальцем в держащего идеальный покерфейс Силина, ярилась Рогова.

— Кобель, — прочувствованно выдала тихонько постанывающая Сомова, когда случайно заприметила на миг показавшийся из-под надежного укрытия ворота натуральный засос на шее фигуранта.

— На что я, блин, подписалась, — в очередной раз громко подумала Прекрасова, чей чуткий нюх уже уловил красноречивый запах, а цепкий взор профессионально отметил характерную измятость сорочки и брюк, наспех приглаженные волосы, типичную расслабленность походки при определенных движениях, а главное, незастегнутую ширинку.

— А вот и ты, Славочка, — моментально преобразившись, как только предмет критики, еще мгновение назад столь острой, наконец приблизился, в один голос примерно один и тот же текст ласково проворковали да промурлыкали все четыре красотки разом.

Ну и тут же поспешили пристроиться как можно ближе и плотнее к упомянутому, с невозмутимым видом попытавшемуся было прошествовать мимо них, но не тут-то было. И ничего удивительного, Силин-то уже сказал, что никого не держит. Так что, получается, где четверо, там и пятая уже особой погоды не сделает.

Нет, не то чтобы Силин прям совсем не задумывался о последствиях. Он ведь уже более чем засветился со своей магией перед тремя красавицами, и даже посвятил невольных свидетельниц в некоторые свои секреты, да ещё и наобещав им того, что теперь не в состоянии исполнить. Так что после такого весьма высока вероятность утечки в случае, например, если у одной или более из его очаровательных одноклассниц лопнет наконец терпение. Если обиженная девушка или даже девушки возьмут и последуют предложению его, как он сказал, никого не держащего, то в таком случае уже навряд ли станут хранить тайны своего бывшего. Бессердечного обидчика девичьих чувств и неисполняющего обязательств обманщика, ведь так и не сделавшего из них магичек. Да, безусловно, Силин всё это прекрасно понимал и не исключал подобного развития ситуации, однако попросту не парился на сей счет. И дело тут даже не в том, что дабы заткнуть болтушек есть масса способов, некоторые из которых весьма кардинальные, и рука Кима в этом случае не дрогнет. Но нет, дело не в этом, а просто Силину было тупо наплевать. И все основания на то — с недавних пор он имел на руках. Ну или на руке, а точнее, на мизинце. Ага, не прошло и двух дней.

— Что ж, ну пошли, — когда понял, что плотно окружен, причем столь дивными созданиями, сказал куда-то в эфир «окруженец». Вот только решительно при этом поменяв ловкую Прекрасову на нерасторопную Сомову, которая, переминаясь с ноги на ногу, до этого трепетала себе в сторонке. Ну а приобняв в который уже раз выделенную им из числа прочих зеленоглазую рыжую, он с нею под правым боком, правда, испепеляемый теперь взглядом синих очей в спину, целеустремленно пошагал дальше. На выход из школы. — Домой пора — устал.

— Славочка, а что твоё колечко делает? — не утерпев-таки, всё же промурлыкала на ушко полному загадок кавалеру свой вопрос, который ещё с большой перемены волновал её, такую вот наблюдательную, так получилось, что жавшаяся сейчас слева Рогова.

Спортивная брюнетка, как видно, оказалась не менее ловкой, чем Прекрасова, и до замены «сестрёнки» на рыжую составляла эдакую симметрию по обеим сторонам от Силина. Во всяком случае по цвету волос. Фигуристая Котова, к слову, попросту не успела пристроиться под бочок, ни под один из теперь занятых, и потому важно сейчас шествовала спереди, вроде как возглавляя процессию.

— Мне вот тоже интересны возможности твоего кольца, — сказала она, такое ощущение, что с осуждающей интонацие, так как собственного до сих пор не имела. А ведь кто-то обещал ей магию.

— Брадобреем меня делает, — поморщившись, ответил наконец Силин. Хотя, скорее, тут вылез на первый план Фройз, как-никак, боевой маг, а не вот это вот.

— Эм? — подозрительно прищурилась Котова.

— Чё? — растерянно заморгала Рогова.

— А... — то ли не поняла, то ли издала возглас крепко прижатая с правого боку Сомова.

— Кхм-кхм, — прокашлялась сзади шагающая и замыкающая «построение ромб», ну и по поводу болтливости подопечного недовольная Прекрасова, как бы напомнив тому о секретности.

— Волосы, говорю, стричь теперь могу, — несильно прояснив ситуацию, добавил невозмутимый Силин.

— А они потом растут? — моментально оценив перспективы, едва удержалась, чтобы не наброситься на столь ценного «специалиста-косметолога», взволнованная Котова. Хоть и блондинка, но не везде.

— Можно сделать так, чтобы не росли, — снова поморщился, но уже по иному поводу, осознавший свою промашку Силин, ибо понял, что зря это он проговорился.

— А что ещё можно сделать? Чтоб не вились — можно? — явно отвлекшись от своих извращенных фантазий, проявила живой интерес Сомова, обладательница не самых послушных рыжих волос.

— А длину, блеск, цвет? — сообразила наконец и Рогова, остро расхотевшая с недавних пор быть брюнеткой с каре. А то много что-то, получается, таких теперь в окружении любвеобильного молодого человека.

— Да хоть зеленый ирокез! Самостоятельно стоящий, к слову, — тяжело вздохнув, впечатлил всех слушательниц Силин, который и вправду, с обретением неснимаемого золотого кольца из Тыртищинского княжества, но уже подпитываемого от собственного резерва, заимел власть над волосяным покровом биоогранизмов.

Правда, боевой потенциал сей, с позволения сказать, суперспособности... скажем так, пока не выявлен. Да и действует она лишь только при касании. Как, впрочем, это и свойственно всем дарованным кольцам-стреконожкам на большом пальце левой руки у так называемых колдунов.

На не пустующий теперь у Силина мизинец правой руки, кстати, внимания пока никто не обратил. И скромное серебро, и форма непритязательная, да и в сети ни о чем подобном пока нет. Потому и вопросов по поводу куда более важного украшения от спутниц не последовало.

— Шик! — восхитились возможностями столь полезного умения все разом. Женщины.

— Ой, девочки, да Слава пошутил просто. Он и в детстве — такой шутник был, — натужно похихикав, попыталась было взять под контроль стремительно выходящую из под него ситуацию лейтенант Прекрасова. При этом отвлекая девиц от разглашенной информации и уводя их к теме занятных историй «из детства». — Вот, помню, был случай...

Договорить Лена, увы, не успела.

И вовсе не потому, что Силин, ломая всю легенду, вдруг взял, паршивец такой, да и хлопнул себя по лбу. Во-первых, из-за собственной забывчивости. А во-вторых, чтобы силами кольца моментально привести в порядок свою прическу, изрядно растрепанную после дополнительных, так сказать, занятий с математичкой. Сим демаршем негодник мало того что добился близкой к идеальной укладки своих, теперь даже чуть вьющихся волос. Так еще ж и поломал планы отчаянно врущей про детские годах «сестры», когда вызвал новую порцию восхищенных вздохов и восторженных восклицаний от впечатленных одноклассниц.

Однако, как и было сказано, истинной причиной оборванной реплики лейтенанта Прекрасовой стало несколько иное. Эта, только с виду очаровательная малышка, а на самом деле мастер бесконтактного, на минуточку, ушу, была вынуждена буквально на рефлексах «выстрелить» всем своим, ну никак её возрасту не соответствующим телом, прямо в ноги сейчас в обнимку с двумя красотками беспечно шагающему по парковке перед школой юноше. От чего Силин неловко завалился на спину вместе с завизжавшими Сомовой и Роговой. А вот обернувшейся на крики Котовой не повезло случайно оказаться на линии огня, и в итоге получить несколько пуль от пронесшегося мимо авто, из окон которого, как в старом гангстерском боевике, вёлся весьма плотный автоматический огонь.

— Хххана вам, твари, — захрипел ошарашенный Силин.

Впрочем, тут же взятый под контроль рассвирепевшим Фройзом, а потому, не обращая внимания ни на пробитое легкое, ни на раздающиеся вокруг стоны, ни даже на затихшую спереди девушку, он принялся замысловато вращать руками прямо из положения лёжа, причем сверху на настойчиво выбирающейся из-под него малышке. Всё это, чтобы спустя уже пять секунд отправить огнешар в полёт прямиком в решивший возвратиться и докончить начатое автомобиль, где трое высунувшихся из окон горцев, пусть и мешая друг другу, но уже перезарядились и вновь готовы были залить-таки свинцовым ливнем живучего «шайтана», повинного в проблемах родственника. Не зря же они оперативно прибыли по первому зову томящегося сейчас в весьма комфортных, к слову, застенках Султана, дабы поквитаться с причиной всех бед семьи Магомедовых.

Пыхнуло ярко! Гудящая огненная сфера угодила вовсе не в бок авто, как предполагал маг, и не рванула там, корёжа металл корпуса да контузя «экипаж». Она случайно влетела прямо в окно, где как раз виднелась довольно скалящаяся рожа бородоча, вот-вот готового было уже нажать на спуск своего потертого АКМСа. В общем, возникший на месте шедевра отечественного автопрома натуральный такой факел, уж очень плотно ребятки набились внутри явно угнанного авто, был, мягко говоря, впечатляющим. И когда Прекрасова наконец сумела спихнуть с себя Силина, чтобы приняться оценивать обстановку, ища укрытие и примечая пути отступления, то дело уже, можно сказать, было сделано, а оставшееся от авто мало теперь чем напоминало его изначальную сущность.

Совладав с яростью, пришедший в себя «пиромант» опомнился и тут же кинулся вливать Силу, ну или, как это называют владетели, Круа. И в себя, и в тех, кого ещё можно было спасти.

— Слава, снайпер! — заметив вспышку с высотки через дорогу, завопила вдруг Лена.

Бросаясь при этом на никак не желающего сегодня держать глаза открытыми подопечного, ну и снова «убирая» его своим легким телом с траектории летящей смерти да роняя того наземь. Правда, в этот раз пулю, предназначенную юноше, получила уже она.

— Да ну мля... — негодовал Силин, едва только сумевший остановить кровотечение самой тяжелой из всех и уже отходящей Котовой, а тут и Прекрасова теперь.

Однако он всё же был вынужден бросить врачевание и озаботиться собственной безопасностью, как черным по белому написано чуть ли не во всех руководствах по оказанию первой помощи, но уж очень плоха была Лера и промедление было неуместно, поэтому наплевал на писанное кровью. Из-за чего, правда, теперь и жизнь Лены под вопросом.

Двенадцать секунд, целых двенадцать секунд понадобилось опытному боевому магу в теле мальчишки, дабы возвести вал, воспользовавшись одноименными ручными чарами. Вот только за этот, вроде бы незначительный отрезок времени, он успел словить ещё две пули, которые, лишь только благодаря невероятной Круа, притупившей боль, укрепившей кости и, главное, препятствующей кровопотере, так и не привели в итоге к фатальным последствиям. Во многом и из-за того, что винтовочные 7,62 на такой дистанции без затей прошивали тело насквозь, оставляя лишь уповать на то, что ничего жизненноважного не задето, а не, как это свойственно мелкокалиберным и высокоскоростным автоматным пулям, безбожно рвали ткани тела. В общем, всего лишь продырявленный в нескольких местах маг сумел закончить каст, и теперь его прикрывал эдакий горб, где-то в шаге перед Лерой возникший. Что, к слову, являлось гораздо меньше максимально допустимых десятка шагов от чарующего. Ну а столь нужная сейчас на пути визжащих пуль преграда в виде, пожалуй, трансфигурированной, как однажды заявил Славик, весьма и весьма плотной земляной насыпи с высотой и шириной лишь немногим менее двух метров, ну и почти такой же толщины в основании — позволила безбоязненно вернуться к раненным. Предварительно подтащив их поближе к укрытию, разумеется. Благо Лена всё ещё дышала, пусть и была без сознания, а её, обычно чуть смуглая и с эдаким лоском кожа, сейчас стала сероватой от бледности из-за распроклятой потери крови.

Вскоре обстрел прекратился. То ли ввиду бесперспективности, то ли стрелок просто сбежал. Ну а все девушки, спасибо Круа нашего Кру, были вне опасности. Хотя и не помешало бы, дабы не проводить месяц на больничной койке, всё же съездить им в тот же Воднинск. Например, к мегапопулярной ныне жене творящего из воды спирт полицейского. Она ведь, если припомнить, лечит наложением рук. А может, у «конторы» и свой, такой же, кто-то есть на примете, чтоб без очереди и за приемлимый ценник девочкам встать поскорей на ноги.

Прекрасова, к слову, уж очень юно выглядит на свои «за тридцать», поэтому не исключено, что, несмотря на её как ни крути удивительную генетику, ИСБ имеет-таки контакты с кем-то из колдунов с омолаживающими способностями. Да чего говорить, если «великий кормчий» с ближайшим его окружением давненько в эфире что-то не появлялись. А это как бы намекает, что править «темнейший» будет ещё о-очень долго. Ну а чего вы хотели? Предапокалипсис, как-никак.

Когда Силин, всё ещё укрывающийся за валом, закончил со срочными заботами и уже не переживал за усыпленных теперь девушек, он не стал высовываться и вызывать огонь на себя, дабы вскрыть позицию снайпера и засандалить тому в ответ огнешар. Вместо этого он с досадой хлопнул по своей глупой башке, как теперь немилосердно себя клеймил, ну и потянулся к до сего момента ничем не примечательному серебряному колечку на мизинце правой руки, чтобы провернуть его изумрудными глазками некогда многоножки наружу. После чего осуществил элегантный жест и запустил руку в одному лишь ему видный портал, который вёл в совсем небольшое подпространственное, ну или неведомо куда, скажем так, удаленное хранилище с габаритами не более чем на руку глубиной и на локоть шириной. Ну а достать он намеревался то, что могло бы избавить несообразительного молодого человека от всей той возни, которую он только что допустил благодаря собственной непредусмотрительности.

Всё же вместо того, чтобы спешить к порочной математичке для утоления обуявшей похоти, предварительно устроив тот нелепый побег через окно туалета, где, собственно, наконец и вернул, так сказать, трофеи из Тыртищ, Силин ведь мог бы озаботиться изучением этих самых трофеев. А именно, пусть и интуитивно понятных, но всё-таки требующих какого-то времени для освоения творений матерого артефактора в теле Стеклова. Но расстановка приоритетов, как видно, на этот раз подвела молодого человека, а потому и всё случилось, как случилось.

И вот, Силин нащупал-таки внутри Кармана нужное. Автоматического-то призыва желаемого прямо в руку, как у Рга с тем её фруктом, тут, увы, не имелось. Ну и извлек наконец искомый предмет из провала, который, повинуясь желанию хозяина кольца, тут же схлопнулся. И было это то самое ожерелье с шеи Стеклова, с нанизанными на него дощечками, одна из которых по идее отвечает за индивидуальную магозащиту. Вот только вопрос. Которая? И что надо делать, дабы привязать амулет к себе? Да и вообще, обязательно ли это перед его активацией? В которой, к слову, тоже ещё следует разобраться.

— Зада-ачка. Вот что мне мешало раньше всё изучить, чтоб теперь, в такой острый момент, не тыкаться как тот слепой котенок. Еще и рискуя, в попыхах сделать что-нибудь не так, — как никогда многословно возмутился Силин, задумчиво вертя в руках то, что, если подумать, вполне ведь способно поменять все расклады, сделав его если не игроком, то фигурой покрупнее. Но тут зазвонил телефон, а потому пришлось ответить, ибо звонивший был тем, кто как раз нужен. — Алло! Да, Виктор, жив я. Лена — тоже, но нужна госпитализация, как минимум. И не только ей, к слову. Наслышан уже? Быстро у вас. Ну тогда сам знаешь, что не мешало бы поторопиться, хотя, кажись, уже слышу сирены. Ваши же? Отлично! Нет, капитан, не «наши», а именно что «ваши». Почему, спрашиваешь? Что ж. Изволь. Я тут в окошке атаковавшего нас авто успел разглядеть знакомую харю, чьё фото уже раз видел у Климова в числе задержанных по делу Султана. Как тебе такая новость, капитан? Это что же получается, закон у нас, а точнее у вас, не один для всех? И значит, что кто-то, имея у себя за плечами грехов на виселицу, а то и на костер, может свободно при этом расхаживать на воле, тупо откупившись? А тем более, не опасаясь по упомянутым причинам последствий, взять и устроить пальбу средь бела дня, да ещё и чуть ли не в школе! Я, как считаю нужным донести до ВАШЕЙ службы, к подобному отношусь остро отрицательно! И что-то мне всё больше и больше кажется, капитан, что с ТАКОЙ Родиной — мне не по пути!

****

Примерно тогда же, село Калиновка в трех километрах от Воднинска.

— Слушай, вот тебе детей своих не жалко, да? — приставив пистолет к головке отчаянно ревущего четырехлетнего мальчугана, проникновенным тоном эдакого добренького дяди вещал своим очень приятным и даже каким-то бархатистым голосом толстый депутат райсовета. Но так и не дождался ответа от едва не падающей сейчас в обморок бледной и растрепанной, но вообще-то очень красивой, правда немного полной, а может просто снова беременной, весьма молодо выглядящей матери двух детей. Не получив ожидаемой реакции, толстяк мигом преобразился в того, кем был лет двадцать назад, ну и, обращаясь уже куда-то в сторону, колоритно прохрипел. — Винт, тащи девку. Сейчас по другому поговрим.

Из сеней не так чтобы и богатого, но весьма большого дома послышался топот не иначе как гиганта, который вскоре показался в низком для него проходе, неся подмышкой бьющуюся с зажатым ртом девчонку лет десяти-одиннадцати.

— Ты-то чё припёрся, Буфет? — увидев не того, кого звал, пусть и с нужной ношей, раздраженно поинтересовался Милославский Георгий Витольдович, в прошлом Демон. И хоть нарекли его так, скорее, в шутку и явно из-за схожести имени и фамилии с тем самым Жоржем из старой кинокомедии о небезысвестном Иване Васильевиче, которому на время пришлось сменить профессию, однако этот урод всеми силами старался оправдать своё погоняло, соответствуя тому деяниями. — Винт, ты где там застрял? Тут твои умения потребуются.

— Тут я, тут. Чё с ней? — утирая рот явно от домашнего молока, достал недетских таких размеров «свинокол», коим равнодушно указал на вполне себе дитя, показавшийся наконец в проходе мелкий и тощий душегуб с несоответствующе-грубым голосом. — Голову отрезать?

— Погодь. Видала, мать, с кем приходится работать? Им же человека убить, как мне избирателям пообещать, — отмахнувшись от урода, вернул ласковые интонации в голос и снова обратился к чуть живой женщине еще больший урод, хотя депутат же. — Ну что ты молчишь? Он же сейчас твоей дочурке чего-нибудь отхватит. Не доводи до греха, Царёва!

— От... отпустите... — всё, что смогла выдавить из себя несчастная женщина, явно не в себе от ужаса пребывавшая.

— Я ж говорю: едешь с нами, там сделаешь работу, изменив лицо, рост и ещё кой-чего одному уважаемому человеку, и гуляй себе на все четыре стороны. Что непонятного?

— А де... дети? — снова хоть что-то смогла выдать несчастная мать, прекрасно понимавшая, что в итоге ждет её, да и детей тоже. Раз эти конченные твари пошли на такое, причем не пряча лиц, то персона, которой нужно провести «пластическую операцию», однозначно не допустит живых свидетелей да и вообще хоть что-то слышавших о его преображении.

— Да всё будет в порядке. Чего ты кобенишься? — влез Винт, ковыряющийся в зубах своим «мачете».

— Я тебе обещаю, Царёва, вас отпустят, — своими честными глазами и убаюкивающей интонацией, вызывая иррациональное желание верить, заверил её... ага, депутат.

Ну а по совместительству и нелюдь, продолжавший давить пистолетом в висок орущему сыну женщины. Которая сейчас, едва не заламывая руки, кляла всеми небесными карами не столько даже прослышавших о ней, такой неосторожной, и вот приехавших из райцентра тварей, сколько то проклятое кольцо, что вместе со множеством таких же несколько дней назад прилетело в село, оказавшееся в двадцатикилометрового диаметра княжестве, ну и уселось на большой палец левой руки. Кольцо, которое пусть и дало удивительную способность, но в итоге ведь всё пришло к этому ужасу.

— Тёть-Вась, тёть-Вась, а Настька выйдет погу... Ой! А что тут у вас? — нагло влез в открытое окно, причем со стороны огорода, соседский мальчуган и одногодка той самой Настеньки, которой Винт грозился чего-нибудь отрезать своим «кладенцом». — Ого, вот это крутяк! Бандиты! Настоящие! Шикос! А можно, я с ними разберусь, Василиса Егоровна?

— Ванечка, — беспомощно проскулила учительница русского и литературы в сельской школе, увидев ещё одну потенциальную жертву своей несдержанности, ведь не преврати она себя пару дней назад из премудрой в прекрасную, никто бы и не заинтересовался её способностью от этого проклятущего кольца.

— Винт! — отрывисто скомандовал Демон, а понятливый отморозок тут же исполнил, рванув к вёрткому щеглу.

Который, к слову, не шмыгнул обратно в окно, дабы позвать Добрынина с табельным, тут неподалеку чинившего свой верный служебный «бобик». И не завопил, что-нибудь наподобие: «Краул, убивают». Вместо этого малец задорно подмигнул Настеньке и несколько плотоядно оскалился надвигающемуся «мечнику», прежде чем уверенно спрыгнуть с подоконника внутрь комнаты.

— Ай, мля... — завопил Винт, роняя из сведенной страшной судорогой кисти свой «двуручник», которым миг назад без шуток намеревался нанизать пацанёнка.

— Вот ничему вас жизнь не учит! Кто инструкции читать-то будет, а? Василис-Егорна, ну вы-то хоть, а? Вы ж сами нас всегда учили, а теперь... вот, — неодобрительно попенял старшему поколению юный Иван, как видно, ни разу не дурак. — Кольцо ведь не только обучает способности, дарованной княгиней Беловой. Оно ж еще и, можно сказать, вступает в диалог. Главное, нормально запрос сформулировать. Ну там, «Справка», «Инструкция», «Помощь», в конце концов. Тут, по-моему, и без научного тыка всё очевидно, не? Попробуйте, короче.

— Помощь, — простонала ничего не понимающая училка, прикипев взглядом к Винту, который всё повторял попытку добраться и открутить голову Ивашке, но то и дело получал на свои, не предполагающие сомнений в намерениях действия, жуткую и, очевидно, нарастающую боль. В итоге и вовсе обернувшуюся кратковременным параличом настойчивого рецидивиста.

— Да не обязательно вслух, — сказав, ухмыльнулся наглый мальчишка. И непонятно, что его больше веселило, реплика ли женщины, или же безуспешная активность уголовника. — Ну как, пришло уже в голову? Я имею ввиду, вроде как новое знание появилось?

— Угу, — последовал подтверждающий кивок, причем не один, потому как даже Настька, вон, и та, пусть и с по-прежнему зажатым ртом, однако вовсю кивала.

— Вот, а теперь по всем правилам «подумайте» запрос: Законы княжества. Ну и, заодно: Суд. Это чтоб ещё понятнее было(оскалившись). Ну как вам? — а увидев, что «пользователи» кольца совладали со Справкой, продолжил делиться знаниями. — Поняли теперь? Так что, кроме как по воле Её Светлости, никто из подданных, а в границах княжества мы тут все теперь такие, не лишит другого жизни или критического здоровья. Ну и не сумеет истязать болью, как и запугивать угрозами, в итоге миновав Закон. Хоть где, хоть кого, хоть чем, хоть как — неважно, потому как всегда можно воззвать к Закону и потребовать справедливости. Но такое, жаль, пока лишь в границах княжества. А всё — колечко, которое ведь не снять. О! Вчера, кстати, видел в сети, как один перец, который умеет конечности отращивать, вместе со способным унимать боль дружбаном взяли и палец с кольцом отняли какому-то своему приятелю с дурацкой способностью. Так оно, представляете, ожило и само перелетело на другой палец. А потом и на следующий. Они-то с первого раза не поняли, вот и увлеклись. А когда всю руку — того, ну, закрыли, чтоб после перелета стреконожке некуда было садиться, то эта золотистая хрень так сильно ужалила в щеку хитрица, что ни о чем уже и думать нельзя было, пока эта пакость не уселась на последний, оставшийся к тому моменту палец, ну и не сняла боль. Во как! Так что, выходит, пока находишься в княжестве, никак не избавиться от кольца, не только дарующего способность, но и следящего за Законом. А ведь к этим чудакам могли еще и боярыни примчать. Самолично, чтоб наказать, пока этим неугомонным не пришло в голову всю руку отнять. А то и обе сразу, и в момент, пока кольцо болью с параличем не сдерживает, взять и убить кого-нибуть. Ударом ноги с разворота, например. Ну или зажав иглу с ядом в зубах! Чё вы? Я такое в аниме видел. Не важно, короче. Главное, что у них всё равно ничего бы не вышло. Скорее всего, не успели бы ни то что руки назад прирастить, а и само приступление совершить. Не оставили бы без внимания Их Милости такого. Они-то, видали, как быстро на своих крыльях гоняют? Вот! Ну а там уже, когда прилетели бы, или на месте убили, или вышвырнули бы из княжества. Зависит от тяжести приступления, — при этом любознательный Иван недобро так покосился на бандитов.

— А как же те, у кого кольца нет, потому что оно не прилетело после перебора способностей? — влез с вопросом сообразительный депутат, думающий, правда, сейчас не о том, о чем следовало бы в его положении.

— Дык, а с чего вы взяли, что к этим кольца так и не прилетели? Свежие ролики смотреть надо! К ним потом с красными глазками примчали. А такие, хоть уже и без способности, но за соблюдением Закона в княжестве следят исправно, — ехидно сощурившись, просветил мальчуган быстро засобиравшегося депутата. Который, правда, в итоге так и не сумел удалиться более чем на сто шагов, что бы ни делал, ибо была торжественно озвучена формальность. — И да, уроды, обвиняю в нарушении Закона тебя, тебя и тебя. Требую Суд!

****

Тогда же, неподалёку от шатра княгини в её саду.

— Эй вы, где Синяя? — обратилась к Мухиной с Заболоцкой Красная боярыня Рюмина, она же Тха, когда углубилась в ароматные заросли и там обнаружила странную парочку «питомцев» своей ровни, сейчас занимавшихся тем же, чем и все эти дни.

— Её вызвали на Суд, — не отвлекаясь от поглощения фруктов и ягод, некоторые из которых сильно напоминали явно очень калорийные пирожные, отвечала заметно располневшая медно-рыжая Вера, которая так и не взяла нового имени после того, как перестала быть Люсией, да и Эльвирой снова не став.

— Да-а-а... — то ли подтвердила слова подруги, то ли простонала Юля, стыдливо прячущая продолговатый массивный плод, который активно помогал ей переживать разлуку с госпожой Рга.

— Животные! — брезгливо дала оценку происходящему фигуристая Красная и, взмыв в небо, куда-то умчала.

— Готова? — прекратив жрать, обратилась Мухина к переставшей стонать Заболоцкой.

— Да, — решительно и совершенно теперь трезво ответила златовласка и тут же превратила покрывающие её лозы с замысловатыми цветками из натуральных таких тентаклей с очень богатым функционалом, скажем так, в некое подобие облегающей её по-прежнему стройное тело чешуйчатой брони, где роль этих самых бронечешуек исполняли очень теперь прочные и, подобно хамелеону, способные менять цвет листочки. Цветки же, перестав быть прямо-таки нездоровой мечтой какой-нибудь девочки-волшебницы из напрочь отбитого хентая, превратились в определенно неким боевым потенциалом наделенные эдакие наросты.

— Тогда идем, — очень ловко вскочила рыжая, что никак не согласовалось с её, как бы это сказать, роскошной полнотой, ибо выросло всё что угодно, но не пузо. И вот, покачивая всеми этими богатствами в ореоле развевающейся воздушной ткани её порочно-красного хитона, до неприличия теперь изобильная красавица целеустремленно направилась прямо к шатру Белой княгини Беловой, одной в данный момент оставшейся.

— Так и знала, что хитрая Рга что-то задумала, — к неудовольствию заговорщиц, встретила их у входа в собственные покои лениво парящая сейчас на своём облаке миниатюрная Бва. Взгляд Беловой не предвещал ничего хорошего, и с каждым мгновением на ее лице словно проступало осознание, будто она как открытую книгу сейчас читала мысли гостий. — Или, быть может, это другое? И на самом деле не моя, хм(снисходительно), глупая боярыня Чкалова задумала измену? А, Мухина, что скажешь? Может, это всё твой план, хитрая ты бестия, сумевшая завладеть разумом Синей, причем ещё когда та приоткрылась тебе, предлагая примкнуть к нам? Ловко(с досадой).

Продолжение следует.

ПОСЛЕСЛОВИЕ:

Уважаемые читатели, только что вы прочли оконченный 25.03.2022 первый том нового цикла с неоднозначным названием «Это другое». Я был бы весьма признателен за лайки и комментарии. Прошу не быть строгим, но объективным. От ваших замечаний и предложений зависит то, как будут выглядеть мои дальнейшие работы. Надеюсь, что и другие мои циклы: Франт, Плут, Великий Механизм и Кольцо, а также самостоятельные работы — не останутся без вашего внимания.

Граждане, которые выкладывают произведения без ведома автора на иных ресурсах, вы, конечно, делаете благое дело, давая возможность нашим не самым состоятельным согражданам на доступных условиях приобщиться к миру современной художественной и не очень литературы, а также отвлечься от серых будней и погрузиться в вымышленные миры, но, пожалуйста, давайте хотя бы ссылку на страничку автора, дабы он не пополнил ряды таких читателей. Опять.

Благодарю за внимание и понимание.