Факультет Романтики. Ромфак

Глава 19. Полный финиш

— Па-ма-ги-те! Спа-а-а-си-те! — вопила я охрипшим голосом, ничего не видя, но каждой своей клеточкой чувствуя, какие же бешенные виражи сейчас совершает подо мной мотоцикл. Мой вестибулярный аппарат просто потерял связь с реальностью — сила инерции швыряла меня из стороны в сторону на поворотах, качала вперед-назад при резком разгоне и торможении, кружила вокруг своей оси и даже лихо подкидывала вверх на крутых трамплинах и высоких прыжках мотоцикла. Какое счастье, что все это время я была крепко пристегнута ремнями к своему сумасшедшему байку, иначе эти «американские горки» грозили закончится без меня. Я даже представить себе боялась, сколько же правил дорожного движения мы сейчас нарушили, остается надеяться, что при этом никто не пострадал. Однако, как выяснилось позже, все мои надежды оказались напрасными.

— Мы что… летим? — прохрипела я от ужаса, вцепившись в жесткие обрезиненные ручки мотоцикла что было силы, так, что мои пальцы онемели. Судя по ровным и плавным движениям байка, отсутствию рева мотора, характерной тряски и скрежета шин, под нашими колесами не было дороги вот уже минуты три. — Я… ой… меня сейчас стошнит!

— Потерпи еще тридцать вздохов, о самая хлипкая из смертных! — отозвался Астар, — мы уже успешно прошли все семь контрольных точек!

— Тридцать вздохов? Тридцать охов! — повторила я, стараясь дышать как можно чаще и быстрее. — Раз, два, три… двадцать пять, двадцать шесть… двадцать…о-яй!

Я ошутила сильный толчок — это под нашими колесами снова оказалась твердая земля, раздался громкий шорох шин о крупный гравий. Сила инерции беспощадно откинула меня назад, когда мы набирали скорость, а затем я почти выплюнула все свои внутренности при очень резком торможении и мгновенной остановке.

Не успела я громко выругаться, как крепкие ремни отпустили мою талию, освободили мои затекшие ладони и посиневшие от напряжения ступни. С негромким шлепком по моей многострадальной мягкой любительнице приключений мотоцикл меня катапультировал — сиденье подбросило мое тело вверх чуть ли не на полметра, после чего я совсем «не мягко» приземлилась на камни и песок. Моя голова кружилась, в ушах звенело, сердце бешено колотило в груди, воздуха не хватало. Находясь в состоянии пугающей дезориентации, я и не думала вставать на ноги в полный рост, боясь потерять равновесие и хлопнуться в обморок. Первым делом я резко сорвала со своей головы плотный непрозрачный полиэтиленовый пакет, а затем стянула и свой шлем. В глаза тут же ударил яркий свет кроваво-красной полной луны, в ушах вместе со звоном зазвучал громкий плеск волн, бьющихся о крутой каменный берег. Мы сейчас находились на небольшой, всего несколько метров в диаметре, полукруглой площадке, затаившейся среди голых отвесных скал. Я, шатаясь и хмурясь, обернулась по сторонам, пытаясь понять, куда это нас занесло. Странное дело, вокруг меня и моего угнанного байка полукругом расположились семь довольно крупных камней в форме усеченных пирамидок, будто своеобразные постаменты для чего-то незримого. В тот момент я совершенно не придала им никакого значения, а очень зря.

Все мое внимание устремилось на резкий высокий обрыв в бескрайнее море, которые были впереди меня, а сзади — узкая горная дорожка, по которой можно было бы лишь пройти пешком, или же в крайнем случае — осторожно проехать на байке.

— Что?! И все это время на моей башке была эта хрень? — закричала я, расправляя темный пластиковый пакет с довольной толстой мордой рыжего кота и крупной надписью «Рыжик рекомендует лучший кошачий туалет. Попробовав раз — облегчаюсь и сейчас!». — И вот с ЭТИМ я проехала через весь город по главной автостраде? Какой же позор! Хорошо хоть никто не знает, что это я!

А между тем, пока я сокрушалась о собственной вконец испорченной репутации мой верный мотоцикл Астар, мигая своими ярко голубыми фарами, будто хлопая уставшими глазами, открыл багажник и «выплюнул» оттуда пару потрепанных, но весьма симпатичных зверюшек — белочку с каштановой шерсткой и белоснежного хорька с разноцветными глазами — зеленым и желтым. Так же, как и я, зверьки совершенно не ожидали подобного очень некомфортного окончания путешествия — внезапное катапультирование на пару метров вверх и жесткое приземление бесхвостыми попами на камни. Глупо моргая щурившимися от света глазами и вертя кружившимися после интенсивной поездки головами, зверьки приходили в себя, потихоньку вставая на подкашивающие лапки, плюхаясь обратно на землю, принюхиваясь и присматриваясь.

Бедным зверюшкам, похоже, тоже пришлось очень несладко в багажнике на всех этих крутых поворотах и умопомрачительных виражах. Мало того, что белка выглядела абсолютно пьяной, так и координация ее движения была сильно нарушена из-за тяжелого циферблата моих старых часов, что до сих пор были надеты вокруг ее плюшевого животика. А у белого хорька в неудобном грубом ошейнике из темной кожи, которая очень походила на дорогую крокодилью, разноцветные выпученные глаза не только смотрели в разные стороны, да в добавок еще и вращались независимо друг от друга. Пока я пыталась понять, кому из зверушек досталось в поездке сильнее всего, вдобавок ко всем неприятностям, багажник мотоцикла снова широко распахнулся и с силой выплюнул вверх небольшой черный предмет. Я тут же узнала блестящий современный пистолет, который на пару секунд взмыл вверх и со стуком приземлился прямо на голову несчастному хорьку, который, между прочим, узнал меня и уже открыл рот, чтобы что-то сказать. От ужаса я невольно вскрикнула, белка испуганно пискнула, но происходящее ее не сильно огорчило. Белый хорек получил тяжелым оружием по затылку и на время потерял сознание, шлепнувшись, словно плюшевая игрушка между камней прямо рядом с задним колесом моего байка. С маленькой пушистой фигурки лежащей бесхвостой задницей вверх я невольно перевела свой взгляд на мотоцикл, который быстро уменьшался на глазах, словно сдувающийся шарик. Одновременно он во что-то трансформировался, меняя свои формы и даже цвет, становясь все светлее и светлее. Что происходит? Да до такого даже самые современные технологии в мире не могли дойти! Он что инопланетный трансформер?

— Это просто омерзительно! Жирные мучные куски повсюду! У меня под хвостом везде крем и крошки! — доносились до моих ушей резкие «каркающие» возмущения. Там, где совсем недавно стоял мой супербыстрый красивый байк с плавными аэродинамичными формами и ярко-синими фарами теперь сидел большой белый ворон с такими же по цвету и форме электрически-голубыми глазами. Он рылся острым клювом у себя под крылом, доставая оттуда один за другим покусанные пончики с разноцветной глазурью и расшвыривая их вокруг. — Чего еще вы насовали в мой багажник, поганые тролли?

— Эм… а куда делся мой мотоцикл? — растерянно спросила я, удивленно хлопая ресницами, а затем же сама себе и ответила. — Твои глаза такие же голубые, прямо как фары байка… а твоя фигура и плавные формы… особенно этот сильный острый клюв… они так похожи на… но как? Не может быть!

— Да-да, это я подвез сюда твою задницу! — прокаркал ворон, с ненавистью косясь на разбросанные недоеденные пончики. — И теперь до следующей луны буду отряхиваться от крошек! Поганые грязные тролли!

— Что? Ты притворился мотоциклом и привез меня сюда? Но… зачем? — недоумевала я, вспоминая, как я бессовестно угнала байк из-под блондинки Стейси. — Так, значит, ты должен был привезти сюда не меня, а ее? Анастейшу? Это она вызвала тебя из Зазеркалья?

Но птица полностью проигнорировала все мои вопросы, ругая троллей — белку и хорька, такой нецензурной бранью, что даже я растерялась и замолчала.

— Хм… если фары — это глаза ворона, и я, получается, сидела на его спине между крыльев, — бормотала я вслух, от таких догадок мои губы все шире растягивались в глупейшей улыбке, как всегда в самый неподходящий для этого момент, — то, извините, что же служило багажником? Это что еще за «естественный карман», который находится сзади у птицы? Где же, простите, все это время ехала пара этих милых зверюшек?

— Лучше замолчи, смертная! — закатил свои синие глаза ворон. Ему было совсем не до смеха. — Не я придумал этот план! Я просто исполнял приказ хозяина!

— Хозяина? Может, хозяйки? Стейси? — переспросила я, с ужасом подозревая, что ведь и сама блондинка вполне могла угнать у кого-то этот «волшебный» байк незадолго до того, как это сделала я. Но у кого? Все происходящее казалось мне цветным кино, нереальным сном, от которого никак нельзя было проснуться. Я вздрогнула от другой не менее пугающей мысли. — Но ведь использование магии в гонке скорее всего запрещено! И из-за этого у меня теперь отнимут весь выигрыш!

— Все честно! Все правила соблюдены! Ты выиграла, и все ставки твои! — раздался уверенный голос Сэмми. Он только что «материализовался» вместе с Малышом Джо на дорожке, ведущей к площадке между скал. Оба синхронно сняли с себя большую белую мантию мага, под которой прятались. Именно она и «телепортировала» так быстро сюда этих ребят. — Ты же ведь помнишь, как проехала все семь контрольных точек?

— … с мешком от кошачьих какулей на башке! — засмеялся Джонас, расправляя за спиной свои черные перепончатые крылья. Видимо, ему уже надоело прятаться. Странно, неужели он не боится, что его увидят простые смертные и наполнят видосами все социальные сети? По всей видимости, мир смертных остался на старте, а здесь, на финише, уже были все свои, и скрывать свою сущность не имело смысла.

— Это не какули! А просто реклама кошачьего туалета! — огрызнулась я, густо краснея и очень надеясь, что мои лиловые от стыда щеки скроет красноватый свет луны. — Где мой выигрыш? Где остальные участники? А это что еще такое-то?! Я не понимаю!

На этом важном моменте я почувствовала, как чьи-то маленькие лапки настойчиво тормошат правую штанину моих стильных кожаных мотоштанов. От раздражения я по инерции едва не отвесила пинок белочке, которая в этот неудачный момент всячески пыталась привлечь мое внимание. Зверек нетерпеливо попискивал, словно собирался мне что-то сказать, но постоянно терял мысль… если, конечно, таковая была в его маленькой лохматой головке. Тяжелый циферблат часов на ее пузике, словно мощный пояс чемпиона единоборств, показывал время без пяти три ночи, позолоченные стрелки поблескивали в красноватом свете луны. Несмотря на пережитые удары, тряску и прочие механические повреждения часы проявляли удивительную живучесть и упрямо продолжали идти, словно символ неугасающей воли к жизни. Они чем-то напоминали мне меня саму, мне тоже еще рано было сдаваться. Сначала я хотела схватить назойливую белочку за шкирку и убрать подальше, но, наклоняясь, заметила ее огромные безумно милые бутылочно-зеленые глаза. Такие большие, искренние и… такие знакомые.

Зверушка смотрела на меня таким влюбленным взглядом, полным восхищения и обожания, словно я была последним очень сладким орешком на Земле!

— Уси-пуси! Какая холосая лапуся! — просюсюкала я, расплываясь в умилительной улыбке, и наклонилась, чтобы хорошенько погладить малышку. Интересно, почему же она на меня так смотрит? Что сейчас происходит в голове у этого симпатичного грызуна?

Коста, находясь в образе белки, сейчас просто замер от волнения на месте, боясь пошевелить даже своими длинными темными усами. Его крохотное беличье сердечко колотилось с частотой выше триста ударов в минуту, грозясь выскочить из груди и упасть к ногам этой несносной пацанки Антонины. Никогда прежде Константин Блэкстоун так не волновался, как в этот момент! Ведь именно сейчас любовь всей его короткой жизни должна сказать «да»! И ради одного этого мгновения парень потерял все — солидный заслуженный авторитет опасного плохого парня, уважение и любовь родного отца, богатую красивую невесту вместе с громадным приданным. Теперь у Константина Блэкстоуна не осталось ничего кроме самой жизни, которой он и не очень-то дорожил. Маленький лесной тролль все продумал, все предусмотрел. Самое главное и сложное для него сейчас — не бахнуться в обморок к нее ногам! Конечно, влюбленный парень миллион раз представлял в своих мечтах самую романтичную картину, когда он, Коста, красиво становится на одно колено на фоне огромной красной луны, парящей над шепчущим во сне морем. Он протягивает кольцо с огромным Сапфиром семи морей своей избраннице, произносит слова любви и верности, сожалеет о том, что натворил, искренне просит прощения и сам не верит, каким был дураком. Но теперь он все понял, безумно влюблен и потому делает предложение своего сердца и лапы… то есть руки!

Антонина, конечно же, принимает кольцо и, еще не надев его, тоже просит за все прощения и признается, что все это время была тайно влюблена в Косту, мечтала лишь о нем, но боялась открыться. Затем девушка надевает кольцо, счастливые молодые целуются и уезжают в закат на крутых байках. Эх, это могла бы быть самая романтичная сцена за всю историю их приморского городка! Все было бы идеально и божественно красиво, как в сказке, если бы она только сказала «да»! Одно лишь это слово дало бы Косте столько сил! Он бы стал неуязвим, будто у маленькой белочки выросли крылья за спиной, и она научилась летать. Парень бы прямо тут взлетел к звездному ночному небу и достал для нее кусочек этой вишневой луны. А еще лучше — начал бы свой собственный бизнес, независимо от отца. Коста был стопроцентно уверен, что после того, как Антонина скажет «да», то он непременно станет самым счастливым и богатым парнем на Земле. Ему ничего больше не будет нужно, все остальное лишь неважная суета. И жили бы они долго и счастливо еще много-много лет!

Как жаль, что подобное случается только в сказках! В реальности Коста сейчас даже не смел принять свой человеческий облик, боясь оказаться абсолютно голым перед девушкой своей мечты и поразить ее своей «голожопостью». Да-да, ведь у него сейчас совершенно не было одежды! Он оставил свои старые черные джинсы в багажнике своего любимого мотоцикла по имени Макс, с которым он никогда не расставался и который отдал ей, не раздумывая! И потому в этот романтичный момент вместо прекраснейших слов, почти что стихов о вечной любви, Коста, будучи маленькой белочкой, лишь смог повыше задрать лапки над головой, протягивая кольцо Антонине и сдавленно пропищать:

— Ня! Воть! О-ой! Ай! Не надо меня гладить! Фу!

Но Антонина уже коснулась пальцами его тёмного носа, а затем и лба, дальше планируя почесать белочку за каждым пушистым ушком с кисточкой. Девушка заметила, как зверек от счастья жизнерадостно виляет обрывком хвоста, словно довольный пес. Кажется, хвостик у него все-таки потихоньку отрастал.

— Неть! Ня! — протестующе пищала белка, пытаясь поймать ладонь пацанки, чтобы самостоятельно надеть кольцо на её палец. — Держи кольцо!

— Кольцо? — переспросила я, наконец-то узнав блестящий голубой сапфир и теперь усиленно пытаясь вспомнить, где же я видела эту такую знакомую насечку на нем. — А зачем оно мне?

— Нет времени ничего объяснять! Просто надень это кольцо! — проскулила белка, смотря на меня умоляющими глазами, словно от этого зависела судьба всей галактики. — А потом гладь, сколько хочешь!

— Ой, ну надо, так надо! — подумала я, наклоняясь за кольцом, чтобы порадовать белочку. Однако, в самый последний момент, когда мои пальцы соприкоснулись с драгоценным металлом, нагретым мягкими лапками, откуда-то со стороны вылетел бешеный клубок белой лохматой шерсти и врезался прямо в белку. Я быстро догадалась, что это был второй бесхвостый зверек, что приехал сюда в багажнике мотоцикла вместе с белкой. Тот самый ворчливый пройдоха, который помогал мне доедать в элитном пустующем номере мои роскошные завтраки и ужины. Как его там звали? Дори, кажется. Да, именно он сбил ничего не подозревающую белку с лап, и они, сцепившись в крепкий клубок, рыча и кусая друг друга, покатились по камням… прямо к самому краю обрыва. О, нет! Следом за ними вприпрыжку поскакало и выбитое из моих пальцев дорогое кольцо. При каждом подскоке оно давало кровавый отблеск полной луны, словно подмигивало мне.

Я мигом кинулась к дерущимся, чтобы их разнять и заступиться за белочку, но не успела опомниться, как сама оказалась на краю пропасти. Я смотрела вниз со скалистого обрыва высотой не менее ста метров, как внизу пенные волны с грохотом разбивались об острые скалы на тысячи блестящих брызг.

— Ты куда полезла, полоумная смертная?! — раздался позади меня знакомый ворчащий голос белого хорька, его маленькие острые коготки и даже зубы впились в мой мотокостюм — в мое мягкое многострадальное место чуть пониже спины. — Жить надоело, да?

— О-о-а-ай! Больно! — вскрикнула я, хватаясь за укушенную и поцарапанную задницу. Это белка и хорек, позабыв про свою недавнюю распрю, сейчас действовали сообща и в четыре лапы дружно волокли меня подальше от края обрыва. Я до конца прочувствовала каждый из их десяти острых тонких коготков. — А-а-а-ай! О-о-о-й! Полегче!

Наконец, я благополучно плюхнулась на свое оскорбленное мягкое место в безопасных паре метров от обрыва и уже хотела показать «лесной братве» кто тут главный, но тут я не то, что вздрогнула, а буквально подскочила на месте от жуткого грохота, который раздался справа от меня. Невольно все присутствующие, поймавшие микроинфаркты от испуга, с визгами и писками обернулись на звук. Три знакомых исполинских фигуры в темных плащах только что со страшным стуком опустили огромный пиратский сундук на камни буквально в паре метров от меня. От испуга мое сердце чуть не застряло в гландах, а в глазах потемнело. Все, теперь я точно буду заикаться до конца своей жизни, да еще и глаз будет дергаться.

— Твой заслуженный выигрыш в сегодняшней гонке! — громко и с натянутой торжественностью произнес Сэмми, дальше он попытался улыбнуться как можно шире и естественней. — Поздравляю! Здесь все ставки за вечер!

— С-с-па-пасиб-бо, б-блин! — прохрипела я, заикаясь. Сердце пыталось сломать ребра, а от адреналина звенело в ушах.

Пара исполинов все так же молча подняли тяжелую, увешанную ракушками крышку сундука и с громким стуком откинули ее назад. Я просто обомлела, потеряв дар речи и связь с реальностью. Внутри сундук предсказуемо оказался до верху наполнен перевязанными пачками купюр и сверкающими драгоценностями. Это вполне мог бы быть годовой бюджет не только нашего городка, но и целой маленькой страны!

— И что, н-неужели это все мне?! — продолжала заикаться я.

— Да! Это все только твое! — твердо ответил Сэмми, уверенно кивая своим рыжим одуванчиком, — ты — единственный победитель в гонке! Больше никто не доехал до финиша этой ночью. Ты что, не слышала двадцать девять выстрелов из пушки?

— Это к-как эт-то?! — нахмурилась я, глупо моргая. В моей кружившейся голове тут же всплыли образы всех участников, которых я помнила — Даниэль, Дилан и Доминик, телохранитель семьи Блэкстоунов Влад, Стейси, и, конечно же, сам Константин. — Неужели никто из них не смог хотя бы доехать до финиша? Это что, так сложно?

— Ну, парочка очень ушлых троллей все-таки сюда добралась, — недовольно пробормотал Джонас и добавил с сарказмом, — надо было хоть свой багажник проверить перед тем, как надевать мешок на башку!

— В правилах гонки не было запрещено ездить с пакетом на голове! — огрызнулась я, густо краснея и делая вид, что очень заинтересовалась содержимым пиратского сундука. Вперемешку с пачками купюр там лежали золотые украшения, кулоны, цепочки, кольца, серьги. Почти в каждом из них блестели разноцветными оттенками алмазы, изумруды, бриллианты и прочие драгоценные камни. То тут, то там в глаза бросались кроваво-красные рубины. Их, кажется, здесь было больше всего, словно кто-то неосторожный разорвал длинные рубиновые бусы, рассыпав маленькими круглыми капельками крови их бусинки по всем купюрам и драгоценностям. Кажется, несколько из них даже успели выпасть на камни. Очевидно, бусинки выкатились из сундука, когда небрежные исполины грубо швырнули его к моим ногам.

— Выигрыш твой, наше дело тут закончено! — быстро сказал Сэмми, кивая Малышу Джо, а сам принялся проворно разворачивать в руках белую мантию мага. Ту самую, что перенесла их сюда, и которая, без сомнения, могла доставить их обратно. — Нам пора! Стража, отбой! Вы все свободны! Передайте своему хозяину спасибо за службу!

— Но… э-э… мне хотя бы доставку моего выигрыша можно организовать до ближайшего банка? Мне не дотащить его одной! — принялась возмущаться я, видя, как высокие сильные исполины один за другим отвешивали безмолвные поклоны Сэмми и исчезали с негромким хлопком и ярко-зелеными искрами в сумерках. — Эй, парни, вы куда?

Но троица здоровяков в темных плащах с глубокими капюшонами уже успела смыться, оставив меня в наидурацском положении. Что-то здесь было явно не так, чувство тревоги и обреченности все сильнее сковывало мою грудь. Почему сейчас у меня было такое ощущение, что закончилась не гонка, а моя жизнь?

Ладно, не надо драматизировать! Я просто спрячу сундук здесь где-нибудь между скал и буду возвращаться сюда за наличкой. Отличный план! Я улыбнулась и наклонилась над своим выигрышем, планируя взять с собой несколько денежных пачек потолще, а заодно и пару драгоценностей, чтобы завтра в ювелирном удостовериться в их подлинности и ценности.

— Ой! А что это за краска такая? — невольно вскрикнула я, пытаясь схватить самый большой и алый из рубинов. Но, к сожалению, он оказался… состоящим из жидкой липкой субстанции. Я потерла измазанные пальцы друг о друга, и о ужас, да это же… — кровь! Ваши деньги и золото вымазаны кровью! Вот почему все эти рубины имеют одинаковую форму в виде капель!

— Деньги и драгоценности смертных всегда пропитаны кровью, — спокойно ответил Сэмми, нисколько не смутившись, — золото погубило больше жизней, чем все другие металлы вместе взятые! До рассвета вся кровь высохнет, просто не обращай внимание!

— Ты же ведь их будешь тратить, а не целовать! — съехидничал Малыш Джо, швыряя в меня окровавленной пачкой денег. — Верно?

Я инстинктивно пригнулась, и с ужасом проследила, как чье-то небольшое состояние со свистом полетело с обрыва в море. А ведь окажись такая пачка денег, пусть даже и с чужой кровью, у меня раньше, я бы не вылетела из академии, осталась бы жить в общежитии и смогла бы оплатить все свои штрафы и учебу. И тогда мне бы не пришлось участвовать в этой Гонке Дьяволов, которая с каждой минутой становилась все более странной и жуткой.

— Ах ты задокрылый засранец! Зачем ты это сделал? — взревела я, кидаясь с кулаками на Малыша Джо, — иди и доставай мои бабки обратно! Там было на новую яхту!

Но вечно юный рыжий полтергейст лишь, звонко смеясь, расправил позади свои черные перепончатые крылья и взмыл в ночное небо, словно огромная и очень энергичная летучая мышь. Ох, как же он меня бесит!

— Антонина, весь выигрыш у тебя! Всем спасибо за участие и внимание! — быстро протараторил Сэмми с видом пассажира, опаздывающего на самолет. Он почему-то все время украдкой косился на тропку между скал, по которой меня сюда привез мой краденый мотоцикл… то есть ворон Астар. Рыжий одуванчик слегка наклонился в сторону — это Сэмми запрокинул голову и бросил уничтожающий взгляд на парившего в ночном небе и хохочущего Малыша Джо. — Идиот мелкий!! А ну живо вниз!

Сэмми накинул белый плащ мага на свои худенькие стройные плечи, ему совсем не хотелось тут оставаться. Он только что принял решение не дожидаться этого чокнутого Малыша Джо.

— Уже уходишь? Что случилось? — взволнованно спросила я нашего организатора, который собирался спешно «уносить свои копыта» с самого грандиозного события в этом году. — Я могу дать тебе чаевыми пару пачек банкнот, хочешь?

— Нет, спасибо, не стоит, — вежливо отказался Сэмми, избегая моего взгляда, — мне и, правда, пора! Я просто устал. Не хочу оказаться в центре пентаграммы, — ответил он, но, поняв, что проговорился, быстро исправился, — ой… то есть внимания!

— Меньше народа — больше кислорода! — проворчал Дори, салютуя задранной вертикально вверх задней лапой. Хоба! Вышло одновременно и забавно, и оскорбительно.

Большой белоснежный ворон с голубыми глазами все это время сидел на вершине громадного камня, что валялся неподалеку, и неустанно чистил свои перья. Он будто в них что-то искал, постоянно бормоча себе под клюв:

— Да где же эта несчастная ледышка? Хозяин мне все перья выщиплет! Проклятье! Где же она?

Как исчез, накрывшись плащом, Сэмми, конечно же, никто не заметил. Самым последним в ночных сумерках растворился его рыжий одуванчик. Неожиданно позади меня, именно со стороны той узкой тропки, на которую постоянно испуганно косился Сэмми, послышались громкие чихающие звуки умирающего мотора. Все присутствующие невольно обернулись: по дорожке медленно катился мотоцикл с двумя пассажирами — теми, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть. Сначала я подумала, что у меня в глазах двоится. На первый взгляд, действительно, мотоциклисты выглядели одинаковыми — оба в темных кожаных костюмах, из-под черных шлемов которых разбегались длинные пряди золотистых волос. Через пару ударов сердца я смогла понять, что у байкеров отличаются цвета одежды и весьма разное телосложение. Тот, что сидел за рулем, имел гораздо более стройную и худую фигуру, словно танцор, второй же, широкоплечий и накаченный, был настоящим атлетом. И эту парочку я не могла не узнать…

— Стейси? Леон? — удивленно спросила я, отпрыгивая назад с пути мотоцикла.