Фантазм

— Если ты не помнишь меня, то зачем тогда пристаёшь ко мне? — спросила она напрямик.

— Назови это любопытством. Или скукой, если хочешь. Трудно игнорировать участницу, всю в крови, которая вызывает портал прямо в центре поместья, — он усмехнулся. — Но, может, напомнишь мне нашу «встречу»?

— Мы встретились прошлой ночью, — сказала она, пытаясь справиться с нахлынувшим стыдом за то, что помнила эту встречу так отчётливо. — У главных ворот. Но я не могла тебя видеть, я лишь слышала.

— И как ты знаешь, что это был я? — Он приподнял бровь.

— У каждого призрака своя энергия — как отпечаток пальца. И твоя выделяется больше остальных. Никогда не встречала ничего подобного.

Он усмехнулся, и Офелия почувствовала, как её защита поднялась.

— Я не сумасшедшая. Я знаю, что это был ты, — резко добавила она. — Даже если ты не хочешь признать это.

— Ты не сумасшедшая, — согласился он, его взгляд смягчился. — Это, похоже, твоё первое столкновение с Фантомом.

Фантом. Вот оно что. Неудивительно, что он такой… осязаемый.

Привидения — это обычные души смертных, которые умерли, но не перешли на ту сторону. Они полностью неосязаемы, они могут коснуться, только друг друга и, конечно же, их могут коснуться Некроманты. Худший вид духов, по словам её матери, — это упыри. Те, кто остался слишком долго, не перешедши на другую сторону, превращаются в полузомби, их энергия начинает сливаться с этим миром, делая их наполовину осязаемыми, но при этом они теряют разум. Ужасная комбинация — иметь силу, но лишиться разума. И Офелия начала подозревать, что именно такое существо она встретила в секретном коридоре.

Полтергейсты и Фантомы, напротив, были самыми редкими и могущественными среди всех паранормальных существ.

— О чём мы говорили, когда встретились? — спросил он, прервав её размышления.

Офелия бросила на него раздражённый взгляд:

— Ты дразнишь меня? Ты правда не помнишь?

— Мои воспоминания… сложны.

— Я спросила, застрял ли ты здесь и нуждаешься ли в помощи, — начала она. — Ты сказал, что мне лучше уйти. Что дом Дьяволов — не место для меня.

— Вижу, ты не прислушалась к моему совету. Жаль, — пробормотал он. — Встреча была приятной?

— Приятной? — усмехнулась она. — Это не первое слово, которое приходит на ум. Скорее, раздражающей. Как и наш нынешний разговор. Но ничего неприятного или зловещего тогда не случилось, если ты это имел в виду.

Он задумчиво кивнул и вдруг переключил взгляд за её спину:

— Как ты это сделала?

— Что сделала?

— Как ты вызвала эту дверь? — Его голос стал слишком серьёзным для простого вопроса.

— Я не вызывала её. Она просто появилась, — объяснила она.

— Хм, — лишь пробормотал он.

— Ты работаешь здесь? Ты часть персонала Фантазма?

Он снова посмотрел ей прямо в глаза.

— Персонал? Нет, не совсем.

— А кот? Он твой?

— Пожалуй, он принадлежит мне настолько, насколько кот может принадлежать кому-то, — ухмыльнулся он.

Офелия тяжело вздохнула, меняя тему:

— Ты знаешь, как открыть эту дверь?

— Да.

Офелия ждала, что он шагнёт вперёд и поможет, но, когда он не двинулся с места, она нетерпеливо постучала ногой по полу. Один, два, три.

— Откроешь её? — наконец спросила она.

— Нет, — ухмыльнулся он.

— Тогда зачем ты предлагал помощь? — вспылила она, уперев одну руку в бок.

Его взгляд тут же задержался на её руке, испачканной в крови, но он лишь ответил:

— На самом деле, я не предлагал. Я просто спросил, нужна ли тебе помощь.

— Это очень вводит в заблуждение.

— Прости, ангел, но я не могу помогать участникам во время Фантазма.

Она нахмурилась.

— По крайней мере, не бесплатно, — добавил он.

Прежде чем она успела ответить, раздался пронзительный крик.

— Женевьева? — выкрикнула Офелия, прорываясь мимо незнакомца, её сердце бешено заколотилось от страха за сестру.

Когда она обернулась, чтобы спросить его, был ли этот крик настоящим, незнакомец, как и кот, исчезли.

ГЛАВА 11. ШЁПОТ

Когда Офелия возвращалась в свою комнату, она всё размышляла, был ли услышанный ею крик действительно криком Женевьевы или это просто очередная уловка дома. Ей, конечно, приходила в голову мысль, что её собственный разум мог сыграть с ней злую шутку.

Испытания даже не начались, — упрекнула она себя. Не загоняй себя в ловушку собственных страхов, прежде чем игра начнётся по-настоящему.

Несколько неверных поворотов и пройденных заново шагов привели её обратно в комнату 426, которая оказалась такой же, как она её оставила. Однако теперь она с большим подозрением поглядывала на книжный шкаф, зная, что за ним, вероятно, всё ещё скрывается что-то неприятное. После коротких раздумий она решила, что лучший способ обеспечить себе спокойный сон — это придвинуть безобразное кресло с высокой спинкой к книжному шкафу.

Когда это было улажено, она открыла свои чемоданы и начала искать особое вечернее платье, которое она упаковала. Оно было из лёгкого шифона, с высоким воротником и пышными рукавами, которые застёгивались на запястьях. Юбка доходила до щиколоток и спускалась ярусами, что делало это платье намного удобнее для ходьбы, чем тяжёлый наряд с корсетом, в котором она была сейчас. Другими словами, в нём было легче бежать, а его цвет был ближе к цвету крови.

Она зашла в ванную, чтобы смыть остатки крови с быстро заживающей руки. Взмахнув рукой перед собой, она направила свою магию на подсвечники по обе стороны зеркала над раковиной. Пламя вспыхнуло, осветив её отражение — измождённое и пугающее.

Сняв испорченное платье, Офелия наполнила ванну водой, такой горячей, насколько это было возможно. Взяв с полки кусок мыла и полотенце, она погрузилась в воду, опустившись так, чтобы плечи были полностью под водой, и с удовольствием вдохнула горячий пар, наполнивший комнату. Ей это было нужно. Момент, чтобы перевести дух. Подумать.

Она не сможет покинуть эту часть дома до седьмого уровня, а значит, ей придётся играть в эту игру как минимум неделю. Чтобы выдержать, нужно было сохранять рассудок.

Откинув голову на край ванны, она закрыла глаза, продолжая намыливать мочалку.

Больше никаких приключений по скрытым коридорам или выхода из комнаты без необходимости. Она будет ходить в столовую, как предписано, появляться на испытаниях и всё. Минимум риска, минимум лишних волнений.

Она провела мочалкой по своему плечу и груди, нежно массируя кожу.

Минимизация рисков также означала никаких больше встреч с зеленоглазым фантомом… Что-то в нём разоружало её, что было тревожным, и ей не нужна была такая отвлекающая деталь. Даже если он был интересен. И привлекателен. И явно относился к тем существам, которым она была обучена помогать. Не то чтобы он нуждался в её помощи. Даже если бы и нуждался, он говорил слишком витиевато, и она не могла понять его. Его слова были слишком острыми.

О, эти его слова…

Она задумалась, как бы это было, если бы его губы касались её кожи. Проводили бы по ключице, груди, вниз по животу…

Она резко села, расплескав воду на пол. Мочалка, которой она терла себя, скользнула по её животу, и она поняла, о чём думала. Быстро закончив мыться, она вылезла из ванны, вытерлась и, облачившись в ночную рубашку, забралась под одеяло, приказывая себе заснуть.

Это место определённо сведёт её с ума.

На следующее утро Офелия проснулась в четверть девятого. Потянувшись, она направилась в ванную комнату. Она отказалась зажигать свечи — её глаза были ещё слишком усталыми для яркого света.

Поэтому ей понадобилось почти десять минут, чтобы заметить свежие пятна крови, размазанные по стене рядом с зеркалом. Ужасный крик застрял у неё в горле, когда она поняла, что не только стены были в крови, но и кровь капала из крана в ванной.

Кап. Кап. Кап.

Раз, два, три.

Ещё один крик застрял у неё в горле, когда из кровавого озера начало медленно выбираться что-то, словно только и ждало, когда она его заметит. Что-то, имеющее человеческую форму, с длинными, спутанными волосами, закрывающими лицо. На этот раз Офелия знала наверняка, что это за адское существо. Гуль. Безумное, разлагающееся создание, одержимое жаждой плоти смертных.

Она отпрянула назад и бросилась к выходу из комнаты. С силой повернув ручку двери, она поняла, что она не поддаётся. Офелия тянула и крутила её, сердце сбивалось с ритма, пока она краем глаза наблюдала, как Гуль медленно выползал из ванной.

— Что за чертовщина творится с дверями в этом доме? — вскрикнула она. — Откройся!

Щелк.

Сдавленно рыдая от облегчения, Офелия наконец повернула ручку и распахнула дверь. Но с другой стороны её ждала не коридор, а бесконечная чёрная бездна. Остановившись на самом краю, она чуть не свалилась вниз. Окинув взглядом комнату, она увидела, как из-за прядей волос на лице Гуля проступила отвратительная улыбка. Не дожидаясь повторного столкновения, она обернулась к бездне, стиснув зубы.

Она шагнула в темноту.

Офелия не могла понять, сколько времени она падала — минуты или часы. Вокруг не было ни малейшего источника света. Только шёпоты.

Во время падения она пролетала сквозь потоки слов. Стыдливые секреты и признания в любви. Отрывки разговоров и приглушённые споры. И один голос, казавшийся громче всех остальных, пробирался через шум. Голос, который был мучительно знаком. Она напрягала слух, пытаясь уловить ещё хотя бы слово, но её падение ускорилось, и голос исчез. Она пыталась закричать, позвать на помощь, но не могла произнести ни звука. Когда ей уже начало казаться, что она будет дрейфовать вечно, она внезапно врезалась в пол.

— Впечатляющее появление.

Осколки потолка посыпались ей на голову, когда она приземлилась на мягкую поверхность. Медленно садясь, слишком ошеломлённая, чтобы чувствовать боль, она подняла взгляд — и застыла, встретившись с ярко-зелёными глазами.

— Уже соскучилась по мне? — усмехнулся незнакомец.

Её дрожащие руки начали стряхивать с себя пыль и обломки, она постаралась изобразить как можно более недовольный вид, несмотря на шок.

— Вот он, истинный признак Фантома — эгоизм, — заметила она.

— Это и то, что я могу делать своими руками, — провокационно добавил он, уголки его губ приподнялись в насмешливой улыбке. — Тебе следовало бы сейчас отдыхать перед завтраком. Или с твоей комнатой что-то не так? — Он поднёс к губам хрустальный бокал с янтарной жидкостью.

Её лоб нахмурился.

— Ты что, пьёшь?

— Хочешь немного? Похоже, тебе не помешало бы.

— Нет, — ответила она холодно, хотя после ещё одного разговора с ним она была бы не против побыть в пьяном угаре.

— Ладно. — Он щёлкнул пальцами, и с её платья исчезли все следы пыли и мусора. Поставив бокал на стол, он подошёл к ней и присел на корточки перед её креслом. — Как ты нашла сюда дорогу?

Офелия подавила желание покраснеть от его близости, что немного её разозлило.

— Призраки не могут есть и пить, — заметила она, игнорируя его вопрос.

— Я особенный, — отозвался он. — Но давай сосредоточимся. Как ты сюда попала?

— Я даже не знаю, где это «сюда», — сказала она, отмахиваясь от него, чтобы встать с дивана, на который упала.

Он встал и отошёл, продолжая смотреть на неё, словно пытаясь решить, стоит ли её «разгадать».

Офелия вздохнула и объяснила:

— Я пошла умыться, а в моей ванной вся стена и ванна были в крови…

— Да, я знаком с этой сценой, — перебил он её. — Гули и Призраки не слишком изобретательны.

— Ты хочешь сказать, что они используют одни и те же трюки снова и снова?

— Да. Гулей невозможно «переучить», если они слишком долго играли одни роли. Даже Дьяволы используют одни и те же девять уровней ужаса на каждом соревновании, но успех всё равно крайне редок. — Он пожал плечами. — Если что-то работает, зачем это менять?

— Дьяволы, — прошептала она, больше себе, чем ему. У неё не было времени, чтобы добавить их к своему списку страхов, но она знала, что вскоре столкнётся с одним из них. Место-то называлось Домом Дьявола не просто так. Только Дьяволы обладали магией, способной управлять таким местом.

Медленная ухмылка осветила лицо незнакомца.

— Не говори мне, что ты никогда не видела Дьявола.

— Я не привыкла искать неприятности, — ответила она.

Он поднял одну серебристую бровь.

— Разве нет? Ты говоришь, что я пытался тебя предупредить, а ты всё равно здесь.

Офелия открыла рот, чтобы возразить, но вдруг осознала, что он прав. Для него это, вероятно, выглядело так, будто она сама напрашивалась на неприятности.

— Раньше такого за мной не водилось, — проворчала она, отворачиваясь от него и наконец осматривая комнату.

В центре помещения стоял огромный стол, украшенный черно-золотыми композициями, вдоль которого было выстроено не менее пятнадцати стульев, обитых алой тканью. Над ними свисала большая хрустальная люстра, преломляющая свет радужными бликами на темных стенах.

— Это обеденный зал? — спросила она.

— Да, и тебе не следовало бы находиться здесь, пока всё готовится, — ответил он. — Ты вообще не должна была выходить из своей комнаты — дверь должна была быть заперта.

— Она и была заперта, — фыркнула Офелия. — А потом я наконец её открыла, и коридора не оказалось на месте. В этом доме слишком много волшебных дверей.

Он открыл рот, чтобы ответить, но что-то остановило его. Его глаза сузились, начали блуждать по комнате, и она уже собиралась спросить, что случилось, как почувствовала это. Тяжелый, невидимый взгляд.

Наблюдают за мной? Или это за ним следят?

Спустя мгновение из его горла вырвался тихий звук раздражения, и он внезапно встал. Легко взяв её за локоть, он повёл её мимо дивана и аккуратно вывел через широкую арочную дверь.

— Куда ты меня ведёшь? — требовательно спросила она.

— Туда, где мы сможем спокойно поговорить, не доставляя тебе новых проблем, — пробормотал он. — Хотя я уже начинаю подозревать, что удержать тебя от неприятностей — задача не из легких.

Она издала недовольный звук в знак протеста, но он его проигнорировал. Он вел её по главному коридору, пока они не оказались в первой же попавшейся комнате, которая, как оказалось, была кладовкой, точно такой же, как та, что магически возникла в другом коридоре. Он щелкнул пальцами, и на одной из деревянных полок зажглась свеча.

— Может, тебе лучше вернуть меня в мою комнату? — предложила она, оглядывая мрачное помещение и стараясь держаться подальше от его высокой фигуры, насколько это было возможно; размер комнаты позволял отойти от него лишь на несколько сантиметров.

— Хочешь вернуться в комнату и продолжить переживать кошмары? — спросил он, скрестив руки на груди.

— А почему тебе вообще важно, куда я пойду или не пойду?

— Кажется, ты путаешь слово «важно».

— Тогда как это назвать? — Офелия сменила позу, не скрывая раздражения. — Забота?

— Скорее, самосохранение, если мы продолжим сталкиваться, — уточнил он. — А теперь, вернёмся к моему вопросу — расскажи, как ты оказалась на потолке обеденного зала?

— Но я сама не знаю, как туда попала, — воскликнула она, разводя руками. — Как я уже говорила, я открыла дверь своей комнаты, вошла — и начала падать.

— Падать куда? — уточнил он.

— В какую-то пустоту. Вокруг ничего не было, только кромешная тьма. И… шёпоты.

Он застыл.

— Шёпоты?

— Да. Много голосов, обрывки разговоров и…

— Ты нашла Шепчущие Врата? — его глаза расширились.

— Шепчущие Врата?

— Место, в которое ты не должна была попасть. Оно находится на Другой Стороне.

— На Другой Стороне? Ты имеешь в виду…

— Только призрачные существа или Дьяволы могут попасть в Шепчущие Врата, — подтвердил он. — То, что они появились для тебя… мягко говоря, необычно.

— Наверняка это просто уловка Фантазма, — предложила она.

— Нет. Шепчущие Врата призываются, и ни один обычный смертный не способен их вызвать.

— А кто сказал, что я обычная? — с вызовом спросила она.

— Очевидно, ты не такая, — согласился он, медленно оглядывая её с ног до головы. Это не был похотливый взгляд, скорее изучающий. — Так что ты за существо?

Она выпрямила спину.

— Я некромант.

— Вот это да, — его улыбка стала почти хищной. — Это, возможно, объясняет, почему мы смогли встретиться той ночью.

— Кстати, как ты думаешь, почему я не смогла тебя увидеть тогда? И почему вообще предупредил меня? Разве все здесь не заинтересованы в том, чтобы люди участвовали в соревнованиях?

— Вокруг поместья стоят охранные чары, чтобы случайные смертные не могли взаимодействовать с существами, которые находятся внутри, если не являются участниками игры. Твои способности некроманта могли нарушить их действие. Перестань думать, что у кого-то в Фантазме есть добрые намерения, и начинай задавать себе вопрос, как их действия выгодны им самим.

— Мне не нравятся твои загадки, — возразила она.

В его глазах промелькнул озорной блеск.

— Очень жаль. Я нахожу загадки и головоломки крайне увлекательными. Большинство смертных, которые приходят сюда, обычно тоже любят такие вещи.

— Я пришла сюда не по собственной воле, — отрезала Офелия. — Я здесь, чтобы найти свою сестру. — Он не должен был знать всех деталей; например, того, что у Офелии было всего лишь догадка, что именно сюда сбежала Женевьева. — Я должна её найти и убедить вернуться домой, пока она не погибла.

— Ты думаешь, что если твоя сестра пришла сюда по своей воле, то она не знала, на что подписалась?

Офелия покачала головой.

— Женевьева может быть импульсивной. Боюсь, она не представляла всего, что её ждёт.

— Но раз уж вы обе уже здесь, не хочешь узнать, можешь ли ты победить? — спросил он с хитрой улыбкой.

— Мне плевать на победу. Мне безразличен любой приз, который обещает это адское место. Я просто хочу вернуть сестру домой, — резко ответила Офелия, отворачиваясь, когда почувствовала, как глаза наполнились слезами. Она не собиралась показывать ему свою слабость. — Она почти ничего мне не оставила, никаких зацепок. И никто здесь не может сказать, видели ли они её. Единственное, что я знаю — она написала в дневнике, что ищет кого-то по имени Габриэль.

Его взгляд вспыхнул при упоминании этого имени, и Офелия сразу насторожилась.

— Ты знаешь кого-то по имени Габриэль? — спросила она с нажимом.

Его выражение лица стало пустым, словно тщательно скрывающим что-то.

— Я знаю многих людей.

— Это не ответ, — упрекнула его она. — И, если ты не собираешься быть полезным, я бы хотела, чтобы ты перестал удерживать меня в этой кладовке.

— Тебе не стоит бродить по замку прямо сейчас, — предупредил он. — Если кто-то не тот поймает тебя вне комнаты во время кошмара, они поймут, что ты особенная. И кто сказал, что я не могу быть полезен? Что если я скажу, что смогу помочь тебе найти сестру?

Теперь уже Офелия скрестила руки на груди.

— И какой ценой ты собираешься мне помочь?

— Ты начинаешь понимать, — мягко проговорил он.

— Вчера я предложила помочь тебе, знаешь ли, — внезапно призналась она. — А ты фактически сказал, что для моей же безопасности это не самая лучшая идея. Теперь, если позволишь, я бы хотела уйти.

В его глазах на миг мелькнуло удивление.

— Ты предложила помочь мне?

— Да. Я — некромант. Помогать блуждающим духам — часть моей работы.

Его лицо приняло задумчивое выражение.

— Как тебя зовут?

Она долго молчала, размышляя, стоит ли рисковать и назвать своё имя в этот раз.

Он театрально вздохнул.

— Если я первым скажу своё имя, это поможет?

— Возможно, — осторожно ответила она.

— Зови меня Блэквелл. Приятно познакомиться…

Долгая пауза. Затем:

— Офелия Гримм.

— Офелия, — медленно повторил он, пробуя каждое слог на вкус. Её имя на его устах прозвучало как греховная молитва. — Ты именно та, кого я ждал.

ГЛАВА 12. ЧЕСТНАЯ ИГРА

Офелия уставилась на Блэквелла так, словно у него внезапно выросла вторая голова.

— О чём ты говоришь?

— У меня есть предложение, — сказал он.

— Прости, но моё предложение помочь тебе больше не действует. Я не собираюсь ничего тебе давать и уж точно не буду доверять тому, кто решает работать в таком месте, как это.

Офелия попыталась обойти его, но он быстро переместился, перекрывая ей путь.

— Разве я не говорил тебе, что я не часть персонала Фантазма? — спросил он.

— Не совсем, — передразнила она, повторив его же слова.

В его глазах зажглось хитрое удовольствие, словно он был котом, нашедшим мышь, которая могла бы тоже полюбить игру.

— Я не против тебя, как остальные, — поклялся он. — Наоборот, я помогу тебе выиграть в этом соревновании.

Офелия опустила руки в шоке.

— Как?

— Ты не сможешь покинуть это крыло, чтобы искать сестру, пока не пройдёшь первые семь уровней. По опыту, как минимум половина участников погибает или сдаётся к пятому уровню, — пояснил он. — Но я могу сделать так, чтобы ты выжила до последних двух уровней. И тогда ты сможешь узнать, что случилось с твоей сестрой. Всё, что мне нужно от тебя, — это кровная сделка.

— Кровная сделка? — Нервный смех вырвался у неё из горла при мысли о столь безумной идее. Любое существо, обладающее магией, могло предложить кровную сделку — нерушимый договор, который нельзя было разорвать, пока все его условия не будут выполнены. И последствия таких сделок, особенно с сильными существами вроде демонов, не прекращались даже после смерти. — Я не заключаю кровных сделок с бродячими фантомами. Да и вообще, не заключаю сделок с кем бы то ни было.

Тем не менее, даже несмотря на свои слова, Офелия признала, что предложение Блэквелла её заинтриговало. Если он действительно мог помочь ей выжить в этом аду и избавить от новых демонических сюрпризов вроде того, что выползло из её ванной, это могло бы оказаться бесценным. Мать всегда предупреждала её не заключать сделки с демонами, но ничего не говорила о сделках с призраками…

Блэквелл наклонился, чтобы их взгляды оказались на одном уровне, их носы почти касались.

— Никто никогда не отказывал мне, — произнёс он, его голос ласкал слух.

Офелия сделала насмешливое лицо, хотя её пульс учащался от его близости. Он пах тонкой смесью ванили и табака, и её раздражало, что она находила этот аромат приятным.

Откашлявшись, она ответила:

— Я бы сказала, что удивлена, но любой дурак, который входит в это место, вероятно, достаточно глуп, чтобы заключить подобную сделку. Хорошего дня, Блэквелл. И не смей за мной идти.

В этот раз она прошла мимо него без колебаний и вышла из кладовки. Пока она шла по коридору, рядом с ней мелькнуло что-то маленькое и белое, идя в ногу с ней.

— Привет, кот, — проворчала она. — Ты пришёл умолять помочь ему или тебе просто нравится смотреть, как я блуждаю по этому мерзкому месту?

— Скорее второе, — раздался голос Блэквелла у неё за спиной.

Офелия не обернулась и резко ответила:

— Я же сказала тебе не ходить за мной.

— Прошу прощения, если у тебя сложилось впечатление, что я делаю то, что мне говорят, — его голос звучал вовсе не извиняющееся.

Теперь она всё-таки обернулась.

— У тебя действительно нет дел получше, чем следить за мной?

Он небрежно шагал позади, засунув руки в карманы. Было странно видеть привидение, идущее так спокойно — обычно они парили. Её вновь посетило желание узнать о нём больше. Фантомы были редкостью, и её знания об их способностях были весьма поверхностными. Ей пришлось приложить усилия, чтобы подавить своё любопытство.

— Я пытался помочь, — с наигранной невинностью проговорил он.

— Ты не помогал, — фыркнула она, свернув в другой коридор. — Кровные сделки никогда не выгодны для того, кто их заключает.

Прежде чем она успела сделать ещё шаг, он появился прямо перед ней, заставив резко остановиться.

— Ты идёшь не туда, — предупредил он. — И ты не дала мне шанс рассказать, в чём заключалась цена сделки.

Офелия не могла сдержаться.

— Ладно. Если это единственный способ заставить тебя исчезнуть, я послушаю. Что ты предлагаешь?

— Не забывай, это ты постоянно меня находишь, — заметил он, с насмешкой поднимая брови.

— Я начинаю думать, что проще было бы позволить себя убить Гулю в ванной.

— Они бы не убили тебя в первый же день, — отозвался он. — Им нравится поиграть с жертвами сначала.

— На всё у тебя есть ответ, да?

Офелия бросила на Блэквелла нервный взгляд.

— Так что ты предлагаешь? — спросила она, чувствуя, как нарастает беспокойство.

— У меня для тебя есть сделка, — спокойно ответил он.

— Кровный договор? — Офелия невольно засмеялась от абсурдности происходящего. — Я не заключаю кровных сделок. Ни с фантомами, ни с кем бы то ни было.

— Возможно, тебе стоит пересмотреть свои принципы, — промурлыкал он. — Ты ещё не видела даже малую часть того, на что я способен.

— И что ты хочешь взамен? — решительно спросила она, встретив его взгляд. — Наверное, тот самый ключ, о котором ты говорил?

Блэквелл мгновенно замер, его выражение стало неожиданно серьёзным.

— Какой ключ?

— Ты сам сказал, что сердце и ключ освободят тебя, — Офелия нахмурилась, не понимая, почему он вдруг так напрягся.

— Повтори, что я сказал в точности, — его голос стал более напряжённым.

— Ты сказал, что сердце и ключ могут освободить тебя, но добавил, что я должна надеяться, что мы больше не встретимся, — воспроизвела она его слова, немного умолчав о той части, где он называл её «ангелом».

Он явно изменился, стал выглядеть более обеспокоенным.

— Почему ты не упомянула об этом раньше? — спросил он, его голос стал почти угрожающим.

— Как я могла знать, что это важно? — возмущённо ответила она. — Что такого особенного в этом?

— Особенность в том, что я долгое время нахожусь в этом месте, не зная, что именно держит меня здесь. И если я сказал тебе, что нужно для освобождения, это может быть ключом ко всему. Ты не представляешь, насколько это необычно.

Офелия почувствовала, как её голова начала кружиться от всех этих объяснений.

— Так ты застрял здесь навечно? Ты не можешь просто перейти на другую сторону, как остальные призраки?

— Именно так, — мрачно подтвердил он. — Каждый раз, когда я подхожу ближе к разгадке, я снова всё теряю. Но теперь у меня есть подтверждение, что это возможно.

— И ты собирался попросить меня искать то, чего ты даже не можешь описать? — спросила она, скрестив руки на груди.

— Учитывая, что ты уже призывала загадочные двери и комнаты, я подумал, что ты лучшая надежда, которая у меня была, — улыбнулся он. — И, как оказалось, я был прав.

Офелия задумалась. Её мысли метались, но она не могла избавиться от ощущения, что Блэквелл — это загадка, которую стоит разгадать. Но что будет, если она не сможет найти то, что ему нужно?

— И, если я не смогу найти этот ключ? — спросила она осторожно. — Какова цена провала?

— Кровный договор гарантирует, что я получу плату, если ты не выполнишь сделку, — объяснил он. — Если ты справишься, беспокоиться не о чем.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — настаивала она.

Он усмехнулся, уголки его губ искривились в лёгкой ироничной улыбке:

— Если ты провалишься, один десяток лет твоей жизни перейдёт ко мне.

ГЛАВА 13. НЕРВЫ

Вторая ночь Фантазма

— Ангел, ты даже не представляешь, на что я способен, — прошептал ей на ухо зелёноглазый негодяй, прижимая её спиной к стене и крепко удерживая за талию. — Я заставлю тебя произносить такие слова, о которых ты и не думала лишь для того, чтобы получить хоть каплю того, что я могу предложить…

Его язык медленно скользнул по пульсирующей жилке на её шее, подчёркивая свои слова.

Офелия ненавидела то, как её тело само тянулось к нему, словно жаждало той самой близости, которую он обещал. Он продолжал держать её за талию, в то время как другая его рука скользнула в её волосы, приподнимая её лицо, чтобы приблизить их губы. Она издала приглушённый стон удовольствия, когда он укусил её нижнюю губу — резко и болезненно. Её бёдра начали двигаться вперёд, чувствуя нарастающее напряжение в его брюках, а его рука медленно начала спускаться вниз, разрывая подол её платья…

Зазвонил колокол.

Офелия резко села в постели, её волосы прилипли ко лбу и вискам от пота. Она бросила взгляд на часы на противоположной стороне комнаты и, к своему удивлению, обнаружила, что снова проспала и завтрак, и обед. Её тело и разум были абсолютно измотаны за последние несколько дней, не говоря уже о ранах, которые она получила. Сон был её единственным шансом дать магии в ее теле время, чтобы залечить повреждения.

Колокол прозвучал снова.

Она потерла лицо рукой, потянулась и осмотрела свои исцарапанные руки. Кожа была абсолютно цела. Её плечи расслабились от облегчения. Это был один из явных плюсов семейной магии.

Офелия отбросила одеяло и встала, осматривая комнату, проверяя, не притаились ли где-нибудь отвратительные мертвяки. Ощущение усталости, смешанное с постоянной паранойей, которую это место неустанно вселяло в её разум, почти заставили её пожалеть, что она отказалась от предложения Блэквелла.

Почти.

Она выставила его за дверь, рассмеявшись в лицо его безумному предложению отдать десятилетие своей жизни, когда могла найти Женевьеву сама. К тому же, кто знает, сколько лет ей осталось? Отдать десять из них — опасная сделка. Впрочем, Блэквелл и не стал спорить, лишь кивнул, принимая её отказ, и исчез, отправившись туда, где его не было видно в поместье, пока он не решал снова появиться, чтобы досаждать ей или вторгаться в её мысли. Казалось, недостаточно было того, что её дневные часы и так заполняли призраки, теперь этот самодовольный Фантом начал преследовать её и в снах.

Когда она начала одеваться, её беспокойство возросло — в один момент она может пожелать заплатить большую цену за возможность просто спать спокойно.

Отбросив эти мысли, она быстро затянула корсет чёрного бархатного платья, натягивая шнурки так сильно, что стало трудно дышать. Позже она точно об этом пожалеет, когда придётся сражаться с завязками, чтобы снять его. Иногда только помощь матери и Женевьевы могла ослабить тугие узлы, но она не знала, чего ожидать от испытаний Фантазма, и последнее, что она хотела, — это чтобы её подвели плохо завязанные шнурки.

Быстро завязав ленту в волосы, она выскользнула из своей комнаты, надеясь, что сможет быстро найти путь к столовой, чтобы успеть перекусить перед началом испытаний. Она уже умирала с голоду после пропущенного ужина накануне. К тому же, она надеялась встретить кого-то — живого, кого можно было бы спросить о Женевьеве.

После нескольких ошибочных поворотов и возвращений она наконец нашла нужное место. Пройдя через знакомый арочный проход, Офелия оценила роскошное убранство стола, заставленного едой, от чего её желудок издал громкий рык. Архитектура столовой показалась ей более величественной, чем она помнила, но, возможно, это было потому, что прошлый раз она была слишком занята тем, что падала с потолка, чтобы это заметить. Сейчас не было и следа от того инцидента — потолок был цел, обломки исчезли. Чёрно-золотой ковёр устилал весь пол, а узорчатые обои под рамами картин говорили о роскоши. Мраморные пьедесталы и статуи выстроились вдоль стен, между ними стояли такие же диваны, как тот, в который она врезалась при падении.

Когда она закончила рассматривать элегантные детали, она заметила, что в комнате она не одна. Девушка с пепельными косами — Люси, вспомнила Офелия — сидела за столом, согнувшись над миской супа, выглядя пугающе измученной. Большие тёмные круги залегли под её пустыми глазами, а её бледное лицо казалось почти серым. Только когда Офелия села напротив неё и начала накладывать еду на свою тарелку, Люси заметила её присутствие.

— Ох, — пискнула Люси от неожиданности.

— Тяжёлый день? — спокойно спросила Офелия.

Люси тихо кивнула и снова уткнулась в свою тарелку с супом. Очевидно, что бы ни украло у неё сон, украло заодно и её общительность — что Офелии было только на руку. Они ели в молчании, пока в столовую не начали стекаться другие участники их группы. Один из них — мужчина с самодовольным выражением лица и расстёгнутой пуговицей на жилете. За ним в зал вошла женщина с вишнёвыми кудрями и серьгой в носу в виде чёрного кольца. Она молча села на другой конец стола, что моментально сделало её любимицей Офелии.

Особенно, когда мужчина плюхнулся на стул слева от Офелии, заставив посуду на столе громко зазвенеть.

— Эрик Гринсборо, — представился он. — Мой отец — Дональд Гринсборо, владелец крупнейшего табачного завода в городе. А вас как зовут?

— Неинтересно, — холодно ответила Офелия. Её терпение к мужчинам в этом месте быстро иссякало.

Что-то мелькнуло в глазах Эрика, но его улыбка не дрогнула. Он повернулся к Люси и попытался снова:

— Ты Люсинда, верно? Кузина Кэйда? Слышал, ты едва пережила прошлую ночь.

Люси вздрогнула, но не ответила. Эрик тяжело вздохнул.

— Мне досталась самая скучная группа в этом месте, — пробормотал он себе под нос, а затем громче добавил: — Ничего, так даже проще. Когда вы все неизбежно сдадитесь или будете убиты, не рассчитывайте на мою помощь.

— Ты даже пуговицу на своём жилете не можешь правильно застегнуть, — заметила Офелия. — Не думаю, что кто-то собирался просить твоей помощи.

Губы Люси чуть приподнялись в слабой улыбке, когда она сделала ещё один глоток супа. Рот Эрика исказился от обиды, но, проверив её слова, он встал из-за стола и быстро ушёл, заметив, что она действительно права насчёт пуговиц.

— Он невыносим, — пробормотала Люси.

— Похоже, это общая черта всех мужчин здесь, — заметила Офелия.

Люси тихо рассмеялась, хотя и без особого веселья, а затем наклонилась вперёд и прошептала:

— Говорят, что бизнес его отца почти разорён из-за проблем с налогами, и поэтому он здесь. Их имение заложено в качестве залога. Но мне, конечно, судить не с руки…

Офелия вежливо кивнула, но ничего не добавила. Она понимала, что её задача — дойти до седьмого уровня, чтобы начать поиски Женевьева, и лучшая стратегия — не выделяться среди других участников. Она не собиралась ни с кем сближаться — доверять здесь кому-либо было явно неразумным шагом.

Когда все участники группы наконец собрались за столом и Офелия закончила есть, солнце уже почти село. Их первое испытание вот-вот должно было начаться, и по залу зазвучали тревожные разговоры о том, что их может ожидать.

— Уровни основаны на Девяти кругах Ада, — сказал мужчина средних лет по имени Джеймс, с песочного цвета волосами и густой бородой. — Читал в интервью одного из участников в New York Post. Они описывали испытания, связанные с обманом, гневом, жадностью, Лимбом…

— Ты хочешь сказать, что нас отправят в Лимб? — насмешливо спросил Эрик, проводя рукой по перестегнутому жилету.

— Не в настоящий Лимб на Той Стороне. По крайней мере, я так думаю. Это скорее иллюзия, но ощущается она как реальность, — ответил Джеймс.

— Нам придётся работать вместе? — спросил кто-то другой.

— Надеюсь, что нет, — сказал Кэйд с ухмылкой, прислонившись к стене.

— Ты считаешь, что помощь тебе не нужна? — парировал Джеймс.

Кэйд коротко и резко рассмеялся:

— Я держу пари, что ты вылетишь первым, старик.

— Когда всё наконец начнётся, чтобы вы все могли заткнуться? — проворчала женщина с пирсингом, сидя в своём углу.

Как только эти слова сорвались с её губ, все огни в комнате погасли.

— Добро пожаловать на первый уровень, — раздался глубокий мужской голос. Глаза Офелии начали привыкать к темноте, когда он продолжил: — Я ваш ведущий, Зел.

В этот момент из пола у арки поднялся дым, и рот Офелии приоткрылся от удивления, заставив забыть о недоеденном ужине. Дьявол.

Вокруг раздались испуганные возгласы, когда перед ними появился невероятно высокий мужчина в безупречно сшитом алом костюме. Из его бронзовых кудрей, идеально гармонирующих с тёмной кожей и янтарными глазами, выпирали два изогнутых рога.

Рога. Метка Дьявола.

Улыбка Зела растянулась, когда он, с явным наслаждением, наблюдал за испуганными лицами присутствующих — словно именно этого он и ожидал. Офелия с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза от всей этой драматичности.

Зел на мгновение взглянул на неё, словно мог услышать её мысли. Она замерла.

Каждый Дьявол обладал множеством разных способностей, что делало невозможным предугадать, с чем имеешь дело при встрече с одним из них. И Офелия знала из уроков своей матери, что чтение мыслей не исключено.

— Мне выпала честь объяснить, как будут проходить испытания каждого уровня. Прошу внимательно слушать, я не повторяюсь, — предупредил Зел, взмахнув рукой в сторону стены слева от него, где теперь появилась дверь. — Это портал, который перенесёт вас на первый уровень. Каждый ваш ведущий предоставит вам подсказку, которая поможет понять, что вас ждёт внутри. Это будет ваша последняя возможность отказаться. Как только вы войдёте, начнётся испытание, и единственные пути выхода — победа, сделка или смерть.

Тишина в зале становилась всё напряжённее, как будто воздух сам начал давить на участников. Люди нервно переминались с ноги на ногу, переглядываясь, словно надеялись, что присутствие других станет знаком того, что они не сошли с ума, раз согласились участвовать в такой опасной игре. Ведь остальные здесь тоже сделали тот же выбор.

— Если вы успешно завершите испытание, — продолжил Зел, — вас вернут в Фантазм, и вы получите знак победителя. Готовы услышать подсказку для этого уровня?

Прежде чем кто-либо успел подтвердить свою готовность, старший мужчина, Джеймс, прервал его:

— Знак победителя? Что это означает? Он останется с нами навсегда? И что произойдёт, если не пройти испытание — будет ли какой-то знак для проигравших?

Улыбка Зела была беспощадной:

— Думаю, вы сами это узнаете, если провалитесь, не так ли? А теперь внимание, вот ваша подсказка.

Все в комнате сосредоточились, как заворожённые, когда Дьявол взмахнул рукой в сторону портала, и слова начали выжигаться на поверхности двери его магией:

В темнеющем свете, где чувства затихают,

Огромный лабиринт — страшное испытание.

Нет зрения, нет звука, нет осязания,

Лишь истинный путь поможет избежать быть раздавленным.

Остерегайся зверя в сердце лабиринта, найди дверь, что ведёт назад.

Офелия пыталась запомнить как можно больше из этой загадки, но Зел не дал времени на раздумья.

— Когда назову ваше имя, выйдите вперёд, — распорядился он. — Люсинда.

Все мгновенно повернулись к Люси, чьё лицо теперь было мертвенно-бледным. Кэйд хихикнул, когда она замешкалась. Но этот звук, казалось, придал ей решимости — она подняла подбородок, выпрямила плечи и шагнула к двери. Вся группа затаила дыхание, когда она распахнула вход. Офелия не знала, что ожидала увидеть по ту сторону, но уж точно не белую стену.

— Шагай вперёд, — приказал Зел.

Люси глубоко вздохнула и послушно выполнила приказ. Все замерли, ожидая крика боли или какого-нибудь другого сигнала тревоги, но ничего не произошло. Через мгновение Люси полностью исчезла из виду.

Дьявол начал по очереди вызывать остальных, и, когда очередь дошла до Офелии, в зале оставалось совсем мало участников. Она всё ещё могла развернуться и уйти — мало кто стал бы свидетелем её позора. Но она взяла себя в руки. Она сможет это сделать. Она должна это сделать. Ради Женевьевы. Ради особняка Гримм. Ради наследия её семьи.

Она шагнула в портал — и погрузилась в небытие.

ГЛАВА 14. УРОВЕНЬ ПЕРВЫЙ: ЛИМБ

Когда Офелия вышла из портала, её уши пронзил тонкий, звенящий звук. Всё вокруг было тревожно тихо. Она жмурилась от яркого света, разливающегося по каменному коридору, но вокруг не было ни души.

Она попыталась сделать шаг вперёд, но тут же споткнулась. Её тело охватило чувство дезориентации, и она едва удержалась, опираясь о противоположную стену, чтобы не упасть лицом на холодный цементный пол. Беззвучный вздох сорвался с её губ, и она инстинктивно отдёрнула руки от стены, прижав их к груди. Она не могла почувствовать стену. Вообще не могла ничего почувствовать. Её органы чувств перестали функционировать, кроме зрения.

Лихорадочно вспоминая подсказку, она обратилась к памяти.

…Лабиринт… Нет ощущения осязания… Остерегайся зверя…

Чёрт. Ей не хватило времени, чтобы запомнить все детали, но часть о том, что нельзя будет опираться на чувства, точно оказались верными. Она задумалась, какой круг ада Фантазм пытается воссоздать.

Её мать много рассказывала о Девяти кругах ада, и все эти уроки сейчас вновь начали прокручиваться в её голове. Ад, которым правит Король Дьяволов, — это королевство на Другой Стороне, где обитают разные виды паранормальных существ. Бессмертные виды могли попадать в Девять кругов, когда им заблагорассудится, деля территории с душами мёртвых. Офелия, как представительница одного из смертных видов паранормальных существ, имела только одно преимущество — долгую жизнь здесь, на земле, прежде чем ей придётся перейти на Другую Сторону.

Она бы с радостью предпочла Ад, чем это.

Несмотря на заблуждения смертных, Ад не был местом для наказания людей за их грехи. Мораль людей была слишком разнообразной и изменчивой, чтобы на ней основывать вечное посмертие. Ад наказывал тех, кто совершал преступления против человечества или нарушал законы мироздания. Второе великое королевство на Другой Стороне — это Рай, где обитают все виды Эфемерных существ. И, вопреки человеческим мифам, существа Рая не были ни лучше, ни хуже тех, кто жил в Аду. Просто Аду досталась задача наказывать злые души, а Рай был ответственен за вознаграждение тех, кто умирал, совершив доблестные деяния.

О существах Рая и их силах мать Офелии рассказывала гораздо меньше. Но это было к лучшему — Офелия считала, что ангелы, серафимы и другие подобные существа, а также их территории выглядели бы скучно на фоне того, что происходило в Аду. Но ничто не могло затмить истории о Девяти кругах.

Наказание в Круге Насилия заключалось в том, что жертв каждый день разрывали на части, но к следующему рассвету они восстанавливались, чтобы пытка началась снова. Наказание в Круге Жадности — вечное наблюдение за тем, как всё, что они жаждали, плавится в лаве. Те, кто оказался в Круге Чревоугодия, были обречены бежать без остановки всю вечность. А наказание в Круге Лимба…

Вот оно. Это было подобие Лимба Фантазма. Полное отсутствие органов восприятия.

Она задумалась, в каком из кругов её мать решила бы остаться на Другой Стороне.

Ты никогда не выберешься отсюда, — прошептал зловещий голос в её голове. — Ты умрёшь, если не найдёшь выход за пять минут.

— Прекрати, — она попыталась крикнуть, но из её уст не вырвалось ни звука. Она потянулась к стене, чтобы постучать пальцем и прекратить тот навязчивый отсчёт, который пытался навязать её разум. Но чувство облегчения, которое обычно приходило от этих действий, не наступило — она просто ничего не чувствовала.

Начала подкрадываться паника.

Ты в порядке. Никакого ограничения по времени нет. Просто дыши.

Осторожно двигаясь вперёд, она постепенно привыкала к отсутствию ощущения осязания. Пройдя по длинному узкому коридору, Офелия наконец нашла проход. На его другой стороне был ещё один длинный коридор, который вёл к развилке. Лабиринт начался.

Она выбрала левую сторону. Ускорив шаг, сделала несколько поворотов, прежде чем поняла, что шла по кругу. Полностью дезориентированная, она хотела просто упасть на пол и разрыдаться.

Это безумие. Это настоящий Ад.

И затем всё стало хуже.

Свет вокруг неё начал тускнеть, и внутри Офелии расцвела паника. Они медленно теряли своё последнее оставшееся чувство. Ей нужен был план.

Мне нужно как-то отмечать уже пройденные пути.

Она посмотрела на свои руки. Её магия должна была пригодиться для чего-то. Сосредоточившись на кончиках пальцев, она ждала, когда начнут вспыхивать искры её магии. Маленькие, мерцающие огоньки света начали хаотично разлетаться в разные стороны, и Офелия почувствовала прилив облегчения. Она протянула руку к стене и с помощью искр выжгла слово «старт» на камне. Затем начала двигаться.

Каждый раз, когда она сталкивалась с развилкой, она отмечала первый выбранный путь обугленным «X». Проходя через одиннадцать уникальных проходов, она заметила, что свет тускнел ещё дважды.

Я успеваю пройти около пяти коридоров, пока свет не потускнеет ещё сильнее, отметила она. Судя по всему, осталось ещё около десяти уровней затемнения, прежде чем я окажусь в полной темноте…

На следующем развороте она увидела один из своих «X», отмеченный слева. Повернув направо, она вдруг увидела, как стена в конце коридора начала двигаться в её сторону.

Ей тут же вспомнилась строчка из подсказки Зела:

… следуй верным путём, иначе будешь раздавлен…

Чёрт.

Она побежала. Проскользнув в следующий проём всего за несколько ярдов до того, как движущаяся стена могла её догнать, Офелия вздохнула с облегчением, но её дыхание тут же перехватило. В новом коридоре стены тоже двигались. А это означало, что, если она не успеет добраться до выхода до того, как стены сомкнутся, она останется в ловушке.

Подобрав юбки, она рванула вперёд. Пробежав половину пути до следующего выхода, она увидела, что движущаяся стена уже почти закрыла проход. Нужно было ускориться, если она хотела успеть. Дыхание стало сбивчивым, хотя она не чувствовала жжения в лёгких, которое ожидала. Она успела только в самый последний момент, втискиваясь в сужающийся проём и протискиваясь наружу.

Она согнулась, опустив руки на колени, чтобы перевести дыхание. Она знала, что, вероятно, покрылась потом, но не могла это почувствовать. Единственное, что она ощущала, было давление в груди, требующее больше кислорода, и тяжесть в ногах. Наконец распрямившись, она попыталась сделать шаг вперёд⁠—и что-то дёрнуло её назад.

Её чёртовы юбки зацепились.

Она попыталась закричать от разочарования, но звука не было. Она ощутила давление в уголках глаз, но, если слёзы текли по её щекам, она этого не чувствовала. Схватив ткань юбки, она резко дёрнула её, отрывая кусок материи с рваными краями. Когда она мечтала о приключениях и опасностях, которые могли бы заставить её сердце биться чаще, то уж точно не о подобных ситуациях.

Быстрый взгляд по коридору показал, что на данный момент всё неподвижно. Офелия продолжила исследование лабиринта, погружаясь всё глубже и глубже, единственной её мерой времени оставалось постепенное угасание света. Каждый раз, входя в новый коридор, путь становился короче — она приближалась к центру.

Свет вновь потускнел, когда она сделала очередную метку на стене и свернула налево, но сразу поняла, что это был неправильный путь. Дальняя стена начала двигаться в её сторону. Она резко развернулась на пятках и побежала в противоположном направлении, замечая краем глаза, как стена за ней начала двигаться быстрее, как будто гонясь за ней.

Чёрт.

Впереди была ещё одна движущаяся стена, и выход казался недостижимым. Она мчалась так быстро, как могли нести её ноги, стена за ней дышала в спину. Страх вспыхнул в её груди, когда она достигла прохода, стена почти касалась её спины. Стена впереди также начала сужаться, и Офелия изо всех сил втиснулась боком в узкий проём.

В её сознании раздался зловещий смех Призрачного Голоса. Мысль об этом смехе едва не заставила её споткнуться, когда она выдавливала себя через проход, как раз перед тем, как две стены с грохотом сомкнулись позади неё.

Тревога, разгорающаяся в её животе, должна была бы возникнуть из-за того, что её едва не раздавило, как насекомое. Но вместо этого, страх охватывал её из-за того, что голос в её голове насмехался над её возможной гибелью. Призрачный Голос всегда разговаривал с ней, конечно, но никогда не был… таким. Никогда раньше он не издевался над ней и не желал ей боли. Обычно он был довольно нейтральным, сообщая ей абсурдные ежедневные задачи, которые она была вынуждена выполнять. Казалось, что он сам не имел выбора, заставляя её бежать домой в темноте в течение условного времени или стучать по изголовью кровати ровно девять раз перед сном, чтобы уберечь семью. А теперь он смеялся над ней.

Что случилось, маленькая некромантка? — пробормотал голос, почти мурлыкая. — Не можешь справиться с моей истинной сущностью?

Офелия сжала кулаки, стараясь заглушить голос в своей голове. Она оглянулась вокруг, оценивая новый коридор, и была шокирована, обнаружив, что это не пустой проход. Она, наконец, достигла центра лабиринта.

Но её победа была недолгой, потому что в сердце лабиринта спало огромное чудовище.

Адский Пёс.

Она узнала монстра по одной из книг своей матери о существах Ада, что стояли в библиотеке Гримм Мэнор. Кожа пса была белоснежной, словно снег, а его когти и зубы — чёрные, как смоль. Эти существа были созданы Королём Дьяволов, чтобы охранять ценные артефакты. Они были свирепыми, их укусы были ядовитыми, но они оставались в спячке, пока артефакт, который они охраняли, не был тронут.

Офелия осторожно обошла Адского Пса, стараясь держаться как можно дальше от него. Но, когда она уже почти добралась до того, что охраняло чудовище, два других участника влетели в центр лабиринта: Кэйд, кузен Люси, и кто-то, чьё имя она не могла точно вспомнить — кажется, Буфорд. Или Бо. Или Брэдли. Неважно, как его звали, он даже не взглянул на неё, когда они оба застыли, увидев демоническое существо перед ними. Кэйд махнул своему другу, предлагая следовать за ним, и Офелия замерла от шока, когда они устремились прямо к зверю.

— Не надо! — попыталась крикнуть она, но, конечно, они её не услышали. У неё было ощущение, что даже если бы услышали, они бы всё равно не послушались.

Они добрались до лапы зверя, и наконец Офелия увидела, что охранял монстр. Позолоченный люк.

Она застыла.

Это был выход. Вот что охранял Пёс. И тот, кто первым войдёт в этот люк, выйдет невредимым.

А остальных придётся разбираться с пробудившимся зверем.

Она в ужасе застыла, осознавая это. Кэйд и его друг собирались сбежать, оставив всех остальных на съедение чудовищу. Офелия рванула вперёд, но было уже слишком поздно. Кэйд добрался до люка и грубо распахнул его. Адский Пёс проснулся в одно мгновение.

Острая боль пронзила уши Офелии, когда её чувства вернулись с оглушающей силой. Её ноги подкосились, и она рухнула на пол, хватаясь за уши. Вспышка света мелькнула перед глазами, когда двое мужчин вошли в люк и закрыли его за собой.

Без других целей в поле зрения, зверь устремил на неё свои взгляд.

— Чёрт, — прошептала она.

Адский Пёс бросился в атаку.

Офелия вскочила на ноги и рванула обратно в извилистые проходы лабиринта, адское чудовище следовало за ней по пятам. Теперь времени, чтобы оставлять отметки на стенах, не было — она просто бежала быстрее, чем когда-либо в своей жизни, надеясь, что не попадёт в тупик. Она мчалась по белым каменным коридорам, чувствуя, как горячее дыхание зверя наполняет воздух, когда он приближался к ней. Грохот его лап сотрясал пол под её ногами.

Она стиснула зубы. Это была вина тех мерзавцев. Хотя, если честно, их эгоизм не должен был её удивить. В отчаянные времена люди принимают отчаянные меры. Но она, по крайней мере, дождалась бы, пока все участники не дойдут до выхода, прежде чем разбудить чудовище. Кэйд уже успел оставить о себе горькое впечатление, и когда она снова его увидит, она не оставит это без последствий.

— Ублюдки, — прошипела она, сворачивая направо и—

— врезалась в чьё-то тело. Перед глазами замелькали пятна от удара.

Она не могла вспомнить имя этого участника. Он был примерно возраста Женевьевы, худощавый, с темной кожей и ореховыми глазами. Офелия оттолкнулась от него, чтобы вернуть себе равновесие, уже собираясь крикнуть ему, что нужно бежать, но адский пёс, поворачивающий за угол, сделал это за неё.

— Святые… — его глаза расширились от ужаса, но Офелия не стала задерживаться, чтобы дослушать конец фразы. Мальчишка поспешил за ней, отчаянно стараясь не отстать.

— Ты помнишь, откуда пришёл? — выкрикнула она, задыхаясь от бега.

— Налево! Впереди! — ответил он, тоже запыхавшись. — Но проход теперь заблокирован!

Она кивнула и свернула направо, надеясь, что коридор выведет их обратно в большое пространство, где можно будет прорваться к выходу, пока пёс его не охраняет. Зверь нагонял их, а её новый спутник замедлялся.

Офелия оглянулась через плечо, скрипя зубами.

— Быстрее! — приказала она.

Его лицо исказилось от боли — на каком-то этапе погони он успел обмочиться, — и она видела, как усталость уже овладевает его телом. Адский пёс был слишком близко. Ему было не успеть. В голове мелькнула мысль: может, стоит просто бежать дальше, оставив его позади? Если зверь отвлечётся, ей самой будет проще спастись.

Подвеска на шее вдруг нагрелась, как будто укоряя её.

Чёрт.

Офелия резко остановилась и развернулась. Призвав всю магию, что у неё была, она ощутила, как её тепло заполняет каждую клеточку тела, течёт по венам, разливается по конечностям и сосредотачивается в ладонях. Затем она выпустила всю силу, фейерверком голубых искр ударив прямо в морду адского пса.

Действие было грубым и неточным, но сработало. Зверь взвыл, отпрянув, когда её магия ослепила его, а Офелия схватила мальчишку за рубашку и потащила за собой. Они метались по коридорам, пару раз возвращаясь назад, но, похоже, она выиграла им достаточно времени для этих ошибок. И вот, наконец, открылась просторная центральная площадь лабиринта.

— Слава Ангелам, — мальчишка заплакал, когда они выбежали в центр лабиринта, а до позолоченной двери оставались всего несколько ярдов.

Волна облегчения прокатилась по телу Офелии, когда они добрались до золотого выхода. Она повернула ручку, распахнула дверь, и мальчишка, не мешкая, бросился внутрь. Где-то позади, в лабиринте, раздался жуткий крик и хруст ломающихся костей. Пёс уже оправился от её магии. Офелия с трудом сглотнула, узел сожаления затянулся в её груди, и она сама прыгнула в дверь, захлопнув её за собой.

ГЛАВА 15. ТВАРИ

Портал выбросил их обратно в столовую, и они с глухими ударами рухнули на пол. Офелия простонала от боли, поднимаясь на ноги. Мальчишка, однако, остался лежать на земле, изливая содержимое своего желудка прямо на ковер. Она скривилась, отступая в сторону, чтобы не оказаться на пути потока, и огляделась, ища Кэйда и его дружка, которые уже сидели в дальнем конце стола, набивая рты едой.

— Вы чуть не погубили людей, — сказала она, закипая от злости и направляясь к ним. — А теперь сидите и жрёте?

— Это не наши проблемы, — отозвался Кэйд. — Ты была там до нас с Бо. Надо было воспользоваться моментом, когда он был.

— Победитель будет только один, — добавил Бо. — Каждый сам за себя.

Офелия поморщилась, глядя на них. Они были настоящими подонками. Она слишком сосредоточилась на опасностях, которые ей уготовил Фантазм, и по глупости упустила из виду угрозу, исходящую от других участников.

— Вы могли бы подождать немного, чтобы дать как можно большему числу людей пройти, прежде чем разбудить пса! Вы оба — эгоистичные ублюдки.

Кэйд рассмеялся, отложив в сторону ножку жареного цыпленка, которую он жадно обгладывал, как будто её слова были самой нелепой вещью, которую он когда-либо слышал.

— Не будь такой наивной, мышка.

— Из нас двоих именно ты больше похож на крысу, — процедила она в ответ.

Его выражение мгновенно изменилось на злобное.

— Если выбор между всеми остальными и мной, я выбираю себя. Думаешь, я хочу здесь быть? Моя семья дала мне выбор: вернуться с призом или не возвращаться вообще. Мне плевать на твои благородные порывы.

— К тому же этот дьявол, Зел, — вмешался Бо, прежде чем Кэйда разорвало от ярости, — уже побежал предлагать сделку тем, кто в ней нуждался. Так здесь всё устроено. И если у них есть мозги, они согласятся. В противном случае, это их собственная вина, если они умрут.

— Сделка с дьяволом — это не милосердие, — резко сказала она. — Это отвратительно, что они охотятся на жертв таким образом.

Ей становилось всё яснее, что это были не те дьяволы, о которых она мечтала в своих греховных фантазиях. Те, которые могли бы воспользоваться беззащитными душами, но выбирали не делать этого… Используя свою магию ради чувственных желаний, а не для участия в изощренных играх… Но разве не поэтому она всегда так строго следовала правилам матери?

Это была настоящая природа дьяволов. Ей становилось дурно при мысли о том, что когда-то она мечтала о том, чтобы её увлекли такие тёмные и порочные существа.

Бо вытер тыльной стороной руки свои веснушчатые щеки, размазывая блестящий жир от еды по губам, прежде чем заговорить.

— Этот дьявол ясно дал понять, что каждый мог отказаться до того, как вошёл. Не вина дьявола, что он забирает то, что предлагают такие глупцы.

Кэйд рассмеялся, соглашаясь.

— Отчаявшиеся готовы на самые гнусные жертвы. Готов поспорить, что успех дьяволов здесь в десять раз выше, чем с туристами в Квартале после наступления темноты. И если честно, я предпочту, чтобы дьяволы заключали сделки здесь, а не разгуливали по нашим улицам.

— Ты отвратителен, — сказала Офелия, отступив на шаг. — И если кому-то пришлось заключить сделку с дьяволом в том лабиринте, то это только потому, что вы, уроды, не могли подождать всего несколько минут.

Кэйд резко схватил её за запястье, удерживая на месте.

— Не люблю, когда меня обзывают.

— Отпусти, — потребовала она, пытаясь вырваться, но его хватка только усилилась.

— Ты действительно думаешь, что сможешь выиграть этот конкурс, если не можешь справиться с суровой правдой, мышка? — насмешливо спросил Кэйд.

— Не называй меня так, — прорычала она, снова дернув руку.

— Заставь меня, — выплюнул он.

Маленькие огоньки злобы в его глазах заставили её кровь оледенеть. Она могла пересчитать по пальцам те разы, когда оставалась наедине с мужчиной. И уж точно никогда не сталкивалась с таким, кто смотрел на неё, как на добычу.

Она собралась и снова дернула руку. Но когда он не отпустил, случилось что-то странное. Её запястье скользнуло из его хватки. Не потому, что он ослабил захват, а потому что вся её рука стала прозрачной. Её рот открылся от удивления, когда она увидела, как через мгновение её конечность вернулась в своё обычное состояние.

— Что за… — Кэйд отшатнулся. — Ты… ты одна из них. Одна из демонов особняка. Это ловушка!

Бо вылетел из-за стола.

— Как ты вообще смог до неё дотронуться?

— Я не знаю! Сначала она была вполне реальной! — выругался Кэйд.

Офелия не могла удержаться — она хихикнула. Её сознание уже начинало сдавать после всех ужасов первого испытания. Краем глаза она заметила юношу, которого спасла, лежащего без сознания в луже собственной рвоты, и её смех только усилился.

— Давайте уберемся отсюда к чертовой матери, — в панике пробормотал Бо, протискиваясь мимо Кэйда, забыв про еду.

Кэйд прищурился, собираясь последовать за своим спутником, но не успел сделать и шага, как вся комната погрузилась в кромешную тьму.

— Что она теперь делает? — закричал Бо. — Я ничего не вижу!

Только он это произнес, как несколько свечей вспыхнули, и глаза Офелии расширились, когда она заметила, что всё вокруг изменилось. Еда на столе кишела пауками и другими отвратительными существами. Многоножки и личинки ползали по обглоданным останкам жареного цыпленка, а в кубках вместо вина плескалась кровь.

Бо застонал и срыгнул прямо на ковёр.

— Прекрати это, — прорычал Кэйд, чье лицо осветилось зловещим оранжевым светом от пляшущих языков пламени. — Убирайся, демоническая тварь!

Её смех оборвался.

— Я не демон!

— Я тебе не верю, — злобно прошипел Кэйд, направляясь к ней. — Останови это или…

Он замер, когда заметил металлический блеск на столе. Серебряный нож для разделки появился словно из воздуха. Этот проклятый дом словно подталкивал его к действиям.

Они бросились друг на друга одновременно. Офелия на секунду замешкалась, и Кэйд успел схватить нож, угрожающе выставив его между ними.

Адреналин резко пронзил её тело.

— Я не работаю на Фантазм, — пыталась убедить его она. — Это не я всё это устроила!

— Я видел, как твоя рука исчезла, лживая тварь! — Кэйд замахнулся серебряным ножом в её сторону.

Серебро могло убить несколько паранормальных существ. Если Полтергейст сумел обрести твёрдую форму в нашем мире, серебро могло разорвать связь с его сосудом и отправить обратно на Ту сторону. Если пронзить им сердце Призрака или Демона, их можно было навсегда изгнать в Ад. Но Некроманты таких уязвимостей не имели.

Она бы просто истекла кровью по старинке.

Кэйд бросился вперёд, сбив её с ног. Офелия пыталась вырваться, извиваясь под его тяжестью, но с ним, сидящим на её талии, было сложно обрести хоть какое-то преимущество. Когда нож опустился прямо к её сердцу, она вскинула руки, пытаясь его остановить, но это оказалось ненужным. Лезвие вонзилось в её грудь, но не было ни крови, ни боли. Её тело исчезло от шеи до самых пят.

Из горла вырвался подавленный звук удивления.

— Неужели ты не собираешься защищаться, ангел? — насмешливый голос прозвучал над её головой. — Осторожнее, а то я начну думать, что ты сохраняешь всё своё упрямство только для меня.

Офелия вздрогнула от слов Блэквелла, который явился к ним, и Кэйд, похоже, не подозревал о настоящей угрозе, стоящей прямо у него за спиной. Но Блэквелл был прав.

До того, как Кэйд успел нанести новый удар, Офелия призвала всю магию, что осталась у неё после встречи с Адским псом, и направила её прямо в живот мерзавца. Ледяные синие искры заполнили комнату, и Кэйд, пролетев сквозь прозрачное тело Блэквелла, с грохотом врезался в пол. Она вскочила на ноги.

Кэйд быстро пришёл в себя, поднимаясь с земли, разъярённый как никогда. Блэквелл лишь ухмылялся, стоя над ней, как демон, а Офелия, затаив дыхание, наблюдала, как он меняет свою эфемерную форму на полутвёрдую, чтобы схватить Кэйда за воротник рубашки и оттащить его назад, прежде чем тот успел снова на неё напасть.

Кэйд запаниковал, его руки заметались в попытке освободиться от невидимой хватки. Но захват Блэквелла был крепок.

Кэйд посмотрел на Офелию и выкрикнул:

— Отпусти меня!

— Я тебя не держу, — ответила она, подняв руки, чтобы доказать свою невиновность.

— Прекрати врать, тварь… ах!

Блэквелл развернул Кэйда лицом к себе, заставив того уронить нож от шока.

Затем Блэквелл полностью обрел плоть.

— Назови её так ещё раз, — пригрозил он, его голос был скучающим, но глаза горели лукавым огоньком. — Я уничтожу тебя.

Кэйд в ужасе уставился на высокую фигуру Блэквелла, но его выражение быстро сморщилось в презрении.

— Невероятно, даже у демонов есть шлюхи… — выплюнул он.

Блэквелл схватил Кэйда за запястье и закрутил его руку до хруста, заставив того взвыть от боли.

— Невероятно, — отозвался Блэквелл, насмешливо повторив его слова. — Смелость людей, не стоящих и грязи.

Из уст Офелии вырвался удивлённый смех, и Блэквелл бросил на неё быстрый взгляд, сопровождая его подмигиванием. Но её веселье быстро сменилось отвращением, когда она почувствовала что-то ползающее по её руке. Офелия опустила глаза и с ужасом увидела, как огромные пауки карабкались по её платью.

— Фу.

Пока она стряхивала насекомых с себя, Блэквелл отправил Кэйда в полет, швырнув его в дальнюю стену, и исчез лишь для того, чтобы мгновенно появиться рядом с ней, снова в своей призрачной форме.

— Тебе пора отсюда выбираться, — прошептал он, стряхивая с её плеча очередного паука. — Сейчас всё станет куда хуже, чем пара насекомых.

— Хуже, чем Адский пёс?

Она пожалела о своём вопросе, едва он слетел с её губ. Пауки, размером с её голову, сыпались с потолка, и она поклялась, что видела, как что-то похожее на змею скользнуло из тёмного угла комнаты.

Фантазм, несомненно, знал, как организовать «праздничный» ужин победителей.

— Здесь слишком темно, я ничего не вижу, — пожаловалась Офелия, крутанувшись, чтобы схватить одну из свечей со стола, распугав насекомых, шустро разбегающихся во все стороны.

Но как только она подняла огарок, чтобы осветить путь перед собой, воск мгновенно растаял до самого основания. Она зашипела от боли, когда горячая жидкость потекла по её руке.

— Сюда, — посоветовал Блэквелл, бережно взяв её за локоть. — Смотри под ноги.

Это оказалось проще сказать, чем сделать, но она не сопротивлялась, позволив ему вести себя к выходу, отбрасывая ногой ещё одну змею на их пути. После нескольких осторожных шагов хватка Блэквелла на её локте внезапно усилилась, и он резко остановил их.

Его губы оказались совсем рядом с её ухом:

— Не двигайся.

Она хотела было спросить, в чем дело, но его рука накрыла её рот, не давая произнести ни слова. Офелия нахмурилась, и в голове мелькнула мысль — укусить его за такой грубый жест. Но вдруг она заметила то, что заставило её замереть.

Назвать существо, возникшее перед ними, кошмарным — ничего не сказать. Это была ещё одна змея, но её нельзя было просто так пнуть и прогнать. Её клыки были длиной с предплечье Офелии. Желтые глаза хищно следили за ней, готовясь к атаке. Когда змея раскрыла пасть, достаточно большую, чтобы проглотить её целиком, Офелия увидела не один, не два, а три ряда острых, как лезвия, зубов и клыков.

Медленно, убедившись, что Офелия слишком испугана, чтобы издать хоть звук, Блэквелл убрал руку с её лица. Он переместился за неё, его грудь плотно прижалась к её спине, а руки скользнули к талии, удерживая её на месте. По тому, как змея не реагировала на его движения, она поняла, что он снова стал едва осязаемым — его могла видеть и чувствовать только она. Офелия не могла притворяться, что не рада его присутствию в этот момент, хотя его неподвижность — отсутствие дыхания, биения сердца — была крайне пугающей.

Её сердце, наоборот, колотилось так, что готово было вот-вот разорваться.

— Ты будешь медленно отступать, — приказал он, — а когда я скажу «беги» — беги, поняла?

— А ты не можешь просто заставить её исчезнуть? — прошептала она в ответ.

— Без оплаты — нет, — спокойно ответил Блэквелл. — Если только ты не передумаешь насчёт моего предложения, у меня недостаточно силы, чтобы избавиться от змеи или перенести нас отсюда.

Она сжала руки в кулаки.

— Я не собираюсь принимать такие решения, когда меня прижали к стенке. Это почти так же как заключать сделку с Дьяволом.

Она почувствовала, как он пожал плечами.

— Тогда готовься бежать. Жди команды.

Она сделала глубокий вдох, и он мягко сжал её талию в последний раз, прежде чем исчезнуть в темноте. Теперь они остались вдвоём — она и чудовище.

Где-то в глубине зала послышался звук разбитого стекла, и змея резко развернула голову в его сторону. Офелия ждала сигнала от Блэквелла.

Прошла одна мучительная минута. Потом вторая.

Когда сигнал так и не последовал, ей начало казаться, что негодяй бросил её. Змея уже начинала вновь поворачивать голову в её сторону, и Офелия поняла, что у неё остался выбор: довериться Призраку, которого она едва знала, или действовать самостоятельно.

Она надеялась, что медальон на её шее подаст ей знак, но тот оставался холодным как лёд. Она дала Блэквеллу ещё одну минуту. Когда он по-прежнему ничего не сделал, она вздохнула и, собрав всю свою смелость, бросилась в бегство, пока змея не успела снова обратить на неё внимание.

Неправильное решение.

Её движение вернуло интерес змеи, и та мгновенно метнулась вперёд, устремив на Офелию свои ядовитые клыки. Она не успела даже закричать, когда, пытаясь уклониться, врезалась в острый угол мраморного постамента, опрокинув стоящую на нём статую. Каменное изваяние с грохотом разбилось о пол, а осколок рассек её ладонь.

— Чёрт. — Офелия прижала раненую руку к груди и обернулась, чтобы увидеть, как змея вновь заняла боевую стойку прямо над ней. На этот раз она была не столь быстра.

Клыки змеи вонзились в её плечо, и её крик эхом разнёсся по залу, разрывая тишину.

ГЛАВА 16. ПРОБЛЕМЫ

Тёплая кровь пропитывала её сорочку и струилась вниз по изуродованному корсету. Змея разжала челюсти, вырывая их из её плеча, и готовилась нанести новый удар. Офелия подняла здоровую руку, пытаясь вызвать хоть каплю магии, вытянув ладонь к чудовищу. Она знала, что её силы почти на исходе, и лишь несколько мелких синих искр вырвались наружу, тут же затухая, словно последние угли в камине.

Её магия отличалась от ведьмовской или демонической — она не могла превращаться в лед или огонь, или другие стихии. Магия некромантов проявлялась в чистой энергии. Да, она могла зажечь свечу с помощью своих сил, но не могла управлять пламенем. Некроманты были связующим звеном между миром мертвых и живых, оживляя и наполняя энергией то, что мертво. Чтобы быстро восполнить такую магию, требовалось одно из двух: жизненная сила другого существа или отдых. Ничего из этого сейчас не было доступно.

Её крохотные искры остановили змею лишь на несколько секунд, но этого времени хватило, чтобы она заметила висящий на стене длинный меч над поваленным постаментом. Собрав остатки сил, Офелия поднялась с пола и одной рукой потянула меч с крепления. Едва она развернулась, чтобы направить клинок на чудовище, змея вновь пришла в себя. Она раскрыла пасть, готовясь к следующему удару, и Офелия вонзила меч и половину своей руки прямо в её зияющую пасть.

Кровь хлынула во все стороны. Горячая, липкая жидкость залила её лицо и стекала по руке. Офелия отпустила меч и выдернула руку, пока змея корчилась в агонии, извиваясь в воздухе, её длинное тело скручивалось. Через мгновение чудовище растворилось в облаке дыма — иллюзия Фантазма рассеялась.

Офелия уставилась на опустевшее пространство перед собой, тяжело дыша, пытаясь восстановить дыхание. Это было почти сложнее, чем само испытание.

— Офи? — знакомый голос прозвучал у неё за спиной.

— Женевьева? — Офелия резко обернулась. В арке она увидела силуэт своей сестры.

Офелия сделала шаг вперёд, пошатываясь.

— Женевьева…

— Офи! Поторопись! — призвала её сестра, скрывая своё лицо в тенях, и тут же бросилась бежать из комнаты.

Офелия не колебалась. Она, спотыкаясь, побежала за сестрой в коридор.

— Быстрее, — Женевьева умоляла с конца длинного прохода.

Офелия не понимала, как её сестра движется так быстро, или же это она сама была слишком медлительной. Но она напрягала все силы, игнорируя боль, пронизывающую её тело с каждым шагом. Едва она почти догнала Женевьеву, сестра свернула за угол и исчезла из поля зрения.

— Женевьева, подожди! — крикнула Офелия. Она попыталась ускориться, но что-то было не так. Ноги отказывались слушаться, её зрение начало затуманиваться, рана на плече жгла всё сильнее. И всё же она продолжала двигаться вперёд, свернув за угол и вглядываясь в темноту в поисках сестры.

— Здесь, Офи, — позвала Женевьева, но в её голосе теперь звучало что-то неуловимо опасное.

— Виви, мне нехорошо, — Офелия проглотила слёзы, приближаясь к сестре, но комната вокруг неё начала раскачиваться, а силуэт Женевьевы удаляться. — Где ты была? Я искала тебя…

— Я тоже искала тебя, — её сестра протянула слова с ядовитой нежностью. — Подойди ближе, я покажу, как сильно я скучала.

— Мои ноги не слушаются, — пробормотала Офелия, едва понимая собственные слова. — Я так устала.

Комната словно накренилась, тьма медленно затягивала её зрение, но Офелия продолжала упрямо идти вперёд. Ещё два шага.

Но прежде, чем она смогла их сделать, она услышала глухой удар перед собой, а затем почувствовала, как чьи-то руки подхватили её и понесли в темноту.

— Ты приносишь столько неприятностей, — прошептал над ней бархатный голос.

Она не осознала, что её глаза полностью закрылись, пока не попыталась открыть их, чтобы посмотреть, кто говорит. Но веки были слишком тяжелыми.

Она знала, что голос не принадлежал Женевьеве, но всё же попыталась прошептать в ответ, умоляя отнести её домой.

Ответа не последовало. Некоторое время ей казалось, что она парит в воздухе, как будто гравитация перестала её удерживать. Потом она ощутила, как что-то мягкое опустило её на поверхность. Ей показалось, что она услышала звук рвущейся ткани, затем незнакомые слова, и вскоре на её горячий лоб опустилось что-то прохладное.

Бархатный голос снова что-то сказал, но она уже скользила в бездну забытья.

ГЛАВА 17. КЛЯТВА

Третья ночь в Фантазме

Офелия проснулась на следующий день, вся в поту. Влажная тряпка лежала на её лбу, а что-то тёплое прижималось к бедру. Пытаясь сесть, она услышала протестующее мяуканье.

— Осторожнее, — раздался голос, и тут же по её руке пронзила острая боль.

Открыв глаза, она увидела Блэквелла, сидящего в кресле напротив её кровати, и кота По, дремлющего рядом с ней. Кот сердито посмотрел на неё за то, что она нарушила его сон.

— Что вы делаете в моей комнате? — хрипло спросила она их обоих, снимая с лица тряпку. Нет, это был не кусок ткани, а лоскут… рубашки?

— Ты чуть не стала ужином гигантской змеи, и это твой первый вопрос? — Он поднял брови и наклонился вперёд, облокотившись локтями на колени. — Не «все ли у меня на месте конечности?» К слову, они на месте.

Офелия внимательно осмотрела его. Что-то было иначе — его наряд изменился. Вместо чёрного жаккардового костюма и рубашки он теперь был в тройке из изумрудного шёлка. Его длинный пиджак украшали полированные золотые пуговицы, а шейный платок был чуть сбит, и заправленный в жилет.

— Что произошло? — наконец спросила она, голос её всё ещё был грубым.

— Произошло то, что ты слишком нетерпелива, — ответил он ровным тоном.

Она снова попыталась сесть, поморщившись, когда опёрлась на правую руку. Он тут же вскочил, чтобы помочь.

— Змея… — вспомнила она, когда он аккуратно поддержал её, чтобы она смогла откинуться на спинку кровати. — Я думала, ты меня бросил…

— Я сказал ждать моего сигнала, — его голос прозвучал раздражённо.

— И я должна была тебе доверять? — поморщилась она. — Всё это место создано для того, чтобы убить меня. Я едва выбралась с первого уровня, а там меня ждали новые монстры. Прости, что не принимаю на веру слова призрака, который постоянно меня преследует.

— Преследует? Это уж слишком драматично, — протянул он.

Она только сверкнула на него взглядом.

Он раздражённо выдохнул:

— Мог бы вообще не предлагать помощь — разве это не повод хотя бы немного доверять, что я не хочу тебя убить? — Он приподнял бровь, с каждым словом всё больше негодуя. — Я также мог оставить тебя во власти Полтергейста, за которым ты решила погнаться в коридоре. Я бы спросил, остались ли у тебя хоть какие-то мозги, если бы не был уверен, что за твою необдуманную погоню отвечал яд в твоем теле.

— Полтергейст? — удивилась она.

Полтергейсты — это души умерших демонов, которые ухитрились проникнуть сюда с той стороны. Они обладали теми же способностями, что и обычные Призраки, но с одним важным дополнением — они могли овладеть тобой. И если они находились в твоём теле достаточно долго, то могли украсть твою душу и возродиться в своих изначальных демонических формах.

Он прищурился:

— Да. Ещё пару секунд, и он овладел бы тобой. Полтергейсты могут принимать облик людей, которых ты знаешь, и заманивать тебя, поэтому не стоит доверять никому, кого ты, как тебе кажется, можешь знать здесь. Если твоя сестра в Фантазме, её нет в твоей группе или этом крыле. Пока ты не достигнешь седьмого уровня, можешь не искать её. Я думал, что Некромант должен быть осторожнее с такими уловками.

Эти слова разожгли в её крови настоящий огонь.

— Прости, что была не в лучшей форме после битвы с гигантской змеёй! Не думаю, что одна ошибка под действием яда — это точное отражение моих навыков как Некроманта, — она метнула на него яростный взгляд. — Я прекрасно справилась с Адской гончей и выбралась из лабиринта сама. Если ты считаешь меня неспособной, зачем тогда донимаешь меня своими дурацкими поисками сокровищ?

Блэквелл фыркнул:

— Я не говорил, что ты неспособна. На самом деле, я был слегка впечатлён тем, как ты справилась с первым уровнем. Большинство падает через две секунды после такого количества яда змеи — если, конечно, они не теряют сознание от одного вида этого существа. Так что, в этом плане ты, несомненно, довольно сильная.

Она ошеломлённо уставилась на него.

— Ты видел меня в лабиринте? Как?

Он пожал плечами:

— Уровни Фантазмы находятся на иной линейной плоскости, чем эта. Души, обладающие телом, могут видеть только то, что создано Дьяволом, управляющим уровнем. Но те из нас, кто может перемещаться между плоскостями, могут наблюдать события снаружи.

— Значит, всё это — какое-то больное развлечение для Призраков?

Он покачал головой:

— Призраков особо не волнуют дела в Фантазме, кроме их долгов. А вот Дьяволы… они устраивают ставки на каждую группу. Не волнуйся, ты пока не в их списке проигравших.

Её нос сморщился от отвращения:

— Это отвратительно.

Он снова пожал плечами:

— Дьявол остаётся Дьяволом.

— А ты? — спросила она.

— Что я? — Он поднял бровь.

— Ты тоже любишь наблюдать, как смертные бегают, словно муравьи, пытаясь избежать смерти? Это тебя развлекает?

— Нет, обычно я помогаю своему избранному кандидату выжить, — ответил он. — Но, раз уж ты отказалась от моей сделки, мне особо нечем было заняться. К тому же, меня больше забавляют внутренние интриги вашей группы. Двое из твоих товарищей уже завязали весьма скандальный роман.

Она проигнорировала последнее замечание.

— Значит, ты смотрел, чтобы узнать, справлюсь ли я без твоего предложения?

Он фыркнул со смехом:

— Отчасти. Ты показала себя хорошо, но, как мне кажется, ты недооцениваешь, насколько сложнее будут испытания дальше. Первое было лёгким по сравнению с другими.

— Это должно было быть лёгким? — переспросила она.

Он усмехнулся:

— Теперь ты понимаешь.

Она обняла себя руками, и тут же поморщилась от боли в плече. Спустив рукав, она увидела длинный, неровный след от укуса на коже. И ещё кое-что — небольшая золотая звезда, похожая на татуировку, которой она раньше не видела. Её приз за прохождение первого испытания, поняла она. Интересно, останется ли сияющий узор навсегда?

— Твоя рука выглядит не очень, — предупредил Блэквелл, когда она снова попыталась пошевелиться. — И я не смогу помочь, пока…

— В этом всё дело, да? — обвинила она его, ткнув пальцем в его сторону и разбудив По, который на этот раз исчез, возмущённо покинув комнату. — Дай угадаю: ты вызвал змею сам, чтобы притвориться спасителем и обманом заставить меня доверять тебе.

— Я не имел никакого отношения к змее, — огрызнулся он. — Это была материализация самого тёмного страха одного из других участников — того, кого ты спасла от Адской гончей. Это его тайна, которую он заплатил за вход в Фантазму. Особняк сам решает, когда использовать такие вещи. И я не пытаюсь тебя обмануть, я хочу показать, что мы можем помочь друг другу. Если бы ты хоть немного прислушалась ко мне, — пробормотал он в конце.

Ей внезапно захотелось показать ему язык, но она сдержалась, и уголки его рта чуть дрогнули, как будто он знал, что она задумала.

— Мне не нужна твоя помощь, — упрямо заявила она. — И я могу вылечить свою руку сама. Нужно просто выспаться.

Он фыркнул:

— Удачи тебе с этим в этом месте. Но, кстати, ты слишком быстро исчерпываешь свои магические силы. Скоро ты себя истощишь. А я, наоборот, мог бы полностью исцелить твоё плечо с минимальными затратами. Ещё лучше — в следующий раз, когда ты попадёшь в безвыходное положение, я смогу просто переместить тебя, и тебе не придётся тратить магию перед следующим уровнем.

— И почему ты не можешь сделать это без кровной сделки? Ты ведь помог мне вернуться в комнату, не так ли?

— Быть материальным достаточно долго, чтобы нести тебя сюда, стоило больших усилий, — признался он. — Я смогу делать такие вещи только тогда, когда у меня будет связь с чем-то живым.

— Десятилетие, которое ты просишь, — догадалась она. — Это то, как ты стал Фантомом. Так ты поддерживаешь себя и становишься сильнее обычных Призраков. Более реальным.

— Да, — подтвердил он, и она могла поклясться, что уловила в его голосе намёк на улыбку, как будто её слова скрывали двойной смысл. — Мои силы усиливаются во время кровной сделки. Ты сможешь вызывать меня по своему желанию.

Она прикусила губу. Надо признать, его предложение становилось всё более заманчивым, чем дольше она обдумывала его. И как он уже отметил, она вряд ли сможет искать Женевьеву, пока не пройдёт остальные шесть уровней, так что у неё будет достаточно времени для поисков его ключа…

— И, если ты заберёшь десять лет моей жизни, а это всё, что у меня осталось, я умру? — спросила она.

— Ты могла уже десять раз умереть в этом особняке, — напомнил он. — Но ты права, такая возможность существует. Хотя, по-моему, это всё равно менее болезненно, чем, скажем, быть разорванной на части Адской гончей.

— Ты не боишься, что, даже если я найду этот ключ, ты всё равно не сможешь полностью покинуть Фантазму? Что ты покинешь особняк, но не найдёшь другого места?

— Это риск, на который я готов пойти. Жизнь продолжается. Даже в смерти. Нет смысла переживать о том, что ещё не произошло.

Она долго молчала, обдумывая его слова, но где-то в глубине души уже знала, какое решение примет. Она слышала в голове голос матери, которая наверняка бы её отругала за то, что она собиралась сделать, но проигнорировала его. Матери здесь не было.

Она отодвинула его от кровати, чтобы встать, её правая рука безвольно повисла, когда она выпрямилась перед ним.

— Каковы условия?

Его зелёные глаза вспыхнули возбуждением, и, прочистив горло, он объявил:

— Если ты согласишься на кровную сделку, я клянусь использовать нашу связь только для того, чтобы отвечать на твои призывы и помогать в опасных ситуациях. Взамен у тебя будет время до того момента, как ты покинешь пределы Фантазмы, чтобы найти мою привязку. По твоим словам, это сердце и ключ. Если ты не справишься, ты передашь мне десять лет своей жизни через кровную сделку — ни секунды больше, ни секунды меньше.

— А если я найду этот ключ? — Она склонила голову. — Я хочу за это награду.

Что-то мелькнуло в его глазах при её просьбе:

— Что бы ты хотела?

Она не колебалась:

— У моей семьи долг за наш дом. Мне нужны деньги, чтобы его выплатить.

— Я призрак, — сухо ответил он. — У меня нет доступа к смертным валютам.

— Тогда как насчёт того, чтобы ты следил за моей сестрой? Ты ведь сможешь узнать, в другой ли она группе, верно?

— Ты не получишь свою награду, пока наша сделка не завершится, — напомнил он ей. — Но, если ты победишь в состязании, мой подарок уже будет не столь важен, ведь награда Фантазмы будет лучше всего, что я мог бы предложить.

— Мне всё равно на победу, — сказала она ему.

— Должно быть не всё равно, — ответил он. — Победитель получает Дар Дьявола — одно из самых могущественных и желанных благ. Ты могла бы использовать его, чтобы расплатиться с долгами. Доберись до седьмого уровня, найди сестру, уговори её отказаться, а затем останься и позволь мне помочь тебе победить. Зачем проходить семь кругов ада, чтобы найти её, и просто сдаться, когда останется всего два уровня?

Она неохотно признала, что в его словах был смысл. Офелия искала в его глазах хоть намёк на искренность, а он тем временем взял её левую руку и перевернул ладонью вверх. Проведя пальцем по одной из длинных линий в центре её ладони, он добавил:

— Вот твоя линия жизни, — проговорил он, и по её коже побежали мурашки. — Здесь я вижу очень долгую жизнь. Но не думаю, что это то, о чём тебе стоит волноваться.

— Почему? — выдохнула она. Прикосновение его пальцев вызывало в животе лёгкий вихрь.

— Потому что у меня есть ощущение, что ты не проиграешь, — серьёзно ответил он, его взгляд стал ещё более пронзительным. — Не с твоими способностями. Ты…

Он замолк, словно решая, стоит ли говорить то, что могло пойти ему на пользу.

— Я давно не испытывал такой надежды, — наконец сказал он.

— Думаю, ты слишком полагаешься на способности, которые я даже не могу контролировать, — пробормотала она. — Когда Кэйд пытался меня заколоть, я исчезла. Я никогда раньше так не делала. Моя мать никогда не упоминала, что некроманты способны на такое.

— Возможно, это особенность твоей магии, — предположил он. — У существ одного типа могут быть разные способности.

Она тяжело вздохнула:

— Моя мать сейчас, наверное, в гробу переворачивается от того, что я веду с тобой этот разговор. Хотя, думаю, её бы больше расстроило то, что я вообще прогнала Женевьеву.

— Так мы заключаем сделку или нет? — нетерпеливо спросил он.

— Последнее, — произнесла она. — Что касается сердца… Я не могу убить кого-то. Нам придётся найти способ решить эту часть задачи более этично.

— Ты будешь удивлена, на что способна в подходящих обстоятельствах, — сказал он.

— Дай мне перефразировать, я не хочу быть способной на это, — тихо ответила она, опустив взгляд на свои руки. — Уже достаточно того, что многие считают некромантов тёмными или даже злыми. Я не буду марать свои руки кровью, чтобы доказать их правоту.

Он вздохнул:

— Здесь сердца повсюду. Сначала сосредоточимся на ключе, а к сердцу перейдём, когда доберёмся до него. Итак, у нас сделка?

Офелия глубоко вздохнула и, наконец, кивнула:

— У нас сделка. Соверши обряд.

Он внезапно исчез и вернулся через секунду, держа в руке изящный кинжал из оникса. Протянув ее руку, он аккуратно провёл лезвием по её коже ладони. Она зашипела от боли, а он тем временем сделал аналогичный порез на своей руке и скрепил их кровавые раны вместе. Закрыв глаза, он произнёс несколько слов на языке, который она узнала по воспоминаниям о том, как подслушивала приёмы своей матери. Её тело охватило жаром, от которого перехватило дыхание, но это ощущение быстро прошло.

Он осторожно отпустил её руку:

— Когда захочешь меня призвать, просто назови моё имя три раза. Я приду.

— В любое время? — приподняла бровь она. — Так что, если я захочу, чтобы ты был рядом постоянно…

— Да, — с лёгкой усмешкой подтвердил он. — Ты можешь призвать меня в любое время. Утром. Днём. Посреди ночи…

Она прочистила горло, не желая следовать за его мыслями туда, куда они, по-видимому, направлялись:

— Поняла. А что насчёт моих ран?

Он положил руку на её плечо, от чего она стиснула зубы, но уже через несколько секунд после произнесённых слов боль испарилась. Она осмотрела себя, прокрутив плечо, чтобы убедиться, что всё в порядке. Единственными следами после ночного кошмара осталась засохшая кровь на коже и одежде.

— Спасибо, — сказала она искренне. — И что теперь?

— А теперь начнем, — ответил он.

ГЛАВА 18. ГОРЯЩИЙ ВОПРОС

К тому времени, как Офелия сменила окровавленную одежду на что-то чище, до ужина и начала следующего уровня оставалось около двух часов. Пока она снимала испорченные вещи в ванной, Блэквелл попросил её перечислить все места, в которых она уже побывала в особняке, и она случайно упомянула пугающий проход. Теперь же, с явной неохотой, она наблюдала, как он передвигал стул, которым она забаррикадировала книжный шкаф, чтобы открыть за ним тайную дверь.

— Тебе понадобится моя рука, чтобы пройти там? — с ухмылкой поддразнил он её через плечо.

— Да хоть укуси ты меня, — безразлично отозвалась она.

Его ухмылка стала ещё шире:

— Это приглашение?

Она проигнорировала его насмешки и спросила:

— Почему ты просто не используешь свой маленький фокус с исчезновением и не перенесёшь нас туда, куда нужно? Или ты появляешься только там, куда тебя не звали?

Теперь он посмотрел на неё с явным раздражением:

— Я могу перемещаться только в те места, где уже бывал физически. Плюс, перемещение между материальной и нематериальной плоскостью — это не так просто, как кажется. А уж тем более с пассажиром на плечах. Я стараюсь сохранить силы для твоего следующего испытания… Или ты решила, что хочешь попытаться пройти его в одиночку?

Она подняла глаза к потолку:

— Не могу поверить, что я застряла здесь с саркастическим Призраком, пока моя сестра, возможно, подвергается опасности.

— Она настолько неспособна позаботиться о себе?

— Нет, — признала Офелия. — Во многих отношениях Женевьева намного способнее меня. Когда мы росли, я часто оставалась одна с матерью, а она была… где-то. Но мне кажется, что она по какой-то причине слишком очарована этим местом— она собирала газетные вырезки из всех городов, где проходило это соревнование за последние несколько лет. Боюсь, она слишком увлеклась мечтой, что приз сможет решить все наши проблемы, и не подумала о последствиях, когда приехала сюда.

Он наклонил голову в задумчивости:

— И не сможет? В смысле решить все ваши проблемы.

— Выплатить наш долг — да. Но вот исправить всё остальное в нашей жизни… вряд ли. Это не сделает смерть нашей матери легче. И не решит наши ссоры, — она понимала, что, вероятно, делится лишним, но, кроме Женевьевы, у неё никогда не было никого, с кем можно было бы по-настоящему поговорить. И хотя Блэквеллу она не особо доверяла, в данный момент он был единственным вариантом. К тому же, она собиралась воспользоваться их сделкой по максимуму.

— Когда умерла твоя мать?

Она пристально посмотрела на него, пытаясь понять, насколько его любопытство было искренним.

— Около пяти дней назад, — призналась она.

Он не стал задавать больше вопросов, и вскоре открыл проход:

— Значит, секретная комната была здесь?

— Да, — она сглотнула, заглядывая в темноту, наполовину ожидая, что оттуда вылетит демоническое существо. — Она должна быть там, верно?

Блэквелл пожал плечами:

— Особняк постоянно передвигает комнаты для своих призраков и ловушек. Если ты нашла её и ничего с тобой не случилось, это определённо была случайность.

— Так объясни мне систему ловушек, — скрестив руки на груди, потребовала она. — У каждого участника свой план? У вас там есть секретарь Призрак, который следит за расписанием?

— Никаких секретарей, — ответил он, когда По внезапно снова появился, потеревшись головой о его ногу. — Только Дьяволы, Призраки и сама Фантазма. У особняка есть свой разум, если ты не заметила. Он решает, когда проявить самые большие страхи своих гостей, и призывает Призраков и Привидений на помощь, но Дьяволы координируют другие ловушки, когда им становится скучно. А если этого недостаточно, чтобы уничтожить людей, за дело берутся уровни и другие участники.

— Понятно, — пробормотала она, наблюдая, как Блэквелл пнул кота в темноту. — Кто здесь главный?

— Это знают только Дьяволы — и они дали клятву хранить секрет. Единственные существа, которые встречали создателя, — это участники, прошедшие восьмой уровень и выигравшие ставку на вход в девятый.

— Ставку? — переспросила она.

— Если более одного участника проходит восьмой уровень и доживает до девятого, они либо должны устранить друг друга, пока не останется только один, либо предложить самую высокую ставку, чтобы получить право войти.

Она содрогнулась от мысли о смертельных поединках, которые должны происходить, когда слишком много людей доходит до финала. Офелия не могла представить, что убьёт кого-то только ради шанса встретиться с монстром, создавшим это место.

Блэквелл подошёл к деревянному комоду в её комнате и достал оттуда две не зажжённые свечи. Щёлкнув пальцами, он зажёг фитили и протянул одну Офелии.

— Готова?

Она напряжённо кивнула, холодок пробежал по её телу, которое отчаянно умоляло её не возвращаться в демонический проход. Но она отказалась поддаваться страху. Офелия шагнула в дверной проём и подняла свечу, освещая тени, с особой тщательностью убеждаясь, что существо, с которым она столкнулась прошлой ночью, не было рядом. По её спине пробежала дрожь при этом воспоминании.

— Что-то не так? — спросил Блэквелл, его зелёные глаза поблёскивали весельем, когда он заметил, как она замерла.

— Нет, — ответила она, не давая ему повода для очередной шутки. Выражение его лица выдавало сомнения, но она проигнорировала это, сменив тему. — Если ты не один из Призраков, устраивающих ловушки, как ты оказался здесь заперт?

— Это, — сказал он, — и есть главный вопрос, не так ли?

Блэквелл позволил ей идти впереди, шагая следом по коридору, при этом его рука едва касалась её плеча, словно уверяя её в своём присутствии. Очевидно, её попытка проявить невозмутимость при возвращении в тёмный проход не удалась, и этот жест с его стороны вызвал в ней тёплую благодарность. В свете танцующего пламени её свечи на каменных стенах колыхались тени, но его силуэт оставался отсутствующим.

— Единственная реальность, которую я могу вспомнить, — это Фантазма, — начал он, его голос звучал ровно и гладко, словно он повторял эти слова много раз. — У меня нет воспоминаний о том, как я здесь оказался, и почему могу делать то, что не под силу остальным Призракам. Всё, что я знаю, — это заключать сделки с участниками, наблюдать за их провалом и ждать, пока Фантазма переместится в другой город, чтобы найти новую жертву, когда начнётся следующее состязание. Раз за разом. Остальные Призраки привязаны к этому месту, потому что умерли здесь или заключили неудачные сделки с Дьяволом в прошлой жизни и вынуждены оставаться до тех пор, пока их долги не будут погашены, и они смогут уйти. Некоторые не справляются и со временем превращаются в Привидений, которых Фантазма использует для ловушек.

— Что случилось с другими участниками, провалившими твою сделку? — тихо спросила она.

— Немногие умерли, если ты об этом, — заверил он. — Многие сдавались, но большинство выигрывали Фантазму.

Она бросила взгляд через плечо:

— Они получили свой приз, а ты — десять лет их жизни.

Его зелёные глаза встретились с её без малейшего намёка на раскаяние.

— Именно так.

Если бы они были умнее, подумала она, они просто попросили бы расторгнуть свои кровные сделки. Но теперь, когда эта мысль пришла ей в голову, она задумалась, не потратит ли она свой собственный Дар Дьявола, если выиграет его, на возвращение десяти лет своей жизни или на что-то другое, что могла бы захотеть.

— Трудно ли было наблюдать за теми, кто умирал? — Офелия остановилась и повернулась к нему, её голова наклонилась с любопытством. — Не думаю, что смогла бы выносить такое снова и снова.

— Быть слишком сострадательной в таком месте — это ошибка, — предупредил он. — Мягкие сердца здесь не выживают.

— Какие же сердца выживают?

Он наклонился вплотную, так что их глаза оказались на одном уровне:

— Сердца с зубами, — произнёс он, нежно касаясь её подбородка, проводя большим пальцем по её полным губам.

Офелия застыла на месте.

— Ну же, ангел, покажи мне свои зубки.

Её дыхание участилось от его близости. Он был так близко, что она могла увидеть отблеск огня в его изумрудных глазах. Её взгляд на миг опустился к его губам, и, как в ту ночь в ванной, она на мгновение задумалась, каким было бы его поцеловать. Пах ли он так же, как аромат ванили и табака, витавший вокруг него? Будет ли его поцелуй холодным из-за его призрачной природы?

Губы Блэквелла начали кривиться в уголках, и она поняла, что уже слишком долго молчит, не отрывая от него взгляда. Он тихо хохотнул, потянувшись за чем-то у неё за спиной, и его губы почти коснулись её, когда он наклонился. Офелия поспешно отвернулась и сглотнула. Когда она оглянулась назад, то увидела, что они добрались до конца коридора. Он нажал на рычаг двери и распахнул её.

— Смотри, — махнул он рукой с ноткой удовлетворения в голосе. — Обычный чулан.

По мяукнул у её ног, и Офелия вздрогнула, совсем забыв о нём. Повернувшись к двери, она увидела, что Блэквелл был прав — это был всего лишь чулан.

— Может, мне нужно самой открыть? — сказала она, голос её прозвучал чуть приглушённо. Она снова захлопнула дверь и, не дожидаясь ни секунды, тут же открыла её снова. Из её горла вырвался разочарованный звук — ничего не изменилось.

— Не торопись, — посоветовал Блэквелл. — Сначала представь себе место, куда хочешь попасть. А потом открывай.

Она бросила на него скептический взгляд, но всё же снова закрыла дверь и закрыла глаза, сосредотачиваясь. На этот раз она представила ту самую тайную комнату, с длинными столами в центре и пустыми полками вдоль стен. Вспомнила, как По запрыгнул на один из этих столов, чтобы умыться и с лёгкой насмешкой наблюдать за ней.

Послышался скрип.

— Офелия, — позвал он.

Она открыла глаза, и её челюсть отвисла, когда она увидела перед собой новую комнату.

Блэквелл оценил её взглядом:

— Неплохо, ангел. Теперь посмотрим, что ещё ты сможешь найти.

ГЛАВА 19. АТМОСФЕРА

Полтора часа спустя они обыскали три разные комнаты в поисках ключа или подсказок, которые могли бы пробудить воспоминания Блэквелла о его местонахождении. Всё безуспешно. Простая комната в конце секретного коридора не предлагала ничего стоящего, и её легко было исключить. Следующим местом, которое предложил Блэквелл, оказался бар — с полками, полными бутылок, и пронизывающим до костей холодом.

— Ты привёл меня сюда только для того, чтобы выпить? — с обвинением спросила она.

— Конечно, нет, — ответил он, прежде чем одним махом опрокинуть целый стакан янтарной жидкости. — Я привёл тебя ради романтической атмосферы.

Комната была покрыта паутиной и слоем грязи.

Последним местом, которое он предложил, стала библиотека. Огромное помещение было уставлено книжными полками из тёмного дуба, доверху забитыми романами и журналами. В центре задней стены возвышался массивный камин из кирпича, а над его резным каминным полом висело позолоченное око. В воздухе пахло обугленной землёй и старыми книгами, и в отличие от остальных комнат особняка, здесь было куда теплее.

Блэквелл развалился на ярко-зелёной кушетке у камина, в то время как Офелия рылась в двух книжных полках, готовая задушить Призрака. Пока он был увлечён какой-то старой сказкой, она давилась пылью, вытаскивая одну книгу за другой, проверяя их на наличие скрытых ниш, куда можно было бы спрятать ключ.

— Ничего из этого тебе не кажется знакомым? — бросила она ему после очередного приступа кашля.

— Возможно, — лениво отозвался он, отрывая взгляд от книги и мельком взглянув на толстый справочник в её руках, переплетённый в старую, потрёпанную коричневую кожу и украшенный золотым тиснением. — А может, и нет.

Этого хватило. Она со всей силы швырнула книгу ему в голову. Но за секунду до того, как она должна была достичь цели, он снова стал нематериальным.

Какая неудовлетворённость.

Когда он снова обрёл физическую форму, на его лице играла ленивая ухмылка.

— Если хочешь грубые игры, — протянул он, — у меня есть игры и поинтереснее. Те, что требуют меньше одежды…

— Ох, боже, — простонала она, сжав кулаки. — Неудивительно, что никто так и не нашёл то, что ты ищешь. С тобой невозможно работать.

— А ты никогда не думала, что я уже всё это перерыл? Я бы запомнил, если бы кто-то когда-то нашёл что-то важное в этих книгах.

— Ты уверен? Потому что ты даже не помнил, что уже встречал меня и рассказывал об этом.

— Это потому, что я встретил тебя до начала соревнования. А такого раньше не случалось.

— Значит, ты помнишь всё, что происходит во время соревнования, но ничего из того, что было между ними, — поняла она. Внезапно ей стало ясно, почему он так настаивал на том, была ли их первая встреча «приятной».

— Верно.

Она вскинула руки:

— Тогда зачем мы здесь, и почему я покрываюсь пылью?

Он вдруг исчез и мгновенно появился прямо перед ней, заставив её вздрогнуть.

— Бу, — сказал он, усмехнувшись.

— Я так рада, что это у тебя вошло в привычку, — отозвалась она с сарказмом.

Он осторожно вынул из её рук книгу, которую она уже была готова запустить в него, и отбросил её на пол.

— Я выбрал тебя потому, что ты умеешь находить то, что не под силу остальным. Но сейчас ты по-прежнему смотришь на поверхность. Мне нужно, чтобы ты копнула глубже.

— Ты хоть раз не мог бы говорить прямо?

Он поставил руку на раму книжного шкафа за её спиной:

— Если наше партнёрство сработает, тебе нужно понять одну вещь: мы на одной стороне. Я хочу твоего успеха больше, чем ты сама, поверь. Ты нашла Шепчущие Врата и заставила появиться ту комнату в секретном проходе. Вот что я имею в виду, когда говорю «копай глубже». Ищи то, чего я не видел миллионы раз. Смотри за пределы очевидного.

— Ладно, поняла. — Она скрестила руки на груди, стараясь игнорировать тот факт, что всякий раз, когда он оказывался так близко, её сердце начинало бешено колотиться, заглушая все мысли. — А пока было бы неплохо, если бы ты хоть как-то помог. Например, рассказал о себе. Кажется, что, когда я случайно нахожу нужные места, это происходит, потому что внутри что-то меня к этому тянет. Мне нужно почувствовать… связь с тем, что я ищу.

Блэквелл наклонил голову:

— Ладно. Что бы ты хотела узнать?

Офелия посмотрела ему прямо в глаза:

— Какое у тебя самое раннее воспоминание о том, как ты оказался здесь? Ты помнишь, существовал ли когда-нибудь где-то ещё?

Он задумался, постукивая пальцами по полке над её головой, словно перебирая воспоминания. Раз-два. Она протянула руку назад и постучала пальцем по полке, завершив его тройку движений.

Его зелёные глаза заметили её жест, но он не стал комментировать, лишь ответил:

— Нет. В моей памяти нет «до». Я помню каждого участника, с которым работал, и каждый город, в который мы приезжали, но ничего вне конкурсов Фантазмы. Жаль, конечно. Мне кажется, меня лишили удовольствия впервые увидеть тебя.

Её щеки запылали, и в животе закружились бабочки. Он был слишком обаятельным для её же блага.

— А что, если… — Она прочистила горло. — А что, если ты умер в Фантазме? Может быть, ты тоже был участником, и поэтому привязан к этому месту?

— Я думал об этом, — он кивнул, его лицо омрачилось. — Но многие Призраки здесь — это участники, погибшие в ходе соревнования. А я стал Фантомом, а не обычным Призраком. К счастью, сделки, которые я заключаю, не позволяют мне стать Привидением.

— Фантомов можно создать разными способами, — сказала она. — Чаще всего они появляются, когда бессмертное существо умирает, но не переходит на ту сторону — что-то в мощи их души создаёт более сильного Призрака. Хотя есть и другие способы.

Бессмертные редко умирали, ведь они не старели и были практически неуязвимы, но это не было невозможным, и она задумалась, не что-то подобное ли случилось с ним. К сожалению, её занятия некромантией не давали много знаний о Фантомах — они были слишком редки. Она даже не была уверена, что её мать когда-либо встречала одного из них.

— Хм, — задумчиво протянул он. — Возможно, так и есть. В прошлой жизни я был бессмертным. Вампиром, например. Мне нравится кусаться, — он показательно клацнул зубами, затем подмигнул ей.

Офелия невольно издала удивлённый звук, а её щеки снова запылали при мысли о его зубах, вонзающихся в её кожу…

Он с удовлетворением наблюдал за её румянцем.

Она поспешно сменила тему:

— Может, начнём с основ. Какой твой любимый цвет?

Он приподнял бровь, явно удивлённый таким простым вопросом, но потянулся рукой, дёрнув за кончик бархатной ленты в её волосах:

— Красный.

Лента идеально сочеталась с остальной её одеждой: алая блузка с высоким воротом и длинными шифоновыми рукавами, которые расширялись у плеч и снова сужались, затем раздвигались у запястий, поверх чёрного бархатного корсета.

— Ну, хотя бы в этом у нас есть что-то общее, — заметила она. — А любимая книга?

— Здесь есть книга о докторе, который использует части разных тел, чтобы создать собственного монстра. Она мне понравилась.

Она оживилась:

— Я знаю эту книгу…

Но не успела она закончить фразу, как кто-то внезапно появился в комнате, напевая мелодию, напоминавшую джазовые мотивы, которые можно услышать во Французском квартале. Это был мужчина, который впустил её в Фантазму — его цилиндр и подведённые чёрной линией глаза невозможно было не узнать. Он замолчал, заметив их двоих.

— Блэквелл, — мужчина слегка кивнул Призраку, но его проницательный взгляд оставался устремлён на неё.

Блэквелл выпрямился и скрестил руки на груди, внимательно глядя на незваного гостя.

— Добрый вечер, Джаспер.

Джаспер снял цилиндр и положил его на стол. Офелия подавила вздох — под шляпой скрывался третий глаз, вмонтированный в его лоб. Метка Дьявола.

Джаспер хищно улыбнулся ей:

— Не думал, что ты окажешься первым выбором Блэквелла. Что ты сделала, чтобы привлечь его внимание? — он перевёл взгляд на Блэквелла. — Или это тот случай, когда ты просто выбрал самую симпатичную участницу в надежде поразвлечься с ней в тёмных углах?

— Джаспер, — мягко проговорил Блэквелл, но в его голосе прозвучала угроза, скрытая за ровным тоном. — Проваливай.

— Прости, красавчик, — Джаспер покачал головой. — Не могу. Почему бы вам не продолжить свои забавы в другом месте?

Офелию обдало жаром от стыда при такой явной инсинуации.

— Мы не… это не…

— Неужели он даже не поцеловал тебя? — Джаспер перевёл взгляд с неё на Блэквелла. — Медленно действуешь на этот раз, Блэквелл?

Блэквелл не счёл нужным отвечать, его лицо выражало смесь скуки и раздражения.

— Были несколько участниц, с которыми он заключал сделку, что едва не нарушало главное правило Фантазмы для нашего очаровательного друга, — продолжал Джаспер. — Советую тебе оберегать своё сердце рядом с ним, иначе испытания будут не самым худшим, что тебя здесь ждёт.

— Пойдём, — сказал Блэквелл, кивком головы указывая ей на выход.

Офелия бросила осторожный взгляд на Джаспера, а третий глаз Дьявола вдруг раскрылся. Этот глаз не был тёпло-карим, как его другие два, а ярко-золотым, и то, как он впился в её лицо, вызвало холодок у неё внутри. Она поспешно вышла из библиотеки и зашагала по коридору вслед за Блэквеллом. Уже в своей спальне она заметила, что Блэквелл был напряжён, хотя старался это скрыть.

После нескольких мгновений молчания она наконец спросила:

— Поцелуи обычно входят в твои сделки? Или я просто не в твоём вкусе?

Блэквелл на миг застыл, затем запрокинул голову и рассмеялся, громко и искренне.

— У меня нет вкуса, — ответил он с прищуром, повернувшись к ней лицом. — Джаспер просто продолжает свою привычку быть невыносимым занудой. Из всех участников в недавней памяти я целовал только одного, и то потому, что он оказался ужасно скучным собеседником и абсолютно бесполезным в поисках. У меня тогда не было большого выбора — нужно было чем-то занять время.

— Полагаю, мне стоит начать придумывать более интересные темы для разговора, — отозвалась она.

— Мысль о том, чтобы поцеловать меня, настолько ужасна? — прошептал он.

Нет.

— Да, — ответила она.

— Знаешь, что каждый раз, когда ты врёшь, у тебя чуть дёргается левый глаз?

Она скрестила руки на груди:

— Ничего он не дёргается.

Блэквелл открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но в этот момент по особняку разнёсся звон колокола, призывающий на ужин. В его глазах мелькнул некий непонятный ей блеск.

— Полагаю, этот спор придётся отложить, — сказал он, направляясь к двери, чтобы открыть её для неё. — Поторопись, чтобы успеть поесть перед началом второго уровня. Когда начнётся испытание, не забудь призвать меня — я помогу тебе выбраться.

Проходя мимо него в дверном проёме, она спросила:

— Ты знаешь, какой круг ада будет в этот раз?

Блэквелл закрыл за ними дверь и, склонившись к её уху, прошептал одно-единственное слово, от которого у неё по спине пробежали мурашки:

— Похоть.

ГЛАВА 20. УРОВЕНЬ ВТОРОЙ: ПОХОТЬ

Не успел холодок пробежать по телу Офелии, как Блэквелл исчез. Лишь когда она вошла в обеденный зал, вспомнила о двух смертельных врагах, которых успела нажить всего за последние двадцать четыре часа. Как только она переступила порог, все участники мгновенно повернулись в её сторону, и воспоминания о ночном кошмаре — гигантской змее, пауках и ножах, вонзающихся в её прозрачную грудь — нахлынули с новой силой.

Она задумалась, насколько сильно Кэйд преувеличил свою версию событий.

— Ну вот, началось, — пробормотал кто-то в глубине зала. Это был пожилой мужчина по имени Джеймс.

— Думаете, она действительно Демон? — вслух поинтересовалась молодая женщина с золотыми волосами и строгими бровями. — Разве она не прошла первый уровень?

— Посмотрите на её глаза. Они просто жуткие. Я бы не удивился, если бы она оказалась одной из призраков, — прокомментировал мужчина с белокурыми волосами рядом с ней. Он был необычайно высоким, его сутулая поза вызывала едва ли не физическую боль при взгляде на него. Офелия подумала, что он и девушка с бровями, вероятно, родственники, учитывая их сходство и явную близость друг к другу.

— Демон, — прорычал Кэйд, отодвигая свой стул с оглушительным скрежетом. В зале воцарилась тишина, когда Кэйд и Бо поднялись с их самопровозглашённых мест во главе стола и сделали угрожающий шаг в её сторону.

Офелия не дрогнула. Ей было всё равно, что думали о ней эти люди — люди, которые, скорее всего, будут мертвы уже через несколько дней. Они могли унести свои оскорбления с собой в могилу.

Вместо этого она изобразила на лице соблазнительную улыбку: