Остаток безопасной дороги мы преодолели достаточно быстро. Солнце еще стояло высоко в небе, как мы достигли маленькой деревушки – она отделяла светлый, зеленый лес от запутанного, мрачного и хвоистого леса, за которым простирались Скалистые горы.
Их влияние чувствовалось даже здесь – с каждым пройденным оврагом, с каждым новым ручьем становилось все холоднее. И холод этот был… Нехорошим. Как от могильных плит.
Домики даже вблизи казались крошечными и неказистыми – одноэтажные строения из серых, тронутых временем бревен, всего штук двадцать. Мы въехали в деревню, провожаемые любопытными взглядами детишек и трех коров, пасущихся на небольшом лугу. Седая старуха, сидящая на грубо сколоченной лавке возле первого дома, при виде нас отвернулась и сплюнула на землю.
Ари огляделась и сморщила носик.
– Выглядит они недружелюбно, – беззаботно заметила жрица.
Меня взгляды местных откровенно пугали – я ощущала постоянное чувство беспокойства и страха, остающееся едким привкусом во рту. Каллум и Рейган тоже выглядели напряженными, хоть внешне это никак не отразилось на их осанке и поведении, а вот Ари с любопытством осматривалась, смело встречая каждый новый взгляд, в котором угадывалась ненависть.
– Нам придется оставить лошадей здесь, – Каллум поморщился. – Как-то не хочется.
– Других вариантов нет, – отозвался Рейган. – Через запутанный лес на лошадях не проехать. Оставить их без присмотра – звери задерут или убегут куда подальше. А здесь… Договоримся.
«Договоримся» прозвучало зловеще. У самого большого дома мы спешились – Рейган и Каллум отправились внутрь, а мы с Ари остались рядом с конями.
– Тут неуютно, – я снова огляделась. Улицы были пусты, но меня не покидало ощущения, что кто-то смотрит на меня из всех окон.
– Нищая деревня, почти отрезанная от мира лесом и находящаяся вблизи Скалистых гор, – тихо произнесла Ари. – Я чувствую много ненависти, которую породил ужас. Должно быть, жители здесь находятся в страхе за собственную жизнь. В Скалистых горах обитает много чудовищ.
– Но мы – не чудовища, – прошептала я.
– Для них мы хуже чудовищ, – спокойно ответила Ари. – Возвращаются.
Я проследила за ее вытянутой рукой – из дома вышли Каллум и Рейган в сопровождении высокого бородатого мужчины. Взгляд у него был угрюмым, лицо избороздили морщины. Он и Карре остановились возле покосившейся изгороди, а Каллум, подойдя к нам, озабоченно произнес:
– Возникли сложности.
– Какие? – живо поинтересовалась Ари.
– Это глава деревни, – Каллум кивнул в сторону мужчины. – Эйдан. Мы попросили ночлега и присмотреть за лошадьми, и поначалу он отказался. Но как услышал, что с нами жрица…
Каллум посмотрел на Ари, которая наматывала прядь волос на палец с беспечным видом, словно находилась в столице, а не в забытом поселении.
– Он хочет, чтобы ты благословила его деревню. Попросила у богини милости, которая отпугнет чудовищ, обитающих возле Скалистых гор.
– Но Арандхати спит, – сдвинула я брови. – Ари, разве она может защитить деревню от монстров?
– Нет, – мягко ответила жрица. – Но благословение – не всегда защита. Скажи ему, что я согласна.
Каллум кивнул и направился обратно к Эйдану, а я повернулась к жрице.
– Ты обманешь его?
– Не совсем. Благословения я попрошу, однако существ из Скалистых гор это не отпугнет, – Ари выпустила прядь из рук и разочарованно посмотрела в серое небо. – Раньше бы отпугнуло. Но… Времена не те.
– Он согласен предоставить нам свой дом, – к нам вернулся Каллум. – Когда ты выполнишь его просьбу?
– На закате. Пусть сложат ветки для большого костра в задней части деревни, – велела Ари. – И собираются, как только солнце сядет. А сейчас…
Она наморщила нос.
– Я очень хочу помыться.
Я была абсолютно солидарна с ней. Староста, получив указания, ушел, а мы зашли в дом – выглядевший снаружи скромно, внутри он оказался довольно уютным и прогретым. От печи шел жар – Ари метнулась к ней, выставив вперед руки, а я отправилась в первую комнату, где стояла большая кровать и стол с четырьмя стульями.
– Мы с Рейганом будем спать в кухне, – за моей спиной появился Каллум.
Я села на кровать и кивнула.
– Устала? – Каллум подошел ко мне и присел на корточки, взяв мои руки в свои.
Мы почти не разговаривали на протяжении двух дней – скача на лошадях, особо не поболтаешь, но я постоянно ощущала на себе его взгляд – внимательный, беспокоящийся. Он был подобно невидимому плащу, согревавшему меня на протяжении всего пути.
– Да, – я улыбнулась ему.
– Ты можешь остаться здесь, – подбирая слова, осторожно начал Каллум. – В безопасности. А мы пройдем через горы и вернемся с Ташей.
– Что ты такое говоришь?
– Николина, у тебя нет магии. Ты не сможешь сражаться. И, – он запнулся, – я очень боюсь тебя потерять. Провидица ведь ничего не сказала о тебе. Там было… Тьма, проблеск, феникс, смерть, – повторил он слова Аллегры.
Я отбросила его руки.
– Там моя сестра. Я должна быть там. Из-за меня вы все здесь, и я не буду отсиживаться в безопасности, пока решается судьба Таши.
Взгляд его ярко-синих глаз стал горящим, нетерпимым – в них полыхнула ярость.
– А я? – спросил он звенящим голосом. – Что насчет меня, Нико? Как я буду жить, зная, что не смог уберечь тебя?
Я смягчилась, видя его боль. Он действительно боялся меня потерять. Я вспомнила, как после своего возвращения в Стеи Каллум каждый день приходил к моему дому, но я гнала его прочь. Иногда он оставлял подарки – для Таши, как он говорил, – но там были не только ленты и куклы, а свежие продукты и лакомства.
Я обхватила его лицо ладонями и дрожащим от волнения голосом сказала:
– Ты меня не потеряешь, ведь ты будешь рядом.
– Да. Я буду, – пообещал Каллум.
Я склонилась к нему. Мою грудь распирало от нахлынувших чувств – мне хотелось кричать и танцевать одновременно. Они бурлили внутри, требуя свободы – требуя, чтобы я приникла губами к его рту, выплеснула все, что я чувствовала сейчас.
– Николина, здесь есть большая лохань, – в комнату ворвалась Ари.
Мы вздрогнули, отпрянув друг от друга. Жрица вздернула бровь, мгновенно замолчав, а потом протянула:
– Я не вовремя?
– Нет, – я пришла в себя первой. – Все в порядке. Лохань —это замечательно.
Каллум, скрывая досаду, встал и вежливо ответил:
– Я позабочусь о воде.
– Хорошо быть магом, – проводив его взглядом, сказала Ари. – Рейган ушел к местным попросить что-нибудь съестное.
Она прошла к кровати и легла рядом со мной, закинув руки за голову. Ее тонкое красное платье местами запылилось, а подол порвался, когда Ари протискивалась утром через кусты к ручью.
– Ты бы хотела быть магом? – вдруг спросила она.
– Да, – честно ответила я. – Это избавило бы меня от многих проблем. Я бы могла зарабатывать больше, не бояться других магов и спасла бы Ташу.
– А какую стихию ты бы выбрала?
– Стихии не выбирают, – я неуверенно посмотрела на нее. – Это невозможно.
– Но если бы ты могла, – настаивала жрица. – Каким был бы выбор?
Я задумалась.
– Вода, наверное.
– Почему вода? Из-за Каллума?
Я вспомнила то спрятанное в глубине леса маленькое озеро с белоснежными кувшинками, и ощутила тоску. Как приятно было на мгновение забыть обо всем, что нас окружало тогда.
– Нет. Я люблю воду. Она меня успокаивает. Вода – это жизнь, – повторила я слова мамы. Раньше она часто ходила со мной и Ташей на реку. Она же научила меня плавать.
Ари тихо рассмеялась.
– Вода – жизнь? Интересное мнение, – ее лицо стало непроницаемым.
Я подумала, что, возможно, Ари задала вопрос про выбор не просто так. Будущих жриц нередко покупали у бедных семей, с ранних лет обучая служить богине. Было ли решение стать жрицей ее собственным? Я спросила:
– А ты? Ты стала жрицей по своей воле?
– Нет, – отрезала Ари и поднялась, сменив тему: – Идем, Каллум, наверное, уже наполнил лохань.
Вода была горячей, почти обжигающей. Погрузившись в глубокую лохань, я стиснула зубы, чтобы не застонать вслух – мышцы, напряженные до предела, наконец-то начали расслабляться, мелкие царапины и ушибы заныли.
Потянувшись за куском мыла, источавшим тонкий аромат цветов – его мне любезно дала Ари, как и душистое масло, сказав, что это из личных запасов жриц, – я осторожно намылила плечо, на котором остался розоватый шрам от ожога. Я подозревала, что он останется со мной навсегда – тот маг, Фенрис, не пожалел магии, сделав огонь диким и яростным.
Позволив себе полежать несколько минут с закрытыми глазами, я просто отпустила все мысли из головы – их было так много: родители, Таша, Каллум, Фолкор, провидица… Им было тесно, они толпились и дрались внутри меня, пытаясь занять первое место – в какой-то момент мне начало казаться, что я схожу с ума.
Но хуже назойливых мыслей были только сомнения. Страхи, выползающие из дальних уголков моей души. Что, если я не справлюсь?
Кто я? Всего лишь человек.
Слабая-слабая-слабая, – шипяще твердили страхи, змеями обвиваясь вокруг меня. – Ты скоро умрешь. Тебе повезло, что ты столько прошла, но в схватке с Фолкором тебе не выстоять. Всем вам.
Меня начало трясти. Вода в лохани уже остыла. Быстро домывшись, я вышла, столкнувшись с Ари – она схватила меня за руку и спросила:
– Ты в порядке?
– Да. Да, – я потерла виски. Капли воды с моих мокрых волос падали на пол. – Проголодалась и устала.
– Рейган принес немного еды. Они с Каллумом на кухне, – сообщила Ари, прижимая к себе сверток со сменной одеждой.
– Переоденусь и пойду к ним, спасибо. Я оставила мыло и масло в купальне.
– Ты не воспользовалась маслом, – Ари принюхалась. – Запах не понравился?
– Забыла, – честно сказала я.
– Зря, – Ари поджала губы. – Это аромат успокаивает. Надо бы и Каллуму с Рейганом его предложить.
Представив суровое лицо Рейгана, его фирменный колючий – как иглы – взгляд, который непременно превратится в ошарашенный, когда Ари подсунет ему флакон с душистым маслом… Я расхохоталась.
Ари, беспокойно смотрящая на меня, тоже засмеялась, а затем удовлетворенно кивнула:
– Хоть улыбаться начала, уже неплохо. Встретимся у костра, Николина.
Она ушла в сторону купальной, а я поспешила в комнату – переодеться во что-то, кроме брюк, потому что местные жители и так пялились во все глаза на мужскую одежду на мне. Выбрав обычное темное платье с длинным рукавом и круглым вырезом, который украшали скромные синие кружева, я прокралась на кухню, где услышала любопытный разговор.
– Может, расскажешь мне, что тебе сказала провидица? – голос принадлежал Рейгану.
Через мгновение ответил Каллум – зло и напряженно. Он сказал:
– Нет. Это только мое дело.
– Она сказала тебе про будущее? Про Николину? Или… Про твоего отца?
Повисла тишина. Затем глухой звук – это ножки стула скрипуче проехались по полу, когда Каллум встал.
– Рейган, оставь это. Я все равно не скажу.
– Глупо делать все наперекор, чтобы досадить отцу, – вдруг заметил Рейган. – Фолкор, Николина…
Я затаила дыхание. О чем это он? Для меня не было секретом, что у Каллума были плохие отношения с отцом, но при чем здесь наша миссия и я сама?
Я не успела получить ответы на свои вопросы – послышались шаги, направляющиеся в мою сторону. Я накинула на себя непринужденный вид и двинулась навстречу, в дверях едва не столкнувшись с Каллумом.
– Нико, – он оглядел меня. – Выглядишь чудесно.
Платье было обычным, но я поблагодарила за комплимент и вошла на кухню. Рейган, сидящий за столом, кивнул на хлеб, мясо и сыр:
– Угощайся. Местные расщедрились, и все выспрашивали про жрицу.
– Что ты им сказал? – с набитым ртом спросила я, наплевав на приличия. Я была так голодна, что мне было все равно.
– Что она по ночам крадет детей.
Я поперхнулась, изумленно уставившись на него.
– Шутка, – любезно произнес Рейган, и поднялся. – Приятного аппетита, Нико. Я схожу, проверю, как там дрова для будущего костра, который разожжет наша великолепная жрица.
– С каждым днем он все невыносимее, – пробурчала я.
Каллум издал смешок.
– Рейган всегда таким был, сколько я его знаю. Это он еще сдерживается. Пойдем на костер вместе?
Я кивнула, и добавила – радость Каллума тут же поубавилась:
– Да, только дождемся Ари.
Будущий костер был сложен из крупных веток – приглядевшись, я заметила даже пару молодых тонких деревцев, которые притащили сюда по приказу Эйдана. Местные жители, выполнив работу, собрались у последнего дома – темное маленькое пятно в сумерках, – сбились в кучу, настороженно поглядывая на нас. Многие из них были в лохмотьях, на изможденных лицах читался страх и недоверие. Я сглотнула, прижавшись поближе к Каллуму, и посмотрела на Ари.
После купания она переоделась в очередное платье – длинное, до щиколоток, из мягкой ткани цвета спелой рябины. Боковой разрез открывал вид на длинную стройную ногу, на бедре которой во тьме таинственно мерцал кинжал. Золотистые волосы распущены, на шее – кулон с фениксом, расправившим крылья.
Местные жители смотрели на нее во все глаза, пока она шла к веткам, величественная, как королева. Я опустила взгляд ниже – Ари была без обуви. Она ступала по холодной земле босиком, гордо подняв голову.
Мы втроем тоже не могли отвести от нее глаз. В сгустившейся тишине Ари остановилась перед еще незажженным костром и грациозно сложила руки на груди, прижав ладони другу к другу. И вдруг запела – тихо, протяжно, слегка хрипловатым голосом.
Нижние поленья вспыхнули желтоватым светом. В небо устремился дымок. Песня уносила всех присутствующих вслед за ним далеко-далеко – за пределы Скалистых гор, за глубокие моря – туда, где не бывал никто из нас. Огонь, зачарованный голосом Ари, танцевал на ветвях, причудливо изгибаясь.
Я прислушалась – она пела о Несдержанной богине, странствующей по земле и согревавшей чужие сердца, но ее собственное оставалось черствым. Она искала того, кто сможет зажечь ее сердце, но так и не нашла – и дойдя до края мира, она запела о своих бесплодных поисках и одиночестве.
Ари закончила петь. Воцарилась тишина. Я моргнула, с удивлением ощутив слезы на глазах, торопливо смахнула их рукой. Костер вдруг погас – пламя исчезло, все вокруг погрузилось в темноту. Послышались вздохи и восклицания, а затем вдруг обугленные ветви вспыхнули с новой силой – с такой силой, что вспышка жара донеслась до меня.
Я инстинктивно прикрыла лицо рукой, а когда убрала ладонь, увидела, что Ари повернулась к жителям и негромко сказала:
– Богиня дарует вам свое благословение.
И жители – один за другим, как единое целое, – опустились на колени, припадая лбами к земле. Огонь трещал и взмывал в небо, пытаясь облизнуть звезды. Ари стояла, склонив голову набок и снисходительно смотрела на склонившихся перед великой Арандхати.
Я украдкой взглянула на Рейгана. Он тоже не отрывал взгляда от Ари, а когда Эйдан, подойдя к ней, упал на колени и поцеловал протянутую ему руку, отвернулся. На долю секунды его лицо исказилось в гримасе.
– Будет праздник, – Ари плавно приблизилась к нам. – Они хотят отблагодарить нас. Просят прийти.
Жрица кивнула в сторону жителей, которые споро вынесли пару столов на улицу. Женщины, закутанные в платки, принялись расставлять нехитрое угощение, пара ребятишек, любопытно вытягивая шеи, бросились к костру.
– А где Рейган? – спросила она.
– Ушел только что, – сказал Каллум. – В дом, наверное.
– Я за ним схожу, – грациозно махнула она рукой и направилась в дом старосты – по-прежнему босиком.
– Мы примем участие в празднике? – повернулась я к Каллуму.
Он задумчиво провел пальцем по моей щеке.
– А ты хочешь? Местные обидятся, но я могу сказать, что ты слишком устала.
Я с сомнением посмотрела на столы и жителей, некоторые из которых поглядывали в нашу стороны. Страх на их лицах сменился радостью – я готова была поспорить, что внутри них будто загорелся мягкий свет. Надежда.
– Я чувствую вину, когда отдыхаю, – призналась я. – А Таша…
Я не договорила, но Каллум понял меня без слов. Привлек к себе, обнял и прошептал на ухо – по моей спине побежали мурашки от этого низкого, интимного шепота:
– Ты воюешь за нее каждую секунду. Даже здесь, на празднестве, ты не перестаешь думать о сестре. Позволь себе побыть немного Николиной, а не сестрой Таши Дамаре.
Он ласково убрал прядь моих волос за ухо. Я кивнула, убеждая себя, что следует выказать местным уважение и немного повеселиться вместе с ними – тем более что ночь мы все равно проведем тут.
– Тогда идем, – Каллум взял меня за руку и потянул к столам. – Ничего не бойся, я с тобой.
Его горячая ладонь, сжимающая мои пальцы, казалась мне незыблемым оплотом спокойствия. Я выдохнула и расправила плечи, послушно идя за ним.
– Не побрезгуйте, – женщина в теплой накидке поставила перед нами миски, в которых было жаркое. – Сама готовила. Вкусно должно быть.
От блюд шел приятный аромат. Я поблагодарила ее и взялась за ложку, но женщина уходить не спешила. Смотрела на нас темными глазами и, скрестив руки на груди, вдруг спросила:
– Эйдан сказывал, что вы целитель. Правда?
– Почти, – осторожно ответила я, пробуя жаркое. И вправду вкусно. – Немного разбираюсь в травах.
– Сын у меня болеет, – пожевав губу, промолвила женщина. – Может, глянете?
Я опустила ложку, краем глаза заметив вернувшуюся Ари. Она была без Рейгана, и выглядела рассерженно.
– Почему нет? Посмотрю, – согласилась я.
– Сейчас, – веско добавила женщина.
Я снова кивнула.
– Только сумку из дома свою возьму.
– Я с тобой, – Каллум спешно поднялся, игнорируя недобрый взгляд женщины.
По дороге она представилась:
– Меня Этной звать.
– Николина, – сказала я свое имя. – Чем болеет ваш сын? Сколько ему?
– Десять. Кашляет много. Дышит тяжело. По ночам весь в испарине просыпается, – Этна говорила короткими рублеными фразами. – Я ему настой давала, да не помогло. Не ушла болезнь.
– Что давали? – я внимательно слушала женщину. Каллум шел рядом, не вмешиваясь в наш разговор. Этна охотно перечислила травы, и я наморщила лоб – они были мне знакомы, и раз не помогли, то…
В доме обнаружился Рейган, мрачно смотрящий на огонь в печи. Каллум подошел к нему, чтобы сказать, куда и зачем мы идем, а я тем временем забрала свою сумку и поспешила на улицу. Этна ждала меня возле изгороди – прямая, как статуя, с суровым выражением на лице. Но вот ее руки… Пальцы чуть подрагивали. Заметив мой взгляд, она поспешно спрятала ладони.
Дождавшись Каллума, мы направились к жилищу Этны – она шла впереди, ведя нас, а мы с Каллумом едва поспевали за ее энергичным шагом. Резко остановившись перед крохотным домиком с плоской, чуть съехавшей набок крышей, из-за чего он был похож на старый гриб, Этна жестом пригласила меня зайти внутрь.
– А ты здесь жди, – сказала она Каллуму. – Маг.
Я видела, что он хотел возразить – брови Каллума дернулись в раздражении, глаза сузились. Опасаясь конфликта, я быстро схватила его за руку и прошептала:
– Это… Деликатное дело. Никто не хочет показывать свое горе. Подожди меня здесь.
– Будь осторожна, – уступил Каллум.
В доме я быстро осмотрела мальчика – бледный, с запавшими глазами, он измученно смотрел на меня с нескрываемой надеждой. Воздух в комнате был затхлый, душный – печь была растоплена на максимум, но ребенка знобило.
Я велела:
– Вскипятите воды, принесите еще одно одеяло и откройте дверь на пару минут. Нужно проветрить дом.
Этна послушалась. Я измельчила несколько трав, бросила их в горячую воду и накрыла крышкой, найденной тут же, на столе. Выждав положенное время, процедила настой и дала мальчику выпить – дуя на снадобье, он мелкими глотками проглотил содержимое чаши.
Этна настороженно глядела то на меня, то на сына.
– Ждем, – сообщила я и уселась на табуретку.
– Правда, что вы во владения Фолкора идете? Ваш главный сказал, – нарушила молчание Этна.
– Правда, – кивнула я.
– И не боишься? – она прищурилась. – Любопытство тебя ведет иль смерти, как маг, ищешь?
Я покосилась на нее. Неужели она о Рейгане?
– Боюсь, – честно ответила я. – Но у него моя сестра.
– Вот оно что, – лицо женщины разгладилось. Она даже улыбнулась – скупо, но я посчитала это верным признаком улучшения отношений.
Следующая фраза заставила меня немного засомневаться.
– Толковые целители редко встречаются. Жалко, если помрешь. У нас такие травы не растут, – она указала пальцем на остатки засушенных растений, лежащих на столе.
– Я их с собой привезла, из Стеи, – вежливо ответила я. – Не растут, потому что холодно у вас. И у нас-то их сложно вырастить. Я на полянку, где ростки заметила, две недели ходила – ухаживать.
Этна одобрительно закивала. Мы снова замолчали, но в этот раз тишина была другой. И тут я сообразила – не было слышно тяжелого, учащенного дыхания мальчика! Подскочив к нему, я выдохнула с облегчением – настой подействовал. Ребенок мирно спал, укутанный одеялом – даже лицо немного порозовело.
– Спасибо, – сзади ко мне подошла Этна и положила руку на плечо. – Что помогла.
– Я вам эти травы оставлю. Как настой сделать, знаете. Каждый день перед сном давайте, неделю – и хватит, – я забрала свою сумку, оставив растения на столе.
Этна пошла меня провожать до выхода. У порога сказала:
– В Скалистых горах опасайтесь драконов.
– Драконов? – я обернулась.
– Да.
– Так их же истребили всех…
– Прячутся. В горах прячутся, – уверенно заявила Этна. – Коли увидите – бегите. А если посчастливиться убить – крови наберите. Драконья кровь дороже золота. И темное зло ее боится.
Я покачала головой. Драться с драконом? Гигантской рептилией, изрыгающей огонь? Ни за что.
– И вот еще, – Этна пошарила в комоде, стоящем возле двери и достала сверток. – Возьми.
Я развернула ткань, увидев острые колышки – штук десять.
– Ива, – сказала Этна. – От монстров в лесу.
– Спасибо за помощь, Этна, – в этот раз пришла моя очередь благодарить. Поклонившись, я покинула дом, устремившись к Каллуму – он нервно вглядывался в окна, ожидая меня.
– Держи, – я протянула ему сверток.
– Это что? – оторопело спросил он.
– Ивовые колышки против чудищ.
Каллум фыркнул.
– Верят же во всякую ерунду. Против чудищ только два средства – магия или меч.
– У них нет ни того, ни другого, – ответила я. Голос мой звучал недовольно. – Чем прикажешь им защищаться?
– Нико, – Каллум остановился и встревоженно посмотрел на меня. – Я не обвиняю местных жителей в том, что они пытаются самостоятельно придумать себе волшебное средство. Этих людей должны защищать маги, конечно же. Но Совету плевать на эти земли.
Я выдохнула, ощутив, как все раздражение, комком вставшее в горле, вышло наружу вместе со вздохом.
– Что с тобой? – спросил Каллум.
Я помотала головой, затем уставилась в звездное небо – бесконечное далеко и холодное.
– Ничего. Я просто устала, наверное. Думаю, возвращаться на празднество нет смысла.
– Потанцуй со мной, – вдруг попросил Каллум, протянув мне ладонь.
– Но я… Не умею, – я глупо хлопнула ресницами. – И музыки нет.
– Это все неважно. Давай, Нико, – Каллум подбодрил меня. – Мы на краю мира, в забытой деревне, где нас никто не увидит – разве что звезды. Почему нет?
Я вложила пальцы в его ладонь, неохотно ответила:
– Если ты настаиваешь…
– Настаиваю, – согласился Каллум, привлекая меня к себе.
От его сильного тела исходил жар. Прижавшись к нему теснее, чем позволяли приличия, я взволнованно прикусила губу, когда Каллум, держа меня за талию, сделал шаг вправо. Я повторила, увлекаемая его руками.
– Теперь назад, – подсказал он, глядя мне в глаза.
Я смотрела на него в ответ. Наши лица были близко-близко – я видела все: страсть в синих глазах, крохотный шрам под губой, прямой нос и высокие скулы. Его дыхание щекотало мои губы. Шаг за шагом мы кружились по пустынной улице, пока все вокруг нас не исчезло – дома, заборы, лес – все потонуло в призрачной дымке. Остались только мы – он и я.
И звезды, благосклонно взирающие на нас с небес.