Феникс или Возрождённый оккультизм

АПОЛЛОНИЙ — «АНТИХРИСТ»

Среди выдающихся личностей, обогативших этические системы мира, выделяется славное имя Аполлония Тианского. По предсказанию дельфийского оракула, память о нём сохранится до скончания века, хотя он и будет постоянно становиться жертвой клеветы. Предвидела ли впадавшая в транс пифия, что Аполлоний будет предан анафеме как Антихрист просто потому, что слишком много языческих чудес посягало на «непогрешимость», бывшую исключительным атрибутом христианского духовенства? Отец церкви доникейского периода Юстин Мученик так описывает метания человека, стоящего перед сложной дилеммой: «Как это получается, — спрашивает он, — что талисманы Аполлония обладают властью над определёнными составляющими мироздания, ибо они, как мы видим, укрощают ярость волн и неистовство ветров и предотвращают нападение диких зверей; и тогда как чудеса нашего Господа сохраняются исключительно в традиции, чудеса Аполлония гораздо более многочисленны и действительно проявились в текущих событиях, дабы ввести в заблуждение всех очевидцев?» Тем самым подтверждается, что даже враги Аполлония верили в его сверхъестественные способности, которые ему приписывали его друзья. Последние к тому же утверждали, что его чудеса совершались благодаря божественному посредничеству, а первые считали его орудием Князя Тьмы, который под видом этого бесспорно благочестивого человека насмехался над подлинными чудесами Назарянина и его учеников.

Древние книги по искусству магии и некромантии хранят подробное описание множества совершённых Аполлонием чудес. Так, однажды он вызвал ребёнка, умершего незадолго до этого, и истолковал его слова в соответствии с правилами, которыми руководствуются оракулы.

Аполлоний родился в Каппадокии, в городе Тиане, примерно в 16 году н. э. и уже в раннем детстве проявил незаурядные умственные способности. В четырнадцать лет он настолько превзошёл своих учителей, что его отправили самостоятельно заканчивать своё образование. Когда ему исполнилось шестнадцать, он вступил в храм Эгея[68], где совершал удивительные чудеса с помощью обитавших там богов. Он приобрёл столь громкую славу, что стоило только заметить спешащего по улицам жителя Силезии, как кто-нибудь из горожан обязательно окликал его и спрашивал, не идёт ли он к Аполлонию. В шестнадцать лет он принял пифагореизм. Уже в юности он понял, что знания учителей того времени недостаточны, а их методы чересчур педантичны. Его собственный учитель как-то сказал о нём, что он возвысился до пифагорейской жизни. Согласно древним пифагорейским учениям, юный тианец в течение пяти лет хранил молчание, не ел животной пищи, отвергал все кожаные изделия вплоть до сандалий и заявил, что вино вызывает помутнение эфира души.

По мере взросления внешность Аполлония становилась всё более величественной и властной. Высокого роста, внушительной комплекции, с точёным, как у греческого бога, лицом, он никогда не стриг волос, мягкими локонами покрывавших его плечи и спину, и носил просторную одежду из белого льна превосходного качества. Его манера держаться была исполнена такого достоинства, а силы ума столь огромны, что он подавил хлебный бунт, не произнеся ни единого слова. В то время он как раз хранил обет молчания, а поэтому велел принести несколько дощечек, на которых и написал решение этого спорного дела.

Подобно Пифагору, Аполлоний много путешествовал по Ближнему Востоку и побывал в Индии, где был радушно принят жрецами брахманизма как долгожданный гость. Монастырь, где он останавливался, предположительно находится на территории нынешнего Непала. В «Разоблачённой Изиде» Е.П.Блаватской приводится история путешествия Аполлония на Дальний Восток в изложении его постоянного спутника Дамиса, которая, по её утверждению, является аллегорическим описанием его посвящения в древние Мистерии нескольких школ, знаменитым адептом которых он был. Этот рассказ включён в труд под названием «Филострат», составленный под покровительством императрицы Юлии Домны, жены Септимия Севера[69]. В то время весь императорский дом чрезвычайно интересовался оккультными науками и почитал Аполлония почти что богом. По сохранившимся записям, Север установил статую Аполлония в своей молельне вместе со скульптурными изображениями Иисуса Христа, Авраама и Орфея и имел обыкновение ежедневно совершать перед ними религиозные обряды[70].

Рис. ниже: Бюст Аполлония

Аполлоний оказал немалое влияние на судьбу Римской империи через непосредственное общение с пятью её правителями: Нероном, Веспасианом, Титом, Домицианом и Нервой. Он находился в Риме как раз в тот момент, когда Нерон издал свой знаменитый указ, запрещающий философам оставаться в этом городе. В этот бурный период Аполлоний прикладывал всяческие усилия, дабы не быть втянутым в политические интриги, разрушавшие имперское государство. Однако в те дни никто не мог чувствовать себя в безопасности, и случилось так, что по приказанию Тигеллина, начальника личной охраны императора Нерона, философ был арестован и брошен в тюрьму по обвинению в особо тяжком преступлении против особы императора. Битва умов этих двух людей, видимо, и в самом деле была жестокой, поскольку Тигеллин делал всё, что мог, чтобы заставить тианца как-то себя скомпрометировать. Аполлонию, как Иисусу, задавали провокационные вопросы, и он так же, как и Назарянин, отвечал на них слишком разумно для римского государства. Однажды Тигеллин, понадеявшись, что на этот раз он вынудит пифагорейца на дискредитирующее признание, язвительно спросил его: «Аполлоний, что ты думаешь о Нероне?» Коварный инквизитор ждал ответа; он прекрасно знал, что Аполлоний не сможет честно сказать что-нибудь хорошее о царственном распутнике, но если бы он как-то принизил достоинство императора, то, естественно, поплатился бы за это жизнью. Однако ответ Аполлония был выше всяческих похвал: «Любезный Тигеллин, я думаю о нём лучше, чем вы, ибо вы полагаете, что он должен петь, а я считаю, что ему следует хранить молчание».

Однако обвинения против Аполлония наконец всё же были состряпаны. И когда он предстал перед судом, его обвинители выступили вперёд и предъявили целый свиток жалоб, на котором был приведён подробнейший и непомерно раздутый отчёт о его мнимых тяжких преступлениях. Однако Аполлоний всех перехитрил, ибо, когда свиток развернули и представили на рассмотрение суда, все записи исчезли, и суд был вынужден прекратить дело за отсутствием пунктов обвинения.

Несмотря на подобный исход дела, философ благоразумно решил, что без осторожности нет и доблести, и сразу же покинул Рим, продолжив путешествие по городам, являвшимся средоточием знаний в Греции и Египте. В Александрии он встретился с Веспасианом и обсудил с ним государственные обязанности. Позднее император Тит отправил ему послание с просьбой оказать ему честь, согласившись посовещаться с ним в Тарсе. Тот же самый Тит выказал Аполлонию высочайшее уважение, какого он вообще когда-либо удостаивался в этой жизни. Вскоре после вступления на престол Тит получил письмо от Аполлония, в котором тот советовал ему придерживаться умеренной политики в управлении Римом. Ответ нового императора был таков: «От своего имени и от имени моей страны я приношу вам благодарность и приму во внимание ваш совет. Воистину я победил Иерусалим, но вы, Аполлоний, одержали победу надо мной».

Когда Аполлонию было почти восемьдесят лет, он вернулся в Рим, где в то время правил император Домициан, которого он считал тираном и человеком, абсолютно не подходящим для столь высокого и ответственного поста. Почти сразу же после прибытия в Рим Аполлоний вновь был брошен в тюрьму, на этот раз по обвинению в колдовстве и чародействе. Рассказывают, что, когда он находился в тюрьме, один из тюремщиков как-то спросил философа, когда же его отпустят на свободу. «Завтра, если надеяться на судью, — ответил Аполлоний, — и сию секунду, если надеяться на себя». С этими словами он вытащил руки из кандалов и, улыбнувшись, сказал: «Видите, какой свободой я здесь пользуюсь». Затем он снова надел кандалы и, усевшись на скамью, погрузился в философскую задумчивость, полностью отрешившись от времени и пространства.

На следующий день он предстал перед судом. В зале суда присутствовал сам император, взиравший на величественную фигуру мудреца с благоговением и страхом. Ему опять задавали вопросы, и каждый его ответ был столь благороден по содержанию и в нём чувствовались такая сила и честность, что император встал со своего места и объявил, что Аполлоний не совершил ничего дурного и с него должны быть сняты все обвинения. Среди вопросов, заданных ему судом, был, например, такой: «Аполлоний, почему люди называют вас богом?» «Потому, — ответил философ, — что каждый хороший человек имеет право так называться». Или такой: «Аполлоний, как вы предсказали чуму в Эфесе?» «Я питался более легкой пищей, чем все остальные», — ответил мудрец.

Домициан приказал Аполлонию задержаться в Риме, чтобы он мог обсудить с ним некоторые наиболее важные государственные проблемы. Аполлоний выразил ему своё сожаление по поводу невозможности остаться и, стоя перед императором, завернулся в свой плащ и сказал: «Вы можете задержать моё тело, но не душу, а кстати, даже и не тело». С этими словами Аполлоний мгновенно исчез из зала суда, сотворив чудо в присутствии нескольких тысяч свидетелей. Часом позже он встретился со своими друзьями в пещере Путеоли поблизости от Везувия, находившейся в то время в трёх днях пути от Рима.

Рис. ниже: Мгновенное исчезновение Аполлония в разгар судилища

Высказываясь по поводу аэробатических[71] подвигов Аполлония, Е.П.Блаватская так объясняет его исчезновение: «Тщательное изучение этого явления показало бы, что после того как его физическое тело сделалось невидимым благодаря концентрации вокруг него Акаши, он смог незамеченным удалиться в какое-нибудь надёжное убежище, расположенное неподалёку от зала суда, а часом позже его друзьям в Путеоли явилось его астральное тело, которое они приняли за самого Аполлония». В день убийства Домициана Аполлоний находился в Эфесе. По словам Филострата, он прогуливался в одной из рощиц в окрестностях города, рассуждая о тайнах Природы, как вдруг замолчал и, пройдя три-четыре шага, громко закричал: «Бей тирана, бей!» Как оказалось, Домициан упал как раз в тот самый момент, когда Аполлоний, наблюдая из Эфеса за всем происходящим, рассказывал об этом своим ученикам.

После смерти Домициана Аполлоний, уже достигший в ту пору преклонного возраста, исчез со страниц летописной истории. Он под тем или иным предлогом отослал от себя всех своих учеников, а самого преданного ему, Дамиса, отправил с каким-то поручением. Оставшись один, он пропал из поля зрения людей и, сойдя в могилу, навсегда закрыл за собой дверь. По другим сведениям, он не умер, а перенесся к богам.

Аполлоний Тианский достоин памяти поколений не только как маг, но и как подлинно великий философ, чья жизнь и труды оказали заметное влияние на современный ему мир. Не подлежит сомнению, что, находясь в Азии, он был посвящён в тайны восточных адептов. Рассказывают, что у него был большой плащ из тончайшей шерсти, и, когда он хотел перенестись из одного места в другое или высвободить своё астральное тело, он вставал или садился так, чтобы его ноги находились в середине накидки. Затем он натягивал на себя сверху края плаща, сопровождая свои действия странными заклинаниями, хорошо известными восточным магам.

После того как плащ закрывал его голову и лицо, душа по его приказанию выходила из тела и переносилась на большие расстояния, так что он знал, о чём там говорилось, и мог дать точное описание обстановки, равно как и явиться людям, находящимся в этих удаленных местах.

Находясь в Индии, Аполлоний получил в подарок набор из семи колец, на каждом из которых был изображён символ планеты и соответствующего ей дня недели. Ежедневно меняя кольца, он обретал большее мужество и силу благодаря ношению определённого камня соответствующей планеты.

Утверждают, что Аполлоний был не медиумом, а в полном смысле слова адептом, или посвящённым, ибо, как известно, медиумов в древности не принимали в мистериальные школы. Говорят, что именно по этой причине Сократу было запрещено вступать в священные ордены. Аполлоний не ждал милостей от добрых духов, а благодаря своей воле и целеустремлённости незамедлительно достигал любой желанной ему цели. Почти как все великие личности, Аполлоний обладал тонким чувством юмора и удивительной способностью правильно судить о характере человека. Встретив однажды обжору, казавшегося очень самодовольным абсолютно без всяких на то оснований, он заметил: «Откуда такая спесь, если он может привлечь к себе внимание, только лопнув».

В заключение данного раздела самое лучшее привести цитату из письма Аполлония консулу Валерию, переживавшему потерю сына. «Нет смерти ни для кого, всё это лишь видимость, равно как и нет рождения, которое есть явление кажущееся. Переход из бытия в становление воспринимается как рождение, а из становления в бытие — как смерть, но в действительности никто никогда не рождается и, соответственно, никогда не умирает. Просто некое существо сначала видимо, а потом невидимо, в первом случае благодаря плотности материи, а во втором — из-за неплотности структуры этого существа; существа, которое всегда одно и то же с единственной разницей: оно или в движении, или в покое»[72].