Фиктивная жена миллионера (СИ)

Глава 17

У Макса во вторник на пару меньше, и я убеждаю его не ждать меня в институте, обещая доехать сама. Понимаю, что будет крайне неловко у него, но не к себе же его звать? У меня там сборы, все заставлено коробками, и это породит еще большую неловкость. Да и слухи могут пойти, все-таки меня многие знают в лицо, а тут какой-то парень… Короче, это все мне точно ни к чему.

Максим живет в центре, так что я добираюсь быстро, он встречает меня у метро.

— Ты с родителями живешь? — спрашиваю, пока мы идем дворами.

— Да. Обещали на окончание института квартиру подарить. Ну если буду нормально учиться. Мотивируют типа, — он усмехается, я понимающе улыбаюсь.

— Чем они занимаются?

— Отец чиновник, у матери сеть салонов красоты по городу. Честно сказать, мы с ними не так часто видимся.

— В смысле?

Макс пожимает плечами, сворачивая за дом.

— Отец работает с утра до ночи, мать днем в салоне, а после у нее всякие подруги, тусовки, и все в этом духе. Она, знаешь ли, восполняет пробелы молодости. Родила в восемнадцать, и пока отец не начал нормально зарабатывать, приходилось мной заниматься. Потом уже появилась возможность спихнуть нянькам.

— Зачем ты так? — мне становится неловко, а еще жаль Максима. — Они тебя наверняка очень любят. Просто не умеют выражать чувства. Мне кажется, поколение наших родителей все такое. Их тоже растили так, считая, что эмоции — это лишние сюсюканья, а разговаривать с ребенком и вовсе ни к чему. Типа они так выросли, и мы вырастем.

— Наверное, — Максим открывает ключом железную дверь в подъезд. — Но от этого осознания не сильно легче. Здрасьте, теть Люб, — кидает женщине-консьержу, она улыбается, кивая на мое приветствие.

Квартира у Макса огромная, с современной меблировкой, все явно дорогое, выглядит красиво.

Максим включает телефон и начинает записывать видео, а я поспешно говорю:

— Только меня не снимай, ладно? — натягиваю улыбку, хотя вижу, какой взгляд кидает Макс.

Да, выходит так: я общаюсь с парнем, но не хочу этого светить. А он соглашается на мои условия, потому что записывает только себя.

— Ваши предположения, что я сделаю с волосами? Отвечайте в окошко, а мы пока приступим к делу, — заканчивает Макс и выкладывает видео в сториз.

— Никто не догадается, — уверенно говорю ему.

— Посмотрим. Как твоя страничка?

Мы проходим в ванную, Максим усаживается перед большим зеркалом на стул, а я беру одноразовые перчатки. Что мне будет нужно, я написала заранее, и он все купил.

— Нормально. Понемногу набираю подписчиков. Надо, наверное, ей более плотно заняться.

Я аккуратно окрашиваю челку в синий, заворачиваю в фольгу, чтобы не пачкать остальные волосы и кожу.

— Выпьешь что-нибудь? — спрашивает Максим, когда процесс заканчивается.

— Только не алкоголь.

— Мохито хочешь? Ром добавлять не буду, так и быть.

— Давай.

Мы проходим в просторную кухню, Макс с улыбкой говорит:

— Мохито от бармена с волосами из фольги, спорим, такого у тебя еще не было?

Я смеюсь, качая головой. Мы болтаем о разном, пока пьем коктейли в кухне.

— Погоди, сейчас, — замечаю у него на лбу пятна синей краски и приношу из ванной на ватке детский крем. — Дай сотру, а то будет синяя кожа.

Аккуратно протираю у корней волос, а потом опускаю взгляд на глаза Максима. А смотрит он так… Что у меня не остается сомнений в его намерениях. И я вдруг осознаю: если я захочу, если буду вести себя правильно, я смогу сделать так, что мы с Максимом будем встречаться тайно. От этой мысли становится противно, в первую очередь от самой себя, потому что это нехорошо по отношению к Лебедеву, он такого точно не заслужил.

И все равно я не отстраняюсь, когда он наклоняется ближе. Разве не имею я права быть счастливой? Встречаться с парнем? Иметь рядом человека, с которым мне хорошо? Имею, еще как имею, и это даже в договоре прописано, между прочим.

Сама тянусь в ответ, но тут приходит очередной инсайт: я осознаю, что не хочу. Не хочу целоваться с ним. Да, мне с Максом легко, приятно общаться, но…

Я отскакиваю в сторону под его удивленным взглядом. Смотрю на парня и просто не знаю, что сказать. Как так вышло, что я пропустила момент, когда моя симпатия к парню переросла в дружбу? Неужели мне просто было нужно узнать его лучше, чтобы понять, что моя влюбленность на самом деле была выдумкой? И при всех хороших качествах Максима я… не хочу быть с ним.

— Прости, — выпаливаю я, делая шаг назад. — Прости, но… между нами не может быть ничего, кроме дружбы.

Взгляд Макса тяжелеет, я делаю еще шаг назад.

— Потому что ты любишь этого своего? — усмехается он. Я качаю головой.

— Нет, это не из-за Влада… Просто… Я не могу. Извини. Мне лучше уйти.

Развернувшись, быстро прохожу в прихожую, начинаю обуваться, на появление Максима быстро говорю:

— Смоешь теплой водой через десять минут, и все, больше ничего не надо. Я пойду, пока.

Открываю щеколду и, не глядя больше на парня, сбегаю, тихо прикрыв дверь. Быстро спускаюсь по лестнице, киваю консьержу, выйдя на улицу, спешно покидаю двор, и только возле метро немного отпускает.

Стою, глубоко дыша и чувствуя себя совершенно несчастной. Почему, ну почему так? Я сохла по Максиму целый год, а потеряла увлеченность им, даже не заметив. Это все произошло так спокойно, так незаметно… Что само осознание прибило меня напрочь. И я идиотски сбежала. Но наверное, так все-таки лучше, потому что Максим определенно хочет чего-то большего. А я не могу ему это дать. Не могу и… не хочу.

Дома как в прострации собираю остаток вещей. Вечером в среду приезжает машина с грузчиками, пока они носят вещи, мы с папой сидим в кухне, то и дело глядя друг на друга. Как ни крути, а мы разъезжаемся. На большой срок.

И как там будет дальше — неясно, вполне возможно, мы уже и не съедемся снова, как знать. Мне становится остро жаль оставлять папу одного, хочется, чтобы ему было к кому возвращаться, с кем поговорить, чтобы был человек, который нальет чаю и которому хотелось бы налить чаю самому.

— Пап, а ты не думал сойтись с кем-то? — спрашиваю вдруг. — Ну после мамы…

Он как будто сереет лицом, погружается в себя. Я не помню маму, все, что мне от нее осталось — это фотографии, но и на них для меня малознакомый по факту человек. А для папы она была вся жизнь, без преувеличений.

— Не могу представить никого, — качает он головой. — Ее никто не заменит, а пока я не встречал женщины, с которой мне хотелось бы провести жизнь. Наверное, это старомодно, но… Лучше уж тогда одному, чем с кем попало.

Я киваю, отводя взгляд. Наверное, у меня это от него: такое понимание отношений. Вера в то, что в моей жизни появится человек, с которым захочется прожить всю жизнь, невзирая на невзгоды.

Обнимаю папу, и остаток времени мы так и сидим, только когда грузчик выходит с последними сумками говорит, что они готовы, поспешно встаем и идем вместе вниз.

— Я буду приезжать, пап, часто, — говорю ему.

— Не переживай, Арин, у меня все хорошо, — он мягко улыбается. — Живи не в ущерб себе ради меня, у тебя наверняка будет сейчас много дел. Просто звони.

— Хорошо, люблю тебя, пап.

Я еще раз обнимаю его, а потом сажусь в такси, за которым пристраивается грузовичок с вещами.

Дальше все происходит в обратном направлении: грузчики носят коробки в мою комнату, я сижу в кухне. Одна. Влад написал, что задержится. То и дело кидаю взгляд на часы и почему-то думаю, что он мог уехать к Лизе. Почему нет? У него ведь потребности… И вообще, разве может человек постоянно работать до десяти вечера? Ни за что не поверю. Скорее всего, он и впрямь ездит к ней, просто молчит об этом.

Я не замечаю, как умудряюсь накрутить себя в этом направлении. Влад приезжает в половину одиннадцатого, я выхожу в прихожую, мы встречаемся взглядами, а потом у меня вырывается. Честно: против воли.

— К Лизе ездил?

Влад на мгновенье замирает, потом продолжает разуваться. Идет мимо меня в гостиную, кидая:

— Тебя это не касается, Арин.

Я закрываю глаза и сцепляю зубы. Самое дурацкое, что меня это действительно не касается. И на такие вопросы я не имею права. Корить себя после сделанного, конечно, бессмысленно, но я все равно тут же начинаю заниматься самопоеданием.

Зачем я его спросила? Зачем вообще думаю об этом? Влад мне никто, фиктивный муж, и наши функции относительно друг друга прописаны в договоре. Да я это все знаю. Я это себе повторяла и повторяла, пока ждала его прихода. И все равно вопрос сорвался с губ сам по себе.

— Но нет, я к ней не ездил, — слышу его голос, оборачиваюсь, ловлю очередной взгляд Влада, а потом он скрывается в коридоре, ведущем в комнаты.

Я выдыхаю, чуть выждав, иду следом, прячусь в своей комнате. Лягу спать, и все. Главное, не думать ни о чем. Завтра можно разминуться с утра. Чем меньше мы будем видеться с Владом, тем лучше.

Только вот мои планы, как обычно, ломаются, потому что через десять минут в комнату, стукнув, заглядывает Влад:

— Выйди, Арин, поговорить надо.

Он удаляется, а я поднимаюсь и пару секунд топчусь на месте. Не уверена, что готова к разговорам, но что делать?

Влад в кухне за столом, я прохожу, присаживаюсь напротив него. Он успел принять душ и переодеться, и сейчас ест.

— Первое, — начинает говорить, отодвигая пустую тарелку, и я напрягаюсь внутренне, не зная, чего ожидать. — Может, обратила внимание, я врезал в твою комнату замок. Домработница будет приходить в первой половине дня во вторник и пятницу. Я сказал ей, что комнату закрываем на ремонт, поэтому обязательно проверяй, чтобы была заперта. Вот ключ, — он кладет его передо мной. — Второе: нужно будет создать видимость присутствия тебя в моей комнате. Одежда в шкафу, косметика, книги, мелочь всякая. Подумай сама, сможешь купить? Выбирай под себя, все это будет твоим, естественно.

— Хорошо, — киваю я. Влад кладет на стол кредитную карту и двигает в мою сторону.

— Пин-код год твоего рождения, — говорит мне. — На этой карте достаточно средств, так что можешь ни в чем себе не отказывать. Это будет твоя карта, я буду ежемесячно ее пополнять.

Поднимаю на него глаза и растерянно говорю:

— Это ни к чему…

— Арин, для всех ты моя девушка. Я обеспеченный человек, и могу себе позволить, чтобы моя женщина тратила столько денег, сколько захочет. Мне не нужны ситуации, когда тебе нужно будет что-то купить, а ты не сможешь. Договорились?

Я киваю, чувствуя, что на щеках проступает румянец. Опускаю голову, разглядываю карту, просто чтобы не смотреть на Влада. Сейчас я вдруг как никогда чувствую себя содержанкой. И плевать, что плачу не телом, а только статусом.

— Завтра по возможности займись вопросом вещей, чтобы в пятницу у домработницы не возникло вопросов.

Я только снова молча киваю.

— Что ж, — кивает он в ответ. — С этим разобрались. Теперь еще кое-что.

Он замолкает, я бросаю на него взгляд, но тут же снова опускаю глаза.

— Мы с тобой обо всем договорились и подписали договор, — начинает он. — У каждого из нас есть право на любовника, и давай договоримся, чтобы избежать ненужных разговоров: мы не будем обсуждать кто, когда и с кем… — Влад не договаривает, потому что я снова поднимаю глаза, и мы встречаемся взглядами.

— Я тебя поняла, — произношу ровно, беру ключ и кредитку. — Это все?

Влад молчит пару секунд, потом говорит:

— Арин, нам нужно перешагнуть через то, что случилось.

— Ничего не случилось.

Он морщится.

— Ты поняла, что я имел в виду. Если это будет волочиться за нами дальше, то нам обоим будет очень трудно даже просто общаться, не то что играть на публику.

— Общаться нам не обязательно, — я поднимаюсь и, задвинув стул, иду к себе в комнату, когда мне в спину прилетает:

— Арин…

Я останавливаюсь, поворачиваюсь не сразу, Влад успевает дойти до меня. Смотрим друг на друга, потом он говорит:

— Может, чаю выпьем?

Я вздергиваю в удивлении брови.

— Я не хочу.

— А если захотеть?

Гениальный диалог.

— Поздно уже.

— Полчаса роли не сыграют.

Пауза, мы продолжаем друг на друга смотреть, я неуверенно пожимаю плечами, не зная, как реагировать на происходящее.

— Хорошо, давай.

Мы возвращаемся на кухню, Влад моет посуду, я щелкаю кнопкой чайника, достаю чашки. Он закипает быстро, был уже горячим.

— Тебе какой? — спрашиваю, не глядя на мужчину.

— Зеленый.

Наливаю нам обоим зеленый чай, мысленно думая об абсурдности происходящего. Зачем он вообще предложил? Почему я согласилась? Теперь придется пить чай и думать, чем заполнять паузы, потому что очевидно: нам не о чем говорить с ним.

— Давай в гостиной, — Влад проходит к дивану и садится на него, вытягивая ноги и закидывая руки за голову. Я аккуратно несу чашки, ставлю на низкий столик.

— Задолбался на этой неделе… — Влад потирает лицо.

— Работа? — спрашиваю, присаживаясь на край дивана поодаль.

— Да. Осень в принципе такое время, когда работы резко прибавляется, мы еще ввязались в один проект дополнительно. Но вроде должно стать легче. Мне кажется, я уже живу в офисе. Давно такого не было.

— Зачем тебе это? — он кидает взгляд, я добавляю. — Я имею в виду политику.

Влад делает глоток чая, откидывается на спинку дивана.

— Интересно. Новый опыт, хорошие перспективы. Надо же куда-то двигаться.

— Хочешь покорить весь мир?

Он смеется, я все-таки улыбаюсь тоже, пряча лицо за чашкой.

— Так далеко я не заглядывал. Но как знать, как знать.

Качаю головой, сделав глоток, ставлю чашку на столик.

— Никогда бы не подумала, что стану женой политика. То есть — добавляю быстро, — я понимаю, что это не на самом деле, но по факту…

— А ты думала, как будет?

Пожимаю плечами, не поднимая взгляда от чашки.

— Всерьез не думала как-то. Хотелось просто встретить своего человека, хотя какой он этот свой… Тоже не думала. Казалось, увижу его и пойму сразу, что вот оно…

Я замолкаю, думая о Максиме. Я ведь, и правда, целый год думала, что вот оно — это Лебедев. Как идиотка, терялась, краснела, чуть ли не заикалась в наши редкие встречи, что-то там себе представляла…

А по факту оказалось, что нет ничего. Что при всем том, что Максим оказался классным парнем, как я и представляла, я не испытала к нему тех чувств, которые ждала и которые успела напридумывать. Перевожу взгляд на Влада, а он спрашивает:

— Не увидела пока?