Финал Краба

Чьи же это инструменты?

— Алло! Владимир Афанасьевич?

— Да, я.

— Как там, вещдоки не заговорили?

— Нет еще.

— Ты понимаешь, Севидов предложил мне возглавить работу по раскрытию всех этих краж из сейфов…

— Поздравляю…

— Издеваешься? Ну ничего, ничего. Я и тебе эти поздравления передаю — ты тоже в опергруппе, так что слушай и запоминай. К шестнадцати часам подготовь эти вещдоки к тщательному осмотру. Мы с Савичем приведем несколько спецов, вместе и посоветуемся.

— Хорошо, к шестнадцати ноль-ноль все будет готово.

— Спасибо. Пока.

Ветров положил трубку и задумался. Обстановка в последнее время в городе осложнилась. В течение года опытные преступники совершили семь краж из сейфов. И вот восьмая. Правда, для воров она не была удачной. Но даже и этот случай говорит об их необыкновенной хитрости, осторожности, предусмотрительности. Кража затевалась в ночь с пятницы на субботу. Не будь она обнаружена, прошло бы более суток. А как ловко ушли! Не через окно или дверь, а через крышу, и именно в том месте, где нет окон. Рассчитывали, что если милиция и будет окружать дом, то все сотрудники станут у окон и дверей, а глухой угол сторожить незачем. Но ничего, теперь и для нас есть след. Чемодан и инструменты должны о многом рассказать.

Ровно в шестнадцать Ветров и Савич вошли в кабинет эксперта. Вместе с ними пришли трое пожилых мужчин. Градов двоих сразу же узнал. Один из них — худой, длинный как жердь, с манерой громко и резко разговаривать — это старший эксперт оперативно-технического отдела МВД подполковник Лядов. Второй — тоже высокий и худощавый — работает мастером в Госбанке. В его обязанности входят ремонт сейфов, а также изготовление ключей к ним. Фамилию его Градов помнил — Козловский, а вот имя, отчество забыл. Третьего капитан не знал. Он был среднего роста. Его несколько одутловатое лицо выражало растерянность и смущение. Большие с татуировкой руки были неспокойны.

Ветров тоже видел смущение третьего и, пригласив всех присесть, обратился к нему:

— Фёдор Андреевич, придвигайтесь поближе.

Когда все сели, Ветров коротко рассказал, что за чемодан стоит перед ними и где он был обнаружен. После этого приступили к осмотру. Лядов, не прикасаясь к чемодану, спросил у Градова:

— Пальцев не нашли?

— Нет. Наверняка в перчатках работали, даже собственные инструменты боялись брать голыми руками.

Лядов взял в руки чемодан.

— Тяжелый! Вы знаете, — он посмотрел на Ветрова, — этот чемодан изготовлен не в промышленных условиях. Скорее всего его кто-то смастерил по спецзаказу или же, на худой конец, преступник сам делал. — Он открыл чемодан и присвистнул: — Да, ничего не скажешь. Смотрите, как все рационально подготовлено. Первое отделение — медицинские перчатки — две пары, финский нож кустарного изготовления. — Он повертел его в руках и положил обратно. — Посмотрите, что они сделали из фонаря!

Все увидели обыкновенный длинный фонарик, но к нему вместо обычного стекла был прикреплен фотообъектив. В этот момент в кабинет вошел инспектор уголовного розыска Майский. Он спросил:

— Для чего они объектив от фотоаппарата к фонарю приспособили?

— Ясно для чего, — ответил Ветров. — Диафрагмой они регулировали толщину луча. Вот, посмотри. — И он включил фонарь. — При «работе» ночью это для них удобно. Регулируя толщину луча, они освещают только тот участок сейфа, где ведется работа. Свет же обычного фонарика был бы заметен с улицы.

Затем они долго осматривали отвертки, стамески. Их эбонитовые черные ручки были сточены и отшлифованы.

— Это для того сделано, — пояснил подполковник, — чтобы о ребристую поверхность не порвать медицинские перчатки.

Долго рассматривали плоскогубцы, кусачки, дрель и набор сверл к ней. Но ничего существенного, что могло помочь следствию, эксперты найти не смогли.

Фёдор Андреевич, до этого, как казалось, ко всему безучастный, оживился, когда начался осмотр отмычек, ключей и заготовок к ним. Он долго вертел каждый предмет в руках, рассматривал его, поднося близко к глазам. Держа в руке заготовку ключа, он проговорил:

— Ишь ты, отпущена!

— Как отпущена? — спросил Майский.

— На огне отпущена, чтобы металл мягче стал. Тогда этими штучками, — он взял в руки коробочку с надфилями, — можно легко изготовить нужный ключик.

Козловский взял у него заготовку и, рассматривая ее, сказал:

— Такие ключи могут быть подобраны к замкам сейфов, выпускаемых на заводе «Металлобытремонт». А вот отмычки, скажу я вам, сделаны классно, с большим знанием дела и умения. Ими, пожалуй, можно открыть многие замки.

— Ну, а где они могли быть изготовлены? — спросил Ветров.

— Трудно сказать. Но такие вещи сделать можно только в условиях серьезного производства.

Подполковник Лядов отложил в сторону небольшие тиски и взял в руки несколько полотен ножовки.

— Новые… Впрочем, этим они уже пользовались. Постойте, постойте! — и он начал ковыряться в чемодане, вытащил веревку. — Нет, не от нее.

— Что вас заинтересовало? — спросил Градов.

— Вот, видите, — нитка на этом полотне. Скорее всего полотна были завернуты в кусок льняного материала белого цвета. Полотна — в масле, и не мог хозяин этого чемодана, отличающийся аккуратностью, положить их, не завернув в бумагу или тряпку. Надо еще раз осмотреть место происшествия.

— Вы правы, товарищ Лядов, — проговорил задумчиво Савич. — Эту тряпочку есть смысл поискать. В помещении кассы мы все хорошо осмотрели, а вот на чердаке, где они вскрывали перекрытие…

— Да, но там столько различных тряпок… — засомневался Майский. Но его перебил Ветров:

— Вот и хорошо. Значит, есть где искать. Сейчас же и приступай к делу.

— Хорошо, Игорь Николаевич.

Хотя Майский ответил с готовностью, но по его голосу Ветров понял, что тот не осознал важности задачи, и поэтому, как бы рассуждая вслух, произнес:

— Для нас каждая мелочь, любая тряпочка может оказаться открытием, и сейчас важно собрать все крупицы, имеющие хоть какое-то отношение к делу. Ну что, продолжим?

Они еще долго рассматривали и обсуждали каждый предмет, взятый из чемодана…

Когда уходили, Ветров, поблагодарив экспертов, задержал руку Фёдора Андреевича:

— Не затруднит ли вас зайти ко мне на несколько минут?

— С удовольствием, Игорь Николаевич.

Когда они оказались в кабинете, Ветров произнес:

— Фёдор Андреевич, я уже много раз обращался к вам за помощью, и ваши советы не раз выручали меня. Надеюсь на вас и сейчас.

— Для вас, Игорь Николаевич, для вас постараюсь сделать все, что смогу… — смущенно ответил Фёдор Андреевич и продолжил: — Мне кажется, что такой чемодан могли изготовить где-то в Прибалтике.

— А отмычки?

— Я знаю несколько человек, которые могут такими штучками пользоваться. Возьмите хотя бы Прупаса или Сашку Горелова. Они любили поковыряться в ящиках, а замки брали именно такими железками. Но я скажу вам, что ни один из них сделать отмычку не мог. Они их выпрашивали у кого только могли.

— А не знаете, кто изготовлял их?

— Я знаю, что у Прупаса на инструментальном заводе был знакомый, который кое-что делал для него.

— Фёдор Андреевич, вы не слышали, кто сейчас может пойти на кассу?

— Вы же знаете, что я, благодаря вам, завязал. Об этом знают все. Кто же после этого будет делиться со мной своими мыслями? Если прослышу что-либо, то вас сразу же найду. А вот посмотреть Прупаса и Горелова советую.

Ветров, поблагодарив собеседника, распрощался с ним и направился к заместителю начальника уголовного розыска. Ковалевский был у себя. Протянул Ветрову руку:

— Хорошо, что зашел. Я просил приготовить списки лиц, ранее совершивших кражи из сейфов. Их только что принесли, — и он протянул майору несколько отпечатанных листов бумаги.

Ветров с Ковалевским был знаком не один год. Работать с ним было легко. Подполковник прекрасно знал свое дело. Вместе им приходилось попадать в различные, самые сложные ситуации. Ковалевский всегда оставался спокойным, рассудительным. Вот и сейчас, по горло загруженный раскрытием серии ограблений, совершенных за последние месяцы в городе, он нашел время, чтобы помочь своему подчиненному.

Когда они были только вдвоем, то переходили на «ты». Сейчас им никто не мешал обстоятельно и откровенно побеседовать. Ковалевский отложил в сторону ручку и спросил:

— Что думаешь по этому делу?

Ветров пожал плечами:

— Пока трудно сказать что-либо определенное. До этого случая они действовали как тени. Делали свое дело и исчезали, не оставляя никаких зацепок.

— Зато сегодня целый ворох оставили, — улыбнулся подполковник и добавил: — И для тебя это более чем достаточно. Я по горло занят этими грабежами и, честно говоря, ни в какие подробности не вдавался. Севидов заболел. У него тридцать девять, а полез на место происшествия. Меня, видишь ли, не хотел беспокоить. Говорит, знал, что все равно ему придется ложиться в постель, и хотел, чтобы я вышел на работу с ясной головой. Кроме списков я дал указание собрать к вечеру все нераскрытые дела по кражам из сейфов, которые были совершены в последние два года, и договорился с начальником следственного отдела, чтобы эти дела принял к производству один опытный следователь.

— Спасибо, именно об этом я и хотел тебя попросить. Сегодня же необходимо назначить экспертизу, чтобы выяснить, этими ли инструментами пользовались преступники на прежних местах краж. — Ветров задумался, затем подтянул к себе чистый листок бумаги и начал что-то чертить. — Понимаешь, в одном я уверен: мы имеем дело с очень опытной и необычной группой. Я бы сказал, — это настоящие виртуозы. Ты посмотрел бы на их орудия «производства». Все продумано до мелочей. Каждая отмычка, каждый предмет сделан с любовью, искусно и очень практично. В чемодане все разложено так, что в любую секунду можно воспользоваться любой вещью: будь то нож, отмычка или отвертка. Так может действовать тип уравновешенный и педантичный.

— Что еще можно сказать о хозяине чемодана? — задумчиво спросил сам себя Ветров. — Он неплохо разбирается в электротехнике. Вспомни хотя бы, как он легко справлялся с охранной сигнализацией. Об этом же говорят и многие предметы, находящиеся в чемодане. Да что тут толковать! Необычные это преступники. С такими, пожалуй, интересно и поработать, — добавил Ветров, вставая…