Физик против вермахта

Глава 31 Ждите в гости…

В тот злополучный день Теслин напился. Терпеть дикое напряжение последних дней и недель больше физически не было сил. Это была грань, за которой была уже пропасть.

— Человек… Человек… Что же ты за тварь такая? Хотя не-ет… Ты даже не тварь… Твари ведь божьи создания… А ты адская тварь, настоящее порождение дьявола…

Его худая сгорбленная фигура, склонившаяся над обрывом, в лунном свете казалась древним памятником какой-то канувшей Лету цивилизации. Это впечатление еще больше усиливалось раскинувшими вокруг развалинами. Казалось, весь мир вокруг него встал на дыбы. Исполинские каменные глыбы рвались в небо на десятки метров. Рядом извивались глубокие трещины, в которых не было видно дна. И кругом, куда бы не падал взгляд, виднелась оплавленная каменная поверхность. Чернота, кругом чернота, и ничего кроме черноты.

— Господи, куда же ты смотришь? Или тебя все же нет? Там пусто, да?

Старик запрокинул голову, уставившись в сторону луны. Вскинул руки со стиснутыми кулаками и яростно тряхнул ими.

— Там ничего нет⁈ Тоже одни камни, лава и кратеры от метеоритов? Выходит, Ницше был прав — Бог умер, Бога больше нет, а значит можно все…

Чистый спирт, который он время от времени отхлебывал из лежавший рядом фляжки, рождал в его голове причудливые мысли. Это была невообразимая мешанина из ужасных постапокалиптических образов, от которых кровь стыла в жилах. Тесли видел горы наваленных тел мужчин, женщин, стариков, детей, жутко скрежетавшие черные боевые механизмы, тысячи вышагивавших жутких созданий в шлемах, железной броне и оскаленных масках. И над всем этим «плыл» дьявольский образ багровой свастики, над которой раскинул крылья драконообразный орел.

Устало опустился на оплывший камень. Нащупал рукой фляжку, встряхнул ее, с удовлетворением услышав бульканье. Значит, спирт еще остался.

— Ницше… Сука, спалил бы тебя, к черту…

Еще один глоток, и холодная жидкость тут же обожгла пищевод. Но облегчение так и не пришло, словно обычную воду пил. Напротив, становилось лишь хуже и хуже. Жуткие чувства, что терзали его, только нарастали, появлялись все новые и новые оттенки отчаяния и бессилия. Словно он все больше и больше погружался в пучину, у которой не было ни глубины, ни краев.

— И вас бы всех спалил… В камень… В песок, в молекулы, в атомы… — вновь поднял голову к земному спутнику, мерцающему на небосклоне жутким зеленоватым светом. — Чтобы было как на Луне… Да, да, именно так — в камень, в лаву… А что? Тварь я дрожащая или право имею?

Его губы искривились в жутковатой улыбке, больше напоминающей звериный оскал. И сразу же раздался его дрожащий смех. Окажись сейчас кто-то рядом, точно принял бы его за сумасшедшего.

— Ха-ха-ха! Право имею… Ха-ха-ха! Да, если бы Федор Михайлович все это дерьмо видел, то спятил бы… Ха-ха-ха! Конечно, имею право…

И чем он больше сидел на склоне обрыва, тем больше внутри него зрело убежденность в необходимости действия.

— Все это еще не конец… Не-ет, не конец… Даже не близко…

Еще неделю назад, и даже вчера, Теслин был глубоко убежден, что спасение матери и его самого в этом времени поставит точку на всей этой истории. Думал, что все закончится. Он обнимет маму, потреплет по вихрам свою маленькую копию, и успокоится. Но, оказалось, это был не конец.

— Это только лишь начало конца.

Он тяжело поднялся, выпрямившись во весь рост.

— Да… Я положу всему этому конец… Я вылечу это проклятое безумие… Или выжгу огнем, если не одумаетесь…

В его голове, наконец-то, сложилось некоторое подобие порядка. Появилась ясность по поводу того, что и как делать.

— А все-таки с Богом было бы лучше, — произнеся это с горечью, Теслин размахнулся и с силой запустил опустевшую фляжку в море. — Ведь хорошо, когда знаешь, что там над тобой кто-то есть…

Уже расцвело. Теслин быстро шел по выжженной земле.

— Иваныч⁈ В норме? — пожилой старшина с бронепоезда кивнул. После вчерашнего спуска в катакомбы подземного завода ему явно стало лучше. Вчера он, вообще, был никакой. Оклемался, значит. — Поднимай всех! Всех, всех, я сказал! У бронепоезда пусть соберутся.

Старшина несколько мгновение смотрел на него, а после сорвался с места. Понял, что командир и не думал шутить. Случилось что-то серьезное. И вскоре уже стали раздаваться его громкие крики:

— Подъем! Подъем! Хватит дрыхнуть! На том свете отоспитесь! Где караульный! Всех поднимай! Быстро, быстро!

Конечно, дело оказалось не быстрым. После продолжительного рейда и тяжелого вчерашнего боя бойцы чуть выдохнули. Многие приняли фронтовые сто грамм, а кто-то и двойную дозу. Про рабочих из подземного завода и говорить было нечего. Те, вообще, пластом лежали, с трудом находя в себе силы подняться на четвереньки.

— Подъем! Приказ товарища Теслина! — метался старшина, где криком, где оплеухами поднимая народ. — Бегом! Я сказал, подъем!

Почти час понадобилось, чтобы вблизи бронепоезда построились люди.

— Все, товарищ командир! — перед Теслином вытянулся старшина, кивая на неровный строй за своей спиной. — В строю сто десять человек команды бронепоезда «Красный мститель» и почти четыреста человек, освобожденных с полигона.

Теслина благодарно кивнул. Мол, спасибо, вставай в строй. Старшина, поправив немецкий карабин, тут же сделал шаг назад, присоединившись к остальным.

— Товарищи!

Старик медленно пошел вдоль неровного строя, внимательно вглядываясь в лица бойцов и обычных людей. Видел в их глаза самые разные эмоции — страх, отчаяние, надежду, радость.

— Мне тяжело это говорить, но еще ничего не закончилось, — шумно вздохнул. — Мы с вами находимся в самом сердце фашистских территорий, почти самое логово этого зверя. Здесь нацисты строили ужасное оружие, чтобы окончательно поставить весь мир на колени.

Оказавшись у края строя, он развернулся и пошел обратно.

— Я надеялся, что здесь все и закончится. Думал, что сравняем здесь все с землей, и опасность исчезнет, — Теслин махнул в сторону окружающей их выжженной поверхности. — Но я глубоко ошибался. Угроза никуда не делась. Все оказалось еще хуже, чем я думал. Этот полигон лишь один из многих, где нацисты делают дьявольские вещи. Таких мест много. Они, как нарывы, язвы, покрыли всю страну… Здесь ничего не закончилось.

Лица у людей окаменели. Многие еще час назад надеялись, что теперь они отправятся назад, домой, к родным. Они строили планы, радовались, думали о будущем.

— Мы страшно опаздываем. Пока вся страна, напрягая последние силы, строит танки, самолеты, выпускает снаряды, немцы готовят ужасное по силе оружие, от которого нет спасения, — Теслин показал на ворота подземного завода. — Вы все видели эти ракеты, но даже не догадываетесь об их разрушительной силе. Даже отсюда ракеты могут долететь до Ленинграда. Десятки, сотни таких ракет могут превратить город Ленина в развалины, не оставив камня на камня от нашей обороны…

Теслин рассказывал о новейших немецких разработках, которые могли полностью изменить ход мировой войны.

— … Они хотят превратить нашу страну в выжженную землю. А тех, кто не сгорит в огне, превратить в рабов. Наши дети и внуки навечно статут говорящей скотиной для немецкого господина. Вот какое будущее они нам готовят…

Замолчав, он остановился. Когда же пауза затянулась, из строя вышел старшина.

— Командир, а ведь наш старичок еще может послужить, — Иваныч быстро взобрался в кабину паровоза и с силой ударил по железной трубе рукой. Сразу же раздался гулкий звук, напомнивший колокольный звон. — Может двинем прямо в Берлин и вдарим главным калибром? А если немца слишком много, поставим еще пару таких орудий. Два, три, четыре пушки поставим. Надо будет, целую батарею поставим на колеса. А, командир? Пустим самому Гитлеру юшку?

И в этот самый момент массивная башня бронепоезда с хрустом повернулась. Откинулся люк и оттуда вылез чумазый механик. Чистый негр, одни только белые зубы сверкали.

— Иваныч дело говорит. Поставить еще пару башен, плевое дело, — механик погладил металл башни, густо покрытый вмятинами от вражеских попаданий. Только еще один тягач нужен. Иначе тяжело будет…

Многие из бойцов, стоявших у паровоза, тоже поддержали его криками. Но все сразу же умолкли, когда старшина поднял руку:

— Ты, товарищ Теслин, скажи нам, что делать. Голова у тебя светлая, в этих научных штуках лучше соображаешь. Покумекаешь, а мы все, как надо сделаем.

Теслин ответил не сразу. Стоял и просто смотрел на них, не замечая, как по щекам текут слезы. Ведь, они сами согласились идти в самое логово врага, где их не ждало ничего кроме смерти. И как их называть? Добровольцы, храбрецы, герои? Но отражают ли все эти слова ту степень решимости, самопожертвования?

— Спасибо… товарищи… Только вы должны знать, что у меня есть приказ возвращаться. Наше командование приказывает идти назад.

Не мог он сейчас сказать всю правду. Сказал лишь ее часть, решив, что так будет честно.

— Вы должны знать, что там вряд ли нас ждет победа, — Теслин взмахнул рукой в сторону запада. — Силы врага слишком неравны. Мы ударим в те места, которые охраняются лучше, чем сама Рейхсканцелярия. Нас будут ждать тысячи солдат, сотни танков и самолетов. Вы понимаете это?

Вновь воцарилась тишина, пока ее не прервал старшина.

— Знаем, командир, иначе бы не пошли за тобой, — глухо проговорил он. И не было в его голосе никакого картинного пафоса, а была лишь мужицкая решимость. Он, как и многие из бойцов, был готов по своей воле шагнуть в логово зверя, чтобы попробовать воткнуть в его бок вилы. — Не бойся, товарищ Теслин, мы ведь тоже не пальцем деланы. С твоими пушками всю эту нечисть под землю уложим. Каждому по два метра землицы достанется. А самого Гитлера на самом высоком столбе повесим, чтобы все видели. Так ведь, робяты?

И гул голосов стал ему ответом.

— Видишь, командир? За тобой пойдем. Сюда дошли, и до Берлина дойдем. Лишь бы наш железный конь не подвел, — старшина снова ласково погладил металл паровоза. Видно было, что, как к живому, относился. — Подлатаем наш паровоз и вперед попрем, немчуру гонять…

Теслин улыбнулся, смахнув слезу с лица. После тоже подошел к поезду.

— Нет, Иваныч, наш железный конь уже отслужил свое. Пора ему на покой, — он коснулся здоровенной рваной раны в железном металле, оставленной разрывом немецкого снаряда. — Да и не пройдет он там. Мы морем пойдем…

И все, словно по команде, повернулись к заливу.

— Теперь у нас не боевой конь, а боевая ладья.

В бухте, прикрытой со всех сторон горами, стоял немецкий эсминец. Покачиваясь на волнах, он явно был покинут командой. Похоже, во время штурма оборонительных позиций полигона здесь легла и команда корабля, или ее большая часть.

— Вот только с командой может быть проблема, — скривился Теслин, прекрасно понимая, что управлять кораблем такого класса, не на катере по озеру рассекать. — Придется среди немцев поискать.

Но судьба вновь улыбнулась им, преподнеся очередной подарок.

— Товарищ командир⁈ — их толпы бывших рабочих подземного завода выбирался высокий худой мужчина со всколоченной шевелюрой. Выйдя, он быстро пригладил волосы в некое подобие прически, и вытянулся по стойке смирно. — Не надо никого искать. Среди нас есть и моряки. Многих из нас к морским работам привлекали. Эти твари часто грузы водой привозили. Капитан первого ранга Андреенко!

Теслин пожал его руку.

— Команду полного штата мы, конечно, не соберем, но идти по комп[А]су точно сможем. Вон Марков, отличный моторист. Рядом Вечканов, старпом. Еще в Гражданскую по морю ходил, — он показывал то на одного, то на другого из своих товарищей. — Словом, у руля мы сами встанем, а вы уж огонь сами ведите.

Скажут фантастика?

Невозможно, говорили Роберту Пири, когда он отправился в очередное путешествие к Северному полюсу.

Просто нельзя, утверждали братьев Райт во время первого испытания воздушных аппаратов тяжелее воздуха.

Физически не получится, убеждали Жака Пикара перед его погружением на дно Марианской впадины.

Настоящие безумие, уверяли Королева на счет идеи отправить человека в космос.

А оказалось, можно. Выходило, все можно сделать, если есть четкий план, средства для его исполнения и необходимое время.

Время у них точно было. Не так много, как хотелось, конечно, но было. По всем признакам, их наглый рейд серьезно парализовал работу тыловых немецких служб и штабов на довольно обширной территории. Пока у вышестоящего командования в Берлине будет какая-то ясность по поводу произошедшего, пройдут дни. Непосредственно действия будут предприняты вряд ли раньше недели. Подтянуть сюда свободные части быстро не получится. Железная дорога благодаря им разрушена на сотни километров. По шоссейным дорогам же сделать это будет сложнее и дольше. Самым быстрым оставался десант.

Средства для исполнения плана также были. Под боком у них располагался полноценный промышленный комплекс, буквально под завязку напичканный сверхсовременным на сегодняшний день оборудованием. Теслин мог бы поспорить на что угодно, что более инновационного оборудования сейчас ни у кого не было в этом мире. Ведь, Фау-1 на этот момент были самым высокотехнологическим продуктом. Словом, промышленная база была в наличие. При желании можно было ракету в космос запустить.

С планом действий было еще лучше. Получив от гениального ученого Теслы в наследство его тела, а главное мозг, Теслин теперь в полной объеме владел и той способностью серба, которая позволяла ему творить поистине удивительные вещи. Сейчас в своей голове он с легкостью создавал механизмы и устройства невероятной сложности, которые могли функционировать в этом виртуальном пространстве. Достаточно было лишь представить.

И он хорошо представлял то, что хотел получить. Немецкий эсминец, небольшой, юркий и в той же время могущий сильно ужалить, боевой корабль в его мозгу быстро обрел новую форму. Прежде укутался в километры кабельных проводов, соединивших в единое целое сотни и сотни трансформаторов. От осколков они убирались в бронекоробки, отчего палуба и надстройки, казалось, были усыпаны бесчисленным множеством угловатых бородавок.

На палубе, где располагались две башни главного калибра, сейчас возвышалась лишь одна установка с плазменным накопителем. Допускать монтаж двух, трех или большего числа установок, было чистейшей воды глупостью. Выход плазмы чисто физически мог быть лишь на одну из них.

Казалось, все это уже имело место в Ленинграде, когда Теслин точно также оборудовал эсминец Балтийского флота. Там также были многочисленные провода, трансформаторы, плазменная установка. Единственным отличием стал лишь качественно другой масштаб. Тогда в его распоряжении была лишь кладовка электростанции, а сейчас ресурсы целого промышленного комплекса.

Несравнимая разница! Одного только сверх толстого медного кабеля рабочие проложили с тройным запасом, смонтировали трансформаторов в пять раза, чем этого требовалось для функционирования плазменной установки. Отчего мощность выстрела росла в геометрической прогрессии. Даже по самым скромным подсчетам дальность стрельбы плазмой выросла в шесть раз, мощность — в восемь раз.

— Хорошо, очень хорошо, — бормочущая фигура Теслин, стремительно вышагивавшая по кораблю, стала уже привычным зрелищем. Его можно встречали в корабельных закоулках и рано утром, и в полдень, и поздно вечером. А кто-то говорил и про глубокую ночь. — … Разность потенциалов электрического поля просто невероятно. Даже дома мне не удавалось получиться таких значений…

От него ни одна деталь, ни одна мелочь, не ускользала. Словно вездесущий дух, ученый поменялся ровно в тот момент, когда возникала сложная ситуация и требовалась его помощь.

— … Товарищ Теслин, тут все синим светится, — жаловались ему в трюме, где часть броневых листов обшивки стала излучать странное сияние. — Боязно совсем…

— Не нужно беспокоиться, товарищи. Это остаточные токи, — успокаивал он, совершенно спокойно шагая в зеленоватую пелену.

КСТАТИ, можно поглядеть еще пару историй — обе чистые БОЯРКИ…

1) Чужая жизнь. Юнец, ПИЛОТ ШТУРМОВИКА участник последнего сражения с Чужими и свидетель гибели Земли, попадает в личину ПАЦАНА в мире МАГИИ… https://author.today/reader/146770

2) Незваный. МЛАДШИЙ НАСЛЕДНИК космического баронства становится жертвой покушения своего брата и попадает в другое время и ДРУГОЙ МИР в тело жалкого УБОРЩИКА. Прокачка и рубилово https://author.today/reader/193678/1649468