Флетч и Мокси

ГЛАВА 12

Назад он шагал не торопясь, нагруженный покупками, подставив лицо солнечному свету и теплому ветру. Повернув на Дувэл-стрит, он увидел два автомобиля, стоящие перед Голубым домом с открытыми багажниками. Покупка одежды для Мокси заняла у него больше времени, чем он предполагал. Вина в том полностью лежала на продавце, почему-то решившем, что женскую одежду Флетч покупает для себя.

Невысокого роста, с обветренным лицом, худощавый мужчина, на которого Флетч обратил внимание в полицейском участке, разгружал маленькую желтую машину. Не вызывало сомнений, что он прибыл в гордом одиночестве. Большой синий седан доставил в Ки-Уэст Эдит Хоуэлл, актрису зрелых лет, которой нынче предлагали роли матерей и бабушек, и Джона Мила, выглядевшего, как деревенщина, даже когда ему за это и не платили. Чемоданов у них хватало на пятерых. О приезде Эдит Хоуэлл и Джона Мида Мокси ему ничего не говорило.

На другой стороне улицы стояла группа неорганизованных туристов, многие с кинокамерами на груди. Они переговаривались, обмениваясь впечатлениями. Подкатил туристический автобус. Через открытое окно до Флетча донесся голос гида, усиленный системой громкой связи:

«...Голубой дом. Сейчас в нем проживают актриса Мокси Муни и ее отец, легендарный Фредерик Муни. Эти знаменитости укрылись в Голубом доме после убийства во время съемок очередного выпуска „Шоу Дэна Бакли“. Они прибыли вчера вечером, не очень поздно, ибо старина Фредерик успел пропустить пару-тройку рюмочек в местных бистро. Возможно, мне не следовало открывать вам их местонахождение, но об их прибытии сообщили утренние газеты. Слева от вас...»

Флетч вошел в Голубой дом через широко распахнутую дверь.

Мокси в столовой складывала горкой салфетки.

– Слава Богу, – воскликнула она, увидев многочисленные свертки в руках Флетча. – Я изжарилась в этом платье.

– У тебя новые гости. Эдит Хоуэлл. Джон Мид.

– Да. Они позвонили из Ки-Маратона.

– И, полагаю, Джефф Маккензи.

– Ты знал о его приезде, – она начала знакомиться с содержимым свертков прямо на обеденном столе. – Остальные во дворе. Джерри Литтлфорд с женой. С ними прилетел и Сай Коллер.

– Сай Коллер? Два режиссера под одной крышей. Все равно, что две дамы, пришедшие на бал в одинаковых платьях.

Мокси приложила желтые трусики от купальника к черному платью.

– Кажется, в самый раз.

– Я заказывал все по американскому стандарту. А где они будут спать?

– На балконах есть кушетки, гамаки, качели.

– А где О, Блистательный Наш?

– Пошел общаться с народом.

– А тут ему общаться не с кем? Дом набит народом. Мокси, я хотел увезти тебя на несколько дней...

– Я и уехала, – раздраженно, она ухватила все свертки и прижала их к груди. – Прятаться мне нет нужды. Я никого не убивала, ты знаешь.

– Тогда нам надо найти другого подозреваемого. И побыстрее. А лучшего кандидата, чем ты, я просто представить себе не могу.

– Мне надо переодеться, – она повернулась и направилась к лестнице. – Познакомься с гостями.

Флетч вышел во двор со стаканом апельсинового сока в руке. Джерри Литтлфорд заметил его первым.

– Вы – Флетч.

– Совершенно верно.

– Я Джерри, – он встал, чтобы пожать Флетчу руку. – Моя жена, Стелла.

Стеллой оказалась та самая молодая женщина, что днем раньше увела из-за трейлера Мардж Питерман.

– Вы знакомы с Саем Коллером?

Мужчина с толстым животом, обтянутым тенниской, на этот раз зеленой, помогал Стелле уводить Мардж. Он не поднялся с шезлонга и не протянул Флетчу руки.

– Я извиняюсь.

– Вы – повар? – Джерри вновь сел.

– Мокси полагала меня таковым до того, как попробовала приготовленный мною омлет.

– А потом, нет?

– Потом – нет.

Все трое пили «Кровавую Мэри».

– Я действительно извиняюсь, – вновь подал голос Коллер. И грусть в его глазах говорила, что так оно и есть.

– Извиняетесь за что? – Флетч уселся на свободный шезлонг. Во дворе, укрытом забором от теплого ветра с залива, было прохладнее, чем на улице.

– За то, что не взял вас на ту роль.

– Я и не просился.

Коллер облегченно вздохнул, улыбнулся.

– Я был уверен, что отказал вам. Если режиссер доживает до моих лет, он хоть раз, да отказывает практически каждому. Где вы снимались?

– Снимался?

– Да, в каких фильмах?

– Я – не актер.

– Но я видел вас на экране.

– Вы видели меня вчера. В Бонита-Бич. Рядом с Мардж Питерман.

Коллер продолжал смотреть на него.

– Иллюзия и реальность, – вмешался Джерри Литтлфорд. – Профессиональная болезнь киношников. Мы путаем увиденное в жизни и на экране. Зачастую не можем различить, что есть действительность, а что – съемка.

– Это болезнь всего общества, – поддержала его Стелла. – Для людей реальна только та действительность, что они видят на пленке.

– И наша задача, – продолжил ее мысль Джерри, – приложить все силы, чтобы происходящее в фильме казалось более реальным, чем сама жизнь.

– Иногда нам это удается, – внес свою лепту и Сай Коллер.

– Реальность ли, вчерашнее происшествие? – спросила Стелла. – Или всего лишь эпизод передачи «Шоу Дэна Бакли»?

– Не знаю, – рассмеялся Сай Коллер. – Я еще не видел этого выпуска по телевизору. Отвечу на твой вопрос после просмотра.

Джерри Литтлфорд покосился на растущий у забора баньян.

– Реален ли сегодняшний день? – Его рука легла на спинку шезлонга, на котором сидела его жена.

– Любой день, когда я не работаю, создавая иллюзию, нереален, – ответил ему Сай Коллер.

– Вчера... – Джерри не докончил фразу, ибо через дверь черного хода во двор вышли Эдит Хоуэлл, Джефф Маккензи и Джон Мид, каждый с бокалом «Кровавой Мэри». Лопесы, похоже, трудились, не разгибаясь.

Коллер вскочил.

– Джефф! – он ударился о край цистерны, спеша к Маккензи. – Как здорово! Я надеялся, что мы сможем пообщаться в спокойной обстановке.

– До того, как я уеду?

– Тебя же выгнали. Со мной такое бывало. И не раз. Пойдем в тень.

Радостную встречу все, за исключением Маккензи, отметили поцелуями. Австралиец же ни с кем не целовался. Джерри Литтлфорд представил Флетча.

Эдит Хоуэлл сориентировалась сразу.

– Дорогой, я не знаю, куда поставить мои чемоданы.

Флетч в раздумье уставился на ее грудь, Эдит села в кресло-качалку.

– Добрый день, – обратился к Флетчу Джон Мид. – Вы – наш хозяин?

– Полагаю, что да.

– Позвольте поблагодарить вас за то, что вы разрешили нам поселиться в вашем доме.

Джеффри Маккензи промолчал. Не подал Флетчу руки. Лишь смотрел на него. И глаза его закрывались и открывались, словно затвор кинокамеры.

– Как вы сумели добиться такой игры света в «Вороне»? Это же фантастика! – Сай Коллер увлек Маккензи к двум, стоящим отдельно, плетеным креслам. – Особенно в последней сцене, финале со старухой и мальчиком. Как вы это сделали? – он рассмеялся. – Или такие съемки возможны только в Австралии?

– Какая ужасная дорога, – поделилась своими впечатлениями о поездке в Ки-Уэст Эдит Хоуэлл. – Когда мы ехали по семимильному мосту, я все время боялась, что мое сердце вырвется из груди и плюхнется в воду.

– Потому-то ты и болтала без умолку? – улыбнулся Джон Мид.

– Если человек говорит, значит, он жив, – Эдит повернулась к Флетчу. – Фредди здесь?

– Да. Пошел прогуляться.

– Какой великолепный дом, – Эдит еще не закончила разговор с Флетчем. – Такой просторный и в то же время уютный. Вы должны рассказать нам о Ки-Уэст. Давно вы здесь живете?

– Примерно восемнадцать часов.

– О, – она сморщила носик. – Он называется Голубой дом... Может, у него голубой фасад? Я не заметила.

– Нет, – покачал головой Флетч.

Джон Мид рассмеялся.

– А вы мне нравитесь.

Из дома выпорхнула Мокси, в новеньком желтом бикини. Последовал ритуал объятий и поцелуев. Она поцеловала и Сая Коллера, и Джеффри Маккензи.

Мокси взяла из руки Флетча бокал с апельсиновым соком, отпила.

– Там же нет водки.

– Правда?

– Как можно смешивать «Скрю драйвэ» <Коктейль, водка с апельсиновым соком.> без водки?

– Такое просто невозможно, – согласился с ней Флетч.

Джон Мид рассмеялся. Мокси села на скамейку рядом с Флетчем.

– Как я понимаю, вы говорили о кино.

– Стелла и я обсуждали рыбную ловлю, – возразил Флетч.

– Раз уж ты вспомнила о наших делах... – Джон Мид повернулся к Коллеру. – Сай! Мы будем заканчивать этот фильм?

Коллер посмотрел на Мокси.

– Если б я знал.

– Все зависит от банков, не так ли? – высказала свое мнение Мокси. – Если банкиры кивнут, мы его закончим. Если покачают головой, разбежимся. Другого не дано.

– Да, – вздохнул Коллер. – Такова реальность нашего бизнеса. Единственная реальность.

– Нам все равно требовался перерыв, – он потер левое предплечье. – Надоело быть битым. Мои синяки должны зажить.

Лопесы вынесли тарелки с горками сэндвичей и начали обносить гостей.

Эдит Хоуэлл наклонилась, положила руку на колено Мокси.

– Надеюсь, дорогая, ты не возражаешь против нашего приезда? Полагаю, мы все подумали об одном и том же... В такое время тебе лучше быть среди друзей.

Мокси смотрела на нее открыв рот.

– Возьми сэндвич, – предложил ей Флетч. Лопес поставил в тень ведерко с обложенными льдом банками пива. – И пиво. Вскрыть для тебя банку?

Мокси не ответила.

Все, кроме нее, уже жевали сэндвичи, запивая их пивом. Лопесы ретировались в дом.

Мокси встала. Заговорила, чеканя слова.

– Дорогие друзья. Я не убивала Стива Питермана. Те, кто сомневается в моих словах, волен уехать сию же минуту.

В повисшей над двором тяжелой тишине Мокси направилась к дому. Вошла, хлопнув за собой дверью.

– Тогда никого не останется, – пробормотала Стелла Литтлфорд.

– Заткнись, – бросил ее муж. Словно извиняясь за нее, посмотрел на Флетча, потом на Коллера.

Флетч откашлялся.

– Кто-то же убил этого сукиного сына.

– Полагаю, он этого заслуживал, – вынесла свой вердикт Стелла. – Мерзавец.

– У меня есть своя версия, – Сай Коллер выдержал паузу дабы привлечь к себе всеобщее внимание. – Дэн Бакли.

– Хорошая версия, – согласился Флетч.

– Он сидел ближе, чем Мокси.

– Ты так говоришь только потому, что его здесь нет, и он... не работает с нами, – высказал свою точку зрения Литтлфорд.

– Нет, – Коллер покачал головой. – Мне известно, что они знали друг друга. Как иначе Стив Питерман уговорил Дэна Бакли записывать этот выпуск «Шоу» на съемочной площадке? Бакли не из тех, кто шастает по съемочным площадкам.

– Что еще вам известно? – спросил Флетч.

– Я знаю, что Питерман собирался обедать с Бакли. Чтобы обсудить общие дела. Я уверен, что они у них есть. Бакли то и дело упоминал какое-то месторождение бокситов в Канаде, бросая выразительные взгляды на Питермана, а тот улыбался и переводил разговор на другое.

– Было бы неплохо, если б его зарезал Дэн Бакли.

– Конечно. Скажите-ка, кто еще мог готовить съемочную площадку? Я говорю, как режиссер, – он посмотрел на Джеффри Маккензи, давая понять, что говорит и от его имени. – Режиссер отвечает за происходящее на съемочной площадке. Только он понимает, что, для чего и где стоит, как все работает. Скажу прямо, очень непросто на открытой сцене, вроде той, на которой снималось «Шоу Дэна Бакли», сделать так, чтобы нож достаточно точно и с определенной силой вонзился в спину человека и убил его. За минуту-другую такого не сварганишь. Нужна подготовка. Это Бакли, можете не сомневаться.

– Или кто-то из его команды, – вставил Мид.

– А нож упал? – спросил Флетч.

– Не знаю, – ответил Коллер с набитым ртом. – Но удар был сильный. Я думал об этом всю ночь. И уверен, что смогу устроить все так, чтобы нож вонзился в чью-то спину, – он повернулся к Маккензи. – Полагаю, это по силам и Джеффу. Но найти самый скрытный вариант мне не удалось. На это ночи не хватило. У Бакли было куда больше времени. Он все подготовил заранее. И убил Питермана.

Вновь упавшую на двор тишину прорезал донесшийся с улицы, усиленный динамиками голос гида: «...Муни, знаменитый отец и знаменитая дочь, вчера были допрошены полицией в связи с расследованием убийства на съемочной площадке „Шоу Дэна Бакли“. Старик не очень-то расстроился. Не далее, как час тому назад я видел, как он пересекал улицу, держа путь из „Слоппи Джо“ в „Кейптан Тони“...

– Выключите радио, – воскликнул Джефф Маккензи. – Меня от него тошнит.

Эдит Хоуэлл вновь смотрела на Голубой дом.

– Все-таки приятно хоть на несколько дней уехать из отеля.