Эдит Хоуэлл и Сай Коллер сидели во дворе. Каждый держал в руке большой бокал шотландского с содовой.
– Вы знаете, что Фредди опять куда-то ушел? – этим вопросом встретила Флетча Эдит Хоуэлл.
– В Ки-Уэст есть, где поразвлечься.
– Он – как кот. Думаешь, что он в доме, а его и след простыл.
– Ему нравится общаться с людьми. Вы за него тревожитесь?
– За Фредди? Упаси Бог. У него же миллионы.
Флетч-то полагал, что прогулки Фредди никоим образом не связаны с его богатством или бедностью, но не стал развивать эту тему.
– Долларов?
– Десятки миллионов. Это я знаю наверняка.
Флетч покачал головой.
– А я почему-то думал, что он разорен. И Мокси, насколько я знаю, придерживается того же мнения.
– Десятки миллионов, – повторила Эдит. – Я знаю, о чем говорю. У меня есть друзья, которые тесно знакомы с друзьями Фредди. Так что сведения верные. Его миллионы разбросаны по всему миру.
– Какая жалость, что вы не можете запустить свои жадные пальчики в его сокровищницу, Эдит, – хохотнул Коллер.
– Я пытаюсь, дорогой, пытаюсь. Вы же слышали, как он просил эпизодическую роль в фильме, который никто и не собирался снимать? Бедняжка. Он нуждается в уходе.
– Он свихнулся от беспробудного пьянства, – выставил диагноз Сай Коллер.
– А мне кажется, что общаться с ним интересно, – заметил Флетч.
– Потому что вы с ним никогда не общались, – отрезала Эдит. – Общение с Фредди все равно, что редкая болезнь. Интерес быстро остывает, а остается только боль.
Сай Коллер рассмеялся.
– Но ты, похоже, согласна терпеть эту боль. Ради миллионов.
– Лишь короткое время, дорогой. Все-таки печень Фредди сработана не из молибдена.