Формула ЧЧ

Глава вторая
СЛЕДЫ ВЕДУТ НА ЧЕРДАК

В углу светлого кабинета рядом с бюстом Карла Маркса - переходящее знамя, на стенах развешаны аккуратно вычерченные диаграммы, за стеклами книжного шкафа - корешки переплетов. Все здесь строго и солидно. На сидящей за столом женщине надето коричневое платье, темное и гладкое, только на рукавах узенькие полоски белых манжет.

- Как же все-таки получилось, что все ребята из класса провели лето на даче или в лагере, а Федя Новиков остался в городе? И почему родители не внесли денег?

Инна Андреевна ответила не сразу.

- Я не совсем в курсе дела… Правда, я знаю этого мальчика, и не с плохой стороны. Однажды, например, когда в школе погас свет, он сразу наладил пробки… А что он натворил, товарищ Петров?

Лейтенант тоже помедлил с ответом.

- Ничего он не натворил… Просто мы обратили внимание, что мальчик целыми днями слоняется по улицам. - Он встал со стула, надел фуражку. - Извините за беспокойство. Я думал, воспитатель класса больше знает о своем ученике.

Инна Андреевна вспыхнула.

- Видите ли, в шестом классе, где учится Новиков, классный воспитатель болен, я его временно заменяю. - Как бы желая оправдаться, она с некоторым вызовом добавила: - Вот о своих ребятах из восьмого «В» я знаю все.

- Из восьмого «В»? Это ваш класс? - Петров вернулся от двери и с интересом посмотрел поверх очков на учительницу. - На ловца и зверь бежит. Как раз хотел встретиться с вами, товарищ Алиева. Я интересуюсь и вашими учениками.

- Какими? Да вы садитесь, товарищ Петров.

- Сейчас скажу. Минутку… - Лейтенант полистал записную книжку. - Так. Соломин Игорь, Воронов Серафим, Оболин Вячеслав. Есть такие в вашем восьмом «В»?

- Да. Неужели и они что-то натворили?

- Пока ещё нет. Но сейчас самое время получше к ним приглядеться.

- Получше? - Инна Андреевна нервно обдернула белые манжеты на рукавах. - К вашему сведению, товарищ Петров, я с первого класса только и делаю, что приглядываюсь к ним. Они честные, трудолюбивые ребята. Все трое - пионеры-инструкторы.

- Не обижайтесь, - миролюбиво сказал Петров. - Давайте обратимся к фактам. Эта троица облюбовала чердак одного дома. Частенько после школы собираются там, приносят какие-то пакеты, свертки. На дверях нарисовали мелом букву «Ф» с завитушками, для усиления конспирации, должно быть. Кстати, и девочки туда заглядывают. Вот вы мне сказали, что о своих учениках знаете все. А ведь этого не знали?

Петров говорил, а сам украдкой поглядывал на Инну Андреевну. Щеки у неё порозовели, глаза смотрели настороженно, - пожалуй, надо ей все как следует объяснить, а то ещё, чего доброго, перепугается насмерть.

Но она не испугалась. Наоборот, упрямо, без всякого смущения подтвердила:

- Да, не знала. Ну и что же? Все равно не поверю, чтобы эти ребята занимались чем-то плохим. Скорее всего какую-то игру придумали. В конце концов, им ещё пятнадцати нет и они такие фантазеры! В особенности Сима Воронов.

Слова учительницы прозвучали уверенно и, пожалуй, даже немножко гневно. Петров улыбнулся.

- А вы, оказывается, за ваших птенцов горой стоите. У меня в свое время такой учительницы не было. - Он помолчал. - Вот вы, товарищ Алиева, педагог, стало быть, передовой человек, а взгляды у вас, извините, отсталые. Во всяком случае, на нашего брата. Ну, скажите, почему, если милиционер заинтересовался вашими ребятами, значит, они обязательно творят что-то плохое?

Учительница сразу остыла, смутилась немножко, задумалась; в самом деле, почему?

В кабинете наступила тишина. Только откуда-то доносились стройные ребячьи голоса. Это в зале шла спевка школьного хора.

- Кстати, товарищ Алиева, у Воронова есть прозвище Шестикрылый. Откуда оно?

Инна Андреевна засмеялась:

- В этом тоже нет ничего плохого. Видите ли, его имя - Серафим, а у Пушкина есть стихотворение…

- «Пророк»? - Петров хлопнул себя по лбу. - Как это я сразу не догадался? Ну конечно, «Пророк».

Милиционер и учительница весело посмотрели друг на друга, словно какая-то преграда между ними вдруг исчезла.

- Простите… Какое у вас образование, товарищ Петров?

- Кончил педагогический техникум.

- А почему же работаете в милиции?

- Так вышло. Случай один был… - Петров взял со стола фуражку.

- Погодите. Как же с моими учениками? Чем они все-таки занимаются на этом чердаке?

- Да, чего же это я?.. - Петров опять снял фуражку и уселся поплотнее. - Сейчас все вам расскажу. У меня насчет ваших ребят есть один план. Понимаете…

Он не успел договорить: в кабинет вошла молодая женщина. Уже с порога она заговорила быстро и взволнованно:

Инна Андреевна, голубушка, пришла к вам посоветоваться. Мой-то, мой бездельник что творит… - Увидев лейтенанта милиции, она смутилась, замолчала.

- Здравствуйте, Вера Васильевна. Да вы скажите толком, что случилось?

Поглядывая с опаской на Петрова, женщина сказала нерешительно:

- Как же не случилось… Давеча в магазине какой-то мальчик хотел у меня сумку вырвать. Вот я и расстроилась… Не из-за сумки - бог с ней! А ведь и мой таким стать может. Без отца растет. А я полный день на работе.

- Да ну, что вы, Вера Васильевна! Какие у вас основания?

- А такие… - Вера Васильевна озабоченно нахмурила свое румяное лицо с родинкой на щеке, расстегнула пальто и вынула из кармана белого халата листок бумаги. - Этот стишок я у него в тетрадке нашла. Вы послушайте, слова-то какие: «… Не только чернилами, кровью напишем!..» Представляете, кровью?..

Петров взял листок и принялся рассматривать его. Учительница тоже задумалась. А Вера Васильевна встревоженно продолжала:

- Все пристает: купи фотоаппарат. Может, и правда купить: занялся бы делом. А то невесть что творит. Вот сегодня, к примеру, прихожу я домой с дежурства, вижу - на кухне все банки раскрыты!

- Какие банки?

- Обыкновенные, стеклянные. У меня к празднику было припасено: огурцы, горошек, варенье, майонез… Все раскрыл! И крышки невесть куда девал…

- Крышки? - неожиданно перебил Петров. - Простите, гражданка, где вы живете?

Вера Васильевна замялась, вопросительно взглянула на учительницу. Та успокоила её взглядом и сама назвала адрес.

- Так я и думал. - Лейтенант ткнул пальцем в свою записную книжку и приблизил её к глазам Инны Андреевны. - Это как раз тот дом, где ваша троица орудует. - Он помолчал, что-то соображая.

Вера Васильевна побледнела.