Фрилансер от ксенологии

7. Дом, милый дом

Я сидела в офисе свежеоткрытого агентства и нервничала. Клиентов не было. И не имеет никакого значения, что и раньше частные заказы на нас сваливались не чаще, чем раз в две недели — нервничать мне это абсолютно не мешало. Место дежурного ксенолога на Станции я оставила, жировых запасов у нас хватит месяца на три и дальше либо придётся искать другую работу, либо начать брать заказы на консультации. А это совсем другая разновидность деятельности, которую или придётся осваивать практически с ноля, отставив в сторону всё остальное, или выдавать оч-чень поверхностные рекомендации, а это откровенная халтура и мне такое не нравится.

— А у вас здесь миленько, — в дверь проскользнул Геран Гржевский и завертел головой, осматривая интерьер полусферического помещения, оформленного в «пещерном» стиле. Это не потому, что мы с Миком так уж фанатеем по драконьему стилю жизни, просто наша ближайшая соседка — Ненни-Ро — дракон-покровитель (неофициально) и техник-наладчик станции, следящий за солеранскими приборами и механизмами (официально) и нам показалось, что будет логично не выбиваться из общего стиля.

Когда перед нами встал вопрос о размещении агентства, занимающегося помощью людям в Дальнем Внеземелье, вариант — спуститься на любую из освоенных человечеством планет, мы даже не рассматривали. Потому что Мика вовремя вспомнил, что вполне возможно открыть своё дело прямо здесь, на Станции, если разместить его офис в рекреации. До сих пор незанятые участки ещё были в наличие — дорогое это удовольствие и хлопотное, иметь свой бизнес на Пересадочной Станции. Но мы всё же решили рискнуть. Слегка поскандалили со станционным начальством, те непременно хотели всучить нам участок рядом с вейским посольством (ага, чтобы я и во внерабочее время продолжала за ними присматривать) и всё же выбили себе тёплое местечко по соседству с драконьей пещерой.

— Вы по делу или полюбопытствовать? — я сделала вид, что отрываюсь от какого-то сверхважного занятия, хотя на самом деле в ожидании заказов обновляла свою страничку в сети. — Или поуговаривать, чтобы мы всё же поближе к веям передвинулись?

— Что вы, что вы! Я к этим вашим недоразумениям со станционным начальством не имею никакого отношения! — он остановился у стенки, на которой под бронированным стеклом заняло почётное видное место, подаренное веями духовое ружьё, и одобрительно покивал. Мика, после того, как съездил на полигон и опробовал в деле эту опасную игрушку, наотрез отказался с нею расставаться. Вот, висит теперь, интерьер оживляет.

— Так вы действительно просто в гости? Чаю? Кофе? — нет, ну надо же что-то говорить, пока посетитель отлипнет от вейского подарка.

— Нет-нет, я по делу, — и после паузы: — Скажите, вы действительно настолько против работы на правительство?

— Почему? — я удивилась. — Разовые контракты открыты к обсуждению.

— Тогда в чём причина вашего прошлого отказа? — наивное непонимание удивительно не шло такому взрослому и серьёзному дяде. — Не замечал раньше, чтобы вам так уж дорога была независимость и самостоятельность.

— Причина в праве сказать решительное: «Нет!», если мы сочтём это необходимым, — я решила прекратить этот психоанализ и перейти к делам насущным. Не люблю, когда кто-то копается в причинах и следствиях моих поступков. — Итак, у нас что-то случилось?

— У нас опять пропал человек, — тяжело вздохнул Геран и наконец-то устроился в гостевом кресле. — Место происшествия — Дедалия, одна из малоизученных планет, имеющих на своей поверхности не просто жизнь, а ещё одну разумную расу в самом начале пути развития. Там работает Межрасовая исследовательская экспедиция, от людей — Найра Асири, культуролог со специализацией по фольклору примитивных народов. После посещения какого-то местного праздника в посёлке аборигенов небесследно пропала.

— То есть? — я навострила ушки. Интересно, как это можно небесследно пропасть, да так, что при этом тебя не могут обнаружить?

— А так. При себе у неё в тот момент маломощный передатчик и временами, очень редко, сигнал с него прорывается. Отдельными словами. При этом он хаотически перемещается, так что постоянное место отследить не удалось, а когда всё-таки до него добирались, на точке никого и ничего подозрительного не обнаруживали.

— А местные? Что они говорят? Я же правильно поняла, что с ними было налажено общение, раз уж нашего специалиста пригласили на какой-то там праздник.

— О, контакт-то налажен. Вообще, как меня заверяли, это удивительно дружелюбное племя. Однако понимание языка пока ещё несовершенно и всё, чего от них удалось добиться, это то, что человеку Найре очень повезло, как они за нас рады, счастливы и сердечно поздравляют. Ну как, берётесь?

— Полные данные на стол.

Рабочий комп тут же «блямкнул», подавая звуковой сигнал о том, что принял информационный пакет. Я бегло пробежала неозвученные подробности и принялась прикидывать смету, попутно продолжая обстреливать «дядю» Герана вопросами:

— А что вас заставило обратиться именно к нам?

— А к кому? — ответил он вопросом на вопрос.

— А группу быстрого реагирования послать?

— И что они там будут делать? Так же как и остальные руками разводить?

— Так специалиста с ними отправить.

— Так вы и есть те специалисты. Понадобится силовая поддержка — вызовете.

— А кроме нас?

— А некого! Мобильные группы спасателей ещё только создаются, практического опыта у них считай что нету, а у вас не только есть, но ещё и успешный. А там отрабатывать способы взаимодействия некогда — нужно спасать вполне конкретного человека. Кстати, как вы смотрите на то, чтобы на время принять к себе стажёра? — я на минуту оторвалась от составления сметы и уставилась в бесстыжие глаза безопасника. — Ладно, вопрос пока снимаем.

— Смета, — я развернула перед ним призрачный, голографический документ. — Транспортные расходы, оплата работы повременная, стеклянные бусы для обмена с туземцами, так уж и быть, в счёт не включены.

— Какие ещё бусы? Ты что, сама меня за того туземца считаешь?! Почему столько заложено на транспорт?! — непритворно возмутился он. Ожидаемо — смету я выставила немаленькую.

— Переброска космокатера по сети пересадочных станций, — я ткнула стилусом в нужную строчку — та замигала и окрасилась в красный. — В любом случае, — рядом развернулась карта-схема расположения пересадочных станций и звёздно-планетарных систем, — на финальный отрезок транспорт пришлось бы нанимать. Я же ничего не путаю и рядом с этой дикарской планетой солеране пока свой аванпост не выстроили?

— А, ладно, — он подмахнул документы. — Когда можете вылететь? Мне нужно предупредить, чтобы вас там встретили.

— Уже сегодня, — я встала и улыбнулась, давая понять, что приём закончен. Нам ещё собраться надо. И билеты заказать. И вывесить в сети объявление, что приём заявок будет осуществляться в пассивном режиме вплоть до нашего возвращения.

Катер был наш собственный, повышенной комфортности, не один раз достроенный, перестроенный и переделанный из Микиного жилого модуля, настолько, что от исходного остались только размеры и функциональность жилого пространства. Когда-то — почти бесполезная дорогая игрушка, теперь — один из наиболее ценных активов нашей фирмы.

Только сейчас, после того как мы в режиме спринтерского забега пробежали через четыре пересадочных станции, загрузились в собственное транспортное средство и отстроили маршрут, у нас появилось время поговорить. И времени этого будет, по нашим прикидкам, ещё часов двадцать плюс-минус лапоть.

— Жаль я не видел, как ты Герану руки выкручивала, чтобы он оплатил переброску нашего катера, — Мика в очередной раз отправил бегать по игровому полю игрушечную восьмилапую собаку с Аристо. Аксель сосредоточенно пополз следом, пытаясь поймать мастерски уворачивающуюся из под пока ещё неловких ручек, игрушку.

— Да и не особо он возражал. Мне даже показалось, что Гржевский просто принял первое же более-менее удобоваримое объяснение. А не выдумала бы я его, разве что минут на пять дольше морщил бы нос. А может быть проглотил бы и реальную причину взятия катера, — я кивнула на Акселя. Ещё до открытия агентства мы договорились брать сынулю с собой в командировки, если собираемся уехать более чем на восемь земных часов — нечего на чужих дядь и тёть спихивать воспитание собственного детища. — Вообще, мне кажется, он не намерен был скупиться и торговаться.

— Ещё бы! Общество отстёгивает приличные деньги на безопасность. Не только общую, но и индивидуальную.

— А что же они раньше ушами хлопали? Почему эти космические спасатели не появились раньше?

Аксель утратил интерес к игрушке и полез к маме на ручки — нос у мамы откручивать. Чем старше он становится, тем больше требует к себе внимания. И как это я с такой дополнительной нагрузкой ещё и работать собралась? Ничего как-нибудь справимся.

— Что значит раньше? Появляется проблема — начинают её решать. Начинать делать это заранее — глупость неимоверная и напрасная растрата ресурсов. Раньше одиночки в дальний космос не лазили, всё больше небольшими организованными группами перемещались, а в таких группах обязательно были люди ответственные и за безопасность и за контакты с инопланетниками. Отработанная система, почти не дающая сбоев, — Мика отловил продолжавшего ползать игрушечного монстра, сунул его в утилизатор и запустил программу разборки на материалы и простейшие агрегаты.

Вернёмся — нужно будет ещё новых программ по штамповке продвинутых игрушек закупить.

— Угу. А мы оказались на острие прогресса, — и что-то мне не слишком нравится на этом самом острие находиться.

— А мы пытаемся нескучно прожить жизнь и получить от этого максимум удовольствия, — сместил Мика фокус внимания. — И, кстати, об удовольствиях: давай, что ли по второму разу предоставленные по делу материалы просмотрим.

Данные по природе, климату, пригодности для обитания человека на Дедалии заставили его переместиться в ту часть катера, где у нас была оборудована крохотная лаборатория. О составе научной экспедиции в целом и, более подробно, той группы с которой работала Найра Асири, он выслушал в пол уха, колдуя над очередным коктейлем из наноботов, который будет необходимо впрыснуть себе в кровь, чтобы компенсировать недостаточную концентрацию кислорода в воздухе и присутствие некоторых ядовитых для человека веществ. Концентрация их недостаточно велика, чтобы существенно повредить нашему здоровью, даже если придётся задержаться на Дедалии на неделю, однако не будем забывать, что эта поездка для нас далеко не единственная, а потому не стоит устраивать своим организмам дополнительную и совершенно ненужную нагрузку. К тому времени как он справился, я как раз закончила заливать в наши лингворетрансляторы расшифрованные данные по языку деалийцев и мы смогли относительно спокойно, при посильном участии Акселя, вникнуть в ту часть инфопакета, которая касалась непосредственно пропавшей Найры Асири.

Тридцать шесть лет, геноформа стандартная и типичная для жителей побережий — «тритон» (прозрачное третье веко и плавательные перепонки на руках и ногах). Опытный специалист — это для неё уже пятая экспедиция. Исчезновение зафиксировано около шестнадцати часов назад, хотя, скорее всего, на самом деле произошло около двадцати двух. Зафиксировать её точное местонахождение почему-то не удаётся, хотя временами, отдельными словами прорывается находящийся при ней передатчик. К переданному нам файлу прилагалась и распечатка и аудиозапись. Но только совмещение и того и этого дало ощутимые результаты.

— Вот это вот: «мно», — предположила я, после третьего прослушивания выбранного фрагмента, — очень похоже на «темно».

— А вот это вот, послушай, — Мика включил погромче другой отрывок.

— Что там непонятного? Ругается!

— Да нет, на заднем фоне, — он немного «поигрался» с настройками, голос Найры отдалился, став глуше, зато более ясно стали различимы посторонние шумы. Что-то вроде глухого стука.

— Неритмичный какой-то. Даже не знаю, на что это может быть похоже.

— Это похоже на то, что кто-то колотит кулаками в стенку. Или что-то вроде того.

— А вот это: «…дух спёр… ать…ожно» и «…леноватые, шарообр… ты…те…тятся» — похоже надиктовывает какие-то данные. Очень уж ровный и спокойный голос.

— Всё равно по этим отрывкам мало что можно воссоздать. Вот этот фрагмент мне кажется более интересным.

— Опять ругается. Стучит. То же самое.

— Не совсем. Там была злость на себя саму и на ситуацию в целом. Безадресная в целом. А это больше похоже на направленную агрессию. И вот эти вот отрывки: «…ады…ут», очень похоже на «гады лезут» или «ползут». Мне так кажется.

Азартное это дело оказалось — разгадывание ребусов. Настолько, что мы даже почти забыли, что за всем этим стоит жизнь конкретного человека. Почти да не совсем.

В штабе исследовательской экспедиции на Дедалии (название наше, земное) нас ждали и даже выслали встречающих, но лучше бы они этого не делали. Толку с этих увлечённых своим делом геологов, планетологов, биологов и прочих «логов» жаждущих приносить пользу не было совсем никакого. Были бы они все хоть одной расы, пусть и не нашей с Миком, можно было бы попытаться использовать их готовность к сотрудничеству, а так, кроме хаоса ничего не получилось. Ну и да бог с ними, их всех довольно быстро разогнал ответственный за безопасность на объекте хох Оолол. Он был высок, массивен и чёрен как самый настоящий чёрт из преисподней, сверкал на нас мелкими красноватыми глазками и объяснялся исключительно, короткими рубленными фразами. Мне так и домысливались после каждого предложения по паре матюков.

— Охранный контингент ограничен. Мирная планета! Полностью безопасна территория лагеря. Автоматика контролирует. Эти. Учёные. Уходят не отметившись. Забывают одеть опознавательные браслеты. Расползаются, как мгрымзы из-под сафлюра.

Последнюю пару слов лингворетранслятор не перевёл, но нам, в принципе, и так понятно было. Осторожно ступая по неровной, покрытой разноразмерными булыжниками поверхности, мы направлялись к «командной палатке», как обозначил своё пристанище и заодно основное рабочее место Оолол. Наш космокатер парил на антигравитационной подушке в метре над нашими головами. Оставить его на стоянке мы не согласились ни за какие коврижки — там спал Аксель, да и если вдруг придётся отправляться в те зелёные заросли, что виднелись в отдалении (а нам точно придётся), транспортное средство лучше иметь под рукой.

— Коды передатчика. Доработанная карта, Что ещё? — Оолол дополнил наши данные свежим инфопакетом.

— Как часто Найра проводила исследования вне лагеря? — задал Мика следующий вопрос.

— Всегда. Спать возвращалась. Почти всегда. Но браслет-передатчик не забывала никогда. Это его сигнал мы иногда ловим. Сам выезжал на место. Ничего нет. Пусто. Подземных полостей нет. Экранирующих полей и прочей аномальной геофизики нет. Подозреваю — передатчик вышел из строя, а таскает его с места на место какой-нибудь местный зверь. Или птица.

Тоже версия. Вполне жизнеспособная. Вот разве что не объясняет, почему во время кратких периодов связи всё же прорывается Найрин голос.

То, что справочник скромно именовал «травянистыми равнинами Дедалии» ни шло ни в какое сравнение ни с чем, что мы только могли вообразить. По крайней мере, я настолько богатой фантазией не обладаю. Трава начиналась сразу, резко, как будто боялась заступить за невидимую границу. Вот тут ещё каменистая пустыня — беспорядочно рассеянные серые булыжники размером с кулак и мельче, а там начинается сплошная, высокая стена из неправдоподобно тонких, с волос толщиной, длинных стебельков. Густых настолько, что было непонятно, как же по ним перемещаться. Я попробовала отломать один, но смогла только согнуть, да и то — с трудом.

— Здесь где-то должны быть тропы, — Мика в задумчивости прочесал пятернёй шевелюру и так же как и я до него смерил оценивающим взглядом высоту травы — метров двадцать, не меньше. Даже как-то неловко её «травой» называть. — Мне Оолол на схеме показывал. Не пропустить бы.

Искомая тропа на тропу была похожа меньше всего. Уж скорее на дорогу. Метра три с половиной — четыре шириной, причём эта ширина оставалась постоянной на всём протяжении, на сколько мог глаз проследить.

— Наши, что ли дорогу проложили? Или местные? — Мика решительно шагнул в тень. Запах прелой листвы стал ещё более ощутимым, каждый шаг по пружинящему настилу из уложенных вдоль тропы сухих волокон всё той же травы поднимал из под наших ног тучи летучей мелочи.

— Да ну брось, они с мартышку размером, — усомнилась я в последнем предположении. — Может природное явление какое? Ну, вроде до сих пор регистрируемых кругов на полях?

Жаль, по этой планете ещё не создан справочник в удобном формате, чтобы его в аверком сунуть. Приходится строить предположения, наверняка далёкие от действительности, хотя может быть всё это уже давно установлено точно. И ладно сейчас речь идёт о вещах довольно далёких от решаемой нами проблемы, а если вдруг понадобится что-то более существенное? Мы так привыкли получать всю возможную информацию о любом объекте незамедлительно, что я, например, когда это не удаётся сделать, начинаю чувствовать себя не меньше чем доисторическим человеком.

— Сколько нам там идти до поселения аборигенов? — наст под Микиной ногой чавкнул особо сочно. — Километра полтора?

— Если по карте, то примерно столько.

— Давай тогда на катере подъедем. Нет у нас времени на долгие пешие прогулки.

— А мы не распугаем дедалийцев?

— Да нет, Оолол говорил, что они довольно спокойно реагируют и на пришельцев и на всю нашу технику. До тех пор, пока кто-нибудь не пробует активно вмешиваться в их жизнь. Найре пришлось около двух месяцев искать контакт и завоёвывать доверие, прежде чем они стали допускать её присутствие при решении внутриплеменных дел.

— И когда ты это всё успел выяснить? Мы же почти всё время вместе были.

— Примерно тогда, когда ты лазила в катер, чтобы проверить, как там Аксель, — он ухмыльнулся и одним ловким слитным движением запрыгнул на борт нашего летающего дома.

Дома было тихо и благостно. Усиленно шуршали кондиционеры, изгоняя из внутрикорабельной атмосферы болотный дух, сонно хлопал глазами только что проснувшийся Аксель, раздумывая, то ли вставать, то ли ещё понежиться. Даже как-то не слишком верилось, что за бортом у нас дикая, почти не изученная планета.

— Но если с туземцами всё так глухо, — продолжила я начатый разговор, — на кой ляд мы туда вообще отправляемся?

— Ну не сидеть же на попе ровно, в ожидании пока прорвётся очередной сигнал с передатчика Найры? А потом, вдруг да выгорит дело?

— Чем бы крошку занять? — сползла я с темы, тем более что до посёлка мы уже почти добрались, а серьёзных возражений у меня всё равно не было.

— С собой возьмём.

— А наноботы? Не рано такому маленькому?

— Обойдёмся без них. Полчаса в чуждой атмосфере — сойдёт за очередную тренировку хамелеонской адаптивности. Воспользуемся натуральными условиями вместо того, чтобы воссоздавать их в искусственной среде.

— А если вдруг что?

— А если вдруг что, то, спешу напомнить, на случай ядерной зимы у нас под рукой профессиональный доктор имеется. Это я о себе, если непонятно.

— Ты врач — тебе виднее, — согласилась я и подхватила сынулю на руки. Тяжёлый уже — долго не поносишь, да и выкручиваться начинает, как червяк, стоит ему увидеть что-нибудь занимательное.

А занимательное таки было. Мы и сами, едва спустившись на землю, принялись крутить головами. То, что во всех документах скромно обозначалось как «посёлок», совсем на него похоже не было. Просто в одном месте, где тропа чуть расширялась, на высоте примерно в десяток метров, часть стеблей местной чудо-травы оказалось согнуто и переплетено во что-то вроде шарообразных гнёзд с дыркой-входом посередине.

— Фьють, — присвистнул Мика. — Кажется, мы попали в альтернативную реальность, где люди размером с мышей, а мыши строят свою собственную цивилизацию.

— Не поняла, — я поудобней перехватила Акселя, вцепившегося в мамочку и так же восторженно вертящего головой по сторонам.

— Больше всего это похоже на гнёзда полевых мышей. Увеличенных в… а даже не знаю во сколько раз.

Ну, не мыши, если уж сравнивать дедалийцев с представителями земной фауны, они скорее были похожи на лори — большеглазых четвероруких обезьянок с длинными цепкими пальцами. Правда у этих ещё и хвост имелся, который использовался в качестве пятой, хватательной конечности. Вот, один как раз один завис вниз головой, держась хвостом и одной из лапок за толстый стволик какого-то полускрытого зарослями травы растения, немыслимым образом вывернул голову и бестрепетно нас разглядывает. А заметив первого, я начала различать ещё, ещё и ещё… да сколько же их тут?! А здорово они маскируются — с полсотни душ, а замечаешь их только если как следует присмотришься.

— Ух ты! — восхищённо выдохнул Аксель и сменил окраску на тёмно-шоколадную, в тон шёрстке дедалийцев, оставив только более светлые участки вокруг глаз, зрительно их увеличивавшие. Не знаю, у кого он подцепил это самое «Ух ты!», но это выражение, одно их немногих имеющихся в его словарном запасе, вставляет сынуля везде и всюду, к месту и не к месту.

Один из дедалийцев, подобравшийся к нам ближе всего проверещал длинную певучую фразу, которую наш лингворетранслятор перевёл вопросом: «Это дом? Это ваш дом?» Я перещёлкнула приборчик в режим, когда он не только переводит чужую речь для нас, но и начинает транслировать нашу инопланетникам, и ответила в том смысле, что да, это наш дом, только мы там живём не всегда, а время от времени. Не знаю почему это привело маленькое племя в восторг, но нас приняли как родных: заговорили все разом на разные голоса, задарили мелкими сувенирами, насовали нам в карманы местных лакомств, на которые я могла смотреть только с нервным содроганием желудка и кажется даже позвали поприсутствовать на каком-то действе, которое должно было начаться очень скоро. Мы с Миком переглянулись и одновременно пожали плечами: приёмник, который должен был перехватывать сигнал с Найриного передатчик, молчал, а других идей, кроме как попытаться в ходе неформального общения выяснить ещё какие-нибудь подробности, у нас не было.

Осталось только передать малыша папаше и можно продолжать общаться, а то и у меня руки уже отваливаются, да и проверить, как местный климат действует на Акселя пора.

Между тем местное светило начало склоняться к горизонту, а наши новые друзья зажигать чуть тлеющие огоньки в каких-то округлых полупрозрачных ёмкостях, очень похожих на стеклянные, но, безусловно, ими не являющиеся. Откуда-то появились крошечные бубно-барабаны, на которых маленькие дедалийцы принялись выстукивать какую-то сложную мелодию, чаши с напитками, которые мы так и не решились попробовать, хотя анализатор показал, что он в принципе годен людям в пищу. В общем, все признаки надвигающейся широкомасштабной гулянки. Попытка выяснить, что празднуем, заставила пожалеть о несовершенстве составленного солеранско-дедалийского словаря, потому как восторженные вопли о «жизнь дающих», «благословенных избранниках» (или выбранных богами?), и «самоходном жилище дары приносящем» мне ни о чём не говорили.

— Как ты тут? — оторвал меня Мика от попыток наладить взаимопонимание.

— Аксель где? — вопросом на вопрос ответила я, не заметив сына на руках у папаши.

— Дрыхнет. Домой отнёс, попросил клон-копию Домового проследить за ним и если проснётся подать нам сигнал. Кстати, один из этих, пушистых, проник на борт и мог бы и в космос отправиться, не заметь я его вовремя. Действительно, совершенно бесстрашная раса. О, глянь-ка, похоже, что-то начинается.

Звуки музыки стихли резко, как будто кто-то рубильник-выключатель повернул, дедалийцы выстроились вдоль тропы в некотором подобии порядка: в две линии, в центре несколько малоподвижных особей — то ли укуренных, то ли по жизни флегматичных, влево и вправо от них — молодёжь, задний ряд занимали в основном женщины с маленькими детьми (подростки повисли на верхнем ярусе, предпочитая не спускаться на землю) и старики. В воздухе повис не то шорох, не то скрежет, пока ещё далёкий, но приближающийся с каждой минутой. Что-то сюда двигалось и это что-то здесь явно ждали. Вначале, на том конце тропы показалось пятно, чуть более тёмное, чем окружающий нас полумрак, потом, постепенно оно приблизилось к слабоосвещенному пятачку, разрослось до громадного ползучего животного, несущего на спине спирально закрученную раковину… размером с наш космокатер. Оно медленно и величаво проползло мимо шеренги дедалийцев, вломилось в сплошную стену травы и проломило в ней новое ответвление тропы (так вот каково её происхождение!). Следующий ползун повторил его маршрут без изменений. Третий на минуту притормозил у главной «площади» деревни, из-под его раковины выметнулись длинные щупальца, ухватили одного из стоявших в переднем ряду и утянули его внутрь. Раздавшиеся в ответ на это действо приветственные крики, а так же полное отсутствие каких-либо признаков паники убедили меня в том, что всё идёт по плану. Ещё шесть гигантов проползли мимо нас, однако «жертв» они себе больше не выбирали.

— Что это было? — спросила я, стоило нам только скрыться в тишине космокатера.

— Нам, похоже, сейчас наглядно продемонстрировали, что именно случилось с Найрой, — Мика, невидящим взглядом уставившись на тускло светящийся в темноте экран, в задумчивости мял нижнюю губу.

— Это-то как раз понятно, — я согласно встряхнула ушами. — Но вот смысл этого действа от меня ускользает. Зачем дедалийцам так радостно жертвовать соплеменниками? Что потом происходит с жертвами? Если у этих гигантских улиток такой способ питания, то почему Найра так долго оставалась в живых и, надеюсь, жива до сих пор?

— Напрасные вопросы. Я не знаю, а кто знает (может зоологи уже накопили данных по этому виду) — с теми ещё связаться надо. Так что давай составим коротенькую пояснительную записку для местной экспедиции и нашим, на Землю отправим тоже. Съёмку ты вела?

— Разумеется, — этим я занималась каждый раз, ещё со времён истории на Дауте. И к нынешнему моменту являлась владельцем нескольких, без преувеличения, уникальных записей.

Полчаса совместного творчества и отчёт составлен и отправлен, а мы, всем семейством завалились спать. В любом случае, пялить красные от недосыпа глаза в пустой экран — не лучший способ времяпроведения и уж точно ничем не поможет нашей клиентке.

— Получен ожидаемый сигнал, получен ожидаемый сигнал, — с трудом проник в мой сон голос клон-копии Домового. Взгляд на часы показал, что проспать мне удалось только часа два.

— Новая голосовая информация есть? — раздался над моим ухом голос Мика. Он уже успел не только проснуться, но и перейти в рабочий режим. — Расчётное время подлёта?

— Голосовой информации не поступало. Только сигнал передатчика. Расчётное время подлёта — двадцать минут, плюс-минус сорок секунд, — последовательно ответил на все вопросы искин, потом после паузы, как бы чуть посомневавшись, добавил: — Чай для Таи и кофе для тебя будут готовы через три минуты.

Я рухнула физиономией в подушку. Нет, всё-таки Домовой у нас — золото.

К тому времени как мы зависли над тем участком дедалийских травянистых равнин, откуда пришёл последний сигнал, я была уже достаточно бодра и готова к активным действиям. Мощный луч прожектора осветил чуть колышущееся травянистое море с выступающими над ним то тут, то там кронами деревьев и проложенные носителями передвижных домов (надо всё же узнать, как эти монстры называются, а то звать их «улитками» как-то неловко) дороги-тропы.

— Ты её видишь? — Мика приблизил и подвигал туда-сюда картинку.

— Вижу. Причём не одну, — я остановила и ещё больше приблизила изображение. На нём, ожидаемо чуть в стороне от того места откуда пришёл сигнал, обозначилась цепочка из верхушек-горбов гигантских раковин. — Как будем решать в которой из них?

— Самым простым способом. Сможешь зависнуть точно над раковиной последней из них?

Я пожала одним плечом: чего тут смочь? Если что не получится у меня лично — автоматика подкорректирует, главное, корректно поставить ей задачу. Мика же, отыскал в ремонтном наборе какую-то тяжеленную штуковину, устроился у приоткрытого люка и приготовился прыгать. Долго оставаться в недоумении что же такое он задумал, мне не пришлось: сразу же после прыжка на раковину ползучего монстра он принялся её простукивать. Потом дал отмашку, чтобы его оттуда забрали и перешёл к следующей, и к следующей, и так по всей цепочке от последней до первой.

— Вроде бы в третьей с конца я засёк ответный стук. Но глухой, едва слышный, так что есть вероятность ошибиться, — он закинул свой импровизированный молоток на место и принялся рыться в коробке с мелкими электронными примочками. — Сейчас налепим маячок и будем думать, чем можно вскрыть эту консервную банку. Да и свет убавь, а то, похоже, животинки забеспокоились. А я не решусь предсказать, что случится, если они решат попрятаться по своим «домикам».

— Угу, а если ты начнёшь её дырявить, она, конечно, не испугается и не решит спрятаться, — я сцедила зевок в кулак. Вот же, а казалось, что уже совсем-совсем проснулась.

— Это проблема, — согласился он и замер, обдумывая какую-то идею. — Но сначала — маячок.

— Ты что-то придумал? — спросила я, когда он вернулся.

— Не то чтобы придумал, просто соображение одно есть: такая громадная зверюга не может втянуться в свой домик в один момент — на это потребуется время. Что если попробовать срезать «крышку» с этой раковины быстрее, чем она успеет спрятаться? Правда, для этого нужно знать её прочность.

— Уже налаживаю связь.

— С кем? — Мика оторвался от своих рассуждений.

— Со штабом экспедиции. Они здесь уже довольно давно и, мало того, целенаправленно занимаются исследованием мира. Может, чего ценного подскажут. Доброй ночи, — на экране возникла смутно знакомая физиономия какого-то арктоимянина. Может, он был среди тех, кто нас здесь встречал?

— У вас есть какие-то новости?

Новостей у нас была куча, как и вопросов, не на все из которых у дежурного нашлись ответы. Но главное выяснилась сразу: разрушить раковину не подвергая риску «пассажирку» возможным не представляется. Очень уж прочная. Проверить это у членов экспедиции была возможность как на старых раковинах, которыми были буквально усеяны здешние равнины, так и на единственном живом экземпляре, который членам экспедиции удалось отловить «на опыты».

— Да и то пришлось осторожничать и прятать, — жаловалась подоспевшая к экрану Шоши-Ро — солеранка, занимающая в экспедиции место ведущего ксенозоолога, — чтобы не испортить всё дело нашим ксенокультурологам. Эта тварь у туземцев считается священной. Могу их понять, без грхишей жизнь на местных равнинах скоро бы заглохла. Они на равнее с пуной, этой сумасшедшей гигантской травой, являются средообразующим видом.

— Это всё интересно, но как нам Найру из этого живого бронетанка выковырнуть? — покивала я с умным видом.

— Подождите пока. Не предпринимайте ничего. У меня есть идея, — она сорвалась с места, исчезнув с экрана, одновременно переподключилась на мобильную аудиосвязь, так что слышать мы её продолжали. — Я сейчас подскочу к вам на своём транспорте, только мне тут ещё кое-что нужно подготовить.

Ещё некоторое время мы продолжали слышать её распоряжения о подготовке ловчей команды и большого вольера, перечисление необходимых ей сей же момент препаратов и зачем-то гарпуна с дозатором, потом связь опять «мигнула» и вновь переключилась на видеовызов, но теперь уже показывала внутренность летучего катера вроде нашего.

— Так, — она продолжила давать инструкции, но теперь уже нам, — снимите нужного грхиша как можно подробней со всех возможных ракурсов…

— А нельзя ли попутно объяснять нам смысл всех наших действий? — перебил её Мика. — Очень уж не люблю работать вслепую.

— Можно, — резко мотнула головой Шоши-Ро, так, что её грива вспушилась и разлетелась небрежно уложенными прядями. — Только вначале всё же сделайте съёмку.

Идея Шоши-Ро была проста и замысловата одновременно. В ходе изучения нервной системы вообще и рефлексов в частности она, на ряду с прочим, обнаружила нервный узел, раздражение которого приводит к выворачиванию внутренних полостей, в одной из которых, как мы предполагаем, в настоящий момент сидит Найра.

— И теперь у меня появились предположения, зачем нужна эта функция, — морда её светилась таким непередаваемым восторгом, что мне сразу же захотелось его немного поунять:

— Но это только предположение, я правильно понимаю? Мне бы очень не хотелось, чтобы в случае чего пострадала Найра. Ещё больше пострадала, я имею ввиду.

— Успокойся. У меня всё продумано. Если не получится или получится что-то незапланированное, мы этого грхиша просто усыпим и доставим на базу. Препараты в необходимом количестве у меня имеются.

— Согласен, — неожиданно поддержал её Мика и специально для меня пояснил: — Вырубить эту тварюку будет самым простым решением, потому как даже если её прибить, предсмертные конвульсии могут наделать немало бед.

— Тьфу ты, кровожадный какой! Кто о чём, а…

— … а ещё неплохо бы нужную нам особь вывести из цепочки. Есть соображения, как это сделать?

— Сам решай, — буркнула в ответ Шоши-Ро и уткнулась в только что пересланный ей скан монструозной улитки.

— Сам так сам. Будем действовать по методу древних объездчиков диких мустангов. Как скоро нам подмогу ждать? — быстрый взгляд на приборы, и тут же, не дожидаясь пока я озвучу данные, вывод: — Как раз успею. Так, подлетаем как можно ближе при выключенном свете, я прыгаю этой зверюге на шею и пытаюсь отвернуть её морду в сторону. У неё там как раз подходящие выросты имеются — есть за что ухватиться.

— Страховочный трос, — дополнила я план. — Просто на всякий случай, чтобы мне спокойнее было.

Всё дальнейшее запомнилось мне урывками и в то же время отпечаталось в памяти с чёткостью старинной чёрно-белой фотографии. Вот Мика летит вниз, в непроглядную тьму и с глухим шмяком приземляется грхишу на шею, я догадываюсь надеть ноктовизоры и теперь прекрасно вижу, как он изо всех жил упираясь ногами в толстенную шею тянет за один из боковых выростов и с ужасом думаю: «Что случится, если эта зверюга вдруг вздумает мотнуть головой?» Не мотнула. Просто медленно, очень медленно стала отворачивать в сторону от основного маршрута… а за ней и те две, которые плелись в хвосте процессии.

— Господин Микаэль, уйдите с линии обстрела, — прозвучал в моих ушах голос Шоши-Ро, в то же момент страховочный трос натянулся и тело моего мужа поползло вверх.

— Порядок, — сказал он, переваливаясь через отверстие люка. — Сейчас начнётся самая веселуха со стрельбой по особо крупным мишеням.

Не знаю кому как, а мне грядущее действо весёлым не показалось, скорее уж очень… техничным. Тонким световым лучом наметились точки попадания, когда за ними последовали сами гарпуны, я не увидела, только краем уха уловила тонкий короткий вой разрываемого воздуха. А в следующий момент равнина, с беснующимся на ней зверем осветилась ярким электрическим светом. Корабли пошли на снижение, впрочем, оба зависли в некотором отдалении от лупящего по земле тяжёлого плоского хвоста. Шоши-Ро что-то кричала, но сквозь шум крови в ушах я не могла её понять и только недоумевала, почему зверя не обездвиживают. Внезапно, после особо конвульсивного движения, послышалось шипение как от выходящего под напором воздуха, и из-под раковины вывалилась маленькая, на её фоне, фигурка и тут же свернулась на поломанной траве в позе эмбриона, явно не в силах отползти хоть чуть-чуть подальше.

— Придавит же! — с этим воплем Мика сиганул вниз, подхватил Найру, а это была явно именно она, поперёк туловища и, на так и не отцепленных страховочных тросах, опять поднялся внутрь.

Спустя почти час, когда Найра более-менее пришла в себя, появилась возможность поговорить, а точнее даже, порасспросить и порассказать. Она клацала зубами по кружке с чёрным, горячим и очень сладким чаем, но выплёскивала переживания, практически не умолкая:

— Я уже надежду почти потеряла, сидя в этом мешке. Толком не выпрямиться. Еды нет, воды нет. Только по бокам гроздья зеленоватых фосфоресцирующих шариков, которые по идее они должны были бы быть съедобными, но у нас с дедалийцами биохимия не полностью совпадает. Но я всё же время от времени по штуке съедала — они сочные и довольно кислые.

— Рискованно с вашей стороны, — нейтрально заметил Мика, просматривавший данные экспресс анализа. На мой встревоженный и вопросительный взгляд он кивнул, мол, всё с нею будет в порядке.

— А тут был выбор небогатый, — Найра, державшая кружку обеими руками, потянулась, чтобы убрать чёлку с глаз, и стало заметно насколько сильно они у неё дрожат. — Между смертью от голода и смертью от отравления. Но штука эта могла быть и неядовитой или, по крайней мере, ядовитой не сильно. А на то чтобы дождаться помощи нужно время.

— А разобраться, — Шоши-Ро остановилась, подбирая слова, — зачем всё это было, у тебя получилось?

— О, что-что, а время «на подумать» у меня было, — Найра слегка безумно усмехнулась. — Симбиоз, мать его, во всём своём великолепии. Я ж не одна оказалась в этом обиталище, вместе со мной там оказалось гнездо грхишевых паразитов — очень напоминающих по внешнему виду мокриц с ладонь размером. Причём стоило мне только их как следует погонять, как ярче вспыхивали условно съедобные шарики. Такая своеобразная награда.

На колени к Найре вспрыгнула неизвестно где прохлаждавшаяся до сих пор Бандитка. Она принялась, переступая длиннющими лапами, тереться об нашу гостью, напрашиваясь на ласку. Молодец! Нет, правда, молодец. После таких приключений, когда ванна и горячий чай уже позади, кошкотерапия — это лучшее, что только можно придумать.

— Не возражаешь, если я буду вести запись этого разговора? — как бы между прочим спросила Шоши-Ро. — Первые впечатления, свежие воспоминания и всё такое.

— Не беспокойся, я уже откомментировала всё, что со мной там происходило, — Найра нервным жестом стянула с руки тяжёлый объёмный браслет, который, по-видимому, содержал записывающее устройство, и опять зарылась всеми десятью в короткую кошачью шерсть. — Впечатлений очевидца там более чем достаточно.

— Не обижайся, но я всё же хотела бы… Кстати, ты уверена, что тебя засадили в эту раковину для борьбы с паразитами?

— Ничто другое мне просто в голову не приходит.

— Но для этого вполне достаточно было бы одной такой «акции». Совершенно не обязательно брать себе на долгий срок «подселенца». Да ещё и кормить его.

— Так если бы, как ты выразилась, эта «акция» была единичной! Они ж, гады всё лезли и лезли!

— Кстати, интересно, — вмешался Мика, — если, как вы считаете, обзаведение вот такими вот симбионтами для грхишей процесс естественный, то почему его до сих пор не засекли. Ведь, если мне не изменяет память, одну из этих улиток-переростков вы даже препарировали.

— Ну, — обе исследовательницы переглянулись, но строить предположения взялась Шоши-Ро, — Может, так делают не все подряд, а только те особи, которые в конец запаршивеют. Что было бы логично. Это же какие дополнительные расходы: питание, энергия на транспортировку, да и камера эта в другое время может служить для чего-то ещё.

— Подлетаем, — сообщила я. — Мы вам ещё здесь для чего-нибудь понадобимся?

— Будет неплохо, если вы захватите свою соотечественницу с собой, — тут же среагировала Шоши-Ро. — После того, как у нас там все воочию убедятся, что с нею действительно всё в порядке.

— У меня совершенно не было в планах отсюда уезжать, — поджала губы Найра.

— Ну я же не имею ввиду — насовсем, — начала увещевать её коллега. — На некоторое время. Убедиться, что это приключение не повредило твоему здоровью, а кроме того, мы не знаем как среагируют дедалийцы на твоё возвращение, спустя всего пару дней после того, как тебя избрало священное животное. И что-то мне подсказывает, что пойдёт прахом вся работа по налаживанию контакта.

— В таком разрезе — конечно, — Найра помрачнела.

— Не расстраивайся, подруга, — Шошо-Ро ободряюще сжала плечо женщины. — Мы установим наблюдение и выясним, через какой промежуток времени возвращаются «избранники богов». В крайнем случае, придётся подождать, пока базовый лагерь экспедиции не переедет на новое место. А по моим прикидкам — это всего несколько ваших земных месяцев.

— Ладно-ладно, я же уже согласилась.

Нет-нет, насильно с Дедалии Найру никто не выпихивал, но ей действительно на некоторое время предложили ограничиться кабинетной работой и не показываться в посёлке аборигенов. Так что, недолго поразмыслив, она решила сделать вид, что это у неё такой отпуск и действительно смотаться на Землю на попутном транспорте. С нами.