Фулгрим: Палатинский Феникс

16: Суд Фениксийца

Небо над столицей до сих пор застилал дым. В воздухе дрейфовали дозорные аэролеты, и их тени, ползущие в лабиринтах улочек, разгоняли жителей по домам. После недавних событий город притих, словно подавленный. Отряды континентальной армии патрулировали каждый округ, выискивая любые признаки сопротивления новому порядку. Во внешних районах случались отдельные стычки, а рано утром дворец содрогнулся от взрыва.

— Без этого точно не обойтись? — ворчал губернатор, пока Кирий подгонял их с Голкондой к десантному кораблю. «Грозовая птица» ждала пассажиров, чтобы доставить их на «Гордость Императора». — Вы сокрушили их. Поле битвы за нами. — Пандион оглянулся на главного итератора: — И вы же сказали, чтобы я оставался здесь.

Старик напился, или почти. Он несколько часов подряд провозглашал тосты за неизбежный триумф, и Пайк не пропускала ни одного бокала, но, в отличие от автократа, крепко держалась на ногах. Даже глаза у нее не помутнели.

— А теперь говорим, что надо улетать, — спокойно ответила Голконда.

— Не имеете права мне указывать! Я губернатор.

— Мы должны обеспечивать вашу безопасность до полной зачистки планеты от мятежников, — произнес Кирий, стараясь скрыть раздражение. Он мечтал сражаться рядом с примархом. Подобное занятие больше подошло бы воину, чем присмотр за типом, которого и так уже охраняло слишком много народу. Как можно проявить себя, семеня за пьяным старикашкой?

Легионер взглянул на пятерых губернаторских гвардейцев, шагавших рядом в плотном строю. Обученные бойцы, но слишком взволнованные. Кирий захотел успокоить их, однако тут же передумал. С этим можно подождать. Главная задача — вывезти посланницу и Пандиона с Визаса.

Фулгрим передал совершенно понятное сообщение: кто-то пытался убить его атомным оружием. В Сабазии-ут-Анабас их ждала ловушка. Значит, и жизнь губернатора, вполне вероятно, по-прежнему остается под угрозой. Канцлеру Коринфу и лорду-командующему Фрейзеру придется удерживать город самим.

Услышав крик, Кирий обернулся. К ним бежал сам канцлер в сопровождении группы придворных. Разглядев нескольких юношей из числа тех, что проигрывали ему поединки в течение последней пары недель, космодесантник удивленно сдвинул брови.

— Кирий… — тихо промолвила Пайк.

— Вижу их, — отозвался воин. — Что понадобилось Коринфу?

— Кирий, они вооружены! — прошипела Голконда.

Легионер заморгал. Он сразу заметил мечи, но не осознал, что это значит. Право носить оружие в присутствии губернатора имели только его телохранители.

— Главный итератор, уводите Пандиона на корабль. Я…

Один из гвардейцев не дал воину договорить, выхватив пистолет и выстрелив в него. Пуля оцарапала Кирию висок, и он выругал себя за то, что не надел шлем. Акурдуана сурово отчитал бы легионера за такую самоуверенность, а Абдемон выписал бы ему наряд вне очереди.

Космодесантник резко развернулся и, впечатав кулак в грудь солдата, пробил парадную кирасу и раздавил сердце. Другой изменник замахнулся на Кирия мечом.

— Госпожа Голконда, в «Грозовую птицу»! — рявкнул легионер, закрываясь предплечьем.

Столкнувшись с керамитом, клинок разлетелся на куски. Космодесантник поймал владельца меча за горло и швырнул в его товарищей. Мятежники повалились спутанной грудой конечностей. Последний гвардеец тщательно целился в Пайк и губернатора. Обхватив ему затылок, Кирий сжал ладонь. Предатель рухнул без единого звука.

Пока уцелевшие враги неуклюже вставали на ноги, легионер обнажил меч. Он двигался проворнее людей, и бунтари умерли, так и не успев подняться. Еще одна нуля срикошетила от наплечника, заставив космодесантника обернуться. Канцлер Коринф с мрачным лицом опустил дымящийся пистолет. Выходит, предательство.

Кирий не стал тратить времени на раздумья о причинах измены. Как только спутники Беллероса устремились в атаку, легионер шагнул им наперерез.

Уверенность воина тут же сменилась замешательством: его первый выпад прошел мимо цели. Повернувшись, космодесантник взревел от ярости — враги вонзили заточенную сталь в сочленения его доспеха. Мятежники окружили Кирия, будто свора диких псов. Нанеся укол, они пригибались и отскакивали назад. Слишком поздно легионер вспомнил о предупреждении Абдемона. Эти смертные действительно учились — наблюдали за ним, подмечали изъяны в его стиле фехтования. Акурдуана устроит Кирию разнос и за невнимательность… если тот выживет.

Воин зацепил одного из противников по касательной. Рухнув наземь, визасец попытался откатиться в сторону, но космодесантник мгновенно прикончил его, растоптав грудную клетку сабатоном. Второй изменник сломал клинок о палатинскую аквилу. Крохотные осколки металла засорили легионеру глаза, и он отступил, отчаянно моргая. Услышав рев турбин «Грозовой птицы», Кирий понадеялся, что Пайк успела вовремя. Когда он протирал глаза от стального крошева, раздалось странное гудение. Космодесантник машинально дернулся назад, но опоздал.

Коринф всадил гудящий меч в туловище воина. Клинок, залитый охладителем из распоротых трубок, прорезал керамитовые пластины и углубился в плоть. Задыхаясь, легионер вцепился Беллеросу в ворот и толкнул предателя в сторону. Оружие по-прежнему вгрызалось в нутро Кирия. Рухнув на колени, он ухватился за рукоять и попробовал вытащить меч. Когда легионер наконец выдернул и отшвырнул клинок, его кровь уже залила латные перчатки и землю под ним.

— Кажется, он называется «трансзвуковик», — сообщил Коринф, быстро подняв оружие. — Семейная реликвия, передавался из поколения в поколение. — Он посмотрел, как на лезвии шипят капли крови. — Может рассечь… черт, практически все. Правда, я не видел нужды в подобном мече, пока не встретил нечто, чему не страшен обычный клинок.

Взмахнув трансзвуковиком, канцлер направил его на Кирия.

— Мне жаль, друг мой. В иной ситуации…

— В иной ситуации перед тобой извинялся бы я, — буркнул легионер.

Воину казалось, что все его внутренние органы превратились в жижу и хотят вытечь наружу через рану в туловище. Тем не менее он заставил себя подняться на одно колено, затем выпрямиться. Космодесантникам не полагалось умирать от рук простых людей.

— Может, еще так и будет, — прошипел Кирий сквозь сжатые зубы.

Помедлив, Беллерос кивнул.

— Как угодно. — Отступив на шаг, он принял защитную стойку и поманил противника рукой. — Прошу, легионер.

Нагнувшись, воин подобрал свой меч. Взглянув за спину Коринфу, он убедился, что «Грозовая птица» улетела и Голконда с губернатором в безопасности. Удовлетворенный этим, космодесантник выставил клинок вперед.

— Ты первый, — сказал Кирий.

Канцлер ловко скользнул вперед. Он двигался проворнее, чем ожидал легионер. Не то чтобы нечеловечески быстро, но очевидно было, что Беллерос долго готовился к подобной схватке. Визасец атаковал стремительно и точно, а воина замедляли повреждения швов и сочленений доспеха. Однако он уверенно вынудил Коринфа перейти к обороне.

— Ты уже проиграл, — заявил космодесантник. — Пандиона тебе не достать.

— Кто сказал, что мне нужен Пандион? — отходя, бросил канцлер. — Сейчас он просто марионетка настоящих хозяев планеты. — Беллерос указал мечом на Кирия. — Это вы с вашим Фениксийцем. Бессмертные, неуязвимые создания. И все же вас можно убить. Обычный человек способен прикончить вас. Такая весть разойдется по миру, и Визас восстанет против захватчиков, коих вы и представляете собой. — Коринф подал знак свободной рукой, и остальные его бойцы двинулись на легионера. — Мы сбросим кандалы, как завещал Сабазий!

Мятежники набросились на Кирия. Пошатываясь, тот по мере сил отбивался от неприятелей одной рукой. Даже раненый, он вполне мог справиться с визасцами, но всякий раз, когда воин отгонял их, канцлер снова вонзал в него трансзвуковой клинок.

Космодесантник понимал, что его берут измором. Аристократы действительно разобрались в нем. Кирий подумал о болт-пистолете на бедре, но тут же выбросил эту мысль из головы. Он не опустится до подобных мер, но одолеет противников клинок к клинку или падет от их руки. Лучше благородно погибнуть, чем жить, зная, что тебя одолела шайка смертных.

Правда, с каждой секундой первый вариант казался все более вероятным.

Затем пришло избавление.

— Беллерос.

То был голос бога, изрекающего приговор. Обернувшись, Кирий испытал неописуемое облегчение.

По взлетной площадке на крыше дворца шагал Фениксиец, и уцелевшие бойцы Коринфа отступали пред ним. Доспех примарха покрывали сколы и пятна гари, позолота потускнела от засохшей крови, а от плаща остались лишь влажные лоскуты. Фулгрим не надел шлем, и его распущенные белые волосы ниспадали на плечи, словно грива. Остановившись рядом с воином, повелитель взглянул на него:

— Похоже, Кирий, я прибыл как раз вовремя.

Легионер опустил голову. Стыд терзал его сильнее боли от ран.

Фениксиец тихо усмехнулся.

— Ничего. Успокойся, Кирий, ты хорошо показал себя.

Пройдя мимо него, Фулгрим направился к канцлеру и другим мятежникам, держа меч острием вниз. Затем он поднял Разящего Огнем, салютуя врагу.

— Ну же, Беллерос. Сына ты одолел… Посмотрим, как справишься с отцом.

Коринф уставился на примарха.

— Вы должны были погибнуть!

Фениксиец пожал плечами. Он возвращался из монастыря так быстро, как только мог, надеясь добраться до Новы-Василос раньше, чем случится непоправимое. К счастью, «Огненная птица» летала стремительнее обычных штурмовых кораблей.

— Я редко делаю то, чего от меня ждут. Я делаю то, что обязан. Такова природа Феникса. — Он встал против Беллероса. — Впрочем, вы выбрали превосходную стратагему. Пожертвовали целой армией, только чтобы убить меня. — Фулгрим взмахнул рукой. — Я, конечно же, выжил.

— Конечно же, — повторил канцлер.

— Зачем все это, Беллерос? — нахмурившись, спросил примарх.

— Вы знаете ответ. Фулгрим, вы показали себя тираном, равным тому, который создал Стеклянистую пустошь. Я… мы не могли допустить, чтобы Визас попал в руки созданию, готовому спалить весь мир, лишь бы завладеть им. Даже Пандион лучше вас. — Коринф покачал головой. — Губернатор и патриции — раковые опухоли. Единственный способ спасти планету — вырезать их. Но вы… Вы — нечто худшее.

— Если бы вы добились успеха, что тогда? Сабазиево Братство вышло бы из теней и взяло власть?

— Нет. Мы вручили бы ее правильным людям. — Канцлер вытер пот, заливающий ему глаза. — У нас с вами общие цели. Общие намерения. Почему вы не желаете работать вместе?

— Я не работаю с глупцами, даже если они — приятные люди, — сказал Фениксиец. — То, чего вы хотели, называется просто: анархия. Есть лучший способ, но вы отказались принять его.

— Ваш способ.

— Разумеется.

Беллерос вновь мотнул головой:

— Значит, дело в вашей гордости? Это единственная причина?

— Не в гордости, — возразил примарх. Разящий Огнем осторожно потянулся вперед. Отбив клинок в сторону, Коринф отскочил. Фулгрим пожал плечами: — Или, вернее, не только в гордости. Вы сражаетесь за мечту, которая никогда не исполнится. Жаль, ведь это прекрасная мечта. Но грезы бесполезны, если ты хочешь построить нечто достойное. Нечто идеальное.

— Вы в это не верите, — сказал канцлер. — Иначе вы не явились бы на Визас.

Фениксиец улыбнулся.

— Не имеет значения, во что я верю. Важна лишь жестокая реальность. И суть ее в том, что вы не можете убить меня. К лучшему или к худшему, но вы не будете править вашим миром. Если бы вы сразу пришли ко мне…

— Мы приходили, Фулгрим, но вы отвергли нас.

Примарх сдвинул брови.

— Не Братство, а вы, Беллерос. — Он поднял меч. — Я дал вам шанс в тот, первый вечер. Если бы вы ухватились за него, мы обошлись бы без войны. Я же сказал тогда, меня не интересует, кто правит — лишь бы правил так, как угодно мне.

Коринф изумленно посмотрел на него и вдруг засмеялся. Сначала тихо, но все громче и громче. Настал черед Фулгрима удивленно взирать на визасца; тот продолжал хохотать, и Фениксиец разозлился.

— Хватит! — гаркнул он. — Ты с ума сошел?

— Нет, я просто разочарован, — пояснил канцлер. Подняв голову, он взглянул на громадного примарха, сверкающего глазами. — Тем, что был прав. Вы так и не поняли нас, верно? Что вы выучили, прочитав наши труды? Пару фехтовальных приемов.

Фулгрим покачал головой.

— А что еще там полезного?

— Главный поединок ведется внутри человека. Это битва между желанием и предназначением, между тем, чего он хочет, и тем, что должен делать. И вы проиграли ее — еще до того, как обнажили клинок.

Разгневанный Фениксиец шагнул к Беллеросу:

— О чем ты?

— Вы в первую очередь жаждали утвердить свое превосходство. Могли договориться о мире, но разожгли войну — только затем, чтобы устранить любые угрозы вашему владычеству. Чтобы показать, как вы могущественны. Такова суть вашей деспотии. — Посмотрев на трансзвуковик, Коринф отбросил его в сторону. — Желание и предназначение, — просто сказал он. — Вы проиграли. Возможно, мы тоже. Может, нам следовало преклонить колено. Может, не вы один позволили гордости ослепить вас.

— Подними, — потребовал примарх. — Беллерос, подними меч!

Опустившись на колени, канцлер скрестил руки на груди. Его соратники, выкинув оружие, один за другим последовали примеру вождя.

— Что вы замыслили для моего мира, Фулгрим? Выполните ли вы все, что обещали?

— Я… Беллерос, подними чертов меч! — Фениксиец посмотрел на других мятежников. — Вставайте, все вы! Ну же!

Склонив голову, Коринф подставил примарху шею. Остальные поступили так же.

— Принесете ли вы свет во тьму? Вытащите ли наш народ из трясины?

— Беллерос… — Фулгрим понял, что происходит, и его ярость схлынула. — Встань, Беллерос. Тебе необязательно умирать так.

— Сделаете ли вы все это? — ровным, безмятежным тоном продолжал Коринф. — Разобьете ли вы оковы, освободите ли наших сограждан? Спасете ли вы Визас от него самого, как спасли Кемос?

Впервые в жизни Разящий Огнем показался Фениксийцу тяжелым. Он опустил взгляд на канцлера. На предателя.

— Я исполню все, — сказал примарх.

— Вы даете слово?

— Клянусь честью командующего Двадцать восьмой экспедицией и сына Императора, что спасу Визас от него самого. — Фулгрим говорил очень тихо. В первую секунду ему даже показалось, что Беллерос ничего не разобрал. Потом примарх заметил, как тот улыбается уголком рта, и понял: Коринф слышал все.

— Идеально, — произнес канцлер, закрывая глаза. — Бейте, Фениксиец. Бейте, и пусть ваше желание наконец исполнится.

Фулгрим ударил.

Война за Визас окончилась.