Гарем-академия 5. Императрица

Глава 7. Драконы множатся

Даари не ожидала, что роды — это так буднично. В сериалах их всегда показывали томительно, надрывно, обязательно с какими-то проблемами — если не медицинского характера, то уж дело непременно должно проходить во время Прорыва, когда снаружи рыщут твари и воют сирены. А в распоряжении Даари, несмотря на идущий снаружи кризис, оказалась в распоряжении светлая палата, несколько лекарей на подхвате с готовностью обеспечить магическое обезболивающие или даже провести операцию по извлечению младенцев, если понадобится. А такое часто требуется при многоплодных беременностях, как прочла Даари.

Однако в ее случае ей заявили, что «пока предпосылок не видно». Роды развивались легко, даже, как сказала акушерка, «стремительно».

— Раскрытие хорошее, таз у вас широкий, — утешала она Даари, — опять же, возраст у вас самый лучший. Таким как вы — рожать да рожать! И вы родите сейчас очень даже запросто. Тем более, детки маленькие. Ну-ка, а теперь напрягите мышцы, толкайте как бы вниз ими...

Да, все действительно происходило очень быстро. До того как Гешвири отобрала у нее книги о патологиях беременности, Даари успела прочитать, что обычно от начала схваток до начала собственно родов успевает пройти несколько часов... А в совсем тяжелых случаях — пара суток. Женщины книги читают в родильных палатах, некоторые даже дела по работе доделывают. Поэтому она рассчитывала, что ей удастся переговорить с Филином и Лаили Канно, сообщить им о полученных сведениях, прикинуть варианты дальнейших действий.

Ни хрена!

Ничего она не успела.

Почти сразу после начала схваток ее скрутило так сильно, что она даже в туалет еле доплелась — а туда надо было дойти, опорожнить кишечник. Акушерка предложила все сделать самой, но Даари отказалась: еще не хватало!

Кроме местной лекарши вокруг крутились и те два специалиста с полигона (они, оказывается, ночевали в Толосси, не вернулись на базу — именно из расчета, что вдруг Даари что-то понадобится), но толку с них было немного. Никакого опыта родовспоможения, они просто никогда этим не занимались. Предложили обезболивание, но акушерка на них нашипела: рано, мол, и вообще, это роды замедляет.

Правда, они опутали Даари диагностической сеткой магических каналов: если что-то пойдет не так с ней или с детьми, те должны были сразу же дать сигнал. Кроме того, один из лекарей с помощью Канно связался с Феероном Аллиратом в Таальском дворце — и тот тоже виртуально присутствовал. Правда, к удивлению Даари, не стал качать права и вообще возмущаться, что он должен всем командовать. Напротив, сказал: «Уважаемая коллега из Толосси прекрасный специалист, я тут больше для того, чтобы предложить советы, когда дети уже родятся — все-таки с драконьей кровью она не работала». М-да, а Даари-то посчитала его напыщенным и высокомерным. Может быть, он таким и был, но этику своей профессии соблюдал.

Еще предложила ассистировать сама главный лекарь, но Даари ее прогнала. Не хватало еще этой лебезящей сучки. Акушерка вела себя так, как будто Даари ничего особенного из себя не представляла и постоянно забывала именовать ее «сиятельной госпожой», сбиваясь на «голубушку» и «девочку» — и это куда лучше успокаивало, чем нервные расшаркивания старшей лекарши.

Что касается боли, то она, конечно, тоже была — но куда хуже боли Даари показалось изматывающее напряжение, судороги в мышцах живота, постоянное напряжение, от которого никак было не избавиться. И это после всех тех недавних испытаний, которые ей пришлось пережить!

И длилось все это нестерпимо долго. Даари все время хотелось воскликнуть «нет, постойте, я слишком устала, давайте передохнем!» — но все равно схватки неслись, такое ощущение, что со скоростью междугороднего поезда. А потом акушерка заглянула между разведенных ног сидящей Даари и произнесла:

— Ну все, дорогая, первый пошел. Сейчас рожать будете. Давайте-ка ложитесь.

«А я что до сих пор делала?! — удивилась Даари. — Не рожала, что ли?!»

Но она даже лечь не успела. Стоило ей встать со стула, чтобы подойти к койке, Даари почувствовала, как невыносимое напряжение вдруг ослабло, и что-то полилось, покатилось из нее, скользнуло вниз по голым ногам...

Удар паники оказался настолько силен, что Даари чуть было не свалилась обратно на стул — и свалилась бы, если бы не боялась больше всего наступить на «это». Что бы оно ни было.

Ее первой мыслью было: у меня выпал кишечник!

Второй — ну ни хрена себе, как ЭТО не заметили раньше у меня в животе?!

Потому что на полу между ее обутыми в тапочки ногами извивалась окровавленная золотистая змейка... Ну, почти змейка. Форма черепа не совпадала, скорее напоминая голову ящерицы или даже какого-то млекопитающего. И шесть пар ног: у змей тоже таких не бывает. И крошечные торчащие крылышки...

«Что-то как-то последнее время драконов становится больше с каждым днем...» — подумала Даари.

Кто-то взвизгнул: кажется, ассистенка. Мужской голос грязно выругался.

Между тем акушерка нагнулась и довольно ловко подхватила змейку.

— Ну вот, отличный маленький дракончик, — сказала она совершенно спокойным тоном. — На вид абсолютно здоровый. Ложитесь, ложитесь, голубушка, вам прямо повезло, сейчас и двое остальных также легко выйдут, не хотите же вы, чтобы они тоже на пол шлепнулись? Ну-ка, коллега Аллират, я не умею оценивать таких малышей по ЕАШ, вы можете что-то подсказать?

Даари ошарашенно сделала шаг к кровати — и тут же снова то же самое ощущение. Раз, и другой. Что-то скользкое скользнуло по ногам, и тут же боль и тянущее ощущение в животе исчезло.

Она в шоке смотрела на маленьких змеек в лужи крови у своих ног и думала только: «Как же это унизительно!» И даже: «Я так завидую драконихам, которые несли яйца...»

— Это... Это совершенно не... — она услышала лепет со стороны магфона с Аллиратом, который говорил по громкой связи. — Это абсолютно нетипично для драконьего семени! Я тоже не знаю, как их оценивать? Единая акушерская шкала тут не поможет.

— Серьезно? — тоном легкого удивления спросила акушерка. — Тогда что нам делать? Если они рептилии, может, под лампу их?

«Она не знала, — поняла Даари. — Она среагировала так нормально, потому что и не ожидала обычного младенца...» Но все равно, редкостное самообладание у женщины.

Золотые змейки под ногами дергались, извивались — как будто пытались ползти, и не могли. Они задирали мордочки, раззевали крохотные беззубые рты — и блеяли, или пищали. Тихий звук, совсем не такой, как у младенцев, скорее нечто среднее между мяуканьем котенка и блеяньем ягненка.

Что-то как надорвалось в Даари. Она опустилась на колени, стараясь не задеть крошечные золотистые существа... Ну, не такие уж крошечные, каждое — каждая! — из них было толщиной примерно с ее запястье. Схватила обеих в руки. Это оказалось вовсе не так трудно, как она думала: они были вовсе не скользкие сами по себе, их мягкий покров ничуть не напоминал на ощупь чешую.

— Я ваша мама, девочки, — пробормотала Даари. — Я ваша мама...

Отчего-то ей захотелось зарыдать.

Вдруг, к ее удивлению вокруг обеих звмеек закрутились золотые коконы магических каналов — Даари даже не успела разобрать, откуда эти каналы взялись, так они быстро появились. Коконы стремительно увеличились у нее в руках, заставив иначе перехватить их — Даари чуть было не выпустила, но все-таки как-то удержала, и впоследствии очень-очень радовалась, что все-таки удержала — и вдруг два дракончика превратились в двух крошечных, красных и голых младенца, удивительно чистых: ни крови, ни слизи. Наверное, это все с них свалилось во время превращения. Но маленькие, какие же они были маленькие! Недоношенные на несколько недель, и к тому же тройня... Боги-духи, как можно быть такими крошечными?!

Младенцы завопили. Разом.

— А! — воскликнула акушерка. — Вот с такими я знаю, что делать! Ну-ка, дорогуша, дайте-ка мне одну... А ты бери вторую, — велела она помощнице, — не стой столбом... А вы ложитесь, девочка, вам еще плаценту рожать... Она побольше этих будет, так что вы ее почувствуете.

Даари растерянно передала младенцев лекаршам, почти ожидая, что они снова превратятся в дракончиков. Но нет, продолжали вопить, мяукать. А акушерка сунула Даари в руки третью змейку, ту, которую подхватила ранее.

Даари снова прижала ее к себе, гадая, надо ли что-то говорить: неужели крошечные драконы с самого раннего возраста понимают человеческую речь? Да ведь не похоже...

Но существо у нее в руках начало превращаться само. Может быть, почуяло запах, может быть, еще что-то — и скоро Даари держала третьего младенца, такого же чистенького и неотличимого от двух предыдущих.

Когда акушерка наклонилась забрать его, Даари чуть было на нее не зарычала. Сама себе удивилась. Она ведь не чувствовала даже особенной нежности — просто какое-то общее обалдение.

— Ну что, довольно неплохо, — сказала веселым тоном акушерка, — шестнадцать из двадцати, семнадцать из двадцати... И, да, еще одна шестнадцать. Вес один и девятьсот сорок, один и девятьсот шестьдесят, два ровно. Хватательный рефлекс слабый, но есть, поисковый рефлекс выраженный. Слабая недоношенность. С таким весом удивительно. Для тройни на тридцать второй неделе просто прекрасный результат. Человеческих младенцев я бы положила в инкубатор, но тут...

— Я бы тоже рекомендовал инкубатор, — раздался нервный голос Аллирата из магфона. — Принцессы... Обычно драконьи дети ничего такого в таком возрасте... — его голос снова пресекся. — Обычно они взрослеют как нормаль... Обычные человеческие дети, ничего из ряда вон. Только реже болеют и несколько быстрее развиваются физически...

— Да, инкубатор им точно не повредит, а помочь может, — решила акушерка. — Госпожа Сат, вы как, не возражаете?

«Возражаю! — хотела сказать Даари. — Отдайте их мне немедленно!»

— Что такое инкубатор? — спросила она.

— Вообще-то, комната с искусственным обогревом и повышенной влажностью, плюс специальные лампы. Но у нас такой нет. Есть только зачарованный ящик с питанием от кристалла — да не смотрите так на меня, он прозрачный, из теплого льда! У нас только один, но эти малютки туда втроем поместятся. Что хорошо — он переносной. Специально так сделан, чтобы сложные случаи можно было отвезти в Санауру.

Название «Санаура» почти ничего не говорила Даари, но, кое-как она сообразила, что так назывался город покрупнее, расположенный между Толосси и Таалой — видимо, региональный центр.

— Да, конечно, — сказала Даари. — Давайте в инкубатор. Но принесите его сюда. Если он переносной, проблем быть не должно.

«Взгляда не отведу», — подумала она.

А еще подумала другое, что, наверное, должна была сообразить в первую очередь.

Ранаарт был превосходным магом и диагностом — лучше, чем Аллират, лучше, чем эти лекари с полигона, лучше, чем акушерка. Более того, он ведь занимался оригинальными исследованиями в области педиатрии. Конечно, людоедским образом — но ведь занимался же. И, видимо, кое-что узнал. Во всяком случае, он, видимо, догадался, что детки необычные. Что в них больше от Дракона, чем у всех остальных принцев и принцесс.

Именно поэтому Ранаарт и устроил ее похищение! Да, можно было догадаться и раньше, но дошло только сейчас. Ей все казалось: так странно, что он решил экспериментировать с семенем драконов, ведь наверняка же после ее исчезновения должны были устроить облаву... Почему он ради медицинского эксперимента рисковал всем заговором, всей организацией? Как она узнала сегодня, он даже пожертвовал несколькими участниками заговора, даже дочерью Клана — сильной магичкой! — чтобы отвести глаза и создать впечатление, будто Даари погибла. Кровь, которую нашли во время ритуала, он, должно быть, припас: у Даари ведь было впечатление, что у нее слишком много крови берут во время анализов, но она никогда не возражала — ее-то познания в лекарском деле ограничивались парой старинных (следовательно, маломощных и несовершенных) диагностических заклятий.

Вся эта операция выглядела слишком сложной для похищения нерожденного драконьего дитя: ведь, насколько Даари знала, принцы и принцессы почти ничем не отличаются от людей — разве что маги более сильные.

Но если Ранаарт с самого начала понял, что речь может идти об истинных драконах...

«Тебе титул какой-нибудь дадут, например, Мать Драконов» — так, кажется, сказала ей Гешвири? Ой нет! Даари ужасно не нравилось, как это звучит. Какой, нафиг, титул, лучше бы никто не узнал, что ее дочки особенные... Но как теперь утаишь? Небось, через полчаса вся деревня Толосси уже будет в курсе!

— Давайте, попробуйте приложите к груди, — тем же напористым, но доброжелательным тоном продолжала акушерка, — должны сосать.

С этими словами она протянула Даари одну из дочек, уже замотанную в шерстяное одеяльце.

Сглотнув, Даари развела полы халата и последовала совету.

Она боялась, что малышка не захватит грудь — с недоношенными вроде так бывает. Но та ухватила. Правда, как-то осторожно, деликатно... Сначала. А потом как вцепилась! Даари даже охнула.

— Хорошая хватка, да? — спросила акушерка одобрительно. — У недоношенных обычно слабенькая. Доношенных детишек мы не докармливаем первые пару дней, пока у мамаши молоко не пошло, но ваших будем. У вас молоко должно через пару дней начаться, наверное, так что придется искусственное развести... Или нет, знаете что? У старшей девочки Лекки ребеночку скоро месяц, а молока много, сцеживать приходится. Она будет рада помочь. Вашим-то нужно чуть-чуть совсем. Так, лежите, не вставайте!

— Но если я сяду, я смогу взять еще одну... — пробормотала Даари, как зачарованная глядя на крохотное красное личико. Глазки дочери были полуприкрыты, она сосредоточенно и мощно сосала.

— Так сидеть-то вам нельзя! Только завтра попробуйте присесть, аккуратненько, — это сказала помощница акушерки.

— Вообще-то, думаю, что можно, — возразила акушерка, — там почти и растяжения нет. Они же как сосиски проскользнули!

М-да, ну и сравнение.

В сторону Даари акушерка сказала:

— Не волнуйтесь, сейчас поменяем.

Поменяют? Значит, эту отберут? Ну уж нет! Надо им приказать, пусть хоть рядом положат. Старшая госпожа она или нет?

Как же ее назвать? Она как-то об этом раньше не думала, даже удивительно. Боялась сглазить, что ли? Не верила до последнего, что они родятся? Детей, конечно, называет отец, и в особенности это правило касается Владыки — но Даари не могла представить, чтобы он отказал ей в просьбе. Не Раири и не Лаили, точно! Одну можно в честь мамы, Тасея, — но как тогда остальных двух? Хорошо бы, чтобы имена сочетались... Вода, воздух, огонь? Солнце, луна, ветер? Вера, Надежда, Милосердие?

Кажется, акушерка с лекарями что-то там обсуждали — Даари не слышала, потому что внезапно задохнулась, пытаясь сдержать слезы.

— Госпожа, что с вами?! — это первая заметила помощница акушерки; не та, кстати, девушка, которая отдала Даари магфон, другая.

— Я... Не могу... Их всех кормить... Одновременно, — кое-как выдавила Даари.

— Ничего, вы и эту сейчас не кормите, у вас не молоко пока, а молозиво, — довольно ворчливо сказала акушерка. — Да ей и нужно всего несколько капель. Давайте, кстати, правда поменяем... Смотрите, она заснула! Это нормально, они сейчас будут почти все время спать.

И Даари положили вторую девочку.

К своем удивлению она обнаружила, что личико не совсем одинаковое. Нет, такое же точно, несомненно, вырастет очень похожей — но каким-то образом Даари четко видела разницу. Как будто чуть круглее, и вот тут волосики растут немного по-другому...

Когда ей передали третью девочку, Даари и там увидела явственное различие, хотя трудно так вот сразу объяснить, в чем оно выражалось.

«Какие-то у вас будут характеры, — думала она. — Какими вы будете? Ничего пока не понять, личики красненькие, губки бестолково шлепают... Но какие же вы предприимчивые! Превратились, да? Тесно стало, когда начало в родовой канал выжимать? Тесно, воздуха мало, вот вы и уменьшились в объеме... Инстинктивно... Дракончики мои маленькие... Что же с вами будет?»

Даари ощутила мгновенную панику. Если она поняла, что дети — истинные драконы, то это уже поняли все, находящиеся в комнате. Может быть, кто-то усмотрит в них угрозу для человечества? Кто-то пожелает убить их прямо сейчас?

Не бывать тому! И плевать на человечество!

Мысль эта ее удивила, но если раньше, во время беременности, Даари еще как-то могла рефлексировать на эту тему — мол, за кого она должна стоять — то сейчас сомнений у нее никаких не было: она на стороне своих малышек.

Только вот... Даари абсолютно, железобетонно почему-то была уверена: они не вырастут драконами. Они вырастут людьми.

Чтобы они вырасли драконами, их нужно воспитать, как драконов. А Владыка этого делать не будет. Вот, с проснувшейся коматозницей он уже успел повздорить — интересно, о чем?

Глядя на своих девочек, Даари показалось, что она знает ответ.

Боги-духи, Владыка! Разрушения в Точчиконе! Тарик!

Как она о брате-то могла забыть?!

— Что-нибудь есть новое о Точчиконе? — Даари с трудом оторвала взгляд от прижатой к груди третьей дочери.

В комнату тем временем внесли инкубатор — действительно просто большой ящик из теплого льда, его тащили двое незнакомых лекарей в форменных халатах. Даари даже напряглась, увидев их: оба мужчины, оба выглядели довольно сильными...

Но они только установили ящик, поклонились Даари и покинули палату, перекинувшись несколькими словами с акушеркой. Даари наблюдала за ними, как коршун. Точно так же, как и за самой акушеркой.

— Не сверлите меня так взглядом, голубушка, — сердито сказала та, укладывая девочек внутрь через круглую дверцу. — Я уже тридцать лет как ни одного младенца не роняла!

— Что-нибудь новое о Точчиконе? — повторила Даари. — Попросите сюда офицера Канно.

— Думаю, я внесу ясность скорее, чем она, — услышала Даари от входа в палату.

Этот голос!

Даари оглянулась.

В дверях стоял знакомый красивый юноша в накинутом на плечи лекарском халате. Как всегда, выглядел он идеально, с иголочки — вот только Даари видела, что его одежда соткана из нитей магических каналов. Иллюзия. Правда, плотная: просвечивающую кожу под одеждой она не видела, только эти самые каналы. Ну да, откуда бы у него тут шмотки? А при превращении они не сохраняются.

Еще в его лице читалось некое напряжение, что-то очень натянутое, того и гляди порвется. Как-то особенно плотно сжат рот, как-то особенно напряжены крылья носа...

Как он оказался здесь так быстро?

Только сейчас Даари с удивлением заметила, что солнце за окном светит уже по-вечернему — очевидно, роды все-таки не так быстро промелькнули, как ей показалось. Но даже и так... Когда его успели откопать из-под развалин Резиденции? С какой скоростью он летел?

Или... Или это не Владыка?

Даари вспомнила: ведь драконица приняла его облик. Более того, этот самый облик!

Она приподнялась на локте, готовая кинуться на защиту инкубатора.

— Выйдите все, — велел Дракон.

— А вы кто, молодой человек? — властно и раздраженно спросила акушерка. Пожалуй, ее уверенности в своем авторитете мог бы позавидовать сам Владыка!

Она ведь не принадлежала к аристократическим и приблеженным к Владыке кругам, а по каналу общего оповещения его показывали только в «тронном» облике.

Нашла коса на камень!

Но правда, кто это? В самом ли деле он?

И тут мир замер, как уже случалось с Даари. Она увидела возникшие ниоткуда золотые нити, которые мгновенно опутали, спеленали всех в комнате — кроме нее и младенцев, двоих в инкубаторе и одной у нее на руках. И акушерка, и один из полицейских лекарей, который еще оставался здесь (второй ушел по какой-то надобности), и помощница акушерки — все замерли в разных позах, словно бы играли в детскую игру.

— Это я, Даари, — сказал Владыка неожиданно мягко, глядя ей в глаза. — Выжил. Выбрался. Добрался. Есуа мы прогнали.

— Кого? — Даари отметила незнакомое имя: он говорил с ударением на последний слог, «Есуа».

— Гостью из прошлого. Но подробности потом. Пока для меня самое важное, что ты здесь. И... — он перевел взгляд на инкубатор. — Какой удивительный подарок ты мне сделала!

Никогда Даари не слышала у него такого тона. Не только нежного, но какого-то... Восхищенного. Благоговейного. Вот правильное слово.

— Они драконы... — пробормотала Даари. В глазах у нее снова защипало.

— Они — лучше, — твердо сказал Владыка. — Они — настоящие гибриды! Почти уверен, что они смогут зачинать детей от человеческих мужчин. И передать драконьи гены дальше. Мой народ не погибнет. Это именно то, над чем я работал почти тысячу лет — и все зря. Пока ты вдруг не пришла и не сдвинула проект с мертвой точки цепочкой счастливых случайностей. И ослиным упрямством, конечно же! Моя стойкая Дайки.

Кажется, у Владыки тоже в глазах стояли слезы. Даари не могла в это поверить.

— И ты еще сомневаешься, девочка моя, что я смогу тебя полюбить? — спросил он.

«Благодарность — это не любовь, — подумала Даари. — А кроме того, цена! Если Тарик погиб — это же почти самое худшее...»

Потому что самое худшее для нее теперь была бы гибель ее девочек. Но Тарик — она вдруг очень отчетливо поняла — тоже был ей отчасти сын, не только брат. Конечно, не в полной мере: ведь когда он родился, она сама была ребенком. Но все-таки. К Инге таких чувств не было — слишком маленькая разница в возрасте.

— Когда-нибудь сможешь, — сказала Даари. — Лет через сто после моей смерти ты всем будешь рассказывать, как любил меня.

Владыка хмыкнул.

— Знаешь, цинизм — не замена мудрости. А тебе он особенно не идет.

С этими словами он шагнул к ней, опустился на колени около ее кровати и обнял ее, лежащую, вместе с младенцем на руках.

В этот момент Даари наконец-то разрыдалась.