Гарем, в котором меня не будет

Часть 9 Акула

Комната Мэй оказалась не шикарной, а просто фантастической! Весь верхний этаж главного дворца принадлежал маленькой госпоже. По мимо огромного балкона с чудесным видом на весь город Листьев, вся комната девушки оказалась украшена свежими бело розовыми цветами, дающих помещению чудесный аромат.

Кинув взгляд на огромную кровать на которой уместилось бы двадцать таких как Ши Мэй, девушка не удержалась, что бы с разбегу не плюхнуться на неё, чувствуя себя принцессой.

— Как же здесь шикарно! — в слух бросила девушка, даже в своих снах не мечтая побывать в таком месте.

Тук тук

Услышав стук, Тань Лань тут же подскочила на кровати, предав своему лицу более строгий вид, скрыв восхищения от местности.

— Входите. — разрешила дама, через секунду увидев отца Мэй, принёсший дочери несколько вкусняшек на ночь.

— Я подумал, может ты хочешь о чем-то поговорить или рассказать мне что-то. Я всегда готов тебя выслушать, мой цветочек. — с милой улыбкой поинтересовался мужчина, сев рядом с дочерью.

За все годы прожитых в теле Тань Лань, девушка не испытывала такой любви отца к ней. Мужчина вообще всегда оставался равнодушен к дочери, постоянно работая, и редко даже видя её. Родной отец не участвовал в жизни Тань Лань, потому она не понимала действий Ши Мун-Чуа, так нежно и бережно говорящий с ней.

— Ничего такого, отец. У меня все хорошо, — как по шаблону выдала дама, на что мужчина нахмурился, и тут Ши Мэй поразилась, почувствовав как её крепко обняли.

— Милый мой цветочек, не стыдись своих чувств. Я же вижу, что ты напряжена. Раздели это со мной, я же твой самый близких человек. — проговорил мужчина, и то ли от услышанного, то ли от тяжести на сердце, но глаза девушки намокли, и она тихо произнесла:

— Мне страшно моё будущее…

Ши Мэй правда этого боялась. В своём первом мире девушка тоже боялась будущего, да и кто его не боится? Тем более, когда предки то и дело твердят, что без отличного образования и удачного брака Тань Лань умрёт в нищете и несчастье. Сейчас у Ши Мэй немного другое положение, но суть осталась той же. Девушка боялась того, что ждёт её впереди. Как бы она не старалась, но суть этого мира такова: только мужчины в нём имеют власть, а девушки могут лишь пресмыкаться. Какими бы они не были сильными и смелыми. Если ты не жена великого заклинателя, то ты — Никто.

Ши Мэй очень боялась остаться никем. Очень боялась, что несмотря на все старания она ничего не добьётся. Что она останется никем… Но ещё больше она боялась всю жизнь прожить с нелюбимым человеком, будучи его очередной игрушкой для утех.

— О мой цветочек, тебе не зачем об этом волноваться, ведь несмотря ни на что… — мужчина отпустил девушку из объятий, осторожно погладив по щеке, — Царство Ши всегда будет твоим и только твоим, и ты всегда можешь найти тут приют и своё будущее. Ты моё главное сокровище, и что бы не служилось, я всегда защищу тебя и буду на твоей стороне.

Несколько секунд пробыв в потрясении, девушка опустила взгляд, не веря своим ушам. Отец Ши Мэй был таким любящим и хорошим отцом. Он души ни чая в своей маленькой дочурке, готовый отдать жизнь, лишь бы только с ней все было хорошо. Отец Тань Лань не таким. Если дочка не удовлетворяла его требованиям, то она плохая, если удовлетворяла, то нормально, но ни разу Тань Лань не была хорошей дочерью, что бы не делала и как бы не старалась, а тут..

Ши Мун-Чу любил Ши Мэй просто потому, что она его дочерью. Девушке не надо что-то доказывать или как-то добиваться любви отца, ведь он любил её за то, что она просто являлась его цветочком, и большего ему не надо было. Хорошо кушай и будь счастлива, вот что хотел от своей дочурки Император Ши. Он любил её как отец, а биологический родитель Тань Лань проявлял милость к дочке лишь если она приносила пользу.

«Имея такого отца, Ши Мей стала 17 женой героя? Да что за бред… Понимаю, если бы девушка бежала от грозного насильника, но тут… Бежать от Ши Мун-Чуа, тоже самое, что уходить из свободно лёгкой жизни в рабство. Бессмысленно…» — злилась про себя девушка, но затем злость сменилось счастьем, осознав она то, что теперь Ши Мун-Чу её отец.

— Спасибо, папа. Мне дороги твои слова, — улыбнулась девушка, получив в ответ теплый взгляд родителя.

— Отдыхай, милая. А завтра мы с тобой отправимся на прогулку к озеру солнца. Ты же любишь там плавать, да? — уходя из комнаты дочери, спросил Император, а затем вспомнил о их госте, — Друга тоже можешь взять, только прошу, не делай опрометчивых решений, мой цветочек. Всё же вы ещё малы и такая близость может привести к не самым хорошим последствиям и…

— Я всё поняла, пап, — тяжело вздохнула девочка, спровадив родителя и пожелав ему хороших снов, получив в ответ кучу милых словечек и пожеланий.

«Надеюсь Ши Мун-Чу не надумает насильно выдавать свою дочь замуж? Хотя, этот любящий папочка скорее сожрет того, кто посягнёт на его дочурку, чем отдаст её кому-то» — обрадовалась про себя девушка, после чего задумалась — «Как же Ши Мун-Чу допустил того, чтоб его любимая дочь стала женой бабника?»

[По роману, именно с отцом Ши Мэй у героя были проблемы, поскольку отец отговаривал дочь от замужества, но она оказалась так влюблена в своего мужа, что уговорила отца отпустить её. Вот строчки из новеллы: «И забрали из царства Ши драгоценный цветок. И горевали по нему все жители города, все цветы, все животные в нём. И остался Император без своего прекрасного цветочка, который он растил с такой заботой и теплом. Конец 87 главы.»]

«Жуть… На месте Ши Мун-Чуа я бы хорошенько поговорила со своей дочерью и вразумила бы её не выходить за героя, даже если бы пришлось долго кричать на неё» — подумала девушка, сразу заприметив за собой сходство с собственной матерью и поняв, — «Хотя Император Ши слишком мягкотелый и вряд ли вообще умеет кричать. Отец очень любит свою дочь, потому хотел для неё лучшего, не зная что отдаёт на съедены к…»

— У тебя хороший отец.

Ши Мэй подскочила на месте от неожиданного появления того, о ком она только что думала.

— Юн Джинг! Ты что тут делаешь и как ты вообще сюда попал? — удивилась девушка, покуда дверь в её покои были закрыты.

— Пролез по стеблям на балкон, — совершенно спокойно ответил парень, не видя в своих действиях ничего плохого.

— Ты совсем дурак? Как можно посреди ночи лезть к девушке в… — Ши Мэй замолкла, почувствовав, как герой что-то прицепил к её волосам.

— Я только хотел отдать это. — опустив голову, выдал герой, выглядя напряженным, как и Ши Мэй, поняв, что только что Юн Джинг ей подарил.

Маленькая шпилька в виде белых крыльев. Данное украшение это всё, что у героя осталось от матери. Оно почти не имеет цены и было куплено за копейки на рынке, но для Юн Джинга данная вещица ценнее любых сокровищ. По новелле герой будет долго сомневаться, но в итоге подарил шпильку первой жене и впрямь похожую на ангела.

«Вот черт…» — про себя выругалась девушка, поняв, что раз Юн Джинг делает ей этот подарок, то наверняка уже проявил симпатию к Ши Мэй. С одной стороны это логично. Всё же парень хорошо относился к своим 15 первым жёнам. К остальным отношение было холоднее, но всё же… Оригинальная Ши Мэй и мечтать не могла о том, чтобы получить столь драгоценную вещь от любимого, да и герой никогда бы ей её не отдал, а тут..

— Я не приму это, — бросила Ши Мэй, попытавшись снять украшения, в то время как глаза героя вспыхнули огнём.

«Вот же ребенок! Потом будешь жалеть и отнимешь у меня эту шпильку» — злилась Тань Лань, думая, что действия героя не логичны и слишком наивны. Он ещё мал для принятия таких важных решений.

— Почему? — крикнул Юн Джинг, взяв девушку за руку, не дав снять украшение.

«Да потому что ты должен подарить её своей жене, и не важно первой или десятой, но точно не мне!» — очень хотела выдать Тань Лань, но вместо этого лишь проворчала:

— Не хочу.

— Это не ответ! — бесился герой.

— Зачем ты её мне даришь? Я тебе так нравлюсь? Ну уж извини, ты не в моём вкусе, — бросил Ши Мэй, увидев как парень зажался, но продолжал всё так же держать её руку, не давая снять подарок.

«Не сильно ли я грубо это сказала? Сейчас герой как разозлится на меня и в будущем нападёт на семью Ши» — припомнила девушка, как такое случилось с одной дамой, в детстве презренно относящуюся к обидчивому и злопамятному мальчишке.

— Мне кажется, эта вещь тебе дорога, поэтому и дарить её ты должен такому же для себя человеку, а не кому попало, — как можно мягче объяснила девушка свой отказ, и немного подумав, Юн Джинг отпустил руку Ши Мэй, взяв у неё шпильку.

«Интересно, он обиделся? По его кислой мине видно, что обиделся…» — чувствовала напряжённость ситуации девушка, но будто что-то для себя решив, юноша поднял на Ши Мэй взгляд половый решимостью.

— Такие как ты могут нравяться, разве что психу. — проворчал юноша, вновь став таким, каким его знала Тань Лань.

— Вот и хорошо, ведь только с психами я и нахожу общий язык, правда? — посмеялась девушка, на что Юн Джинг тоже приподнял свои губы в улыбке. — Кстати, завтра мы идём на озеро. Отец позвал тебя, так что ты не можешь не пойти.

— Ладно, — пожал плечами юноша, идя к двери, чтобы выйти, но Ши Мэй перегородила ему путь, указав на окно.

— Нет уж, как пришёл, так и уходи.

— Ты злая.

— А ты наглый.

Закатив глаза и поняв, что спорить с дамой бесполезно, юноша и впрямь залез на окно, очень опасно стоя на краю.

— Ну тогда до за…ААА, — вдруг сорвался вниз юноша, от чего девушка тут же бросилась к окну.

— Юн Джинг! — закричала Ши Мэй, побледнев от ужаса, ведь её окно находилось очень высоко, но посмотреввниз девушка сжалась, чувствуя, что она хочет убить того, кто повис на ветке показывая ей язык.

— Что, испугалась? А вот нечего гостей в окно выгонять, — язвил шутник, на что в него полетел небольшой камушек стукнув безобразника по макушке. — Ай! Дура!

— Если снова придёшь ко мне без разрешения, я лично тебя с окна сброшу, — крикнула дама, закрыв двери балкона.

«Ну что за герой. Совсем не думает, что творит» — злилась девушка, но так же понимала то, что она и впрямь испугалась, увидев как Юн Джинг сорвался вниз. Герой хоть и не был ей симпатичен, поскольку являлся подростком, но все же стал дорог, за столько месяцев проведённые вместе.

Остановившись возле большого зеркала, Ши Мэй присмотрелась к своему персонажу, и немного подумав поняла, что ей бы, совсем не пошла подаренная шпилька, а вот на первой жене героя она смотрелась гармонично, ведь девушка похожа на ангела, будучи госпожой Царства небес.

— Эх, Юн Джинг дурачок, потом было бы очень неудобно забирать назад свою дорогую вещь, — плюхнулась на кровать Ши Мэй, с выдохом произнеся, — Хотя, это было мило…

В своём мире Тань Лань редко получала подарки от кого-либо. В коллективе у них это было не принято, а каких-то ухажёров у девушки не имелось, потому подарок Юн Джинг стал для неё первым, о котором она помнила. «И я его отдала назад… Ну ничего, когда подрасту учитель будет делать мне свои подарки. Не гоже хорошей жене засматриваться на чужое добро» — посмеялась девушка, медленно погружаясь в сон, в то время как юноша, уже пришедший в свою комнату, сидел на кровати смотря на дорогую вещицу.

«Зачем ты её мне даришь?» — вспыхнули слова девушки в голове у парня.

— Потому что благодарен тебе… — с грустью сам себе начал отвечать юноша.

«Я тебе так нравлюсь?»

— Да как ты можешь мне нравиться? Ты же… — хотел что-то сказать парень, но стоило в его голову прийти образ Ши Мэй, как он замолчал, сильно сжав в кулаке шпильку.

«Ну уж извини, ты не в моём вкусе»

— А кто в твоём? — задумался Юн Джинг, считая себя лучше всех, — Ю Вэй? Но он же не очень. Я намного красивей и сильнее его, — проворчал юноша, — А может учитель? Но, ведь он старый, как он может ей нравиться. — злился парень, ни раз замечая как Ши Мэй смотрит на Шу Юншэна, как говорит с ним, бережно и нежно. С Юн Джингом она так не говорила, — Хотя, какая теперь в этом разница, если в любом случае, — губы юноши расползлись в улыбке, с которой он коварно произнёс, — Ты будешь моей.

Если до этого Ши Мэй думала, что красивей озера, что они видели с друзьями больше быть не может, то теперь убедилась в том, что ещё как может.

Большое озеро в форме полукруга, было кристально чистым, а белый как снег песок мягким словно настоящий пух. Ши Мэй и впрямь почувствовала себя ребенком, весело резвясь в воде, ощущая нежную прохладу на своём теле, в то время как на берегу пекся герой, не желающий заходить в воду.

— Месье Юн, идите хоть охладитесь, жарко же, — загорал на берегу Император, любуясь своей радостной дочуркой.

— Спасибо за беспокойство, но мне и здесь хорошо. — вежливо ответил юноша, вновь бросив взгляд в озеро, где на спине плавала девушка.

— Мой цветочек сильно изменился, — вновь заговорил мужчина, так же смотря плавающую девушку, — Раньше она скромно плавала и выходила на берег, а теперь стала такой смелой…

— Вы даже не представляете на сколько ваша дочь смелая, — не отводя взгляда от озера, бросил Юн Джинг, и впрямь считая девушку безбашенной.

— Я рад, что у моего цветочка появляются друзья. — проговорил Ши Мун-Чу, тяжело вздохнув, — После смерти матери мой цветочек сильно завял… Я боялся, что ситуация ухудшиться и она так и не найдёт себе друзей после случившегося, но нет, смотря на тебя и месье Джинг, я понимаю, что моя дочка в надёжных руках, — по доброму улыбнулся мужчина, но затем его губы опустились, и он серьёзно сказал, — Но если обидишь её, то я тебя убью. — Понимая, что Император не шутит, юноша активно помахал головой в качестве согласия, — Вот и чудненько, — вновь стал само очарование Ши Мун-Чу, бросив взгляд на реку, — Цветочек мой, можешь отдохнёшь немного?

— Ещё немного. — крикнула девушка будучи почти на середине прозрачного озера.

Лежа на спине, Ши Мэй наслаждалась беззаботными минутами своей жизни, думая над тем, что когда они придут во дворец она засядет за уроками, тренировками и… «Постой, отец же предлагал мне прогулку на лошадях… Тогда завтра! Но завтра Император сказал, что мы идём в сад грёз… Тогда после..» — Тань Лань замялась, осознавая, что на самом деле сейчас ей совсем не хочется занимать свою голову учёбой, ведь именно сейчас у неё есть те, кто хочет её внимания просто потому, что любит её. В своём первом мире девушка никогда не испытывала такого. Она всегда хотела сбежать от реальности в мир грёз или занять свою голову учёбой, работой, да чем угодно, главное не видеть и не знать, что она никому не нужный человек, которому суждено либо прожить в несчастье, либо в одиночестве.

«Всё же, иногда здорово отвлечься от всего и позволить себе отдохнуть» — подумала девушка сделав вдох и выдох, уже собираясь начать плыть к берегу, как вдруг почувствовала что-то в воде, от чего всё её тело покрылось дрожью.

Тань Лань всегда боялась акул и других морских существ, но в данном озере было так прозрачно и девушка была уверена, что не видела ни одной живности в прозрачной воде, но стоило Тань Лань посмотреть вниз, как его лицо побледнело, увидев она нечто похожее на белую акулу с двумя головами.

Что было силы Ши Мэй закричала, забыв, что она заклинательница и может пользоваться духовной энергией.

Стоило юноши с мужчиной лишь услышать крик девушки, как они оба подскочили на месте. Император тут же взлетел вверх создав что-то на подобии духовных крыльев, а Юн Джинг только и мог в панике бегать по берегу не понимая, что происходит.

Чуть было не захлебываясь, Ши Мэй как сумасшедшая плыла к берегу, осознавая, что прямо под ней гигантская акула, которая может проглотить ей целиков. Всё происходило как в самом настоящем фильме ужасов. Сердце билось как бешенное, а дрожь в теле и паника заглушала все эмоции девушки, не видевшая, как уже совсем рядом к ней мчится мужчина, желая спасти.

Вдруг прям в пару сантиметрах от Ши Мэй раздался взрыв, от вынырнувшего монстра, желавшего съесть свою добычу.

Из-за попавшей в уши воды, Ши Мэй не слышала что кричал Император, свой духовной силой схвативший акулу, начиная медленно но верно разрывать её на части. Страх, паника и вода в лёгких заставило девушку начать терять сознание, постепенно уходя под воду.

Это было так страшно. Сердце разрывается от ужаса, в ушах звенит, голова трещит, а глаза видят все происходящее в размывчатом виде. Ши Мэй уже почти потеряла сознание, но будучи на грани, вдруг увидела как что-то плывёт к ней. Чёрное пятно, которое девушка уже узнавала из тысячи.

«Юн Джинг же не умеет… плавать…» — последняя мысль, что пронеслась мимо девушки, после чего её глаза прикрылись, а мысли превратились в одно чёрное, как мрак, пятно, заполонившее всё сознание дамы, отключив её из мира.