Гарри Поттер, эльфы, люди и притворщики (СИ)

Глава вторая. Загадки прошлого

Разумеется, Северус с Гермионой слегка переполошились, видя столь странноватую реакцию Поттера, но если Гермиона знала, в чем дело, то Северус был не в курсе. Так что он, убедившись, что с парнем ничего страшного не произошло, переключился на газеты, принесенные Гермионой и из-за которых Гарри непонятно с чего грохнулся в обморок. Прочитав то же, что и Гарри, Северус понял, что он сейчас последует его примеру. Лили Эванс-Гренкович? Папа ищет сына? Мм-мать моя Моргана!.. Кто такой этот Гренкович? Мать его за ногу! Казалось, голова лопнет, так она распухла от этих бесчисленных вопросов. Северус потряс головой, пытаясь разогнать мысли или хотя бы собрать их в кучу. Не помогло. И он принялся изучать газету, благоразумно забрав себе немецкий вариант, а перевод оставив Поттеру.

Итак:

«…Узнав о смерти Лили, господин Гренкович кинулся в Англию на поиски своего ребёнка, но увы, не нашел. А у нас оказалось письмо и фотография Лили Эванс-Гренкович (факсимиле письма прилагается), а фотографию с помощью усовершенствованного фотошопа удалось “состарить”, и мальчик в данный момент выглядит на ней в свои пятнадцать лет. Родственников со стороны Лили господин Гренкович нашел, но те отказались говорить, где находится мальчик, и, более того, пригрозили полицией, если он не прекратит свои ненужные поиски. К сожалению, у отца не нашлось доказательств на тот момент, что Гарри его сын, и ему пришлось уйти ни с чем. До суда дело, к счастью, не дошло. Семейство Дурсль предоставили достаточно приемлемые условия для содержания племянника.

Письмо Лили

Дорогой, любимый Михаэль, прошу, не ищи меня, это бесполезно, я уеду очень далеко. За Гарри не волнуйся, он родился в срок, хоть и не добрал веса, но это помогло мне убедить моего мужа Джеймса в том, что Гарри его сын и что он родился недоношенным, а не раньше срока. Кажется, он поверил, во всяком случае признал его, как своего, но в род не принял, не спрашивай, что это такое. Михаэль, любимый, дорогой, ты мой самый любимый человечек, как и Гарри, заклинаю, не ищи нас. Люблю тебя больше жизни, Лили».

Фотография черно-белая, на ней молодая мать с ребёнком. Лили и её сын. Рядом фоторобот — состаренный фрагмент фотографии мальчика. Гарри, без шрама и очков, похожий на новобранца с тощей цыплячьей шеей.

Гермиона тихо кашлянула, привлекая внимание Северуса. Он посмотрел на неё, и она робко сказала:

— Там через пару страниц ещё есть, история семьи Гренковичей и там… простите, ваше имя есть, сэр.

Подозрительно глянув на неё, профессор пролистнул газетные листы и, найдя нужную статью, снова погрузился в чтение:

«Странная история семьи Гренковичей

Это была самая обыкновенная среднедостаточная семья, состоящая из отца Рейнера Гренковича, его жены Мэри Энн и двух сыновей Михаэля и Северуса, восьми и трёх лет. Мальчики родились в прекрасном городе Антверпен, городе Мастеров, но после трагедии семья вынужденно переехала в Зальцбург — с одним мальчиком, старшим Михаэлем. Младший мальчик, Северус, был оставлен в приюте, у него обнаружилась какая-то патология, и его отправили в детский санаторий со специальным уклоном для особенных детей. Михаэль отказывается комментировать, говорит, что не помнит, слишком мало ему было лет. Единственное, что мы знаем о Северусе, это то, что у него черные волосы и глаза и что он очень похож на своего отца. Фото Рейнера прилагается, см. ниже.

Этот печальный факт приведен для того, чтобы понять и принять трагедию отца и помочь ему в поисках пропавшего сына-первенца, тем более что брат действительно исчез без вести. Мы пытались его разыскать, чтобы задать несколько вопросов, но в санатории его не оказалось, а его директор Гедеон Вебер утверждает, что Северус Гренкович усыновлен почтенной парой и увезен за границу».

Северус молча перевел взгляд на фотографию Рейнера Гренковича и подавился воздухом — с неё смотрел он сам, мрачный носатый тип, черноволосый и черноглазый, правда, стриженый коротко да с сединой на висках. А сбоку фотография двух мальчиков, семи и двух лет, и в младшем Северус узнал себя…

Куда-то подевался свет и исчезли звуки. Хотелось ругаться, да вот не ругается что-то, сил ни на что не осталось. Видимо, Гарри то же самое чувствовал, иначе не стал бы валиться в обморок, и почему у Северуса не получилось, сейчас так хочется отключиться… Он тщетно пытался вспомнить свою жизнь в детстве, и его память услужливо подкидывала все побои пьяного отца-маггла, забитую, несчастную мать. Обноски, перешитые из маминых платьев, в общем, все детство старше трех лет. А что было раньше, он уже не помнил. Его усыновили и увезли за границу в Англию? Ну, допустим, у него начались стихийные выбросы детской магии, родители испугались и… А может, его насильно забрали? Как-то не хотелось думать о том, что родители отказались от него и отдали в приют, но факты, факты, упрямая вещь — факты — подтверждали обратное.

«Не понимаю, как ты можешь его чувствовать», — вспомнилось вдруг, и Северус напрягся. А племянники могут чувствовать дядю? Гарри его племянник? Мерлин… Он ощутил острое желание побиться обо что-нибудь головой, лучше всего об стену и до потери сознания, а ещё лучше — памяти.

— Дядя?! — протестующе взвыл на своей койке Поттер, и Северус перевел на него свой тяжелый взгляд. Гарри ошарашенно смотрел на него, выпучив глаза, в которых помимо изумления и протеста читался почему-то ещё и восторг, смешанный со счастьем.

Ну да, ну да. Сердцу не прикажешь, тут и чёрту будешь рад, если он вдруг заявит, что он твой двоюродный брат. И если ты до этого считал себя круглым сиротой.

И Лили… что же получается? Она вернулась с конгресса зельеваров беременной и поэтому спешно выскочила замуж за первого попавшегося, за этого оленя Поттера? А как же муж? Этот, как его — мимолетный взгляд в газету — Гренкович?

Помнится, Лили терпеть не могла Джеймса Поттера, но всё равно вышла за него. Почему? Она же сама писала, что любит его больше жизни… Михаэля, в смысле.

А Гарри лежит и жадно пожирает его глазами, уже поверил, знает и любит его, Северуса, как родного дядю. Ой, где тут ближайшая стена, надо срочно убиться об неё!

Михаэль. Старший брат. Понимание этого вдруг обрушилось на Северуса подобно лавине, у него же есть брат! Старший брат и… племянник, ладно, согласен, он есть, и нечего тут… И да, это Гарри, к сожалению. Северус, полный обреченной покорности, всмотрелся в фотографию себя и Михаэля, машинально отмечая, что Гарри похож на отца, хотя… больше на мать, или нет, он похож на них обоих, что-то общее он взял от обоих родителей, и теперь получается, что один из них — жив, и это Михаэль. Родной отец Гарри. И его старший брат, о, это святое слово — «брат».

Непонятно было всё-таки, почему беременная Лили сбежала от мужа, почему скрыла в Британии, что была замужем? Почему скрыла… скрыла. Спрятала. Северус почувствовал, что задыхается. Сбежала, чтобы спасти! Спасти любимого. Как же всё просто!

Поняв, что беременна, и зная, что за ребёнком охотится бешеный Лорд, убивающий всех без разбору, всех, кто встанет у него на пути, Лили сбежала в Англию, поближе к врагу и подальше от любимого мужа. И выбрала в жертвы ненавистного идиота Джеймса Поттера, якобы он — отец дитя Пророчества. И Джеймс, и она трижды вставали у него на пути… Но здесь получается одна закавыка: мать пожертвовала своим ребёнком. Своим нерождённым мальчиком. Нет, не может быть, это уже ни в какие ворота…

Северус с опаской посмотрел на Гарри и увидел, что у того по щекам текут слёзы. Он тоже додумался? Да, тоже, их мысли текли в одном направлении, Гарри тоже догадался о жертве матери и был на грани истерики. И Северус, желая спасти его от отчаяния, с тревогой проговорил:

— Гарри, послушай, что бы ни было до твоего рождения, это уже не важно, ты, главное, помни, твоя мама защитила тебя, закрыла собой. Она любила тебя, Гарри.

— Как вы, профессор? — грустно улыбнулся Гарри.

— Как… что я? — не понял Северус.

— Вы тоже закрыли нас собой от оборотня, — пояснил Гарри.

Дальше они задумчиво молчали, понимая и принимая друг друга и пытаясь сообразить, что делать в дальнейшем. Надо, наверное, съездить туда. Родные братья и отцы на дорогах не валяются, это слишком дорогая ценность. Тем более, что Михаэль ищет сына и, возможно, всё еще скучает по младшему брату.

Ну что ж, решено, срочно поправляемся и едем в Зальцбург.

А Гарри был счастлив уже тем, что у него есть родной дядя, и это Северус! Господи, как хорошо-то! И папа где-то есть, родной, настоящий папа! И, наверное, это хорошо, что он не нашел его раньше, да? А то Волан-де-Морт тут всех поубивал: маму, Сириуса. М-м-м…

— Профессор, а зачем вы Дамблдора убили?

— Руку его помнишь? — устало спросил Северус. Гарри нахмурился, потом кивнул.

— Это проклятие было, директор и так уже умирал, меня он попросил добить его, поверь, Гарри.

Он страдальчески посмотрел на него, и Гарри поверил, просто понял, что профессор говорит правду. А ещё он понял, что прошлое надо оставить позади, впереди только будущее.