Газета День Литературы # 84 (2003 8)

ПЕЧАЛЬНЫЙ ГОЛОС СЕВЕРА

Елена СОЙНИ. Над растаявшим льдом.— М.: Молодая Гвардия (серия "Золотой Жираф"), 2003, 204 с.,1000 экз.

ПРОЩАНИЕ С СОВЕТСКИМ ПАСПОРТОМ

...дубликатом бесценного груза.

В. Маяковский

Что за гарь,

а вокруг суета,

что за дым

от костра без поленьев —

здесь советские жгут паспорта

исторического поколения.

Их кидают в мешок —

полный чтоб!

Словно душат льняною бечевкой.

Чей-то взгляд промелькнет,

чей-то лоб,

с фотоснимка над подписью четкой.

Там я — русская,

там ты — карел,

он — грузин —

не скрывали мы расу.

Стал он "черным",

а ты "побелел" —

как зверей судят нас по окрасу.

Мы живем, но горит свод имен,

что с эпохой великой повенчан.

Искры взносятся с разных сторон,

расставаясь с землею навечно.

Этот груз я спасу от огня,

настрочу в оправданье записки...

В УВэДэ поглядят на меня

с пониманием все паспортистки.

Таким, вроде бы нетипичным для Елены Сойни стихотворением открывается сборник. Ее лирика — как правило, глубоко личная, интимная, с тем налетом филологичности, который у большинства современных авторов давно превратился в постмодернистский панцирь, за которым не слышно, бьется ли сердце, и не понять, есть ли оно вообще. При чтении произведений, вошедших в эту книгу, подобных вопросов даже возникнуть не может. И не потому даже, что многие поэтические формулы Елены Сойни, щедро рассыпанные в ее стихах, художественны в полном смысле этого слова ("Россия держится провинцией / И русской женщиной любой", "Меня, как ты заметил, провожали, / Никто не ждет с цветами впереди", "Пророков нет в Отечестве своем, / Но есть в своем Отечестве поэты" и т.д.). Подобные вопросы не возникают просто потому, что человек, написавший, например, такие строки:

Мы знали —

это безысходно,

мы знали —

не пройдет и дня,

как жизнь движением свободным

тебя отнимет у меня.

Мы знали —

время бессердечно,

и мир в бездушии велик.

Но мы любили,

что нам вечность,

когда у нас был этот миг, — совершенно очевидно, пишет только из сердца и никак не иначе.

Иной вопрос, что, в отличие, скажем, от тех же Ахматовой или Цветаевой, Елена Сойни не весь смысл своей жизни видит в поэтическом творчестве и не всю свою жизнь ему посвящает. Нет, ее сердце, похоже, отзывается стихами только на строго определенный круг душевных состояний: вина, печаль, тоска.

И сегодня, когда угар "демократических реформ" схлынул, оставив подавляющему большинству жителей России, а значит, и читателей, именно этот круг, поэзия Елены Сойни, ее негромкий, печальный и чистый голос, не могут остаться невостребованными, чему свидетельством — и данное издание.

Владимир ВИННИКОВ