Генерал армии А. А. Епишев

Лицом к людям

Отгремела военная гроза. На советскую землю пришел мир. Но перед страной стояли огромные и чрезвычайно трудные задачи. Нужно было восстановить порушенные врагом города и села, двинуть дальше народное хозяйство, всемерно поднимать благосостояние трудящихся. В активную созидательную работу включались миллионы демобилизованных воинов. Человек в защитной гимнастерке со следами от погон на плечах стал самой приметной фигурой в заводских цехах, на колхозном поле, на стройке. Свою военную форму донашивали многие вернувшиеся из армии партийные и советские работники. В их числе был и А. А. Епишев, отозванный решением ЦК ВКП(б) на партийную работу. В июле 1946 г. он избирается секретарем ЦК КП(б)У по кадрам.

Дело было поручено ответственное. Этот участок деятельности партийной организации республики нельзя было признать в то время благополучным. ЦК ВКП(б) проверил работу по подготовке, подбору и распределению руководящих партийных и советских кадров на Украине и признал ее неудовлетворительной. Всю сложность обстановки Алексей Алексеевич почувствовал уже на совещании в Центральном Комитете партии, где обсуждались результаты работы комиссии ЦК на Украине. Критика была острой, деловой и предметной. Досталось всем, невзирая на лица, в том числе и секретарям, заведующим отделами Центрального Комитета Украины, первым секретарям обкомов партии, руководителям министерств и ведомств. Решение Центрального Комитета партии о работе с кадрами на Украине вызвало огромный резонанс в партийной организации республики.

Войти в курс новых обязанностей А. А. Епишеву помог очередной пленум ЦК КП(б)У. На нем рассматривался один вопрос — вопрос о работе с кадрами. Серьезной критике были подвергнуты нарушения ленинских принципов работы с кадрами. Подбор и выдвижение руководителей часто проводились наспех, без глубокого учения политических, моральных, деловых качеств людей. Главное внимание зачастую обращалось на количественную сторону дела. Быстрее заполнить вакантные должности — вот чем руководствовались иные товарищи. В результате многие ответственные работники назначались без вызова их на заседания соответствующих партийных инстанций. Руководители ряда министерств и ведомств нередко подбирали кадры по знакомству, на основе личной привязанности[108].

На идеологической работе в республике отрицательно сказывались просчеты в подборе и воспитании кадров в области науки, литературы, искусства. Выступающие на пленуме прямо говорили, что управление пропаганды и агитации ЦК КП(б)У оторвалось от жизни, от насущных вопросов идеологической работы, плохо руководит институтами истории, языка и литературы Академии наук УССР, Союзом писателей и другими творческими организациями. Когда во Львове начали критиковать ошибки буржуазно-националистического толка, работники управления не без тревоги спрашивали: «А не резко ли мы критикуем?», «Не обидятся ли те, кто подвергнут критике?». Об этом сказал на пленуме первый секретарь Львовского обкома партии И. С. Грушецкий, с которым Алексею Алексеевичу не раз доводилось встречаться на фронте.

Некоторым руководящим партийным работникам досталось за администрирование, грубость в отношениях с коммунистами. Этим особенно грешили секретари обкомов, в том числе Харьковского — В. М. Чураев. Алексея Аексеевича поразило, что этот руководитель оказался под огнем критики за несоблюдение в общем-то элементарных для партийного работника норм поведения. Он знал его по работе в Харькове и, вспоминая прошлое, признавал, что такого греха за ним раньше не водилось.

Но жизнь давала немало примеров, когда и зрелые люди, к сожалению, допускали срывы. Чаще всего это случалось там, где был ослаблен партийный контроль и у человека переставал срабатывать внутренний «тормоз» — сознательность, совесть. Так, видимо, случилось с Чураевым. А. А. Епишев долго беседовал с ним и понял, что в свое время он все больше и больше вопросов старался замкнуть на себя, перестал советоваться с товарищами, считаться с их мнениями. Затем появилась раздражительность, отчуждение, что и вызвало справедливые нарекания людей. А. А. Епишев посоветовал товарищу построже разобраться в своем поведении, признать свои ошибки, сделать выводы из критики. Время показало, что суровый партийный урок пошел на пользу.

Грубость, окрик, тем более оскорбление личного достоинства человека ни при каких условиях недопустимы для партийного работника. «Выдержка, уравновешенность, корректность в отношении к людям — непреложная норма поведения каждого руководителя. Если хотите, они должны быть законом для него», — отмечал позже в своих записках Алексей Алексеевич.

Время было трудное, но партийным работникам распускаться ни при каких обстоятельствах непозволительно. Разве можно было терпеть такое положение, когда секретарь по кадрам Винницкого обкома партии Жуковский в ответ на критику в адрес обкома и его лично заявил: «Мы еще до вас доберемся». Не добрался! Такого человека нельзя было оставлять на посту секретаря обкома, и от него освободились.

Или другой пример, которым довелось заниматься А. А. Епишеву. Первый секретарь Ново-Васильевского райкома партии Запорожской области Якимов на заседании пленума, пытаясь зажать критику в свой адрес, угрожал коммунистам. Члены пленума осудили его поведение как недостойное и высказались о невозможности его дальнейшей работы на посту первого секретаря райкома.

Сила партийного работника не в крепости выражений, не в напряжении голосовых связок, а в умении без шума и крика, без лишних эмоций, спокойно, но твердо проводить линию партии, добиваться поставленных целей.

Вместе со своими товарищами по управлению кадров Алексей Алексеевич пристально изучал стиль работы партийных руководителей. Он стремился вскрыть глубинные причины, которые порождали и администрирование, и бюрократизм, и беспринципность.

Решительно была осуждена негодная практика, которую называли своего рода «сращиванием» партийного аппарата с государственными и хозяйственными служащими. Дело доходило до получения партийными работниками премий из средств предприятий, организаций, незаконного снабжения за счет государственных и кооперативных организаций продуктами питания и промтоварами. Такая практика вела к потере партийными руководителями авторитета, самостоятельности в работе, резко ограничивала их возможности эффективно контролировать деятельность хозяйственных органов, открывала двери для хищения социалистической собственности.

Жизнь выдвигала свои, если можно так сказать, региональные проблемы. Особого внимания в кадровой работе заслуживали западные области республики. Они вошли в состав Украины перед самой войной, а некоторые районы — после войны. Социалистические преобразования здесь проходили в ожесточенной классовой борьбе с врагами Советской власти — буржуазными националистами и их приспешниками. После разгрома гитлеровской Германии контрреволюционное отребье обрело новых хозяев в лице спецслужб США и других западных стран. Успех борьбы с врагами социализма, осуществление социалистических преобразований во многом зависели от компетентности кадров, преданности их Советской власти. В западные области в те трудные годы чаще всего направляли партийных и советских работников из восточных областей, реже на руководящую работу выдвигали людей из местных жителей. Силами управления кадров был обстоятельно изучен сложный вопрос. Не раз выезжал в западные области республики А. А. Епишев.

Местным партийным органам было предложено смелее выдвигать на партийную, советскую, хозяйственную работу преданных Советской власти товарищей, пользующихся доверием местного населения. Но здесь встретились и свои трудности. Сказывался низкий уровень образования, культуры, доставшийся в наследство от прошлого. Дело осложнялось не только этим. Талантливых организаторов, способных руководителей можно было найти среди трудящихся. Однако работа на местах требовала большого мужества. Бандиты терроризировали, запугивали население, убивали активистов и их семьи, всячески мешали нормализации жизни. Тем насущнее вставала необходимость лишать бандитские формирования социальной базы, поднимать весь народ на борьбу с ними. Часть же руководящих работников западных областей оторвалась от населения, не привлекала крестьян к участию в деятельности местных Советов, других организаций.

На основе предложений, высказанных А. А. Епишевым, о важности укрепления кадрами западных областей ЦК КП(б)У принял постановления. Они ставили задачи подбора, выдвижения и воспитания кадров из местного населения Измаильской и Ровенской областей, подготовки и переподготовки советских работников в Каменец-Подольской и Волынской областях. А всего в течение года после постановления Центрального Комитета партии управление кадров подготовило и внесло на рассмотрение Политбюро и Оргбюро ЦК КП(б)У 52 предложения, по большинству из которых принимались постановления.

Стал заметно улучшаться кадровый состав украинской партийной организации, повышалась его стабильность. Вместе с тем в некоторых обкомах перестройка осуществлялась не всегда последовательно, без охвата всех категорий работников. В этом убеждали Алексея Алексеевича поездки по республике. Свое положение секретаря ЦК КП(б)У по кадрам он воспринял как работника, тесно связанного с руководителями на местах. Если в первые месяцы после своего назначения много времени у него отнимали совещания, разработка документов, подготовка постановлений, то затем личное знакомство с положением на местах все больше определяло его стиль работы. Выезды в области, районы, встречи с партийными активистами, трудящимися как нельзя лучше позволяли увидеть плюсы и минусы кадровой работы, конкретнее повлиять на ее совершенствование.

Весной 1947 г. А. А. Епишев побывал в Ворошиловградской и Житомирской областях. Бросилось в глаза, что обкомы партии, их первые секретари, секретари по кадрам должных выводов для себя из решений партии не сделали. Медленно здесь устранялись недостатки в подборе и воспитании кадров. Контроль за выполнением партийных решений ведомственными организациями фактически отсутствовал. Плохо изучались деловые и политические качества назначаемых руководителей. Дело доходило до курьезов, когда вслед за назначением нового руководителя начинали снижаться производственные показатели работы предприятий.

Слабо велась воспитательная и культурно-просветительная работа среди инженерно-технических работников. Не принималось необходимых мер по их закреплению на производстве.

А. А. Епишев поинтересовался и бытовым устройством рабочих. Здесь, как нигде, почувствовалось отсутствие твердой хозяйской руки. Плохо были оборудованы общежития, во многих из них не действовали умывальники и кипятильники. В запущенном состоянии оказалось банно-прачечное хозяйство. Еще хуже обстояло дело с условиями для отдыха людей. Менее чем в половине общежитий имелись красные уголки. Но и в них не было ни газет, ни журналов.

Рабочие прямо высказывали свое недовольство запущенным состоянием общежитий. В одном из них Алексей Алексеевич встретился с шахтерами, только что поднявшимися из забоя. Был теплый весенний день, люди сидели в курилке, обсуждали свои вопросы. Партийные работники подошли к ним, познакомились. Бросилось в глаза: на многих шахтерах — гимнастерки. Один из них подошел к А. А. Епишеву:

— Здравия желаю, товарищ генерал!

— Здравствуйте! Откуда знаете, что генерал?

— Как же, товарищ Епишев, вы были членом Военного совета в нашей 38-й армии. В октябре 1944 года после боев за Дукельский перевал приезжали в нашу часть, вручали награды. Из ваших рук и получил медаль «За отвагу».

— Кем были на фронте?

— Заместителем командира взвода, гвардии старшим сержантом.

— Давно демобилизовались?

— Четыре месяца назад.

— Ну что же, старший сержант, ведите, показывайте, как живете, как устроились.

— А ничего интересного вы у нас не увидите.

Да, действительно, хорошего было мало. В помещениях грязно, неуютно, не прибрано, элементарные удобства отсутствовали. Представители администрации, парткома и профкома объясняли это одним: нехваткой кроватей, бачков для питьевой воды, столов и стульев.

А. А. Епишев спросил гвардейца:

— Скажите, ваши солдаты на фронте в таких условиях жили?

— Всякое бывало. Но когда наступало затишье, порядок поддерживали твердый, у нас все было как надо: и где помыться, и где отдохнуть, все честь по чести, как у людей.

— А что же здесь?

Его собеседник пожал плечами, мол, не моя это теперь забота.

«Картина была ясна, — вспоминал после Алексей Алексеевич. — Но просто так уходить от людей мне не хотелось. Я был глубоко убежден, что, если их организовать, они и сами наведут порядок».

А. А. Епишев предложил руководителям шахтоуправления:

— Давайте назначим старшего сержанта помощником коменданта общежития по быту, дадим ему неделю сроку, а потом еще раз заглянем сюда.

Предложение приняли. Через пять дней А. А. Епишев с руководителями шахтоуправления снова был в этом общежитии. Картина открылась иная. Все чисто, прибрано, да и люди подтянулись. Оборудован умывальник, бытовая комната. Сам воздух в общежитии стал другой — свежий. Тут как тут появился и гвардеец. Взгляд хозяйский, видно, что товарищи его слушают.

— А что, если вам, — обратился А. А. Епишев к руководителям шахты, — назначить его ответственным за работу общежитий, за устройство быта рабочих. Думаю, пользы будет больше, чем он приносит сейчас.

Согласились. Потом, месяцев через восемь, Алексей Алексеевич поручил работнику, который выезжал в Донбасс, проверить, как устраивается быт на этой и других шахтах. Отзыв о работе протеже Алексея Алексеевича был хороший. Человек работал с огоньком, навел порядок в общежитиях, столовых. На шахте стали создавать прикухонное хозяйство. Фронтовик заразил людей идеей использования пустующей земли под сады и огороды, озеленения шахтерских поселков.

Знакомство с делами на этом комбинате убедительно подтверждало вывод: пренебрежение к быту людей, условиям их жизни и труда — одна из главных причин низкой производительности труда, большой текучести работников. Не случайно комбинат лихорадило, он не выполнил ни один из производственных показателей, установленных народнохозяйственным планом.

В одной из записных книжек, которые А. А. Епишев вел в то время, есть такие строки: «Любое дело ставится людьми. Народ у нас замечательный, он не раз доказал это. Люди знали природу дефицита предметов первой необходимости, продуктов питания. Знали и понимали, без ропота подтягивали пояса. Но они никогда не прощали дефицита внимания, чуткости, заботы об их нуждах, о насущных интересах. Сколько раз приходилось видеть, если руководители завода, колхоза, совхоза, района, области, испытывая порой самые серьезные затруднения с фондами, ресурсами, все-таки находили возможным проявить заботу о рядовых тружениках, какую высокую значимость приобретала эта забота в их глазах. Понимание долга перед Родиной, ощущение заботы о себе поднимало людей на ратный и трудовой подвиг. Такова аксиома партийного руководства, непреложное правило социалистического управления».

В общении с людьми, обсуждении насущных вопросов жизни, производства постигал А. А. Епишев искусство работы с кадрами. Оно требовало тщательного учета сильных и слабых сторон человека, умения правильно и вовремя определить, где его целесообразно использовать, где лучше всего могут развернуться его способности, где он принесет больше пользы партии, государству, народу. И здесь, пожалуй, как ни в каком другом деле, недопустимы ошибки.

Алексею Алексеевичу не раз приходилось сталкиваться с фактами, когда стремление получше устроить того или иного человека у отдельных руководителей вставало на первый план. А сколько вреда делу наносила негодная практика, когда работника, не оправдавшего доверия, не справившегося с порученным делом, подмочившего свою репутацию, сохраняли на руководящих должностях, переводили на другие ответственные посты?

Непременным критерием в работе А. А. Епишева становилось правило: бережное отношение к кадрам, их росту вовсе не значит, что надо нянчиться с людьми, которые заваливают дело, своим поведением компрометируют органы партии и государства, потворствовать зарвавшимся или неспособным работникам. Тем более, когда негодного руководителя пересаживают из одного кресла в другое.

Подбор, подготовка, расстановка, воспитание кадров... Привычные слова, но нередко их произносят скороговоркой. Между тем за каждым из этих слов — целая сфера деятельности, огромная ответственность. Невольно вставал вопрос: в состоянии ли справиться со всем этим только кадровые органы? Нет, думал А. А. Епишев, это по плечу лишь тем работникам кадровых органов, которые опираются на широкий партийный актив, учитывают мнение общественности. Взять проблему заместителей министров, других руководителей республиканских организаций, которой непосредственно довелось заниматься и Алексею Алексеевичу.

Довольно часто приходилось сталкиваться с такой ситуацией: штат заместителей укомплектован полностью, люди работают вроде бы нормально, претензий к ним особых нет, а когда речь заходит о выдвижении, то порой бывает очень сложно найти человека на самостоятельную работу. Стали изучать причины такого положения. Чаще всего человек, назначенный на должность заместителя, ограничивал свою деятельность отдельными поручениями. Ему не давали самостоятельного участка, и он оставался на подхвате. Кто был виноват в этом? Понятно, он сам, но в неменьшей мере и его непосредственный начальник, руководитель. Встречались и такие факты, когда и человек толковый, и дело знает, и может быть выдвинут, а сидит на одном месте. Здесь уже сказывалась позиция кадровых органов, когда о человеке «забывали».

А. А. Епишев, видимо вспоминая свою работу секретарем ЦК КП(б)У по кадрам, часто подчеркивал необходимость хорошего знания людей, оценивать их по реальным делам, а не по бумагам. «Не подумайте, что я против бумаг, необходимых в любой работе, — отмечал он однажды в выступлении перед кадровыми работниками. — Я против бумажного стиля в изучении людей. Тем более что бумага бумаге рознь. Иная, скажем, характеристика бывает составлена так, что она крайне мало говорит о человеке: родился, учился, женился, вступил, работал, достоин и т. д. А как учился, каковы результаты его прошлой работы, какой выработал стиль руководства, в чем проявились сильные и слабые стороны — об этом порой ни слова. От такой характеристики прок не велик».

В системе изучения людей Алексей Алексеевич отдавал предпочтение личному общению руководителя с подчиненными, работников вышестоящего партийного органа с нижестоящими. По его инициативе принимались меры по повышению роли пленумов, заседаний бюро партийных комитетов, партсобраний в изучении людей. Была признана нецелесообразной практика приглашения на пленумы многочисленного актива. С одной стороны, товарищи исходили вроде бы из благих намерений: как можно больше людей приобщить к обсуждению вопросов. С другой же — подобная практика неоправданно расширяла состав партийного органа, значительно снижала деловой тон разговора, накал критики. На таком активе трудно было «разглядеть» того или иного работника. Выступить могли немногие, и, учитывая «масштабность» пленума, сказать они могли только самое общее. Для некоторых секретарей обкомов, горкомов, райкомов такое расширение состава присутствующих на пленуме служило своего рода громоотводом от критики. Все это, бесспорно, не могло не сказаться на ослаблении, изучении и воспитании кадров.

Итоги многогранной работы с кадрами на Украине в годы первой послевоенной пятилетки подвел 16-й съезд КП(б)У. А. А. Епишев, однако, на съезде не присутствовал. Он уже был слушателем годичных курсов Академии общественных наук при ЦК ВКП(б). На курсах проходили переподготовку первые секретари обкомов, крайкомов, секретари ЦК компартий союзных республик.

Предложение поехать на годичные курсы Алексей Алексеевич воспринял сразу. Почему-то захотелось оторваться от повседневных дел, которые практически не оставляли времени для самостоятельной работы, тем более для того, чтобы осмыслить происходящее, расширить тем самым кругозор. Работая секретарем ЦК КП(б)У по кадрам, он часто выслушивал рассуждения: «Какой смысл направлять на курсы руководителей республиканского уровня, к тому же имеющих высшую подготовку?», «А не слишком ли это большая роскошь?». Алексей Алексеевич обычно в таких случаях отвечал: «Смысл большой, и никакой роскоши — железная, жизненная необходимость». В своей практике он придерживался убеждения: учить надо руководителей любого, даже самого высокого, ранга.

На курсах предстояло освоение актуальных проблем марксизма-ленинизма путем прежде всего самостоятельной работы. Каждый слушатель получил счастливую возможность осмыслить через призму теории практическую деятельность партийных кадров, свою работу. Достаточно было посмотреть на состав преподавателей: наряду с профессорами, докторами наук лекции читали ответственные работники ЦК партии, министры, руководители союзных ведомств и организаций. Слушатели получили возможность обстоятельно познакомиться с проблемами и тенденциями развития народного хозяйства, науки, культуры, роста благосостояния советских людей. На многое они стали смотреть другими глазами, значительно пополнили свой теоретический багаж. И еще одно: за время учебы был создан хороший настрой на последующую работу.

После окончания курсов А. А. Епишеву предложили снова поехать на Украину. На этот раз в Одессу. В январе 1950 г. на пленуме обкома КП(б)У он избирается первым секретарем.

В который раз предстояло начинать все сначала. Конечно, Алексей Алексеевич не чувствовал себя новичком. С годами богаче стал опыт партийной работы. Свежие знания, полученные на курсах, также облегчали вхождение в новую должность. И все же многое предстояло осваивать заново. Об Одессе и области у Алексея Алексеевича имелись самые общие представления. В беседах в ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б) Украины его сориентировали на особенностях области, специфике работы партийной организации. В экономике наряду с большим промышленным потенциалом значительное место занимало сельское хозяйство. К тому же Одесса — крупнейший порт на Черном море. Через него осуществляется торговля с десятками зарубежных государств. Жизнь приморского портового города и области ставит много таких проблем, с которыми не приходилось встречаться руководителям сугубо «сухопутных» областей.

Одесса — город с большими революционными традициями. Она всегда, а после войны особенно, была на виду у всей страны, тысяч иностранных граждан, по различным причинам прибывающих в Советский Союз. Кроме того, много наших людей, главным образом моряков Черноморского пароходства, ежегодно посещали иностранные порты, города. Все это не могло не накладывать отпечатка на работу парторганизации города и области.

Предстояло врастать в обстановку, входить в рабочее «зацепление» с десятками незнакомых до сих пор людей. Тесный деловой контакт А. А. Епишев всегда считал одним из важных условий в работе независимо от поста, который руководитель занимает. Без него не обойтись при изучении положения дел, нельзя как следует узнать кадры, да и сама жизнь без прочной связи с людьми теряет чуть ли не половину своей прелести, становится беднее.

По приезде в Одессу А. А. Епишев встретился с секретарями обкома К. П. Макаровым, В. С. Педьевым, А. И. Федосеевым. Они, а также заведующие отделами обкома, руководители областных советских и хозяйственных органов познакомили его в общих чертах с состоянием дел в области. Заодно познакомился со многими из них. Алексея Алексеевича интересовали не только деловые, но и нравственные, чисто человеческие качества работников.

И. М. Коляда, в те годы редактор областной газеты «Черноморская коммуна», рассказывает о своем знакомстве с новым секретарем обкома: «Работать будем тихо, без окрика и шумихи» — эти слова, сказанные А. А. Епишевым при первой нашей встрече, до некоторой степени шокировали меня. Вряд ли это был только намек на стиль работы бывшего первого, хотя оснований для этого было более чем достаточно. Слова Алексея Алексеевича были адресованы и лично мне.

В журналистику я пришел с университетской кафедры, опыта редакторской работы не имел. Был нетерпелив, горяч, мог унизить человека, а то и наказать, вместо того чтобы спокойно и сдержанно обратить внимание на просчеты и недоделки. Видимо, об этом секретарь был уже осведомлен. Как бы там ни было, а отношения с сотрудниками мне надо было строить по-новому.

С тех пор прошло без малого четыре десятилетия, а отзвук первых встреч с Алексеем Алексеевичем, сыгравших в моей жизни такую важную роль, и поныне живет в моей душе, помогая в самых сложных ситуациях».

Со слов секретарей обкома, заведующих отделами, других работников перед Алексеем Алексеевичем постепенно вырисовывалась общая картина, позволяющая судить о состоянии дел в области. Стал постепенно привыкать и к утвердившемуся в аппарате стилю работы, к телефонным звонкам, особенно «сверху». Как-то А. А. Епишев в разговоре с заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации обкома А. М. Крайним жаловался: «За день приходится откликаться на семьдесят — восемьдесят телефонных звонков только из Москвы».

Для того же, чтобы ощутить в полной мере ритм жизни, почувствовать его, уловить настроения людей, требовалось время, личные впечатления. Встречи с руководителями предприятий, партийными активистами, рабочими и колхозниками, регулярное посещение предприятий, колхозов и организаций становились для Алексея Алексеевича необходимостью.

«А. А. Епишев очень любил наш завод, — вспоминает бывший директор Одесского завода радиально-сверлильных станков С. А. Мезенцев. — Алексей Алексеевич приезжал часто, знал расположение всех цехов, их начальников, мастеров, многих рабочих. Остановится, бывало, возле молодого рабочего, переломит сигарету, вставит ее в мундштук и поведет разговор: как живешь? доволен ли работой? кем собираешься стать? а есть ли девушка?

Приятный человек — отзывались о нем рабочие. Побеседуешь с ним, и настроение поднимается. Завод начинает работу в 8 часов, а иногда глядишь — в половине восьмого Епишев уже на заводской территории. Осматривая новые станки, он недоумевал: «И когда же мы снимем лозунг «догнать и перегнать»?» Видимо, не случайно его девизом было «вставать пораньше, да шагать подальше».

Встречи с людьми, поездки давали солидную пищу для размышлений о совершенствовании партийной работы, развитии хозяйства области. От поездок по районам крепло убеждение в том, что отдельные райкомы партии допускают серьезные недостатки в организации массово-политической работы на селе. Такой вывод поддержали секретари обкома партии. Договорились на очередном пленуме обкома рассмотреть вопрос о повышении руководящей роли райкомов, усилении их влияния на все стороны жизни районов.

Вместе с группой обкомовцев Алексей Алексеевич побывал в Первомайском, Балтском и других районах. При встречах с людьми стало ясно, что с ними мало говорили по политическим вопросам. Секретари райкомов пытались переложить всю воспитательную работу на отдел пропаганды и агитации, на аппарат райкома, что им было явно не под силу. В серьезном улучшении нуждалось воспитание партийного актива. Вместо того чтобы настойчиво работать в массах, некоторые руководители встали на путь хозяйственного обрастания. Председатель исполкома районного Совета депутатов трудящихся создал у себя такие фермы, что и в колхозах еще не везде встретишь. Отдельные партийные работники начали покупать собственные дома. Люди стали бояться критики. На партийных конференциях не было критических выступлений.

Показали А. А. Епишеву в Кодыме районный Дом культуры. Впечатление было тяжелым: в зале и помещениях холодно, окна наполовину заложены кирпичом, забиты фанерой, потолки потрескались. «Ощущение такое, будто только закончилась бомбежка, — отмечал в записной книжке А. А. Епишев. — Хотя здание новое, двухэтажное, какого ни в одном районе нет. Зато бывший секретарь Кодымского РК построил себе такой каменный дом, что любо-дорого посмотреть. Вот и спрашивай после этого с него за состояние культпросветработы!»

О слабости идейно-воспитательной работы в районах и пошла речь на пленуме обкома. Вскрывались причины, остро критиковались не только руководители районных партийных организаций, но и отделы обкома. И отдел пропаганды и агитации обкома партии, и отдел культпросветучреждений облисполкома слабо контролировали работу райкомов в развертывании идейно-политического воспитания. Без огонька трудились их руководители. В работе большинства из них преобладал академизм, канцелярщина. Энергия людей тратилась на то, чтобы составить тот или иной документ, написать бумагу, представить их на подпись, и на этом свою роль работники Отдела считали выполненной. Выступающие на пленуме справедливо отмечали, что кое-кто из обкомовцев редко бывает на местах. А если и едут, то главным образом в те места, куда удобно добраться, чтобы, скажем, сесть в Одессе, а выйти в Первомайске или Котовске. Словом, работу отделов обкома по руководству массово-политической работой на местах, оказанию помощи райкомам партии надо было перестраивать.

В первые месяцы работы в области А. А. Епишев почувствовал слабость партийного руководства комсомолом. В феврале 1950 г. он побывал в одном из сел Балтского района. В правлении колхоза к нему подошел молодой человек, представился как секретарь райкома комсомола.

— Что здесь делаете? — спросил Алексей Алексеевич.

— Сижу в колхозе.

— Как это сидите?

Оказалось, что послан он секретарем райкома партии «сидеть» в колхозе без права выезда. Впрочем, такая участь не обошла и других руководителей районных организаций. Более несуразной практики трудно было придумать. Секретарю райкома комсомола, понятно, легче «сидеть» в одном месте, нежели решать задачи по руководству комсомольскими организациями района. Однако какой толк от того, что он находится в одном колхозе, а в десятках других артелей проваливается работа комсомольских организаций? Вразумительного ответа на этот вопрос от секретаря райкома партии Алексею Алексеевичу получить не удалось. Он, видите ли, везде хотел иметь свои глаза и уши, непосредственно влиять на положение дел. Но за этим благим пожеланием стояло недоверие к колхозным кадрам и непонимание того, что секретарь райкома комсомола отвечает не за отдельные колхозы, а за работу комсомольских организаций всего района. Бывать секретарю комсомола надо везде, решать конкретные дела и задачи, но это не должно отрывать его от порученного участка.

Летом 1950 г. на пленуме обкома партии заслушали отчет обкома ЛКСМ У о состоянии политической и воспитательной работы комсомольских организаций среди городской и сельской молодежи. Разговор получился обстоятельный. Решение было принято хорошее. После пленума на счету комсомолии больше стало добрых дел. Изменилось к лучшему отношение партийных, советских, хозяйственных работников к работе с молодежью. В обкоме партии завели порядок, что все крупные мероприятия обкома комсомола обязательно обсуждались с секретарями обкома, заведующими отделами. Стало нормой включение комсомольских работников в состав групп обкома партии, выезжавших для работы в районы и города области.

А. А. Епишев сделал выводы и для себя. Он ввел за правило присутствовать на пленумах обкома ЛКСМ У, поддерживать рабочие связи с секретарями обкома комсомола, что давало возможность быть постоянно в курсе комсомольских дел, помогать вожакам молодежи. Так в совместных заботах о воспитании молодежи родилась идея о шефстве комсомольцев района над детскими домами. Время было трудное. Не только в городах, но и в селах находилось много детей, потерявших родителей в годы войны. Горкомовцы по-настоящему, с энтузиазмом включились в благородное дело. В колхозе «Маяк» Красноокнянского района Алексей Алексеевич сам познакомился, как живут воспитанники детского дома. Доброй матерью для них, как он убедился, стала комсомолка Е. Пшеничная. Секретарь обкома постоянно уделял внимание ребятам. Вместе с комсомольцами удалось сделать детский дом образцовым.

Повседневное внимание обкома партии помогало комсомольским активистам расти, мужать.

Однажды Алексей Алексеевич приехал в Первомайск и увидел группу ребят вместе с какой-то девушкой, которые подходили к зданию горкома. Узнав, что это сироты и их принимают в горкоме комсомола, секретарь обкома побывал на этом приеме, познакомился с Машей Стацюра, секретарем одной из комсомольских организаций города. Это она пришла с ребятами в горком. Видно было, что девушка всем сердцем прикипела к детишкам и они платят ей любовью, преданностью. У нее самой, как выяснилось, очень нелегкая, схожая с ними судьба. Отсюда, может быть, такая большая душевная щедрость. Алексей Алексеевич рекомендовал взять Машу в горком комсомола. В следующий раз он встретился с ней на предвыборном собрании избирателей в округе. Маша Стацюра уже была секретарем горкома комсомола. Алексей Алексеевич поинтересовался:

— Нет ли желания учиться в партийной школе?

Предложение было принято с радостью.

После учебы М. Стацюра работала в обкоме комсомола, а последующие годы Мария Ананьевна трудилась инструктором орготдела Одесского обкома партии. Прошло много лет с того дня, когда комсомолка вела ребят в горком комсомола, и Алексей Алексеевич получил от нее письмо со словами благодарности за внимание к молодежи, заботу и помощь. Мария Ананьевна сообщала, что многие комсомольские работники 50-х годов стали партийными, советскими руководителями, отмечены государственными наградами.

«В жизни каждого района, города нет такого участка, который бы не нуждался в партийном руководителе, — писал А. А. Епишев, вспоминая свою работу в Одессе. — Эта истина иногда по-своему понимается и истолковывается некоторыми партийными руководителями. Они порой забывают, что партийное руководство — это прежде всего политическое влияние на людей. С таким положением пришлось столкнуться в Жовтневом районе».

Бюро райкома партии, первый секретарь С. А. Тарасенко тогда допускали явную подмену советских и хозяйственных органов. Как показало пристальное знакомство с делами в районе, аппарат райкома зачастую полностью переключался на решение текущих хозяйственных задач. В результате уровень партийного влияния в районе резко снижался. Райком оторвался от первичных партийных организаций. Странно было слышать, что секретарь райкома, приезжая в колхозы, не встречался с секретарями первичных парторганизаций, с коммунистами. Стоило ли после этого удивляться, что партийные организации были только в 10 колхозах из 21, что непосредственно в колхозах работало всего 25 процентов коммунистов района. В запущенном состоянии оказалась работа с письмами трудящихся. За неполный год только в редакцию районной газеты их поступило более пятисот. По многим редакция опубликовала материалы, а примерно половину писем постигла другая участь — их просто выбросили в корзину.

Конечно, такие недостатки лежали на совести первого секретаря райкома. При встрече с ним А. А. Епишев обратил внимание, что С. А. Тарасенко не видит перспективы развития района, его хозяйства, населенных пунктов, не представляет, что надо делать сегодня, завтра, через три года. Отсюда и примитивизм, и беспринципность в работе. А. А. Епишев провел секретаря райкома по запущенному парку, по грязным улицам районного центра, показал ему всю убогость оформления районной Доски почета. Через полгода Алексей Алексеевич снова приехал в райцентр, убедился, что перемен к лучшему нет. Пришлось опять, теперь уже на заседании бюро обкома, где слушался отчет Жовтневого РК КП(б)У, стыдить первого секретаря за бездеятельность. Тарасенко предупредили, что если он не перестроится, то коммунисты могут и не избрать его в качестве руководителя. Заслушивание на пленуме или бюро обкома, как правило, заставляет руководителя любого ранга подтянуться, работать лучше. На Тарасенко такие заслушивания не подействовали. Во всех бедах он видел только чужую вину, себя же считал безгрешным человеком, которому никто и ничего не может сказать. Исправиться он не сумел и, как следовало ожидать, не был вновь избран первым секретарем райкома.

А сколько настойчивости потребовалось, чтобы повысить эффективность партийного руководства пароходствами! Политотделы пароходств замыкались на политическое управление морского флота. У некоторых начальников политорганов такое положение создавало ошибочное мнение независимости от местных партийных органов, Особенно этим страдал начальник политотдела Черноморского пароходства Луценко. Его больше волновал вопрос, кто кому подчиняется. Когда горком партии поинтересовался, как политический отдел пароходства руководит комсомольскими организациями на суднах, он заявил, что горкому не подчинен и докладывать не будет. Пришлось напомнить Луценко, что он является членом бюро горкома партии, что партийные органы города и области и политорган пароходства должны работать дружно, а не проводить «демаркационные линии» между собой. За такой «самостийной» позицией просматривалось нежелание держать ответ за серьезные упущения в политической работе, которых, как потом выяснилось, оказалось немало.

Понятно, обком партии постоянно поддерживал контакты с политуправлением морского флота. По его совету проверялась работа политотдела Черноморского нефтеналивного пароходства «Совтанкер». А беспокоящих моментов в его работе было много: медленно росли производственные показатели, плохо обстояло дело с дисциплиной, в том числе и среди командного состава. Из-за грубого нарушения дисциплины потерпел аварию буксир «Вежилов».

После проверки состояния партийной работы в пароходстве «Совтанкер» на бюро обкома заслушали начальника политотдела А. В. Новикова. Был сделан вывод: политорган работает плохо, с задачами, поставленными ЦК ВКП(б) перед политорганами морского транспорта, не справляется. Особенно слабо велось воспитание в коллективах малотоннажных судов. В запущенном состоянии оказалась работа комсомольских организаций, хотя большинство моряков были молодыми людьми. Не лучше обстояло дело и с руководством работой профсоюзного комитета. Политотдел слабо вникал в хозяйственную деятельность пароходства, не осуществлял контроля за работой ведущих отделов управления. В аппарате политотдела создалась обстановка благодушия, самоуспокоенности, угодничества, потери партийной принципиальности. Члены бюро обкома приводили примеры, свидетельствующие о том, что работники политотдела незаконно получали от хозяйственных руководителей различные премии и пособия.

Обком вынужден был поставить вопрос о замене Новикова другим работником. Собрали партийный актив пароходства, рассказали о своих выводах людям, провели собрания в первичных партийных организациях. Обстановка в коллективах стала постепенно оздоровляться. Совместно с Министерством морского флота укрепили пароходство кадрами. И дела пошли лучше.

Первый секретарь обкома был нередким гостем и у воинов Одесского военного округа. Он являлся членом Военного совета округа и оказывал большую помощь командованию в обустройстве войск, организации учебно-материальной базы, героико-патриотическом воспитании личного состава. Генерал-лейтенант в отставке А. М. Горбатенко, бывший в то время начальником политуправления округа, отмечает: «Участие Епишева в работе Военного совета оказывало существенное влияние на повышение партийности и деловитости в обсуждении вопросов, помогало совершенствовать руководство войсками».

Сама жизнь убеждала в истинности положения: успехи в хозяйственном, культурном строительстве, повышении жизненного уровня населения приходят не сами по себе. Они обеспечиваются активной, целеустремленной политической работой. Там, где партийная работа ведется слабо, где производственные дела не получили должного политического обеспечения, трудно ожидать хороших результатов.

А. А. Епишев часто беседовал с секретарями райкомов партии, особенно с теми, которые умело строили свою работу, опираясь на массы. Не раз встречался Алексей Алексеевич с первым секретарем Ананьевского райкома партии Полудиным. Разговор чаще всего шел о том, как повысить боевитость партийных организаций колхозов с учетом того, что в области шло их укрупнение. Прежде в половине колхозов не было парторганизаций. Сейчас они были созданы в каждом колхозе. Райком добился того, что больше половины коммунистов района стали работать и жить на селе. А это незамедлило сказаться на хозяйственных результатах.

Нет такого дела, участка в районе, которые бы не требовали внимания райкома партии. Внимания постоянного, по-партийному требовательного, заботливого, без мелочной опеки. Серьезные упреки высказал А. А. Епишев в адрес Любашевского райкома и его первого секретаря Н. М. Литвинова. Обвинить райком в бездеятельности было нельзя. Работали они много. Но их работа носила суетный характер. По сути, райком превратился в своего рода разъездной аппарат, который занимался латанием дыр на хозяйственном фронте. Людей то и дело отрывали от работы, вызывая на заслушивания, заседания и т. п. Пришлось поправить товарищей. Они правильно восприняли критику, стали активнее утверждать в работе партийные методы.

Отношение к критике в те годы в области было неоднозначным. Отдельные партийные работники вроде и воспринимали ее, а на деле мало что менялось в их работе. Были факты и преследования за критику. На одном из заседаний бюро обкома рассматривался вопрос о результатах проверки статьи «Дело селькора Ковалева», помещенной в газете «Большевистское знамя».

Проверка показала, что селькор, активно боровшийся с хищениями, с незаконными действиями председателя колхоза Яковенко, был оклеветан и посажен в тюрьму. С делом Ковалева долго разбирались, в районе работали различные комиссии. В то же время Фрунзевский РК КП (б) У, его первый секретарь Максимов ничего не знали или не хотели знать о творящихся в колхозе безобразиях, о преследовании людей за критику. В итоге человек невинно пострадал за правду. Обкому партии пришлось вмешаться в эту ситуацию, строго указать секретарю райкома на порочный стиль работы, принять меры к восстановлению справедливости и наказанию виновных.

Надо сказать, что Алексей Алексеевич считал реакцию партийных органов на выступления печати делом крайне важным. По его инициативе в обкоме был выделен человек, который постоянно следил за выступлениями центральной, республиканской печати по Одесской области, а также местных газет.

Первый секретарь обкома партии постоянно вникал в работу областной печати, поддерживал критические выступления газет, не навязывал свое мнение по острым вопросам. И. М. Коляда вспоминает случай, когда в редакцию областной газеты поступила рецензия на спектакль «Свадьба с приданым», созданный по пьесе А. Софронова Русским драматическим театром имени Андрея Иванова. Журналистка А. А. Близнюк оценила спектакль как неудачу театра, тогда как зрители приняли постановку под аплодисменты. Естественно, в редакции встал вопрос, как быть с рецензией. Автор ее обратилась к В. С. Готту, секретарю обкома партии по пропаганде, который настоятельно потребовал опубликовать рецензию. Прийти к единому мнению не удалось, обратились к Алексею Алексеевичу за советом: как быть? Тот пригласил В. С. Готта и сказал:

— Спектакля я не видел, быть арбитром у вас не могу. Решите сами. Посмотрите спектакль еще раз, вдвоем. А мне сообщите о своем решении.

На второй день Епишеву ответили: «Право определить судьбу рецензии осталось за редактором». Да иначе и быть не могло. В руководстве газетами Алексей Алексеевич не допускал ни администрирования, ни мелкой опеки. Не позволял этого и другим. В. С. Готт, конечно, знал об этом.

Выступления печати, особенно критические, воспринимались в обкоме по-деловому. Серьезные выводы были сделаны в связи с появлением статьи в газете «Известия», в которой критиковалась практика подбора кадров в торговых организациях Одессы. Многие устраивались в эти учреждения по родственным, приятельским мотивам. На различные посты проникали и жулики. В то же время в торговле создавалась обстановка видимого благополучия. Люди, высказывавшие критические замечания, попросту изгонялись. По решению обкома в торговлю начали направлять людей, которые бы оздоровили здесь обстановку, строго соблюдали законы, правопорядок.

Разбор «торговых дел» натолкнул на мысль обстоятельно проанализировать деятельность партийных организаций и на других участках сферы обслуживания населения. В то время был в Одессе трест овоще-молочных совхозов, созданный для того, чтобы в достатке снабжать город свежим молоком и овощами. Однако задачу свою он решал очень плохо. Трест приносил одни убытки, жил на государственных дотациях. Во многом это происходило потому, что в тресте процветала семейственность, работники, в том числе и директор треста Сердюк, запускали руки в государственный карман.

Одесса — город, где торговля овощами, прочей снедью всегда имела большое значение. Знаменитый колхозный рынок «Привоз» в редкие годы бывал бедным. Но для покупателя имело значение не только количество овощей, фруктов, мясо-молочных продуктов, но и цены на них. Рынок есть рынок, здесь цена рождается соотношением спроса и предложения. Но имеются и эффективные средства регулирования цен на рынке. Это прежде всего государственная торговля. Больше продает она зеленой продукции по соответствующим ценам, рынок сразу же реагирует на это снижением своих цен, и наоборот. Обкому КП(б)У пришлось основательно заняться трестом совхозов, усилить там партийную организацию, повысить ее боевитость, укрепить кадры. И дело стало меняться к лучшему.

Вопросы, вопросы, вопросы... Они изо дня в день наполняют планы конкретными, порой неотложными делами.

В сельских районах А. А. Епишеву довольно часто приходилось слышать жалобы населения на недостатки в организации медицинского обслуживания. Немало шло и писем в обком партии по этому вопросу. Попросили облздравотдел подготовить справку о состоянии медицинского обслуживания. Цифры, которые положили на стол первому секретарю обкома партии, были вполне утешительными. Более сотни больниц, около двухсот амбулаторий и поликлиник, 2178 врачей. Для области неплохо. Но эти цифры не заворожили обкомовцев. Решили поглубже разобраться в медицинском обслуживании трудящихся. Начали с распределения медицинских кадров между городом и деревней. Картина открылась неприглядная: в некоторых районах укомплектованность врачами составляла около половины потребного количества, не хватало средних медработников. Зато в Одессе имелось около ста неработающих врачей, более ста человек работали не на полную ставку. Другими словами, люди шли на разные ухищрения, лишь бы не уезжать из Одессы. Были среди таких и коммунисты.

«Мы понимали, что проблему улучшения здравоохранения в области наскоком не решить, существующее положение складывалось годами, — вспоминал Алексей Алексеевич. — Коммунистам — руководителям этой системы, партийным и советским органам рекомендовали усилить воспитательную работу среди медицинского персонала, создавать благоприятные условия для их жизни и деятельности, улучшать оснащение и снабжение медицинских учреждений всем необходимым».

Каждому человеку хочется видеть результаты своей работы. Партийный работник в этом отношении не составляет исключения. Плоды же его деятельности чаще всего обнаруживаются не сразу и не вдруг. Для реализации тех или иных задумок, проектов требуется время, и порой немалое. И Алексей Алексеевич не раз ловил себя на мысли: как бы хотелось увидеть результаты своей почти двухлетней деятельности в Одессе, убедиться в верности принимаемых решений, во что-то внести поправки. Однако эти надежды не сбылись. О завершении очередного года хозяйством области он узнал, уже будучи в Москве. В августе 1951 г. А. А. Епишев назначается заместителем министра государственной безопасности СССР по кадрам.

Причину нового назначения в ЦК ВКП (б) А. А. Епишеву объяснили кратко: партия усиливает свой контроль за деятельностью органов, нужно улучшать подбор и расстановку кадров. У вас есть немалый опыт кадровой работы. А обстановку вы сами отлично знаете.

Начало 50-х годов вселяло тревогу. Достигла своего зенита «холодная война», развязанная реакционными кругами империализма во главе с США против СССР и других стран социализма. Они открыто взяли курс на подготовку против нас войны «горячей», рассчитывая на безнаказанность, размахивали атомной бомбой, окружали Советский Союз военными базами. Враги социализма резко активизировали деятельность своих разведок, спецслужб, подрывных центров. Шпионаж, диверсии, провокации стали одним из важных средств реализации пресловутой доктрины «отбрасывания коммунизма». Партия наряду с повышением боевой готовности Вооруженных Сил СССР проявляла неустанную заботу о чекистах, совершенствовании их деятельности.

Положение, сложившееся в органах безопасности, в руководстве ими, вызывало озабоченность Центрального Комитета партии. Начало 50-х годов было отмечено рядом так называемых процессов, которые говорили об отступлении от ленинских принципов, о нарушении социалистической законности.

Алексею Алексеевичу в бытность секретарем обкома довелось не раз встречаться со случаями несправедливого обвинения партийных и советских работников. Взять, к примеру, историю с редактором газеты «Черноморская коммуна» И. Колядой. Отдельным авторам, статьи которых не могли попасть на страницы газеты, требовательность редактора оказалась не по душе. И пошли письма без подписи, анонимки, полные вымысла, одно за другим в самые высокие инстанции. Тут же посыпались обвинения И. Коляды «в национализме, связях с врагами народа».

По совету А. А. Епишева бюро обкома создало комиссию для проверки фактов. Работали не спеша, дважды продлевали полномочия комиссии. Потом, через добрый десяток лет, Алексей Алексеевич признается в беседе с Колядой, что это он всячески тормозил дело, задерживал его, чтобы подготовить почву и снять навет. Лишь когда завершилась тщательная проверка, было принято решение, которое подписал лично А. А. Епишев: «Отмести все обвинения, предъявленные И. Коляде в письмах без подписи, как необоснованные и направленные на его дискредитацию как редактора». Секретарь обкома партии также счел возможным дать указание: анонимных писем на И. Коляду не регистрировать, ему не показывать и выбрасывать в корзину. И указание аккуратно исполнялось даже после отъезда Епишева из Одессы на протяжении многих лет. Принимая в те времена такое решение, надо было, как минимум, быть мужественным и решительным, сознавать все возможные последствия.

А. А. Епишеву были, понятно, известны и другие факты грубейшего нарушения социалистической законности, прямого произвола против честных людей. Он понимал всю несправедливость и ошибочность многих преступных акций тех лет, разраставшихся в условиях культа личности Сталина, но он был лишен возможности предпринять что-то реальное.

Потому-то с настороженностью принимал А. А. Епишев дела в Министерстве государственной безопасности, которое в те годы возглавлял С. Д. Игнатьев. Он верил в то, что кадры здесь в основе своей здоровые, но нуждаются в укреплении. Именно с этих позиций он начинал работу, стремясь, чтобы гордое имя чекиста носили лучшие сыны и дочери народа, верные Родине, делу партии. Со временем, однако, Алексей Алексеевич стал замечать, что с некоторыми его рекомендациями не считаются. Отдельные назначения на ответственные должности осуществлялись фактически в обход заместителя министра по кадрам. «По многим признакам чувствовалось: кое-кому я пришелся не ко двору», — говорил впоследствии Алексей Алексеевич, рассказывая о своей работе той поры. Но работать пришлось недолго. В марте 1953 г. началась реорганизация Министерства государственной безопасности. Оно сливалось с Министерством внутренних дел. А. А. Епишев был освобожден от занимаемой должности. И в этом же месяце снова избирается первым секретарем Одесского обкома партии.

С хорошим настроением возвращался Алексей Алексеевич в Одессу. При первом знакомстве с делами увидел, что многое, что начиналось при нем, продолжается, набирает силы. Так обстояло дело с укрупнением колхозов. Отдача от этого мероприятия, если оно проводилось правильно, уже сказывалась. Многие укрупненные колхозы своевременно выполнили первую заповедь перед государством, полностью рассчитались с поставками по хлебу и продукции животноводства.

Однако так было не везде. В колхозе имени С. М. Кирова Раздельнянского района, в частности, из-за плохой трудовой дисциплины, обезлички и бесхозяйственности после укрупнения объем продукции животноводства понизился, был допущен падеж скота.

Все зависело от того, кто возглавлял колхозы, бригады, фермы, звенья и участки. Укрупнение сделало хозяйство многоотраслевым, больше появилось техники. Руководить таким хозяйством стало значительно сложнее, требовались знания агрономии и зоотехнических приемов, экономики сельского хозяйства, организаторские способности.

Высоко ценили в области таких председателей колхозов, как Посмитный, Анохин, Солтык, Москаленко и другие. Алексей Алексеевич хорошо знал каждого из них. Люди они были разные, но как руководители во многом дополняли друг друга. Алексей Алексеевич признавался, что он учился у передовых председателей колхозов любить землю, тружеников, которые на ней работают, уважать труд хлебороба, животновода.

Как-то А. А. Епишев спросил М. Посмитного о секретах его работы.

— Какие там секреты. Все из века знакомо: встань раньше других на часок и угомонись попозже — вот и выиграл время, успел больше, чем остальные.

Землю не обманешь, если по́том ее не польешь — высокого урожая не жди. В уборочную страду обо сне забудь, 20 часов работы — норма, потом отоспишься.

У Поcмитного люди знали, когда, что и где надо сделать. Терпеть не мог он лодырей и бездельников, а к истинным труженикам был щедрым, отмечал их всячески: и зерном, и рублем, и добрым словом.

Под стать М. Посмитному был Яков Степанович Анохин — натура цельная, страстная. За короткое время вывел колхоз в число передовых хозяйств области. Любил все делать основательно, добротно. За 8 лет колхоз построил свою электростанцию, радиоузел, водопровод (редкость на селе не только по тому времени), маслобойку, клуб, 15 животноводческих помещений, большой кормоцех, несколько десятков домов для колхозников. И это в первой половине пятидесятых годов, когда большинство колхозов еле-еле справлялись с планами.

А. А. Епишев был противником частой смены председателей колхозов, стремился к тому, чтобы те прочно оседали на земле, вместе с членами артелей чувствовали себя ее настоящими хозяевами. И. А. Задорожный в те годы был первым секретарем Килийского, а затем Ренийского райкомов партии. Он вспоминает: «В одной из встреч Алексей Алексеевич спросил меня, сколько председателей колхозов работает в районе более десяти лет. Я ответил, что в Килийском районе пришлось освободить двух председателей колхозов, а в Ренийском районе одного. Секретарь обкома попросил подробнее рассказать о тех коммунистах, которые не справились с руководством колхозами, а затем заключил: «От председателя во многом зависит трудовой успех колхоза, а раз так, то с него надо и требовать, и заботиться о нем».

Многие руководители колхозов, поддержанные в свое время А. А. Епишевым, стали крупными командирами колхозного производства. В их числе известные стране Герои Социалистического Труда В. З. Тур, М. Д. Шолар.

На примере передовых коллективов обком партии учил других. Многие председатели колхозов прошли через школы и курсы совпартактива. Больше стало среди них специалистов.

При каждой встрече с колхозниками Алексей Алексеевич стремился уловить степень партийного влияния в коллективе, за тоннами зерна, центнерами мяса, литрами молока разглядеть работу коммунистов, комсомольцев. Оснований для благодушия в обкоме не было. Далеко не все партийные организации работали активно. Кое-где месяцами не проводились партийные собрания, внутрипартийная работа слабо нацеливалась на решение хозяйственных задач. В беседе с секретарем партийной организации колхоза имени Я. М. Свердлова Врадиевского района в феврале 1951 г. А. А. Епишев установил, что партийного собрания у них не было с октября прошлого года.

— Как же вы, — спрашивает секретарь обкома партии, — дошли до такой жизни?

— А не было указаний райкома насчет повестки, — отвечает секретарь. Оказалось, что он добросовестный человек, хороший полевод, но имеет довольно смутное представление о том, как наладить работу партийной организации.

Не осталось незамеченным допускаемое отдельными райкомами нарушение внутрипартийной демократии. В ряде райкомов годами не проводились собрания партактива. Такие факты настораживали. Их нельзя было рассматривать как простое забвение норм партийной жизни. В подобных действиях просматривалось нежелание советоваться с активом, стремление решать вопросы единолично или в узком кругу.

Политическая работа, которую вела партийная организация области среди тружеников сельского хозяйства, в конечном счете была направлена на достижение высоких урожаев, привесов, надоев молока, на то, чтобы жизнь людей становилась лучше, краше, содержательнее. Но непосредственно в ее центре был человек, его сознание, активность. Сельские труженики воспитывались в духе понимания значимости своего труда. Вместе с тем проявлялась забота о том, чтобы облегчить нелегкий труд людей, лучше его организовать, устроить быт селян, нести в деревню свет знаний, достижения культуры и т. д. Обо всем этом, о повышении сознательного участия тружеников области в борьбе за урожай шла речь на XI областной партийной конференции в марте 1954 г. В целях активизации политико-массовой работы конференция рекомендовала райкомам партии формировать и направлять в колхозы, совхозы бригады докладчиков, агитбригады, чтобы они выступали непосредственно на токах, полевых станах, там, где работали люди, где решалась судьба урожая.

В дни уборочной страды Алексей Алексеевич, как он любил говорить, сам пропадал в районах. Он был свидетелем трудового героизма, самоотверженности людей. Не раз ему приходилось убеждаться в замечательных качествах наших рядовых тружеников, их готовности делом ответить на призыв партии. «Не знаю случая, — писал он, — когда бы партийное слово не нашло отзвука в сердцах тысяч и тысяч. Надо только его хорошо и вовремя сказать, да не забыть по труду и старанию вознаградить людей».

Много хлопот было с животноводством. Хотя планы область из года в год выполняла, но удовлетворения особого от развития этой отрасли мы не испытывали. Видели, знали, что можем дать больше, но не всегда это удавалось. Редкая зима в те годы обходилась без падежа скота. Невысокой была его продуктивность, что объяснялось некоторыми товарищами прежде всего объективными причинами. А оправдывали они чаще всего свою бесхозяйственность и бездеятельность. Люди не всегда делали для себя выводы даже из горького опыта голодных зимовок. Помогли одному из районов кормами. Взяли на заметку заверения его руководителей, что больше не допустят такой бескормицы. Приходит лето, сенокосная пора. А. А. Епишев поехал в район, посмотрел: вяло шел сенокос, зеленая масса еще не поспела. Но сколько травы было вокруг полей, дорог, в балках, разного рода неудобьях! Он позвонил первому секретарю райкома:

— Как дела с заготовкой кормов?

— Вот-вот подойдет масса, тогда начнем в полную силу.

Алексей Алексеевич напомнил о резервах, спросил, собираются ли в районе использовать неудобья. Ответ был коротким: «Все выкосим, приезжайте через 4 — 5 дней, сами увидите».

Действительно, проезжая через район спустя неделю, А. А. Епишев обратил внимание, что травы там, где она буйно росла, нет. Поинтересовался, сколько же все-таки набрали на этом. Оказалось, несколько тысяч тонн силоса и сена заготовили. Нужен был внешний толчок.

В 1954 г. в жизни области произошло важное событие: в ее состав вошла территория бывшей Измаильской области. Ряд районов Одесской области был передан в состав соседних Николаевской и Кировоградской областей.

Измаильская область — это 13 сельских районов, 3 города областного подчинения: Измаил, Белгород-Днестровский, Вилково, более двухсот промышленных предприятий, 250 сельскохозяйственных артелей, 20 рыбколхозов, совхозы, машинно-мелиоративные станции. Исконно русские земли. Их социально-экономический подъем начался только после того, как эти места вошли в состав СССР.

Слияние двух областей — не простой административный акт. Потребовались большие усилия партийных, советских, хозяйственных органов по налаживанию и развитию экономических, культурных связей между районами и предприятиями. Предстояло основательно изучить людей, наладить дружную совместную работу. Были свои особенности и в организации здесь идеологической, воспитательной работы, учитывая многонациональный состав населения.

У Алексея Алексеевича сложились хорошие деловые и добрые личные отношения со многими измаильцами — руководителями, рядовыми тружениками. Заботами этого замечательного края он жил многие годы и после того, как уехал из Одессы. Четыре раза избирался он депутатом Верховного Совета СССР только по Измаильскому избирательному округу. За 18 лет А. А. Епишев, что называется, «прикипел» к делам и заботам своих избирателей. Решение неотложных дел развития экономики, социальной сферы, сотни встреч, рассмотрение тысяч писем, просьб, жалоб и заявлений — все это составляло большую часть его депутатской деятельности.

Народный депутат

А. А. Епишев активно участвовал в работе сессий Верховного Совета СССР, заседаниях Президиума Верховного Совета СССР. Как член Комиссии по иностранным делам Верховного Совета СССР, он принимал участие в подготовке вопросов внешнеполитической деятельности Советского государства, выносившихся затем на обсуждение сессий Верховного Совета СССР.

Алексей Алексеевич высоко ценил, что он пять раз избирался в высший орган государственной власти страны на Одесщине, ставшей ему родной и близкой. Многим доводилось слушать из его уст пронизанные уважением, а порой и окрашенные добрым чувством юмора рассказы об Одессе и одесситах, их трудолюбии, жизнерадостности, постоянной готовности к подвигам трудовым и ратным!

Живой интерес проявлял Алексей Алексеевич ко всему, что происходило в жизни городов и сел, входивших в избирательный округ. В поле его зрения находились хозяйственное, культурное строительство, обеспечение людей жильем, медицинское обслуживание населения, школьные дела, состояние торговли и общественного транспорта, строжайшее соблюдение законности и многое другое.

Тепло и по-деловому проходили встречи А. А. Епишева с избирателями. Секретарь Котовского горкома Компартии Украины В. 3. Лагодич рассказывала: «В феврале 1985 года, несмотря на сильный по местным природным условиям мороз, в Дом культуры сахарного завода начали собираться люди. Представители всех организаций города и района заполнили зал. После небольшого вступительного слова председательствующего к трибуне подошел уже немолодой, среднего роста человек в армейской форме. Его уверенная неторопливая походка, спокойный взгляд несколько прищуренных глаз, вся его коренастая фигура выдавали волевого человека, умеющего при необходимости подчинить всего себя делу. Полутысячный зал слушал мягкий и тихий голос депутата. То и дело слышались одобрительные реплики:

— Правда... Вот так и нужно... Интересно... Да!.. — и зал снова тонул в безмолвии внимания».

Встречи с избирателями завершались приемом рабочих, колхозников, желающих выяснить свои вопросы. Как правило, такие вопросы разрешались на месте. Многих избирателей депутат принимал и в Москве.

В докладных записках в Президиум Верховного Совета СССР Алексей Алексеевич сообщал о положении дел в избирательном округе, нуждах и потребностях населения, вносил свои предложения по вопросам, возникавшим в связи с его депутатской деятельностью.

И сегодня трудящиеся сел и городов, раскинувшихся на советских берегах Дуная, многие добрые перемены связывают с именем А. А. Епишева, своего депутата, народного избранника. Только в Ренийском районе при его содействии были построены детский сад в совхозе на 320 мест, две средние школы на 960 и 1176 мест, ретрансляционный узел и 100-метровая телевышка, обеспечившая прием I и III программ телевидения в цветном изображении, а также асфальтовый завод, установлено новое оборудование на АТС на 2 тыс. номеров, начато проектирование посадочной полосы для самолетов типа Як-40 на местном аэродроме.

В свое время жизненно важной проблемой для Болграда, а также для восьми сел — Табаки, Зализничное, Виноградовка, Жовтневое, Васильевка, Криничное, Каланчак и Коса — оказалась вода. Колхозы здесь богатые, люди живут в достатке, а пресной воды не было, ее сюда доставляли. Легко представить, какие это создавало житейские трудности и неудобства. А строительство водопровода явно затягивалось. Дело упиралось в нехватку труб нужного сечения. О сложной проблеме с водой не раз слышал от своих избирателей Алексей Алексеевич. Летом 1970 г. он обращается к министру мелиорации и водного хозяйства СССР, а затем к министру мелиорации и водного хозяйства Украинской ССР, в другие инстанции. Не сразу, конечно, дело сдвинулось с места, но все-таки сдвинулось. Необходимые трубы были найдены. Строительство водопровода началось. Прошло время, и к большой радости избирателей он вступил в строй.

В другой раз возникли сложности с уборкой зерновых, прежде всего кукурузы. Урожай на полях Болградского района выдался хорошим, многообещающим. Требовалось быстро убрать его с полей, не допустить потерь. А в районе не хватало жаток и комбайнов. О сложившейся обстановке узнал депутат. А. А. Епишев вошел с ходатайством во Всесоюзное объединение «Сельхозтехника». Вскоре депутат получил письмо из Болграда. В нем говорилось: «Докладывая о выполнении социалистических обязательств по производству и продаже хлеба, мы отмечаем, что в этой большой трудовой победе есть доля и Вашего заботливого труда. Вы чутко откликнулись на нашу просьбу. В напряженный период уборки урожая оказали помощь в выделении району комбайнов и жаток. Мы искренне благодарим Вас за большое внимание и помощь».

Одной из достопримечательностей Измаила уже стала диорама «Штурм крепости Измаил русскими войсками под командованием А. В. Суворова в 1790 году». Ее создание тоже связано с деятельностью депутата А. А. Епишева. У него нашло горячий отклик предложение о создании диорамы, высказанное местными партийными работниками и общественностью. В Измаил были направлены художники студии военных художников имени М. Б. Грекова Е. И. Данилевский и В. М. Сибирский. Пока они работали, Алексей Алексеевич не раз интересовался, как идут дела, беседовал с художественным руководителем студии, художниками, с секретарем горкома партии и председателем горисполкома. 9 мая 1973 г., в День Победы, в Измаиле в торжественной обстановке состоялось открытие диорамы. Примерно через год ее осмотрел и А. А. Епишев. В книге почетных посетителей он оставил запись: «Смотрели диораму в ее окончательном виде, впечатление потрясающее. Полотно написано с большим мастерством и художественным вкусом.

Все ясно, и все несет заряд беззаветной храбрости русского солдата, который поразил воображение чопорной Европы.

Слава ваша, русские воины, будет достойна нашей любви и преданности своей Родине.

А. Епишев. 1974 г.»

Со времени открытия диораму посетило около миллиона человек. Сюда идут рабочие и студенты, колхозники и воины. Здесь можно встретить и иностранных туристов.

Добрая половина всех просьб избирателей к своему депутату была связана с жильем. И Алексей Алексеевич с особым вниманием относился к таким просьбам, как и ко всем вопросам социальной сферы. В 70-е годы в Измаиле сложились трудности с обеспечением жильем семей военных моряков. Горком партии и горисполком попросили депутата помочь в решении вопроса о строительстве жилого дома для нужд гарнизона. Этот вопрос стал предметом обсуждения генерала армии А. А. Епишева с соответствующими военными руководителями. Вскоре был построен 60-квартирный дом. Тем самым стало возможным не только улучшить жилищные условия семьям военнослужащих, но и несколько смягчить квартирную проблему в городе.

Депутатская почта А. А. Епишева была многообразной и обильной. За неполные пять лет, скажем, с 1970 по 1975 год, в его адрес поступило 832 письма от избирателей. Не меньше писем поступало и в последующие годы. И в каждом из них просьба о помощи, о поддержке какой-то инициативы.

Как-то к депутату обратился избиратель А. В. Воротилов из города Рени с просьбой помочь ему в пересмотре группы инвалидности. Сам он был болен, жена также больна. Переписка по этому вопросу длилась уже давно, но безрезультатно. Депутат направил это письмо министру социального обеспечения Украинской ССР. Вскоре А. В. Воротилову была установлена первая группа инвалидности бессрочно. А в адрес депутата пришла телеграмма: «Искренне благодарен содействие. Инвалид I группы Воротилов».

В ноябре 1968 г. избиратель В. И. Копицын в своем письме просил депутата помочь определить его сына, который проходил срочную службу, на стационарное лечение. Как он сообщил, с его лечением в воинской части дело затягивалось. По поручению депутата письмо рассматривалось в Центральном военно-медицинском управлении Министерства обороны СССР. Солдата В. В. Копицына направили в один из госпиталей для тщательного обследования и лечения. В адрес депутата пришла телеграмма: «Сердечно благодарим за отцовское внимание моему больному сыну-солдату. Доброго здоровья Вам во имя Родины. Копицын».

И еще один пример. В 1974 г. учительница-пенсионерка Е. А. Могучева из города Рени, жившая в стесненных жилищных условиях, попросила помочь решить жилищную проблему. Делу был дан ход, вопрос был решен положительно. А к депутату пришло теплое, взволнованное письмо избирательницы, в котором говорилось:

«Разрешите поблагодарить Вас от всего сердца за Вашу помощь и заботу обо мне.

Сейчас я получила однокомнатную квартиру с удобствами. Квартира прекрасная, на третьем этаже, окнами на юг, с балконом против парка.

Словами не могу передать чувство благодарности к Вам и радость, которую ощущаю в настоящее время!

Всю свою жизнь буду помнить о Вас и никогда не забуду о том, что на старости лет дали возможность пожить по-человечески.

Приезжайте к нам в город полюбоваться голубым Дунаем, увидеть новостройки домов, красоту улиц и веселые лица тружеников города.

Приглашаю к себе на русский чай с самоваром, буду очень рада.

Приближается день выборов в Верховный Совет, и я с радостью отдам свой голос за Вас, товарищ Епишев, за Человека с большой буквы, борца за мир, за счастье трудящихся, за настоящего коммуниста-ленинца!»

Внимание к избирателям, чуткое, заботливое отношение к их просьбам и заявлениям было неукоснительным законом в деятельности Алексея Алексеевича. При этом он был нетерпим к малейшим отклонениям от требований законов, норм коммунистической морали и нравственности и никогда не уклонялся от прямых ответов. Показателен в этом его ответ заявителю Г., направленный в Измаил осенью 1968 г.: «Мною внимательно изучены письмо и Ваша переписка на 39 листах, которую Вы ведете с местными, областными, республиканскими и центральными организациями по различным вопросам, начиная с 1960 года, то есть в течение последних 8 лет.

Судя по всем этим документам, которыми мы располагаем, Вашими заявлениями и жалобами занимались многие партийные и советские органы, вплоть до КПК при ЦК КПСС. Не пора ли Вам, тов. Г., подумать о том, сколько времени Вы отняли у большого количества ответственных работников, которые, отрываясь от других дел, рассматривали Ваши жалобы и устанавливали их необоснованность, о чем Вам хорошо известно.

Тем не менее Вы, вместо того чтобы добросовестным трудом завоевать уважение в своем коллективе, продолжаете настойчиво вести переписку, требуя новых расследований и перепроверки уже известных фактов. Поверьте мне, все это напоминает сутяжничество с Вашей стороны.

Думаю, что дальнейшая переписка с Вами должна быть прекращена. Я, как депутат Верховного Совета, не могу поддержать Ваших требований и претензий».

Достойный и поучительный ответ.

Отзывчивым и принципиальным, чутким до чужого горя и непримиримым к разного рода махинациям недобросовестных людей запомнился многим образ депутата Верховного Совета СССР А. А. Епишева. «Алексей Алексеевич был строг, не любил дважды напоминать, но встреча с ним всегда приносила радость. Тактичность, чуткость соседствовали с самыми высокими требованиями к подчиненным и к самому себе», — вспоминает бывший первый секретарь Савранского райкома Компартии Украины, ныне персональный пенсионер Г. Г. Капустяник.

Такой он был человек — все делал обстоятельно, с рабочей деловитостью. Будучи отзывчивым, скромным человеком, Алексей Алексеевич был из того рода людей, которые не держат напоказ свои заслуги.

Чрезвычайный и Полномочный

Чествование генерала армии А. А. Епишева в тот день приближалось к концу. Уже выступили крупные военачальники, политработники, близко знавшие Алексея Алексеевича по совместной службе. Они поздравляли юбиляра с «круглой датой», желали ему здоровья, новых успехов во всем. Затем слово взял С. А. Скачков, в то время председатель Государственного комитета СССР по внешним экономическим связям. Он коротко рассказал о совместной работе с Алексеем Алексеевичем в довоенном Харькове, в Нижнем Тагиле, где они дни и ночи проводили на танковом заводе, добиваясь, чтобы на фронт уходило больше и больше боевых машин. Свое поздравление Семен Андреевич закончил словами:

— Здесь было сказано много добрых слов в адрес Алексея Алексеевича. Товарищи отмечали его яркую боевую биографию, деловитость, порядочность. Мне бы хотелось подчеркнуть скромность юбиляра. Наверное, мало кто слышал от него, что он кроме воинского звания генерала армии носит и дипломатическое звание — Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР. Мне что-то не помнится другого случая, чтобы один человек был удостоен двух таких высоких званий.

Действительно, чаще всего только из официальных документов биографического порядка можно было узнать, что Алексей Алексеевич трудился и на дипломатическом поприще. Трудился целых семь лет, с августа 1955 г. до мая 1962 г.

В те годы, через десять лет после Великой Победы, Советское государство активно расширяло свою внешнеполитическую деятельность. Все большая роль отводилась в ней упрочению политических, экономических и культурных связей со странами, вставшими на путь социалистического строительства. Формировалась дипломатия нового типа, основанная на ленинских принципах взаимоотношения суверенных государств рабочих и крестьян. Исключительно разносторонними становились обязанности наших дипломатов в каждой из братских стран. В качестве послов туда направляются многие товарищи, прошедшие хорошую школу на партийной работе. В их числе был и А. А. Епишев. Летом 1955 г. он назначается Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Румынской Народной Республике. В это же время Указом Президиума Верховного Совета СССР ему присваивается ранг Чрезвычайного и Полномочного Посла.

Место пребывания Алексея Алексеевича как дипломата, видимо, было выбрано не случайно. Одесская область — непосредственный сосед Румынии. Многие вопросы будущей деятельности посла, прежде всего народнохозяйственные, по-своему были близки и понятны Алексею Алексеевичу.

«На новое место работы», как сказано в дипломатическом документе, А. А. Епишев прибыл 19 августа. В Бухаресте его встретил небольшой коллектив советского посольства. Временный Поверенный в делах СССР П. С. Дедушкин, другие сотрудники помогали Алексею Алексеевичу «входить» в дипломатическую должность. На первых порах не все получалось гладко. Румынские друзья в то время нуждались в разнообразной помощи. Нуждались в помощи и приграничные с нами районы, города. В одном месте недоставало электроэнергии, в другом — требовалось улучшить транспортные связи, в том числе по Дунаю. Бывшему секретарю Одесского обкома партии поначалу такие вопросы казались в народнохозяйственном плане простыми. Для посла же они становились вопросами межгосударственных связей.

Работнику юридического отдела МИД СССР доктору юридических наук А. Н. Николаеву довелось в то время встречаться с А. А. Епишевым в Бухаресте, консультировать Алексея Алексеевича по правовым актам, регулирующим отношения между двумя соседними государствами. По нашей просьбе Алексей Николаевич вспоминает: «Посол прямо, без обиняков говорил мне: разъясняйте все возможные варианты трактовки правовых актов, учтите, я в этом деле пока почти ничего не знаю».

Дипломатическая деятельность своеобразна. Приемы, ноты, поздравления. Большинство документов, которыми обмениваются стороны, исполнены в традиционном для дипломатии стиле. И за всеми этими атрибутами протокола — напряженный труд посла, его помощников по осуществлению внешней политики ленинской партии, Советского государства. Хранящиеся в Архиве внешней политики СССР документы, сугубо официальные, предельно лаконичные, убедительно рассказывают о большой многогранной работе, заботах, которые сразу же легли на плечи нового посла СССР в Румынии. На основе Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, подписанного в 1948 г., крепли связи между двумя странами в политике, экономике, культуре. Дружеские и добрососедские отношения позволяют находить решения многих вопросов. А. А. Епишев активно участвует в подготовке Соглашения между СССР и Румынией об оказании взаимной помощи рыболовецким судам, ведущим промысел в Черном море. Можно сказать, в рабочем порядке решаются интересующие обе страны вопросы, связанные с режимом судоходства на Дунае.

Повседневного внимания требовали быстро развивающиеся культурные связи двух братских государств. По всей стране ежегодно проходили месячники советско-румынской дружбы. Активно работали Румынское общество по укреплению дружественных связей с СССР (АРЛУС), издательство «Картя Русэ» («Русская книга» ).

А. А. Епишев следит за тем, чтобы как деловые, так и культурные связи развивались взаимовыгодно, при строгом соблюдении принятых соглашений. По просьбе румынских товарищей он информирует соответствующие наши организации о возможностях расширения советско-румынских культурных связей, обмена, в частности, художественными фильмами, книгами, театральными спектаклями. В адрес наших организаций, которые допускают волокиту, а то и бюрократизм при решении важных вопросов, высказываются критические замечания. В 1956 г. в Румынии с интересом ждали скрипача Давида Ойстраха. По договоренности он должен был выступить здесь с концертами. Случилось, однако, так, что в силу каких-то причин и без объяснения вместо всемирно известного скрипача приехал другой скрипач, не столь популярный. Алексей Алексеевич высказал свои замечания в адрес соответствующих организаций, передал им мнение румынской общественности на сей счет.

Советско-румынская дружба получала все более широкую поддержку в массах. Архивные документы доносят до нас теплоту отношений, которые складывались между А. А. Епишевым и руководителями братского государства, многими трудовыми коллективами страны, отдельными гражданами. Алексею Алексеевичу довелось работать в тесном контакте с такими известными румынскими деятелями, как Георге Георгиу-Деж, Петру Гроза, с руководителями ряда областей. Он постоянно поддерживал связь с работниками Галацкого областного комитета Румынской рабочей партии. 22 августа 1957 г. на имя посла Советского Союза товарища А. А. Епишева оттуда поступает телеграмма: «В 13-ю годовщину освобождения нашей Родины от фашистского ига славной Советской Армией коммунисты и трудящиеся области Галац передают Вам и через Вас всему советскому народу горячий товарищеский привет и пожелания новых побед в великом деле строительства коммунизма...

Галацкий областной комитет РРП»[109].

В канун 1 мая 1957 г. в посольство поступило поздравление, в котором говорилось: «Дорогой товарищ посол Епишев! Мы никогда не забудем, что СССР помог нам тогда, когда у нас не было хлеба, когда у нас не было топлива...

Академия Народной Республики Румынии»[110].

В декабре 1960 г. А. А. Епишев отзывается из Румынии. В дни перед отъездом на его имя в посольство приходит много писем, телеграмм. Румынские коммунисты, коллективы предприятий, учреждений высказывают ему слова благодарности за все, что он сделал для дальнейшего упрочения советско-румынской дружбы. В одном из писем говорится: «В связи с Вашим отъездом из нашей Родины благодарим Вас за всю оказанную помощь и желаем Вам доброго здоровья, многих лет жизни и успехов на новой работе. Генеральный директор судостроительного завода в г. Олтянце Кристя В. Ион». В другом письме подчеркивается: «Заверяем Вас, что сохраним наилучшие воспоминания о Вашей работе. Галацкий областной комитет РРП, Тыргу Мурэм»[111].

Теперь А. А. Епишев направляется в Белград. Президиум Верховного Совета СССР назначает его Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Федеративной Народной Республике Югославии.

Другая страна, близкая по историческим связям к России, традициям совместной борьбы с фашистской Германией. Работа здесь предстояла, пожалуй, не менее трудная и сложная. Прошло всего несколько лет после подписания в июне 1955 г. советско-югославской декларации, положившей начало нормализации отношений между двумя государствами. Во всем сказывалось наследие недавнего прошлого, когда такие отношения практически были свернуты. Чтобы положения декларации наполнялись конкретным содержанием, требовались дела.

Уже при первой встрече с президентом ФНРЮ И. Броз Тито новый посол почувствовал, каких усилий будет стоить каждый шаг в дальнейшем улучшении отношений между прежде дружественными странами. Руководитель югославского государства откровенно высказывался на этот счет, хотя и держался просто, как со старым знакомым. С И. Броз Тито Алексей Алексеевич до этого встречался на приеме в посольстве дружественного государства. Н. С. Хрущев тогда подвел А. А. Епишева к столу, где стоял И. Броз Тито, и в привычной для себя свободной манере сказал: «Вот еще генерал, хотя и не в военной форме».

Собеседники быстро нашли общий язык, разговорились. Президент поинтересовался, где Алексей Алексеевич воевал, в каких боях участвовал, где работает сейчас.

Что ж, может быть, та встреча сказалась и на новом назначении А. А. Епишева? Во всяком случае, как выяснилось, руководитель югославских коммунистов его не забыл, что немало значило в работе.

В Белграде сразу же довелось включиться в реализацию мер, принимаемых правительствами СССР и ФНРЮ для введения нормального договорного положения. А. А. Епишев участвует в заключении ряда соглашений, способствующих развитию советско-югославского сотрудничества. В марте 1961 г. подписывается план культурного и научного сотрудничества, затем соглашение о взаимных поставках товаров на 1961—1965 гг.

Ветеран советской дипломатии В. Ф. Грубьяков охотно откликнулся на нашу просьбу вспомнить то время, когда А. А. Епишев работал в Белграде. Василий Федорович тогда был помощником министра иностранных дел СССР, участвовал в советско-югославских переговорах, был хорошо знаком с Алексеем Алексеевичем.

— Нелегко приходилось тогда послу в Югославии, — вспоминает Василий Федорович. — Всегда бросалось в глаза его умение находить верный тон в разговорах с югославскими товарищами, добиваться, чтобы прошлое не затмевало перспективу.

В посольстве анализируется ход выполнения протокола о товарообороте между двумя странами. В одной из информаций А. А. Епишев отмечает, что советские внешнеторговые организации не удовлетворяют запросы югославской страны в олове, коксе, каучуке. Высказываются возможные последствия таких действий.

С улучшением отношений между государствами создавались условия для более широкого знакомства со страной. Многое дает послу поездка в Македонию. Расширяются наши культурные связи с этой республикой. Широкую популярность завоевывает выставка советской книги в Скопле, открывшаяся в ноябре 1961 г.

Развитию сотрудничества между двумя странами служит расширение знакомств посла с югославскими руководителями, установление с ними доверительных отношений. Алексей Алексеевич стал приглашать к себе югославских товарищей, как он потом рассказывал, на сибирские пельмени. Татьяна Алексеевна слыла хорошей мастерицей этого блюда. По ее словам, у них бывали в гостях Ранкович, Кардель, другие ответственные работники. За столом, понятно, разговор не сводился к гастрономическим качествам сибирских пельменей. В дружественной обстановке более отчетливо выяснялись точки зрения собеседников, таяли остатки недоверия, подозрительности, которые в свое время затронули отдельных югославских работников. Тем самым облегчалась дальнейшая нормализация отношений между двумя государствами.

Всего около полутора лет довелось А. А. Епишеву поработать в Югославии. Сделал он немало для улучшения отношений с этой социалистической страной, оставил там добрый след. Не случайно, уже будучи начальником ГлавПУ, он не раз совершал поездки в Югославию, встречался не только с военными работниками, но и с государственными деятелями.

В октябре 1964 г. А. А. Епишев направляется в Белград в связи с трагической гибелью во время авиационной катастрофы советской военной делегации во главе с Маршалом Советского Союза С. С. Бирюзовым. Вместе с тем Алексей Алексеевич имел поручение ЦК КПСС встретиться с Генеральным секретарем ЦК СКЮ, президентом СФРЮ И. Броз Тито. Ему вменялось в обязанность проинформировать югославского руководителя о решениях октябрьского (1964 г.) Пленума ЦК КПСС, освободившего Н. С. Хрущева от занимаемых должностей. Беседа длилась долго. У И. Броз Тито возникло немало вопросов, которые касались и дальнейших перспектив развития советско-югославских отношений и возможных перемен во внешней политике СССР. На все вопросы он получил исчерпывающие ответы.

— После ваших разъяснений мы, югославы, можем чувствовать себя гораздо спокойнее, — сказал в заключение И. Броз Тито.

В ходе этой поездки А. А. Епишев был награжден югославским орденом. Тем самым давалась высокая оценка и его деятельности на посту посла Страны Советов в этой стране.