После инсценировки драматического эпизода на крыше гостиницы, когда Кэм угрожал Лалли «столкнуть ее вниз», прошла неделя. Девушка возвращалась мыслями к событиям той ночи чаще, чем ей бы хотелось. В памяти всплывала вовсе не сцена «противоборства героев», а то, что случилось потом и не имело отношения к их маленькому любительскому спектаклю. Она вспоминала поцелуи и ласки Кэма, одновременно нежные и страстные, пробуждавшие в Лалли ответное желание. Ей еще не доводилось испытывать такого глубокого чувственного наслаждения. Неудивительно, что сладостные воспоминания возвращались и тревожили сердце.
Тем хуже. Лалли была уверена, что для Кэма это был всего лишь эпизод: случайное сочетание места, времени и настроения. Нельзя даже в мыслях допустить, что между ними возможна романтическая связь.
Она глубоко вздохнула и огляделась. Несмотря на раннее утро, возле торговых рядов кипела жизнь. Мама и тетя Эдда согласились встретиться с ней сегодня на рынке, где Лалли ежедневно покупала свежие овощи. Теперь они сидели рядом за столиком бара и слушали рассказы Лалли с выражением легкой тревоги на лицах.
— Он работает на износ, тетя, и почти не спит. Не знаю, как помочь ему больше отдыхать. Он для этого меня нанял, но того, что я делаю, недостаточно, — волновалась Лалли.
Она считала, что если постоянно напоминать себе, что Кэм — работодатель, постепенно она научится воспринимать его только так.
Глядя на двух близких ей женщин, Лалли испытала прилив родственных чувств. В их семье принято поддерживать друг друга. В течение шести лет она только тем и занималась, что помогала родственникам, и вдруг оказалась невостребованной.
— Мне так не хватает вас, — сказала она с чувством. — Спасибо, что согласились выпить со мной кофе и поделиться новостями. Кстати, как поживает Джоди? Вы ничего не рассказали о сестре. — В маленьком баре они успели наскоро обменяться семейными сплетнями.
По правде говоря, Лалли попросила о встрече, чтобы посоветоваться, как помочь Кэму. Ей даже не надо было придумывать предлог — последнее время она думала только об этом. Мама и тетя отнеслись к проблеме с полным пониманием, но Лалли показалось, они о чем-то умалчивают. Может быть, стоило прямо задать вопрос, но в глубине души она боялась услышать ответ. Она подозревала, что это как-то связано с ее боссом.
В последнее время Кэм как будто избегал ее. «Ерунда, Лалли, ты придумываешь, — строго сказала она себе. — Вы видитесь постоянно». Конечно. Они по-прежнему встречались за столом, он передавал ей списки поручений, просил помочь с исследованиями для книги. Но ее преследовало ощущение, что писатель старательно ограничивает личный контакт.
Девушка нахмурилась. Они с Камероном действительно часто встречались, но почему между встречами Лалли успевала соскучиться?
— У Джоди все в порядке, — услышала она мамины слова.
Лалли прикусила губу:
— Я очень рада.
Хорошо, что у сестры все хорошо, но не может же Лалли спросить у матери, как ей быть со своим работодателем? Если ей хочется снова оказаться в объятиях Кэма и почувствовать вкус его поцелуя, то об этом лучше забыть. И не задавать себе глупых вопросов.
«Ты не заслуживаешь серьезных отношений с мужчиной после того, что натворила в прошлом».
От этой мысли сердце пронзила боль.
— О чем мы говорили?
— Ты рассказывала о своем красавце начальнике, — доложила тетя Эдда. На ее смуглом морщинистом лице играла лукавая улыбка.
— Он страдает бессонницей, — сдержанно напомнила Лалли и с укором посмотрела на тетю, чтобы пресечь необоснованные намеки. — Вчера ночью я трижды просыпалась и видела под его дверью полоску света. Он работал!
Лалли не находила себе места. По правде говоря, она лишилась покоя с того вечера, когда Кэм поцеловал ее.
— А чем бессонницу лечат аборигены, ты не знаешь? Может, Кэму поможет народная медицина? — Голос непроизвольно смягчился, когда она произнесла его имя. Лалли испугалась, что выдала себя, и отчаянно покраснела. Надо было что-то предпринять, чтобы отвести подозрения проницательных женщин.
— Начни со свежих овощей, — посоветовала тетя, внимательно наблюдая за Лалли.
— Это будет полезно Кэму, — добавила мама, не скрывая удовлетворения.
Неужели семья сговорилась заставить Лалли прервать добровольное затворничество и выйти в мир в надежде, что она встретит достойного мужчину?
Лалли взглянула на часы и торопливо поднялась, изображая крайнюю озабоченность:
— Надо быстрее закончить с покупками, а то мы совсем заболтались.
Она зашла в ближайшую лавку и взяла в руки спелую папайю. Через минуту мама и тетя поспешили присоединиться к ней. Лалли наконец решилась заговорить на тему, которая давно не давала ей покоя:
— Первый раз в жизни я работаю не на родственников, а на постороннего человека. Конечно, мне хочется справиться с этим как можно лучше. Но я хочу быть уверенной, что семья примет меня обратно, как только Камерон Траверс перестанет нуждаться во мне. Кому-нибудь понадобится моя помощь, не правда ли?
— Даже не сомневайся. Но разве тебе не хочется разнообразия? Мне казалось, ты довольна, — поинтересовалась мама. — Сама говорила, что Кэм купил тебе красивое платье и сумочку, просил помочь в исследовании, которое закончилось в полночь на крыше отеля.
Не совсем в полночь, но около того. Это было захватывающе, хотя в конце вечера и возникли некоторые сложности.
— Наш эксперимент действительно удался. — Лалли заплатила продавцу и осторожно положила папайю на дно сумки. — Я упомянула Кэма сегодня только потому, что очень хочу ему помочь. Боюсь, усталость сведет его в могилу. Тетя, у тебя есть идеи?
Морщинки на лице пожилой женщины стали еще глубже.
— Не сомневаюсь, что народные средства могли бы помочь, но прежде надо знать, чем вызвана бессонница. Что говорят врачи?
— Мы недавно обсуждали эту тему. Он консультировался у многих специалистов, перепробовал все средства, которые они советовали, но ничего не помогает… — Лалли немного поколебалась, прежде чем продолжить. — Он не заторможен, наоборот, у него такая быстрая реакция. Просто…
— Ему не удается расслабиться. Короткий сон позволяет снять только пик стресса, а потом наступает новый день, и напряжение снова начинает накапливаться, — кивнула тетя Эдда. Она взяла Лалли под руку, и они двинулись между торговыми рядами. Пока тетя говорила, девушка делала покупки, сверяясь со списком. — Помнишь старейшину племени, которого мы навещали, когда ты была маленькая? — Тетя назвала имя. — У него есть лавка. Он и его жена знают все, что можно знать о народных средствах. Тебе стоит с ними связаться.
Лалли без труда вспомнила тот визит. Как она не подумала об этом раньше?
— Это как раз то, что нужно.
Покупки были сделаны.
— Спасибо, что повидались со мной сегодня. Рада была поболтать, но пора за работу.
Мама взяла Лалли за локоть:
— Если тебе нравится Кэм… — На ее лице без труда читалось продолжение фразы: «Наш план работает». Блеск в тетиных глазах говорил о том же.
Девушка не могла сдержать негодования:
— Вы сообща решили вынудить меня общаться с другими людьми, не так ли?
Она хотела разозлиться, но не могла, тем более что вид у мамы стал чрезвычайно виноватый. И она сразу во всем призналась:
— Мы хотели, чтобы в твоей жизни было больше радости, Лалли. Может, твой начальник…
— Он поцеловал меня, и я ответила ему, но это произошло случайно. Мы оба поняли, что ни мне, ни ему этого не надо. — Лалли перевела дыхание, удивляясь, как ее мама сохранила способность вызывать дочь на откровенность. — Меня всего лишь беспокоит его бессонница. Я привыкла заботиться о людях. Ты знаешь, как все эти годы я помогала родственникам. — Она сурово посмотрела на мать. — Хотя это не помешало вам отказаться от меня под смешным предлогом, даже не спросив моего согласия.
— Семья любит тебя, — вздохнула мама. — Не сердись. Может, не стоило так поступать, но речь идет всего лишь о двух месяцах. Нам хотелось, чтобы твоя жизнь стала интереснее, появились новые друзья.
— И я встретила бы подходящего мужчину? — Лалли покачала головой. — Напрасно стараетесь. Вы просто ничего не понимаете. Мне бы не хотелось, чтобы вы пытались изменить мою жизнь.
— Постараемся больше не вмешиваться, — виновато сказала мать. — Прости нас, Лалли.
Девушка успокоилась:
— В такой огромной семье, как наша, нельзя обойтись без недоразумений. Мне ли не знать? — Лалли прикусила губу. Она не могла объяснить, почему так сопротивляется мысли, что в ее жизни снова появится мужчина.
Стоявшая в стороне тетя Эдда подошла к ним и посмотрела на часы:
— Ты идешь, Сьюзан?
— Пора. — Мама обняла Лалли, и та обняла и расцеловала ее в ответ, показывая, что простила.
Когда обе женщины скрылись в толпе, Лалли направилась к выходу с рынка. Ей нужно пройти всего несколько кварталов до своего временного жилища, но прогулка поможет проветрить мозги. По крайней мере, она узнала, что задумали родственники. Теперь им придется звонить ей чаще, чтобы загладить вину.
Лалли еще раз проверила список необходимых продуктов и повернула обратно к торговым рядам. Она забыла купить молодой шпинат для теплого куриного салата на обед.
— Лалли, постойте. Давайте помогу донести сумку, — раздался сзади слегка хриплый с утра голос Кэма.
Она повернула голову. Кэм спешил к ней, пробираясь через толпу. Ее сердце подпрыгнуло от радости. Даже солнце, казалось, засияло ярче, когда она увидела его улыбку, озарившую лицо.
«Надо следить за реакцией, Лалли, иначе ты рискуешь снова подвергнуть испытанию свои чувства. Он ясно дал понять, что не хочет связывать себя отношениями».
Лалли не хотела рисковать. Она должна думать только о том, чтобы остаться в его памяти добросовестной и эффективной экономкой.
Когда Кэм подошел, она внимательно присмотрелась, ожидая увидеть следы усталости, и не ошиблась:
— Снова не спали до утра?
— Извините, что потревожил ваш сон… — Он потер ладонью небритый подбородок, который в сочетании с темными очками на лбу, черной футболкой и джинсами придавал ему немного разбойничий вид.
«Не обращай внимания, Лалли».
— Не беспокойтесь, я рано проснулась, — быстро сказала она.
Он взял ее за руку:
— Куда вы направлялись? Мне показалось, вы уже готовы вернуться домой.
Кэм пришел на рынок специально, чтобы встретить Лалли и помочь нести покупки. Он легко подхватил сумку, которую она передала ему. Девушка перевела дыхание:
— Забыла купить шпинат для курицы.
Может, здоровое питание поможет Кэму? Она должна попробовать.
— Вы давно были у врача? Возможно, появились новые эффективные средства.
— Проверяюсь каждые полгода — пока безрезультатно. Я знаю, людям рядом со мной моя бессонница доставляет много неудобств.
Лалли была несколько озадачена его фразой. Что он имел в виду?
Кэм подождал, пока Лалли купит шпинат, и повел ее к выходу. Они не спеша шли по аллеям респектабельного пригорода к дому. Девушка подумала, что пора перестать думать о нынешнем жилье как о доме. Оно и сейчас мало напоминало семейное гнездо, а после перестройки вообще превратится в безликий улей съемных квартир. Кэм начнет новый проект и переедет в другое место.
Лалли размышляла над словами Кэма. У нее не укладывалось в голове, почему близкие люди докладывают ему о своих неудобствах, вместо того чтобы предложить помощь. Она уж точно постарается сделать все, что в ее силах.
— Сегодня утром я встречалась с мамой и тетей, чтобы расспросить о народных средствах. Диета и лекарства из трав, которые готовят аборигены, уж точно не принесут вреда, если вы рискнете попробовать.
— Давайте попробуем, — согласился Кэм с энтузиазмом. — Как вам пришло это в голову?
Лалли почувствовала, как сердце снова подскочило в груди.
— Я буду счастлива, если получится. — Вопреки намерению сдерживать эмоции, ее переполняла радость. Она подняла лицо к солнцу. — Похоже, будет жаркий день.
— Почему бы вам не воспользоваться бассейном? Его уже привели в порядок. Я поплавал рано утром — вода теплая, новая система подогрева работает.
— Хорошо, что я привезла купальник. Обязательно найду время окунуться в течение дня. Давайте мы… то есть я… — поправилась она быстро.
Ей надо избегать любой возможности оказаться в бассейне одновременно с Камероном. Будь то романтическая лунная ночь, когда они будут совсем одни, или жаркий полдень — не имеет значения. Это исключено!
А неожиданное ощущение радости наверняка вызвано тем, что она больше не сомневается в своей семье.
Камерон наблюдал за сменой эмоций на лице девушки, когда интерес и внимание к нему сменялось рассудительной сдержанностью. Лалли встречалась с мамой и тетей отчасти для того, чтобы поговорить о его проблеме. Кэм не мог вспомнить, чтобы кто-то проявлял о нем заботу — такого опыта у него просто не было. Его матери вообще несвойственно заботиться о ком-то, кроме себя, поэтому он при первой возможности ушел в самостоятельную жизнь.
С тех пор его мать полностью отдалась страсти к путешествиям и моталась по миру, не допуская даже мысли об оседлости. Часто Кэм не знал, где искать ее, да и потребность восстановить связь с блудной родительницей возникала все реже. Все его попытки пробудить в матери семейные привязанности потерпели неудачу, и постепенно это перестало его беспокоить. Вероятно, ген одиночества передался ему по наследству. Но крепкие — возможно, даже слишком — семейные узы Лалли заинтриговали Камерона.
— Жаль, что мне не пришлось встретиться с вашей мамой и тетей. — Он плотнее прижал к себе локоть девушки. — Но я ценю ваше желание помочь. Вы и так облегчили мою жизнь, избавив меня от домашних дел.
Он посмотрел в поднятое к нему лицо. Нужно быть слепым, чтобы не замечать ее очарования. Лалли была не просто красива. Она обладала удивительным обаянием, которое не зависит от внешности, потому что идет изнутри.
Кэм не мог забыть прекрасный вечер в ресторане не только потому, что к нему вернулось вдохновение и книга пошла быстрее. Память услужливо возвращала образ Лалли в ярком нарядном платье, изящных туфлях на высоких каблуках. Ее глаза сияли. Она держалась уверенно, как будто природа наделила ее врожденным умением носить красивую одежду. Кэму хотелось заключить ее в объятия и целовать до бесконечности.
Он уже сделал это однажды и с тех пор не мог забыть вкуса ее губ. Первый раз в жизни ситуация казалась ему безвыходной: он хотел невозможного и в то же время не мог отказаться от неисполнимого желания. Она смотрела на Кэма темными, как глубокое озеро, глазами.
Ее щеки медленно заливал румянец. Кэм почувствовал, что тоже краснеет. Понимает ли Лалли, что он догадывается о ее чувствах, как бы она ни старалась бороться с ними? Взгляд выдавал ее. Лучше бы Кэм не замечал этого.
— Чем ваша тетя занимается? Она, должно быть, уже на пенсии? — Он старался поддержать нейтральный разговор, но ему и вправду было интересно.
История семьи Лалли занимала его с первой встречи. Тогда он отнес свой интерес на счет писательского любопытства, но скоро понял, что им руководят причины личного свойства. Кэм изучал Лалли не только как женский характер, нужный ему для книги. Ему было важно понять, что она за человек.
— Тетя — художник и керамист, — с оттенком гордости сообщила Лалли. — Она делает уникальные глиняные скульптуры и горшки. Ей пятьдесят пять, но она и не думает бросать свое занятие.
— Ваша семья не обделена художественными талантами, — восхищенно заметил Кэм.
— Это уж точно.
Они подошли к дому. Лалли подождала, пока Кэм откроет входную дверь. Потом она сделала то, что должна делать уважающая себя экономка. Она сказала:
— Спасибо за помощь. Если у вас есть пожелания по хозяйству, оставьте записку в кухне на столе. Сейчас запущу стиральную машину и начну готовить завтрак. Знаю, у вас много дел, и постараюсь не мешать.
Не глядя на Кэма, она повернулась и отправилась сортировать белье.
Отныне она сосредоточится только на своих обязанностях!