Жека 5

Глава 5 Переговоры с итальянцами

Татьяна сидела в кабинете Ирины. Женщины о чём-то мило щебетали, попивая свежезаваренный кофе, совсем чуть-чуть заедая его свежими пончиками из частной пекарни неподалёку. Увидев Жеку, обрадовались и пригласили присоединиться к компании.

— Спасибо! — улыбнулся Жека. — Надо кофеёчком отпиться, а то я уже с утра принял на грудь деловой аперитив.

— По виду ничего не скажешь! — заметила Ирина. — Трезвый и свежий, как всегда.

— Значит, уже алкоголиком становлюсь, если выпью, и выгляжу как трезвый, — рассмеялся Жека. — Давайте о делах. Сегодня, как вы знаете, у нас переговоры — важнейшее дело. Хотел бы протолкнуть поставку машины со скидкой и рассрочкой. Это наиболее оптимальный вариант для нас.

— Зачем тебе скидка и рассрочка оплаты? — удивилась Ирина. — Деньги же полностью на сделку поступили.

— Совершенно верно! Полностью! — согласился Жека. — Но нам нужно думать шире, чем нас обязывает банк-кредитор. Чем больше сейчас мы сможем притянуть на завод, или в город, иностранного капитала, тем лучше. На любых условиях притянуть. Потому что рано или поздно деньги окупятся — страна нищая. Ничего нет. Хорошо. Ближе к делу. Я расскажу про свои намерения. У Семёныча есть подсобное хозяйство, но выхлоп от него хрен да маленько, как бы не убыток ещё. В магазинах по-прежнему тухлые куры, гнилые овощи и штатовские окорочка. А почему? А потому что не умеем хозяйствовать по-новому. До сих пор совок в голове. Не своё имущество, государственное или частное, — пусть гниёт в скотниках и на полях. Отсюда низкое качество продуктов в магазинах. Вы ж сами были в Германии, видели, как там всё устроено, какие товары в продаже. Видели цены. Там всё копейки стоит. Потому что конкуренция, здоровый рынок. А тут конкуренции вообще нет. Положи в магазины молоко в упаковках «тетрапак», а не в стеклянных бутылках, положи свежие овощи, яйца, мясо в современной упаковке — его у тебя мигом сметут. А если ещё цена выгодная будет…

— Что ты конкретно хочешь? — посерьёзнела Ирина.

— Я хочу до кучи купить оборудование для сельскохозяйственного комплекса полного передела. От содержания животных до выпуска готовой продукции. Чтоб на входе были куры, коровы, свиньи, а на выходе — колбаса, деликатесы, мясо, молоко, кисломолочная продукция. Вот что я хочу. Если мы сможем уменьшить сумму контракта либо растянуть его оплату по времени, пусть даже с выплатой процентов, мы закажем на высвобожденную сумму агрохозяйственный комплекс. За границей, само собой. И не исключено, что у этих же итальянцев. У них наверняка есть налаженные связи с производителями чего-то подобного. Во всяком случае, это открытая и не таимая цель. Мы её озвучим и понаблюдаем реакцию.

— Ясно, — согласилась Ирина. — Это… Хорошо. Прекрасно. Больше у меня нет слов.

— А сейчас давайте выработаем стратегию, что нам говорить, и как реагировать на то, что скажут итальянцы, — предложил Жека. — Давайте бумагу и ручку.

Работали так же, как в Германии: перед важными переговорами написали важные вопросы, которые могут задать иностранцы, и нужные ответы на них, обозначили основные планы и цели на речь. В Германии это дало хороший эффект. Должно сработать и сейчас…

Сначала увёз к месту проведения переговоров, к заводоуправлению, сотрудниц, потом поехал в гостиницу за итальянцами. К полудню, как и договаривались вчера. Поставил «Шевроле» в запретной зоне, прямо у входа в отель, где висел предупредительный знак, что парковка у входа запрещена, кроме кратковременной остановки такси, автомобилей, привозящих и забирающих постояльцев, и экскурсионных автобусов.

В гостинице ничто не говорило, что вчера был налёт неизвестного спецназа на бар-ресторан, в ходе которого непонятно куда вывезли группировку коротышей. Бизнес работал как всегда, на автомате, невзирая на то, что шеф лежит прикопанный в тайге с оторванными руками и ногами.

Двое итальянцев уже сидели в вестибюле, в креслах, и по их виду сразу можно было догадаться, что это иностранцы. Тщательно прилизанные причёски, уверенные холёные лица, дорогие костюмы, шляпы. На коленях дипломаты. В итальянцах никакой лоховатости не чувствовалось. Привыкшие жить там, где мафия и преступные группировки существуют веками, а не как в России, пару-тройку лет от силы, они знали, как держать себя. И уже пара катал-фармазонов, предложивших поиграть на сигареты в баре, отвалилась, получив отказ: «Но синьор, граци». Каталы отошли, но о чём-то всё равно шептались, сидя в фойе на диване у бара. Увидев зашедшего Жеку, хотели ломануться на развод, увидев новую персоналию, но один, как будто увидевший дьявола во плоти, переменился в лице, схватил подельника и чуть не за воротник оттащил его обратно к дивану.

Увидев Жеку, итальянцы чуть улыбнулись для вежливости, и пригласили присесть на кресло напротив, что-то сказав по-английски, по-видимому, извинившись, и попросив подождать недостающих членов делегации. Отсутствовали генеральный директор и переводчик. Впрочем, долго ждать не пришлось. Минут через пять появились и они, в сопровождении двух тёлок, по виду, дорогих проституток. Итальянцы время даром не теряли!

— Извините, пожалуйста! — на ломаном русском сказал переводчик. — Небольшая заминка в сборах.

— Ничего страшного, вы не опоздали, — заверил Жека. — Прошу вас, господа.

Итальянцы не удивились, увидев Жекин автомобиль. В Италии и подороже водятся, всякие Феррари и Мазератти ценой раз в десять подороже, чем этот джип. Удивились лишь, что Жека сам водит машину. Для лица такого уровня в бизнесе у него должен быть личный водитель. Примерно так растолковал переводчик замечание генерального директора.

— Есть у меня и водитель, и охрана, но если бы я поехал с водителем, на всех не хватило бы мест! — заявил Жека. — Это было бы нерационально. Потеря времени и денег. А мы люди деловые, господа. Время — деньги, это про нас.

Иностранцы выслушали Жекин ответ и согласились. «Си, сеньор, вы правы». Жека, не торопясь, вырулил от гостиницы на центральную улицу, асфальт на которой словно пострадал от артобстрела. Джип набрал ход. Пока итальянцы ехали по раздолбанному перестройкой и кризисами Н-ску, с изумлением смотрели по сторонам, а потом оглядывались друг на друга, словно говоря: «Ты видел? Это ж охереть! Как они тут живут?»

А там да… Было на что посмотреть. Ямы на дороге, засыпанные кирпичами. Мусор, летающий из перевёрнутых и месяцами не убирающихся урн. Торговля на каждом углу. У каждого магазина, между магазинами и просто на тротуарах стоят люди с товаром в руках, продавая от польской косметики до самовязанных тапочек и носков. Или с вёдрами картошки, стоящей на земле. Появились много нищих и бомжей, кинутых риэлторами, и просящих подаяние. Бегали грязные беспризорные дети, живущие в подвалах и на теплотрассах, родители которых пропили квартиры и просили теперь подаяние. Открыто на лавочке у парка подростки нюхали клей из целлофановых пакетов. Вид у иностранцев был такой, словно перед ними ад.

Увидев дымящий завод, итальянцы оживились и о чём-то быстро-быстро зачирикали, показывая пальцами то туда, то сюда. Масштаб производства их впечатлил. Да и то — смотреть было на что. 35 тысяч работающих. По территории — практически второй город, стоящий на окраине Н-ска.

— Хорошее предприятие! — переводчик прокомментировал общий настрой итальянцев. То, что комбинат их поразил, было видно с первого раза. Однако поразил скорее с отрицательной точки зрения. Дело в том, что в западной промышленности таких гигантов металлургии просто не было. Это при Сталине для страны, остро нуждающейся в металле, были построены гиганты, производящие миллионы тонн стали в месяц. И если при СССР такие объёмы были нужны и успешно уходили на стройки века, то при переходе на рынок более востребованы были бы небольшие современные металлургические заводы, которые легко могут работать по конкретным заказам, даже до десятка тонн, и быть при этом в прибыли. Или по мелким биржевым фьючерсам. Так работала вся европейская металлургия. Поэтому она была конкурентоспособна даже сейчас, при низких мировых ценах на всё, в том числе и на металл.

Машина, которую Жека собрался покупать у итальянцев, не закрыла бы весь комбинат производством высококачественного проката. Лишь пятая часть выплавляемого металла шла бы через неё, то, что по контрактам отправляется на экспорт. При этом пришлось бы ликвидировать блюминг и листопрокатный цех, возможно, несколько среднесортных цехов. Остальной металл прокатывался бы по традиционной старой технологии.

«Шевроле» затормозил прямо у главного входа в заводоуправление. Это позволял себе лишь директор. Несколько офисных заводоуправленцев, куривших у дымящейся переполненной урны, стоящей рядом с главной дверью, как бараны на новые ворота, уставились на огромную машину, а также на странных чернявых людей в дорогих костюмах и шляпах, выходящих из неё. Потом решили всё-таки смотаться от греха подальше, оставив чадящую урну.

— Прошу вас, господа, — указал на дверь Жека, приглашая входить. — Вас встретят.

И верно, встретили как положено. Так, как можно было ожидать от насквозь просоветенного Николая Семёновича. По-русски. С хлебом-солью. С гармонистами. С танцами вприсядку прямо в фойе заводоуправления. С телекамерами местного телевидения. С бравурными речами. Жека заходил последний, и даже он, чьё детство и юность прошли в СССР и привыкший ко всяким подобным перфомансам, удивился, испытывая неловкость. Ну чисто папуасы танцуют перед приехавшими к ним белыми людьми с погремушками и бусами. В этом плане даже предложение генерала Хромова устроить для итальянцев посиделку с баней и проститутками в «Тугаевском» выглядело как вполне себе здравый и десятками лет отработанный реально работающий план. Ну зачем вот это всё для людей, приехавших по делам? Жека не удивился бы, если и немецкий аудит встречали точно так же. Но если итальянцы — люди эмоциональные и чем-то сродни русским, то на деловых немцев такой перфоманс, конечно, иное впечатление произвёл бы.

Когда с песнями и плясками было закончено, Николай Семёнович самолично пригласил в зал совещаний, что выглядело совсем не по деловому этикету — чтоб директор предприятия лично встречал делегацию предпринимателей, многие из которых ниже рангом. Уже в этом моменте позиции Жеки, проталкивающего свои новые планы, немного дали трещину.

Итальянцы, когда увидели Жекиных сотрудниц, словно освещающих своей красотой советский зал совещаний, отделанный деревянными стеновыми панелями и алюминиевыми потолочными плитками, конечно, удивились, но не слишком, чтобы коситься на них, как мышь на крупу. Однако Жека нутром почуял, что переговоры стали для них поинтереснее. Когда все расселись на приготовленные места, Жека оглядел присутствующих. Итальянцы сидели вчетвером с одной стороны стола, с другой стороны, прямо напротив, Жека, Татьяна, Ирина, главный инженер АО ССМФ Володаров Сергей Нефёдович, Николай Семёныч, директор комбината и его референт. Перед итальянцами стояли таблички на русском: Гильермо Бенедетти, генеральный директор, Карло Весконти, главный технический менеджер, Лучиано Ризотто, директор по коммерции, Эдоардо Себастиано, переводчик.

— Господа, все вы знаете цель наших переговоров, поэтому тратить время на долгое предисловие не буду, — начал Жека. — Все вы знаете, что нами получен целевой кредит в «Дойчбанке» на покупку машины непрерывного литья заготовки производительностью 100 тысяч тонн стали в месяц. Мы выбрали вашу кампанию Danieli как признанных мировых лидеров в сталелитейном оборудовании. С ценами и условиями поставки мы ознакомлены. Так же, как и с условиями растаможивания. И мы готовы к подписанию договора о поставке всего требующегося оборудования в полном объёме. Но хотели бы добавить к договору ещё несколько пунктов. Мы хотели бы попросить наших партнёров сделать скидку на поставляемое оборудование в виде отсрочки платежа. На определённых условиях. Выгодных для всех.

— Женя! Что ты говоришь? Зачем это? — перебил Жеку Семёныч. — Всё уже решено же должно быть. Деньги у нас есть! Зачем городить городушки?

Блин! Так и знал, что от этого совкового старпера чего-нибудь этакого и придётся ожидать! Но итальянцы были люди деловые, и привыкшие нюхом чуять прибыль где угодно, поэтому предпочли по меньшей мере выслушать предложение Жеки.

— Продолжайте, господин Соловьёв, — согласился синьор Бенедетти. — Мы ничего не гарантируем, но выслушать вас готовы.

— Как вы знаете, наша страна переживает становление рыночной экономики, — сказал Жека. — Очень тяжёлое становление, господа. Я бы не назвал это явление переходом от социализма к капитализму, как любят подчёркивать в СМИ. В первую очередь это именно становление экономической модели государства. Переход от плановых к рыночным отношениям. На данном этапе нам нужны деньги. Нужны инвестиции. Потому что мы хотим иметь то, с чем можно работать, и с чем можно расти и развиваться. Сейчас мой референт передаст вам дополнительные пункты договора. Татьяна, передай, пожалуйста, господам ознакомительные бумаги.

Татьяна изящно встала со своего места и, цокая каблучками по полу, по-модельному переступая длинными ногами и двигая изящной задницей, которую было не скрыть под тонкой тканью офисных брюк, направилась к итальянским партнёрам и перед каждым положила бумаги, очаровательно улыбаясь. Когда она наклонялась, итальянцы улыбались в ответ и ненароком косились в чуть расстёгнутый ворот белоснежной блузки, где можно было углядеть начало аппетитных округлостей.

— Пока вы читаете бумаги, я расскажу на словах, чего мы хотим, — заявил Жека. — Мы не требуем снижения стоимости поставляемого оборудования. Мы лишь хотим рассрочку полной выплаты стоимости на три года, до полного запуска этого передела. Мы сразу же заплатим вам семь с половиной миллионов долларов — 75 процентов стоимости оборудования. На оставшиеся недостающие два с половиной миллиона мы хотели бы закупить в Италии сельскохозяйственный агрокомплекс законченного цикла производства. Оставшиеся два с половиной миллиона долга фирме мы выплатим с процентами Европейского банка в течение трёх лет. Вы можете включить свои дополнительные условия гарантии выплаты и страховки по вашему желанию. Но основные дополнительные условия, выдвинутые нами, будут именно такими, без понижения.

Итальянцы изучили бумаги, потом посовещались между собой, и синьор Бенедетти сказал, что они должны посоветоваться с владельцами компании. Запрашиваемая в кредит сумма хоть и небольшая, но требует согласия главных акционеров. Попутно, если вопрос решится положительно, он даст задание своим менеджерам в Италии переговорить с производителями сельскохозяйственного оборудования о возможности поставок его в Россию. Среди акционеров Danieli есть и те, кто владеет акциями ведущих производителей такого оборудования, так что здесь может быть обоюдный интерес. Дело получается небыстрое, но интересное, и вопрос, скорее всего, будет решён положительно. А пока главный инженер компании Danieli синьор Лучиано Ризотто хотел бы посмотреть место будущего строительства сооружений, чтобы определиться с необходимым объёмом поставки и пожеланиями для разработки проекта строительства. И желательно, чтобы в этом участвовали все присутствующие, так как помощь каждого может быть неоценима.

— Да, конечно, товарищи… То есть, господа! — громко сказал Семёныч. — Сейчас мы поедем на объект! Мы предполагали, что вы захотите это сделать! Максимов, позвони, пусть автобус чистый подадут из автотранспортного управления!

Пока ждали автобус в фойе, Жека наблюдал за итальянцами. Они стояли отдельно, и о чём-то негромко рассуждали. Вид у них был деловой, и Жека понял, что его предложение скорей всего, примут.

А вот и подошёл автобус. И это был старый добрый ПАЗик с табличкой «Заказной» на лобовом стекле. Придётся ехать на объект в народном автотранспорте…