Желание

Глава пятая

Неоновые огни пульсировали в такт тайтронной музыки, которую играл диджей на возвышении перед толпой. Большие стеклянные сферы висели в воздухе над нами, меняясь от неоново-зеленого до синего и лилового, а потом красного, окрашивая воздух этими цветами. Канун Нового года, и зима в Тайпее была неожиданно холодной и мокрой. Но это было сложно понять по виду толпы. Ю были одеты в лучшую одежду, от серебряных кожаных брюк, что сияли в темноте, до золотых и алых платьев, украшенных камнями. Бриллианты, рубины и изумруды мерцали на ушах многих, но некоторые выбрали традиционные золото и нефрит. Молодые женщины, от подростков до немного за двадцать, были в хорошей форме этим вечером, обнаженные плечи и спины, богатые ожерелья заставляли обратить внимание на их грудь идеальной формы. Танцпол был заполнен пропорциональными лицами без изъянов, потому что, несмотря на распространенное поверье, деньги могли купить все.

Они могли дать крылья, черные и кожистые, раскрывающиеся так широко, что сбивали людей с пути, если требовалось, операцией присоединенные к лопаткам. Были варианты — крылья, покрытые перьями, как у лебедей, полупрозрачные крылья с серебром и позолотой. Многим среди молодежи нравилось все необычное, волшебное, демоническое, но ю дошли до другого уровня, хирургически добавляя рога и хвосты, чешую на кожу, чтобы быть русалкой или драконом. Они меняли облик раз в одну или две недели, когда менялись модные тренды.

Я стоял на краю танцпола, одна рука была зацеплена за карман брюк, тело отвечало на ритм музыки, пока я следил за толпой. Я впервые был на ю-вечеринке, Цзинь устроили ее в честь Нового года максимально вычурной.

— Корпорация не шутит, — сказал он с торжествующей улыбкой, когда поприветствовал всех гостей, а потом зазвучала древняя песня, черные занавески опустились за ним, и стену охватили красно-золотые огни. Зрители вскрикивали и хлопали, китайский бык вспыхнул перед нашими глазами в предвкушении лунного Нового года.

Празднующие после этого ушли от сцены, поспешили к золотым фонтанам, где полилось розовое шампанское с пузырьками и жидкий бельгийский шоколад. Я задержался, надеясь заметить Дайю, но никто не ждал Цзинь у сцены, кроме небольшого сопровождения. Я заметил Да Гэ в черном костюме и ощутил прилив адреналина. Никто не должен узнать меня этой ночью, мне нужно было продать свою новую личность.

Я следил за танцполом и был очарован и ощущал отвращение одновременно. Я слышал истории о развлечениях ю-молодежи. Но другое дело было оказаться среди красивых расслабленных людей на вечеринке, которую мэй просто не смогли бы понять. Это было неприлично. Какой смысл радоваться, когда все вокруг ю гнило? Но разве им было дело? Они, наверное, даже не замечали.

Может, я и был теперь в ю-костюме и смог пожить в квартире с очищаемым воздухом, но я никогда не забывал свое детство, я был самым бедным учеником в своей частной школе, я был благодарен любой еде, которую мама ставила на стол.

Черные сапоги до колен у девушки с волосами цвета индиго, наверное, стоили достаточно, чтобы купить маме необходимые лекарства, а те сапфировые серьги — чтобы обеспечить ей личную палату в больнице и заплатить за заботу о ней.

Чтобы спасти ей жизнь.

Я сжал кулаки, не заметив это, а потом расслабил стойку. Сосредоточься. Подружись с ними. Очаруй. Таким было мое здание сегодня.

Потрясающая девушка в серебряном платье с крыльями с фиолетовыми перьями подмигнула мне. Ее глаза сияли лавандовым светом в темноте, еще одно изменение. Ничто не было вечным в мире богатых, кроме их богатства. Я подмигнул в ответ, но дикие движения танцующих почти закрыли ее.

Ю танцевали зажигательно, размахивали руками, трясли головами с разноцветными волосами. Многие покачивали бедрами, агрессивно соблазняя. Молодые женщины танцевали группами, но некоторые были в паре с парнями, а те были готовы продолжить, руки обхватывали женщин за талию и ниже. Они обнажали много кожи, сияли временные татуировки-рукава и рисунки на других частях.

Воздух был прохладным, но не мог рассеять пот и жар, что поднимался от тел на большом танцполе. Серебряные роботы-бармены проносились над головами. Гости взмахивали руками и приманивали их, заказывали напитки, не переставая танцевать.

Я был наряжен для первой официальной вечеринки как Джейсон Чжоу. Под руководством Виктора через Вокс я надел темно-серые брюки, сиренево-голубую нарядную рубашку (я нечаянно назвал ее синей, и Виктор быстро исправил меня) и светло-серый жилет, что поблескивал серебром. Я был слишком наряжен, ведь у меня было открыто мало кожи. Виктор настоял, чтобы я надел на одну руку массивный браслет, а на другую — подходящее квадратное кольцо.

— Нужно носить аксессуары, — сказал Виктор, объясняя мне, как подвернуть рукава, чтобы выглядеть небрежно. — И это подчеркнет твой маникюр.

Я рассмеялся тогда.

Я искал в толпе Дайю. На миг мне показалось, что я заметил девушку на дальнем конце комнаты, у нее был рост и изящные движения Дайю. Она говорила с рыжеволосой, склонялась к подруге, и я видел лишь часть лица. Я пошел мимо танцующих и гостей с сияющими бокалами напитков к фигуре, но на половине пути она пропала. Было слишком много людей, чтобы я проследил за ее движением.

Черт.

Еще пятнадцать минут я стоял с бокалом розового шампанского и устал от этого. Я получал любопытные взгляды весь вечер, но никто не представлялся. Пока я двигался по залу, я пару раз вступал в разговор через систему коммуникации, но ответы были вежливыми и осторожными. Многие ю-дети росли вместе и знали друг друга всю жизнь, и я был в стороне. Я вдруг вспомнил Тома Рипли из одной из своих любимых книг, как он принял жизнь и богатство, которые не были его. Он верил в это и жил так.

Я расправил плечи и погрузился в толпу потеющих тел и увидел рыжеволосую, с которой говорила Дайю. Она была отчасти отвернута от меня, и я поймал ее за руку, она подвинулась с недовольным видом, а потом подняла голову. И улыбнулась.

— Ну, здравствуй, — сказала она и погладила пальцами мое запястье на внутренней стороне и браслет.

Я боролся с желанием отдернуть руку и лениво улыбнулся ей. Девушки всегда проявляли ко мне интерес на улицах, но они никогда так меня не касались, словно я был предметом, который они забирают. Но я сам это начал. Кровь прилила к голове и пульсировала в такт с музыкой.

— Как тебя зовут? — прокричала она поверх бита, но я слышал хриплую ноту в ее голосе.

Эту рыжеволосую я видел несколько месяцев назад в серебряном лимузине. Она была в красном шелковом платье с вырезом до пупка. Темно-фиолетовые лотосы были нарисованы над ее грудью, под ключицами. Я смотрел на изящную татуировку, а она коснулась кончиком пальца одного из бутонов, который был прямо над округлостью груди, привлекая туда мой взгляд. Я позволил себе смотреть, но мне было ужасно жарко, я посмотрел на ее лицо.

Ее губы были красными, как я и запомнил, и она надула их, а потом понимающе улыбнулась.

— Погоди. Я тебя знаю?

Укол паники.

А потом я улыбнулся в ответ.

— Я точно еще не знаю, — я вытянул руку. — Я Джейсон.

Она хлопнула по моим пальцам, удивленная формальностью.

— Ангела, — ее рука была теплой, она не отпускала мою ладонь, пока говорила. — А твоя фамилия? Почему мы никогда не встречались раньше?

— Чжоу, — сказал я. — Джейсон Чжоу. Я только приехал из Калифорнии, — название я произнес на английском. — Я здесь новичок.

— Что ж, — сказала Ангела. — Добро пожаловать в Тайпей, Джейсон Чжоу. Потанцуем! — она потянула меня за руку на танцпол. Люди освобождали для нее путь, словно она была сиреной, пока мы не оказались посередине, почти у возвышения диджея.

Музыка заполняла меня изнутри, Ангела обвила рукой мою шею, другой махала и трясла головой, пока танцевала. Я держал ее за талию, чтобы она не упала от своего энтузиазма. Она смеялась, ее серебряные веки трепетали, длинные ресницы задевали скулы. Я давно так не танцевал с незнакомкой. Я вел в танце, подстраивался под ее движения, наши тела отвечали на ритм музыка. Она задевала меня бедрами, и мое тело отвечало. Ладони двинулись ниже, но я не позволял им заходить далеко.

Она обвила мою шею другой рукой и прижалась ближе, темные глаза сияли от удовольствия, глядя на меня. Она провела кончиком языка по своей верхней губе, уголок ее рта приподнялся в соблазнительной улыбке. Я не очень разбирался, но это было явное приглашение на поцелуй. Но я не хотел целовать ее — ю-девушку — хоть тело и боролось с разумом. Я отцепил ее ладони от своей шеи и закружил под гипнотический бит. Ее глаза были прикрыты в предвкушении, но теперь она удивленно вскрикнула. Рассмеялась. Я притянул ее ближе, она смотрела на меня, приоткрыв рот, пытаясь меня понять.

Не сказать, что я не находил ее привлекательной. Она казалась нормальной, красивой девушкой, наслаждающейся праздником. Но в душе часть меня все еще отмечала наши различия. Любые желания, что были у меня к ней, граничили с гневом и притуплялись. После двадцати минут танцев Ангела потянула меня за плечи, одна рука скользнула по моему бицепсу, она шепнула мне на ухо, что хочет в тихое место. Я кивнул, она успела задеть губами мочку моего уха. Она уводила меня от танцпола, крепко сжимая мою руку. Мне казалось, что Ангела всегда получала то, что хотела.

Мы покинули толпу и попали в комнату рядом, где людей было меньше. Круглый бар занимал большую часть просторной прямоугольной комнаты, край стойки озарял голубой свет. Бутылки напитков стояли на зеркальных полках за стойкой, тоже мерцающих голубым. Классическая музыка играла из очистителей воздуха. Бах. Стены были звуконепроницаемыми, ни единой ноты тайтронной музыки не было слышно. Роботы-бармены все еще парили над головами, готовые выполнить заказ, но за стойкой были настоящие бармены для тех, кто предпочитал иметь дело с людьми. Ангела заказала себе коктейль Тайфун, а попросил пива Цзинь, которое специально здесь создавали.

Гости здесь были старше, их изящество было сдержанным, но камни на украшениях были богаче, чем в толпе молодежи. Большие чокеры с бриллиантами, браслеты, рубины сияли в приглушенном свете. Я повел нас к одному из столиков у окна во всю стену. Здание 101 было покрыто стеклом, вечеринка проходила на восемьдесят восьмом этаже, принадлежащем Цзинь. Китайцы считали восемь благоприятным числом, так что не странно, что Цзинь купил весь этаж для личного пользования. Огни Тайпея мерцали и вспыхивали, с высоты это выглядело красиво.

Официантка в золотом ципао, расшитом темно-розовыми хризантемами, предложила нам закуски с большого серебряного подноса. Ангела взяла два мясных шарика, я выбрал фаршированный гриб. Он был начинен нежными ростками бамбука, был невероятно вкусным, вкус взорвался во рту. Ангела откусила от одного мясного шарика, но оставила их обоих на позолоченной тарелке. Я с трудом заставил себя не гнаться за официанткой, чтобы забрать больше еды, которую давали свободно и бесконечно. Остатки еды и напитков были вокруг нас, официанты приходили и убирали тарелки и бокалы. Еды здесь хватило бы голодным мэй-семьям, такой еды они никогда не пробовали. Эту еду выбрасывали в мусор.

Это было кошмарно.

— Хорошо танцуешь, — сказала Ангела, потягивая из сияющей соломинки и глядя на меня из-под опущенных ресниц.

Я поднял пиво и сделал глоток.

— У меня прекрасный партнер, — пиво Цзинь было золотым, прохладным, напоминало о яванских яблоках летом. Мама всегда приберегала немного денег, чтобы мы могли полакомиться яблоками в их сезон. — Я давно так не танцевал.

Она расширила густо подведенные глаза.

— Почему?

— Был занят учебой, — улыбнулся я. — И клубы в Беркли не сравнить в вашими в Тайпее.

— Учился? — Ангела сморщила нос, словно учуяла что-то гнилое. — Ты слишком горячий для ботана.

Я рассмеялся, хотя хотелось оскалиться.

— Прости, что разочаровал.

Играй роль.

Она посмотрела на кого-то за моим плечом и села прямее, склоняясь перед этим к столу. Она подняла руку и помахала, до меня донесся слабый запах ее цветочных духов.

— Я не знала, что ты осталась, — сказала Ангела.

Я ощутил холодный ветерок, кто-то прошел мимо меня к нашему столику. Еще одна ю-девушка в белом платье, какое я уже видел на танцполе. Дайю. Я вдохнул, а Ангела сказала:

— Джейсон, это Цзинь Дайю, неофициальная хозяйка вечеринки. И она ненавидит вечеринки.

Сердце подпрыгнуло, но я сглотнул и поднял голову с улыбкой. Ее шелковое платье было без рукавов и с широким квадратным вырезом воротника, на шее был серебряный чокер с голубыми камнями. Они тускло сияли, отбрасывая свет на ее лицо. Ее волосы были заплетены, и она напоминала сбившуюся с пути богиню. Мое сердце, казалось, надолго остановилось, улыбка застыла на лице, а потом я смог сказать:

— Но ваш отец устроил отличную вечеринку, мисс Цзинь, — я склонил голову. — Рад знакомству с вами.

Я посмотрел в ее глаза, ожидая, что она узнает меня. Ее губы изогнулись в слабой улыбке. А потом ее брови чуть приподнялись, но не от тревоги, а в вопросе. Она думала, что я заигрывал.

Ангела рассмеялась.

— Разве он не милашка? Я его оставлю.

— Еще одного? Тебе уже можно организовать свой гарем, — сказала Дайю, ее голос был таким насыщенным, как я его и запомнил. Она явно была на каблуках, ведь казалась выше в своем белом платье.

— Присоединяйся, — сказала Ангела. — Я давно тебя не видела. Ты не выходишь поиграть.

Я собрался встать и предложить ей свой стул, а себе найти другой, но она покачала головой.

— Не могу остаться, — она разглядывала мое лицо, в темных глазах вспыхнуло любопытство. — Ты — кузен Тианрен?

Уголок моих губ приподнялся, я сжал бутылку пива крепче.

— Нет, у меня не осталось кузенов в Тайпее. Я только переехал из Калифорнии.

Ангела рассмеялась.

— Выглядит знакомо, да? Но, думаю, он просто напоминает мне китайскую звезду.

— Возможно, — Дайю склонила голову. — Но я думаю, что Джейсон выглядит уникально.

Может, потому что я был единственным парнем в комнате, чей вид не был изменен операциями. Моя свободная рука чуть не дернулась за ножом, но вместо этого я провел пальцами по волосам. На мне не было ножей. Охрана не пропустила бы.

Я сделал еще глоток пива.

— Садись. Мы отдыхаем от танцев, — я пожелал, чтобы сердце так не колотилось. Виктор и остальные обещали, что Дайю никак не может помнить меня. А если они ошибались? Аномалия всегда могла произойти. Еще и отец рассылал всюду фотографию. Она, конечно, это видела. Стоит ли говорить об этом на первой встрече? — Я принесу тебе напиток.

Я попытался встать снова, и Дайю удивительно громко рассмеялась.

— Хотелось бы, — она коснулась моего плеча, и я вспомнил, как эта рука сжимала с силой мою рубашку при прошлой встрече. Когда она молила не стирать ее память. — Отец ждет меня, — она закатила глаза, Ангела издала сочувствующий звук.

— Мы можем пойти с тобой, — предложила Ангела. — Будет лучше? Ты сможешь познакомить его с Джейсоном.

Я проглотил пиво слишком быстро и прижал ладонь ко рту, кашляя. Как я мог попасть в такую ситуацию?

Дайю провела кончиками пальцев по моей руке раньше, чем я заговорил.

— Ты милая, Анж. Но ты знаешь, как мой отец относится к парням, — она опустила руку. От того, как знакомо она касалась меня, мои ладони вспотели. — Ничего личного, Джейсон. Просто у меня строгий отец.

— Понимаю, — ответил я.

Она смотрела на меня, ее веки были серебристо-голубыми, сочетались с сиянием ее ожерелья.

— Но я буду ждать нашей новой встречи.

— Не забывай, что он мой, — Ангела схватила мою руку и прижала к своей груди, потянув меня к себе. Она впечатляла.

Темные брови Дайю поднялись вверх.

— Ты, — спросила она, — ее?

Я чуть не выронил пиво из руки.

— Я… — я смотрел то на Ангелу, то на Дайю, я словно оказался в их игре. Я еще не имел дела с играми ю-девушек. — Нет, — я виновато улыбнулся Ангеле, а она показала язык. — Я никому не принадлежу, — сказал я.

— Ты никому не принадлежишь, — повторила Дайю. — Мне это нравится. Увидимся, — она замерла через пару шагов. — Где ты живешь, Джейсон?

Я старался сохранять внешнее спокойствие, потрясенный прямым вопросом.

— На двадцать этажей ниже. На шестьдесят девятом.

Она кивнула, но я успел уловить ее удивление. Здание 101 было самым дорогим и желанным после личного поместья во всем Тайпее, на покупку квартиры были длинные списки. Сдавать квартиру запрещалось. Здание по большей части использовалось для компаний. Но Виктор как-то добился этого очарованием и связями. Цена квартиры начиналась с семидесяти девяти миллионов долларов.

— Шестьдесят девятый? Какое удачное число, — пробормотала она, а потом послала Ангеле поцелуй и улыбнулась мне, после чего ушла.

Черт, у Цзинь мог быть весь шестьдесят восьмой этаж, чтобы им были захвачены все хорошие числа и удача.

Мы проводили ее взглядами. Слои белого шелка трепетали вокруг нее, Дайю словно освещало само платье

— Думаю, ты ей понравился, — сказала Ангела. В ее голосе не было ни капли ревности. — Как странно, — добавила она после паузы и рассмеялась.

Во что я ввязался?