Железный Феникс

Глава 18 Центр бури

— Да ладно тебе, Вирра, — второй голос явно мужской. Неприятный, будто липкий. — Хватит ломаться. Или надеешься получить ещё больше? А морда не треснет?

— Дело не в деньгах, — упрямо отвечает девушка, никак не реагируя на оскорбление. — Не уверена, что вообще смогу что-то сделать.

— Да ладно тебе, милашка! — интонации мужика настолько масляные, что аж елей капает. — Ты — и не справишься? Ни за что не поверю!

— Нужно трезво оценивать свои возможности… — отпирается девушка. — Ай!.. Отвали, Жуч! Я же сказала «нет»!

Сам не замечаю, как ноги несут меня на звук. Среди цветущих кустов обнаруживается резная беседка, в которой я действительно вижу Вирру. А ещё — невысокого щуплого мужика, вцепившегося в еë хрупкие плечи.

— Руки, — произношу как можно более угрожающим тоном. Мужик сразу же прячет конечности за спину. Смотрит он на меня при этом так, будто я бог, спустившийся с Олимпа. Но мне сейчас не до причин его удивления. — Что здесь происходит?

— Да так… — бубнит мужик. — Даю задание своей подчинëнной… Я, если не помните, Жуч, помощник господина Ангвара.

На самом деле этот Жуч выглядит как пойманный с поличным воришка, а не подручный главы семьи. Что как бы намекает на методы ведения дел моего старшего родственника.

Но вообще — плевать на методы! Этот хрен столовый мне не нравится. Ишь ты, грабли свои распустил, начальник, чтоб его…

Вера… в смысле Вирра, смотрит на меня огромными испуганными глазами. Так, словно я поймал её на чём-то скверном. Хотя она-то в чём виновата?

— Чтобы давать задания, помощник Жуч, — медленно произношу я, — вовсе необязательно затаскивать своих подчинённых в кусты. Нормальные люди, — особо выделяю эти два слова, — для работы используют специально предназначенные помещения. И уж точно не хватают подчинённых за руки.

На хитрой роже Жуча отражается какая-то непонятная мне эмоция. Он бросает быстрый взгляд на потупившуюся Вирру и вдруг низко кланяется.

— Простите великодушно, барин! — он чуть поднимается и кланяется снова — ещё и ещё. — Бездна в голову ударила! Пойду что ли в молельню, покаюсь!

И действительно сбегает, не давая мне вставить ни слова. Да и пёс с ним. Обращаюсь к Вирре:

— Ты в порядке?

Она не отвечает, зато вмешивается Капец.

— О каких деньгах вы говорили? — с места в карьер напирает тролль на девушку. — Что он от тебя требовал? Отвечай!

Лицо Вирры вдруг плаксиво сморщивается. Она закрывается руками и бросается ко мне.

— Спасибо, господин! — лепечет девушка, дрожа всем телом и вжимаясь в меня. — Мне было так страшно!

— Да что ты брешешь, девка? — закатывает глаза Капец. — Ты ж с ним заодно сюда пришла…

— Хватит, — я осторожно поглаживаю трясущиеся плечи Вирры. — Ты можешь быть свободен, Капец.

Тролль будто ушам своим не верит!

— Да что ты творишь, Макс? — бессмысленно возмущается он. — Сторонники Ангвара сейчас что угодно сделают, лишь бы тебе нагадить! Не верь!

Верить? Ха! Вот уж вряд ли. Но и оставлять её без присмотра было с моей стороны неправильно. Ведь я собираюсь забрать эту женщину себе. И пусть это смотрится капризом, я не отступлюсь. Слишком уж Вирра напоминает мне жену.

А ещё полезно будет узнать, что этот скользкий Жуч от неё требовал. И от чего она — прошу заметить! — наотрез отказалась. И на что непременно согласится, если оставить всё как есть. Заставить человека делать то, что тебе надо, — дело нехитрое. Лучше мне сразу взять ситуацию в свои руки.

Но разъяснять свои умозаключения каждому троллю я тоже не намерен.

— Сам разберусь, что мне делать. Прогулка закончена. До завтра на глаза не показывайся.

Я слегка приобнимаю подуспокоившуюся Вирру за плечи и увожу её куда подальше. Тролль с ошалевшим видом остаëтся в беседке среди цветочков.

Там ему самое место.

— Я не хочу причинять вам неудобство, господин, — тихо, на грани слышимости, произносит Вирра.

— Да какие неудобства! — усмехаюсь я. — Надо было ещё с утра тебя не отпускать. Тогда бы этой ситуации не было. Скажи лучше, почему одни называют меня господином, другие — барином? В чëм разница?

Да, я мастер переводить темы. Но Вирру нужно отвлечь, и это первое, что приходит мне в голову. Девушка ненадолго задумывается, затем неуверенно произносит:

— Ну, барин — это вроде как по-старому, господин — по-учёному. Раньше спасы требовали больше почитания… Ой…

Она резко останавливается, боязливо поглядывая на меня и зажимая рот руками.

— Простите… — едва доносится через прижатые к лицу ладони.

— За что ты извиняешься? — недоумеваю. — Я же сам тебя спросил.

— А я уважаемых спасителей человечества и их потомков прям в глаза непочтительно называла… Прощения прошу, барин!

Вирра вдруг отстраняется, встаёт передо мной и отвешивает земной поклон — будто в сказке какой-нибудь. И замирает, то ли дожидаясь моего ответа, то ли вовсе не собираясь подниматься.

Быстро оглядываюсь — вроде бы нас никто не видит! — и поднимаю девушку.

— Не надо так больше делать, — прошу, заглядывая в её удивлённо распахнутые глаза. — Давай наедине обойдёмся без этих условностей.

Конечно, я понимаю, что для неё это будет непросто. Понимаю даже, что сейчас я не то чтобы прав. Всё-таки Вирра выросла в мире с жёстким социальным расслоением. Я тут всего ничего — и то мне уже прожужжали уши на тему неравенства магов и обычных людей.

Но мне всё равно. Потому что один раз я уже умер. И если судьба расщедрилась мне на второй шанс, я своего не упущу.

А Вирра — именно своё и есть. Не зря же она так напоминает мне Веру.

Только теперь понимаю, что пауза затянулась, а я поглаживаю большими пальцами нежные щёчки стоящей передо мной девушки и не отрываю взгляд от её лица. И взгляд этот блуждает, предательски соскальзывая вниз, к слегка приоткрытому рту.

Вирра вздыхает, чуть заметно прикрывая глаза. Неуловимое движение навстречу друг другу — и её губы наконец встречаются с моими. Поначалу это лишь лëгкое касание, знакомство. Но первое стеснение быстро проходит. Наши движения становятся резче, решительнее. И уже как-то плевать, что мы находимся совсем рядом с домом матриарха…

С трудом отрываюсь от девушки, первым приходя в себя. Утыкаюсь лбом ей в плечо, чтобы хоть немного успокоиться. Кажется, я даже могу слышать еë сердцебиение. Она моë, пожалуй, тоже.

— Пойдëм, — шепчу еле слышно. В ответ Вирра кивает — я этого не вижу, но чувствую по еë движениям.

Оставшийся путь до моих покоев мы проходим молча и очень быстро. Как ни странно, даже никого не встречаем. Или это я сейчас никого кроме неё не вижу? Без понятия.

Тщательно закрываю дверь, лишая Орлину — да и любого, кому такое взбредёт в голову! — возможности повторения сцены в лазарете. А после мы с Виррой, не сговариваясь, устремляемся в спальню. И только там снова приникаем друг к другу.

Спешить некуда, поэтому я не тороплюсь. Долго целую Вирру, стягивая с длинных шелковистых волос надоевшую косынку. Кончиками пальцев поглаживаю её плечи и спину, ощущая, как теплеет под тонким полотном нежная кожа.

Поначалу Вирра льнëт ко мне, цепляясь за одежду, словно я в любой момент могу исчезнуть. Но постепенно успокаивается — дышит глубже, обнимает смелее. Еë тонкие пальчики зарываются мне в волосы, а твëрдые горошины сосков чувствуются даже через одежду.

Которая, кстати, очень даже мешает!

Синхронно, будто спохватившись, начинаем раздевать друг друга — торопливо, не глядя, путаясь в пуговицах. Пока наконец не оказываемся обнажëнными, кожей к коже.

Вирра почему-то теряется, поэтому беру инициативу на себя. Укладываю девушку на кровать, выцеловываю на смуглой коже влажные дорожки.

— Ма-а-акс… — просительно выдыхает Вирра.

Разве могу я заставить девушку ждать? Вначале двигаюсь медленно и осторожно, давая ей привыкнуть к себе. Но меня хватает ненадолго: слишком нетерпеливо Вирра устремляется навстречу, слишком жадно впитывает каждое моë прикосновение.

А я впитываю еë образ — каждую чëрточку. Сейчас она совсем не похожа на Веру. Наверное, это даже хорошо.

Волна удовольствия накрывает нас одновременно, но мне уже этого мало. Желание перецеловать каждую родинку на еë теле такое острое, что напоминает жажду.

Мало, слишком мало! И всё-таки сегодня я не хочу быть чересчур настойчивым. Поэтому просто прижимаю разомлевшую девушку к себе и старательно выравниваю дыхание.

— Я не думала, что ты такой… — подаëт Вирра голос.

— Какой? — сам не замечаю, как на губах расцветает улыбка.

— Хороший, — отвечает девушка и вжимается носом мне подмышку, шумно вдыхая и запуская по коже мурашки.

По всему видно, что родинки мы с ней всё-таки пересчитаем…

На следующий день с Капецем я не встречаюсь — не до него. Три раза в день приносят еду, которую я прошу оставить за дверью. Но вспоминаем мы с Виррой только об ужине.

За которым я наконец как следует её расспрашиваю. Как я и думал, конкретных приказов девушка пока не получала. Пока что от неё требовалось только подобраться ко мне поближе. Но свою первую попытку Вирра посчитала провалом, поэтому поспешила отказаться.

Не очень похоже, что она врёт. Возможно — чего-то не договаривает. Но вряд ли теперь станет напрямую действовать против меня.

Поэтому поздним вечером, когда в покои пытается прорваться Орлина, я не позволяю ей этого сделать. У меня будет ещё несколько дней, чтобы обо всëм с ней договориться.

А сейчас я просто хочу побыть наедине с понравившейся женщиной. Потому что только сейчас я чувствую себя не иномирным пришельцем. И даже не одержимым местью безумцем, которым закончил жизнь в родной реальности. Я впервые за долгое время ощущаю себя человеком, у которого есть будущее.

На следующий день просыпаюсь рано. Утомлëнная Вирра посапывает рядом. Задумчиво перебираю пряди еë длинных волос и в который раз удивляюсь, насколько велика их внешняя схожесть с Верой. И поразительно, как при этом они различны по характеру. Вера точно не позволила бы нам так долго прохлаждаться в постели.

Осторожно провожу кончиками пальцев по волосам Вирры. Она что-то сонно бормочет и неосознанно тянется вслед за лаской.

Нет, дорогая, не стану тебя пока будить. Иначе раньше полудня мы отсюда не выберемся. А у меня ещё куча дел.

Потому что теперь я собираюсь стать чëртовым наследником!

Простая логика: в покое меня в любом случае никто не оставит. И, если уж бури не избежать, правильнее держаться в самом еë эпицентре. Ведь мне теперь надо заботится не только о себе. От этой мысли давно забытое тепло расползается по всему телу. Приятно.

Перед самым выходом вновь заглядываю в спальню. Вирра по-прежнему спит, трогательно свернувшись клубочком.

Волевым усилием заставляю себя выйти из комнаты и прикрыть дверь. Ничего, у нас двоих будет ещё много времени.

Уже подхожу к выходу, когда громовые удары в дверь заставляют подпрыгнуть.

— Учти, сопляк! — раздаëтся с той стороны громкий возглас Капеца. — Если ты сейчас же не откроешь, будешь своё логовище по кускам собирать!

Да ладно! Меня день всего не было, а они там уже вон как переполошились. Капец ещё и Вирру разбудит, с него станется.

— Можно было и по-нормальному сказать… — открываю дверь, намереваясь выйти и поговорить снаружи.

Не тут-то было! В гостиную врывается Орлина и нервно оглядывается по сторонам. Выглядит она взъерошенной и очень бледной.

— Ты что творишь, Макс? — шипит она, едва убедившись, что в обозримом пространстве никого нет. — Забыл, о чём мы договаривались⁈

Тролль следом за возмущённой женщиной в комнату не входит. Видно, ждёт снаружи.

Отвечаю спокойно:

— Конечно, нет. Но разве у нас не было двух-трёх дней? Мне тоже вообще-то надо отдыхать.

— Знаю я твой отдых, гуляка! — чуть не взвизгивает нервная женщина. Но тут же сбавляет тон. — Ладно. Сейчас важнее решить текущую проблему.

— А у нас есть проблемы? — удивлённо поднимаю брови.

— К нам недавно прибыл кайзеров посланник, — доносится из-за приоткрытой двери голос тролля. — И требует завершить совет клана в течение сегодняшнего дня.

Что-то не нравится мне подобная спешка. А внимание местного правителя, у которого счёты с прошлым Иерархом, нравится ещё меньше.

— А что, он имеет на это право? — осторожно интересуюсь. — Разве это не наше внутреннее дело? Мне казалось, что на своей территории мы можем делать что угодно.

— В северной части периметра прорыв, — раздражённо выплёвывает Орлина. — Столица в опасности. Иерарх ещё перед рассветом отправился туда.

— Это значит, что председательствовать на совете будет Ангвар, — сообщает главное Капец.

— Совпадение? — задумчиво тру подбородок. — Не думаю…

Орлина вышагивает туда-сюда, благо размеры гостиной позволяют. Эта беготня порядком раздражает, но останавливать женщину я не собираюсь: пусть лучше ходит, чем вопит.

— А хуже всего то, что эти старые уроды ни за что меня в зал заседаний не пропустят! — заламывает руки Орлина. — Я ж для этих перечников как была чужачкой, так и осталась. За тебя там совсем некому будет постоять!

— Да я вроде и сам с усам, — говорю с уверенностью, которой совсем не чувствую. Шутка ли — вот так лезть в какой-то там совет, не зная ни правил, ни законов. Я даже в лицо мало кого из Максиновых родственников запомнил — не до того было.

— Да что ты говоришь! — отмахивается любящая матушка. — Там такие хрычи, которых вовек не переспоришь.

— И что же, всё уже предрешено? — сержусь я. Что-то надоело мне это пораженчество. — Может, тогда вовсе лучше не ходить?

— Ни в коем случае! — сверкает Орлина глазищами. — Мой сын от этих сморчков бегать не станет!

Ну понятно. Киваю.

— А чего-нибудь конструктивного не посоветуешь? — спрашиваю чуть громче, чтобы Капец тоже услышал.

И он слышит.

— Ещё ничего не решено, — сообщает сдержано. — Да, многие сейчас за Ангвара. Но в конце концов каждый из присутствующих соблюдает только свои интересы. На тебя будут смотреть. Будут проверять. И, возможно, придут к выводу, что ты станешь для них лучшим вариантом, чем Игор.

Да уж. Совет так совет. Чтобы хоть как-то ему последовать, нужно понимать расстановку сил. А я вместо того, чтобы сразу во всём разобраться, ударился в… романтику.

Нет, не жалею. Но и разумным моё поведение не назовёшь. И сейчас оно вполне может выйти мне боком. Что ж, за удовольствие надо платить. Иногда — кровью.

Тяжело вздыхаю:

— Ладно. Сколько у нас есть времени до начала заседания?

— Оно уже началось, — огорошивает Орлина. — Хорошо, что у меня повсюду есть уши, иначе только к полудню узнали бы.

— Тогда идём, — направляюсь к выходу, но мать останавливает, положив руку мне на плечо.

— Она всё ещё там? — неодобрительно кивает в сторону спальни. — Не стоило тебе связываться с изолом. Особенно не из наших.

Убираю с плеча её ладонь и поворачиваюсь к женщине. Вот уж точно — с мамой я в таких делах советоваться не намерен, тем более, с чужой.

— Это не твоё дело, — сообщаю, глядя ей прямо в глаза. — И, если хочешь, чтобы я был с тобой вежлив, больше её так не называй. Вирра. Девушку зовут Вирра. И на Ангвара она теперь не работает. Запомни.

Женщина раздражённо фыркает и уносится вперёд. Характер у неё, конечно… Впрочем, магия на него тоже может влиять. По себе вижу: с тех пор, как сюда попал, постоянно делаю нехарактерные для себя вещи. Хотя и новое молодое тело наверняка влияет — играй гормон, мозги набекрень.

Ладно, не о том думать надо.

Выхожу к дожидающемуся меня Капецу и захлопываю дверь. Без моего разрешения внутрь точно никто не войдёт, а Вирра сможет впустить только служанку с завтраком. Ну и обедом, если сильно задержусь. Удобная всё-таки штука — эта магия. Никаких запоров не надо, всё настраивается чуть ли не по щучьему велению.

Следом за Орлиной выходим с троллем из здания и останавливаемся возле светящейся точки входа в пространственный туннель.

— Сейчас ты отправишься один, — произносит слегка успокоившаяся Орлина. — Мы с тобой не пойдём — всё равно завернут обратно. А ты ничего не бойся. Даже если сейчас чего-нибудь нарешают, Иерарх им потом всё равно х… восты пообрывает, понял?

— По-хорошему и тебя не пустят. Так что прямо с порога покажи, что ты сильнее, — напутствует Капец. — Помнишь, как называется наш учебник по этикету? «Благочиние слабости»! А это значит, что сильные им не пользуются.

Ясно-понятно. Значит, набьём местным старейшинам морды. Делов-то!

В некотором замешательстве ступаю в любезно настроенный троллем телепортационный круг. И сразу же оказываюсь перед двумя недобрыми товарищами в одинаковой форме. Судя по виду — то ли охранники, то ли военные. И вокруг Иерархова особняка таких парней довольно много — вон как деловито расхаживают туда-сюда! Кажется, они-то меня сейчас и завернут.

Ну уж нет! Беру переговоры в свои руки.

— Максин Воскресенский по приказанию Иерарха прибыл! — рапортую бодро, даром что чужим именем приходится называться. Расчёт простой: вряд ли эти ребята побегут разыскивать Сердия, чтобы уточнять, чего он там наразрешал. А оспаривать его решение вряд ли будут — не того полёта птицы.

Товарищи переглядываются в некотором замешательстве. Потом один из них всё же отступает в сторону и указывает на дальнюю беседку:

— Обождите, господин. Вам сообщат, когда вы сможете войти.

Степенно киваю и направляюсь к обычной скамейке, рядом со входом в здание. Я сюда не мужиков в форме слушаться пришёл. Пара минут на оценку обстановки — и приступим.

Но почти сразу со стороны устройства для телепортации раздаётся шум. Шастающие вокруг без дела охранники заметно оживляются и стягиваются поближе.

— Да я с тебя шкуру спущу, недоносок! Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь⁈

Странный голос — то ли женский, то ли детский.

Кого, спрашивается, ещё там принесло?