Железный Феникс

Глава 3 Наставление младенцев

Выглядят эти двое тоже как актëры, сбежавшие из исторического фильма. Но для здешнего мира, видимо, это и есть норма. Тут скорее я выгляжу необычно: белая свободная рубаха и тёмные штаны, напоминающие спортивные. В голове почему-то упрямо крутится старинное слово «исподнее», но это ж вроде про бельё. То ли предыдущий владелец тела с костюмом не заморачивался, то ли реально был тем ещё физкультурником.

Может, и второе, кстати. Потому что на физическую форму, как я сейчас понимаю, ему грех жаловаться. В смысле, мне.

Парочка тем временем приближается. Первой, будто атомный ледокол в Ледовитом океане, вышагивает статная дама в пышном голубом платье. Она явно озабочена демонстрацией своего социального статуса. На юном, без единой морщинки лице застыло скучающе-брезгливое выражение, которое жутко портит миловидную в общем-то мордашку. А на всех стратегически важных местах её хрупкого тела разместилась какая-нибудь сверкающая драгоценность. Они у неё и на шее, и на руках, и даже в светлых волосах, завитых спиральными локонами. Орлина с ней в плане холёности и рядом не стояла.

Следом за ювелирной витриной семенит парень лет пятнадцати в синем костюме с бабочкой и золотистом жилете, расшитом какой-то блестящей дрянью. Так сверкает, что аж глаза слепит, зараза! Шкет в точности повторяет не только внешние черты впереди идущей дамы, но и копирует выражение её лица. Выглядит всё до крайности забавно.

Подозреваю, что это та самая вторая жена выгуливает пресловутого младшего наследника.

И вполне вероятно, что они оказались тут не просто так. Вон как на нас с Орлиной зловеще зыркают. У меня от этих взглядов аж шкура чешется.

А ещё на той самой дорожке виднеется компания примерно из десяти человек. В основном женщины разных возрастов и комплекций в таких же псевдоисторических костюмах. Они старательно делают вид, что просто там прогуливаются, но явно пришли в качестве группы поддержки. Скорее всего — не нашей.

— Надо же! — медовым тоном произносит дама, как только оказывается в зоне слышимости. — Я ожидала увидеть мычащего идиота с текущими слюнями, а твой сын выглядит даже лучше обычного.

Малолетка за её спиной прыскает в кулачок. Было бы мне на самом деле восемнадцать, оскорбительно получилось бы. А так просто принимаю к сведению. Получается, он меня даже не опасается? Ведь явно моложе. Выглядит хлипким. Никто не учил, что старших надо уважать? Позор его родителям.

— Зато твой малыш что-то сбледнул, — в тон новопришедшей отвечает Орлина, выступая вперёд и ненавязчиво прикрывая меня от недоброжелательных взглядов. — Ничего, это возрастное, скоро пройдёт. Можно даже Фати не беспокоить.

— За своим дурачком смотри, — мигом теряет фальшивую доброжелательность дама. — То-то он у тебя весь род позорит! Мало того, что бесталанный, так ещё и ходок, каких поискать.

Это как это «бесталанный»⁈ Судя по поведению той же Фати и даже по твоему собственному определению «ходок», как минимум одним общепризнанным талантом парень обладал! А вот благородной даме такие речи совсем не к лицу. «Клан Воскресенских», «Августейшая Пати» — а выражается как базарная баба.

Впрочем, может, у них тут так принято. Вдруг здешний уровень благородства измеряется витиеватостью посыла по матушке?

Но проверять это на практике и вмешиваться в дамский спор, пожалуй, не стоит. Как подсказывает жизненный опыт, виноватым окажешься со всех сторон. А вот угорающему как не в себя пацану лещей отсыпать не помешало бы. При случае займусь.

Но сперва нужно во всём разобраться и как следует расспросить Орлину.

— Может, ну их? — спрашиваю громким шёпотом, трогая женщину за плечо. Даму с сыночком, которые, конечно же это слышат, заметно перекашивает.

— Да, пожалуй, — чуть ли не поёт в ответ Орлина. — После того, как встретишься с отцом, ты всё равно их больше никогда не увидишь.

Звучит как старая добрая угроза. Но вместо того, чтобы испугаться, разозлиться или расстроиться, вторая жена победно улыбается.

— Так ты всё-таки преуспела, — почему-то радуется она. — Поздравляю. Максин всё-таки обрёл связь с Источником?

— Я Макс, — автоматически исправляю неприятное имя.

Дама пялится удивлённо, будто не ожидала, что я с ней заговорю.

— Ладно, Макс, — тем не менее, соглашается. — Как же прекрасно, что у тебя теперь имеются способности! Только ты можешь мне помочь.

— Чего тебе надо, Весения? — настораживается от такого заявления мать. — Зачем явилась?

— Я пришла как младшая жена к старшей — за советом и помощью, — громко объявляет эта самая Весения. Заслышав эту кодовую фразу, кучкующиеся неподалёку неприкаянные граждане, подтягиваются к нам.

Белобрысый малолетка в это время гаденько улыбается и беззастенчиво пялится на меня с нескрываемой враждебностью и презрением. Ну и наглый же пацан! Бесстрашный. Далеко пойдёт, если раньше кто-нибудь не прихлопнет.

Особого негатива по отношению к нему у меня нет, но старших нужно уважать. Особенно если старший — это я.

— Увы мне! — продолжает вещать Весения звонким, хорошо поставленным голосом. — Некому наставить моего Игора на путь истинный! Сама я слаба, а супруг наш всегда занят важными делами.

Группка поддержки в ответ на каждое новое слово старательно кивает и поддакивает, будто неумелые, но усердные актёры. Мне прямо интересно, к чему ведёт всё это представление.

— А пусть старший брат займётся! — выкрикивает кто-то, и эти слова присутствующие подхватывают на разные лады. — Теперь-то можно!

— Позволишь ли ты, сестрица? — надрывно вопрошает Весения. — Дашь ли соизволение на исполнение благословлённого богами братского долга?

Орлина отрицательно качает головой. Народ недовольно ропщет, старательно возмущаясь отказу. Видно, братский долг — дело серьёзное.

— Чего ей надо? — спрашиваю у матери.

— Хочет, чтобы вы сразились, — сквозь зубы произносит она, бросая на меня косой взгляд. — Не вздумай даже! Тебе не победить Игора.

Этого сопляка⁈ Ну ты, маменька, скажешь, конечно! Отодвигаю женщину в сторону:

— Ну и кого там надо наставить на путь истинный? Это кто там у нас сбился с дороги? Дядя Макс сейчас живо разберётся.

Весения фальшиво улыбается, мальчишка злобно шипит. Что, не нравится моя вежливость? Сам напросился, я-то тут причём.

Нам с сопляком живо организовывают импровизированную арену. Какой-то умелец быстренько накрывает угол площадки мерцающим магическим куполом, словно высоким колпаком.

— Он не исчезнет, пока кто-то из вас не победит, — сладко улыбается Весения. — Мы же не хотим, чтобы кто-то пострадал от мощи наших наследников.

— Лучше откажись, — увещевает меня Орлина. Она выглядит спокойной, только пальцы мелко дрожат. Я чисто случайно заметил. — Игор развивает магическое искусство с детства. А ты…

— Да какая к лешему магия! — усмехаюсь я. — Поучу немного, только и всего. Не волнуйся, не прибью.

Женщина качает головой, явно не убеждённая. Но больше не спорит. Видимо, поняла, что бесполезно. Я ведь бестолковый — не принимаю во внимание очевидную угрозу!

Всё я принимаю. И даже в какой-то степени опасаюсь.

Но ей не объяснишь, что сейчас я просто не могу отказаться.

Даже если результатом будет вторая смерть за день.

Потому что я вижу, как эти люди на меня смотрят. Насмешливо. Презрительно. Брезгливо поджимая губы и подбирая юбки. Не то что не уважают — не боятся даже!

Уж не знаю, что тут творил предыдущий владелец тела, но продолжать в том же духе я больше не намерен. И чем раньше окружающие это уяснят, тем лучше.

Белобрысый Игор ступает в очерченный куполом круг. Теперь он не улыбается — на юношеской физиономии застыло высокомерно-скучающее выражение. Он явно не принимает противника всерьёз, и это его главная ошибка.

Подхожу к куполу. Вижу, что у дверей лазарета стоит Фати и, сложив на груди руки, внимательно смотрит в нашу сторону. Шагаю внутрь. Последнее, что я слышу — нервный шёпот Орлины:

— Да направит тебя Эолос, сын!

А потом купол отсекает все лишние звуки. Интересно, нас за его пределами тоже не слышно?

— Какой же ты придурок, — насмешливо произносит подрагивающий мальчишеский голос. — Как будто не знаешь, что будет дальше. Или считаешь, что доступ к Источнику Бездны — это всё, что для счастья нужно? Спешу тебя разочаровать. Это даже не половина. Это всего лишь…

На этой оптимистической ноте я его и ловлю. Удар под дых — совсем слабый, чисто для того, чтобы обозначить намерения. Я же не собираюсь его калечить.

Пока.

Мальчишка захлёбывается слюнями и сгибается пополам. Смотрит снизу вверх огромными испуганными глазищами и выдавливает:

— Ты что творишь…

Показываю, что: незатейливо прописываю в морду. Боюсь не рассчитать силу, поэтому удар получается совсем слабым. Но обидно ему должно быть — жуть.

Именно этого мне и надо.

Игор с трудом поднимается на ноги, тяжело дыша. Смотрит с ненавистью:

— Ах ты, подлый…

Не дожидаясь, пока он там договорит и распрямится, толкаю его в затылок. Почти нежно, как нашкодившего котëнка. Парень теряет и так шаткое равновесие и снова встречается с твëрдой поверхностью площадки. Только подниматься теперь не спешит, сообразив, что так оно безопаснее. Пусть на пузе поползает, ему полезно.

Ну вот, теперь порядок. А говорят, с юным поколением трудно поладить! Да никто просто не пробовал.

— Язык, — наставительно произношу я, нависая над молодчиком, — создан для того, чтобы держать его за зубами. Особенно когда разговариваешь со старшими.

Пацан вдруг резко выдыхает, взмахивая ручонкой в мою сторону. Автоматически реагирую на движение, гася замах носком ботинка. Заготовленный для меня ледяной шип уходит вверх и в сторону, эффектно разбиваясь о магический барьер.

Ух ты, и правда магия!

Придавливаю подошвой ладонь неугомонного балбеса, а он шипит и пытается вывернуться. Бесполезно, приятель, только покалечишься.

— Перед тем как нападать, — продолжаю делиться с братишкой мудростью прожитых лет, — просчитывай риски. Не стоит недооценивать противника, даже если он выглядит безобидно.

— Да иди ты… — стонет упрямец. Отпускаю его и на пару шагов отступаю — ну а вдруг одумается.

Но малолетских мозгов хватает пока только на драку. Отдохнувший пацан довольно бодро поднимается и принимает какую-то хитрую стойку. Точнее, пытается принять.

Но вместо того, чтобы дожидаться, какой удивительный фокус он мне продемонстрирует, я подступаю к нему вплотную и шлёпаю по носу. Мальчишка тонко взвизгивает и, подвывая, падает сперва на корточки, потом на колени. Кровь вперемешку со слезами щедро заливает его щегольский костюмчик, неудержимо капает на землю.

— Не стесняйся признать поражение, как только понял, что не справишься, — задушевно сообщаю хлюпающему побитым носом сопляку. — Так ты сохранишь достоинство. А самое главное — останешься живым и здоровым.

Даю пару минут на осознание и спрашиваю:

— Ну что, хватит? Или ещё наставить по-братски? Так-то я много чем могу с тобой поделиться.

— Хватит, — гундит он. — Ты выиграл.

И тут же магический купол вокруг нас рассеивается, и в уши ввинчивается тревожный гомон. Мимо меня проносится золотисто-голубой вихрь. Весения подлетает к своему драгоценному сыночку и, причитывая, пытается его то ли поднять, то ли обнять. Ей даже плевать, что он в кровище. Мальчишка в ответ что-то возмущённо вякает и отталкивает хватающие его руки.

К раскорячившемуся на земле сопляку подходит Фати и, отодвинув кудахтающую мамашу в сторону, приступает к диагностике. По крайней мере, её действия напоминают те, что она показывала мне в лазарете.

А пылающая праведным гневом Весения наконец обращает внимание на сыновнего обидчика.

— Я это так не оставлю! — обличительно тыкает она пальцем то в меня, то в Орлину. — Я покараю вас за нападение на наследника! Иерарх должен будет вас наказать! А если надо — я до кайзера дойду! Готовьтесь отвечать!

Вообще-то отвечать я ей даже не собирался. Во-первых, никакого нападения в помине не было. Во-вторых, никаких серьёзных повреждений сынуля не получил — так, пару оплеух да удар по самомнению. Зато в следующий раз будет думать перед тем, как с кем-то связываться. Сплошная польза.

Но бушующей мамаше этого не объяснишь. У неё сыночка обидели, тьфу. Вот Вера никогда…

Между мной и Весенией внезапно оказывается торжествующая Орлина. Да, покерфейс она сохраняет, но я прямо ощущаю идущие от неё волны радости.

— Неужели ты, дорогая сестрица, имеешь что-то против предоставленного моим сыном твоему малышу братского урока? — с фальшивой обеспокоенностью спрашивает она.

— Это урок⁈ — Весения с готовностью набрасывается на новую жертву. — Да он изувечил моего мальчика!

— Разве полученные Игором повреждения опасны для жизни? — театрально всплёскивает рукам Орлина. — Не может быть! Что скажешь, Фати?

— Жить будет, — равнодушно отзывается та. — Максину в прошлых поединках доставалось сильнее.

Так вот почему сопляк был таким самодовольным! Ничего, теперь всё будет по-новому. Пусть привыкает.

— Вот видишь, сестрица, — удовлетворённо кивает Орлина. — Ты получила для своего ребёнка ровно то, за чем пришла. И даже братское наставление — каждый из присутствующих своими ушами слышал, что мой сын говорил Игору. Будешь ли оспаривать мудрость его слов?

Весения проглатывает рвущиеся с языка слова — по факту возразить ей нечего, а верещать дальше несолидно. Её взгляд обещает матери обидчика всевозможные кары, но она всё же берёт себя в руки и вдруг кланяется, приложив сложенные указательный и средний пальцы ко лбу.

— Твой братский долг исполнен, — с плохо скрываемой ненавистью произносит она. — Этого пока довольно.

И направляется к подуспокоившемуся сыночку.

— Конечно, обращайся в любое время, — любезно отвечает Орлина. — Особенно теперь, когда старший наследник займёт своё законное место.

Весения дёргается, будто её огрели плетью, но ничего не отвечает. Помогает Игору встать и в окружении своей свиты направляется к лазарету. Фати подмигивает мне и спешит следом.

Мы с матерью остаёмся наедине.

Она поворачивается ко мне и складывает на груди руки.

— Тебе ужасно повезло, — произносит сурово. — Он мог запросто тебя убить.

— Это вряд ли, — усмехаюсь я, зеркально копируя её позу. Вот уж не думал, что на старости лет доведётся снова внимать мамкиным поучениям. Хотя тут мне всего восемнадцать, придётся терпеть. По крайней мере, до тех пор, пока не разберусь, как этот мир устроен.

И вообще. Если подумать, не такая уж плохая стартовая точка мне досталась. Так что пусть поучает, а я послушаю, не сломаюсь.

— Да он просто не ожидал от тебя такого! — горячится Орлина. — И в следующий раз подготовится лучше!

Вот тут согласен. Вряд ли такой мальчишка поймёт с одного раза. Слишком упёртый.

— Ну так и я тоже подготовлюсь, — отвечаю миролюбиво. Вообще-то голыми руками меня и сейчас не возьмёшь. Но если уж тут принято пользоваться магией, значит, мне тоже стоит её как минимум изучить.

Хоть всерьёз об этом думать до сих пор смешно.

Орлина задумчиво кивает, будто просчитывает какие-то варианты.

— Я найду для тебя лучшего учителя, — наконец произносит она, словно размышляя вслух. — Будем готовиться в течение всего оставшегося времени. Сделаем, что успеем. А потом…

— Простите, Светлейшая, — бесцеремонно, прямо на полуслове прерывает её кланяющийся мужик в тёмном костюме. — Ваш сиятельный супруг удовлетворил запрос об аудиенции. Она начнётся ровно через пять минут в малом кабинете. Не опаздывайте.

И, не дожидаясь ответа, мужик удаляется.

Орлина церемонно кланяется ему в спину, затем раздражённо выдаёт:

— Вот же, старый павлин! Не мог побольше времени выделить⁈ Идём скорее, — а это уже мне. — Этот изверг ненавидит, когда что-то идёт не по его планам.

И направляется вслед за мужиком. Делать нечего, топаю за ней.

Что-то мне подсказывает, договориться с отцом почившего Максина будет совсем не просто.