Железный Феникс

Глава 20 Достать кхелота

Советник кайзера — это ведь необязательно сильный маг, правда? Он же, наверное, своим умом всего добился. Или вообще — его точно по знакомству взяли, вот!

Хотя радостная физиономия Ангвара говорит об обратном. Он уже будто смакует картины грядущей расправы.

Красноглазый между тем встаëт с Иерархова места и направляется к выходу. Останавливается на полпути и кивает мне с тщательно отмеренной издëвкой:

— Пожалуй, стоит выйти на улицу, МАКС. Покажите мне всё, на что способны. И конечно, сдерживаться необязательно. Всё равно вы не сможете меня… Как вы там сказали? Уделать? Хорошее слово, мне нравится.

И уходит, довольный, так и не дождавшись от меня ответа. За ним нестройными рядами тянутся родственники с Ангваром во главе. Мне тоже ничего не остаëтся, кроме как встать с полюбившегося стула и последовать за ними.

— Отличное представление, — счастливо улыбается так и не изгнанный с совета ребëнок, устремляясь мне навстречу. — Похоже, тебе удалось разозлить кхелота.

— Кого? — переспрашиваю без особого интереса. Троллей я уже видел, фейри тоже. Подумаешь, очередная странная раса!

— Коренного жителя острова Кхь, — отвечает мальчик, приноравливаясь к моему шагу. — Ты что же, не знаешь?

Пожимаю плечами. Я и про остров такой сроду не слышал. За пять прожитых тут дней до местной географии дело так и не дошло.

— Странно, — хмурится дотошный ребёнок. — В клане всё так плохо с обучением молодёжи?

Отмахиваюсь, не вдаваясь в подробности:

— Без понятия. У меня с памятью проблемы.

— О-о-о, — сочувственно тянет мальчик. — Всё заново учить придётся? Не завидую.

Оставляю замечание словоохотливого пацана без внимания. Мне сейчас о предстоящем поединке думать надо, а не светские беседы вести. Но ребёнка моё молчание совершенно не смущает.

— Вообще-то про кхелотов как раз мало что известно, — продолжает мальчик. — Тридцать лет назад на бескрайнем безжизненном северном острове разом проснулись все вулканы. А потом его разом наводнили странные люди с красными глазами. Они помнили древние времена и рассказывали возмутительные вещи. Но в их лице кайзер и Великая Росия обрели надёжного союзника и партнёра…

— Ну и мастак ты байки травить, малыш, — усмехаюсь я и наконец выхожу на улицу.

Хорошо, что площадка перед Иерарховым домом весьма обширная, потому что народу тут собралось немало. Все присутствовавшие на совете, охранники, Эма. Кажется, ещё кое-кто подтянулся.

Толпа этих замечательных людей образовала широкий круг, в центре которого со скучающим видом замер Рах Шан. Он оборачивается на звук наших с пацаном шагов и едва заметно, но от этого не менее кровожадно, улыбается.

— Явился всё-таки.

— Сбегать не в моих правилах, — просто отвечаю я, входя в круг. И тут же по периметру и над нами, отсекая шум голосов, вспыхивает силовое поле.

Минуту мы с красноглазым пялимся друг на друга, оценивая. По физическим параметрам он явно мне проигрывает. Но как понять, что ждёт меня в магическом плане, — неясно. Да и недооценивать этого типа из-за тощей комплекции я бы тоже не торопился: такие ребята и безо всякого колдунства бывают весьма неприятными противниками.

— Ранее вы сказали, — вдруг прерывает советник молчание, — что на совете должны равно присутствовать все заинтересованные стороны. Что вы подразумевали под этим?

Неожиданный вопрос слегка выбивает меня из колеи. К чему это он ведёт? Осторожно отвечаю:

— Разве стороны конфликта не должны выяснять отношения друг с другом публично и в равных условиях?

Рах Шан медленно качает головой:

— Нет. То, о чём ты говоришь, противоречит вашей иерархической традиции. Другой вопрос. Как давно ты виделся с одним из моих сородичей?

Открываю рот, чтобы ответить. И закрываю его снова. Во-первых, раскрывать подробности своей личной жизни я не обязан. К тому же вокруг импровизированной спарринг-площадки греет уши толпа народу. Это нам с Равшаном тут ни шиша не слышно. А вот заинтересованной родне за пределами барьера — очень даже. Нет уж. Меньше знают — крепче спят.

— Не въезжаю, о чём вы толкуете, советник, — нахально усмехаюсь я. — Кроме вас есть ещё кто-то?

Ну и пусть моя ложь видна невооружённым взглядом. Не пойман — не вор, ясно тебе, чистейшество?

Рах Шан чуть прищуривается, будто прочитал мои мысли.

— Ладно, — зловеще произносит он. И продолжает, но уже громовым голосом — так, что, наверное, в доме матриарха слышно. — Да начнётся поединок! По законам Великой Росии и с благословения Церкви Второго пришествия!

Замолкает на несколько секунд. Судя по невнятным силуэтам, просвечивающимся через силовое поле, зрители радостно аплодируют и размахивают руками. Ещё бы! Каждый любит смотреть, как кому-то чистят морду. Главное, чтобы не ему самому.

— Поскольку целью поединка является всего лишь проверка способностей МАКСА Воскресенского, для победы ему достаточно будет меня коснуться, — чуть тише говорит красноглазый. — Его проигрыш будет засчитан, когда я пойму, что он не может этого сделать.

Не «если», а «когда»? Кажется, советник кайзера вовсе не сомневается в моём поражении. И не то чтобы я могу его в этом упрекнуть.

Зато у меня есть отвага. И слабоумие, очевидно, — раз вообще во всё это влез. Но идти на попятный уже поздно, потому что Рах Шан воздевает вверх руки и громогласно объявляет:

— Да начнётся поединок!

«После которого я как следует тебя допрошу,» — тут же раздаётся у меня в ушах чей-то мерзкий издевательский голос. А вокруг одновременно материализуются тонкие чёрные нити, напоминающие паутину. И я мгновенно оказываюсь укутан в них по самое не балуй!

Дёргаюсь раз, другой — держат крепко.

— А уже после, — Рах Шан движется среди этих нитей легко, словно настоящий паук. — Я как следует тебя расспрошу.

— Два раза обязательно повторять? — хмуро спрашиваю я, одновременно пытаясь вызвать огонь, как получалось у меня раньше. Но полыхает пока что только пониже спины.

— Ты слышал? — притормаживает советник. — Не может быть!

Источник наконец отзывается — неохотно, будто просыпается. Давай, лентяй, работай! Спелёнутая нитями ладонь занимается пламенем. Стоит ей освободиться, резко взмахиваю рукой, выжигая всё, до чего дотягиваюсь. Заполняющие пространство нитки горят как шёлковые. В смысле, медленно скукоживаются и тут же осыпаются пеплом. Ну, хоть палёным не воняют, и то хорошо.

Поджигаю вторую руку — а это, оказывается, весело! — и прохожусь огненным колесом по окружающему пространству. Знай наших, красноглазый!

Со стороны советника доносится сдержанный смешок.

— Поймал! — радостно шелестит его голос.

А моё собственное сердце вдруг останавливается. Равно как и всё вокруг. Пространство осыпается красноватым песком. Нет больше ни силового поля, ни ухмыляющегося противника. Надо мной возвышается каменная пирамида, вершина которой упирается в небо. В центре обращённой ко мне грани напряжённо мечется гигантский зрачок — настолько чёрный, что, кажется, поглощает собой все краски мира.

«Покорись!» — набатом бьёт по моей черепушке. Кости гудят и вибрируют, будто медные колокола. Кажется, моя голова сейчас взорвётся.

Зрачок на пирамиде замедляется — и останавливается прямо на мне. Он ритмично пульсирует, одновременно будто бы сдирая с меня слой за слоем. Одежда, кожа, внутренности — всё втягивается внутрь ненасытной черноты. Боли нет, но ощущение распада выворачивает мозги наизнанку.

«Покорись!» — повелевает невидимое существо. А я чувствую себя таким крошечным и бессильным, каким, наверное, не бывал даже в колыбели. Да что там! В материнской утробе! От меня попросту не осталось ничего — я весь внутри непроглядного мрака…

Нет! Этого просто не может быть! Морок, галлюцинация — но точно не объективная реальность!

Остро хочется себя ущипнуть. Исчезнувшие было мышцы конвульсивно дёргаются. Правая рука сгибается в локте, и я вижу всё ещё работающими глазами по-прежнему объятую пламенем ладонь. Не голые костяные фаланги, как я ожидаю, а самые обычные пальцы. Вторая рука тоже в норме — тело всё ещё не слушается, но я буквально заставляю его двигаться, чтобы в этом убедиться.

«Покорись!» — ещё более требовательно звучит приказ. Но бессовестная тьма больше надо мной не властна.

Наоборот! Единственное, чего я сейчас желаю — разнести её к хренам!

Маги ведь не только в ближний бой умеют, правда?

Отступаю на полшага, через противодействующую силу поднимаю вверх обе руки, направляя их в сторону гигантского зрачка. По такому захочешь — не промажешь.

Что там надо кричать в таких случаях? «Файербол»?

Но прежде чем успеваю что-нибудь произнести, с объятых пламенем кулаков срывается целый огненный поток. Куда там жалкому файерболу! Жар разливается по всей грани, поглощая метающийся зрачок и дочерна вылизывая красноватые камни, из которых сложена пирамида.

Довольно, — приходит мысль откуда-то извне. И тут же организованный мной фейерверк гаснет, а я вновь оказываюсь на огороженной силовым полем площадке. Светлые плиты, которыми она вымощена, растрескались и почернели. В противоположной стороне — полусогнутый, пытающийся отдышаться Рах Шан. Кажется, от его костюма даже поднимается струйка дыма.

Отличная возможность, я считаю!

Бросаюсь вперёд, чуть ли не балдея от вновь обретённой возможности двигаться. Подлетаю к красноглазому, замахиваюсь… и чуть не падаю, ударив пустоту.

А не такой уж он и дохлый оказался!

Шустро разворачиваюсь, потому что советник, не будь дурак, метнулся мне за спину. Вовремя повернулся! Резким движением отбрасываю летящие ко мне раскрытые вражеские ладони. Это считается за касание или как?

Ладно, плевать!

Не останавливаясь, подступаю вплотную… и шлёпаю собственной ладонью этого умника по лбу.

— Теперь ты водишь, — сообщаю ему и отворачиваюсь.

Поединок завершён. Силовое поле вокруг нас немедленно истаивает, а мои уши наполняет не только шум ещё больше увеличившейся зрительской толпы, но и истошный вороний грай. Ничего себе! До сих пор я тут птиц практически не слышал, даром что живём почти в лесу. А тут — целая воронья стая!

Оборачиваюсь к красноглазому. Он вслушивается в птичьи крики так внимательно, будто действительно их понимает.

— Я победил, — напрасно пытаюсь обратить на себя внимание высокопоставленной особы. — Надеюсь, сомнений в моих способностях больше ни у кого нет.

Обвожу приунывших присутствующих мрачным взглядом и замечаю тех, кого тут раньше не было — Игора с матерью. Сопляк, будто застигнутый за подглядыванием, стыдливо отводит взгляд. А после и вовсе отворачивается — к явно находящемуся не в своей тарелке Ангвару.

— В чём дело, дядюшка? — сердито выговаривает гениальный малыш. — Как вы объясните происходящее?

— Я ещё и объяснять тебе что-то должен? — раздражённо бубнит родственник. — Весения, уйми своего…

— Вы со мной разговариваете! — чуть ли не рычит младший наследник. — Не вмешивайте в наши дела ещё и матушку!

Ангвар выглядит так, будто с ним вдруг заговорил банковский счёт. Да не просто заговорил, а требует, поганец, личных привилегий и гражданских свобод! В общем, ведёт себя совсем нехарактерно.

— Успокойся, Игор, — морщится родственник. — Негоже такие дела перед советником Рах Шаном обсуждать.

Игор матерно вздыхает, старательно подавляя рвущиеся с языка слова. И направляется в нашу с советником сторону. Привлечь внимание Рах Шана у него получилось получше моего. Хотя, может, это оттого, что вороны наконец заткнулись.

— Приветствую, чистейший, — церемонно кланяется красноглазому Игор. Советничий титул выглядит сейчас издёвкой — бедняга весь в саже и подпалинах. И только волосы, собранные в длинный хвост, почти не обгорели. — Надеюсь, с нашей последней встречи с вами произошло много хорошего.

— Ты что-то хотел, мальчик? — чуть раздражённо интересуется Рах Шан, не утруждая себя приветствиями. Как там Капец говорил? «Благочиние слабости»? Вот теперь и я вижу, как оно тут работает.

Не моргнув глазом, Игор продолжает:

— Боюсь, здесь произошло недопонимание. Мои соратники поспешили заранее решить все вопросы, связанные с наследованием. И вмешали в это дело вас. Им не следовало так делать…

У советника досадливо дёргается щека, но голос теперь звучит гораздо спокойнее:

— В каких делах мне участвовать, решают не твои соратники. И даже не я сам.

«А тот, кто мне приказывает,» — словно повисает в воздухе. Кайзер. По какой-то причине он хочет, чтобы место наследника занял именно Игор. А я, видимо, своим появлением вставляю ему палки в колёса. Отличное предупреждение, спасибо, господин советник. Без сарказма, если что.

А Рах Шан тем временем отодвигает Игора в сторону и объявляет всем присутствующим:

— В конце поединка я получил сообщение. Так что МАКСУ, — лёгкий кивок в мою сторону, — здорово повезло.

Ага. Это тебе повезло, что в конце я тебя не приложил как следует. Но при плохой игре всегда нужна хорошая мина, понимаю. Когда советника правителя уделывает в поединке вчерашний неумеха, это много на какие размышления может навести.

— Что случилось, советник? — заискивающе подхватывает вездесущий Ангвар. — Командуйте, мы готовы исполнить свой долг.

Ох, сколько пафоса. Жаль, в грудь себя пока ни разу не ударил. То-то ты сейчас не рядом с разлюбезным Иерархом, а вовсю решаешь, кого бы посадить на его место, когда он скопытится.

С такой роднёй врагов не надо.

— Прорыв Бездны оказался слишком велик, — сухо отвечает советник. — Прибывших из столицы ратников пока хватает, но им необходима дополнительная магическая поддержка. Поэтому Макс Воскресенский пойдёт со мной.

Ну конечно! Кому ж ещё, как не мне! А родня и рада стараться — вон как ехидно ухмыляется. Интересно, что они пообещали кайзеру, раз он за них так усердно работает?

— Вы издеваетесь, да? — хмуро интересуюсь я. — Разве от зелёного новичка там будет толк? У меня и умений никаких особых нет. Ангвар куда опытнее.

Сын бывшего Иерарха всплёскивает всеми частями тела сразу:

— Да какой там опыт! Умею кой-чего, по мелочи.

— С Максом точно не сравнится! — поддакивает стоящий с ним рядом дядька.

— Наконец-то настоящий наследник, — начинает кто-то с задних рядов, но его оперативно затыкают.

Красные глаза Рах Шана смотрят насмешливо.

— Ваша проверка только началась. Я ведь уже сказал, что вам просто повезло в поединке.

— А по-моему, кто-то не умеет признавать поражения! — по-настоящему сержусь я. — Не стыдно, господин чистейший?

— Сможешь себя там проявить, — ровным тоном произносит Рах Шан, — и вопрос наследования больше никогда не встанет. По крайней мере, пока я остаюсь советником кайзера.

Присвистываю. Такое щедрое предложение! С чего бы? Дела на этом самом прорыве совсем плохи или так хочется меня туда впихнуть?

Пока я думаю, активизируется Ангвар.

— Господин советник! — старательно сдерживая рвущееся из глубины души возмущение, вопит он. — Как же так? Разве вы не обещали поддержку лучшему претенденту?

— Вот именно, — кивает Рах Шан. — Я обещал её лучшему.

Несмотря на столь высокую оценку, лезть не пойми куда совсем не хочется. Я и так победил — это видели все присутствующие. А уж повезло мне или нет — дело десятое. Сам виноват, что хлебалом щёлкал. Так что я, наверное, откажусь.

— Подождите! — вмешивается в беседу старших молодой наследник. Его голос буквально дрожит — то ли от волнения, то ли от негодования. — Я тоже пойду.

— Игор! — ахает Весения.

— Я тоже пойду! — упрямо повышает громкость мальчишка. — По какому праву вы взялись проверять только его⁈ Меня воспитывают как подобает наследнику с десяти лет. А Макса в этом качестве даже никогда не рассматривали. Так почему теперь задвигают в сторону меня, а не его⁈

Красноглазый задумчиво кивает:

— В твоих словах есть резон. Сделаем так. Проявите себя при ликвидации прорыва, и сами поймёте, кому больше подходит роль Иерарха.

Ну вот, приехали. И как мне теперь от этой вылазки отказаться⁈