- Какой ужас! – прошептала Валя. – Просто не верится, что так бывает на белом свете.
- Не бывает, а есть. Представь себе, что богатому дяде лет эдак сорока приглянулась восьмилетняя соседская девочка. Он идет к отцу, предлагает деньги и тот продает дочь. Покупатель может делать с ней все, что заблагорассудится. И никто ему не помеха – ни законы, ни собственные родители, ни другие люди. Даже жена ничего не может возразить. Это нормально для тех, кто верит в так называемого «пророка». А теперь представь, что другой педофил предложит за девочку больше! И папаша согласится! Первому покупателю обидно. А если он родственник, то обидно вдвойне. А отсюда один шаг до кровной мести. Ее вообще могут объявить по любому пустяку. Ну, например девушка отказала жениху. Был случай в Турции, всю свадьбу перестреляли, сорок человек.
- Послушай, но ведь у нас такого нет. В России много мусульман, это обычные люди, - возразила Валя.
- Потому что законы наши держат их в узде! А дай им волю, такие порядочки установят, дедушка Сталин покажется добрым волшебником, а Лаврентий Палыч – феей из детской сказки.
- Антон, по-моему, ты сильно преувеличиваешь.
- Нисколько! В нашей стране проживает несколько миллионов мусульман. Если сказать правду, если рассказать о том, что на самом деле происходит в Судане, Иране, Сомали, в Йемене, в тех же Арабских Эмиратах и других исламских странах, общество возмутится. По всей стране прокатится волна погромов, поднимут головы националисты, всякого рода политические авантюристы. Вспыхнет всероссийский бунт, к власти придет Бог знает кто! И это в стране, чей ядерный потенциал позволяет уничтожить не только планету целиком, а и всю Солнечную систему! Это не нужно ни властям, ни простым людям, которые, кстати, больше всех и пострадают. Лучше держать религиозных фанатиков в узде системой законов и беспощадно сажать тех, бурчит что-то там против. Пусть снег в тундре убирают до конца жизни!
Шоссе изгибается, поворачивает то вправо, то влево, взбегает на горку, потом сползает в низину. Склон медленно понижается, окружающие скалы уже не так блестят острыми гранями и больше похожи на простые кучи камней. Встречный ветер дышит теплом близкой пустыни. Еще немного и взгляду открывается равнина, покрытая хребтами гигантских камней, рассеченная глубокими трещинами. Зеленеют редкие рощицы кустарника и низкорослых акаций. Равнина убегает в горизонт. Там, за неровной линией холмов, начинается великая пустыня. Антон сворачивает с дороги. Грузовик пылит по равнине, объезжая камни и овраги. Возле небольшого оазиса Антон останавливается.
- Мы на месте? – спросила девушка.
- Сейчас узнаем, - ответил Антон.
Откинул крышку коммуникатора. Экран послушно вспыхнул голубым цветом, высветилось меню. Антон тычет пальцем в нужный значок, на экране появляется программа навигатор.
- Так, мы вот здесь … контрольная точка … блин, не здесь! Промахнулись мы, Валюша, на три версты, - огорченно сообщил Антон.
- Это немного.
- Да, если по дороге. Три километра по бездорожью могут показаться бесконечными. Ладно, местность гладкая, доберемся, - махнул рукой Антон.
Снова потыкал пальцем экран, на лице появилось удивление.
- Что за ерунда? Почему тормоз такой? – пробормотал он. – А ну … вот зараза!
- Что такое?
- Коммуникатор барахлит. Вернее, программа. Такое впечатление, что вирус пробрался.
- Так просканируй, - улыбнулась Валя.
- Уже. Но, понимаешь, какая ерунда … оказывается, антивирь не имеет модуля самозащиты и сам может быть инфицированным.
Антон повертел в руках коробочку коммуникатора, лицо разочарованно скривилось.
- Странно, вроде модель продвинутая и операционка неплохая, а защита слабенькая. Чуть ли не бесплатная!
- Навигатор врет? – забеспокоилась девушка.
- Нет, все работает как надо, только тормозит немного.
- Ну и не обращай внимания.
- Видишь ли, - почесал в затылке Антон. – Вирусы в основном предназначены не для разрушения системы, а для зомбирования. Они заставляют компьютер работать на себя. Ну, спам генерируют, воруют инфу и так далее. Так вот, в нашем случае …
Лекцию по компьютерной грамотности прервал нарастающий грохот. Гулкий рев вынырнул из-за ближайших скал и нарастает с каждой секундой. Разговор обрывается на полуслове, Антон смотрит в окно. На высоте менее полусотни метров, от солнца летит вертолет. Машина идет с наклоном, солнечные блики играют на коротких крыльях. Против солнца не видно опознавательных знаков, даже модель с трудом угадывается – МИ-8, кажется. Под брюхом квадратная коробка, из которой торчит длинный стержень.
- Из машины! – крикнул Антон.
Понимая, что девушка сразу не сообразит, просто выталкивает ее на землю, прыгает следом. Они успевают отбежать на несколько шагов, как песок вздыбливается фонтанами высотой с двухэтажный дом, к реву вертолетного двигателя примешивается частый грохот, словно свинцовый горох сыплется на гигантский барабан. Пулеметная очередь достает до автомобиля, на мгновение останавливается, бежит дальше и обрывается. От грузовика летят куски металла, стекла рассыпаются блестящими льдинками, передние колеса рвутся в клочья, машина заметно оседает на передок. Изуродованный автомобиль скрывает облако пыли. Вертолет уходит на разворот, описывает полукруг и возвращается со снижением. Теперь солнце светит пилоту в глаза. Чтобы уйти от слепящих лучей, ведет машину над самой землей. Несущий винт поднимает клубы пыли, гонит прочь песок и мелкие камни, словно ураган. Антон хватает девушку в охапку и бежит к ближайшим камням. Спастись от воздушного охотника можно только среди нагромождения валунов. До скопления камней остаются считанные шаги, когда пилот вертолета нажимает кнопку электроспуска. Крупнокалиберные пули впиваются в желтое тело пустыни, песок вскипает фонтами пыли и грохот пулемета заглушается треском рвущейся в клочья земли. Мелкие осколки камней с истошным визгом разлетаются во все стороны, пули стучат почти у самых ног. Антон всем телом ощущает толчки горячего воздуха, в следующее мгновение раскаленная сталь разорвет его и девушку на куски. В последнем отчаянном усилии бросается на гряду валунов, как в озеро с обрыва. К счастью, с другой стороны ветер нанес песка. Это смягчило удар. Пулеметная очередь злобно рявкнула последними выстрелами, камень размером с лошадиную голову превратился в облачко пыли, взвизгнули осколки. Тотчас грохочущая тень накрыла беглецов, вертолет пролетел над самыми головами. Желто-серая, как песочная ящерица, машина взмывает ввысь по пологой дуге. Пилот явно намерен вернуться. Прятаться в пустыне негде. Можно, конечно, перепрыгнуть на другую сторону, но пилот тоже не дурак. Вертолет тем и отличается от самолета, что может зависнуть над землей на небольшой высоте и тогда противнику на открытой местности быстро придет гаплык. Антон понял, что загнаны в угол, жить остается считанные секунды. Взглянул на вертолет. В эту минуту машина разворачивается. На борту, возле окна пилота, отчетливо видна эмблема королевской жандармерии.
- За нами охотится полиция? – изумленно прошептал Антон.
Если вертолет не бандитский, а жандармский, это в корне меняет дело. Антон встает, поднимает руки вверх. С небольшой высоты пилот не может не заметить. Ни в одной стране полицейский не имеет права стрелять в безоружного человека. Вертолет разворачивается над небольшой высотой. Нос машины чуть опускается, отчего становится похожим на морду быка. Несущий винт стремительно вращается, образуя мерцающий круг. Вертолет приближается. Антон чувствует, как холод сковывает мышцы, тело невольно напрягается в напрасной надежде уйти с линии огня раньше, чем вспыхнут бледные огоньки на срезе ствола и долетят пули. Вертолет несется навстречу и Антон понимает – зря он доверился эмблеме государственной полиции. Жандармы тоже люди, им нравится охота на беззащитных живых существ!
В эту секунду небосклон прочерчивает дымная полоса, узкий темный предмет ударяется в черную точку выхлопной трубы. В боку машины набухает взрыв. Искореженные куски алюминия сыпятся на землю, облако дыма пополам с рыжим огнем расползается по корпусу и тут же сбрасывается вниз воздушной струей от винта. Двигатель захлебывается скрежетом, кашляет черным дымом. Вертолет содрогается от ударов изнутри, словно наружу пытается прорваться неведомая злая сила. Хвост машины переламывается, его по инерции поднимает и несущий винт разбивается в мелкие осколки. Кувыркаясь, вертолет несется к земле. Несколько секунд и пустыня сотрясается от тяжкого удара. Корпус разваливается с душераздирающим треском, из мешанины металла и пластика вырывается жуткий столб огня и черного, как грех, дыма. Взрыв топлива окончательно уничтожает останки вертолета. Видимо, перед вылетом пилоты заправились по самое «никуда». Основные и запасные емкости – а каждая вмещает без малого тонну керосина! – были залиты по горловину. Одномоментное воспламенение топлива похоже на ядерный взрыв малой мощности. Оранжево-черный столб расплылся в небе клубящимся облаком, дождь горящего керосина выпал на землю. Спасаясь от новой напасти, Антон подхватил обалделую девушку и метнулся обратно, на другую сторону гряды валунов. Аспирантка ошалело заползла под каменный козырек. Антон замешкался и несколько капель упало на рубашку. Чадные огоньки вспыхнули по всей спине. Валя вскрикнула и затрясла головой, словно не поверила своим глазам. Антон ловко упал на песок, крутнулся раз другой и тоже юркнул под защиту козырька. Кожу немного прижгло, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что могло произойти. На пустыню обрушился настоящий огненный ливень. Через мгновение иссяк, воздух наполнился вонью сгоревшего керосина.
- Что это было? – севшим голосом спросила Валя.
- Жандармский вертолет сшибли «стингером» или нашей «осой». Хреновый местный керосин горит медленно и поэтому выпал огненным дождем после взрыва. А вот с какого овоща жандармы охотились на нас с тобой, этого я не знаю, - пожал плечами Антон.
- Откуда ты знаешь, что жандармы?
- По эмблеме на вертолете.
- А мы? А нас? Что происходит в этой чертовой пустыне? – всхлипывая, спросила девушка.
Антон только вздохнул в ответ.
С вершины каменной гряды хорошо видны догорающие остатки вертолета. Песок вокруг усеян черными точками – следами от сгоревшего керосина и обшивки. С другой стороны сиротливо тянутся в небо кривыми культяпками железа обгорелые остатки автомобиля. Моторный отсек разорван пополам, грузовик теперь похож на самоходное корыто с колесами.
- Вещи, кажется, целы, - пробормотал Антон, рассматривая из-под ладони изуродованный автомобиль.
- Что? – плачущим голосом спросила Валя.
- Я говорю … - произносит Антон, но его голос глушит мощный рев сразу нескольких винтокрылых машин. От невероятного грохота содрогается земля, каменная гряда вибрирует, словно готовится рассыпаться в пыль. Целая эскадрилья вертолетов вынырнула, как показалось, прямо из песка. На самом деле машины шли очень низко над землей, на большой скорости, их почти невозможно было увидеть заранее. Вертолеты взмывают вверх и рассыпаются полукругом. По неслышимой команде с подвесок срываются ракеты «воздух – земля», автоматические пушки и пулеметы взахлеб изрыгают струи пуль и снарядов. На земле, за тем холмом, откуда прилетела ракета, уничтожившая жандармский вертолет, поднимаются клубы разрывов, грохот сотрясает землю. Вскоре горизонт затягивает громадная туча песка и пыли. Вертолеты в голубом небе неспешно перемещаются по широкому кругу, будто ведут какой-то странный хоровод. На бортах боевых машин видны те же опознавательные знаки королевской жандармерии, что и на сбитом вертолете. Распахиваются боковые люки, из темных провалов несутся к земле тонки нити десантных тросов. Маленькие фигурки в желто-коричневой форме стремительно падают вниз. Кажется, что люди вот-вот разобьются, но в нескольких метрах от земли падение резко затормаживается и десантники прыгают на мягкий песок. Крохотная фигурка кувыркается, словно осенний лист под ударами ветра, затем останавливается и в оглушительном хоре выстрелов звучит еще одна барабанная дробь автоматной очереди.
- Что ты стоишь, как столб? – пробился сквозь грохот и гул визгливый женский голос.
Неведомая сила увлекает Антона вниз. Он чудом изворачивается в воздухе и ловко приземляется на четвереньки, словно матерый котяра, что всю жизнь шляется по крышам. Аспирантка и без пяти минут кандидат наук уже стоит метрах в пятнадцати впереди и сердито так кричит:
- А ну, живо поднимайся, грабитель могил несчастный! Бегом к машине за барахлом и рвем когти отсюда!
Обычно спокойная и даже робкая на вид Валя сейчас была похожа старшину контрактной службы, обучающего зеленых новичков. Антон только и сумел произнести:
- Вау!
Ладонь сама метнулась к виску, имитируя отдание воинской чести. В следующую секунду они неслись «ноздря в ноздрю» к машине. Слава Богу, рюкзаки с разнообразным добром лежали в кузове целехонькие. В мгновение ока ремни обняли плечи, щелкнули застежки. Тяжелые мешки показались легкими, как пуховые подушки. Запасливый Антон подхватил пластиковую канистру с водой и путешественники бросились прочь от нехорошего места. Бой за холмом продолжался.
Пустыня - это не место для марафонского забега. По бескрайним пескам передвигаются медленно, не спеша, сберегая каждую частичку энергии. Валя скоро устала и перешла на шаг. По лицу бегут струйки пота, рубашка на боках и груди потемнела.
- Антон, куда нам теперь? – жалобно спросила девушка.
- Туда, - нарочито бодрым голосом ответил Антон, как и подобает мужчине в такой ситуации.
Ткнул пальцем в неприметную кучу валунов, поросших жуткого вида кустарником и низкорослыми деревьями, очень похожими на вытянутые лапы гигантского паука.
- Судя по инфе навигатора, - забормотал он, безуспешно стараясь получше рассмотреть экран коммуникатора при ярком дневном свете, - точка отсчета пешего маршрута начинается там.
- Вход в пещеры? – уточнила Валя.
- Да. Снимки с разведывательного спутника, которые имелись у Сан Саныча, показывали в этом месте пролом в земле, через который можно проникнуть в систему подземных коммуникаций гарамантов. Надо забраться в тень, здесь ни черта не видно! – рассердился Антон. – Идем быстрее, осталось совсем немного.
До предполагаемого входа в подземелье действительно не более сотни шагов. Воздушный бой летающих жандармов продолжался. Далеко за спиной гулко бухают взрывы ракет и снарядов, ревут вертолеты огневой поддержки, им с земли отвечают автоматные и пулеметные очереди.
- Как ты думаешь, Антон, что все-таки там происходит? – спросила Валя, кивая в сторону сражения.
- Точно не знаю, - пожал плечами Антон. – В Марокко не прекращаются столкновения между правительственными войсками и бандами наркоторговцев. Думаю, где-то здесь расположена их база, куда свозится весь урожай конопли с округи для последующей переработки. Жандармы вычислили и решили нанести внезапный удар.
- А мы тут причем? – возмущенно воскликнула Валентина.
- Да просто попали под раздачу, - махнул рукой Антон. – Возможно, пилот разведывательного вертолета принял нас за важных персон, которые лично приехали проинспектировать базу. Ему и в голову не могло прийти, что мы археологи. Какой нормальный мужчина с женщиной попрется в пустыню на грузовике? Увидел, доложил, получил команду … дальше ты знаешь.
Вход в подземелье оказался узкой, полузасыпанной песком, норой. Пришлось протискиваться ползком, толкая впереди себя рюкзаки. Неожиданно земля под ногами дрогнула, песочный вал не удержал вес двух человек и рухнул вниз. Археологи поехали на волне песка, как по снегу. Антон опасался, что внизу яма и они с девушкой свалятся на камни, но все обошлось. Течение песка замедлилось, потом совсем остановилось. Антон встал, сделал несколько шагов. Ноги вязнут в мелком песке почти до колен, воздух в подземелье сухой, неподвижный. Из редких дыр в потолке падают узкие столбы света. Густая пыль водит медленные хороводы, мельчайшие частички сухой земли неохотно опускаются вниз. Пещера невелика, напоминает купол неизвестного здания, у которого первые этажи скрыты в земле. Стены прячутся под толстым слоем пыли, густой сумрак мешает увидеть детали. Антон помог подняться Вале, отодвинул в сторонку рюкзаки.
- Ну, вот … кажется на месте, - сказал он, вглядываясь в экран коммуникатора. – Это мы, это отметка на карте. Конец пути!
Девушка брезгливо сморщилась, отвернулась. Мелкая пыль припорошила лицо, Валя похлопала ладошками по одежде, но чище от этого не стало.
- Антон, надо найти воду. Карта не показывает источника поблизости?
- Есть, - кивнул он. – В той стороне, где бой шел. Вечерком прогуляюсь. А пока давай осмотримся.
Пол засыпан песком. Антон попробовал раскопать – не менее полуметра, дальше сплошной камень. Расчистили участок стены от пыли. Под ней оказалась глина. Судя по характерным разводам, это делали люди. Антон хмыкнул, достал геологический молоток. На стальном клюве остались ржавые пятна высохшей крови. Девушка побледнела и поспешно отвернулась. Антон пожал плечами – ну, не вытер как следует, извини … Сунул молоток в песок, энергично потер. Удары железом о камень отозвались коротким гулом в подземелье. Глина спеклась до плотности бетона, удавалось откалывать только маленькие кусочки. Бить со всей силы Антон опасался – вдруг под слоем глины надписи те самые, из-за которых приехали сюда. Еще испортит! Валя стоит рядом и внимательно следит за работой. Когда верхний слой глины удалось сбить, под ним оказался обычный скальный массив. Антон вытер пот с лица, размазывая коричневую грязь, разочарованно вздохнул. В глубине души он надеялся, что интересующие Сан Саныча закорючки находятся именно здесь. Как только надписи будут обнаружены, позвонит Науменко и на этом все, можно собираться домой. Лазить по горячему песку и камням Антону совсем не нравилось. Даже с любимой женщиной. Этим можно заняться совсем в другом месте. Валя, как истинный ученый, не разделяла пессимизма Антона. Достала свой молоток, немного поменьше и легче, принялась тщательно простукивать стены. Антон иронично улыбнулся. Он не верил в таинственные скрижали на древних стенах, которые описывают великие деяния древних властелинов и сокровенные знания прошлого. Монотонное постукивание молотка внезапно изменилось. Стена отозвалась звонко и чуть надтреснуто. Девушка на мгновение замерла, словно не веря своему счастью, а потом лупанула со всей силы. Громадный кусок глины с шумом рухнул чуть ли не на голову. Валя в последний момент сумела отскочить, несколько мелких кусочков все же больно ударили по ногам. Упавшая глина подняла пыль до потолка. Девушка выскочила из мутного облака вся обсыпанная коричневой пудрой, с радостным криком, как будто обнаружила нечто сверхъестественное.
- Антон, я нашла письмена!
Когда пыль улеглась, стало видно, что от стены отвалился кусок замазки шириной с двуспальную кровать. На гладком камне высечены странные закорючки, палочки и кружочки. Для непосвященного просто резьба сумасшедшего по камню, но для ученого это целое сокровище. Девушка рассматривала непонятные Антону знаки с величайшим вниманием, вставала на цыпочки и даже ручками помахивала, словно хотела воспарить на манер мотылька.
- Что написано-то? – не выдержал Антон.
- Сейчас … сейчас … - отрешенно забормотала Валя, - это знак препинания, что ли? А здесь одно слово повторяется три раза. Зачем? А, ладно … Слушай, здесь написано следующее … ну, примерно, конечно, я не очень-то хорошо владею древними языками. Мы находимся в камере …
- Предварительного заключения, - не удержался от шутки Антон.
- Да. А как ты догадался? Изучил иероглифы? – удивилась девушка.
- Э-э … так, несколько штук, - нашелся Антон. На самом деле он ляпнул просто так, для хохмы. Не признаваться же, что дурак безграмотный!
- Хорошо, молодец, - похвалила Валя. – Так вот, в камеру предварительного успокоения – так точнее – помещали умерших и готовили для дальнейшего пути. Ну, обмывали, удаляли внутренности, дабы воспрепятствовать быстрому гниению и одевали.
- Мумифицировали?
- Нет. Мумификация была характерна для древних египтян и применялась только для знати. Считалось, что души покойников вернутся из загробного мира, мертвые оживут и поэтому тела надо сохранять.
- Похоже на христиан. Они тоже верят, что восстанут из мертвых, поэтому бренное тело надо вернуть земле, из которой оно и создано.
- Да, вроде того, - кивнула Валя. – Не сбивай меня! Дальше написано, что умерших отправляли … не пойму … Ну, одним словом, их переносили в другое помещение, где был вход в преисподнюю … Как странно! – пожала плечами девушка.
Антон оглянулся. Пространство под куполом тускло освещается солнечными лучами сквозь проломы в потолке, волны пыли колышутся в воздухе, тишина высокомерно молчит. И нет ни малейших признаков перехода в другую камеру или зал, как там правильно?
- Вот-вот, и я ничего не вижу, - грустно подтвердила Валя. – Нет ничего, что указывало бы на вход в преисподнюю.
- А ты точно перевела?
- Только по смыслу первые несколько строк. Знаки трудно разобрать, замазаны глиной. К тому же речь идет не о египтянах, а совершенно другом народе, с иными обычаями.
- И что это значит? – не понял Антон.
- Помнишь рассказ о гарамантах? Египтяне появились много позже и не здесь, а в дельте Нила. Эти надписи, - кивнула она, - сделаны египтянином. Возможно, он тоже был ученым, исследовал древнюю цивилизацию, - улыбнулась девушка. – Полученные данные фиксировал на камне, бумаги тогда вроде не знали. Да и не сохранилась бы она. Так вот, это – обвела она рукой исписанный участок стены, - не более чем предположения, как и любые научные теории. Древний исследователь считал, что своих мертвых гараманты оставляли у входа в преисподнюю, а дальше они сами …
- А если расчистить остальную поверхность, можно узнать еще, верно?
- Да. Удивительно, но кажется, мы нашли то, что нужно, - улыбнулась Валя.
- Больше не произноси этого вслух. Я не очень суеверен, но все-таки … Дрались же с кем-то жандармы неподалеку!
В подземелье жарко. Сказывается близость поверхности. Антон посмотрел на часы. Еще немного и солнце начнет садиться. Тогда спадет жара, можно будет сходить за водой, заодно посмотреть, в кого это так самозабвенно лупили вертолеты. Десант жандармов наверняка уже убрался. Платок на голове пропитался потом, влага перестала впитываться в ткань, сбегает крупными каплями по лицу. Пришлось снять, досуха выжать и намотать на макушку заново. Теперь Антон стал понимать, почему жители пустыни и других жарких мест носят чалму – длинный кусок ткани, обмотанный вокруг головы несколько раз. Валя продолжала обстукивать стены, каждый раз тщательно вслушиваясь в звуки. Антон достал из кармана коммуникатор, включил. И опять программа повела себя странным образом. Маленькие мозги коммуникатора слишком долго врубались, чего от них хотят. А когда сообразили наконец, что надо всего лишь показать новости – индикатор загрузки процессора отобразил максимальный уровень. Антон хмуро сдвинул брови – такого быть не должно! Блин, неужели вирус подцепил? И где, по порносайтам не лазил, подозрительные сообщения без темы удалял, не вскрывая, чужой картой памяти не пользовался. Выпуск новостей такой же, как и последние пятьдесят лет. Очередная ближневосточная страна готовится завладеть ядерным оружием, мировая общественность – с подачи Израиля! – жутко обеспокоена этим фактом. Изменилась цена на нефть. НАТО затеяла очередную военную авантюру в какой-то Богом забытой дыре. Там, видите ли, появились стратегические интересы Запада! «Звизда» шоу-бизнеса дает сенсационное интервью по поводу новой интимной прически, фоторепортаж прилагается. Криминальные новости: глава администрации какого-то российского городишки убит выстрелом в круглую морду. Чиновник администрации президента повесился на собственных подтяжках. Полковник милиции сошел с ума, упившись джин-тоником … Антон скривил лицо, словно хлебнул прокисшего яблочного сока. «Поскорее бы они пострелялись, перевешались и посходили с ума – подумал он. – Глядишь, и произойдет в России экономическое чудо, начнется научно-техническая революция и станет страна действительно свободной, а не колонией-поселением, которой пугают остальной мир». Небрежно бросает коммуникатор на рюкзак. Пластиковая коробка злобно моргает синим глазом и гаснет. Валя продолжает упорно простукивать камень. Антону становится неудобно – все-таки женщина работает, а он прохлаждается тут с игрушкой. Заходит с противоположной стороны, без охоты стучит в стену. Звук получается глухой, словно ударил большой барабан. Насторожившись, бьет еще раз. От стены отваливается маленький кусочек и Антон не верит своим глазам – в середине чернеет небольшое отверстие. Простукиванием определяет примерный размер. Получилось что-то вроде прямоугольника метр на полтора. Антон оглянулся – Валентина продолжает упорно стучать в стенку, брови нахмурены, на лице написана решимость хоть что-то найти. «Сделаю сюрприз»! – решает Антон. Отходит примерно на середину подземелья и с разбега кидается на стену. Девушка удивленно оборачивается, карие глаза широко раскрываются. От удивления она даже слегка открывает рот. Пулеметной очередью стучат каблуки, пыль на полу взвивается маленькими смерчиками. Антон бросается на стену, словно баран на ворота. Удар, треск, облако пыли заволакивает полкомнаты. Когда серая муть немного оседает, изумленная Валя видит громадную, в человеческий рост дыру. Антона нет. Встревоженная, подбегает к пролому и с ужасом замечает, что это окно или вход в подземелье громадного размера. Противоположной стены не видно, в густом мраке с трудом можно уловить бледное пятно далеко на дне. Тусклый свет из конической комнаты падает вниз и растворяется в густом мраке. Валя опрометью кидается к рюкзаку. Пальцы дрожат, срываются с застежек. Достает фонарь. Столб света, похожий луч прожектора, пробивает тьму на несколько метров и рассеивается в пыльном облаке. В смутном мраке не видно никого. Девушка напрасно вглядывалась вглубь пещеры, кричала – никто не отозвался, не вышел из тьмы.
Валя отложила бесполезный фонарь. На глаза попался коммуникатор. Девушка поднимает пластиковую коробочку, нажимает на кнопку включения.
Сознание вернулось к Антону сразу, словно его окунуло в ледяную воду. Открыл глаза и первым делом пошевелил конечностями. Со стороны выглядит довольно комично – взрослый дядя лежит пластом и дергает руками и ногами. Но самому Антону было не до смеха. Вместе с сознанием внутрь ворвалась боль. От неловкого движения череп будто взорвался. Дотронулся до головы. Пальцы нащупали громадную шишку на затылке. Чувствуется, как пульсирует кровь под кожей в такт сердцебиению. Антон попробовал сесть. Под задницей громко захрустело, острые осколки впились в шкуру. В кромешной тьме ничего не видно, но наощупь он сидит на куче костей. Антон пошарил вокруг. Пальцы сразу наткнулись на твердые обломки и кучку странных черепков. Вроде как глиняный горшок расколот. Антон еще раз провел рукой и понял, что это не горшок, а череп неизвестного, большой и прочный. Именно об него он треснулся башкой и потерял сознание. В темноте ничего не видно, но очень похоже, что свалился в могилу. Прямо на останки. Антон поспешно вскочил на ноги, отошел в сторону. Сверху, из пролома, падает бледный свет. Вокруг ничего не видать, но судя по громкому треску костей, подземелье огромно.
- Эй, Валентина! – крикнул Антон.
В плотной тишине голос звучит странно звонко. Так бывает, когда громко разговариваешь в пустом помещении. Антон вспомнил о своем желании удивить девушку.
- Ну, полный сюрпризец! – скривился он.
Порылся в карманах. Ничего, кроме чистого носового платка и коробки туристических спичек нет. Антон потоптался, чувствую полную растерянность. Мрак и одиночество действуют угнетающе, тишина буквально давит на плечи. И голова еще болит! Жирная, как личинка майского жука, спичка вжикнула. Вспыхнул ослепительный оранжевый свет. Антон завертел головой, пытаясь разглядеть как можно больше за те секунды, что пылает огонь. Совсем рядом выщербленная стена. Черный базальт тянется вверх, там пролом, до которого не меньше десяти метров. Антон только сейчас осознал, как ему повезло. Брякнуться с такой высоты, даже на песок - это почти наверняка сломать шею, отбить внутренности и легкие. Он еще хорошо отделался, свалившись задом на … Антон глянул под ноги и едва не вскрикнул – под ним громадная куча костей и черепов! Изуродованные останки людей густо пересыпаны песком, каким-то мусором и трухой. Похоже на то, что сюда не один год сбрасывали трупы, некоторые в деревянных саркофагах. От времени древесина сгнила, превратилось в некую хрупкую субстанцию, рассыпающуюся от любого прикосновения. Соскальзывая с черепов, проваливаясь почти по колени в хрупкие кости, Антон торопливо пошел вниз. На полдороге спичка догорела, кончики пальцев больно прижгло. Уже в полной темноте, глупо растопырив руки и выпучив глаза, спустился ниже. Куча скелетов оказалась огромной. Склон заметно понизился, но под ногами все равно хрустят кости. Нога зацепилась за что-то, раздался треск рвущейся ткани. Антон зажег еще одну спичку, посмотрел под ноги. Он стоит по щиколотки в засушенном трупе, прямо в середине груди. Мумия богато украшена какими-то камнями и блестящим металлом, но внимание Антона привлекла одежда. Истлевшая ткань легко рвется, но ее можно использовать. Мысленно извинившись перед незнакомцем – или незнакомкой? – Антон быстро обмотал сухую тряпку вокруг берцовой кости, поднес догорающую спичку. Примитивный светильник нехотя загорелся.
Пламя осветило громадную могилу. Огромная куча скелетов, обнаженных и в истлевшей одежде, возвышается на несколько метров. Антон своим падением разрушил вершину, гора костей как бы осела, но все равно видно, что макушка была примерно на уровне третьего этажа. Из мешанины костей и черепов торчат какие-то странные столбы, перекладины, толстыми жгутами свились канаты. На потолке чудом сохранился блок. Похоже, что раньше здесь был подъемный механизм, деревянная платформа. С течением времени сооружение пришло в негодность. Деревянная конструкция разрушилась, платформа рухнула вниз. Тогда трупы стали просто сбрасывать, постепенно на полу пещеры выросла настоящая гора костей. « Представляю, какой здесь стоял духан»! – подумал Антон. Аж передернулся, как представил эту кучу … нет, кучищу гниющих трупов. Однако судя по состоянию скелетов, последнее захоронение было много лет назад. Может, тысячу. Еще раз окинул взглядом грандиозную пирамиду из высушенных мертвецов. Бросились в глаза обломки подъемного механизма. Отдельные детали высовываются ломаными иглами из толщи человеческих останков. На некоторых висят уцелевшие скелеты. Трупы сваливались сверху и нанизывались на колья, как насекомые на булавку любознательного натуралиста.
- Надеюсь, вы были мертвыми, когда вас кидали сюда, - пробормотал Антон.
Факел из берцовой кости и куска савана стал гаснуть. Оставаться в полной темноте, да еще с тысячью мертвецов Антону совсем не хотелось. Словно сумасшедший бомж, кинулся на гору скелетов. Не глядя, срывает одежду, наматывает дорогие ткани на человеческие мослы. В суматохе не замечает, как рвутся сгнившие нити, драгоценные камни и золотые украшения сыпятся под ноги сверкающим дождем. Алмазы и бриллианты проваливаются в щели, их засыпает мусором и обломками черепов. Антону все равно. В его положении простое полено дороже всех алмазов, а каждая спичка на вес золотого телёнка. Ползать по костям неудобно и противно, ноги все время соскальзывают, руки проваливаются и осколки ребер больно царапают кожу, золотые побрякушки впиваются острыми гранями в ладони. Антон вспотел, вывозился в пыли, как черт и устал. В гаснущих сумерках он наступил на что-то круглое и большое. Под ногой хрустнуло и неизвестный предмет раскололся. Чавкнула липкая жижа, омерзительная вонища распространилась по воздуху. Антон едва не задохнулся.
- Фу, что за дерьмо! – пробормотал он.
Схватил догорающий факел, поднял над головой. В месиве костей и черепов блеснула черная густая жидкость. Похожа на мазут, но запах такой, что голова кружится. Антон поспешно вытер кроссовку о песок, пошкрябал чьей-то челюстью. Передние зубы широкие, как лопаты, держатся на удивление хорошо. Потом еще раз песочком … вроде чисто! Жирный блеск подсказал, что делать. Намотал клочок тряпки на кость, обмакнул в жидкость. Факел не то чтобы вспыхнул, но гореть стал получше. Вонь круче, зато пламя ярче. Обрадованный Антон решил осветить пещеру получше. Поджег сразу несколько факелов и начал устанавливать их в трещины на высоте человеческого роста вдоль всей стены, справа и слева. Через несколько минут стало заметно светлее и только тогда Антон сумел оценить масштаб подземелья. Погребальная камера оказалась громадной. До потолка не меньше двадцати метров. Если бы не куча высушенных мертвецов, Антон непременно разбился бы об пол. А он каменный, весь в буграх и шишках сталактитов и только чуть припорошен песочком! Стены покрыты известковым налетом и пылью. Пещера широка, как баскетбольная площадка. Противоположный конец прячется во тьме. Немного поразмыслив, Антон решает обследовать подземелье. Валя непременно вернется за ним. Позже. А пока можно посмотреть на этот самый вход в преисподнюю. Он ведь где-то тут! Подняв факел повыше, Антон медленно идет мимо растрескавшихся валунов, которые когда-то свалились с потолка, обходит клыкастые известковый наросты и внимательно глядит под ноги – трещин и ям в полу хватает. Постепенно потолок становится ниже, поверхность пола опускается. Пещера сужается наподобие кувшина. Стены сближаются и в конце концов Антон видит небольшое, в человеческий рост, отверстие в породе. Сколы блестят острыми гранями, маленькие кусочки кварца и слюды отражают рыжий свет факела, бледные искры мечутся по стенам и потолку. Мрачная дыра глядит слепым глазом, слабый свет факела не проникает вглубь. Подходить ближе Антону не хочется. Понятно, что никакой это не вход в преисподнюю, бред все и выдумки суеверных людей и вообще … Антон замечает, что пламя немного отклоняется. Струйка копоти изгибается этаким крючком, вытягивается в линию, потом слабеет и растворяется в воздухе. Это значит, что в пещере есть тяга! Получается, что вход в преисподнюю ведет на поверхность. « Да нет, - мысленно отмахнулся Антон. – Эта дыра вполне может оканчиваться пропастью, а воздух тянет через трещину в скале наверху. Такое вообще могли сделать умышленно древние могильщики, чтобы трупы побыстрее сохли и помещение проветривалось. Вонища же была в этой, как ее … камере предварительной подготовки». Антон идет обратно. Выбраться отсюда можно только через пролом, в который так лихо свалился. Валя найдет веревку, спустит ему и он вылезет …
Факелы гаснут один за другим. Антон уже больше получаса кричит, свистит, швыряет кости в пролом. Все бесполезно. Напарница как в воду канула. Наиболее вероятное предположение, которое приходит на ум – девушка попала в лапы бандитов. Тех самых, с которыми перестреливались жандармы с вертолетов. Только каким образом? Помощи пошла просить, что ли? «Вот черт, и коммуникатор наверху остался! – с досадой подумал Антон. - Какого хрена было швырять его в рюкзак? Всегда в кармане носил, и на тебе … будто бес на ухо нашептал»! Кричать больше не хотелось. Вдобавок Антон обнаружил, что голос пропал. То есть он не совсем исчез, а превратился в сиплое кряканье больной утки. И горло заболело. Пришлось оставить попытки докричаться и вообще прекратить всякую суету. Антон уселся поудобнее, насколько это возможно на скелетах, задумался.
Итак, предварительные итоги: он в яме, из которой невозможно выбраться самостоятельно, у него нет воды, пищи и средств связи. Если Валентина погибла, он продержится в подземелье не более трех-четырех суток. Добавить сюда постоянный стресс и срок уменьшится вдвое. Значит, надо выбираться самому. Но как? Вскарабкаться по гладкой стене невозможно. Продолбить ямки и подниматься с их помощью? Чем, костями, что ли? Или ржавым кинжалом, который наверняка можно найти в куче костей? Постепенно мысли начали путаться, исчезать и вскоре Антон погрузился в сон …
… стоит в середине подземелья. Курган из костей неопрятной серой кучей возвышается за спиной, светлое пятно пролома наверху затянуто тьмой. Там, на поверхности земли, глухая ночь, а здесь, в пещере, светлый сумрак. Антон вдруг осознает, что это сон. Так бывает, когда засыпаешь на голой земле, под открытым небом или в незнакомом месте. Такой сон тревожен, непрочен и может оборваться в любое мгновение. В сновидениях реальность подменяется нашими понятиями о ней, они приблизительны и неестественны. Почему-то пролом наверху не привлекает внимания. Антон идет вглубь пещеры. Мимо плывут островерхие колонны сталагмитов, сорвавшиеся с потолка камни блестят острыми сколами. Появляется темное пятно. «Вход в преисподнюю! – вспомнил Антон. – Стоит ли туда спускаться. Говорят, живым оттуда возврата нет. Или есть? Предания рассказывают, что некоторым удавалось вернуться. Попробовать»? Овальный вход приближается. Его размеры таковы, что пройти может только один человек. Антон невольно отмечает, что размеры точно соответствуют его росту и ширине плеч. Словно приготовлено специально для него. От этой мысли озноб пробегает по телу. « Может, это и есть смерть? Ведь она всегда приходит, когда не ждешь. И как происходит ЭТО, не знает никто. Зайти, что ли»? Мысленно машет рукой, шагает прямо. Словно раздвигается черный занавес и Антон попадает в длинный прямой коридор. Стены скрыты сиянием, невозможно разглядеть, из чего они. На ум невольно приходит сравнение с пресловутым светящимся коридором, который, якобы, видят умирающие. Правда, тоже самое происходит с человеком на вращающейся центрифуге. При значительном ускорении отливает кровь от головы, при кислородном голодании мозг выдает точно такие картинки. Видит умирающий сияющий коридор или нет, точно неизвестно. Но то, что такое видение явный признак приближающейся смерти – наверняка. Идти дальше Антону расхотелось. Попробовал повернуть, но не тут-то было! Неведомая сила неумолимо толкает вперед. Антон чувствует, что теряет равновесие и вынужден сделать шаг, затем второй. Пытается остановиться, хватается руками за стены, но пальцы скользят, словно по стеклу. Свет становится ярче, затрудняется дыхание. Еще мгновение и Антона просто потащит вглубь коридора, как щепку увлекает течение ручья. Если душит кошмар, самый лучший способ сбросить сонную одурь – это встряхнуться как можно сильнее. Антон так и сделал. Тело содрогнулось, словно его пробил заряд двадцать тысяч вольт, мышцы скрутило от внезапной боли, из горла вырвался крик … Антон проснулся от того, что дергается, будто судорога охватила всего, вместо крика шипит, как старый змей на жабу, пугая ее, но еще больше себя. Открывает глаза. Он в полной темноте, факелы давно прогорели, воздух наполнен отвратительным запахом горелых костей и еще чего-то. Наверно, того масла из горшка.
С кряхтеньем, будто древний старик, Антон встает с постели из костей и черепов. Все тело болит, спина ноет, на затылке тупо ломит громадная шишка. В подземелье странная духота, дышишь полной грудью, но воздуха все равно не хватает. Так бывает, когда содержание кислорода сильно упало. Антон взглянул наверх. Пролом не виден в темноте и это странно, ведь уже утро. По всему телу выступил пот. Лицо, спина и грудь покрылись маленькими капельками влаги. Мышцы словно наливаются холодной водой, голова тяжелеет. Хочется прилечь и закрыть глаза. «Я умираю от недостатка воздуха, - понял Антон. – Куда-то пропал весь кислород. Этого не может быть … если только вход в пещеру не замурован». Наощупь нашел факел, зажег. Пламя было почему-то не оранжево-желтым, а розовым. На самом деле цвет огня не изменился, это его чувства врут. Угловатые тени метнулись по стенам, вытянулись по полу черными иглами сталагмиты. Антон поднял руку с факелом, взглянул вверх. Пролом действительно заделан камнями и даже вымазан глиной снаружи, видны подтеки. Последнее удивило сильнее всего, ведь вокруг пустыня. Видно, кому-то очень сильно хотелось навсегда оставить его здесь. Интересно … Антон вспомнил странные обстоятельства смерти Сергея, своего напарника на раскопках. Рассказ Науменко выглядел правдоподобно, но он мог и соврать, не проверишь ведь. «Ерунда какая-то. Чем и кому я мог так помешать»? – подумал он и еще раз взглянул на замурованный пролом. И не лень было?
Изготовил факелов столько, сколько мог унести. Дурно пахнущая охапка костей перевязана кожаным ремешком, что на удивление хорошо сохранился на одном из трупов. От тяжести в голове трудно стоять, хочется лечь на пол, закрыть глаза и хоть минуточку полежать. Но если поддаться слабости, уже не встанешь. Идти трудно. Сталагмиты торчат из пола, словно ведьмины пальцы, черные тени тянутся следом клочьями мрака. Постепенно пещера сужается и вот Антон стоит у выхода. Или входа? Мысли путаются, думать физически тяжело. Обратной дороги нет и Антон идет прямо. Ничего сверхъестественного не происходит. Он попадает в достаточно узкую нору явно искусственного происхождения. Это понятно, если взглянуть на потолок. Трещины в породе заделаны смесью песка и глины, хорошо видны следы обработки камня. Очень похоже, что древние строители использовали буры или отбойные молотки. Антон смутно удивился – откуда такое? Нет, ему кажется. Глюки от недостатка воздуха. Проход постепенно опускается. Факелы горят плохо, быстро гаснут. Очень скоро остался один, последний. Чадное пламя стоит ровно, не отклоняется. Это значит, что никакого движения воздуха нет. Прошлый раз показалось, наверно. «Ну вот, и никто не узнает, где могилка моя, - подумал Антон, - точно, как в старинной песне». Почудилось, что дышать стало легче. « Вот, уже копыта отбрасываю. Сейчас появится свет, выйдут из ниоткуда давно умершие родственники и скажут – с прибытием, дорогой! Я почувствую легкость необыкновенную и …» Вместо родственников навстречу, откуда ни возьмись, выскочил округлый булыжник и Антон так вделался лбом, что искры из глаз посыпались. Падает на колени и несколько секунд соображает, что же это такое случилось. Догорающий факел валяется на полу, в последних отблесках видно, что камень торчит из потолка наподобие громадного фурункула. Строго говоря, это растущий сталактит, а не камень, но Антону все равно. Взгляд медленно опускается, останавливается на завале, что наглухо закупорил проход впереди. Все, идти больше некуда. Через пару минут, а то и раньше, факел потухнет и Антон окажется в полной темноте на глубине хрен знает сколько метров. Ну что – зашибись, мать вашу! Антон брякается задницей на пол, затылок больно прикладывается к стене. Антону все равно, он тупо глядит на тускнеющий факел, взгляд бездумно переползает в сторону, еще … В двух шагах от завала в стене узкая щель. В душной атмосфере подземелья любое движение воздуха или изменение температуры чувствуется сразу. Антону кажется, что из щели веет прохладой. Бред конечно, но терять ему нечего и Антон ползет на четвереньках к расщелине. По мере приближения ощущение свежести становится вроде как сильнее.
Левая рука подворачивается на камне, Антон обессиленно тычется лицом в пол. Осколки базальта и мелкие куски кремня режут лицо, в переносице взрывается боль и струйки крови текут по губам. Однако дышать на полу гораздо легче! Антон несколько раз глубоко вдыхает, захлебываясь собственной кровью. В голове проясняется и он физически чувствует, как жизнь возвращается. Словно розыскной пес, идущий по следу, Антон на карачках подбирается расщелине. Здесь, вблизи, явно чувствуется прохладный воздух с поверхности земли. Антон несколько минут лежит, наслаждаясь тем, что можно просто дышать. Факел гаснет, наступает полная темнота. В абсолютной тьме и тишине можно ориентироваться только по запахам. За спиной смрад горелых костей и удушье, впереди свежий воздух и жизнь. Расщелина невелика, приходится идти полусогнутым. Через несколько шагов она заканчивается тупиком, потолок исчезает и Антон каким-то чутьем понимает – надо карабкаться вверх. Стены узкого колодца испещрены трещинами и сколами. Каменная труба идет по наклонной вверх, подниматься хоть и трудно, но возможно. Только вот думать о том, что сорвешься, категорически не рекомендуется! Передвигаясь в полной темноте, Антон заметил странную особенность – незаметно для себя он получил способность определять расстояние и размеры предметов по звуку. Если проход поворачивал, то он знал об этом заранее и не тыкался разбитым носом в стену. Когда на пути появлялся камень, он «видел» его и даже знал, велик или мал. Получается эффект эхолокации. Такое свойство чрезвычайно развито у летучих мышей, их слабые глаза скорее служат украшением «страшнючей» мордочки, чем органом чувств. Самое главное, в норе достаточно воздуха. Прохладный поток струится сверху. Наручные часы Антон давно разбил, но похоже, что наверху ночь, иначе откуда взяться освежающему потоку кислорода? Это навело на мысль, что днем такой «халявы» не будет, нагретый солнцем воздух начнет подниматься вверх и в подземелье опять будет нечем дышать.
«Шевели задницей, искатель сокровищ несчастный, - зло подумал Антон. – Иначе тоже отправишься в потусторонний мир, а твоя требуха будет сохнуть на сквознячке». Но прошло не меньше часа, прежде чем Антон увидел слабый свет впереди. Бледное пятно медленно приближалось и наконец превратилось в плетеную из прутьев крышку. Сквозь щели пробивается ослепительный, после абсолютной тьмы, свет. Обостренный слух ловит далекие шумы, но определить характер звуков не удается. В любом случае, это далеко, так что опасаться нечего. Антон осторожно пробует рукой. В щели сыпется песок, рассохшиеся прутья тихо скрипят. Крышка не поддается и тогда Антон, которому до смерти надоело торчать в земле, как червяку позорному, кулаком вышибает плетеную затычку. Крышка пробкой улетает к невысокому потолку, Антон хватается за края ямы и рывком поднимается на поверхность. При первом же взгляде понятно, что он по-прежнему под землей, но уже у самой поверхности. Это участок пещеры переделан под чулан или склад, как больше нравится. Вокруг ящики, бочки, пластиковые емкости для воды. Ему, кстати, очень повезло, что крышка не заставлена чем нибудь тяжелым. После долгого ползанья на брюхе по внутренностям земли сил осталось немного. Снаружи тихо. Глаза, привыкшие к полной тьме, отлично видят в сумраке. Вообще-то, в чулане темно, но Антону кажется, что это светлый сумрак. Убедившись, что дверь заперта на внешний замок, Антон присаживается на длинный зеленый ящик. Несколько минут наслаждается осознанием того, что выбрался из могилы, что много свежего воздуха. И что прохладно и пыль, которой здесь немало, тоже вроде как свежестью пахнет. И вообще … Антон проснулся от того, что спина занемела на жестком дереве. Крышка ящика для прочности оснащена поперечинами, одна давит на лопатки, вторая упирается прямо в задницу. С кряхтеньем, будто старый дед с печки, Антон сползает с ящика на пол. На утоптанной земле намного мягче, чем на деревяшке. В пещере по-прежнему тихо, из-за перегородки не доносится ни звука. Спать более не хотелось и Антон решил обследовать чулан. Ничего интересного не обнаружил, если не считать несколько пластиковых емкостей с водой. Не смотря на мучившую жажду, пить не решился. Вода пахла чем-то искусственным и механическим, словно в ней долгие часы вымачивали пластмассу. В ящиках аккуратно сложены в стопки целлофановые пакеты. Судя по размерам коробок, в каждой по несколько тысяч. « Интересно, кому могло понадобиться столько целлофана в пустыне? – подозрительно подумал Антон. – Уж не тем ли самым ребятам, за которыми охотились жандармы»? Больше ничего в каморке не было. Антон уселся на свой ящик, некоторое время бездумно смотрел на черную дыру в полу – крышку он так на место и не вернул. Снова ощутил слабость, решил полежать. Нога неловко цепляется за край, щиколотку пронзает боль. Нечто твердое ткнулось острым углом прямо в косточку. Антон чертыхнулся, лапнул больное место. Пальцы ощутили прохладную сталь. Что-то знакомое показалось в железной штучке, что притаилась на боку ящика. Антон посмотрел внимательнее – да это стандартная защелка на оружейном ящике! Видел такие в армии. Невысокий, крикливый прапорщик заставлял таскать тяжелые коробки из угла в угол. Именно так казалось тогда только что призванному служить Антону Лыткину.
Крышка откинулась легко. Снаружи такие ящики красят зеленым – защитный цвет! - внутри просто дерево. На светлом фоне хорошо видны вытянутые в струнку автоматы, возле пламегасителя на стволе лежит штык-нож, внизу аккуратно сложены магазины. К великому сожалению, пустые. Это совершенно правильно, потому что только в дурных фильмах про «нехороших парней» оружие хранится заряженным. Даже на армейских складах. Режиссеры наивно полагают, что реальная жизнь устроена также примитивно и глупо, как их мозги. Сонливость улетучивается, исчезает слабость, голова проясняется, как только Антон берет в руки оружие. Казалось бы, простая железяка, ну, дерева немного и пластика. А как меняется человек – настоящий, конечно, а не перегруженный комплексами, слюнявыми сомнениями и липкой нерешительностью «тилигент», мать его и папу тоже! Именно оружие дарит мужчине чувство собственного достоинства, уверенности в себе. И даже если вы привыкли всю жизнь ходить с согнутой спиной, то теперь вы похожи хищника, крадущегося за добычей. А не дождевого червяка, скрючившегося под палящими лучами солнца.
Чертыхаясь и плюясь на пустые магазины, Антон хватает автомат. Лязгает защелка, штык-нож крепко обхватывает зажимами ствол. Поколебавшись, Антон все-таки присоединяет пустой магазин – на всякий случай. Выбраться из чулана оказалось просто. Пересушенные доски едва держатся на маленьких гвоздях. Осторожно надавил и сразу целый кусок стены с хрустом вывалился. Антон выскользнул наружу, аккуратно вернул доски на место. Обостренный слух улавливает невнятный шум в стороне, различается даже странное завывание и постукивание. Каморка, где был Антон, расположена в конце узкого коридора. На потолке тлеет единственная лампочка. Умирающий огонек светит тускло, словно звезда с другого края галактики, но для Антона сияет, как зенитный прожектор. Возле нее полуоткрытая дверь. Рыжие блики замедленно скользят по полу, доносится заунывное гудение голосов, постукивание и бульканье. Антон бесшумно подкрадывается. Свет масляной лампы кажется ослепляющим. Из комнаты тянется мутный дым, сильно пахнет дурманом. Тихонечко – заметят! – выглядывает и со вздохом выпрямляется. Находящиеся в комнате люди в таком состоянии, что даже на взрыв гранаты не обратят внимание.
В тесной каморке под стенами расставлены низкие лавки. Засаленные тюфяки покрывают грубые доски, клочья серого хлопка свисают из дыр. Сидят и лежат люди, бритые головы блестят каплями пота, глаза закатились под лоб, налитые кровью белки страшно глядят в никуда. Перед каждым стоит кальян, мутная жидкость регулярно вскипает пузырьками воздуха, потные торсы замедленно приподнимаются и безвольно опускаются. Низкий потолок усеян каплями влаги. Жарко, душно и противно. Антон входит. Лицо искривляется гримасой брезгливости. Стараясь глубоко не вдыхать отравленный воздух, осматривается. В углу небрежно брошены автоматы, кучей сложено снаряжение. Антон выбирает оружие поновее, ремни плотно ложатся на плечи, поясницу стягивает широкий пояс. Собирает снаряженные магазины, рассовывает по сумкам, один вставляет в автомат. Жестко щелкает затвор, но никто из курильщиков опиума не обращает на звук ни малейшего внимания.
- Вам же хуже, - бормочет про себя Антон.
Широкий клюв штыка проламывает ребра и рвет внутренности, тела курильщиков даже не вздрагивают. Так, съеживаются, будто воздух выпускают. Антону даже показалась, что раны дымятся «дурью». Обслюнявленные мундштуки падают на потные животы, вонь в комнате становится непереносимой. Антон зажимает нос, опрометью кидается вон. Дверь захлопывается так, что грязь сыпется сверху прямо за шиворот, но Антон не замечает – все равно вымазался, как черт. Коридор ведет дальше. Вообще-то он похож на обыкновенную шахту с отводами. Кособокие двери держатся на примитивных петлях из автомобильных покрышек. Комнаты пусты, в них только пыль, хлам и старые упаковки от консервов и воды. Но одна дверь привлекла внимание и заставила насторожиться. Коробка сварена из ржавого уголка, сама дверь изготовлена из полотна и оббита листом нержавеющей стали. Похоже, что сняли с холодильной камеры. На грубых загогулинах лежит толстая палка – засов. Антону было вообще-то наплевать на то, что там хранится. Он хотел просто поубивать всех уродов, что живут здесь. Почему-то казалось, что именно эти люди как-то связаны с пропажей Вали и именно они замуровали пролом. Он же чуть не задохнулся в подземелье! А то, что некоторые из них курят «дурку» и вовсе означает смертный приговор. На любителей анаши и опиума насмотрелся в стройбате и люто ненавидел всех, кто дышит наркотическим смрадом.
За железной дверью тихо. Антон снимает засов, тянет за крюк. Измазанные верблюжьим жиром петли бесшумно пережевывают смесь грязи и сала, дверь с тихим стуком прилипает к стене. В каморке темно, но Антон чувствует присутствие человека. Бесшумно шагает внутрь, окровавленный штык опускается. Запах и приглушенное дыхание точно указывают, где сидит неизвестный. Антон медленно – не спугнуть наркомана проклятого! – отводит руку с автоматом. В этот момент из-под локтя падает свет из коридора, освещая грязный пол и чью-то ногу. Антон с изумлением узнает брюки цвета хаки и летние «натовские» ботинки. Именно такие носила Валентина. Штык с хряском впивается в земляной пол, Антон опускается на корточки. Из темноты на него глядит бледное лицо девушки. Глаза закрыты, на грязных щеках ясно выделяются дорожки слез. Руки связаны грубой веревкой спереди, ноги обмотаны тряпкой. Девушка без сознания. Антон режет веревки и сразу начинает растирать занемевшие участки. Уж он-то знает, каково это, часами быть связанным. Девушка медленно приходит в себя, веки поднимаются.
- Что тебе надо? – раздается тихий голос.
- Чтобы ты ожила, - буркнул Антон, не прекращая разминать затекшие мышцы.
- Антон? – удивленно спросила Валя. И крикнула во весь голос: - Антон!
Он едва успел зажать ей рот. Получилось: - Ан! – и короткое мычание, но все равно в тишине прозвучало достаточно громко.
- Да что ж ты кричишь-то! – зашипел он, словно Змей-Горыныч. – Вот обязательно орать надо!
- Ум-м …
- Извини, руки негде было помыть. Ты вроде не ранена, я прав?
- Антошенька, ты жи-ив!? – изумленно прошептала девушка. – А я была уверена, что ты погиб в подземелье. Ты с таким шумом свалился вниз … Там так глубоко, я дна не увидела! Как же тебе удалось выжить?
- Я как бэтмен, растопырился и спланировал на кучу мусора. Морду вот только поцарапал и шишку на макушке набил. А так ничего, - бодро отшутился Антон. – Кстати, в той яме полно скелетов и костей. Могильник офигенных размеров … ладно, рассказывай, что, как и кто всем заправляет.
- Ой, Антон … - вздохнула Валя. – Я так перепугалась, когда ты … нырнул. Кричала, светила фонариком, все бесполезно. Потом кто-то подкрался сзади, повалили, связали … Какие-то люди, грязные, злые, все с оружием. Местные жители, говорят на марроканском диалекте арабского языка. Меня выволокли на поверхность, потащили туда, где вертолеты стреляли. Там вся земля изрыта воронками, трупы лежат все в крови. Потом втащили в пещеру, вели какими-то коридорами. Меня допрашивал один такой, гладко причесанный, с грязными ногтями … вонючую сигару курил, в лицо пыхал дымом … - всхлипнула девушка.
Антон покачал головой – сигарный дым страшная пытка! Но что взять с перепуганной женщины?
- Что он хотел?
- Его зовут Хаким. Сказал, что он предводитель … или хранитель, не разобрала. Говорит на смеси французского и английского, добавляет арабские слова. Придурок какой-то! Ну, вобщем, они тут чего-то охраняют от неверных.
- Ага, древние сокровища, - усмехнулся Антон.
- Возможно. Ты зря смеешься, Антон. У восточных людей мистическое мировоззрение. Они верят, что все делается по воле Аллаха, он следит за каждым их шагом …
- А также убирает мелкие камешки с пути праведного, засыпает ямки, учит уму-разуму, заодно вытирает сопли и подбирает слюни … слышал я это бред уже сто раз, - отмахнулся Антон. – В армии насмотрелся на этих «праведников», мать их! А в конце жизненной дороги ждет правоверного семьдесят девственниц в джанне. Это где ж столько баб набрать? Надувных разве … А наркоту для каких целей производят?
- Чтобы очистить землю от неверных, - со вздохом ответила Валя.
- Ну-ну … слава Богу, пока наблюдается обратный процесс. Я хочу помочь этому изо всех сил. Чую, сегодня выполню годовой план! – сквозь зубы процедил Антон. – Идти можешь?
Девушка кивнула.
Остальные комнаты оказались пусты, если не считать мусора и пыли. Коридор резко сворачивает вправо, полустертые ступени ведут вверх. Антон идет первым, девушка испуганно выглядывает из-за плеча. Она пытается одновременно смотреть под ноги, оглядываться и видеть то, что происходит впереди. В итоге не получается ничего, она поминутно спотыкается и тычется носом в спину Антону. Впереди слышен неясный шум. Антон резко замирает на месте. Валентина зазевалась, нога задевает ступень, и девушка чувствительно тычется лбом в копчик.
- Что ты там нашла? – удивился Антон.
Чтобы удержать равновесие, делает шаг вперед и в эту минуту на лестнице появляется целая группа людей с оружием. Лица покрыты черной щетиной, словно грязью, полные щеки трясутся, губы многозначительно надуты, брови сведены в линию. Антона всегда удивляло, почему это выходцы с Ближнего Востока смолоду выглядят, как откормленные поросята. Юноши от восемнадцати и старше имеют солидное брюшко, ладошки пухлые, брюки сзади только что не лопаются. Ну нет среди этого племени худых, разве только древние старики. Молодежь, как на подбор – сдобные батоны с глазками изюминками. Вроде посты строгие и все такое, а поди ты! По ступеням спускаются настоящие племенные бычки. В каждом не менее ста килограммов отборного мяса, сала и костей. Исхудавшему после подземных приключений учителю истории нечего и думать о рукопашной схватке. Если сразу не размажут по стенам, то животами раскатают в блин. Сухо лязгает затвор. Под каменными сводами это звучит, словно погребальный колокол. В следующее мгновение коридор наполняется оглушительным грохотом. Автомат Антону попался старой модели, без пламегасителя. Языки рыжего огня вытягиваются на полметра. Пули толщиной в мизинец взрослого человека бьют навылет, со скрежетом и визгом впиваются в камень. Букеты белых искр сыпятся на пол вперемежку с пылью и каменной мелочью. Упитанные туши валятся на ступени, словно пластиковые мешки с дерьмом, мягко чвакают жиром и медленно сползают вниз, соскальзывая на собственной крови. Коридор наполняется бледным пороховым дымом и пылью, пахнет кровью и дерьмом из пробитых животов.
- Клево! – прищелкивает языком Антон.
Оборачивается. Девушка сидит на корточках, кулачки прижаты к ушам, глаза зажмурены, на лице стынет выражение ужаса.
- Поднимайся, принцесса, надо ноги уносить, - похлопал Антон по плечу Валентину. – Кстати, ты не обратила внимания, много тут таких? – кивнул на убитых.
- Не очень. Человек двадцать, все одинаковые, - неестественно громко сказала девушка.
- Тихо ты … чего кричишь? - спохватился Антон. – Что значит одинаковые?
- Ну, все на одно лицо, как обезьяны. Я их не различаю, - ответила Валя уже тише.
Видно, что она немного оглушена выстрелами и не совсем понимает, что происходит. Антон срывает полный подсумок гранат с убитого. Не глядя под ноги идет вперед. Под каблуками хрустят пальцы, ребра, из рваных ран брызжет кровь. Валя ступает на цыпочках, чтоб не задеть, не зацепить, не наступить … В итоге поскальзывается на серой жиже, ноги разъезжаются, руки нелепо хватают воздух. Чтобы не упасть навзничь, по-кошачьи изворачивается и падает «солдатиком», словно проваливается. Колени с хряском проламывают ребра, из пулевых отверстий фонтанчиками плещется кровь, еще теплый мертвец издает протяжный стон, похожий на мяуканье гигантского кота. Девушке очень хочется повизжать изо всех сил, но понимает, что нельзя. Приходится зажмурить глаза и закрыть лицо ладонями. Омерзительно теплая и липкая жидкость стекает с головы зашиворот, на грудь … а запах! С трудом удерживая тошноту Валя бредет с закрытыми глазами среди трупов. Антон сверху наблюдал за попытками аспирантки не запачкаться кровью. Но заниматься цирком садистов нет времени, на шум выстрелов скоро сбегутся все, кто есть. Антон срывает зеленую тряпку с головы убитого, вытирает лицо девушке.
- Вижу, понравилось … не торопишься. Давай-ка шевели батонами поскорее, - произнес насмешливо.
- Нахал … прирожденный убийца, - с трудом ответила Валя, борясь с приступами рвоты.
Антон молча пожимает плечами – жизнь такая, куда деваться?
К немалому удивлению, никто не кинулся им навстречу с беспорядочной стрельбой и криками - аллах акбар! Они спокойно поднялись по ступеням, прошли коротким коридором, свернули налево и оказались перед крепкой дверью. Кустарные петли из автомобильной покрышки выглядят солидно и прочно. «Наверно и не скрипят» - подумал Антон и осторожно тянет за ручку. В узкую щель падает полоса солнечного света, тянет горячим и чистым воздухом прокаленной пустыни.
- Это долина, со всех сторон окруженная скалами, - пискнула за спиной Валя. – Я видела!
- Да? И что там есть?
- Ну, в той стороне, - махнула рукой девушка вбок, - проход среди камней. Шагов десять шириной. Они перегородили его старым автобусом, рядом сделали гнездо из мешков с песком.
- Что? – удивился Антон.
- Домик такой с тряпочной крышей … наверно, сгорела … За мешками люди с оружием. Долина невелика, как большой бассейн.
- Большой бассейн … - пробормотал Антон, - это пятьдесят метров … а ну.
Открыл пошире, осмотрелся. Долина действительно по форме напоминает открытый бассейн. Только вместо воды желтый песок. Унылый пейзаж разнообразят ржавые бочки, остовы разобранных на запчасти автомобилей и всякий хлам. Скалы нависают над землей выступами. Под естественными навесами расположились помещения для людей. Хорошо видны столы, топчаны, крытые плетеными из соломы циновками и откидные кресла для отдыха. В стороне от «жилья» за длинными столам стоят и сидят люди в шортах, только мужчины. На головах красуются широкополые шляпы, лица скрыты под марлевыми повязками. На столах аккуратно сложены пластиковые пакеты, стоят какие-то ведра и баки, из которых рабочие черпают белый порошок и рассыпают по пакетам. Движения плавные, осторожные. Чувствуется, что люди опасаются просыпать хотя бы грамм белого порошка.
- Ага, фасовка … - покачал головой Антон. – Неплохо устроились мальчики. Воздух сухой, от ветра и посторонних глаз защищают скалы. Спят и едят тут же. Дешево и сердито!
Каменные стены испещрены сколами, на земле видны свежие воронки от разрывов. В стороне сложены в кучу обломки досок и пластика – остатки старого оборудования.
- Слушай, с вертолетов так стреляли! И солдаты по веревкам спускались. А у них все цело! – удивилась Валя.
- Они успели убрать наркоту в пещеры – вон они! – а лавки и столы барахло, можно новые привезти. С вертолетов расстреливали песок и камни, солдаты побоялись лезть под землю.
- Неужели? В американском кино показывают, как десантники взрывают двери и бросаются в это … логово!
- То в кино. В реальном бою таких «героев» нашпигуют пулями за секунды. Смотри, вон там стоят охранники, у каждого АКМ – показал Антон на прогуливающихся по каменным козырькам людей с оружием. – Машина старая, но очень хорошая. Америкосовые М 16 дерьмо собачье против них, как пиндосы не рекламировали. Пули калибра 7,62 миллиметра пробивают навылет стандартный армейский бронежилет. Шлемы ихние из этого … как он … латекс? Или ботокс? – скривился Антон.
- Кевлар! Даже я это знаю, - засмеялась девушка.
- Да, кевлар. Так вот, шлем колет, как ореховую скорлупу. И ничего пиндосы до сих пор не придумали лучше. А ведь АКМу уже за шестьдесят! А во Вьетнаме что творилось? Ты только представь себе, что пиндосовское командование абсолютно серьезно утверждало, что их винтовки не нуждаются в чистке, это, мол, оружие будущего! Солдаты получали М 16 без комплекта для чистки и смазки. Это в джунглях-то! Разумеется, уже через пару часов оружие выходило из строя, а привести в порядок нечем. Солдаты вынуждены были подбирать брошенные калашниковы. Америкосы скрывают это, делают вид, что все было не так и вообще по-другому …
- Ладно-ладно, не кипятись. Я тебе верю, - улыбнулась Валя. – Лучше скажи, как выбраться отсюда.
- Это интересный вопрос, - почесал затылок Антон. – Надо подумать.
До прохода в скалах метров двадцать. Нечего и думать пробежать его, часовые сразу увидят и откроют пальбу. Возвращаться обратно, то есть забираться под землю, не хотелось категорически. Антон взглянул на часы. Скоро полдень. Солнце жарит свирепо, на землю обрушиваются тонны раскаленного воздуха, на камнях можно жарить яичницу. Едва ли в таких условиях охрана чересчур бдительна. К тому же жандармы убрались восвояси не солоно хлебавши. Разбитым столам и ящикам цена копейки, а снарядов выпустили на сто тысяч баксов. Вобщем, бандиты чувствуют себя победителями, а потому не будут шибко внимательными к тому, что творится под носом.
- Ну что, придумал? – затеребила рукав Валя.
- Да. Все просто и гениально. Ты идешь первой, руки за спиной, будто связана. Я конвоирую. Движемся медленно, спокойно к проходу.
- Ты с ума сошел! Нас увидят! – воскликнула девушка.
- Возможно. Но часовые больше глазеют на пустыню, рабочие заняты фасовкой. Шансы невелики, да. Но как по-другому? – развел руки Антон.
- Ну … - Валя потопталась на месте. Долина действительно выглядит этаким элитным санаторием для богатеньких «буратин» – живописные скалы вокруг, легкий ветерок из пустыни колышет редкие стебли травы. Тихо, умиротворенно … Только вот запашок плывет по воздуху странный такой, сладковато-аптечный. И выход отсюда действительно один, вокруг отвесные стены, наверх никак не забраться.
- Ладно, - вздохнула девушка.
Они шагнули из затхлой прохлады пещеры на слепящий зной долины. Жара высушила капли пота, рубашка на спине взялась белесой коркой, жесткая ткань неприятно заколола плечи. Антон поморщился, но особого значения не придал. Бандана опущена до бровей, лицо покрыто грязными разводами, так что по цвету кожи он почти не отличается от местных жителей. Один бы ушел запросто, но вот с женщиной сложнее. О пленнице знают все да и вообще, женщина в мужском коллективе всегда привлекает внимание. Даже если у всех мужчин дома жены сидят. А бандиты любого вероисповедания такие же мужики, как везде. Т. е. кобеля. Валентине и не надо было притворяться испуганной пленницей. Она действительно боялась до дрожи в коленках. Лицо смотрит в землю, спина согнута, плечи опущены. Девушка идет медленно, оступаясь на ровном месте. Валя уверена, что стоит ей поднять глаза, как ее узнают и охрана откроет такую пальбу, что она умрет раньше, чем ее коснутся пули. Девушка до такой степени запугала сама себя, что не обратила внимания, как навстречу вышел охранник. Появился из-за большого валуна, на плече болтается автомат, в руке бутылка минеральной воды. Валя уловила приближающийся звук шагов, подняла взгляд. Но она до такой степени испугана, что бояться сильнее просто была не в силах. Охранник глянул на искаженное ужасом лицо, ухмыльнулся. Дурак, видимо, решил, что это он такой великий и ужасный, потому что смуглое лицо расплылось довольной улыбкой. Губы сложились трубочкой, раздалось смачное чмоканье – охранник прищелкнул языком от удовольствия. Полное ничтожество в обычной жизни, бывший уличный хулиган чувствовал себя человеком, только когда наводил автомат на безоружных людей. Они пугались, а он наполнялся гадким чувством превосходства над «серой массой». Эдакий «сверхчеловек», не умеющий читать, писать и думать, зато надрессированный кланяться и орать по любому поводу аллах-акбар! Он так и шел, этот «юберменьш», на лице улыбка превосходства, в глазах презрение. Этого показалось мало. Бандит переводит взгляд на конвоира, хочет сказать что-то эдакое, веселое … Короткий и быстрый удар автоматом отшвыривает бандита к стене. Приклад у «калашникова» сделан из крепкого дерева, покрыт с тыльной стороны сталью. Можно рельсы к шпалам прибивать, как молотом. Удар сплющивает лицо, зубы проваливаются, челюсть с хрустом дробится на осколки. Нижняя половина лица превращается в красно-розовую кашу. Бандит сползает по стене, оставляя на камне широкий кровавый след.
- Иди спокойно, не обращай внимания, - говорит Антон, предупреждая «ойканье» и дурацкие вопросы типа: неужели обязательно так жестоко? Представьте себе, что именно так, скоро и безжалостно надо уничтожать бандитов и преступников всех мастей. Желательно без разбора причин, заставивших … э-э … «в общем-то неплохих людей», заниматься терроризмом и убийствами. Тогда желающих погреть руки на разбое значительно убавиться, проверено на практике неоднократно.
На спокойно идущую пару действительно никто не обратил внимания. Даже убитый охранник не привлек взглядов. Работягам все равно, им лишнее знать и видеть не нужно, а часовые, разомлевшие на полуденной жаре, сердито глядели на унылую пустыню и подсчитывали минуты до смены. Антон с Валентиной спокойно дошли до конца короткого ущелья, остановились за камнем. Дорогу перегораживает ржавый остов автобуса. Когда-то его пригнали сюда именно для того, чтобы перегородить проход. Поставили поперек, подожгли. Выгоревший кузов заложили мешками с песком, укрепили листами железа. На крыше установили импровизированную огневую точку – маленький кузов без колес, но с навесом из рифленого железа, тоже обложенный мешками с песком. Там, под крышей, томятся двое часовых за пулеметом. Железо накалено на солнце, словно сковородка на костре. Снизу хорошо видно, как горячий воздух поднимается вверх, искажая предметы. Даже полчаса провести в такой духовой печи подвиг. Судя по унылым рожам охранников – их можно разглядеть из-за камня – пулеметчики торчат на крыше больше двух часов.
- Они совсем не обращают внимания на пустыню. Забрались в тенек и … – Антон приподнялся, чтобы лучше разглядеть часовых, - в кости дуются!
- Антон! Убивай их побыстрее и пойдем отсюда. Я больше не могу, - жалобным голосом попросила Валя.
Антон удивленно покосился на будущего кандидата наук. Нечасто можно услышать такие просьбы из уст ученого и женщины. Видно, достало все!
- Увы, дорогая, быстро не получается. Можно, конечно, бросить гранату, но на тарарам сбежится вся шобла. Не отобьемся.
- Тогда придумай что-нибудь! – недовольно приказывает девушка.
- Тихо-тихо … ишь ты, царица Савская!
Долго сидеть за камнем нельзя, вот-вот появится смена и тогда конец. Выбрав момент, когда оба охранника опустили морды, разглядывая кости, Антон бросается вперед, на ходу вынимая гранату. Когда до вышки остаются считанные метры, граната летит прямо под крышу, туда, где валяются кости с выигрышной комбинацией. Игровая доска разлетается в щепки, кости подпрыгивают до потолка и проваливаются в щели. Охранники застывают гипсовыми статуями от ужаса, глаза стекленеют – прямо под ногами вращается граната! Ребристые бока злобно подмигивают черными нарезами, капсюль-детонатор тускло блестит нержавеющей сталью. Жизни любителям азартных игр на службе остается одно мгновение …
Молча и быстро, словно гигантские наскипидаренные жабы, охранники выпрыгивают из-за ограждения. Тучные тела неожиданно легко взмывают к солнцу, задевая голыми пятками край крыши. Траектория полета круто обрывается в наивысшей точке, охранники шлепаются на песок животом и грудью так, что земля вздрагивает. Валя видит, что лица несчастных вояк глубоко погружаются в пыль, затем ребра пружинят, прыгунов подбрасывает и безжалостно припечатывает к земле. Антон спокойно наблюдает за процедурой взлета и падения. Когда сотрясение земли стихает, поочередно сует штык каждому под лопатку. Затем, не медля ни минуты, взбирается на крышу автобуса. Граната уже перестала вращаться, просто лежит посередине площадки, среди осколков игровой доски. И вовсе не думает взрываться, потому что Антон не выдернул предохранительное кольцо. Он был уверен, что злые и утомленные солнцем охранники не обратят внимания на такую «мелочь».
- Давай сюда, Валь. И побыстрей! – велел он девушке.
Валентина перешагнула через трупы охранников. Лестница чуть слышно скрипнула под ногами, девушка стала рядом.
- Ты чего-то ждешь? – спросила она, глядя на задумчивое лицо Антона.
- Вроде того … Думаю. Посмотри, какая замечательная машина установлена здесь, - кивнул он на пулемет. – А патронов-то … Мама дорогая!
- Ты хочешь пострелять, да? Весь лагерь переполошится, Антон. И так чудо, что нас никто не заметил, так тебе мало?
- Твоя пропажа обнаружится с минуты на минуту, трупы тоже увидят. Даже если мы с тобой чемпионы мира по бегу на длинные дистанции – а это не так! – нас догонят. Да и не набегаешься по пустыне.
Антон выпрямился во весь рост, на щеках заиграл румянец, глаза сверкнули огнем.
- Смотри, отсюда все, как на ладони. Вертушки жандармов стреляли сверху, боялись снижаться, поэтому снаряды ложились по козырьку. А отсюда пули пойдут прямо в пещеры. Если кто и выживет, им будет не до погони.
- А рабочие? Они же не виноваты!
- Правда? Ты думаешь, они тут под страхом смерти работают? Да сами напросились за длинным баксом, еще и дрались между собой за право потрудиться. Да-да, не сомневайся. За то, чтобы купить жене тряпку или сыну велосипед, они без колебаний отравят тысячи людей. Им все равно, сколько погибнет от сделанной их руками заразы, главное – набить брюхо. Свое и родни. А дальше – трава не расти. Но только не конопля! Да эти «крестьяне» стократ хуже тех, кто торгует «дурью» на улицах. Те всего лишь реализаторы, а эти – производители. Без них ничего бы не было!
Антон огляделся. Пулемет вытянул железный хобот ствола в пустыню. Переставить плевое дело. Но тяжелое. Дело в том, что это – наш, российский «Утес» калибра 12,7 мм. Тяжеленная дура стоит на трех стальных ногах, сбоку свисает патронная лента, собираясь на полу аккуратной железной пирамидой. Ворочать пулемет под низкой крышей, в тесном пространстве кузова, да еще обложенного мешками с песком, дурное дело. Недолго думая, Антон сбрасывает листы гофрированного железа сверху, тянет пулемет на себя и разворачивает на одной «ноге» в сторону долины. Передняя сошка пробивает когтистой лапой мешковину. Песок высыпается потоком, сошка прочно становится в ямку.
- Ну вот, мать вашу! – удовлетворенно произносит Антон.
Тянет затвор на себя, довольно кивает – заряжен!
- Валь, отойди назад и зажми уши. Бахает машина, как пушка. Отходи! – говорит он.
Крупнокалиберный пулемет глядит равнодушно и тупо. Там, за рамкой прицельного приспособления, суетятся люди, раздаются хлопки выстрелов. Антону наплевать, что их уже заметили, из прохладных нор выбегают на раскаленную землю вооруженные люди. Это даже хорошо, меньше возни будет. Несколько пуль пробивают стойки несуществующей крыши, маленькие облачка ржавой пыли и старой краски художественно так появляются в воздухе и тают. Автоматная очередь ровной строчкой прошивает грубую ткань, желтый песок выплескивает фонтанчиками, мешок стремительно худеет, как дырявый воздушный шарик. Кусочки горячего металла злобно воют над головой и режут воздух на части с нудным визгом … Пора!
Свирепый рев пулемета глушит все звуки. Грохот накрывает волной пустыню, скалы и долину, в которой продолжают суетиться люди. На каменных откосах возникают громадные нарывы – тяжелый и прочный базальт разлетается в пыль под ударами железа. С козырьков срываются осколки камней, убивая и калеча тех, кто внизу. Пули с визгом рикошетят, каменная крошка разлетается во все стороны, накрывая долину будто шрапнелью. Первая очередь прошла верхом, пули никого не задели, но камнями все равно побило многих. Никто не ожидал, что неизвестные начнут отстреливаться из пулемета. Охранники растерялись, рабочие тоже не сразу поняли, в чем дело.
- А-а, мать вашу, забегали! – злобно процедил сквозь зубы Антон. – А вот мы сейчас пониже возьмем …
Вторая очередь пошла на уровне пояса. Навесы, деревянные столы с упаковками марихуаны и героина превращаются в пыль и щепки. Мешки с белым порошком взрываются, словно порох. Слабый ветерок разносит мельчайшие частички наркотического вещества по воздуху, долину затягивает белым туманом. Завеса настолько плотная, что люди ничего не видят на расстоянии вытянутой руки. Обсыпанные наркотической мукой фигуры мечутся в мутной пелене, сталкиваясь друг с другом, валятся с ног, вскакивают … Каждая пуля находит сразу несколько жертв. Металлический стержень пробивает тело насквозь. Кинетическая энергия настолько велика, что человека разрывает на мельчайшие кусочки. Останки в буквальном смысле придется собирать совочком. Если, конечно, у кого-то появится такая странная идея. Особенностью крупнокалиберного пулемета является то, что от летящей с огромной скоростью пули распространяется ударная волна. Цель все равно будет уничтожена, даже если не произошло прямого попадания. Противника сбивает с ног, а если пуля прошла совсем рядом, на полметра, то разорвет на куски. Именно поэтому такое оружие, несмотря на кажущуюся громоздкость и неудобство, очень эффективно.
Через несколько секунд затвор щелкнул последний раз, пулемет вздрогнул и затих. От раскаленного ствола поднимается горячий воздух, искажая пространство вкривь и вкось. Тишина закладывает уши плотной ватой, где-то в районе затылка тоненько звенят колокольчики. Антон с трудом отрывается от рукоятки. Правое плечо тупо ноет – пулемет плохо закреплен, отдача была приличной. Долина представляет собой ужасное зрелище. Все пространство между скалами заполнено наркотической пылью. Порошок медленно оседает, желтый песок словно покрывается сединой. На перепаханной земле разбросаны изуродованные до неузнаваемости тела охранников и рабочих. Стены зияют выбоинами. Навесы, столы, оборудование разбито в щепки. Черными дырами глядят пещеры, остатки разбитых дверей болтаются на петлях. Кое-где появляются бледные языки пламени. Огонь робко ползет по обломкам, стараясь добраться до гор мусора. Вот там-то разгуляется! Антон задумчиво смотрит на картину полного уничтожения.
- Знаешь, Валь, пешком по пустыне мы далеко не уйдем, - говорит он, почесывая в затылке. – Вода нужна, еда … У меня коммуникатор был, запасная одежда. Все где-то здесь осталось!
- Ты еще и вернуться хочешь? – раздался тихий голос откуда-то снизу.
Антон оглянулся. Валя лежит на полу, вокруг ворох стреляных гильз. Испуг на лице девушки медленно сменяется страдальческим выражением.
- Ты больше не будешь стрелять? – шепотом спросила она.
- Из этой штуки нет, - с сожалением ответил Антон. – Патроны кончились. Ты как?
- Все хорошо. Ничего не чувствую, в глазах туман.
- Это скоро пройдет. Прогуляемся? – предложил он, кивая на разгромленный лагерь бандитов.
Антон идет настороженный, оружие держит наготове. Валя шагает следом, поминутно тычась носом в спину. Не верит, что все бандиты уничтожены и прячется за спиной Антона. Воздух насыщен наркотической пылью. Маленькие огоньки разрослись и теперь пламя свободно гуляет по разбитым в дребезги столам, оборудованию. Хорошо высушенная марихуана оказывается неплохо горит, с удивлением понял Антон. Конечно, не солома с бензином, но достаточно уверенно. Вокруг никого. С края каменного козырька свисают убитые охранники, капает кровь. Высоко в небе кружатся стервятники. Птицы опасаются спускаться на землю, пока по ней бродят люди с оружием. Но как только эти двое уйдут, начнется роскошный пир! Внимание Антона привлекает широкий проход внутрь скалы. Ворота снесены, в глубине пещеры укрыто брезентом нечто похожее на автомобиль. Антон подходит ближе. Брезент пробит пулями, видны осколки стекла, острые куски металла торчат наружу. Похоже, что от машины остался один хлам. «Ну вот, а я было губу раскатал, что на «мерине» помчимся» - подумал Антон. Брезент сползает на пол, цепляясь краями за углы и глазам предстает самое уродливое создание американского автопрома – «Hammer». Странная помесь колесного трактора и платформы для перевозки негабаритных грузов. Настоящий терминатор окружающей среды, пожирающий сотни литров топлива, отравляющий воздух кубометрами в секунду. Только страдающие гигантизмом пиндосы могли придумать такую машину. И всего лишь для перевозки нескольких человек! Впрочем, Америка занимает ведущее место в мире по количеству толстунов. Двухсоткилограммовый папа, десятипудовая мама, пара деток по сто килограммов … Оно конешно! Антон покачал головой. Обошел автомобиль со всех сторон. Машина на удивление оказалась целой. Пули снесли только крышу и лобовое стекло, двигатель, ходовая исправны. Не веря своему счастью, Антон садится за руль. Машина оказалась военной модификации, то есть вместо ключа зажигания у нее тумблер. Надо просто повернуть и мотор заработает. Антон так и сделал. Серо-желтая громадина протяжно взревела, автомобиль, сминая колесами мусор и трупы, выползает из пещеры.
- Ну как? – спросил Антон подбежавшую девушку. – Я же говорил – надо посмотреть!
- А коммуникатор нашел? – спросила Валя.
- О-па! Упущение … - пробормотал Антон. – Щас!
Обыскивать трупы занятие вообще малоприятное – для нормальных людей, понятно! – а заниматься этим делом на жаре, когда со всех сторон слетаются жирные зеленые мухи, и вовсе противно.
- Откуда эти твари берутся, а? Ведь пустыня кругом … - раздраженно бормочет под нос Антон. – «Дури» что ли, нанюхались, мухуи проклятые …
Насекомые действительно ведут себя «неадекватно». Вместо того, чтобы сосредоточиться на открытых ранах, мухи суматошно носятся по воздуху, громко жужжат и даже начинают драться между собой. Сумасшедшие твари рассекают мутный от наркотической пыли воздух, словно маленькие истребители. Насекомые теряют ориентиры, с силой врезаются в камни. Несколько крупных мух больно бьются прямо в лицо.
- Тьфу, заразы! Так можно шишки набить. Или фингал под глаз получить! – злится Антон.
В конце концов ему надоело ворошить трупы. Оборачивается к девушке. Валя сидит в машине, закутанная с ног до головы в какую-то цветастую тряпку. Из маленького отверстия только нос торчит.
- Дорогая, ты не видишь тут своего знакомого? Ну, того, что допрашивал?
- Вон там, - показала Валя пальчиком и тут же спряталась под накидку.
- Премного благодарен, - пробормотал Антон.
Под навесом, прислонившись к стене, расположился труп. Головы нет, грудь иссечена осколками так, что видны ребра, сквозь дыры просвечивают бледно-розовые легкие. Судя по остаткам одежды, это был местный фюрер. Или топ-менеджер фабрики по производству «дури». Рядом валяется небольшая дорожная сумка. Верх срезан начисто, словно бритвой. В ворохе различного барахла виден блестящий пластиком и металлом коммуникатор, телефон Валентины и пакет с документами. Не раздумывая, Антон подхватывает сумку и бежит к машине. Оборзевшие мухи достали, блин!!! Hammer срывается с места, выбрасывая из под колес тучи пыли. Возле старого автобуса, перегораживающего проход, Антон притормаживает. Аккуратно, чтобы не побить фару, тычется бампером в ржавый бок. Мотор натужно ревет и автобус начинает медленно сползать с места. Старое железо скрипит, выгибается, кузов на крыше начинает угрожающе раскачиваться. Мешки с песком падают на землю, как перезревшие кокосы с пальмы. Наконец, дорога свободна и Антон ведет машину прямо в пустыню, подальше от разгромленной «фабрики грез».
Место для отдыха удалось найти довольно быстро. Помог навигатор. Коммуникатор Антона оказался исправен. Наверно, полудикий главарь бандитов просто не знал, как им пользоваться, потому что индикатор заряда батареи показывал уровень выше среднего. Антон загнал машину в тень от скалы, повернул тумблер зажигания. Перегретый мотор фыркнул и неохотно заглох.
- Что будем делать? – спросил Антон.
- Связаться с Сан Санычем, - ответила Валя. – Я уже пыталась это сделать, но ничего не вышло.
- Как это?
- Абонент вне зоны доступа – стандартный ответ, - пожала плечами девушка. – Тебе не кажется странным, что меня не убили? – неожиданно спросила она.
- Ну, спохватилась … - усмехнулся Антон. – А зачем? Видишь ли, в здешних краях женщина товар. Молодая, европейской внешности – очень дорогой товар. Хозяин ни за что не зарежет приблудную козу, ведь она дает молоко и потомство. Здешнее мужичье считает женщин говорящими животными. Ты не обижайся, но именно поэтому тебя не убили.
- Да, я тоже знаю местные обычаи, - улыбнулась Валя. – Но я свидетель!
- Чего? Заводика по изготовлению наркоты? Так здесь все этим занимаются, для Марокко это важная часть государственного дохода. Официально скрывают, конечно, делают вид, что борются … Если в относительно небольшой стране производство гашиша и марихуаны достигает сотен тонн в год, это значит, что занимаются таким делом в государственном масштабе. Здесь достаточно сильная центральная власть, чтобы списывать неудачи на слабый контроль и все такое … Брешут братья мусульмане, что ни причем, это, мол, террористы и бандиты. Делают и еще как! Только на экспорт, в «гнилую» Европу. Своим, которые на иглу подсаживаются, головы рубят в назидание другим. Чтоб, значит, плодились и делом занимались. А когда Европа вымрет, начнется очередное великое переселение народов. Вот так они думают, эти последователи пророка, мать их!
- Да ладно тебе! Опять ты за свое … Откуда такая ненависть к людям с другим цветом кожи?
- Кожа здесь ни причем. Как разрез глаз и форма носа. Внешность вообще не играет никакой роли. Дело в другом. Есть религии по сути своей агрессивные, нетерпимые к людям иной веры. Они требуют, чтобы верили только в их пророка, все остальные – нечистые. И людей делят на правоверных и отбросы. А раз так, то верующих по-иному надо просто уничтожать. Они ведь не люди, греха нет. Это тебе ничего не напоминает?
- Намекаешь на фашизм?
- Да. Схожих признаков много. Один французский философ в начале восьмидесятых годов прошлого века даже термин такой ввел в политологию – исламофашизм. Это после того, как мусульманские фанатики в Иране захватили американское посольство. Для людей с западным мировоззрением такое немыслимо, просто невозможно. Экстремистская разновидность ислама абсолютно безнравственна, как и фашизм.
Антон глубоко вздохнул, посмотрел по сторонам. Вокруг желтая пустыня. Однообразный пейзаж нарушают только каменистые холмы, овраги и наполовину рассыпавшиеся скалы – остатки горного хребта.
- Да, жить на такой земле … - покрутил он головой, - точно с ума сойдешь! Так что зря ты думаешь, будто для меня важен цвет кожи. Все люди нормальны, пока не попадают в лапы психопатов, объявляющих себя пророками, посланниками бога или неких высших сил. Тогда и начинается деление на белых и черных, правых и левых, восток и запад … Точно, как у Джонатана Свифта – партия остроконечников и партия тупоконечников.
- Это ты о чем? – удивилась девушка.
- О яйцах? А ты что подумала?
- А-а, Гулливер в стране лилипутов! – вспомнила Валя. – Да, очень похоже.
- Точно тебе говорю! Свифт гений, непонятый до сих пор.
Выйти на связь удалось только на следующий день. Ради этого Антону пришлось забраться на вершину самой высокой скалы. Сообщение передать удалось, но вот получить ответ не вышло. Коммуникатор упорно не желал принимать сигналы. Ругаться последними словами, сидя на вершине скалы, когда над горизонтом царственно появляется солнце – святотатство. Антон сдержал естественный порыв обматерить связь, изготовителей аппарата и тех уродов, что загнали его в эту дыру. Он несколько раз глубоко вдохнул прохладный рассветный воздух, потом опустился на камень. Каждый из нас может наблюдать чудо поднимающегося солнца триста шестьдесят пять раз в году. Ну, поменьше, если отнять те дни, когда небо затянуто тучами. Но никто и никогда не делает это по доброй воле. Спим. А между тем рассвет – это рождение не только нового дня, а и нас самих. Очень многие люди испытывают затруднения в предрассветные часы – просыпаются, душу бередят странные мысли, дурные воспоминания, ничем необъяснимое беспокойство. Нередки случаи смерти тяжелобольных людей именно за несколько минут до рассвета. Никому не удалось разгадать тайну. На самом деле тайны нет. Рассвет - это начало новой жизни. Во всех сказках, а они, как известно, ложь, но в них намек, добрым молодцам урок, нечисть отступает вместе с тьмой. Рубеж – крик петуха. Именно после него кончается власть темных сил, они уходят во мрак, в хаос и ничто. Дело, понятно, не в глупой птице. Свет несет разум, упорядоченность, добро. Рождение мира начиналось со слов – Да будет свет! И он возрождается каждый день на восходе солнца. Только вот мы, рожденные в добре и свете, предпочитаем спать и видеть сны. Желательно эротические. Или, на худой конец, как станем миллионерами.
Вам приснился банан? Значит, сегодня будет хороший секс. Так или примерно так утверждал дедушка Фрейд. Эх, вот бы повесить этого дедушку за «банан»! А заодно и всех его последователей.
Солнце выползло из-за горизонта на четверть. Ослепительный взгляд изгоняет ночной холод, камни нагреваются и вершина скалы очень быстро становится горячей.
- Понимаю … - бормочет Антон, словно извиняясь за то, что забрался куда не следует. – Пора уходить!
Когда подошел к машине, Валя тихо спала. Антон посмотрел на спящую девушку, покачал головой – уверена, что защитит, спасет и вообще, можно ни о чем не беспокоиться рядом с таким мужчиной. Если бы! На самом деле голова идет кругом от суматошных мыслей. Что делать дальше, ведь разгром подпольной фабрики наркодилеров незамеченным не останется. Со дня на день пожалуют «проверяющие». А как быть с раскопками? Вроде нашли захоронение с ценным барахлом, можно докладывать о выполнении задания. Дальше не их забота. Но тайваньское чудо техники молчит, как китайский партизан на допросе у чанкайшистов. Антон тяжело вздыхает …
- Как дела, Тошенька? – сонно спрашивает Валя.
- Пока живы, - философски отвечает Антон.
- Позавтракаем, чем Бог послал, а потом будет сматываться отсюда. Мне кажется, мы свою задачу выполнили, - «закинул» Антон наживку.
- Что!? – возмущенно воскликнула девушка.
Сон мгновенно исчезает. Взъерошенная, сердитая, она уселась на широком заднем сидении и возмущенно взмахнула руками.
- Как ты можешь такое говорить? Мы еще ничего не нашли, я даже на треть не сумела перевести текст на плитах, а ты предлагаешь уехать?
- Но фабрика наркоты … - начал было Антон.
- Ерунда! Она в стороне, нас обнаружили случайно. Даже если кто-то и вернется, по пустыне шарить не станут, - уверенно заявила Валентина. – И следы быстро заметет, - кивнула вниз.
Слабый – пока еще! – ветерок уже робко подсыпает песочку возле машины. Глубокие колеи, оставшиеся после тяжелого «молотка», до половины засыпаны. К полудню от них не останется и следа.
- Ладно, - махнул рукой Антон. – Воды у нас достаточно, пища тоже есть. Недельку посидеть можно.
Американская «гроза пустыни» с недовольным бурчанием сползает в неглубокий овраг. Там, в тени, машина будет стоять до тех пор, пока Валя окончательно не расшифрует каракули на стене. Антон пытался напомнить, что они не совсем исследователи старины глубокой. Их задача найти артефакты, годные к продаже коллекционерам. На что Валентина твердо заявила – пока не выяснит все, не задокументирует, никому ничего не сообщать. Она тут главная! А чтобы Антон не сомневался, маленькая женщина решительно отобрала у него коммуникатор. Антон вздохнул, пожал плечами. А он и не претендует ни на что! Больно надо …
Под куполом тишина. В уголке сидит на корточках Валентина. Глаза не отрываются от расчищенного участка стены. Для Антона эти надписи не более, чем каракули страдающего слабоумием двухлетнего ребенка. Но вот для Вали они, похоже, что-то значат. И хотя за два часа разгадала смысл только полудюжины закорючек, взор тверд и светел, на лице ясно читается решимость узнать все во что бы то ни стало. Антон не возражает. Он уже час лежит головой на рюкзаке, спина согревает каменный пол. Лежать на твердых камнях очень неудобно, но делать больше нечего. Прыгать еще раз в коллективный могильник древних людей у него желания нет. Веки начали тяжелеть, мысли путаться … незаметно для себя задремал. Но когда совсем рядом хрустнул песок, по каменным плитам простучали шаги, Антон выхватил пистолет раньше, чем открыл глаза. Палец давит на спусковой крючок, вот-вот грянет выстрел …
- Антон! – взвизгнула Валя.
Антон вскинулся, пистолет ушел резко вверх, глаза наконец-то открылись.
- А? Что за крики? – забормотал он, ошалело глядя вокруг.
- Ты хочешь меня убить, да? Я тебе совсем не нравлюсь? – раздался испуганный голос откуда-то из-за спины.
Антон оборачивается и видит, что девушка спряталась за небольшим камнем. Хорошо видна спина, испуганное личико выглядывает сбоку.
- Да нет, что ты … мне сон плохой приснился, - смущенно произнес Антон, пряча пистолет за пояс. – И вообще … не подкрадывайся так.
- Я нашла ключ к разгадке этих знаков, - похвасталась Валя. – Вот, смотри.
Вынула из кармана коммуникатор. На экране расположены ровными рядами те самые закорючки, что и на стене. Но если навести курсор, появляется меню с примерным переводом. То есть сразу несколько возможных значений знака.
- Да, интересно … Э-э, так он заработал! Как ты это сделала? – удивился Антон.
- Не знаю. Просто нажала кнопку включения и все. Я решила поискать в Сети переводы иероглифов, клинописи, рун и так далее … вот наткнулась.
- Мда-а … то есть, очень хорошо, это позволяет мне надеяться, что мы не застрянем здесь надолго. К вечеру закончишь? – с надеждой в голосе спросил Антон.
- Постараюсь, - вздохнула девушка. – Но имей ввиду, если откроется что-то очень важное, не уедем, пока не исследуем! – погрозила пальцем.
- Яволь, мой генерал! – выпятил грудь Антон, едва сдерживая улыбку. Он был уверен, что ничего ценного в настенных закорючках нет. Во всяком случае, такого, ради чего стоит оставаться тут надолго. «Странный какой-то коммуникатор, - подумал, когда опять устроился на рюкзаке. – Откуда он взялся? А-а, этот, как его … Трухин подарил. Вроде неплохая вещь, уж получше телефона будет, но всю дорогу барахлил. Теперь вот заработал … Надолго ли»?
День склонялся ко второй половине, когда опять раздался радостный голос Валентины:
- Антон, я расшифровала кое-что важное!
- Да? Рад … Что именно?
Вместо ответа девушка пересекает комнату по диагонали, затем шагает вдоль стены и останавливается.
- Вот здесь должен быть проход! – торжественно сообщает Валя.
- Интересно, куда? – спросил Антон. – В одном … проходе я уже побывал.
- Нет, это совсем не то. Понимаешь, судя по записям, этот купол, - обвела рукой Валя, - накрывал переход из мира живых в мир мертвых. Где-то здесь должна быть дверь.
Антон подходит ближе. Место, на которое указывала девушка, меньше всего похоже на дверной проем. Тем более, портал в иной мир. Обыкновенная стена. Хорошо видно, как блестят частички кварца по краям сколов, из монолитного пласта породы выступают валуны размером с лошадиную голову.
- Ты уверена, что перевела точно? – спросил Антон, с сомнением оглядывая стену.
- Вроде да, - ответила девушка, но твердости в голосе не чувствовалось.
- Дорогая, если «да» - это одно. А если «вроде», то кайлом придется махать неделю! Чё-то вот не похоже, блин, на портал.
Вместо ответа Валя обстукивает геологическим молотком стену. Через несколько минут обозначился кривоватый прямоугольник два метра на полтора – выше девушка достать не смогла.
- Если стучать здесь, - обвела рукой Валя прямоугольник, - то звук глуше.
- Что-то я не заметил, - проворчал Антон.
Однако девушка оказалась права. Когда Антон ударил в середину прямоугольника, а потом с краю, звуки действительно отличались.
- Ладно, давай попробуем. Только у меня такое чувство, что стенка здесь толщиной в метр, - сказал он.
Острый клюв геологического молотка высекает искры из твердой, как бетон, стены. Мелкие камешки и осколки отскакивают под ударами стали, больно впиваются в тело под тонкой тканью рубашки, секут лицо. Антону жарко, глаза заливает едкий пот, хочется пить и бросить все к черту. Удары отдаются болью в руке, проклятый камень плохо поддается. Когда удалось отколоть небольшой кусок, Антон обратил внимание, что камень больше похож на бетон, только очень плотный, без мелких раковин, которые остаются после высыхания. Антон повертел в руках отколотый кусок.
- Валя, это не камень. Похоже на бетон или какой-то застывший раствор. Только непонятно, из чего сделан, - устало произнес он.
- Бетон? – удивилась девушка. – Его придумали римские инженеры. Откуда ему здесь взяться?
- Ну, это не факт, что изобрели римляне. Так они утверждали, на самом деле авторами открытия могли быть совсем другие. Римляне завоевали почти весь мир. И ограбили тоже весь мир. Американцы вон тоже утверждают, что все великие научные открытия сделали они или их английские родственники.
- Карфаген должен быть разрушен … - улыбнулась Валя.
- Жаль, до кнопки запуска ракет не допущен … - пробормотал Антон. – Ладно … лично у меня сомнений не осталось – эта стенка искусственная, так что ломать надо. Только вот звук какой-то подозрительный. Он становится глуше, как будто что-то там, - мотнул головой Антон, - осыпается.
- Тогда отдохни и попробуй еще, - предложила Валя.
- Не-ет, я тогда до завтра отдыхать буду. Лучше отмучиться сразу!
Удары возобновляются с новой силой. После того, как осыпался верхний, самый прочный слой, дело пошло быстрее. Довольно скоро молоток пробил дыру шириной с кулак, за которой был уже не древний бетон, а какая-то серо-желтая масса, в которую сталь входила так же легко, как в пенопласт. Антон отложил молоток, задумчиво поковырял пальцем.
- Похоже на затвердевшую пену. Бред какой-то!
Отошел на несколько шагов, оглядел стену. Если и дальше колотиться молотком, то работы точно на неделю.
- Слушай Валь, есть у меня одна идея …
Граната точно поместилась в отверстие, выбитое в стене. Осталась мелочь: взорвать, но так, чтобы успеть самому спрятаться. Это непросто, если учесть, что время срабатывания меньше трех с половиной секунд. Удрать так быстро не получится. Антон пошарил в рюкзаке, извлек моток прочной бечевки. Купил еще в Касабланке, на всякий случай – в путешествии все может пригодиться. Осторожно разгибает усики предохранительной скобы, привязывает бечевку к кольцу.
- Уходим! – кивнул на выход.
Когда оба зашли за камень, Антон медленно потянул веревку на себя.
- Стой! А вдруг купол рухнет? – спохватилась Валя.
- Едва ли, - усомнился Антон. – Вход достаточно широк, избыток энергии взрыва уйдет наружу. Ну, глина со стен осыплется и все. Тебе же лучше.
Бечевка натягивается струной, затем на том конце напряжение резко ослабевает. Антон быстро тянет бечевку на себя. Некоторое время ничего не происходит, потом купол сотрясается от мощного хлопка. Из пролома выстреливает клубок пыли, все стихает.
- Ну вот, ждем еще с полминуты и заходим, - буднично говорит Антон, сматывая бечевку.
Комната тонет в пыли. Мельчайшие частички глины, песка и еще чего-то закручиваются в гаснущем хороводе. Помещение не узнать. С потолка осыпалась штукатурка, видны какие-то рисунки. Обнаженные стены явили миру странного вида барельефы – звери, рыбы, люди в чудных одеждах. В основном сцены охоты, рыбной ловли, потом уборка урожая … или посевная, Антон так и не понял. Впрочем, росписи на стенах его мало интересовали. Как и непонятные закорючки, которые во множестве появились в тех местах, где от стены отпали крупные куски. Гораздо большее внимание привлекала громадная дыра, образовавшаяся на месте взрыва. Ну, громадная - это преувеличение. Пролом, в который можно забраться, согнувшись в три погибели. Но, по сравнению с той дырочкой, что была здесь несколько минут назад эта - просто дырища!
- А если бы вручную? С ума же можно сойти! – тихо произносит Антон.
Исцарапанный и побитый геологический молоток занимает свое место на ремнях рюкзака.
Девушка осторожно заглядывает в темный пролом.
- Интересно, что там? – произносит она.
- Опять чья нибудь могила, - машет рукой Антон.
- Почему ты так думаешь? Может быть, там …
- Что? Подземный город гарамантов? А на центральной площади стоит летающая тарелка пришельцев … Вокруг, разумеется, никого - обитатели подземного города загадочно исчезли несколько веков назад, - с нескрываемым сарказмом произнес Антон.
- Ты не мог бы сделать проход шире, скептик несчастный?
- Для тебя, дорогая, все что угодно, - сказал Антон и помахал в пыльном воздухе несуществующей шляпой. Но прежде чем приступить к работе, внимательно осмотрел края. Слой древнего бетона оказался по краям не таким уж и толстым, как в середине. С другой стороны он покрыт серо-желтой штукатуркой, плотной, но непрочной, толщиной в четверть метра. Колотиться в стену, будто сумасшедший дятел, Антону вовсе не хотелось.
- Дорогая, отойди подальше и зажми уши, - попросил он.
Автоматные очереди разрывают тишину в клочья. С купола осыпается вся оставшаяся глина и штукатурка. Пули крошат бетон, крупные куски откалываются и падают на пол, мелкие разлетаются во все стороны. Помещение буквально разрывается от звуков – визга пуль, грохота выстрелов, шума осыпающейся штукатурки. Затвор щелкает последний раз, автомат умолкает. Наступает абсолютная тишина. Антон с удивлением замечает, что падающие куски глины не производят никакого шума. Значит, оглох на несколько минут. М-да, надо было тоже заткнуть уши! Дыра в стене превратилась в распахнутую пасть чудовища. Сколы камня торчат, словно клыки. Сбитая штукатурка щерится неровными краями, будто пена. Провал расширился вчетверо, наполнился мрачной чернотой, так что теперь двое могут пройти свободно. Если, конечно, захотят …
- Ну что, идем? – спросил Антон, заменяя пустой магазин на полный.
- Давай, - ответила девушка, но решительности в голосе не прозвучало.
Обыкновенные бытовые фонари отодвигают тьму только на дюжину шагов, затем свет тускнеет и сходит на нет. Видна широкая лестница, ведущая вниз, дальше просматриваются колонны. Ступени покрыты толстым слоем пыли. Осколки камней, что вывалились после взрыва, оставили извилистые следы, словно по ступеням торопливо проползла стая змей. Звенящая тишина и тьма, воздух неподвижен и сух. Антон первым делом зажигает спичку – увы, тяги нет и пламя не отклоняется ни на миллиметр. Спускается по ступеням, на полдороге оборачивается:
- Так мы идем или нет? – спрашивает Валю.
Голос звучит гулко, дробится в невидимых трещинах, убегает вдаль и возвращается искаженным отражением:
- Ет … ет … ет!
- Акустика, мать её, - удивленно говорит Антон, качая головой.
Тьма тотчас отвечает:
- Ё … ё … ё!
- Лучше помолчи пожалуйста! – шепотом просит девушка.
Тьма отвечает и ей чуть слышным шорохом:
- Ах … ах … ах!
В тишине спускаются по ступеням. Лестница невелика и через несколько шагов заканчивается. Дальше простирается широкий коридор. Пол выстлан каменными плитами, потолок поддерживается чередой колонн. Коридор пуст, пол укрыт внушительным слоем пыли, с потолка свисают целые клубни паутины в лохмотьях грязи, стены сверху до низу поросли белесой … шерстью? « Тьфу ты, блин! Это ж мох такой»! – мысленно выругался Антон. Сходство таково, что кажется, будто это бока волосатого чудовища невероятных размеров. Языки странного мха вытянулись на полу, будто наливы грязи, покрытые пылью. Умом Антон понимает, что это всего лишь колония простейших растений, во мху нет никакой опасности, но … береженого Бог бережет! Мало ли? Насекомые какие или микроорганизмы опасные … Лучше не дотрагиваться.
Знаками показал Вале, что приближаться к подозрительному мху не стоит. Девушка с готовностью кивнула. Было видно, что ей сильно не по себе, но изо всех сил старается показать, что прежде всего исследователь и вообще … что может быть страшного в подполе? Даже очень большом. Звуки шагов глохнут в тишине. Подошвы сначала продавливают толстый слой пыли, затем только упираются в твердь. Кажется, будто идешь по выпавшему снегу. Пыль взрывается маленьким облачком, которое надолго застывает в неподвижном воздухе. Облачка сливаются в одно длиннющее, словно над землей тянется дымный след. Двое идут в темноту, разгоняя мрак слабенькими фонарями. Световые параболы скользят по стенам, потолку, а затем спрыгивают на пол и бегут впереди, словно собаки. Справа и слева плывут выщербленные от времени колонны, заросшие мхом и пылью стены исчезают за спиной во мраке.
- Ну, как тебе тут? – прошептал Антон.
- Так же, как тебе! – сердито шикнула Валя. – Приятного мало.
Антон глубоко вдохнул, намереваясь сострить чё нить вроде – вдруг откуда ни возьмись, появился … и завыть дурным голосом. Уже разинул рот, намереваясь «выдать», как вдруг с досадой и стыдом почувствовал, что хочет … чихнуть! Проклятая пыль запершила в горле, в носу невыносимо защекотало. Чувствуя, что вот-вот «бахнет», быстро произносит:
- Извини, Валечка, но держаться мочи нет!
- Что-о? – удивилась девушка странной фразе и даже отступила на шаг. – Ты о чем?
В этот момент Антон чихнул! Мощно так, с прибабахом:
- А-апп … чху-у!
Валентине показалось, что она слышит рев разъяренного дракона. Шум от «чиха» был таков, что уши заложило. Эхо рвануло в неведомую даль и тут же возвратилось, усиленное до предела многократными отражениями. Опять шарахнулось прочь, в темноту, вернулось … И так раз десять! Оглушенная, растерянная, девушка только смогла произнести слабым голосом:
- Мама дорогая! Я состарилась на двадцать лет и поседела.
Антон в это время сидит на корточках и зажимает лицо платком, изо всех сил пытаясь удержаться от следующего «чиха». Тело сотрясают крупные толчки, слышится хрюканье и приглушенное «ух, ё»! Беднягу аж подбрасывает. Пыльное облако очень медленно оседает. Невыносимое свербение в носу наконец прекращается. Антон отрывает от лица платок. Из глаз текут слезы, нос распух, на лбу дрожат крупные, словно лесные клопы, капли пота.
- Ты как? – участливо спрашивает Валентина, с трудом сдерживая смех.
- Все путем … - трудно говорит Антон. – Ты не представляешь себе … чуть не лопнул, ох!
- Завяжи лицо, - посоветовала девушка. Сама она еще на входе в подземелье обмотала лицо платком.
Через несколько шагов свет фонарей упирается в стену. В этом месте коридор сворачивает, видна стена с прямоугольным проходом. По краям свесили клыки сгнившие остатки деревянных ворот. Перекладина наверху угрожающе наклонилась к земле. Толстый брус из цельного дерева каким-то чудом не рассыпался в прах и теперь нависает над входом, будто готовится прихлопнуть нежелательного гостя.
- Погоди-ка! – удержал Антон за плечо Валю.
Подходит ближе, чтобы внимательнее осмотреть ворота. Что-то показалось подозрительным, но что, сказать не успел. Едва он приблизился, как верхний брус срывается с креплений. Пещера буквально сотрясается от мощного удара, гул разносится по всему подземелью. Звук удивительным образом искажается, отражение усиливает его, гул превращается в надсадный рев. Каменная кладка ворот начинает осыпаться, грубо обтесанные валуны шатаются, из щелей тонкими струйками сыпется песок, вход затягивает пыльная пелена. Антон быстро отбегает, взгляд устремлен вверх – если начнется обрушение потолочных плит, им конец. Гул стихает, пыль медленно оседает, в подземелье снова воцаряется тишина. Валя внимательно осматривает брус, изумленно качает головой:
- Что это за дерево? Оно почти не сгнило!
- Наверно, мореный дуб, - предположил Антон. - Он не портится несколько столетий.
- Дуб, да еще мореный … - покачала головой Валя. – Откуда он в африканской пустыне?
- Не знаю, - пожал плечами Антон. – Только все это, - обвел он руками, - делалось, когда никакой пустыни тут не было. Возможно, и климат был другим.
Стараясь не шуметь, они проходят под аркой. Перед ними распахивается гигантская пещера, которую не в силах осветить фонари. Некоторое время люди растерянно светят во все стороны, но повсюду лучи гаснут в густой тьме, не достигая пределов подземелья. Только каменные колонны, словно лапы великанских созданий, являются из мрака расплывшимся от тяжести и времени круглым основанием. Каменный потолок едва просматривается во тьме.
- Ой! – тоненько пискнула Валя.
От волнения едва не выронила фонарь. Ладошки прижаты к щекам, глаза широко распахнуты. Царапая ногтями кожу, торопливо срывает защитную повязку от пыли. Луч фонаря суматошно мечется из стороны в сторону, выхватывая то кусок стены сбоку, то низ колонны. Но чаще просто скользит по густому, словно гудрон, мраку, не в силах пробиться дальше нескольких метров.
- Что это может быть, Антон? – прерывающимся голосом шепчет Валя.
- Н-не знаю, - разводит руки Антон. – Трудно представить, для чего людям понадобилось строить под землей такое громадное помещение.
Подходит к ближайшей колонне. Пятно света от фонаря бежит по каменному стволу вверх.
- До потолка не меньше двадцати метров, - задумчиво говорит Антон. – Может быть, это храм? Но за каким овощем его делать под землей? Ямищу такую рыть … стены из каменных плит, колонны … а как крышу возвели? Непостижимо!
- Антон! – раздается голос Вали.
Она стоит с другого бока колонны. Антон подходит. Фонарь ярко освещает выщербленные временем обтесанные валуны, из которых сделана колонна. Хорошо видны выдолбленные в камне отверстия. Они располагаются на равном расстоянии друг от друга и ведут вверх. Девушка светит выше. Примерно на середине колонны видны выступы, из каждого торчит стержень с утолщением на конце. Чуть ниже можно разглядеть веревку, конец висит в воздухе.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги