Жена алого императора

Глава 2

Я не сразу поняла, что происходит. То ли под нами все еще было море, то ли не море – в темноте уже не рассмотреть. Я сидела спиной к голове кэрча и лицом к Эроану, поэтому не увидела, куда мы приземлились. Удивило только, что высоту почти не меняли. Разве что на пару десятков метров вниз спустились, не больше.

Кэрч плавно опустился на что-то твердое и, надеюсь, достаточно надежное. Фьёр с облегчением спланировал вниз вслед за летающим собратом. Я ощутила, как раах радуется, что все обошлось.

Эроан обхватил меня за талию и вместе со мной выбрался из седла. Крылья, которые он отпустил, тут же снова встопорщились.

– Проклятье! Да что ж они такие… – Я завертелась, пытаясь посмотреть на крылья. Но увидела я кое-что другое.

Оказывается, мы очутились на широкой каменной площадке. По щелчку пальцев императора зажглись магические огни, освещая пространство. Огромная каменная площадка висела прямо в воздухе, а впереди нас встретил замок. Самый настоящий замок, парящий в воздухе! И это еще не все, что меня потрясало. Из провалов в стене била вода, стекая вниз, к самому морю.

– Что это? – поразилась я.

– Один из замков, принадлежащих Арк-Каран. Я давно здесь не бывал, но захотел показать его тебе.

– Невероятная красота! А вода? Откуда она берется?

– Прямо из моря переносится при помощи магии и возвращается обратно в море. Прогуляемся? По моему приказу слуги приготовили пару комнат и великолепный ужин. Все остальное приведут в порядок со временем, если тебе понравится и ты захочешь здесь бывать.

– Понравится! Хочу! – заверила я, восхищенно осматриваясь по сторонам.

Конечно, в сравнении с императорским дворцом в столице этот замок казался не настолько большим. Даже меньше того, что в Аргорте, где Эроан провел свое детство. Но для парящего прямо в воздухе над морем замок все же впечатлял.

Внутри оказалось тепло и уютно. С нашим появлением включился теплый желтовато-оранжевый свет. На встречу вышли слуги, но Эроан заслонил меня собой. Я, конечно, придерживала остатки платья, а перед входом натянула их повыше, чтобы прикрыть бюстье, висящее на лямках, но порванное со спины. Однако расхаживать в таком виде даже перед слугами не хотелось. Эроан был со мной солидарен. Повинуясь одному его знаку, слуги поспешили оставить нас в одиночестве.

– Мне бы что-нибудь накинуть поверх…

Плед, естественно, улетел в неизвестном направлении и наверняка уже путешествовал на волнах моря.

– Конечно. Сейчас что-нибудь придумаем.

– Я могу здесь погулять? – спросил Фьёр, с любопытством крутя головой.

Я озвучила вопрос.

– Не просто может – желательно, чтобы погулял. Мы еще не скоро отправимся назад. Позовешь его, когда будет нужно.

Больше не сдерживаясь, Фьёр взлетел вверх по лестнице. Мы пошли туда же, но не так быстро.

Эроан отвел меня в спальню – одну из немногих заготовленных комнат. Я поспешила к зеркалу. Интересно же, что там у меня с крыльями! Еще ни разу не видела их вблизи, не только свои, но и чужие.

Итак, крылья… они казались сотканными из мельчайших частичек света. Сияющие мягким золотистым, чуть приглушенным светом, завораживали. Если присмотреться, то становилось заметно, что крылья немного прозрачные, но издалека это не видно благодаря сиянию.

Крылья слушались плохо – попробуй управлять тем, чего никогда не было! – но я все же извернулась и подтянула к себе правое. На ощупь оно оказалось каким-то невероятным. Я ощущала под пальцами теплый свет, плотный, но все же при желании можно было надавить и проникнуть глубже. Удивительно! Крылья как будто нематериальные и в то же время вполне материальные. Вероятно, при желании я смогу делать так, чтобы они проходили сквозь предметы. Или, наоборот, если возникнет необходимость – чтобы они становились сильными и сбивали все на своем пути.

Я прислушивалась к ощущениям, но почти ничего не чувствовала, когда касалась крыльев. Только странное покалывающее ощущение вне тела, которое, теоретически, можно было соотнести с крылом. Странно! И непонятно.

– Вот, Стася, возьми.

Эроан подал мне симпатичный халатик зеленого цвета. Достаточно плотный, чтобы не замерзнуть.

Я обернулась, беспомощно взирая на предложенный предмет.

– Не уверена, что смогу надеть его с крыльями.

– М-да, задача, – согласился Эроан. – Мы можем, конечно, прямо сейчас обратиться к Анаасгу и потребовать у него инструкции, но…

– Ты не хочешь портить наш совместный вечер, – понимающе кивнула я. Особенно не хотелось, учитывая, что этот вечер вполне может стать последним совместным на ближайшее время. – Я тоже не хочу ни к кому обращаться прямо сейчас.

– Ты замерзнешь, если будешь расхаживать голая. Здесь не так тепло, как во дворце.

– Я заметила. Убрать бы их как-то. О! Сегодня утром помогла ванна.

– Пойдем проверим, – оживился Эроан.

Пока я снимала остатки платья и нижнее белье, он набрал воду. Я зашла в ванну, опустилась. Услышала, как за спиной зашипело. Вода нагрелась еще на несколько градусов, забурлила. И все прекратилось.

– Исчезли, – заключил Эроан. – А я уж собирался бросаться вытаскивать тебя из кипящей воды.

– Обошлось, – я облегченно перевела дыхание.

– Выйду, а то ужин придется отложить, – усмехнувшись, Эроан поспешил оставить меня одну.

Правильно. Есть-то и правда хочется! Впрочем, халатик на мне наверняка надолго не задержится. И я сейчас не о повторном проявлении крыльев. Очень надеюсь, что они пока появляться не будут. По крайней мере, зуда я больше не чувствую – вода и крылья убрала, и разгоряченную на лопатках кожу успокоила.

Слуги расстарались – ужин получился отменным. Одно блюдо сменяли другим, еще вкуснее предыдущего. Заходили бесшумно, делали свое дело и так же бесшумно уходили за дверь, старательно глядя в противоположную от меня сторону. В Сагдаране, по крайней мере, в большинстве стран, не принято сидеть за столом в одном халате. Но я не смущалась. Эроан тоже был доволен – ему даже нравился мой вид в облегающем тело халатике. А уж декольте и вовсе притягивало взгляд, настолько глубокое, что откровенно намекало на отсутствие бюстье – я не стала его надевать, потому как оно тоже пострадало от крыльев.

Стоит отметить, ужинали мы не в самой обычной трапезной. Компактный квадратный столик стоял у самого окна, занявшего почти всю стену, от пола и до потолка. Сквозь окно можно было рассмотреть бездонное небо над головой и уличные огни, через несколько шагов от которых раскрывалась чернота. Похоже, здесь парящий в воздухе остров и заканчивался.

Захотелось остаться до утра и посмотреть на всю эту красоту при свете дня.

– Фьёру скучно, – заметила я, когда принесли десерты и есть уже особо не хотелось. Впрочем… эту ягодную прелесть, пожалуй, все-таки отведаю! – Все спрашивает, когда ему можно будет летать по всему дворцу, а не только в строго определенной его части.

– Пусть потерпит буквально пару дней. Я хочу объявить о твоем статусе официально.

– О моем статусе? – заинтересовалась я. – Это каком же?

– Я сделал тебе предложение, когда ты лежала, еле живая, в постели. Без кольца, без лишних слов…

– Ты сам заметил, что слова лишние, – я лукаво улыбнулась. Впрочем, такой поворот разговора весьма интриговал. С тех пор, как дала согласие на брак, Эроан ни разу об этом не заговаривал. И я тоже тему не поднимала.

Император тяжело вздохнул.

– У меня совершенно нет опыта в подобных делах. Ничего удивительного, что я могу путаться в словах и совершать неловкие поступки. Удивляюсь, как ты согласилась принять предложение, столь нелепо сделанное. Но теперь хочу, чтобы все было правильно. Мы объявим о нашей помолвке официально, состоится прием для высших представителей аристократии. Я догадываюсь, что тебе это может не доставить должного удовольствия, но это важно. Важно для меня, как императора.

– Я понимаю. Думаю, справлюсь.

– Не сомневаюсь в этом.

– Значит, через пару дней? Не думаешь, что крылья могут несколько нарушить планы? Я совершенно не умею их контролировать. Боюсь, без помощи фениксов не справлюсь.

– Это вторая часть моего плана, и она уже продумана. Мы ведь оба понимаем, что тебе нужно в Феоар. Но затяжных путешествий по горам больше не будет. Я обсудил с Анаасгом этот вопрос. Он ничего не имеет против, если Даррэн будет переносить тебя к ним во дворец с утра и забирать вечером. Выходные ты тоже будешь проводить в империи.

– Выходные? – я улыбнулась. – Значит, у меня будут выходные?

– У всех, кто учится, бывают выходные, – Эроан хмыкнул. – Официальный прием пройдет в один из выходных. Но большую часть дней, с утра и до вечера, ты сможешь проводить в Феоаре. Обучаться, осваиваться. Как тебе такой вариант?

– Меня более чем устраивает.

– В таком случае… пригласишь Анаасга на прием? Не обязательно только его. Приглашай, кого захочешь. Или кто сам захочет побывать в империи.

– Хочешь продемонстрировать публике новые связи?

– Полагаю, это будет наилучшим вариантом, чтобы заявить подданным, кто ты такая и что мы собираемся пожениться. После этого никто уже не осмелится открыто тебя оскорблять. А если осмелится, даже завуалированно… – Эроан усмехнулся, – ты прекрасно знаешь, что с ними делать.

– Значит, и Фьёра можно будет продемонстрировать, как спутника феникса?

– Да. Именно так. Он сможет летать где захочет. Появление вместе с тобой на приеме обеспечит молодому рааху достаточную защиту. Никто уже не решится причинить ему вред. Впрочем, ты не подумай. У нас во дворце не водятся монстры, которые только и жаждут отловить рааха, чтобы над ним поиздеваться. Могут найтись любопытные, маги, которые очень захотят познакомиться с легендарным раахом поближе. Вредить они не станут, а после объявления о нашей помолвке и вовсе поостерегутся подходить слишком близко.

– Ко мне? – я усмехнулась.

– К рааху. Тебя бояться не должны. Если только ты не начнешь всех неугодных отправлять к горанзиям?

– Не знаю, не знаю, – я кокетливо провела ложечкой по опустевшей тарелке. – Все время думаю о том, сколько же эти чудо-растения жрут. Как бы казну не разорили. А мне стоит проявить бережливость, казна все же не чужая теперь. Может, неугодных и правда горанзиям скармливать, чтобы на покупке мяса сэкономить?

– У меня, оказывается, потрясающая невеста, – оценил император. – И продуманная… Одежду куда будем девать? Горанзии не едят одежду.

– Отдадим нищим?

– Нищих в империи нет.

– Тогда в менее богатые королевства будем раздавать. В качестве гуманитарной помощи. Пусть знают, что империя изобильна.

– Изобильна на заляпанную кровью одежду? – Эроан рассмеялся. – Это совершенно точно произведет впечатление.

– А зачем портить хорошие вещи? – поразилась я. – Поставим стражу, дадим ей приказ раздевать пленников, прежде чем отправлять горанзиям! Вот еще… потом от крови очищать. Полагаю, у тебя есть дела поважнее.

– Убедила. Вернемся во дворец – подпишу указ о расширенном меню для горанзий за счет провинившихся аристократов.

Я встала из-за стола. Потянулась, абсолютно довольная продуманным Эроаном планом. Не по поводу меню для горанзий, конечно. Мне понравился план с предстоящей официальной помолвкой и построение нашей жизни на ближайшее время, чтобы и обществом друг друга продолжать наслаждаться, и Эроан не покидал дворец с накопившимися делами, и я могла спокойно учиться в Феоаре. Можно было бы, конечно, возмутиться, что Эроан все решил за меня. Но зачем, если меня устраивает это решение? Эроан разрешил задачу наилучшим образом. Мне остается только расслабиться и, как говорится, получать удовольствие.

А впрочем, какое расслабиться? Еще столько всего предстоит! Помимо обучения, теперь особенно важно освоиться во дворце, уже в новой роли – не просто любовницы, а невесты. Потом и жены… жутковато от мысли, сколько головной боли это может добавить.

Ничуть не уязвляет, что Эроан решил совместить сразу два полезных дела: объявить о помолвке и вместе с тем продемонстрировать, что я одна из фениксов. Так будет лучше. Может, и правда поостерегутся мне вредить из зависти и непонимания, что же император, такой свободолюбивый, вдруг нашел в простой аристократке. Если решат, что ответ в моем родстве с фениксами, нам будет только на руку.

Эроан хищно проследил за моим гибким телом и поманил:

– Иди ко мне.

Я соблазнительно улыбнулась и направилась к императору, вышагивая так, что в его глазах заполыхал пожар. Позволила увлечь себя к нему на колени, прильнула к широкой груди. Под моими пальцами сильно и быстро забилось его сердце. Губы императора потянулись к моим, завладевая медленно, неторопливо и так горячо. Чуть покусывая и вместе с тем лаская, Эроан превратил наш поцелуй в пьянящую пытку. Я раскрылась, впуская его язык глубже. Запустила руки в прохладные, гладкие волосы, массируя кончиками пальцев затылок и шею. Эроан потянул поясок, освобождая полы халата. Горячая рука легла на обнаженную поясницу. Вторая скользнула вдоль бедра.

Я глухо застонала и…

Дикий грохот заставил подпрыгнуть. Халат разорвало на две половинки, жалобно повисшие на рукавах. Раскрывшиеся за моей спиной крылья ударили по столу, переворачивая его и вместе с тем разбрасывая во все стороны остатки посуды, чашки с чаем и бутылку недопитого вина, потому как к десертам мы все же решили выбрать чай.

Я выругалась. Эроан подхватил меня и поставил на ноги, заслоняя собой, когда в комнату на грохот прибежали слуги. Да еще и со стражей.

– Вышли! Все! – рявкнул Эроан.

Полагаю, огромные крылья за его спиной изумленные свидетели рассмотреть все же успели. Но главное, что не голую меня. Эроан крайне нехорошо теперь реагировал на любой намек, что кто-то, кроме него и тех фениксов, кому, к сожалению, не стереть воспоминания, может увидеть меня обнаженной.

Я пыталась совладать с крыльями и как-то подтянуть их к себе, может, сложить хотя бы, чтоб не топорщились в обе стороны, но Эроан перехватил мои руки.

– Оставь. Пожалуй… так даже интереснее…

Его взгляд задержался на моей груди.

– Хм… – Я задумалась. Пожалуй, если не разнесу спальню и весь дворец заодно, то в наличии крыльев можно рассмотреть завлекательную новизну.

Эроан тряхнул головой, как будто сбрасывая наваждение.

– Так, не все сразу. Вот. – Он стянул с себя камзол и предложил мне. – Накинь хотя бы спереди.

Я приподняла бровь.

– Уже разонравилось на меня смотреть?

– Просто горизонтальных поверхностей здесь осталось не так много, – хмыкнул Эроан. – Стол ты опрокинула. А стул вряд ли сгодится – я прекрасно помню, как ты не любишь неудобные поверхности.

– Да, пожалуй. Стул будет маловат… – заметила я, провокационно проводя рукой по резной, массивной спинке. При этом я совсем не торопилась скрыть наготу.

– Не хочу, чтобы ты расхаживала по замку голышом. Сзади хоть… крылья прикрывают.

И черные кружавчики, между прочим!

Я продолжала смотреть на Эроана, всерьез обдумывая варианты со стулом.

– Проклятье, Стася! – не выдержал он. Внезапно заметила, что император подозрительно нервничает. – Мы не закончили с программой на сегодняшний вечер.

– Конечно, не закончили. Только начали.

– Нам нужно в спальню. Там тебя ждет сюрприз.

Глаза Эроана то и дело стекали с моего лица к груди, но он упорно возвращал их на место. Вот что значит сила воли!

– Сюрпризы я люблю! Уговорил, давай свой камзол. Прикроюсь хотя бы спереди. Только ты осторожней. Не хочу влепить тебе пощечину крылом или еще что-нибудь разбить. Ты ведь пойдешь сзади?

– Да, я пойду сзади. Буду присматривать.

Полагаю, наличие на мне трусов, в отличие от бюстье, сейчас все-таки больше радовало, чем огорчало Эроана. Я сбросила с себя остатки халата, накинула спереди камзол и направилась к выходу.

Интересненько… «сюрприз» – звучит весьма интригующе.

– Нет, не сюда. – Эроан остановил меня, когда я собиралась открыть дверь спальни.

Толкнул соседнюю, хотя я совершенно точно не могла ошибиться – запомнила, из какой спальни мы выходили, направляясь в трапезную.

Ох! Вторая спальня оказалась подготовлена намного лучше первой.

Я вошла, с изумлением осматриваясь. Эроан поспешил переступить порог вслед за мной и закрыл дверь.

Здесь не было магического освещения – только свечи. Свечи стояли повсюду: на полу, на мебели – на тумбах, туалетном столике и даже на парочке полочек вместо книг или других предметов интерьера. От двери и до самой кровати шла дорожка из золотистых, как мои крылья или как магия, полупрозрачных лепестков. Атлас покрывала был усыпан не только лепестками, но и цветами, похожими на лилии. Только пахли они мягче и нежнее и не кружили голову.

В свете свечей полупрозрачные лепестки наполнялись как будто собственным светом. Это так завораживало!

Эроан обошел меня. Взял со столика небольшую бархатную коробочку и открыл ее, демонстрируя изящное колечко из переплетений тонкого сердалина с несколькими камушками алонита по центру.

– Я решил, что кольцо прекрасно дополнит твою коллекцию, – сказал Эроан. – Конечно, все пошло не по плану. Ты стоишь голая, прикрываешься моим камзолом. Все опять не по плану, – он усмехнулся, – но… хочу повторить предложение в более подходящем и достойном тебя формате. Выходи за меня замуж, Стася.

Эроан нервничал. Поразительно, но мне не показалось – он на самом деле нервничал, повторяя предложение, на которое уже получил согласие. Подавив хулиганскую мысль изобразить задумчивость, чтобы Эроан еще меня поуговаривал, расписывая все прелести статуса императорской жены, я только улыбнулась, протянула руку и мягко сказала:

– Конечно, Эроан, я выйду за тебя замуж.

Когда он надевал на мой палец колечко, его руки едва заметно подрагивали. Неужели и правда опасался, что я могу отказать? Сначала согласилась, а теперь вдруг передумаю? Ну уж нет. Теперь Эроан точно никуда не денется, даже если мне придется взяться за обязанности первой женщины империи.

Когда колечко оказалось у меня на пальце, сверкнув алым отблеском поверх насыщенной, темной синевы, Эроан облегченно выдохнул и прижал меня к себе.

От маленькой шалости я все же не удержалась:

– Интересное совпадение получается… Мы кувыркались в воздухе, рискуя свалиться в пучину моря – и вот я получаю от тебя официальное предложение.

Эроан так и поперхнулся вздохом.

– Я запланировал и все подготовил до того, как узнал, что ты попытаешься сбросить нас обоих в море!

Я рассмеялась и потянулась к губам Эроана. Камзол сполз к нашим ногам. Колечко приятно согрелось на пальце. А устланная нежнейшими лепестками кровать так манила, что медлить больше не хотелось.

Утягивая меня к весьма многообещающей горизонтальной поверхности, намного лучше стульев и столов, Эроан провел рукой по крылу…

Вдоволь насытившись друг другом и сбросив напряжение после всех приключений с полетами, мы продолжили ленивый разговор. Лежа в объятиях Эроана, я перебирала пальчиками смятые лепестки.

В задумчивости заметила:

– Как хорошо, что я вовремя призналась: горанзии – все же не мои любимые цветы.

– Полагаешь, я бы усадил всю комнату горанзиями и накидал кусков мяса, чтобы они не цапнули тебя за попу? – заинтересовался император.

– Ничуть не сомневаюсь в твоей фантазии, – томно выдохнула я, вспоминая, как интересно и необычно у нас получилось с участием крыльев.

Они, кстати, заняли половину кровати. Лежать теперь получалось только на боку или на животе. И я подумывала отправиться в ванную перед тем, как все же соберусь спать.

– Тебя возбуждают мысли о горанзиях, щиплющих за попу? – заинтересовался Эроан. Его рука сползла вдоль спины к обозначенной части тела.

– Судя по тому, что ты уже второй раз повторяешь мысль – это все же твоя фантазия! Сожалеешь, да, что ты их не привлекаешь?

Эроан фыркнул и легонько укусил меня за плечо.

Я стукнула его крылом по макушке. И подпрыгнула из положения лежа, сообразив, что впервые смогла воспользоваться крылом!

– Постельная гимнастика пошла тебе на пользу? – вдохновился Эроан. – Попробуем еще раз!

Не знаю, что именно он хотел попробовать еще раз, а я взялась за освоение крыльев. И сосредоточиться пыталась, и расслабиться, и сфокусироваться, и отвлечься – ничего не помогало. Крылья больше не слушались! Как же у меня получилось-то? Ведь даже почувствовать теперь не выходит – только легкое покалывание, когда Эроан дотрагивается до крыла или я сама.

В итоге, поняв, что все попытки на данный момент тщетны, занялись тем самым, на что намекал Эроан.

– Я ужасно по тебе соскучился, – прошептал он прямо мне в губы.

Второй акт постельной гимнастики удался, несмотря на то, что в управлении крыльями это, увы, не помогло. Но я не расстроилась. Иногда есть смысл наслаждаться самим процессом, а не его результатом.

Мы все-таки задержались здесь до утра. Эроан никуда меня не торопил, хотя у него, наверное, уже опять накопилась куча дел.

Встретил утренним поцелуем и заказал завтрак прямо в спальню. Мы перебрались на широкий подоконник, чтобы оттуда полюбоваться краем острова и плещущими под ним морскими волнами.

– Кто придумал построить замок на куске земли, который парит прямо в воздухе над морем? – полюбопытствовала я, наслаждаясь горячей, сладкой сдобой и цитрусово-травяным чаем.

– Слышала о королевстве Лойлон?

– Хм… нет.

– Почти все люди этого королевства обладают магией, но свет и тьма в их магии почти не чувствуется, зато крайне сильны примеси: вода, ветер и земля. Все, что нужно, чтобы строить в воздухе острова и воздвигать на них города. Мой предок всего лишь позаимствовал у них идею и захотел построить такой же замок.

– Прекрасная идея! – согласилась я. – Почему бы не позаимствовать… – Чуть помолчав, спросила: – Значит, по возвращении во дворец мне стоит подготовиться к посещению Феоара?

– Да. Не хотел бы я тебя выгонять так быстро, – Эроан хмыкнул, – но если ты хочешь как можно скорее освоиться с крыльями, с этим не стоит затягивать.

– К тому же, когда мы будем объявлять о нашей помолвке, не хотелось бы таких сюрпризов.

– Признаю, если твои крылья вдруг появятся в такой важный момент, это будет очень даже эффектно. Но… только если ты уже будешь знать, как при этом не остаться голой.

Я рассмеялась, представляя эффектное явление. За спиной вспыхивают золотистые крылья, а порванное платье стекает к ногам. У всех на глазах!

Эроану почему-то весело не было. Хотя как это почему? Все объяснимо! У него, можно сказать, психологическая травма образовалась, когда я выскочила голой из ванны к столпившимся в нашей комнате фениксам.

После завтрака мы не стали задерживаться. Эроан раздобыл для меня одежду – скорее всего, поручил кому-то доставить из дворца при помощи магии, – я позвала Фьёра, крайне довольного проведенным на просторах замка временем. Эроан вызвал Даррэна, чтобы тот нас переместил во дворец – лететь на кэрче уже не рискнули.

Конечно, Эроан и сам мог воспользоваться магией тьмы. Но он делал это в крайних случаях. На перемещение требовалась такая сила и такие умения, что замаскировать это под использование артефакта было невозможно. Но даже зная, что никто посторонний перемещение не увидит, Эроан не хотел рисковать. Если использовать тьму слишком часто, об этом рано или поздно кто-нибудь узнает. Сохранение тайны стоит некоторых неудобств. К тому же, Даррэн привык к обязанностям по «доставке» императора и спокойно, с осознанием собственного долга их выполняет.

Выполнял, пока не увидел колечко на моем пальце. На среднем!

В империи так принято. При заключении помолвки жених дарит невесте кольцо – это кольцо надевается на средний палец правой руки. Уже при заключении брака к кольцу добавляется браслет: они соединяются между собой тоненькой цепочкой. Мужчина, в свою очередь, так же на средний палец правой руки надевает только кольцо, но обязательно из того же металла и с тем же камнем, что у супруги.

Хм… это получается, брачный браслет у меня уже есть? Остается только цепочку добавить?

– Я могу тебя поздравить? – спросил Даррэн, задержав взгляд на кольце.

Отметила, как закаменело лицо и потемнел его взгляд. Значит, Эроан не рассказывал, что сделал мне предложение! Вполне возможно, и Шеймэл не знал о планах брата, когда предлагал мне перемирие. М-да. Не удивлюсь, если недавно заключенное перемирие с треском развалится.

– На твое усмотрение, – я улыбнулась. – Если очень не хочется – можно из себя не выдавливать.

– И все же поздравляю, – совладав с эмоциями, Даррэн жестковато усмехнулся. – Кто бы мог подумать, что с нашим императором такое приключится.

Эроан, с которым такое приключилось, только хмыкнул, но комментировать не стал. Поцеловав меня на прощание, вместе с Даррэном отправился по своим императорским делам. А мне предстояло собрать вещи для посещения Феоара. Впрочем, я не планировала таскать с собой по нескольку походных сумок. Я ведь буду перемещаться в Феоар утром, а в империю возвращаться вечером того же дня? Значит, ночевать у фениксов не потребуется. А вот переодеться – возможно. Причем есть вероятность, что в ближайшее время я буду часто переодеваться!

Задумалась: а как можно подстраховаться на случай, если крылья порвут очередной комплект одежды? Ходить с голой спиной – не вариант. Мода Сархада, конечно, иногда допускает некоторые вольности, вроде игривого декольте и открытых лопаток, но… чтобы крылья не порвали ткань, спину придется открыть слишком сильно. А если носить палантин? Или болеро? Прорежутся крылья – попрощаюсь с накидкой, зато платье останется на мне! Слишком открытое платье, но это будет выглядеть все же более прилично, чем полное отсутствие платья.

Да и над моделью бюстье стоит поразмыслить, чтобы его можно было либо восстановить как-то, либо не повреждать крыльями. Да, нужно подумать! И посоветоваться с фениксами. Как-то они наверняка все это предусмотрели. Не может ведь у них молодежь поголовно разоблачаться по несколько раз на дню?

Однако на готовый в Феоаре гардероб, тем более предусматривающий постоянную порчу, я не стала рассчитывать. На всякий случай положила в сумку пару платьев, кофточки потеплее. И сменное бюстье. Вскоре объявился Даррэн, чтобы переместить меня в Феоар. Как заверил Эроан еще с утра, Анаасг меня ждет.

Мы очутились посреди просторного зала с белыми стенами и высокими, сводчатыми потолками. С нашим появлением включился магический свет, рассредоточенный под самым потолком вдоль всего зала. Окон здесь не было, но я все равно ощутила прохладу. Пожалуй, стоило надеть куртку, а не ограничиваться теплой кофтой.

Фьёр тут же отправился с любопытством исследовать зал.

– Это место открыли для перемещений. Сюда я буду приводить тебя и отсюда же буду забирать по вечерам, – пояснил Даррэн. – За час до ужина. Не заставляй меня, пожалуйста, выискивать тебя по всему дворцу.

– Как можно. Не смею отвлекать главу службы безопасности, – заверила я.

Смерив меня внимательным взглядом, Даррэн кивнул с серьезным видом и переместился прочь.

На выходе из зала мы столкнулись с Анаасгом. От неожиданности у меня прорезались крылья. Раз – и вместо сумки, которую бросила на пол, я придерживаю кофту и платье заодно.

Лицо феникса изумленно вытянулось.

– Надеюсь, крой вашей одежды подразумевает защиту от подобных казусов? – полюбопытствовала я.

– Крылья… – Анаасг выдохнул потрясенно.

– А не должны были? – осторожно уточнила я.

Светлейший неопределенно мотнул головой. То ли это значит «нет, не должны», то ли еще что.

– Нам следует поторопиться. Но для начала покажу твои новые покои.

Развернувшись, Анаасг указал рукой в глубь коридора, тем самым предлагая вместе пройтись. К слову, уроненную на пол сумку он поднял сам.

Мы зашагали по коридору. Фьёр не своевольничал – держался рядом со мной, но непрестанно крутил головой по сторонам.

– Что вы имеете в виду? Поторопиться из-за крыльев?

Разгуливать по дворцу в разорванной одежде, тем более когда в спину весьма чувствительно поддувает, то еще удовольствие! Скорее бы оказаться в комнате и переодеться.

– Да, из-за крыльев, – согласился Анаасг, не спеша пояснять.

– И что значит мои новые покои?

Я пока плохо ориентировалась во дворце, но постепенно смогла сопоставить, в какой части мы очутились. Так вот, зал для перемещений находился в гостевой части. А направлялись мы в противоположную – на личную территорию Анаасга и его семьи.

– Стася, ты – моя племянница. Член нашей семьи, – светлейший подтвердил догадку. – Мы не можем и не станем держать тебя в гостевых покоях.

– А если ко мне наведается Эроан?

Анаасг тяжко вздохнул.

– Нам предстоит многое обсудить.

Я решила не нервничать понапрасну. Даже если Анаасг лелеет надежду разлучить меня с Эроаном, я-то знаю, что у него ничего не выйдет. Да и с чего бы нас разлучать? Породниться с императором – это лучшее, что фениксы могут сделать на пути возобновленного сотрудничества!

– Это дверь в комнаты Роуэла, – рассказывал Анаасг, пока мы шли по широкому, светлому коридору. Здесь, на личной территории правящей семьи, посторонних фениксов не было – только слуги пару раз встретились. – А вот здесь живет Алаана. Они сейчас оба на занятиях, но вы непременно пообщаетесь. Там, – светлейший кивнул на дальнюю дверь, – мои покои. А здесь – твои.

Он подошел к одной из дверей и отворил ее.

Я с облегчением отметила, что это не те покои, которые выделили Лииле. Свободных, неназванных дверей осталось еще несколько. А справа, если не ошибаюсь, лестничный пролет?

Анаасг внес сумку, пристроил ее на комод у входа.

– Как ты понимаешь, раньше эта часть дворца была более оживленной. У каждого из нас есть собственность по всему Феоару. Иногда кто-то из правящей семьи покидал дворец, но чаще предпочитал проводить время именно здесь. Многие комнаты сейчас пустуют. Но как знать, – Анаасг улыбнулся. – Возможно, наша семья постепенно оправится и снова станет больше.

Я представила, как мы с Эроаном приводим выводок детей и каждому выделяем здесь по комнате. Слегка подвисла на этой картине. Пока снова не ощутила прохладу. Окна здесь самые настоящие, застекленные, но температура воздуха все равно не настолько комфортная, чтобы расхаживать с голой спиной.

– Прошу прощения, Анаасг, мне нужно переодеться.

– Конечно, – он кивнул. – В спальне есть гардероб, найдешь все необходимое. Но я так понимаю, у тебя материальные крылья? Как ты собираешься одеваться?

– А вы…

– Ты.

– Ты можешь что-то подсказать?

– Не знаю, сработает ли в твоем случае. – Внезапно светлейший раскрыл крылья. Огромные, сильные, сияющие золотом. Но что главное, одежду ему ловить не пришлось!

Я с любопытством обошла феникса по кругу. Нет, дело не в крое.

– Можно?

– Конечно.

Легонько дотронулась до основания крыльев.

Удивительно! У самых лопаток крылья нематериальные – просто свет, сквозь который легко проходит рука. Я для верности несколько раз пальцами потыкала и даже ребром ладони провела, как будто собиралась отрезать.

– Что-то чувствуешь? – полюбопытствовала я.

– Твое прикосновение. Не слишком приятное, должен признать.

Светлейший дернул крылом, я отшатнулась. Где-то на расстоянии в два сантиметра от спины крылья становились материальными и вполне могли зашибить, если хорошенько размахнуться.

– А теперь сосредоточься и попробуй сделать то же самое. Чтобы не разорвать одежду, мы расправляем крылья полностью нематериальные. Затем оставляем нематериальной только часть у самых лопаток. Но при желании можно поддерживать нематериальность крыльев все время. Попробуй. Расслабь тело, отбрось лишние мысли. Сосредоточься на желании сделать крылья нематериальными.

Минут десять я пыталась. Не вышло.

– Ничего страшного, – сказал Анаасг. – Пока ты можешь подобрать что-нибудь из гардероба. Если возникнут трудности с тем, чтобы одеться – зови служанку. Я подожду в своем кабинете, чтобы тебя не смущать.

– Хорошо. Думаю, за полчаса управлюсь.

Анаасг не стал уточнять, почему именно полчаса. А я решила воспользоваться уже проверенным способом – горячей ванной! Ну и гардероб исследовать. Вдруг там и правда найдется одежда подходящего кроя?

Светлейший оставил меня одну. Я не стала звать прислугу – сама подготовила ванну, погрузилась в ароматную пену. С удовольствием поплавав в небольшом бассейне, по ошибке именуемом ванной, я выбралась из воды уже без крыльев. Накинув халат, прошла в спальню и открыла дверцы шкафа. Посмотрим, что у нас здесь.

Анаасг подготовился. Помимо платьев, блузок с брюками и кофт обнаружилась также пара дубленок. Но честно говоря, дубленки жалко. Лучше я буду рвать кофты. Хм… нижнее белье в Феоаре отличается от имперского.

Я с любопытством изучила два вида шелковых комбинаций. Длинные с открытой спиной, а короткие – самого разного кроя. И с открытой спиной, и с закрытой, и с тесемками крест-накрест. Не скажу, что очень сексуально, скорее всего, Анаасг постарался, чтобы ничего слишком сексуального в гардероб его восемнадцатилетней племянницы не попало.

Закусила губу, отгоняя неприятные мысли о неистинности нашего родства. С этим разберемся чуть позже.

Похоже, длинные комбинации предназначены для молодых фениксов! Верхняя одежда порвется – так хоть комбинация останется.

Я еще раз изучила платья, блузки и кофты, но никаких скрытых особенностей не обнаружила. Похоже, вся придумка фениксов заканчивается на скромном нижнем белье, которое останется в случае непредвиденного появления крыльев.

Пожав плечами, облачилась в симпатичную изумрудно-зеленую комбинацию с темной меховушкой вдоль подола. Это вряд ли согреет, если я разоблачусь посреди «дырявого» коридора, но вот смотрю на меховушку – и уже чуточку теплее.

Еще бы комплект из короткой майки такого же кроя и шортиков – тогда можно было бы надеть брюки! Что-то все же в моем гардеробе не предусмотрели – придется до ума в империи доводить. Но пока обойдемся тем, что есть.

Поверх я надела платье и теплую кофту.

– А я могу полетать по замку? – Пока приводила себя в порядок, Фьёр исследовал отведенные нам покои вдоль и поперек. В каждый уголок заглянул. Так что ему уже не терпелось.

– Помнишь, как в прошлый раз на тебя отреагировали?

Фьёр недовольно встопорщил крылышки.

– Помню! Мне не понравилось. Но я же… теперь не боюсь?

Я не удержалась от улыбки – настолько смешно выглядел растерянный раах.

– Я бы очень хотела, чтобы ты сопровождал меня к Анаасгу. Он собирается рассказывать важные вещи. Думаю, тебе тоже полезно будет послушать. Ну а потом мы вместе пойдем на прогулку по замку, если ты не против.

– Хорошо! – согласился Фьёр. – Конечно, я буду тебя сопровождать. И внимательно слушать. Каждое слово!

– Вот и замечательно.

Я отправилась в кабинет к Анаасгу.

– Чаю? – предложил феникс.

– Да, спасибо, – поблагодарила, усаживаясь на диванчик. Тут же вошла служанка, разлила по чашкам горячий чай.

Анаасг присоединился ко мне на диванчике, обтянутом темно-коричневой кожей. На круглом невысоком столике из янтарного цвета стекла уютно устроился чайник и две чашки с исходящим паром напитком. Я поспешила согреть руки, а потом и изнутри добавить тепла.

Фьёр не стал запрыгивать ко мне на колени – разгуливал по кабинету, как будто что-то вынюхивал. Но не сомневаюсь – при этом внимательно слушал.

– Признаюсь, я не ожидал, что у тебя появятся крылья, – заговорил Анаасг, в задумчивости посматривая на меня. – В одиннадцать лет фениксы проходят инициацию, после чего получают доступ к своей истинной магии. После этого начинают проявляться способности, в том числе крылья. До шестнадцати лет фениксы активно учатся контролировать магию, осваивают способности. Затем… остается только совершенствоваться, познавать новое, углубляться в те разделы, которые интересны больше всего.

– Что такое инициация и что значит истинная магия?

– Истинная магия – та, которая дана тебе от рождения, – Анаасг улыбнулся. – Все фениксы, Стася, обладают первозданным светом. Или первозданной тьмой. Даже сейчас, спустя тысячелетия истории, когда никто в Сагдаране больше не сохранил рервозданную магию, фениксы по-прежнему ею обладают.

Я изумленно слушала, а светлейший продолжал:

– Что-то произошло в нашем мире. А впрочем… в мире всегда что-то происходит. Идут процессы, которые меняют все вокруг. Ни одно существо отныне не может родиться в контакте с первозданной магией, но этот контакт мы устанавливаем через инициацию – обряд, при котором юный феникс купается в магии своих взрослых сородичей. И его собственный источник пробуждается, очищаясь от малейших примесей стихий.

– Если никто не рождается в контакте с первозданной магией, но при этом контакт можно установить… выходит, не только для фениксов? Для людей тоже? Хотя бы для тех, у кого мало стихийных примесей?

– Нет. Людям такое неподвластно. Как я уже сказал, внутри самого феникса есть источник первозданной магии: света или тьмы. Мы лишь раскрываем доступ к нему. Даем этой магии выход на поверхность. В людях этого нет.

– Вы проверяли?

– Да. Лет пятьсот назад наши предки ставили эксперименты. Инициацию может пройти только феникс. Или наполовину феникс. Ты – не единственная полукровка за всю историю. Сотни лет назад, когда Феоар еще не был закрыт, изредка рождались полукровки. В них, во всех, мы также находили первозданную магию. Но в людях, чистокровных людях, подходящей магии просто нет. Поверь. Если не было пятьсот лет назад, то теперь – тем более такому источнику неоткуда взяться у человека.

– Верю, – согласилась я, признавая логичность выводов.

– Я понимаю, Стася, ты росла среди людей. Даже… хм… не столько среди простых людей, сколько среди орденцев. А потом, выйдя из школы в мир, встретилась с Эроаном. Тебя заботит судьба людей. И спрашиваешь ты вовсе не из злого умысла. Но тебе придется дать мне магическую клятву, что ты никогда и никому не расскажешь об обряде инициации.

И мы приходим к важной точке. Анаасг не доверяет мне. Потому как чувствует, что мы с Эроаном связаны. Что в первую очередь мне дорог именно Эроан, а уж потом… возможно, я впущу в свое сердце фениксов. Но и я не могу довериться им в полной мере. Если эта инициация настолько секретна, то вряд ли я смогу найти о ней информацию, которая подтвердила бы правдивость слов светлейшего. Смогу ли я ему довериться и согласиться на инициацию, даже не имея возможности посоветоваться с Эроаном, который явно больше моего разбирается в магии?

Наши взгляды встречаются. Мы оба понимаем, что вопрос доверия встает сейчас особенно остро.

– Люди, нынешние люди, не знают об инициации, – заметил Анаасг.

– А орденцы? – полюбопытствовала я, оглушенная неожиданной догадкой. Ведь если подумать… инициация вполне может быть тем, что так интересует орденцев в фениксах. Возможность вернуть первозданную магию тому, у кого ее на данный момент нет. Наличие и отсутствие подходящей чистоты источника – уже детали.

Взгляд светлейшего помрачнел, сделался предельно серьезным.

– Вполне возможно. Да, мы допускаем такую мысль, что орденцы знают и хотят заполучить секрет инициации. Теперь, полагаю, ты понимаешь, насколько доверительный шаг я делаю навстречу? Учитывая твою связь с орденом.

– Метки больше нет.

– Метки нет, – согласился Анаасг.

Что ж… возможно, будет лучше, если я все-таки расскажу, что не воспитывалась в ордене, да и родилась в другом мире? Опять же, я не уверена, что, узнав правду, Анаасг не откажет мне в инициации. Причем это в лучшем случае. В худшем прервет все контакты с империей, начавшие налаживаться в немалой доле из-за возвращения потерянной племянницы.

– Что будет, если я откажусь от инициации?

– Ты не научишься управлять крыльями. А даже если будет иногда получаться – это будет лишь случайностью. Я не берусь предсказать в полной мере, но твоя магия, вся целиком, может начать сбоить. Крылья не должны были появиться до инициации. Крылья – это первозданный свет, Стася. Я полагаю, все это произошло из-за снятия метки. Когда Даррэн снимал с тебя метку, я подстраховывал. И остальные – тоже. Ты уже купалась в магии первозданного света. Это не было инициацией, но сродни ей. К тому же, твой организм пережил сильнейший стресс. В момент снятия метки ты была особенно уязвима и впустила нашу магию глубоко в себя. Она активировала твой источник. Но… я не берусь предсказать, – Анаасг качнул головой. – Судя по спонтанности проявлений, магия продолжит сбоить. Со временем это может стать опасно. Поэтому назад пути нет. Если бы мы не сняли метку – первозданный свет в тебе никогда бы не пробудился. Теперь же… иного выхода нет. И нам стоит поторопиться.

М-да, проблема.

– Насколько мы с этим спешим?

– Полагаю, пара дней на размышления у тебя есть. Я не стану давить и настаивать. Я сделал уже достаточно, чтобы ты смогла довериться. Если не в полной мере, то хотя бы согласиться на инициацию.

Но посоветоваться с Эроаном не получится. Потому что для него наличие инициации должно остаться в секрете. Непростая ситуация!

– Я могу где-нибудь почитать об инициации, изучить информацию?

– Нет, – светлейший качнул головой. – Были древние книги, написанные еще первыми фениксами. Но мы уничтожили эти материалы, когда, как и ты сейчас, заподозрили, что орден интересуется именно обрядом инициации. Теперь эти знания передаются из поколения в поколение. Только устно. Мы делаем все, чтобы наши знания не покинули пределы Феоара.

– Я понимаю. Спасибо, Анаасг, за то, что все это рассказываешь мне. Полагаю, в любом случае, какое бы решение я ни приняла, пора поклясться? – И тут же произнесла слова магической клятвы, к которой до этого прибегал Шеймэл, обещая мне не вредить в течение дня. Вполне безобидная клятва, которая не убивает того, кто ее дал – просто не позволяет себя нарушить. После слов заклинания произнесла саму клятву: – Я клянусь, что никому и никогда не расскажу об обряде инициации. Не напишу и не сообщу иным путем.

Анаасг вздернул бровь в удивлении.

– Что-то не так?

– Все время забываю, что ты – не наивный, юный феникс. А мир людей… гораздо более сложный. Спасибо за клятву, в которой ты отрезала себе возможности для хитрости.

Ну, пожалуй, не все. Остается еще Фьёр и его умение махать крыльями на «да» и «нет». Глядишь, когда-нибудь рисовать научится. При этом не я «сообщу иным путем», а Фьёр и только Фьёр.

– Рисовать? – раах повернул ко мне голову. – А это интересно.

– Тебе же не понравилось, – ответила мысленно.

– Это было сложно. Необычно. И Эроан не оценил. И ты тоже не оценила.

Прямо-таки обиженный ребенок!

– Подарю тебе краски, – пообещала, чтобы загладить свою черствость.

– Хорошо. Я запомню.

– Что ж, подумай, Стася. Как уже сказал, пара дней у тебя есть, – заключил светлейший. – Я смотрю… вы с Эроаном заключили помолвку? – его многозначительный взгляд остановился на кольце.

– Да. Эроан хочет устроить по этому поводу официальный прием. Планирует объявить о моем новом статусе… во всех смыслах. Я бы хотела пригласить тебя и всех, кого ты посчитаешь нужным взять в качестве сопровождения.

– Роуэлу будет полезно, – заметил светлейший задумчиво.

Как бы его там не прибили. Учитывая, что Лиила чуть не прикончила. Слишком уж… наивный феникс, ага! К каковым меня неожиданно причислять отказались.

– Уверен, что Роуэл… хм… не растеряется в новой, незнакомой обстановке?

– Ты ведь его кузина. Полагаю, присмотришь за ним и подскажешь, если Роуэл запутается в имперских обычаях и правилах этикета, – Анаасг улыбнулся. Мягко, но непреклонно навязал мне присмотр за старшим кузеном.

– А ты уверена, Стася?

– В Роуэле?

– В себе. В своих намереньях. В искренности своего желания стать женой Эроана.

– Уверена. Абсолютно.

– Я понимаю, ты можешь искренне верить в свои чувства…

– Будешь отговаривать? – теперь уже я приподняла бровь.

– Признаю, я был шокирован, когда ты явилась к нам в статусе любовницы императора. Это недостойно тебя, как Алоэны Араваэлрь. Я бы не мог оставить это как есть.

Любопытно, что бы он в таком случае предпринял?

– Но сейчас ты невеста Эроана – это уже иной статус, достойный тебя.

– Тогда в чем дело?

– Хочу понять. Я обрел племянницу чудом, когда уже не надеялся на воссоединение. Я вовсе не хочу видеть тебя несчастной, если ты вдруг однажды поймешь, что ошиблась. Признаю, если смотреть с политической точки зрения, это выгодно фениксам. Я принял решение наладить связи между Феоаром и Сархадом. Нет ничего лучше для укрепления связей, чем брак между представителями двух правящих семей. Но я думаю не только о политике. Я думаю о тебе. Ты выросла в ордене. Да, тебя ко многому подготовили. Научили убивать, обманывать, маскироваться. Даже не представляю всего спектра твоих умений. Но жить и быть настоящей тебя не научили. С раннего детства ты слушала и делала то, что тебе приказывали. Но чтобы чувствовать и поступать так, как хочешь ты, как истинно хочешь, нужно иметь перед глазами пример. Примера у тебя не было.

Вот значит как? На самом деле переживает о моих чувствах?

Я мягко улыбнулась, чуть прикрыв ресницы и тем самым демонстрируя расслабленность.

– Благодарю, Анаасг. Мне приятно, что ты заботишься о моих чувствах. Но я совершенно точно знаю, чего хочу. Не ради политики, не ради того, чтобы выбраться из ордена и обрести опору под ногами в непривычном мире. – Я думала о перемещении из прошлой жизни в новую, но Анаасг вполне мог растолковать мои слова, как «мир, непривычный после орденской школы». – Я согласилась стать женой Эроана, потому что люблю его. И хочу быть вместе с ним.

Светлейший смерил меня внимательным и вместе с тем удивленным взглядом, как будто увидел впервые.

– Что ж, Стася. Я надеюсь, что это действительно так и ты не ошибаешься. – Он поднялся. – А теперь предлагаю небольшую экскурсию по дворцу. Покажу, где ты будешь тренироваться, познакомлю с твоими будущими учителями. Кстати, мерзнуть ты перестанешь, как только тебя наполнит первозданный свет.

То есть после инициации, о которой я нигде не смогу прочитать. И пусть при желании можно отыскать лазейку, чтобы рассказать об инициации Эроану, я не считаю это правильным. Фениксы имеют право на тайну, и не мне ею распоряжаться. Возможно, нет смысла переживать? Я начинаю всерьез задумываться, что… быть может, светлейший на самом деле рад моему возвращению и хочет только добра?

А впрочем, серьезность неизвестного ритуала все равно настораживает! Довериться фениксам, отдаться в их руки. Поверить, что они сделают ровно то, о чем говорят.

– Я попрошу тебя пока не заходить к Лииле, – сказал светлейший к концу экскурсии. – Возможно, тебе захочется увидеть сестру, но пока не стоит. Мы совсем недавно сняли с тебя метку и не знаем, на что еще способна Лиила, пусть даже окружена защитной магией и к своей магии обратиться не может.

– Я все еще слабое звено? Орденцы могут воздействовать на меня?

– Нет, не могут. Без метки – не могут. Но я не считаю вашу встречу хорошей идеей. По крайней мере, в ближайшее время.

Опасается, что Лиила совратит меня речами о прелести служения ордену и уговорит помочь ей сбежать?

– Она твоя сестра, – ответил Анаасг на невысказанный вопрос, прочитав его в моих глазах. – Смотреть, как твоя сестра сидит взаперти, отрезанная от магии… может быть больно. Уверен, ты не захочешь совершать ничего плохого. Но не стоит пока. Побереги себя.

А еще орденцы – крайне хитрые создания. Лиила – и вовсе отменная актриса, похлеще Амины! И не скажешь, что младше нас обеих. Если допустить мысль, что я воспитывалась в ордене, то как знать, может, Лиила найдет подходящие слова, чтобы перетянуть меня на свою сторону. И на родство наверняка надавит.

Учить меня сегодня оказалось бесполезно. Точнее, бесполезно вплоть до инициации. Все равно устойчивый результат не получить. Так что светлейший вскоре оставил меня одну, отправившись по делам. Заверил только, что я могу совершенно свободно передвигаться по дворцу, что мне здесь рады и что я вполне могу пообщаться с родственниками, не считая Лиилы.

Я подумывала, чем себя занять на время, пока за мной не явится Даррэн. Вернулась бы во дворец раньше, но не могу – самой еще учиться и учиться, прежде чем освою перемещения. Это очень сложная и сильная магия.

И тут… вжух! Мимо нас с довольным визгом напополам со смехом промчалось что-то светлое, большое. Голос я узнала.

Алаана учится летать?! Но ей же нет одиннадцати.

– Это раах! – восхитился Фьёр, припуская вслед за ними.

– Алаана! Осторожнее, держись крепче! – Роуэл выскочил из-за угла, тщетно пытаясь нагнать сестру верхом на раахе. – Сбавляй скорость!

– Уиии! – восторженно завопила Алаана.

Незнакомый раах, судя по всему, спутник Роуэла, что-то заливисто застрекотал. И они вылетели из окна, сразу же сигая вниз.

Роуэл схватился за голову, бросаясь к провалу окна.

– Перепугался, да? Все с ними в порядке! – раздался в голове голос Фьёра. – Но какой раах необычный…

Я подошла к окну спокойно, не срываясь на бег. Проследила за тем, как Роуэл распахивает крылья и перепрыгивает через окно, устремляясь вслед за сестрой. Кожа между лопатками подозрительно зачесалась, но, к счастью, крылья пока не прорезались.

– Стася! Давай к нам! Иди сюда! – закричала Алаана, явно узнав Фьёра. На такой скорости, как пролетала мимо, девочка вряд ли могла меня заметить.

Я перевесилась через подоконник, чтобы узреть милую картину.

Алаана тискает Фьёра. Тот сопротивляется, стекает с ее рук, однако настоящих попыток сбежать не делает – его все устраивает. Роуэл развеивает крылья и похлопывает по голове золотистого рааха, который с любопытством смотрит на Фьёра. Фьёр, конечно же, тоже бросает на светлого собрата заинтересованные взгляды.

– Стася не может. Она еще не научилась летать, – пояснил Роуэл. И обратился ко мне: – Помочь?

Он снова расправил крылья.

– Нет! Не стоит. Боюсь, если ты попытаешься поднять меня в воздух – мне придется мерзнуть в одной комбинации.

– А ты сними платье! Потом наденешь опять, – посоветовала Алаана. Похоже, для фениксов это в порядке вещей.

Я вздохнула.

– Надеть платье не смогу, пока не уберу крылья, а как убирать крылья – не знаю. Пока усилием воли не получается.

– У нас быстро научишься, – заверил Роуэл и вдруг сурово посмотрел на Алаану.

Девочка вскочила, отряхнула платье и весело улыбнулась.

– Тогда мы идем к тебе!

– Ты больше на него не сядешь! Я сам, – заявил он и подхватил сестру, взмахивая крыльями.

Всего пара взмахов – и вот они уже стоят в коридоре рядом со мной. Зуд между лопатками усилился, но пока обошлось.

– Роуэл, ты не мог бы… убрать крылья? Как-то они провоцируют, – я передернула плечами.

– Ах да, конечно, – феникс усмехнулся, тут же рассеивая сверкающие золотом крылья.

Раахи взмыли вслед за фениксами. Вблизи я наконец-то смогла рассмотреть светлого незнакомца, судя по размерам, лишь немногим больше Фьёра, тоже птенца. И сам Роуэл упоминал, что раах у него совсем недавно.

– А это Лёйл! – представила Алаана. Судя по восторженному выражению лица, она явно фанатеет от раахов.

– Фанатеет? – удивился Фьёр.

Пока я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить, он прочитал в моей голове нужные образы и ощущения и гордо заметил:

– От раахов невозможно не фанатеть.

– Ты очень верно подобрала имя рааху, – заметил Роуэл. – Мы часто используем сочетание звуков «йо». Почему-то раахам нравится.

– А как давно Лёйл с тобой? – поинтересовалась я, с искренним любопытством рассматривая красавца. Светлый раах сиял. Его золотистые перышки переливались на солнце от малейшего движения, а на концах и вовсе казались язычками желтого пламени. Прекрасно понимая, что им любуются, Лёйл не стоял на месте – красовался! То одним боком повернется, то другим, то крылом поведет так, чтобы солнечные блики засверкали и кажущиеся жидким солнцем перышки затрепетали в воздухе. – Красавец! – оценила я восхищенно. – Ты великолепен, Лёйл.

Алаана гордо надулась, как будто я похвалила ее или хотя бы ее личного рааха. В этот момент девочка и светлый раах показались мне на удивление похожими.

– Восемь месяцев, – сказал Роуэл. – Мы слышим мысли друг друга, недавно научились управлять ими. Я могу обращаться к рааху, когда захочу. Или на какое-то время не слышать его. Хотя… не понимаю, зачем это нужно – блокировать связь? Предпочитаю всегда оставаться открытым для него.

Лёйл отвлекся от знакомства с Фьёром и ласково курлыкнул своему спутнику.

– Раахов мало? Я почему-то, кроме Лёйла, больше никого не видела.

– Раахов не очень много, – согласился Роуэл. – Но не настолько, как могло показаться. Когда тебя пригласили во дворец вместе с императором Сархада, отец отдал приказ, чтобы никто не появлялся перед вами с раахом. Мы не знали, как Фьёр отреагирует на светлых раахов. Он вылупился за пределами Феоара и не привык к нашей жизни. К тому же, Фьёра могло смутить, что вокруг светлые раахи, а он темный. Наши-то уже привыкли, видят иногда темных.

– Иногда?

Я расспрашивала непринужденно, однако внутренне подобралась. Мы ведь до сих пор ничего не знаем о нынешних отношениях между темными и светлыми фениксами.

– Да, – кивнул Роуэл. – Раньше мы жили смешанно. Наши территории делились только условно, а на деле темные фениксы спокойно разгуливали на землях светлых и наоборот. Потом, еще до моего рождения, политика немного изменилась. Но мы все равно совершаем дружеские визиты достаточно часто. Ладно, об этом потом. – Видимо, феникс сообразил, что сболтнул что-то лишнее, а я заподозрила, что между светлыми и темными мог случиться какой-то разлад.

– Стася, а хочешь, я покажу тебе, где занимаюсь? – предложила Алаана. – Мне рисовать очень нравится. И танцевать…

Глаза Фьёра на слово «рисовать» загорелись.

Мне устроили еще одну экскурсию. Алаана болтала без умолку. Заметив, что Фьёр как-то уж очень внимательно присматривается к наборам красок, подарила один то ли мне, то ли ему. А когда девочку выловил учитель, заметив, что время отдыха закончилось и пора снова заниматься, мы с Роуэлом продолжили прогулку вдвоем. Вернее, вчетвером. Фениксы тоже общались между собой. Фьёр старался не отвлекать меня, но периодически в моей голове раздавались восклицания: «Лёйл тоже любит воду, представляешь! Обожает дождь… И еще любит слушать танцевальную музыку, кружиться вместе со своим спутником! О, а как они занимаются магией… Неужели мы тоже скоро будем делать нечто подобное?!»

– Почему ты предпочитаешь имя Стася? Оно такое странное. Я, конечно, не разбираюсь в человеческих именах, но, по-моему, даже для людей звучит странновато?

Я читала в глазах Роуэла искреннее любопытство и приятно удивлялась дружелюбию феникса. Впрочем… нам делить, наверное, нечего. Почему бы и не порадоваться появлению родственницы?

Но главное, я сама всерьез начинаю задумываться, что это может быть приятно – обрести родственников. Тем более таких. Алаана – и вовсе неугомонный лучик света. От ее непосредственной энергии и веселых улыбок внутри начинает теплеть.

– У меня нет воспоминаний о детстве в Феоаре, – ответила осторожно, не желая лгать, но и не раскрывая тайну. Сначала разговор с Эроаном. – А вот Стасей меня зовут, сколько себя помню. Поэтому больше всего мне близко именно это имя. Сокращенное, кстати. Меня зовут Станислава.

– Станис… Станиаслава? – повторил Роуэл, несколько исковеркав мое имя на манер фениксов. Удовлетворенно кивнул. – Вот теперь чувствуется что-то родственное. – Чуть подумав, неожиданно замялся. – Скажи… как считаешь, у нас есть шансы вернуть Лиилу?

– А ты помнишь своих младших кузин? – полюбопытствовала я.

– Вас… честно говоря, не очень. Я считал вас глупыми малявками, – Роуэл усмехнулся. – С вашим братом дружил. Мы тогда возомнили себя такими взрослыми. Лиила-то совсем малюткой была. Вот ты хотела с нами играть. А мы не хотели – считали ниже своего достоинства проводить время со всякой мелочью. Но мне было больно, когда вы пропали. И потом, когда твой брат… – Роуэл тряхнул головой и замолчал.

Сердце болезненно сжалось. На самом деле Роуэл не воссоединился ни с одной из своих кузин.

– Я не знаю, сможем ли мы вернуть Лиилу. В ордене… там умеют убеждать. Они забирают воспоминания о детстве. О любви, о родительском тепле. О том, каково это быть – ребенком в заботливой семье. Девочки ордена помнят только школу. Впитывают в себя все, что им говорят. Маленький ребенок может привыкнуть ко всему. Он смотрит на окружающий мир и считает, что мир вокруг него правильный. Не анализирует – просто впитывает все, чему его учат. А в ордене учат быть верными ордену. Ни тепла, ни любви – только преданность идеалам ордена.

– Но ты не такая, – Роуэл остановился посреди коридора, внимательно всматриваясь в мое лицо.

– Да, не такая, – подтвердила, вспоминая Алоэну. Она не хотела служить ордену. Боролась до последнего. Пусть Роуэл знает. – Некоторые все же не хотели смириться с тем, что им придется убивать, обманывать. Может быть, кто-то не желал принимать идеалы ордена, а кого-то не устраивало жить в служении без возможности распоряжаться собой.

– Значит, Лиилу все устраивает? Она согласна врать, убивать и всю жизнь служить? Конечно… она ведь попыталась убить меня, весьма показательно, – Роуэл горьковато усмехнулся. Глядя молодому фениксу в глаза, я вижу, что он переживает по-настоящему.

– Может быть, ее все устраивает. Может быть, не хватило сил на борьбу. Поверь, в ордене умеют ломать и подчинять. Но в любом случае теперь Лиила оторвана от ордена. Не знаю, насколько мы сможем повлиять, но… я не хотела бы говорить, что шансов нет. Если признать, что шансов нет – тогда их действительно не будет. А мы ведь не хотим намеренно отказываться от возможностей, верно? – я тепло улыбнулась, желая приободрить.

– Вы такие разные, – Роуэл потрясенно качнул головой. Я уловила в его глазах отблеск надежды.

– Все фениксы разные, – я пожала плечами. – Тем интереснее жить.

Вскоре объявился Даррэн. Как и договаривались, за час до ужина в столице империи. К слову, разница во времени здесь небольшая: в Феоаре на три часа меньше. Вполне на руку мне: в империи успею отоспаться, но появлюсь в Феоаре все равно рано. Подозреваю, все занятия будут начинаться с раннего утра.

Я уже прекрасно себя чувствовала, полностью восстановившись после снятия метки. Так что дождалась возвращения Эроана. К тому же, он сам не стал сегодня задерживаться – поспешил окунуться в мое общество.

– Как прошло? – поинтересовался он, заключая меня в объятия и жарко целуя.

Поужинать мы решили на террасе. Теплая, солнечная осень потихоньку сменялась холодной, дождливой погодой. Сегодня снова потеплело и выглянуло солнце – мы решили этим воспользоваться.

– Я в раздумьях, – признала со вздохом. – Поначалу мы были насторожены, подозревали светлейшего в собственноручном избавлении от правящей семьи. По сути, у нас нет информации, чтобы увериться в его невиновности, но чем больше я общаюсь с ними, тем больше они мне нравятся.

Эроан внимательно слушал, а я делилась впечатлениями:

– Светлейший показался слишком подозрительным, потому что принял меня слишком тепло. Но если задуматься, если предположить, что он любил всех их… погибших и пропавших родственников. Он мог искренне обрадоваться возвращению племянницы. Конечно, он не наивный простак. Я чувствую, что он прощупывает меня. Чувствую, что хочет повлиять на мое мнение, но это тоже не удивляет. Он же считает меня восемнадцатилетней девчонкой, которая только из школы ордена вышла, мир не видела. И тут же побежала под крылышко к императору.

– Как он воспринял новость о нашей помолвке?

– Хорошо воспринял, – я пожала плечами. – Статус любовницы для меня унизителен, а вот невеста императора – это уже другое.

– Совершенно другое, – с улыбкой согласился Эроан. В ответ на мою приподнятую бровь пояснил: – Теперь тебе придется навести порядок во дворце.

Я закатила глаза. Ох уж эта бытовуха.

Закончив с шутками, а заодно и с остатками ужина, перебрались на диванчик, откуда открывался потрясающий вид на заходящее солнце и домики города, купающиеся в розовато-оранжевых лучах.

– Роуэл любопытен и дружелюбен. Подозреваю, он немного наивен. Не зря Анаасг упоминал, что дети фениксов наслаждаются свободой – взрослые их ни в чем не ограничивают, даже зная о возможных похищениях. К слову… Анаасг считает, что Роуэлу будет полезно посетить империю во время нашей помолвки.

– Прекрасная новость, – кивнул Эроан.

Да, из политических соображений новость прекрасная. Придется присмотреть за фениксом, никогда не покидавшим территорий Феоара. Впрочем, то же самое можно сказать почти обо всех остальных: после закрытия границ мало какой феникс решался сделать вылазку хотя бы на нейтральные земли.

– Алаана – лучик света, – я тепло улыбнулась. – Такая жизнерадостная, непосредственная, любопытная, искренняя. Думая о ней… думая обо всех них, я понимаю, что не должна обманывать. Это нечестно. Фениксы верят, что к ним вернулась Алоэна. Но это не так.

– Если ты хочешь услышать мое мнение… Считаю, что ты не сможешь так жить: врать им и каждую секунду знать, что врешь. Если ты чувствуешь, что хранить тайну неправильно – твои ощущения не изменятся. И будут терзать, пока не расскажешь.

– Да. Но я понимаю, что если расскажу им правду – все может измениться. Тело – это просто тело. Во мне нет души их Алоэны. Значит, для них я никто. Это откровение может всерьез навредить установлению связи между империей и Феоаром.

– Помнишь, я обещал, что не стану использовать тебя? – Эроан не спускал с меня внимательного взгляда.

– Помню.

– Я не собираюсь забирать свои слова назад. Если фениксам хватит ума – они не станут рвать все связи только из-за того, что ты – не Алоэна. Не берусь предсказать, как твое откровение скажется на ваших отношениях, но когда будешь принимать решение – не думай о политике. Думай о себе, о них, о справедливости. Только не о политике.

– Спасибо, Эроан, – я улыбнулась.

– Какое бы решение ты ни приняла, ты имеешь на него право. На любое. Я поддержу тебя в любом случае, – добавил Эроан и потянулся к моим губам.