Жить Значит Умирать

распространились так быстро, из Швеции в Сан-Франциско всего за день, ещё до

появления Интернета. Я вышел на улицу и купил “San Francisco Chronicle”, там была

небольшая заметка Ассошиэйтед Пресс”.

Из тех, с кем я разговаривал для этой книги, не было ни одного человека, кого бы

не потрясла смертьь Клиффа. Джеймс Ховард, который четыре года назад был приятелем

Клиффа по джемам на пивных вечеринках в районе Залива, вспоминает, как услышал об

этом от своей девушки Кары. “А она об этом узнала от Одри Кимболл” – говорит Джеймс.

“Это были действительно шокирующие новости”. Фронтмен «Spastik Children», Фред

Коттон говорит, что ему позвонил друг сразу после того, что случилось. Ужасные новости:

я не мог в это поверить. Я, Фланки и Джамбо той ночью сняли номер в Беркли,

наполнили ванну пивом и упились в хлам”.

Фред добавляет: “Последний раз я видел Клиффа, когда он надел те прямые брюки,

это было довольно забавно. На следующий день они собирались уезжать в турне “Pup-

pets”, и мы отыграли концерт «Spastik Children». Он сказал: ‘Эй, Фред, смотри!’, а я ему:

‘Да, что?’, а он: ‘Нет, зацени. Смотри!’ И я сказал: ‘Да о чём ты вообще говоришь, Клифф?’

157

TO LIVE IS TO DIE

Он опускает взгляд вниз и показывает мне на свои штаны”. Они так смешно на нём

смотрелись. Я сказал ему: ‘Ты подрос!’ Было так круто. Это был последний раз, когда я его

видел”.

Джеймс МакДэниэл вспоминает, как он находился в доме у родителей, за два

квартала вниз по улице от дома Джеймса и Ларса в Эль Серрито. “«Spastik Children»

отыграли концерт перед тем, как Металлика отправились в турне в поддержку “Master Of

Puppets”. Я находился дома, и, кажется, где-то утром получил звонок от Фреда, который

рассказал мне, что в Швеции произошла автокатастрофа с автобусом, в котором ехали

Металлика, и что сейчас он придёт ко мне. Когда я открыл дверь, он обнял меня, и рыдая

сообщил, что Клиффа больше нет”.

МакДэниэл продолжает: “Я находился в полном шоке. Как можно вообще

реагировать на что-то подобное? Всё это находилось за пределами моего понимания. Я

никогда не терял близких людей своего возраста. Твой разум говорил тебе, что это не

может быть правдой, что должно быть произошла какая-то ошибка, это неправильно, это

херня, быть не может этого! Я и представить не могу то горе, которое испытывали

остальные участники группы в Европе. Мы вышли на улицу и сняли номер в мотеле в

Беркли, а затем выпустили наружу свою злость и печаль, заливая своё горе алкоголем и

разнося в щепки номер. К счастью, той ночью никто из нас не попал в тюрьму”.

Вспоминает Гэри Холт из «Exodus»: “Я перевозил свой садок для рыбы от дома

своих родителей к своей новой квартире, когда раздался звонок. Это был 150-галлоновый

резервуар, серьёзное сооружение, в нём находилось около 70 рыб. Смерть Клиффа

нанесла по мне сокрушительный удар, ты никогда не думаешь о том, что это может

случиться с одним из твоих друзей. Это было так нереально. Похороны прошли тяжело: у

него было так много нераскрытого потенциала. С тех пор я потерял многих друзей, но он

был первым”.

Друзья и коллеги Клиффа были шокированы новостями о его смерти. Лучший друг

Клиффа, Джим Мартин, вспоминает, как его мать рассказала ему о новостях. “В тот

момент я находился дома, у меня был промежуток между турами. Я впал в отчаяние. Он

был частью нашей команды философов – он, Дейв Донато и я. Мы потеряли нашего

товарища. Шведам было необходимо провести вскрытие, и процедура оформления

таможенных документов для отправления человеческих останков, скорее всего, была

сложной и длительной, потому что им понадобилось провести там несколько дней, чтобы

вернуть его останки в США. Я вернулся домой между концертами «Faith No More», чтобы

прийти на его похороны. Это было довольно тяжёлое время, особенно для его родителей”.

Первый гитарный техник Клиффа, Чак Мартин сообщает: “Я помню, где я точно

стоял, когда получил телефонный звонок. Звонил один из его друзей из тех мест, который

был моим клиентом. Это было полное сумасшествие, потому что никто толком ничего не

знал, а слухи всё распространялись. Бывает, говоришь кому-то до свидания, говоришь,

что надеешься, что турне пройдет успешно, но ты и не думаешь, что видишь человека в

последний раз в жизни”.

Флемминг Расмуссен, продюсер альбомов, которые на сегодняшний день многими

фанатами считаются лучшими альбомами Металлика, за исключением, возможно, “Black

Album” 1991 года выпуска, вспоминает, что видел Металлика чуть ранее тем летом, когда

они выступали в Пфорцхайме в Германии. Он тусовался с ними, и они вместе хорошо

провели время. “В ‘For Whom The Bell Tolls’ есть строчка ‘Take a look at the sky, just before

you die’73…и тут умирает Клифф. Звучал звон колокола, когда я услышал об этом”.

“Моя мама разбудила меня, когда услышала новости” – говорит Флемминг. “Я

поздно лёг спать, скорее всего, я сидел в студии всю ночь. Она разбудила меня около семи

утра и сказала, что кто-то из Металлика погиб в автокатастрофе, и что концерт в

Копенгагене отменен. Не думаю, что ей хотелось быть тем человеком, который сообщит

мне эти новости. Об этом сообщали в датских новостях. Я позвонил всем, кого знал, кто

73 От англ. “Посмотри на небо перед тем, как умереть”

158

TO LIVE IS TO DIE

мог рассказать мне о том, что произошло. Чуть позже тем же днём об этом снова передали

по новостям”.

Лейбл Джонни “Зи” Зазула «Megaforce» расширился со времён “Kill ‘Em All”, и к

моменту описываемых событий многие группы проходили прослушивание у него и у его

жены Марши. Джонни: “За два дня до этого мне пришлось оставить Металлика. Моим

партнёром в то время был Тони Инсиджери, и он находился в дороге. Я был в Сан-

Франциско и только что приехал из турне «Anthrax/Metallica», чтобы впервые увидеть

новую группу под названием «Testament». В три часа утра Тони позвонил в наш с Маршей

гостиничный номер в Сан-Франциско, и рассказал о том, что произошла ужасная авария

и Клифф погиб. В душе ощущалась пустота. Когда они бывали у меня дома, Клифф читал

сказки моей дочери Рики. Он был таким чудесным парнем”.

Вскоре Джонни выразил свои чувства вовсеуслышание. Вышедший на следующей

неделе номер журнала «Kerrang!» содержал двойной черный разворот от него и Марши

со словами “The Ultimate Musician, The Ultimate Headbanger, The Ultimate Loss, A Friend

Forever”74. Другую заметку под названием “Клифф Бёртон 1962 – 1986” выпустил

европейский лейбл Металлика – «Music For Nations», с которым группа сотрудничала

некоторое время.

Безусловно, новости о смерти Клиффа были чрезвычайно убийственными для его

девушки Корин Линн. Среди многих друзей и членов семьи, которые узнали об аварии в

ту же субботу, Корин была в числе последних. Как она вспоминает: “В пятницу ночью

«R.E.M.» выступали в Беркли. Клифф обожал эту группу. Он всегда слушал их, и даже

немного завидовал мне, что я пойду туда. Он сказал мне тогда: ‘Позвони мне после

концерта, чтобы я знал, как всё прошло!’ Я была так рада, что смогу увидеть их. Они

должны были выступать в “Greek Theatre”, но в тот день была молния и шёл ливень,

Майкл Страйп вышел на сцену и сообщил: ‘Сожалею, но нам не разрешат играть,

опасаясь, что мы сегодня умрём’. Позже я вспомнила эту цитату, и подумала, что она

дикая”.

Корин и её подруга пошли с концерта в бар, в котором провели некоторое время,

после чего отправились домой. Она продолжает: “Около полуночи или где-то около часа

ночи я начала звонить в отель в Копенгагене. Администратор продолжала утверждать,

что они ещё не прошли регистрацию. И я подумала: ‘Странно’. Клифф обычно

регистрировался под псевдонимом Сэмьюэл Бёрнс, что довольно смешно. Я ему ещё

говорила: ‘Это что, имя порнозвезды?’ Однако Бобби Шнайдер всегда регистрировался

под своим настоящим именем, но его тоже не было на месте. Я подумала, это так странно,

и не могла заснуть. Я звонила каждый час: ‘Нет, они не зарегистрировались’. Я думала:

‘Да что за фигня происходит?’, однако, в конце концов, пошла спать”.

Автобусная авария произошла примерно в одиннадцать часов вечера в ночь на

пятницу по калифорнийскому времени, так что к тому времени, когда Корин проснулась

следующим утром, новости о смерти Клиффа уже достигли США. Но из-за отсутствия

сотового телефона и электронной почты, с Корин было невозможно связаться, особенно

учитывая, что она провела субботу в доме у друга, вдали от своего обычного места

проживания. “Я пошла домой к другу своего соседа по дому” – говорит Корин, “потом все

решили поехать на пляж в Санта Круз. Мне не хотелось, я чувствовала, что что-то не в

порядке, но не могла понять, что именно. Я сказала: ‘Нет, я останусь на диване и немного

вздремну. Я смотрела MTV, эти идиотские видеоклипы, и думала: 'Какого чёрта я вообще

это смотрю?’”

Корин узнала о случившемся ближе к вечеру, когда её сосед по дому, Мартин

Клемсон, услышавший новости от своих родителей, пришёл домой к своему другу. О том,

что произошло дальше, больно вспоминать. “Мартин говорит: ‘Мне нужно поговорить с

тобой’, а я ему: ‘Что? Что случилось?’, и он говорит: ‘Клифф мёртв’, а я отвечаю: ‘Нет, он

74 От англ. “Великолепный музыкант, великолепный хэдбенгер, безумная потеря для всех нас, друг навсегда”

159

TO LIVE IS TO DIE

не мёртв! Что ты такое говоришь?’, а он говорит: ‘Произошла авария’. А я говорю: ‘Черт…

что? Я пытаюсь до него дозвониться!’”

Корин немедленно позвонила родителям Клиффа. “Они пытались дозвониться до

меня весь день. Это было до появления сотовых телефонов, поэтому никто не знал, где я

нахожусь. Мама Клиффа вкратце рассказала мне о том, что случилось, насколько она

сама знала. Это было невероятно. Той ночью я не поехала к ним домой, я была не в себе.

Первым делом на следующее утро я поехала к ним. Думаю, что я находилась у них около

двух недель, не считая тех моментов, когда нужно было зайти домой и взять немного

одежды”.

Дейв Мастейн, чья группа «Megadeth» за последние два года добилась большого

успеха, был раздавлен новостями о смерти Клиффа. Однажды он вспомнил, что эта

потеря вдохновила его на то, чтобы написать песню ‘In My Darkest Hour’. Он сообщил, что

Мария Ферраро, работавшая на «Megaforce», позвонила ему в тот же день или около того,

чтобы сообщить о том, что Клифф погиб. “Никто из Металлика или их менеджмента не

сделал этого. Я сразу пошёл к наркодилеру, достал у него дури, и начал петь и плакать и

писать эту песню”. Дейв в то время боролся с героиновой зависимостью. “Хотя текст песни

не имеет с ним ничего общего, его безвременный уход из жизни подсказал мне мелодию,

которая и по сей день живет в сердцах металлистов по всему миру”.

Корин Линн также озвучила интересный факт, что Клифф и Дейв остались в

хороших отношениях, несмотря на то, что противостояние между Металлика и

«Megadeth» носило весьма угрожающий оттенок, с того момента, как четыре года до этого

Дейв был уволен из группы. Как она говорит: “Я познакомилась с Дейвом через Клиффа.

Он был чудесным человеком, потому что всегда восхищался Клиффом. У них

действительно не было никаких разногласий между собой. Они относились друг к другу

весьма уважительно”.

Дуг Тайксайра, друг детства Клиффа, услышал новости несколько позднее. “Я

находился на металлической вечеринке в “Stone”, и тут ко мне подходит мой приятель и

говорит: ‘Ты слышал о Клиффе Бёртоне? Он погиб в автокатастрофе’, а я ему: ‘Да иди ты,

я его недавно видел!’ Последний раз я видел Клиффа, когда Металлика открывали

выступление Оззи в “Cow Palace” в Сан-Франциско. Они звучали великолепно. Сразу

после того, как они завершили выступление, Клифф спустился со сцены и нашёл меня.

Мы разговаривали и прикольно проводили время, а вокруг него стали собираться люди,

которые его узнали. И я сказал ему: ‘Чувак, лучше уходи отсюда, они тебя растерзают’. И

он такой: 'Ладно, встретимся позже’, а потом он ушёл, и это был последний раз, когда я

его видел”.

Фотограф Росс Халфин из Великобритании, услышал новости немного позднее,

чем американцы. Вот что он рассказывает мне: “Так было на самом деле. Я тогда включил

‘Battery’ в машине, чтобы позлить свою тогдашнюю жену, и она такая, выключи эту

ерунду, а потом я приехал домой и услышал, что он мёртв. Я был в шоке. Последний раз я

фотографировал группу на репетиции в Бирмингеме, перед тем, как они начали новое

турне. Помню, как позже Кирк мне рассказывал, что больше всего его убивала мысль, что

той ночью они поменялись спальными койками, перед тем, как всё случилось, и Кирк мог

вместо Клиффа вылететь через окно. Он находился в полном шоке”.

Семья и друзья собрались 7 октября 1986 года на похороны Клиффа в Кастро

Уэлли. На службе присутствовали члены группы, их семьи и друзья, а также несколько

фанатов Металлика. Рассказывает роуди группы, Джон Маршалл: “Было также несколько

фанатов, которые узнали об этом и пришли, но все они вели себя почтительно. Там также

находилось несколько местных музыкантов со сцены района Залива. Играла ‘Orion’ и,

кажется, некоторые другие его композиции”.

“Это было так нереально” – говорит Гарольд Оймэн, “потому что все были

настолько потрясены, что никто не мог поверить в то, что произошло. Скотт Йен из «An-

thrax» прилетел из Нью-Йорка. Все, кто знал Клиффа, были там”.

160

TO LIVE IS TO DIE

Вспоминает Корин Линн: “Было тяжело видеть участников Металлика на

похоронах. Вид у них был жуткий. Джеймс был в гипсе, Ларс на костылях, Бобби

Шнайдер с плечевой повязкой, Кирк с синяками на лице. Было очень тяжело. Господи,

мы просто бухали. Ничего другого, кроме как пить, нам не оставалось. Мы пошли, чёрт

возьми, куда же мы пошли? К кому-то домой. Кажется, к Джимми Мартину, и смотрели

записи с Клиффом. Помню, как Джеймс только повторял: ‘Чёртов Клифф…чёртов

Клифф…чёртов Клифф’. Это было всё, что он мог сказать. Ни у одного из нас не было

опыта, как вести себя в подобной ситуации, понимаете? Мы были так молоды, и просто не

ожидали, что произойдет нечто подобное. Мы смотрели в шоке на лица участников

группы, и я уверена, у всех были такие лица”.

Майк Овертон из «Trauma» был приглашён на похороны вместе с вокалистом

Доном Хильером. “Не имеет значения, что тогда говорилось, Клифф до сих пор остаётся

моим лучшим другом” – говорит Майк. “Его родители дружили с моими. На самом деле,

Дон встречался с сестрой Клиффа какое-то время. На похоронах было тяжело находиться.

Тяжело потерять такого друга, как Клифф. После похорон мы вспоминали его в доме

родителей, и я был рад находиться там для того, чтобы их поддержать”.

Фред Коттон вспоминает, что после службы он пришёл на частную церемонию на

ранчо Максвелла, где прах Клиффа был развеян близкими ему людьми. “С урной его

праха мы пришли на ранчо вместе с его семьёй и близкими друзьями группы, где каждый

взял горсть его праха и развеял по ветру. Мы также посадили дерево и остались там на

несколько дней, стреляя из оружия и выпивая. Его семья осталась только на небольшую

мемориальную службу, которую мы вместе провели, затем они вернулись домой, и пьянка

продолжилась”.

Джеймс МакДэниэл вспоминает, как представился матери Клиффа после похорон.

“Мы находились у них в Кастро Уэлли. Когда она наконец поняла, кто я, участник глупой

группы, в которой он играл, её лицо осветилось, она сказала, что помнит, как Клифф

приходил домой после концертов с нами, с пятью или десятью долларами в кармане,

говоря при этом, что провёл лучшее время в своей жизни, зарабатывая эти пять баков.

Слышать это действительно много значило для меня”.

“Я знал, что ему нравилось проводить с нами время” – говорит МакДэниэл. “Мы

никогда особенно не обсуждали то, чем занимались, мы просто делали своё дело. Даже

притом, что «Spastik Children» это шуточная группа, мы хорошо ладили друг с другом,

поэтому нам действительно нравилось вместе играть или репетировать. После встречи с

его мамой я понял, почему Клифф был таким, каким он был. Его мама была такой же –

очень искренним человеком. Она знала, что Клифф очень особенный парень”.

МакДэниэл говорит: “У меня осталось много приятных воспоминаний о Клиффе,

несмотря на то короткое время, что я его знал. Самые лучшие из них – они же самые

простые, когда мы тусовались вместе, понимаешь? Когда мы вместе пили пиво, ехали

куда-нибудь поесть до начала одного из концертов в нашем городе, или ехали куда-

нибудь перекусить на его автомобиле, а в задней части автомобиля на полу валялись все

эти обертки от фаст-фуда. Я помню, как боялся включать инструменты в гараже Джеймса

и Ларса, потому что на улице как из ведра лил дождь, протекая через крышу и

образовывая ручей, и нам не хотелось быть первыми, кого ударит током”.

Несмотря на онемение, которое все чувствовали, люди в кругу Клиффа сплотились.

Для Джэн Бёртон потеря сына, её вторая тяжелая утрата, как мы помним, была особенно

мучительной. Она только недавно победила рак. “Для Джэн это было особенно тяжело” –

говорит Корин, “потому, что у неё был рак, находившийся в состоянии ремиссии. Это

было что-то вроде ‘Господи, она так усердно с этим боролась!’ Смерть одного сына, затем

рак…и затем смерть Клиффа”.

Из воспоминаний тех, кто был там, казалось, что Джэн была, как и Клифф,

крепким орешком. Объясняет Корин: “Джэн была изумительным человеком. Она была

такой сильной. Она сообщила, что большую часть этой силы она получила в качестве

161

TO LIVE IS TO DIE

поддержки от людей. У них был неиссякающий поток посетителей. Хлынули письма и

телефонные звонки. Она была такой храброй, она плакала, улыбалась и смеялась, потому

что люди рассказывали ей такие забавные истории о Клиффе. Ей нравилось слушать, что

рассказывали люди о Клиффе. Любое взаимодействие с окружающим миром имело для

неё огромное значение. Она цеплялась за это”.

Ещё большую поддержку оказали друзья Клиффа: Джим Мартин, его брат Лу и

Майк “Яз” Ястремски. Говорит Гарольд Оймэн: “Яз поддерживал отношения с людьми,

когда умер Клифф, когда мы все пытались справиться с этой трагедией. Мы все были так

молоды, ведь никому из нас до этого не приходилось сталкиваться со смертью кого-то из

близких, для нас это большим испытанием. Он был тем парнем, который произвёл

большое впечатление на репортёров из газеты, когда они приехали взять интервью у

Джэн и Рэя”. Корин добавляет: “Яз, Джимми Мартин и Лу Мартин были Клиффу как

братья. Они были потрясающими парнями. Мы все вместе помогали. Это было

непрерывное общение”.

Местная пресса, безусловно, заинтересовалась этой историей, послав репортеров в

дом родителей Клиффа в Кастро Уэлли. Джон Маршалл вспоминает, как приходил с

Кирком к ним домой несколько дней спустя. “Там был репортёр из “The Oakland Tribune”,

который говорил с нами, и, кажется, сделал один или несколько снимков”. Гарольд

добавляет: “Местная газета выпустила заметку под названием ‘Рок-звезда из Кастро

Уэлли погибла в автокатастрофе’, и Конни Бёртон, старшая сестра Клиффа, сильно

расстроилась. Она позвонила в газету и сообщила, что Клифф не любил, когда его

называли рок-звездой. Это была самая безумная вещь, какую только можно сказать о нём,

его раздражало всё, что относилось к синдрому рок-звёзд как таковых. Он был самым

анти-звёздным человеком, которого можно представить. Даже когда они стали набирать

популярность, он остался приземлённым человеком”.

Один репортер из местной газеты написал, довольно странно, что Клифф был

“местным парнем мирового класса”. Газета писала, что он обожал Баха, мексиканскую еду

и свой родной город. По словам его родителей, “Клифф был очень заботливым и

внимательным сыном. Из-за того, что он выступал, он спал днём и ложился заполночь,

при этом никогда нас не будил. Однажды ранним утром к нам пришёл маленький

мальчик и хотел, чтобы Клифф подписал его футболку. Клифф, пошатываясь, вышел на

порог, он едва мог видеть, и сказал: ‘Конечно, я подпишу её’”.

Также была была использована цитата Конни: “Однажды я позвонила ему и

спросила: ‘Каково это быть рок-звездой?’, и он пришёл в ярость. Он попросил меня

больше никогда так его называть ”.

Смятение, вызванное внезапной смертью близкого человека всегда нелегко

перенести, и смерть Клиффа не была исключением. Корин Линн пришлось сдать свой

билет на самолёт до Нью-Йорка, где она планировала встретить группу по возвращении

из Европы, и для того, чтобы это сделать, ей пришлось подтвердить авиакомпании факт

смерти Клиффа. Задача была не из легких.

Кроме того стоял вопрос о личных вещах Клиффа; как о тех, что находились в доме

его родителей, так и о находившихся в европейском туровом автобусе, которые позже

вернули семье Бёртона. “Джэн раздала много его вещей” – говорит Корин. “Я знаю, что

Одри Кимболл досталась одна из его бас-гитар. Она стала одной из моих лучших подруг.

Она встречалась с Клиффом несколько лет до того, и они остались близкими друзьями.

Она была такой классным, весёлым человеком. Тем не менее, Джэн оставила у себя его

Рикенбакер, он всегда висел в гостиной комнате”.

Джэн также нашла подарок для Корин в вещах Клиффа: ювелирное украшение,

которое он приобрёл для неё во время турне. “Он любил Дублин” – говорит Корин, “и

обожал Ирландию. Мне нравилось всё, что было связано с кельтами – кельтская музыка,

кельтские мифы, кельтские исследования, кельтская история, и он сказал, что купил мне

кое-что в Дублине, но не скажет, что именно. Когда вернули его вещи, его мама сказала:

162

TO LIVE IS TO DIE

‘Я думаю, что это предназначалось тебе’. Это красивое ожерелье с кельтским крестом,

очень изящное, но при этом не слишком вычурное”.

По просьбе Бёртонов Корин прожила у них почти год. За это время она очень

хорошо их узнала и вспоминает как исключительных людей. “Рэю и Джэн пришлось

через многое пройти, им оказывали просто тонны поддержки. У них были прочные

взаимоотношения между собой, они очень поддерживали друг друга. Рэй был тихой,

интроспективной личностью, очень любил классическую музыку. Очень умный и

интересующийся политикой, он ненавидел Рейгана. Он многое рассказал мне из истории.

У нас с ним была общая любовь к истории, археологии и астрономии. Джэн была горячей,

страстной женщиной, они уравновешивали друг друга. Его мама очень любила музыку

кантри! Она была скорее экстравертом”.

Корин рассказывает забавную историю о матери Клиффа. “Как-то Росс Халфин, дай

Бог ему здоровья, прислал самые лучшие фотографии Клиффа и группы родителям

Клиффа. Они играли концерт в Айове, на котором «Aerosmith» выступали в роли

хэдлайнеров. Росс сделал фотографию Стивена Тайлера и Ларса, и Джэн Бёртон говорит:

‘А кто эта индийская женщина рядом с Ларсом?’ В то время Стивен носил бусы и повязку

на голове. Это было чертовски смешно! Кажется, я смеялась минут двадцать. В этом была

вся Джэн”.

Одним из самых печальных аспектов смерти Клиффа на двадцать пятом году

жизни было то, что он готовился сделать огромный шаг вперёд, как в личном, так и в

профессиональном плане. Металлика наконец начали зарабатывать деньги, к большому

облегчению Клиффа и других музыкантов, которые были практически нищими с

момента основания с группы.

“Он был так счастлив, что у него теперь есть деньги в банке, и поэтому ему не

нужно ни о чём волноваться” – говорит Корин. “Первым делом он хотел перевезти

родителей. Он всегда говорил, что не хочет, чтобы его родители работали, он знал, что всё

к тому идет. Металлика ворвались в тридцатку лучших исполнителей в чарте “Billboard”,

что было неслыханным событием, учитывая, что их песни не крутили по радио, и я

помню, как он сказал, что у них всё только начинается”.

“Это был серьёзный толчок” – говорит Корин, “и Металлика не останавливались на

достигнутом. Он просто знал, что скоро придёт успех. Он так обрадовался, что сможет

позаботиться о родителях. Ещё он хотел купить новую машину. Я на самом деле хотела

купить его Фольксваген, и он сказал: ‘Ты же не хочешь покупать эту машину’, а я сказала:

‘Да нет же, я хочу, больше всего на свете! Я училась ездить на этой машине, она будет

моей’. Он ответил: ‘Ладно, забирай за 50 баксов’”.

В личной жизни Клифф также собирался совершить серьезный шаг: купить дом

для себя с Корин. Она вспоминает: “Совместный переезд было совершенно естественной

вещью, мы оба знали, что это станет следующим этапом наших отношений. Отношения

развивались и становились глубже, всё было понятно без слов”.

Корин: “Когда Металлика находились в турне с Оззи, он постоянно был на

телефоне. Он говорил: ‘Мы можем уже сейчас приобрести дом. Не хочешь начать

присматривать что-то подходящее?’ И я сказала, что не знаю, какой именно дом он хочет.

А он ответил: ‘Это неважно, всё, что ты захочешь. Только убедись, что там достаточно

места и я смогу там играть громкую музыку. Ничего показного, не хочу, чтобы дом был

ляпистым’. Именно так он попросил меня переехать вместе с ним. Тогда я начала

смотреть дома в окрестностях”.

Безжалостность внезапной смерти Клиффа усиливается, когда понимаешь, что он

думал по отношению контроля над своей судьбой в течение лета 1986 года. В интервью,

проведённом за кулисами “Tingley Coliseum” в Альбукерке, Нью-Мексико, Клифф

предстал человеком, который наслаждался очень ясным пониманием того, к чему

стремится, и чётко представляет, как достичь поставленной цели.

163

TO LIVE IS TO DIE

Его спросили, планирует ли Металлика снимать видео, на что Клифф ответил с

абсолютной уверенностью: “Вероятнее всего, рано или поздно нам придётся это сделать,

но на самом деле мы с этим не торопимся, потому что на данный момент нам это не

кажется необходимым. У нас неплохо идут дела и без видеозаписей, кроме того, чтобы

создать одно такое, потребуется потратить достаточно много денег. На самом деле

менеджмент хочет дождаться момента, когда это будет кстати, когда видео, которое мы

создадим, принесёт лучший результат из возможных. Во многом этот вопрос связан со

временем, и они прекрасно об этом знают. Но пока это не кажется необходимой вещью,

поэтому это главная причина, по которой мы этого не делаем”.

Клифф сообщил, что в будущем Металлика определённо появится Япония.

“Несколько людей приехали в Новый Орлеан, и Ларс с Джеймсом дали для них интервью,

всё похоже на то, что мы туда действительно поедем в скором времени”. Вопрос

европейского пива также поднимался в этом интервью. “Америка – лучшее место в мире.

Я люблю Америку больше, чем что-либо, но если дело касается пива, европейцы в этом

деле гораздо лучше понимают, и гораздо дольше этим занимаются. Они варят пиво уже

около тысячи лет…они на голову впереди нас в этом деле”.

Он сообщил, что группа однозначно не вернётся в Данию на запись следующего

альбома. “Мы чертовски устали от Копенгагена” – смеётся он. “В следующий раз, когда я

поеду туда, я хочу лететь туда в кабине бомбардировщика. Вероятнее всего, мы найдем

место в Калифорнии”. Корин говорит, что Клифф ненавидел Данию. “Он чертовски

ненавидел это место. Ему просто не нравилось находиться так долго вдали от дома. Он

был таким домашним парнем”.

Деловое чутье Клиффа тоже, безусловно, развилось. “В первую очередь мы

рассчитываемся с долгами” – говорил он. “На протяжении последних нескольких лет мы

погрязли в больших долгах, и сейчас они практически полностью выплачены”. Кроме

того, создаётся ощущение, что он развил реалистичный взгляд на мир, несмотря на свой

относительно молодой возраст. “В целом мы достаточно пессимистичная группа. В

принципе, во многом, как и весь мир: это довольно мрачное место, если хотите знать мое

мнение”. Тем не менее, Клиффу нравилась его роль в жизни, и в частности, в Металлика.

О рекорд-компании он сообщил: “«Elektra» говорят: ‘просто предоставьте нам восемь

песен, и мы посмотрим, что можно сделать’”.

Смерть в молодом возрасте это всегда трагедия. Но почему-то простая зрелость

Клиффа лишь ухудшается тем обстоятельством, что его жизнь преррвалась так

преждевременно. Однажды Джон Буш, вокалист групп «Anthrax» и «Armored Saint»

подытоживая случившееся, сказал мне: “Это была ужасная, ошеломляющая смерть. Как

знать, что могло произойти с Металлика?” Так что же действительно произошло с

Металлика?

164

TO LIVE IS TO DIE

Глава 14

: Металлика 1986 - 2009

На момент написания этой книги Металлика является крупнейшей хэви-

металлической группой в мире. Девяносто миллионов альбомных продаж, тысячи

концертов, бесчисленное множество интервью, курс реабилитации от алкогольной

зависимости, два года терапии, полнометражный художественный фильм, и всё это с

момента образования группы в 1981 году. Как бы то ни было, какое-то время в начале

октября 1986 года Ларс Ульрих, Джеймс Хэтфилд и Кирк Хэмметт всерьёз подумывали об

окончательном роспуске группы. Как рассказал мне Джеймс в 2008 году, Металлика в то

время балансировали между жизнью и смертью, подобная ситуация повторилась лишь

однажды в 2002 году.

Трое физически измождённых и психически подавленных музыкантов собрались

после похорон Клиффа Бертона в начале октября и спросили друг друга, как бы поступил

на их месте сам Клифф. Чтобы найти ответ не понадобилось много времени: Клифф бы не

только потребовал, чтобы Металлика продолжили функционирование, но и вышел бы из

себя, услышав, что рассматривают иной путь развития.

Позже Ларс сообщил: “Я знаю, что Клифф, в большей степени, чем любой другой

участник группы, был бы первым, кто бы дал нам хорошего пинка под зад, и не захотел

бы, чтобы мы просто сидели сложа руки. Вот что бы он сделал по этому поводу”.

166

TO LIVE IS TO DIE

Кирк добавляет: “Каждый член группы считал, что нам нужно продолжать…нужно

работать дальше, потому что по отношению к Клиффу было бы несправедливо просто

взять и вот так остановиться. Кроме того, если бы он остался жив, но не смог бы по какой-

то причине играть на басу, он бы ни за что не посоветовал нам остановиться. Именно так

он и повёл бы себя. Он бы хотел, чтобы мы продолжали играть…Если бы мы распустили

группу, Клифф бы просто взбесился”.

Ни вы, ни я не знали Клиффа лично, поэтому мы не можем судить из собственного

опыта, как бы он себя повёл в этом вопросе. Но давайте посмотрим на это с точки зрения

того образа Клиффа, который сложился в этой книге на основе интервью близких ему

людей.Он был человеком противоречий: крепкий, но чувствительный, интеллектуальный,

но “свой в доску парень”: эстет и любитель философии, который любил попить пива и

потрясти головой. Мы знаем, что он сделал всё, что было в его силах, чтобы стать

музыкантом, и направлял всю свою энергию, талант, решимость и время в Металлика.

Три с половиной года – самый продуктивный период в безжалостно короткой жизни

Клиффа, был потрачен на взращение Метали-чудовища, и, безусловно, он бы не хотел,

чтобы все его труды пропали даром из-за нерешительного проявления уважения.

Вне всякого сомнения, Клифф бы задал вопрос, почему Металлика должны

прекратить свою деятельность лишь потому, что он больше не является членом группы.

Он знал, что его вклад в написание песен высоко ценился участниками группы, и что его

живые выступления и музыкальные новшества являлись важной частью сценической

харизмы группы, но он бы также мог утверждать, что он не был настолько ключевым

музыкантом для Металлика, чтобы группа не смогла без него продолжать

функционирование. В этом случае его эгоизм полностью находился под контролем.

Как бы то ни было, как самый старший член группы, он мог также посоветовать

другим участникам группы потратить немного времени на восстановление от потери

перед тем, как снова бросаться в бой. Как оказалось, план ближайших действий

Металлика после смерти Клиффа состоял в том, чтобы найти нового бас-гитариста и

отправиться в гастроли, на этот раз в Японию. Они практически не пытались осознать то,

что с ними произошло, решив похоронить свое горе под массой работы.

В защиту группы следует сказать, что продолжение графика гастролей так быстро,

как это было возможно, казалось в тот момент единственным вариантом из

существующих для Металлика. Кирк подытожил коллективное решение группы, сказав:

“Сразу после того, как произошла автокатастрофа, каждый из нас решил, что лучший

способ избавиться от всех наших расстройств, это вернуться на дорогу и выразить все

страхи и расстройства на сцене, куда им и следует идти. Они должны идти в позитивном

направлении. Мы были очень травмированы, и находились в состоянии, близком к

сумасшествию по поводу всей сложившейся ситуации…Худшее, что мы могли делать, это

сидеть в своей комнате, находиться в дурном настроении и упиваться своим горем. Чем

больше ты думаешь об этом, тем больше утопаешь в этом горе”.

Будь члены группы на несколько лет старше и мудрее, они бы возможно поняли,

что слова “чем больше думаешь об этом, тем больше утпоаешь в горе” были ошибочными.

Ужасная потеря, вроде той, что пришлось тогда пережить Металлика, которая обычно

решается при помощи общения и самоанализа, то есть теми способами, которые группа,

тогда ещё юная и по собственному признанию, незрелая, предсказуемо избегала,

предпочитая пиво, риффы и комнаты отелей.

Оставив открытую рану от потери Клиффа, Металлика похоронили шрамы скорби

в глубине себя самих, и многие годы эта скорбь не покидала их – может быть почти десять

лет, как объясняет Кирк в предисловии к этой книге. Лежащая в основе этого печаль

терзала участников группы к тому времени уже около пятнадцати лет, и единственным

возможным решением проблемы стал расширенный курс групповой терапии, как мы

167

TO LIVE IS TO DIE

узнаем: немыслимые действия для любого молодого металлиста из района Залива в ‘86

году. Тем не менее, Ларс, Джеймс и Кирк имели достаточно опыта, чтобы понимать, что

они потеряли. Кто ещё играл на басу, как Клифф? Какой ещё басист был способен на

такие безумные импровизации, и у кого ещё был такой легко узнаваемый звук?

Возможно, лишь у Гедди Ли и Гизера Батлера, не слишком полезных музыкантов в

нынешнем положении группы. В данном случае, если не существовало подобных Бёртону

бас-гитаристов, то какие ещё стили игры на басу могли вписаться в общий звук группы?

На этот вопрос не было очевидного ответа, не говоря уже о том, какими ещё

способностями должен был обладать новый участник группы. Так, Металлика объявили,

что устраивают прослушивание бас-гитаристов. Репетиционные сессии продолжились в

репетиционной студии группы, с участием музыкантов, приглашённых по рекомендации

друзей и коллег, и кандидатов, предложенных звукозаписывающей компанией.

Некоторые из бас-гитаристов, приглашённых на джем, были очевидными

претендентами, как например, старый друг Металлика, Джоуи Вера, из «Armored Saint».

Как бы то ни было, этому было не суждено случиться. Позднее Джоуи объясняет

ситуацию: “После того, как Клифф погиб в ужасной аварии, они начали прослушивание,

и спустя несколько недель, они, само собой, сильно устали. К тому моменту они хотели

поджеммовать с теми, кого знают лично, что привело к тому, что мне позвонил Ларс. На

самом деле это было приглашение поджеммовать вместе, и посмотреть, что из этого

получится. На тот момент мне было необходимо решить, хочу ли я покинуть свою группу,

если собираюсь согласиться на их предложение. «Saint» находились на половине записи

третьего альбома на «Chrysalis Records», и я понял, что не готов расстаться с группой, в

которой играл к тому моменту уже пять лет. Чуть позже я отказался”.

Другие кандидаты абсолютно не подходили на эту работу, как например, Лес

Клэйпол, музыкант-виртуоз, позднее сделавший себе имя в «Blind Illusion», а затем в

«Primus», то есть группах, основу которых составляет искусная сногсшибательная техника

– в пропасть длиной между твёрдыми, как скала, риффами Металлика. Как рассказывает

Лес: “Кирк Хэмметт – мой старый школьный друг, так что он позвонил мне. Он бывало

давал мне гитарные журналы, и именно он подсадил меня на Хендрикса. В 1986 году я

работал плотником, поэтому я был готов присоединиться к любой группе, которая бы мне

платила. В тот момент предложение Металлика показалось мне отличным, но я

чрезвычайно рад, что это сотрудничество не состоялось”.

Прослушивание нельзя назвать успешным, как с большим удовольствием

вспоминает Лес. “На самом деле я даже не помню, какие именно песни мы играли, но я

просто не мог влиться в струю, и это было очевидно. Моей первой реакцией было – чёрт

возьми, это так громко! Затем я спросил их, не хотят ли они поджеммовать на мотив «Is-

ley Brothers», просто ради прикола, что им не показалось смешным. Кажется, Ларс тогда

сказал: ‘Ты не привык к такой музыке, не так ли?’…я просто не вписался. У меня был

светлый ирокез и мешковатые скейтерские штаны и два разноцветных теннисных кеда, и

это было во времена, когда они носили длинные волосы и обтягивающие джинсы”.

“Я разговаривал с Джеймсом несколько лет назад” – продолжает Лес, “он сказал в

том документальном фильме «Behind The Music» о Металлика, что я был слишком хорош

для них. И я ему ответил: ‘Да ты гонишь, ты подумал, что я урод! Именно поэтому вы не

захотели брать меня в группу!’ И он только засмеялся, потому что это правдой. Я бы не

вписался. Они не так глупы. Думаю, если бы Клифф остался жив, он бы стал одним из

супергероев своего инструмента. У него действительно была харизма, выражавшаяся не

только в его личности, но и в его игре на басу”.

Основатель «Metal Blade», Брайан Слэгел, внёс свой положительный вклад в

нахождение замены Клиффу для Металлика, хотя задание было не простым. “Первым и

очевидным кандидатом для них был Джоуи Вера из «Armored Saint», как я им и сказал” –

подтверждает Брайан. “Все они были хорошими друзьями, и он был их первым

168

TO LIVE IS TO DIE

претендентом, однако он отклонил их предложение, потому что в то время «Armored

Saint» находились не так далеко от Металлика. Как только он отказался, я сказал им, что

кажется, у меня есть для них достойный кандидат. На нашем лейбле есть группа под

названием «Flotsam And Jetsam», и их бас-гитарист совершенно невероятен”.

«Flotsam And Jetsam» были и до сих пор остаются уважаемой трэш-группой второго

эшелона, чей дебютный альбом “Doomsday For The Deceiver” получил множество

положительных отзывов после своего выхода в начале 1986 года. Бас-гитарист родом из

Мичигана, Джейсон Ньюстед, был кем-то вроде мастера на все руки. Он руководил

группой, используя свои амбиции, деловое чутьё и феноменальные навыки игры на бас-

гитаре. Практикуя плотный, энергичный стиль игры на басу при помощи медиатора, и с

легкостью следуя любому гитарному риффу, мастерски играя правой рукой, Джейсон

также был дружелюбным, любознательным парнем, чьи музыкальные пристрастия

совпадали со вкусами Металлика.

Брайан: “Очевидно, несколько людей, с которыми общался Ларс, знали о

существовании «Flotsam&Jetsam» и сказали, мол, да, этот парень крут. Поэтому мы

предложили Джейсону полететь в Сан-Франциско на прослушивание. Я позвонил

Джейсону и сказал: ‘Не хочу тебя слишком перевозбуждать своими новостями…но, что

скажешь о возможном прослушивании в Металлика?’”

Джейсон просто обалдел от этих новостей – смеётся Брайан. “Он сходил с ума,

крича: ‘Ты что разыгрываешь меня? Они ведь моя любимая группа на все времена!’

Думаю, он был взвинчен, как не знаю кто – ну типа, это правда? Это действительно

правда? А я такой, ну да! Тебе определённо стоит попробовать свои силы. Но это было не

так просто, ведь у него была своя группа, «Flotsam&Jetsam». Но при этом Металлика

были его любимой группой, так что не потребовалось чрезмерного давления, чтобы

заставить его полететь на прослушивание”.

Джейсон потратил целую неделю, разучивая песни Металлика, как он сам

вспоминает. “Всю ту неделю я провёл без сна” – говорит Джейсон. “Я буквально прилёг

всего пару раз. Пять дней подряд я провёл на ногах и играл так долго, как мог. На пальцах

уже волдыри стали лопаться. Когда я чувствовал нервную дрожь в руках, я ненадолго

останавливался. Несколько моих друзей собрали мне деньги на билет на самолет,

стоимостью в сто сорок долларов, чтобы я смог попасть на прослушивание. Затем я

наблюдал такую картину: заходит один парень, у него бас-гитара была подписана кем-то

из «Quiet Riot» или что-то вроде того. А Джеймс сразу: ‘Следующий!’ Парень даже не

успел включить бас. Парни сидели там, как раздавленные”.

Известно, что Джейсон полетел на встречу с Металлика, поджеммовал с ними

(сказав им, что они могут выбрать любую песню для прослушивания, потому что он их все

знает), а затем принял участие в гигантской попойке, устроенной с целью узнать, каким

он может быть товарищем, а не музыкантом. Работу он получил той же ночью.

С самого начала своего пятнадцатилетнего пребывания в Металлика, Джейсон

Ньюстед сразу дал понять, что боготворит Клиффа Бёртона. Он рассказывал, как видел

концерт группы в поддержку «W.A.S.P.» в Фениксе, штат Аризона, где некоторое время

находились «Flotsam&Jetsam». “Это было почти перед выходом “Master Of Puppets” -

говорит он, добавляя, что помнит, как “стоял прямо перед Клиффом Бёртоном,

поклоняясь ему, восхищаясь им, и бешено тряся головой. Я заплатил четырнадцать

баксов за футболку, это были мои последние деньги. Мы только хотели увидеть

Металлика. Как только концерт закончился, мы вышли. Они тогда сокрушительно

выступили, и мы знали, что всё, что они делали, было от чистого сердца”.

Позже Джейсон рассказывает: “Клифф Бёртон является одним из лучших

концертных бас-гитаристов тяжелой музыки всех времён”. На самом деле он прав.

Владение Клиффом музыкальным инструментом, высокотехничный стиль игры и

собственный стиль, который целиком принадлежал только ему, его технические

эффекты, музыкальное мастерство равняются или практически равны способностям

169

TO LIVE IS TO DIE

лучших бас-гитаристов, когда-либо живших на Земле. Вспомните Виктора Вутена, Джона

Энтвисла, Джеффа Берлина, Стэнли Кларка и даже великого Жако Пасториуса. Каждый

их этих великолепных музыкантов обладал высочайшей способностью чувствовать свой

музыкальный инструмент, а также способностью расширить его границы в музыке, что

заметно в творчестве Клиффа. В жанре хэви-метал лишь Стив Харрис и несколько

супертехничных бас-гитаристов вроде Стива ДиДжорджио и Алекса Уэбстера могут

соответствовать Клиффу.

Ничто из вышеперечисленного не смогло бы облегчить работу Джейсона. Решив

для себя не копировать Клиффа ни в коей мере и абстрагироваться от предсказуемого

повторения его басовых партий, Джейсон заявил, что будет самим собой, не больше, не

меньше. “Это было рискованно” – говорит он позже, “однако большинство откликов,

полученных от фанатов, были положительными. Надо мной как бы всегда нависала тень.

Я всегда очень уважал Клиффа”. Джейсон добавляет: “Я бы сказал, что это был

пятилетний тест на выносливость”.

Тест, о котором он упоминает, был ничем иным, как единодушным режимом

подтрунивания (политкорректный термин, обозначающий поддразнивание или открытое

запугивание) на протяжении первых двух лет пребывания в Металлика. Джеймс, Ларс и

Кирк проверяли его на прочность “забавными” шутками, от заполнения чеков на оплату

номеров в отеле на его имя до менее обидных выходок, одну их которых позже

вспоминает Джейсон.

“Примерно в четыре часа утра” – вспоминает он случай в Нью-Йорке, “они ломятся

ко мне в номер. ‘Вставай, блядь! Самое время бухать, сучка!’ Понимаете? ‘Ты теперь в

Металлика! Тебе лучше открыть эту ёбаную дверь!’ Они продолжали выламывать дверь.

Ба-Бах! Дверная коробка ломается, дверь вылетает. И они забегают: ‘Тебе следовало

отвечать через дверь, сука!’ Они хватают матрас, и переворачивают его вместе со мной.

Они берут стулья, стол, телевизор, всё, что вообще есть в комнате, и бросают на матрас.

Выбрасывают из окна мои вещи, кассеты, туфли. Кремом для бритья забрызганы все

зеркала, повсюду была зубная паста. Просто разгром. А они убегают из комнаты. ‘Добро

пожаловать в группу, чувак!’”.

Джейсон добавляет, что ему пришлось мириться с подобным обращением, “потому

что это была Металлика, мечта, ставшая реальностью, чувак. Я был определённо

недоволен этим, устал от всего этого, и ощущения были не из приятных. Они делали это,

чтобы посмотреть, смогу ли я с этим справиться”.

Джейсон вспоминает обо всём этом много лет спустя: “Если тебе требуется

заменить самого Клиффа Бёртона, тебе придётся стать жизнерадостным”, и демонстрируя

подобное поведение, он заставил остальную часть группы раскаяться в таком поведении.

Джеймс объяснил продолжительность и жёстокость издевательств над Джейсоном

необходимостью придти в себя: “Мы справлялись с горем при помощи гнева. ‘Ты на месте

Клиффа. Так что держись’. Для нас это было нечто вроде терапии”.

Джейсон подтверждает его слова. “Не скажу, что все трое справились с огромной

потерей даже сейчас. Они никогда не давали волю эмоциям, связанным с потерей

Клиффа, поэтому многое было направлено на парня, который его заменил. Это было

ненамеренно. Дело в том, что эмоции были слишком тягостны, и порой даже

бесконтрольны”.

Он добавляет. “Уходу Клиффа из жизни сопуствовало множество переживаний.

Существует три или четыре ступени горя, однако они, судя по всему, начали принимать

случившееся как есть лишь через пять лет, проведённых мной в группе. У Металлика

довольно холодное, саркастическое чувство юмора, они даже говорили, что десять

процентов этого сарказма – правда. И тут я в одночасье прихожу на замену Клиффу,

может быть, это был их способ выпустить наружу всё, что скопилось внутри? Позже они

признали это и извинились”.

170

TO LIVE IS TO DIE

Необходимость игры на басу в самой Металлика требовала серьезной подготовки.

“Прежде всего тебе нужно стать отвратительным уродом, пройти все муки ада, чтобы

быть принятым в группу, а затем находиться в одной комнате и играть с самим Джеймсом

Хэтфилдом, и играть как нужно, ведь он один из лучших ритм-гитаристов в хэви-метал”.

“Само собой, кто-то должен был вынести на себе то, чему было суждено случиться”

– говорит Джейсон. “Требовался не просто человек, умеющий играть, а именно тот,

который кроме всего прочего смог бы справиться с этим делом в ментальном плане,

поскольку заняв место Клиффа, ему пришлось бы ужиться со всеми членами группы и

дорожной командой, и вообще всеми, кто имел отношение к группе. Пробовалось сорок

или сорок пять гитаристов, но они хотели найти того человека, который бы подошел им

во всём, понимаете? У них в запасе был миллион людей, которые могли быстро играть на

басу, и всё в таком духе, но на самом деле это лишь часть того, что им требовалось ”.

Джейсон прямо выразил свои чувства к Клиффу. “Клифф Бёртон был моим Богом.

Я имею в виду, что никто ни до, ни после него не играл так, как он. Люди копировали его,

но ни один из них не мог передать его чувств или его мастерства. Я не могу сыграть

целиком ‘Orion’. Басовая линия в этой песне просто волшебна, я слышал её семьдесят

тысяч раз, но каждый раз, когда я слышу её, у меня мурашки бегут по коже. А когда

играет басовое соло, я могу лишь сказать: ‘Ох, нихуя’”.

К безмерной радости Джейсона, он смог выстоять притязания со стороны

остальной части группы, используя хорошее чувство юмора и сострадание, и осознавая,

через что им пришлось пройти. Провали он это испытание и покинь он группу, вынуждая

Металлика искать себе замену, и карьера группы была бы под большим вопросом.

Как говорит Джейсон в задумчивости: “Первые несколько лет участникам

Металлика было трудно раскрыться и впустить меня в свою жизнь. Клифф оказывал на

них большое влияние. Что касается музыкальных способностей, он показывал Джеймсу

гармонии, мелодии, теоретические основы, которых тот никогда не знал. Он был для них

как старший брат или наставник. Я его даже не знал, но теперь тусуюсь с некоторыми его

друзьями, которые стали и моими друзьями. Как человек он был не слишком

разговорчив, но когда обсуждалось что-то серьёзное, и он начинал что-то говорить,

остальные закрывали рты. Его слова имели вес”.

“То, что Клиффа не было рядом, а на правой части сцены новичок пытался его

заменить, было для них действительно тяжело. Им было тяжело открыться другому

человеку. Я старался помочь им в этом, пытаясь быть самим собой, не думая о том, как бы

Клифф повёл себя в той или иной ситуации. Мало-помалу это сработало”.

Фанаты и репортеры следили за Металлика как коршуны, наблюдая за тем, каким

будет новый состав. Некогда было рассиживаться без дела: группа дебютировала с

Джейсоном на нескольких местных концертах в Сан-Франциско и вылетела в Японию, в

турне, в котором так мечтал побывать Клифф.

На вопрос, как группа справилась с потерей за такой короткий промежуток

времени, Ларс отвечает: “Смерть Клиффа не воспринималась мной со всей серьёзностью,

пока не прошло две или три ночи в турне. Мы сидели в баре отеля, и сильно напились.

Мы не собирались делать ничего в духе Кита Муна, но потом встали и разнесли на

кусочки ванную комнату…это было что-то вроде физической стороны вопроса, когда нас

покидала боль”.

Понемногу проходил процесс выздоровления, но потеря Клиффа была слишком

велика для группы и для фанатов, чтобы просто так с ней смириться. В 1987 году

Металлика приняли смелое решение о выпуске видеозаписи в его честь. Решение было

смелым по той причине, что в прошлом Металлика придерживалась непримиримой

позиции в отношении видеозаписей. Обычный трёхминутный клип на канале MTV был

известной торговой маркой коммерческих глэм-метал групп. Однако дух проекта был

чист, поэтому результаты говорили сами за себя.

171

TO LIVE IS TO DIE

Выход “Cliff ‘Em All” был именно тем, что было нужно сказать в свете постигнувшей

группу утраты. Видеозапись, выпущенная на видеокассете, представляла собой

коллекцию выступлений достаточно среднего качества, снятых фанатами группы или

самими участниками, и эта видеозапись, переизданная в формате DVD семнадцать лет

спустя, является лучшим подтверждением мастерства Клиффа, охватывая три коротких

года его пребывания в группе.

Видео начинается со второго выступления Клиффа в составе Металлика в марте

1983 года, на котором Дейв Мастейн представляет Бёртона как “главного бунтаря и

четырёхструнного гения”, затем Клифф исполняет сырую версию соло ‘Anesthesia’. В 1985

году он играет более плотное, плавное соло, после чего повествование переносится к

концертам с Оззи, в которых он принимал участие за несколько месяцев до своей смерти.

Собранные таким образом, видеозаписи демонстрируют харизму Клиффа на сцене:

трясущий головой со сдержанным спокойствием, исполняющий фрагмент за

фрагментом, пока нога покоится на рампе, и орущий в микрофон жуткие звуки. Кроме

того видео рассказывает о том о его развитии как басисте и человеке. Наивное

возбуждение, выражаемое им в раннем интервью группы (в котором Дейв Мастейн

является, очевидно, главным действующим лицом) переходит в серьёзную,

самоуверенную, яркую манеру общения в позднем интервью, которое он даёт с

Джеймсом, отметая все вопросы корреспондента в отношении коммерциализации

группы.

Самая эмоциональная часть фильма представлена в кульминации, во время показа

заглавных титров, на фоне которых играет ‘Orion’. Хотя Ларс описывает “Cliff ‘Em All” как

эйфорическое зрелище, оно напоминает ему о забавных вещах, которые происходили с

ним и Клиффом, и признаётся, что именно это глубоко повлияло на него. “Эта

видеозапись напоминает мне о тех прекрасных временах, временах, когда мы валяли

дурака” – говорит он. “В конце видео где-то три минуты фотографий Клиффа, а на заднем

плане играет басовое соло из ‘Orion’. Определённо, эта часть фильма гораздо более

серьёзна, и я даже иногда могу расчувствоваться, когда смотрю её. Именно этот

музыкальный фрагмент мы использовали на похоронах Клиффа, потому что только так

мы могли завершить этот фильм. Думаю, Клифф бы посчитал так же”.

Написанные рукой Джеймса комментарии обосновывают причину данного релиза.

“Ну, в конце концов, мы сделали то, о чём всегда говорили, что делать этого не будем –

выпустили видео! Перед тем, как вы обольёте нас потоком гнева, позвольте нам (кроме

Кирка) рассказать вам идею, которая стоит за всем этим. Во-первых, это не обычная

домашняя видеопродукция, снятая при помощи десяти высокотехнологичных камер с

профессиональным звуком, это всего-навсего компиляция из полупиратских

видеозаписей, снятых вездесущими фанатами Металлика, а также всякая всячина,

которая планировалась к выпуску на телевидении, но так и не была выпущена, домашние

видеозаписи, личные фотографии и наши пьянки. Но, что самое важное, это правдивый

взгляд на те три с половиной года, что Клифф провёл вместе с нами, а ещё в ней

содержатся его лучшие соло на бас-гитаре, домашнее видео и фотографии, которые, как

мы считаем, запечатлели его уникальную личность и стиль. Качество местами не блещет,

однако чувства не скроешь и это самое главное!!!”

Безусловно, поклонники поддержали его точку зрения. Через два месяца после

выпуска “Cliff ‘Em All” достиг золотого статуса. Участники группы были рады подобному

приёму. Ларс: “Мне приятно, что наше небольшое домашнее видео стоит в одном ряду с

такими людьми, как Питер Гэбриэл и «Whitesnake». Думаю, что это очень в духе

Металлика, ведь в этом и есть истинное чувство юмора группы. Правило № 1: Забей на

всё! Выпуская это видео, мы не думали ни о чём другом, кроме как о том, что нам

действительно хочется сделать, поэтому - что на коробке, то и в коробке. С момента

выпуска в Штатах прошло не так много времени, примерно с начала декабря, а уже

продано около 90,000 копий, значит, мы сделали всё правильно”.

172

TO LIVE IS TO DIE

“Главная идея” – говорит он, “была не в том, чтобы рассуждать с грустью об уходе

Клиффа из жизни, а в том, чтобы восславить его жизнь позитивными воспоминаниями.

Это нечто вроде трибьюта, сделанного в духе Металлика” – говорит он. “Мы могли сидеть

часами и бесконечно говорить о том, каким чудесным бас-гитаристом и прекрасным

человеком он был, но тогда бы в этих словах не было полной картины происходившего.

Фильм бы получился чересчур мрачным, а мы хотели, чтобы его запомнили счастливым

человеком. Стоит отметить, что нам даже пришлось немного посмеяться над его

выходками, для того, чтобы фильм приобрёл искомый результат. Мы не стали говорить

примитивную ерунду вроде ‘Клифф родился тогда-то и там-то, и вырос он с цветами на

голове’. Мы рассказали о том, что Клифф курил марихуану, о том, как он постоянно всюду

опаздывал, именно так мы его помним, и помним его с искренними чувствами и

любовью”.

Ларс не стал извиняться за низкое качество большинства видеозаписей, говоря, что

это даже придаёт фильму некий шарм. “Фотографии и видеозаписи, использованные

нами при создании фильма, показывают личность Клиффа в правдивом,

неприукрашенном свете” – настаивает он. “Если люди огорчены качеством, то это лишь

потому, что они боятся правды. Любите или презирайте этот фильм, считайте его

хорошим, плохим или убогим, но он определённо честен. Не думаю, что качество

видеозаписи скажется на нас дурным образом. Это не видеозапись будет служить

вступлением к истории о Металлика, предназначенная какому-нибудь подростку в

«Stoke» или «Derby». Это видео не может быть первым разом, когда он нас увидит, так

что он будет знать, о чём пойдёт речь. Возможно, что-то из представленного ему

понравится, например, когда Джеймс в 1983 году выступает в туре «Metallica/Raven» “Kill

‘Em All For One” в штанах спандекс”.

К 1987 году Металлика начали привлекать серьёзное внимание. Часть этого

внимания, без сомнения, была спровоцирована безвременной кончиной Клиффа, а также

громадным импульсом, вызванным выходом “Master Of Puppets”. Без сомнения группа,

была на передовой хэви-металлической сцены. Освещение средствами массовой

информации японского тура и поздних концертов в первые несколько месяцев 1987 года

было весьма интенсивно, и впервые Металлика оказались в центре пристального

внимания со стороны общественности.

Благодаря поддержке со стороны «Q-Prime» и «Elektra» участники группы теперь

использовали возможности официальной прессы по расписанию, что является одним из

обстоятельств на пути к известности. Джейсон Ньюстед, по-прежнему новичок в группе,

вспоминает, какой нагнетённой бывала обстановка. “Порой это было нелегко” – говорит

он, “потому что иногда ты оказываешься под властью настроения, знаете, играя каждый

чёртов день…чуть позже, встречаясь с сотнями людей и всё в таком духе, у тебя просто

едет крыша по этому поводу, иногда у тебя такое настроение, что ни с кем не хочется

разговаривать. Ты просто хочешь побыть самим собой, ты идёшь тусоваться если хочешь

пойти, но иногда у тебя это просто не получается, и это одна из причин, по которой ты

заставляешь себя выделять какое-то время днём, даже если при этом чувствуешь себя

весьма паршиво. Неважно, что с тобой случилось в этот день, и какие у тебя дела, тебе

нужно быть благожелательным, потому что это часть твоей работы. Я просто пытался

смотреть на всё с этой точки зрения. Я стараюсь держать себя в руках и общаться не

слишком холодно”.

Даже проведение концертов, очевидно, лучшая составляющая Металлика,

временами может раздражать. “Мы играли в спортзале какой-то школы в Вермонте, и на

сцене было примерно 110 градусов” – вспоминает Джейсон, “и тут, внезапно, ломается

радиопередатчик. Мы одолжили разогревающей команде один из своих передатчиков,

что-то типа того, а они после концерта ушли, оставив его включённым в тот же канал, что

и у меня, так что ни одна из моих бас-гитар не работала”.

173

TO LIVE IS TO DIE

“Тогда я начал бросать свои гитары и всё вокруг, я на самом деле вышел из себя” –

продолжает он. “Это случилось во время исполнения ‘Fade To Black’, а ведь в этой песне

много партий баса. Понимаете, отсутствие баса в ‘Fade To Black’ делает песню слабой. И

ничего не работало. Я подключал каждую бас-гитару и злился, кроме того, у меня сбилось

дыхание, многие посетители концерта тоже были в ярости. Так что хреновый концерт

получился”.

Возможно из-за постоянной нагрузки, а возможно и потому, что группа хотела

сделать временный шаг назад в знакомую территорию без какого-либо давления на себя,

Металлика решили записать в середине 1987 года короткометражку, состоящую из кавер-

песен. Записанная исключительно по приколу, пластинка получила название “The $5.98

E.P.: Garage Days Re-Revisited”75. Пластинка содержала: ‘Helpless’76 группы «Diamond Head», ‘The Small Hours’77, группы «Holocaust», ‘The Wait’78, группы «Killing Joke» (эта

песня была пропущена в британских изданиях для соответствия нормам формата), а

также ‘Crash Course In Brain Surgery’79 группы «Budgie», и попурри из ‘Last Caress’80 и

‘Green Hell’81 группы «The Misfits».

“Это была просто глупость” – комментирует Джейсон, указанный просто как

“Новичок” на конверте задника. “Мы постоянно находились в дороге, все были как

выжатые лимоны или что-то вроде того. Мы хотели снова вернуться в струю, поэтому

начали репетировать несколько песен, и у нас неплохо получилось. Так как у нас давно

уже не было студийных записей, мы подумали: ‘Чёрт возьми, да это круто звучит, почему

бы не выпустить?’ Я записал все партии баса за четыре часа или около того. Я их просто

выплюнул из себя. Просто ради прикола, во многом именно так оно вышло, и можно

сразу понять, что эта пластинка и задумывалась как нечто несерьёзное. Есть моменты на

этой пластинке, где парни играют что-то неправильно. Я уверен, есть даже несколько

моментов, где я сыграл абсолютно неправильно, но я подумал и решил: ‘Да и похуй’”.

Короткометражка по определению была далеким от серьёзности проектом, но она

выполнила две полезные задачи. Во-первых, пластинка показала фанатам, что новый

состав находится в полной боевой готовности, а во-вторых, показала, как Джейсон играет

на басу всем, кто ещё сомневался, что у него было достаточно способностей, чтобы

полностью заменить Клиффа. На руку было и то, что басу на записи была отведена

большая роль, и, следуя неформальной, джеммовой природе этих сессий, бас не

соответствовал ритм-гитарам Джеймса с микроскопической точностью.

Слышно, как динамики усилителя Джейсона создают колебание воздуха во время

исполнения некоторых нот, создавая тёплый, плотный звук, многими считаемый лучшим

звуком, достигнутым им в Металлика. Его игра произвела впечатление, благодаря его

привычке использовать медиатор, идеально подошедшим риффам стаккато в ‘Helpless’ и

‘Crash Course’, в частности. И хотя по-прежнему осталось немало фанатов, оплакивавших

потерю плавных, изобретательных ритмов Клиффа, короткометражка, вне всякого

сомнения, продемонстрировала, что у Джейсона была технические навыки для

выполнения своей работы.

Металлика» вступили в 1988 год с концертами и планами о выпуске релиза

четвертого альбома, первого студийного релиза с участием Джейсона. Между

концертами, среди которых один из самых примечательных состоялся во время их

американского турне с «Van Halen» под названием “Монстры рока”, где Джеймс сыграл в

реактивированном составе «Spastik Children». Гитарист Джеймс МакДэниэл предполагал,

что группа распадётся после смерти Клиффа.

75 От англ. “Короткометражная пластинка за 5.98 долларов: Возвращение в гаражные дни”

76 От англ. “Беспомощный”

77 От англ. “Предрассветные часы”

78 От англ. “Ожидание”

79 От англ. “Краткий курс хирургии головного мозга”

80 От англ. “Последняя нежность”

81 От англ. “Зелёный ад”

174

TO LIVE IS TO DIE

Вот что он рассказывает: “Я был разочарован тем, что происходило в последнее

время. Я покинул район Залива и переехал в Санта-Монику, чтобы попытаться

избавиться от воспоминаний, но однажды заходит Кирк, и мы решаем продолжать

выступать. Мы решили, что Клифф бы поступил так же”.

Именно Кирку принадлежит идея возобновить деятельность проекта и играть на

басу, что бы удержало «Spastik Children» на плаву, хотя тогда дни группы уже были

сочтены. Вспоминает друг группы, Гарольд Оймэн: “Всё вышло из-под контроля со

смертью Клиффа, когда Джейсон Ньюстед, Кирк Хэмметт и Джим Мартин стали на

концертах играть втроём на басу. Фред Коттон надеялся, что так будет всегда, пока

Металлика находится дома, однако со временем всё вышло из-под контроля”. Гарольд

говорит, что песни группы не исчезли бесследно, когда наступил неизбежный конец, как

ни странно, они всего лишь приобрели новую форму. “Когда Джим Мартин покинул

«Faith No More»” – говорит он, “я начал джеммовать с ним в группе под названием «Sa-

tan’s Glove Puppets»82, которая исполняла отреставрированные песни «Spastik Children»”.

Несмотря на всё это безумие, большая часть коллективной энергии Металлика,

через год после смерти Клиффа, отразилась в новом альбоме. Альбом был выпущен 25

августа 1988 года под названием “…And Justice For All” 83. Это была сложная,

прогрессивная работа, до сих пор считающаяся одной из самых технически сложных

записей Металлика. Критики и фанаты незамедлительно отметили, что данный альбом –

следующая ступень на пути усложнения музыки, которое началось, когда Клифф начал

обучать Ларса и Джеймса теории музыки.

Однако Джейсон не получил много простора для деятельности на этом альбоме,

озадачив некоторых фанатов и журналистов, что же послужило тому причиной. Он

пожимает плечами: “Большинство песен, написанных для “…And Justice For All” были

написаны ещё в турне, посвящённом “Master Of Puppets”, когда Клифф выступал с

группой”. Он рассказал о процессе написания песен. “Мы все делимся кассетами, и если у

кого-то оказывается самая лучшая находка, то, очевидно, именно это и идёт на альбом.

Джеймс приносит довольно отстойную вещь, и Кирк тоже, и мне приходится писать что-

то круче, чем они. Таким образом, мы приходим к факту, что нами используется лишь то,

что очень круто, ведь у нас полно идей, но фишка в том, что нужно отсеять лишнее и

понять, что же всё-таки самое лучшее”.

Ларс объясняет, что Джейсон и Клифф кардинально отличались в плане игры на

инструменте и процессе написания песен. “Главное отличие в написании песен между

Джейсоном и Клиффом состоит в том, что Джейсон больше стремится писать вещи,

используя в воображении гитару, тогда как музыка Клиффа всегда была очень необычной

и оригинальной. Если уж на то пошло, думаю, что музыка Джейсона гораздо ближе

нашему с Джеймсом подходу к написанию песен, чем когда-либо была музыка Клиффа”.

Возможно, это и есть ключевой фактор, объясняющий звучание “Justice”, песни на

котором просто набиты острыми риффами. Острых риффов было очень мало, если они

вообще имели место быть, к примеру, на невероятной инструментальной композиции

‘Orion’ гения бас-гитары.

Как бы то ни было, определённо влияние Клиффа ощущалось на всей пластинке, а

не только на песне, которую он написал за несколько лет до того, и которая объясняет

логичный выбор названия для этой книги. Как объясняет Ларс: “Нам всегда недостает

Клиффа, но его влияние есть на записи. Песня ‘To Live Is To Die’ основана на риффах,

написанных Клиффом несколько лет тому назад. Круто, что Клиффом написано что-то

для нового альбома. На новом альбоме это наш “обязательный” инструментал. Сравнивая

его предыдущими инструменталами, например, с ‘The Call Of Ktulu’ и ‘Orion’, можно

сказать, что новый инструментал гораздо длиннее и в его звучании больше грации. В

82 От англ. “Перчаточные марионетки Сатаны”

83 От англ. “…И правосудие для всех”

175

TO LIVE IS TO DIE

некоторых моментах он чуть хуже предыдущих, эта инструменталка больше похожа на

джем, и он не такой идеальный, как те инструменталы, что мы записывали в прошлом”.

“Многие ворчали по этому поводу” – говорит Ларс, “так же, как ворчали, когда мы

использовали материал Дейва Мастейна на альбомах “Kill ‘Em All” и “Ride The Lightning”,

но дело в том, что те риффы были настолько тяжелы, как и звучание Металлика в то

время, что мы не могли их не использовать. Мы не зацикливались на смерти Клиффа, мы

просто использовали лучшие идеи, которые были у нас в наличии, и эти риффы были

одной из лучших идей”.

‘To Live Is To Die’ в соответствии вышесказанному является эпической песней. Она

состоит из кусочков риффов, собранных воедино, и содержит четыре строчки текста,

которые написал Клифф, и которые Джеймс читает торжественным баритоном: “When a

man lies, he murderes some part of the world / These are the pale deaths, which men miscall

their lives / All this I cannot bear to witness any longer / Maybe the kingdom of salvation take

me home? ”84

Вдохновение Клифф черпал из культового романа 1977 года – “Лорд Фоул Бейн”,

написанного Стивеном Р. Дональдсоном, из первой книги “Хроники Томаса Ковенанта,

Неверующего”, которая состоит из девяти частей. В книге Дональдсона главный

действующий персонаж Ковенант читает следующие стихи:

“В глазах моих искрятся смерти тех,

Кто так наивно полагает, что живёт

Хотя вокруг лишь сладкий запах трав,

В дыхании лишь испарения могилы

Тела в конвульсиях подобны куклам,

И ад безумный начинает смех”

Роман представляет собой мрачное, запоминающееся чтиво, предполагающее

предпочтительную манеру чтения Клиффа, а слова печально пророческие,

напоминающие о том, что с ним случилось.

На альбоме “Justice For All” есть превосходные песни, такие как ‘Blackened’85, ‘One’86,

‘Dyers Eve’87 и заглавная песня. Тем не менее, данная продукция не так хорошо выдержала

испытание временем, как хотелось бы, в основном потому, что Ларс и Джеймс,

ответственные за микширование, решили вывести на первый план ритм-гитару для

доминирования в широком спектре частот. В результате гитары звучат чрезвычайно

мощно, однако неприятным обстоятельством является то, что бас-гитару практически не

слышно. Хотя в то время это практически не отмечалось, отсутствие баса на альбоме

стало противоречивым фактом среди фанатов Металлика и постоянным ориентиром,

когда речь заходит о пластинке – не последнюю роль в этом играют фанаты Клиффа,

многие из которых утверждают, что он бы никогда такого не допустил.

Сейчас Джейсон Ньюстед весьма дипломатичен по поводу микширования альбома,

каким он и был несколько лет после описываемых событий. Тем не менее, он был более

честен по этому вопросу, когда я разговаривал с ним об этом несколько лет назад. Он

84 Перевод с англ. Д.Семёнова:

“Подобна смертному греху людская ложь,

Что мир наш истребляет

В глазах моих искрятся смерти тех,

Кто так наивно полагает, что живёт

Чему свидетелем немым я стал,

Того не в силах видеть более,

Быть может, небеса меня вернут домой?”

85 От англ. “Зачернённая”

86 От англ. “Один”

87 От англ. “На смертном одре”

176

TO LIVE IS TO DIE

объясняет: “Все записи, сделанные мной к тому моменту, включая короткометражку

“Garage Days”, были сделаны за несколько дней. Вот так я и умел записываться,

понимаете? Я умел только так. Поэтому, когда мы начали запись “Justice”, у меня были

несколько странные ощущения. Это было впервые, когда я находился с ними в студии для

записи настоящего альбома Металлика, и Клиффа при этом не было рядом”.

Джейсон туманно намекает на то, что группа на тот момент не доверила ему

заменить Клиффа.

Первоначально предполагась, что альбом будет продюсировать Майк Клинк,

настраивавший звук на суперуспешном альбоме “Appetite For Destruction” группы «Guns

‘N’ Roses». Тем не менее, первоначальные сессии с Клинком не выглядели

многообещающе, поэтому на смену ему был приглашён Флемминг Расмуссен. Всё это

происходило в то время, когда Джейсон записывал свои басовые треки, способствуя

общему отсутствию к ним внимания, которое они впоследствие и получили.

Джейсон работал со звукоинженером целый день, в то время, как Расмуссен и

остальная часть группы придерживалась ночного режима работы. Он жил уединённо во

время тех первоначальных звукозаписывающих сессий. “Они жонглируют продюсерами.

Нет никакого порядка. Отсутствует специалист, который должен говорить: нам нужен

продюсер, чтобы сделать то-то в такой-то промежуток времени, записать то-то, чтобы

запись получилась достойной. Притом, что у нас были деньги. Притом, что у нас была

поддержка лейбла. Притом, что мы располагали хорошей студией. И всё в таком духе. Всё

делалось через одно место”.

“Мы начали запись с помощником продюсера, и я использовал то же оборудование,

что использую на сцене” – продолжает Джейсон. “Не тратилось время на то, чтобы

сказать: поставь этот микрофон сюда, вот этот будет звучать лучше, чем тот, может стоит

попробовать смикшировать это при помощи DI? Стоит ли использовать этот бас вместо

того? Нужно ли играть пальцами? Любая из тех вещей, которые я теперь знаю и которые

могли бы помочь достичь отличного звука бас-гитары. Просто подключаешься, играешь

песню. Я мог играть те песни, стоя на голове с закрытыми глазами, любую из

композиций. Я отрепетировал их до дыр. Понимаете?”

Итак, говорит Джейсон, он вошёл в студию и отыграл песни. “В основном я

дублировал гитарные партии Джеймса. Потому что именно таким бас-гитаристом я тогда

был. Ларса и Джеймса не было рядом, чтобы сообщить: ‘Тебе следует попробовать это

вместо вот этого’. Никакого продюсера или менеджера, никого, кто бы мог сказать: ‘Вот

это хорошо’. Обычно я приходил и записывал три или четыре песни за день или за обед. Я

просто сидел в студии и играл. Там были ошибки и прочая ерунда. Я просто сыграл как

мог, пусть будет так, как есть. Это было что-то вроде разговора с самим собой: ‘Ладно, у

тебя неплохо получилось – можешь быть свободен’”.

То же самое касается большей части басовых треков, что по меньшей мере

объясняет, почему партии Джейсона были скорее простыми, чем изобретательными.

Решающий довод, тем не менее, был выдвинут, когда альбом микшировался Стивом

Томпсоном и Майклом Бэрбьеро при участии Джеймса и Ларса. Джейсон: “Мы поехали в

турне с «Van Halen» и «Scorpions», парнями, которые изобрели вечеринки, тонны пудры

здесь и там и всё в таком духе. Для нас тогда это было первым опытом участия на рок-н-

ролльной сцене. Мы играли несколько концертов в неделю с теми парнями в турне с «Van

Halen» - “Монстры рока”. И в те дни, когда у нас не было концертов, Джеймс и Ларс

летали в Бэрсвиль, Нью-Йорк, на микширование альбома с Томпсоном и Бэрбьеро,

которых я никогда в жизни не встречал и понятия о которых не имел”.

Вот ключевой момент. “Они тусуются, ездят туда и обратно, без сна, едут туда с

отношением по поводу бас-гитары вроде – ‘Это не Клифф’, и всё в таком духе, затем они

входят в здание и говорят тем парням: ‘Возьмите бас на том уровне, где его слышно, а

затем уменьшите его громкость на пол-децибела. А затем увеличьте частоты гитар’, и всё

в таком духе. ‘Затем они пытаются вставить в оставшееся пространство басовый барабан,

177

TO LIVE IS TO DIE

поэтому песни становятся полностью барабанными, и всё в таком роде. Поэтому всё

получилось именно так”.

Подводя итоги, отметим, что на “…And Justice For All” практически полностью

отсутствуют басовые партии по нескольким причинам, и все они связаны с отсутствием

Клиффа. Во-первых, Джеймс и Ларс, кажется, утратили уверенность, что Джейсон сможет

справиться с работой так, как это бы сделал Клифф. Во-вторых, они сделали ставку на

всеохватывающее звучание ритм-гитары, совсем необязательно из-за нежелания

присутствия басовых партий, а скорее просто потому, что обширный гитарное звучание

являлось существенной характеристикой звука Металлика на данном этапе карьеры.

Кроме того, Джейсон сочинил простые басовые партии в унисон гитарным риффам, в

основном из-за того, что никто не указал ему направление, в котором нужно было

двигаться – факт, усиленный отсутствием продюсера. В данной ситуации опыт,

уверенность и статус в группе позволили бы Клиффу создать ещё более креативные

басовые партии и настаивать на их присутствии, различимом на слух, на финальном

миксе.

Двадцать лет спустя Джейсон чувствует себя спокойно относительно этого,

особенно в свете альбомов, последовавших за этим, каждый из которых характеризовался

высоким наличием басовых партий на записи. В то время, тем не менее, он был подавлен

без-басовым звучание альбома “Justice For All”. “Я был по уши в дерьме” – говорит он. “Я

был чрезвычайно разочарован, когда услышал финальный вариант. Сперва я выбросил

его, как многие поступают с ненужными вещами. Мы работали на полную мощность, а

тут случается такое дерьмо. Это сводило меня с ума, но я продолжал идти вперед. А что

мне оставалось делать? Сказать: ‘Мы перезапишем этот альбом!’, когда на нас до

последних минут оказывалось давление: ‘Нам нужно сказать когда’? И всё остальное

дерьмо в этом духе. Если бы вы спросили Ларса и Джеймса сейчас, когда у них есть время

и они уже имеют семьи, ну вы понимаете, жизнь, зрелость…они ответят вам: ‘Блядь…

точно!’ И скажут это вам прямо в лицо”.

Он прав. Через три года после выхода следующего альбома Металлика, Ларс

сказал: “Думаю, что бас-гитара была особенным инструментом в группе, она всегда

играла важную роль…С Джейсоном, я думаю, мы допустили осечку на “Justice”, но с

течением времени я не хочу повторять эту ошибку вновь, поэтому с самого начала мы

поместили бас на одном уровне с ударными и немного отделили его от гитары”.

Ларс говорит о монументальной “Metallica”, пятой пластинке группы, обычно

называемой “Black Album” по причине своей простой черной обложки. Группа

попрощалась с со-продюсером Флеммингом Расмуссеном после трёх альбомов,

записанных в сотрудничестве с ним, и находилась в поиске нового звучания. Они нашли

что искали, с помощью канадского продюсера Боба Рока, который работ с «Motley Crue»,

«The Cult» и многими другими уважаемыми (а если точнее - неэкстремальными)

группами. И хотя некоторые фанаты были встревожены решением Металлика

сотрудничать с рок-продюсером, а не метал-продюсером, Боб Рок придал плотный звук

новым песням, поставив бас-гитару прямо в центр микса для придания глубого,

радиоформатного звука.

Джейсон вспоминает: “В Бобе Роке я нашёл того человека, который знал, чего я

хочу и как этого достичь. Я многому научился, слушая о том, что необходимо в рамках

настоящего басового звука. Я научился добавлять средние частоты в свой звук. Я не делал

этого раньше. На запись всех моих партий ушло около трех недель”.

“Black Album”, выпущенный в 1991 году, стал важнейшей работой в карьере

Металлика со многих сторон, большинство которых исследовались с детальной

точностью. Исключительно в целях этой книги отметим, что эта пластинка заново

создала звучание всей группы после мудрёного “Justice”, и вывела группу прямо на

мировую арену хэви-метал, чего нельзя было сказать о трэш-метал. Огромный успех

сопутствовал выпуску этого альбома.

178

TO LIVE IS TO DIE

Как бы то ни было, поклонники брутальных трэшевых песен Металлика, таких, как

‘Disposable Heroes’, ‘Fight Fire With Fire’ и других быстрых композиций, были слегка

разочарованы, и вслух выражали свои мысли. Кирк однажды сказал: “Меня раздражают

фанаты, которые считают, что альбом получился дерьмовым. Мои друзья, действительно

преданные фанаты, говорят: ‘Ну, альбом не такой уж тяжёлый, вы парни, не так тяжелы,

как прежде’. А я ему, ты хочешь сказать, что ‘Sad But True’ не тяжёлая вещь? ‘Holier Than

Thou’ не тяжёлая? Как ты вообще определяешь тяжесть?”

Главным обстоятельством было то, что “Black Album” представил миру

обновлённую, вернувшуюся к истокам, более простую Металлика. Исчезла большая доля

прогрессивных веяний, которым Клифф обучил группу и которые Джеймс и Ларс довели

до предела на “…And Justice For All”. Новые песни были короткими, гимно-подобными и

обладали более прямолинейной структурой. Даже черный конверт для пластинки был

подтверждением этого замысла, Ларс объясняет, что Металлика хотели избежать

“большого чёртового цирка, больших мультипликационных фотографий, затейливой

игры слов”.

Ульрих добавляет: “На записи 65 минут музыки. Обёртка, в которую всё это

заключено, не обязательно должна быть крупным продуктом. Оглядываясь на другие

группы и смотря на то, что было сделано до этого, мы подумали, что настало время

снизить всё оформление до минимума. Мы даже подумывали о том, чтобы оставить

альбом без названия. На самом деле он называется “Metallica” по умолчанию. Возможно,

через три или четыре года мы взглянем в прошлое и скажем, что это было на самом деле

тупо”. Однако “Black Album” тупым не был. Только в Соединённых Штатах было продано

пятнадцать миллионов копий, а сам альбом стал иконой в каноне популярной музыки, не

только в жанре хэви-метал. Между тем, что немного сомнительно, так это решение,

принятое Металлика в 1996 году, отойти от хэви-метал и следовать в направлении хард-

роковой музыки на следующем альбоме “Load”88 и его продолжении, выпущенном через

год, “Reload”89.

Ни упомянутые выше альбомы, ни те, что последовали за ними, не являются

примечательными с точки зрения бас-гитары, поэтому мы довольно быстро их

пропустим. Стоит лишь сказать, что впервые за всё время существования Металлика

пришлось отстаивать принятые решения.

Джейсон Ньюстед ясно выразил ситуацию, происходящую в группе в разговоре об

их новом, менее агрессивном направлении: “Эй, я поддерживаю парней, которые любят

«Napalm Death» и «Sepultura», у них крутая музыка, чувак. «Sepultura» - моя любимая

группа на планете. И я понимаю тех людей, которые хотят, чтобы мы двигались только в

скоростном направлении. Если вам нравятся эти группы, пожалуйста, покупайте их

пластинки и ходите на их концерты, таким образом, мы поддержим их существование, но

не относитесь с презрением к людям, которые проложили дорогу и открыли двери для

огромного количества групп, музыкой которых вы наслаждаетесь сейчас”.

“Одной из групп, которая играла большую роль во всём этом, была Металлика” –

говорит Джейсон. “Мы - те парни, которые написали ‘Damage Inc.’, ‘Fight Fire With Fire’,

‘Whiplash’…сами назовите, что ещё, мы помогли изобрести всё это. И до сих пор мы

можем сыграть свои композиции лучше, чем кто-либо. Я пойду против любой дэт-

металлической группы: фунт за фунтом, час за часом, мы сломаем их. Я испытываю к

ним большое уважение, но всё это факты”.

В общих чертах он прав. Однако его последняя фраза о соревновании в

техничности и скорости с лучшими дэт-металлическими группами довольно сомнительна

– в основном из-за суровой техничности, которая необходима барабанщикам этого жанра

88 От англ. “Загрузка”

89 От англ. “Перезагрузка”

179

TO LIVE IS TO DIE

музыки. Ларс без тени печали подтвердил при выдавшейся возможности, что не может

конкурировать на этом уровне.

Остальная часть истории Металлика является сочетанием невероятной

коммерческой популярности, смешанных отзывов со стороны критиков и личных

потрясений. После выпуска альбома кавер-версий “Garage, Inc.” (1998) и сотрудничества с

симфоническим сан-франциским оркестром под названием “S&M” (1999), Металлика

встретили нулевые годы в неустойчивом состоянии. Впечатление от альбомов типа “Load”

было местами довольно неприятным, и продажи этих альбомов находились далеко от

лучшего альбома в их карьере – “Black Album”.

Ничто из этого не могло помочь длительной битве между Металлика и

создателями файлообменной программы Napster, сделавшей группу и в особенности

Ларса, крайне непопулярными. Металлика и другие крупные исполнители, добавившие

веса делу, такие как «Madonna» и «Dr. Dre», в принципе, занимались правым делом,

защищая свои собственные труды. Фанаты музыки обожали Napster, потому что он

позволял им размещать аудио-файлы, как правило, это были небольшого размера файлы

формата MP3, это было до появления широкополосного Интернета. Тем не менее,

исполнителям, чьей музыкой обменились подобным способом, эта деятельность не

приносила дохода, и они по понятным причинам были огорчены этим фактом.

Ларс был чересчур груб со многими людьми. К примеру, однажды он сказал: “Всё,

что мы слышим от наших технических консультантов ежедневно, это то, что эти

долбанные интернет-анархисты сидят и говорят: ‘Ну, они никогда не смогут остановить

«Freenet» и «Gnutella», потому что центральный сервер отсутствует’. Да, хотите, вашу

мать, посмотреть? Хотите посмотреть, как мы вас остановим, бля? Хотите увидеть, бля,

180

TO LIVE IS TO DIE

как мы за три месяца закроем вашу жалкую компанию-провайдера? Нет проблем”.

Данные заявления не могли успокоить тех, кто был с ним не согласен.

Тем временем, с достижением членами группы сорокалетнего возраста, среди

фанатов Металлика росло ощущение, что лучшие работы группы были созданы между

1983 и 1986 годами, то есть, в “эпоху Клиффа”. К Джейсону Ньюстеду всегда относились с

высочайшим почтением легионы последователей Металлика, но общая точка зрения

состоит в том, что он скорее надежный, средней руки музыкант, чем экспериментальный

индивидуалист, как его предшественник. Возможно, тень Клиффа помешала Джейсону

добиться истинного равноправия в группе?

Какой бы ни была правда, интервью «Playboy» 2001 года открыло правду о трениях,

возникших между членами группами, особенно между Джейсоном и Джеймсом. Суть

разногласий состояла в том, что Джейсон хотел выпустить альбом собственного сайд-

проекта, однако фактический лидер группы, Джеймс, запретил ему это делать.

Джейсон объясняет: “Металлика - величайшая хэви-метал группа из когда-либо

существоваших на земле. И я хочу, чтобы так было всегда. Однако Металлика – это лишь

одна часть моей музыкальной жизни, понимаете? Остальные члены группы были бы

счастливы провести шесть месяцев вдали от музыки. У них есть другие дела на уме. А если

я попытаюсь провести шесть дней, не играя с кем-либо, со мной начинают случаться

странные вещи”.

“Джеймс и Ларс образовали вместе эту группу. Они прошли через все трудности. И

у них сложились серьёзные, твёрдые убеждения о группе, а именно о том, как ею нужно

управлять. Временами это очень, очень трудно принять. Думаю, их понимание лежит в

том, что они не хотят подражать другим группам, в которых считается нормальным

организация сайд-проектов. Я создал совершенно удивительную музыку с другими

музыкантами. Мой альбом может запросто выбить почву из-под ног людей, он много

кому нравится. Но я просто не могу его выпустить”.

Интервью нарисовало картину группы в кризисе, и вскоре после этого Джейсон

покинул Металлика, после пятнадцати лет проведённых с группой, в четыре раза дольше

пребывания Клиффа. События из плохих стали ещё хуже, и на следующий год Джеймс

внезапно покинул сессии записи нового альбома и прошёл курс реабилитации от

алкоголизма. Это событие стало небольшим сюрпризом для давнишних обозревателей,

помнивших прозвище группы 80-х годов – “Алкоголика”.

Что было ещё более неожиданным, так это долгий период самоанализа, который

последовал затем. Металлика наняли профессионального инструктора, Фила Тоула,

который проводил сеансы групповой терапии более года, как во время, так и после

завершения курса реабилитации Джеймса. Что ещё более неожиданно, так это то, что

Джо Берлингер и Брюс Синофски были наняты для создания фильма о создании альбома,

и они присутствовали на протяжении всего сложного периода в жизни группы.

Завершённый фильм вышел в 2004 году под названием “Some Kind Of Monster”, и он

детально описывает во всей своей неприкрытой глубине проблемы, которые испытывала

в то время Металлика.

Джеймс к тому времени, очевидно, достиг личностного упадка. “Ничто из того, что

он делает, меня не удивляет” – говорит о нём Ларс. “Я думаю, многих людей это удивляет,

из-за того, что они не знают, какой Джеймс как человек, ведь он всё переживает внутри

себя. Но я знаю, что у него внутри копится много всякого дерьма. Думаю, что это лишь

вопрос времени, когда он признает это сам”.

Когда Джеймс завершил курс лечения, в состоянии трезвого рассудка, в котором он

пребывает и по сей день, он обнаружил себя вовлечённым в сценарий групповой терапии,

с постоянным присутствием съёмочной группы, что должно быть сделало события ещё

более трудными для восприятия. Не имея нового альбома, бас-гитариста, и рискуя

потерять всё, если новый материал окажется не особенно хорошим, Металлика

выглядели так, словно находятся на грани распада. То время было самым близким к

181

TO LIVE IS TO DIE

распаду периодом времени, возможно, даже ближе, чем в 1986 году после смерти

Клиффа.

Тем не менее, свет виднелся в конце тоннеля. Медленно, но верно, сессии записи

новых песен представили новый материал, были произведены записи, а на басу им

подыгрывал продюсер Боб Рок, а затем были устроены прослушивания для поиска нового

бас-гитариста. После длительных джемов с несколькими потенциальными кандидатами,

был представлен пришедший на смену Джейсону Роб Трухильо, до того времени

игравший с «Suicidal Tendencies» и «Ozzy Osbourne».

Решающим фактором было то, что Роб играл пальцами, а не медиатором, это было

требованием группы, которая хотела вернуться к старому звуку Клиффа. Кирк объясняет:

“С первой же репетиции Роб был просто улётным, потому что у него был такой мощный

звук и он играл при помощи пальцев – что очень напоминает о Клиффе Бёртоне, и нам

действительно понравился этот звук. Он был хорош во всех направлениях. У него был

плотный звук, и что ещё важнее, он действительно великолепный, надёжный парень”.

Джеймс добавляет: “Он просто бомбардирует энергией. Энергия идёт прямо через

пальцы! Он настоящий сгусток энергии, при этом он такой спокойный, способный и

сбалансированный. Ему есть что показать, а его личность идеально вписывается в группу.

Он в полной боевой готовности. Он подключился прямо к мощи Металлика и помогает ей

блистать”.

Отец Ларса, Торбен Ульрих, мудрый обозреватель Металлика, отметил: “Я думаю,

что Роберт это чрезвычайно удачный выбор…он является твёрдым продолжением

направления, которое группа избрала после гибели Клиффа Бёртона, и если

прислушаться внимательно, это также отсутствие конфликта, или может, стоит назвать

это новым единением, можно услышать, что основа теперь играет очень важную роль.

Если судить с точки зрения хэви-метал, то на записи слышна мощная основа, возможно,

сейчас это одна из самых сильных сторон группы”.

Пеппер Кинан, гитарист «Down», был одним из тех, кто проходил прослушивание у

Металлика. Он проводит параллели между Клиффом и Робом, говоря, что Металлика

может теперь делать те вещи, которые делала с Клиффом Бёртоном и которые не могла

себе позволить с Джейсоном Ньюстедом. “Если это вообще имеет какое-то значение.

Потому что Трухильо играет пальцами, они могли действительно именно это и искать.

Думаю, что это пробудило некоторые ностальгичиеские чувства у Ларса и Джеймса,

напомнив о тех временах, когда у них была энергия и особый подход, и побудило

вернуться к истокам и начать всё сначала. Думаю, что это главное. Мне кажется, что у них

это хорошо получается. У них должно было получиться. Чёрт возьми, и получилось!”

Имея в наличии полный состав и Джеймса, успешно наслаждающегося трезвой

жизнью, дела у Металлика должны были пойти в гору. К сожалению, “St. Anger”, новый

альбом, выпущенный в 2003 году, был ужасен. На нём были длинные, бессвязные

композиции. У него было убогое содержание, созданное редактированием Боба Рока с

помощью программы Pro Tools по принципу ”копировать-вставить”. Кроме того, от Ларса

достался ужасный, глухой звук барабанов. Лишь одна песня – ‘Frantic’, была пригодна для

сохранения, и группа играет её и по сей день, однако альбом вошёл в историю как худший

альбом Металлика.

Так много было написано об ужасном содержании “St. Anger”, что не стоит

повторения в данном контексте. Стоит лишь отметить, что определённая бёртоновская

концепция плевать на то, что думают люди, отразилась в группе. Когда я спрашиваю

Ларса, считает ли он “St. Anger” хорошим альбомом, он отвечает: “Я нахожусь вне оценок

'плохо' и 'хорошо'. Подобные методы на меня не действуют. Я знаю, что многие люди не

считают этот альбом хорошим, я допускаю это и уважаю их мнение. Я знаю, что для

многих это очень трудный для понимания альбом. “St. Anger” должен был появиться:

если вы не находите в нём ничего полезного для себя с музыкальной точки зрения,

которую я уважаю, хотя бы уважайте само существование “St. Anger””.

182

TO LIVE IS TO DIE

“Для нас это не было полным пересмотрением процесса написания песен ради

собственного выживания” – продолжает Ларс, “вы и я возможно не говорили бы сейчас

здесь, потому что Джеймс Хэтфилд мог играть в Нэшвилле музыку в стиле кантри, я мог

продюсировать фильмы, а Кирк Хэмметт мог находиться в турне с Джо Сатриани. Всё

должно было произойти так, как это и произошло. Если бы мы продолжили записывать

пластинки так, как мы это привыкли делать в 90-х, я уверен, что группа бы развалилась.

Нам необходимо было пройти период, когда сидишь в комнате, и тебе помогает парень,

держит за руку, и заставляет говорить друг с другом. Мы сделали это, мы пережили это,

теперь мы можем говорить об этом в прошедшем времени. “St. Anger” играет во всём этом

роль, которая находится вне оценок, что альбом ‘хорош’ или ‘плох’”.

Турне, посвящённое “St. Anger”, успешно продлилось два года, и в этот период Роб

Трухильо прочно закрепился в группе и продемонстрировал, что обладает всем

необходимым для качественного выполнения своей работы. Это стало очевидно, когда

Металлика решили полностью сыграть “Master Of Puppets” в качестве концертного

выступления в 2006 году. ‘Orion’ была единственной песней на этом альбоме, которую

они никогда полностью не исполняли на сцене, лишь ограничиваясь небольшими

фрагментами на живых выступлениях. Таким образом, Роб стал первым бас-гитаристом

Металлика, который сыграл на сцене эту песню целиком.

“Ранее мы играли на концертах практически все песни с этого альбома ” - говорит

Ларс, “потому что, как мне кажется, все эти песни требовали того, чтобы их сыграть

живьём. ‘Orion’ была единственной композицией, которую мы никогда не играли живьём,

поэтому, кажется, это одна из самых больших фишек, потому что мы её не играли…Она

очень эмоциональна, даже притом, что в ней нет слов, и имея в группе Роба Трухильо,

играющего в удивительном стиле Клиффа…песня звучат лучше, чем когда-либо”.

Сам Роб, сыгравший три секции соло этой песни с безупречной точностью к

оригинальной записи Клиффа, комментирует данное событие: “Я слышал живые

выступления Клиффа, и он играл довольно специфически. Кроме того, он исполнял

много импровизационных вещей. Он действительно любил играть, чувак. Было большой

честью и привилегией сыграть ‘Orion’, потому что Клифф просто удивительный человек.

Для группы это было большое испытание. Это сплотило нас в творческом плане, потому

что исполнение проходило примерно в то время, когда мы работали над новыми

песнями”.

Новые песни, о которых идёт речь, воплотились в результате в виде альбома “Death

Magnetic”, выпущенного осенью 2008 года. Это был шаг назад в сторону сложных риффов

старой школы, присущих альбомым эпохи Бёртона, однако эта пластинка не находилась в

одном ряду с теми записями, по меньшей мере показав, что группа сохранила огонь после

провала “St. Anger”. Критики похвалили отличную игру Роба на альбоме, хотя, как и у его

предшественника Джейсона Ньюстеда, его композиционный вклад оказался

минимальным. Возможно, ни один бас-гитарист Металлика больше не сможет играть

такую огромную роль в группе, как Клифф, вне зависимости от того, каким бы

совершенным ни был его талант.

Так Металлика достигли вершины древа хэви-метал. Будучи седьмой по величине

проданных пластинок группой в американской истории, Металлика больше нечего

доказывать (по их собственным оценкам) в будущие пять или десять лет, которые им

осталось существовать. Вместо того, чтобы предсказывать их будущее, как это делают

многие, мне бы хотелось обратить внимание на веяния, которые их сформировали – и на

одно красноволосое клёш-веяние, в частности. Много ли от Клиффа Бёртона мы видим в

группе, которую он так преждевременно покинул? Много ли его влияния мы видим в

мире бас-гитары вообще?

183

TO LIVE IS TO DIE

Глава 15: Наследие Клиффа

Какая Металлика вам нравится больше – с Клиффом или без? Это серьёзный

вопрос. Для многих фанатов Металлика без Клиффа стала совершенно другой.

Изменилась их музыка, их взгляд на мир, полностью изменилась динамика внутри

группы. И всё это не одобряют большое количество людей, многие из которых следовали

за группой с самых первых дней её существования.

Вот один из них. Дейв Пайбэс из «Cradle Of Filth» говорит следующее: “Игра

Клиффа на басу была настолько потрясающей, что мы не были уверены в том, будет ли

Металлика когда-нибудь той же группой, что прежде. И по правде говоря, они и не были.

“Black Album”, вышедший через пять лет после смерти Бёртона, был бы совершенно

иным, будь Клифф жив. Мне кажется, что эта пластинка оказала огромное влияние на

такие группы, как «Pantera», «Sepultura», «Paradise Lost». Все эти группы нашли себя

сразу после выхода этого альбома. Если бы Клифф присутствовал при записи, все эти

группы тоже были бы другими. На подсознательном уровне этот альбом изменил всю

метал-сцену”.

С точки зрения фаната со стороны казалось, что Металлика привыкли к новому

бас-гитаристу Джейсону Ньюстеду с примечательной гладкостью. И после ступени “…And

Justice For All”, они, казалось, совершили гигантский прыжок в новом направлении,

185

TO LIVE IS TO DIE

принёсшем успех, благодаря выходу “Black Album” в 1991 году. Закулисные истории о

подначивании или издёвках над Джейсоном и его неудовлетворенность миксом “Justice”

стали известны лишь несколько лет спустя.

К тому же Металлика пришлось пройти через ад, последовавший за гибелью

Клиффа, хотя со стороны так могло не показаться. Это был эмоциональный кошмар,

заставивший группу изменить внутреннюю динамику, пересмотреть внутригрупповое

общение и адаптироваться к новому стилю музыки.

Звучал ли бы “Black Album” так, как он звучит сейчас, если бы Клифф выжил в

автокатастрофе? Удивительно, но есть все основания полагать, что ответ на этот вопрос

является положительным, да, звучал бы. Клифф много раз это подтверждал, и в немалой

степени он говорил и в своём последнем интервью с Йоргеном Хольмштедтом, что у

Металлика впереди лежит более спокойное, менее сложное музыкальное направление.

Хотя самая противоречивая песня альбома, так называемая свадебная баллада ‘Nothing

Else Matters’, может показаться на первый взгляд разницей галактического масштаба

рядом с мощным, прогрессивным подходом Клиффа, однако не стоит забывать, что на

него оказывали большое влияние «ZZ Top» и «Lynyrd Skynyrd», обе являющиеся рок-

группами, умеющими исполнять баллады, когда этому способствует соответствующее

настроение.

Музыка Металлика могла стать проще, но это не означает, что для неё не

потребовались бы способности в написании песен и аранжировке. Клифф, самый

образованный музыкант среди остальных членов группы, оценил бы работу,

проведённую над песнями, даже над раскритикованной ‘Nothing Else Matters’.

Джеймс Хэтфилд сказал об этой песне следуюшее: “Мы всегда использовали

гитарные гармонии. В этот раз было так: вот вокальные партии и несколько фоновых

аккордов, всё для того, чтобы выделить лидирующую партию вокала. Это не те ля-ля в

три голоса, как у «Def Leppard». Этот вокал подчёркивает определённые строчки для того,

чтобы добавить в них чуть больше динамики”. Ларс Ульрих также говорил о новом, более

прямолинейном направлении. “Всегда найдутся люди, которые будут говорить, мол, да,

песня для радио” – говорит он, “но всё, что я могу сказать, так это то, что в данный

момент времени мы ощущаем себя именно так. Мы собираемся долбаться с

видеозаписями и синглами. Впервые за последние десять лет нам это кажется

своевременным”.

В любом случае, “Black Album” не был балладным альбомом, несмотря на

присутствие ‘Nothing Else Matters’ и сентиментальной ‘The Unforgiven’. Запись также

отмечена холодным как лёд и твёрдым как скала звучанием, созданном при помощи

грандиозных, прямолинейных риффов. Клифф, возможно, оценил бы нигилистический,

неотразимый грохот гитар и насладился простыми, громовыми басовыми партиями к

ним. “Чертовски тяжело для радио” вот как он часто описывал музыку Металлика, и без

сомнения, ему бы понравилась грациозная ирония, состоящая в том, что “Black Album”

был одновременно сокрушительно тяжёлым и при этом идеально подходил для

радиоэфира, благодаря своим фишкам и массовому распространению.

По всей вероятности это именно тот случай, когда Клифф понял бы мудрость

отхода от чрезмерно сложных нагромождений риффов в стиле “Justice” в сторону более

доступного материала, чтобы продвигать группу вперед – цель, которую он всегда

вынашивал в своём мозгу с самых первых дней пребывания в Металлика. Когда продюсер

Боб Рок расположился в студии вместе с Джеймсом Хэтфилдом, Ларсом Ульрихом,

Кирком Хэмметтом и Джейсоном Ньюстедом и рассказал им о своём видении альбома,

участники группы первоначально были настроены скептически. Он пересёк черту

недоверия, предложив им аранжировки для некоторых песен.

Как позже смеялся Джейсон: “Для нас это было действительно дико, потому что

раньше на наших репетициях не было людей, подобных ему. А Боб говорил постоянно,

почему бы тебе не сыграть здесь несколько тактов в фа-диез, сделать то и это? А у

186

TO LIVE IS TO DIE

Джеймса становилось такое лицо типа: ‘Что?!’ Но мы были открыты ко всему этому. Мы

попытались сделать то, что он нам советовал и восемьдесят процентов потраченного

времени он был прав”. Можно с уверенностью сказать, что Клифф одобрил бы эти

перемены в перспективе.

Коллективный скептицизм Металлика вскоре сменился пониманием и принятием,

особенно когда Боб Рок сообщил им, что живая настройка звука в студии подойдёт их

обширному звучанию лучше, чем метод записи по отдельности, который они

практиковали до этого. “Он видел нас живьём в турне “Justice”” – вспоминает Ларс. “Ему

понравилась наша музыка и ему понравилась атмосфера группы, которая находилась на

максимуме. Но ему также казалось, что мы никогда не создавали в студии того, чего

могли достигнуть вживую. Мы рассказали ему о том, как записываемся в студии, и он

упал со стула от смеха…‘Вы вообще можете находиться одновременно вчетвером в

студии?’”

Клифф, который всегда был фанатом движения группы к более высокому уровню,

смог бы понять, чего хотел добиться Боб Рок, даже если роль Клиффа на альбоме была

более важной, чем оказалась роль Джейсона. Фанат американской музыки, Клифф

одобрил бы более американизированное звучание альбома.

Как сказал о записи Кирк: “Наши первые четыре альбома были в духе европейского

металла. “Black Album” был переходом от этого звучания в сторону чего-то более

выразительного. Мы слушаем много американских групп, и влияние на нас определённо

следует искать именно в них”. Джеймс добавляет: “Для нас было трудной задачей

джеммовать каждый чёртов рифф во вселенной в одной песне и сделать так, чтобы это

работало…Сейчас мы в основном делаем абсолютно противоположное. Что является ещё

большей задачей”. Ларс комментирует: “Настроение не меняется – это одно из главных

отличий. Песни до сих пор длинны по любым стандартам. Однако эти песни кажутся

более короткими и более сжатыми. Когда настроение определено, песни вписываются в

общую канву”.

Вся эта обновленная структура и простота могли приветствоваться Клиффом,

который, как и остальные, мог вырасти из прогрессивного направления, проложенного

Металлика. К тому времени, когда был выпущен альбом, ему бы исполнилось 29 лет, то

есть он был бы достаточно зрелым для того, чтобы после десятилетия в группе искать что-

то новое. Когда я спрашиваю основателя «Metal Blade», Брайана Слэгела, что он думает о

том, что бы делала Металлика, если бы Клифф остался жив, он подтверждает мою

гипотезу: “Думаю, что они все равно бы записали “Black Album”, но путь, которым они

пошли после него, если бы Клифф был в группе, скорее всего, был бы несколько другим.

На него оказывали влияние не только метал и панк-рок, но также и Северные веяния,

поэтому возможно они бы стали работать именно в этом направлении”.

После выпуска “Black Album” и последующего трёхлетнего турне их ожидал период

творческого застоя. Вероятно, многие читатели этой книги ожидали, что я буду вторить

комментариям Слэгела и делать вывод, что Клифф бы не захотел идти в направлении

альбомов “Load” (1996) и “Reload” (1997), а в особенности, в сторону полного изменения

имиджа Металлика. Гэри Холт из «Exodus» довольно разумно полагает, что “Клифф в

музыкальном плане мог сделать то, чего хотел. Тем не менее, я не думаю, что он захотел

бы когда-нибудь подстричься и изменить стиль одежды. Имидж эпохи “Load”? Да он бы

ни за что на это не согласился!”

Но если и есть что-то, что мы поняли из этой книги, так это то, что абсолютно