Жребий-1

Глава 17

Понимая, что без серьезных причин Говорящая не оставила бы всех голодными, рванул вместе с ними.

Могло показаться, что кошки сразу взяли сумасшедший темп, но чувствовалось, что выкладывались они не полностью, ориентируясь на скорость самого слабого звена. Самое поразительное, даже несколько километров спустя моя кожа покрылась лишь легкой испариной. Тело упорно не желало отдавать дефицитную влагу (так и не напился, зараза!), организм функционировал совершенно удивительным для землянина образом. И мне это дико нравилось. Если уже на третьем ранге чувствую себя почти как комиксовый Флеш, то что будет дальше?

Оазис быстро исчез за спиной.

Несколько раз группа резко меняла направление, иногда огибая крупные розетки кристаллических кустов — меня так и тянуло их разобрать на запчасти, а иногда обходя невидимую угрозу — скорее всего, обиталища подснежников. И вдруг мы выскочили на излом низины, напоминавший по форме большую воронку от метеорита, черт знает как давно рванувшего на поверхности планеты. В центре сверкнула еще более белоснежная, чем окружающая почва, призма Маяка Стражей, размером с приличную танцевальную площадку.

Шерханы замерли на краю спуска, да и у меня ноги словно примерзли к почве. Ловко спрятано: со стороны равнины Маяк был не различим. Я уже видел такую призму разок, и даже издали ощущения мне не понравились. А сейчас до нее было всего метров пятьдесят пологого спуска, и ветер смертельной угрозы гулял по нервам, словно пламя по открытой коже. Я осознавал, для чего это сделано — чтобы врагам сложнее было подобраться к Маякам и разрушить их, заблокировав оперативный доступ к локации для Стражей. Для новичков угроза доходила ослаблено, да и посыл был иной, что-то вроде: «не суйтесь, если цените свою жизнь». Но даже если бы я захотел, не смог бы сделать хоть шаг дальше. Инстинкт самосохранения выл волком, напоминая о том, что на третьем ранге эти «взрослые» игры пока не для меня.

Впрочем, приближаться и не требовалось.

В паре метров над центром призмы, свернувшись в кольцо и плавно покачиваясь в воздухе, словно на невидимом гамаке, парила та самая удивительная драконочка. Длинный хвост полоскался у «морды лица», плотно прижатые к гибкому телу лапки подрагивали в заметном напряжении. На фоне десятиметрового диаметра Маяка ее фигурка казалась большой и замысловатой по конфигурации запятой. Скорее всего, нас лунизо не видела, целиком и полностью поглощенная какой-то внутренней борьбой. А я подумал вот о чем: если мне сейчас так хреново здесь, на краю воронки, то каково же ей там, в самом эпицентре разрушительной угрозы?! Выглядело это странно до жути — создавалось впечатление, что драконочка пыталась себя убить.

Не в силах говорить вслух из-за дикого ментального давления, потоком прущего на сознание от призмы Стражей, Говорящая взяла меня за руку и, дернувшись, на этот раз я не стал препятствовать общению мыслеречью:

«Она сказала „верь“. Тебе не послышалось. Сказала всем нам. Лунизо — мудрые существа, очень редкие. Очень ценные. Их советами не стоит пренебрегать, они редко ошибаются. Поэтому я решила открыться до конца. Ты спрашивал, что будет с нами без Флага. Так вот, ответ перед тобой — нам придётся поступить также, как поступила лунизо. Пройти повторную Инициацию и стать Стражем Заповедника. Это происходит, когда нет возможности вернуться в родной мир, Флаг уничтожен, а срок Инициации подходит к концу. Если этого не сделать, то альтернатива — полный распад тела, души, сознания. Смерть».

Глубоко вздохнув и глянув на меня донельзя печальным взглядом, шерханка добавила:

«С другой стороны, стать Стражем — мало чем лучше смерти…»

Кошка не договорила.

Все окружающие звуки вмиг стерлись от протяжного, грозного треска разрываемого пространства.

Говорящая отдернула руку, резко повернула голову, приплюснутые на боках черепа уши чутко развернулись. Я встревоженно вскинул взгляд, чувствуя, как от мгновенно наэлектризованного вокруг воздуха на голове дыбом встают волосы, а по коже бегут кусачие мурашки — словно жалят разъяренные вторжением муравьи.

На некотором отдалении по ту сторону от котловины в небе происходило что-то необычное, чего мне пока наблюдать не доводилось. Сеть молний ударила из ярко вспыхнувшей мини-солнцем точки пространства, и не пропала, напротив — стабилизировалась. По форме это явление напомнило работу барьера из молний между репликами тотемов Верного, только масштаб был неизмеримо больше. Там, куда ударили молнии, за несколько секунд вспух огромный сверкающий шар, густо постреливавший по всей поверхности протуберанцами разрядов. Сразу возникла стойкая ассоциация с эпизодом из «Терминатора» — а значит, сейчас явно кого-то принесет. Давно понятно, что в мире Заповедника земные ассоциации не стоит сбрасывать со счетов, ведь Астрал замыкает всю информацию в единую сеть с обратной связью.

— Пробой! — подтверждая опасения, крик Говорящей едва перекрыл нарастающий треск и гул электроразрядов. — Закрепляемся и уходим к метке на озере! Быстрее!

Кошаки тут же исчезли в мгновенно возникших энергетических столбах переходов, а сами переходы один за другим свернулись, отключенные изнутри измерений, чтобы не допустить чужого внешнего воздействия.

— Стой! — заорал я, но уже было поздно.

Меня бросили одного. Бросили, когда я не мог последовать их примеру и отступить, так как сработала блокировка — как в том случае с люцефитом. Снова. Наполнившее сознание ощущение полного бессилия и разочарования просто выносило мозг. Самое настоящее предательство. Даже лунизо, витавший над призмой, исчез. То ли завершил Инициацию, то ли ушел в свое измерение из-за внезапно вторгшейся в мир Заповедника внешней угрозы.

Теряя драгоценное время в попытке понять, что же мне теперь делать, я несколько секунд растерянно наблюдал, как из сияющего шара группами выныривают темные пятна существ, принесенных Пробоем. Расстояние для детализации было великовато, но по различиям в силуэтах можно было определить, что существа принадлежат к разным видовым группам. И все они смертельно опасны. А сам по себе Маяк Заповедника для меня не панацея — Стражам тоже нужно время, чтобы отреагировать.

Спохватившись, я развернулся и рванул прочь от котлована.

Если шестиранговые шерханы без малейших колебаний уклонились от драки, то мне здесь ловить абсолютно нечего. Отчасти, можно сказать, что повезло — Пробой раскрылся примерно в двухстах метрах, разделив меня с браксами котлованом, его придется огибать по значительной дуге. А мог раскрыться прямо над головой, тогда бы шансов спастись не было бы вообще…

Повезло?!

Они меня бросили. Я все еще не мог в это поверить. Мир, дружба, жвачка, «давай тебе поможем»… Притащили к маяку и свалили, как только запахло жареным. Ярость и страх кипели в душе раскаленной лавой, требуя мести и вновь пробуждая уснувшую было паранойю. Почему блокировка сработала только для меня?! Что, если тогда, при первой встрече, дело было вовсе не в люцефите, и блокировку устроили сами шерханы? И то же самое проделали сейчас? Но к чему эта гребаная подстава? Что им даст моя смерть? В чем был смысл нянькаться со мной, а потом бросить на растерзание?! Это что, такая извращенная забава, присущая менталитету кошачьих?!

Ответ возник сам собой. Вполне логичный ответ, учитывая царившее в сознании смятение. Нет, кошаки меня не бросали. Пробой изменил энергетическую структуру окружающего пространства, шерханы смогли уйти, а моих сил не хватило из-за низкого (б…ь!) ранга. Единственная вина шерханов — они этого не учли. Прощелкали, так как сами уже выросли из «детских штанишек» и ориентировались на свои текущие возможности. Но гадать, когда они спохватятся, некогда — нет ни единой лишней секунды, нужно спасать жизнь, уносить ноги.

Кроссовки взбивали фонтанчики «снежной» пыли, дробный стук стремительных шагов почти заглушал бешеный от прилива адреналина стук сердца. Пальцы правой сжимали бесполезное копье. От травмата толку тоже будет немного, ведь в прошлый раз я едва совладал с одной-единственной тварью. Сейчас все всерьез, по-настоящему, до этого момента были лишь цветочки.

Как назло, тревожно мечущийся взгляд не находил никаких укрытий в пределах видимости, вокруг простиралось ровное белоснежное поле пустоты. Более неудобной для бегства от браксов локации не найти. Я словно мышь, попавшаяся кошке в ярко освещенной и совершенно пустой комнате. А еще я поймал себя на мысли, что слишком привык решать проблемы бегством в свое измерение, такая тактика не прибавляет бойцовского духа в перспективе, не закаляет характер. И осознав это, зло стиснул зубы. К черту страх и растерянность, поборемся с тем, что есть! Даже крыса, загнанная в угол, бросается в атаку, а у меня силенок побольше, чем у крысы.

Многометровая розетка кристаллов выросла на пути вставшим на дыбы чудовищным ежом, заставив резко свернуть. Друзы кристаллов! Продолжая бег, я принялся усиленно размышлять. Преломление, заставляющее кристаллы исчезать — сработает ли оно и для меня, или это касается только препятствий на самой местности? Что, если укрыться за таким кристаллом: я исчезну из виду или останусь, как на ладони?!

Возможно, меня спасет лишь новая локация, скроет с чужих глаз, но как найти границу, если их способен видеть только Проворный, благополучно сваливший в свое измерение?! Все трое уже наверняка выбрались на метке у оазиса и пялятся друг на друга, пытаясь понять, какого черта с ними нет меня. Остается лишь бежать что есть сил, в надежде оторваться от точки Пробоя как можно дальше, и тогда или сгинет блокировка, или состоится перенос на новую местность. Одно из двух станет моим спасением…

Коротко и хищно свистнуло.

Что-то мощно рвануло плечо, сбив с ног и заставив несколько метров катиться кубарем, взметая пыль. Резкая остановка. Ошалелый взгляд выхватил поблизости очередной развесистый куст-кристаллит, я рывком перекатился под его защиту, чтобы оценить ситуацию. Копье не потерял, сумел сгруппироваться, это хорошо. Быстрый взгляд на правое плечо. Удар пришелся по касательной, превратив здоровенный кусок куртки в лохмотья и содрав до мяса кожу. Края длинной раны словно обожжены, как от удара раскаленным прутом. Кровь быстро пропитывала псевдо-джинсовую ткань вокруг раны, но боли от избытка адреналина почти не чувствовал. Пуля? Магия? В любом случае, теперь я в курсе, что эти твари умеют стрелять.

Вот же попадалово!

На вскидку сразу придумал парочку причин, почему остался жив. Например, они слепошарые, и даже пара сотен метров уже представляют серьезную проблему. Или у «снайпера» отстойное стрелковое оружие, с большим разбросом на дистанции. Впрочем, причина может быть куда прозаичнее — нормально прицелиться помешал эффект преломления пространства, и все, что им нужно — подобраться поближе.

Скорее всего.

Эта мысль едва не заставила вскочить и броситься дальше, но я сумел сдержать инстинктивный порыв. Новых выстрелов нет, но по-прежнему непонятно, насколько скрывал меня этот кристаллический куст: из широкого полутораметрового основания густо торчали, словно из перегруженной оружейной стойки, десятка три полупрозрачных «мечей» — самые нижние лежали почти горизонтально, едва приподнимаясь над почвой, средние вздымались двухметровыми граненными пиками. Не самый большой куст из встреченных по пути, но лучше такой, чем совсем без укрытия.

Допустим, сейчас я не виден. Тогда аккуратно поднимаемся и, стараясь держать преграду за спиной, продолжаем движение…

Воющий пронзительный звук зародился где-то вдали, но пришел со скоростью пули. И с такой же силой ударил по сознанию. Небо и земля перед глазами поменялись местами. Едва успев подняться на корточки, я рухнул ничком, жестко врезавшись лицом в белоснежный песок. Голова взорвалась нестерпимой болью, свет померк, зрение застлали радужные пятна. Желудок попытался вывернуться наизнанку от дикого приступа тошноты, но ничего не вышло, я слишком давно не ел.

Наверное, на пару минут я просто впал в прострацию, не осознавая, что происходит — настолько мощной и мозговыносной оказалось атака. А когда начал приходить в себя и попытался подняться, не оставляя мысли о бегстве, то в ближайший кристаллический отросток ударил новый выстрел. Неведомый стрелок сумел выхватить движение, опровергнув мою скоропалительную теорию о его косорукости. Энергия выстрела вряд ли была меньше того, что едва не оторвал мне руку, но поразительное дело — кристалл выдержал, лишь отозвался звонким певучим звуком на удар, как изделие из лучшей стали. Это меня и спасло. Я снова вжался всем телом в снежно-белую сухую порошу. Повернув голову набок, глубоко вздохнул несколько раз, пытаясь унять гулкое сердцебиение и ослабить шум крови в ушах.

Акустическая атака и стрельба — действия разных особей, без сомнения. Я попал под групповой прицел, преломление не стало для браксов особой помехой, а значит, они не дадут мне уйти. И мне очень-очень интересно, прямо животрепещущий вопрос, с какой периодичностью виновная в звуковом «приветствии» тварь сможет повторить сие паскудное действо.

Я все же решил рискнуть и рвануть дальше, и будь что будет. Но едва приподнялся, как новая пуля врезалась в друзу кристаллов по ту сторону, звонким рикошетом пробарабанив сразу по нескольким «мечам», прежде чем глубоко зарыться в песок прямо перед лицом. Зараза! Едва башку не снесла.

Но если заграждение настолько непробиваемое, то тем более нехрен валяться!

На новую попытку не хватило времени. Акустический залп, казалось, обрушился с небес, впечатав в почву так, что хрустнули кости. Крича, я выронил колот и вцепился руками в череп, опасаясь, что он сейчас взорвется от резко возросшего внутреннего давления. Дикая боль размыла реальность перед глазами, превратив ее разбавленную водой чернильная кляксу…

Не знаю, когда смог пошевелиться. Мышцы всего тела дрожали и отказывались повиноваться, как после долгой изнурительный болезни. И когда этот эффект пройдет — неизвестно. Попал, так попал. Но соображения окончательно пока не утратил. Придется подготовиться к встрече с тем, что есть под рукой, раз бегство невозможно.

Стараясь шевелиться как можно незаметнее, трясущейся рукой отодвинул колот на расстояние вытянутой руки, затем немного приподнял корпус и достал из внутреннего кармана куртки пугач. Следом выложил перед лицом четвертку запасных патронов: два травматических и два светошумовых. Проблема пугача: заряды срабатывали строго последовательно. Левый верхний, правый верхний, затем наступает черед двух нижних. Если светошумку ставить первой, то придется ее отстреливать, даже если она в данный момент не нужна. Если последней — придется отстрелить все травматические, прежде чем доберусь до нее. Чертов электронный алгоритм от завода изготовителя. А так как на люцефите светошумка в прошлый раз не сработала, я решил оставить этот тип патронов про запас, чтобы вставить в нужный момент для подходящей цели. Поэтому сейчас все патронники ствольной кассеты заряжены обычными травматическими патронами. Посмотрим, насколько такое решение поможет, если вообще поможет.

Сквозь остаточный шум в ушах после звуковой контузии запоздало, будто сквозь слой воды, донесся приглушенный перестук быстрых шагов. На периферии зрения мелькнула размытая из-за заторможенного восприятия фигура, довольно неуклюжим бегом огибая кристаллического «ежа». Реагируя на крайнюю опасность ситуации, Симбо еще сильнее подстегнул выплеск гормонов, и движение фигуры на секунду замедлилось, позволяя действовать с невероятной сноровкой.

Пока перекатывался на песке на левый бок и вскидывал правую руку с пугачом, бракс успел ударить острым копытом точно в то место, где только что находилась моя бедная голова. Мгновенным взглядом снизу вверх удалось рассмотреть в мельчающих подробностях — будто щелкнул снимок на смартфоне, что к люцефитам это существо не имело ни малейшего отношения.

Совсем другой вид.

Уродливые, вывернутые нижними сочленениями назад ноги, нанизанные верхними узлами на хрупкий даже на вид тазовый сегмент. Торчащий из него на полметра широкий позвоночный столб — практически без плоти, лишь роговое покрытие, защищающее выступающие колючими наростами позвонки. Выше — треугольная грудь, тоже под защитой мощных роговых пластин. Узловые шарниры плечевых суставов, переходящие в непропорционально массивные верхние конечности. Левая от локтевого сустава превращалась в длинную роговую клешню из спаренных лезвий метровой длины, правая удерживала выпуклый панцирный щит с зазубренной кромкой — предмет явно органического происхождения, из той же материи, что и панцирь твари. Приплюснутая посередке между плеч без шеи, крошечная по сравнению с телом жучиная голова, размером с грейпфрут. Без видимых органов зрения — лишь роговые гребенки шипов по бокам и угрожающе выступающие спереди хелицеры, по виду вполне способные перекусить человеческое запястье. По общему впечатлению — безумный эксперимент скрещивания муравья с крабом, придавший существу прямоходящий, псевдоантропоморфный образ.

В памяти сразу всплыло подходящее словечко: артрон. Нечто подобное я видел в одном из игровых виртуалов на Земле, вот только сейчас совсем не до отвлеченных ассоциаций из прошлого.

Хлесткий выстрел пришелся в центр надвигающегося силуэта. Реакция существа оказалась поразительной, пуля с треском вырвала из мгновенно подставленного щита костяные осколки. Щит выдержал, отделавшись заметной выбоиной, хотя удар все же получился чувствительным — враг отшатнулся.

Судорожный перекат корпуса с разрывом расстояния.

Размашистый удар клешней фонтанчиком взбил снежный песок, и не отдерни я левую руку, остался бы без нее.

Пугач снова содрогнулся в руке от мощного выстрела.

Снова дробится с невероятной ловкостью подставленный щит, артрон делает шаг назад, чтобы сохранить равновесие, и тут же танком прет вперед. Несмотря на муть в голове, разогнанное Симбо сознание машинально отмечает, что шаг у твари неровный, и щит чуть смещается в сторону, когда он выбрасывает левое копыто вперед.

Успеваю встать на колено, прицелиться и выстрелить, подгадывая движение.

На этот враг запаздывает совсем немного — самый край щита с громким треском разлетается костяными осколками, а сила удара снова сбивает артрону-кработу ритм движения. Его щит сильнее смещается влево, на ширину ладони открывая треугольник бронированной груди.

Мгновенно жму на пусковую клавишу, используя единственно возможный для атаки момент. Разогнанная третьим рангом пуля пробивает грудь твари насквозь. Оглушительный «чпок» — будто разбилась бутылка шампанского, фонтан хитиновых ошметков, влажные брызги внутренних органов, всплеск отвратительного запаха. На мгновенье в дыру размером с кулак видно радужное небо, затем я снова откатываюсь, чтобы увернуться от тяжелого тела монстра, рухнувшего ничком на мое место.

Больше не обращая внимания на чудом поверженную тварь, бросаюсь к оставленным на песке патронам. Идея выложить их заранее оказалась дерьмовой, из четырех выхватываю взглядом на взрытом песке только два, искать остальные нет ни единой лишней секунды. Вытряхиваю использованные гильзы из патронников и заряжаю не глядя то, что есть: уже неважно, светошумка или простые, лишь бы было чем стрелять.

Накатывая со спины, сверху падает дрожащая тень, перекрывая мою собственную.

Прилив адреналина заставляет сигануть в сторону метра на три, рука с травматом очерчивает дугу и выдает ревущую струю огнеметного огня. Подозрение, что не добил врага и тот восстал, не оправдывается — этот артрон другой, хотя специализация, судя по клешне и щиту, такая же. Из-за дикой спешки не успеваю принять нормальную стойку для стрельбы, поэтому отдача валит с ног. Это и спасает. Терпеливо поджидающий удачного момента стрелок, притаившийся где-то в невидимой дали, тут же дает о себе знать. Боль пронзает левый бицепс, инерция разворачивает тело вокруг оси, руки подламываются, лицом врезаюсь в песок. Чувствую, как кровь хлещет из сквозной раны, но заставляю себя вскочить и рвануться под защиту куста-кристаллита.

Пуля рвет куртку на спине, но выстрел приходится по касательной, обжигая кожу на левой лопатке.

Вот и куст. Бросаюсь на колено рядом: пугач в правой, слабеющей левой пытаюсь подхватить копье, сейчас ничем нельзя пренебрегать.

Тягуче-звонкий удар расплескивается прямо напротив головы. Если бы не оказавшийся на пути кристалл… И то ли происходит повторное попадание, то ли основание именно у этого экземпляра оказывается слабее — отломившись у корня, почти двухметровый «клинок» падает передо мной. Едва успеваю отдернуть руку, как кристалл врезается в мое копье… и перерубает его, превращая в два бесполезных огрызка.

Справа накатывает волна иссушающего жара — горящий от колен до головы артрон продолжает наступать, огонь не затрагивает лишь часть щита, клешню и нижние части ног. Жутковатый ходячий факел: плоть шипит и пузырится по всему хитиновому телу, но он явно не чувствует боли. Просто невероятная живучесть. Трачу целую секунду, чтобы прицелиться как следует и подловить на рваном очередном шаге. Угрожающий взмах клешней, явно направленный на то, чтобы снести мне голову. Шаг в сторону, отклонение корпуса, травмат содрогается в пальцах. Пуля достает тварь из углового положения — проходит в миллиметре от края щита и разносит жучиную башку, взрывая гнилым плодом…

Подсказка Симбо оказывается ошибочной: мозги артрона явно находятся не в этой крошечной головке. Тварь не собирается подыхать, лишь замирает на секунду, словно переключая нервную «проводку» на запасные цепи, а затем даже ускоряется.

Пугач снова пуст. Левая рука почти не действует, кровь горячим ручьем бежит из рваной раны, боль скручивает мышцы в судорожный узел. На лечение нет ни единой лишней секунды. Стоит сделать пару шагов влево или вправо от куста-кристаллита — и снайпер не упустит шанса. Нет пространства для маневра. Всё против меня, но на панику тоже нет времени.

Швырнув в тварь бесполезный пугач и заставив инстинктивно прикрыться щитом, хватаю правой с земли кристаллический клинок… острая вспышка боли, и он тут же выпадает из врезанной до кости ладони. Как мог забыть — проклятые грани острее бритвы! Но отступать — не вариант. Некуда. Зажали «в углу» посреди чертовой равнины!

Едва успеваю обтянуть правую кисть Атрибут-перчаткой, чтобы перехватить рухнувшую сверху клешню артрона. От мощного удара тело пронизывает до самых пяток, кроссовки уходят в землю, зазубренные грани тяжелой клешни впиваются в подставленную ладонь. Перчатка выдерживает, и я вдруг понимаю, что артрон ненамного меня сильнее, а значит…

Наношу резкий удар ногой в коленный сустав кработа, вкладывая вес всего тела. Хитиновая нога издает треск, словно сломанный сук, но вместо падения враг лишь замирает, оценивая остановку. Из ошметков дымящейся головы сочится зеленая слизь, по всему телу гуляют языки огня. Вливаю в Атрибут накопленную в кольце искру, заставляя перчатку уплотниться вдвое, подхватываю кристаллический «меч». На этот раз получается: взрезать перчатку бритвенные грани не смогли. Клинок чертовски длинный, но благодаря почти полному отсутствию веса, легко удерживаю его усиленной хваткой. Владению клинковым оружием я не тренировался, тем более — кустарным, причем буквально, но кого это сейчас волнует?

Огонь на теле артрона начинает затухать, но даже обугленный, он довольно ловко зарывается щитом, когда я наношу неуклюжий, но яростный удар со всей силы. Кристаллический меч не подводит ожидания. И даже более того. Разрубленный от плеча до таза, бракс валится на песок, заливая снежную поверхность мерзкой зеленой жижей. Шлепнувшись рядом, покачиваются на выпуклых поверхностях две половинки разрубленного как бумага щита.

С трудом веря в победу, бросаю меч, обхватываю пальцами изувеченный бицепс, заставляю перетечь Атрибут на рану, закрыть ее, стянуть, прекратить кровотечение. Накатывает ошеломляющая боль, рвущая из груди крик, и тут же начинает стихать, когда Атрибут поглощает для лечения искры. Машинально замечаю в двух шагах один из потерянных патронов. В метре от него валяется травмат…

Пронзительный вой бьет по сознанию. Голова снова взрывается невероятной болью, свет меркнет. Проклятая сирена снова открыла глотку и, судя по силе источника, она уже гораздо ближе. Напор просто сносит меня с ног ураганной волной, сопротивляться ему невозможно…

Нет, не должно все так бесславно закончится, я этого не хочу…

Бесцеремонный удар в спину валит на землю. Мягкая лапа с неодолимой силой прижимает к снежному песку, снова лицом, сегодня его наемся по самое не хочу.

«Не шевелись».

Отчаяние сразу отступает. Понимаю, кто это, хотя ни черта не вижу. Дикое облегчение не мешает протянуть руку и вслепую нашарить тот самый ранее увиденный патрон, затем подбираю пугач. Кошки вернулись, но драка не закончена. Благодаря Атрибуту онемевшей от анестезии левой руке возвращается часть подвижности, это позволяет, пусть и с трудом, действовать обеими. Откинув ствольную коробку, вставляю скользкий от крови патрон в один из двух свободных патронников, стрелянные гильзы выкидывать некогда, да и незачем, боезапас на нуле. Где-то валяется еще один патрон, но сейчас хрен найдешь.

За спиной слышу приглушенный боевой рев, явно исторгнутый кошачьей глоткой, и сразу же раздается характерный треск молний, распространяя запах озона. Когда зрение начинает проясняться, я уже готов к стрельбе, но выбрать новую цель оказывается довольно сложно. Увиденная картина дезориентирует. Ошеломляет. Бой идет вокруг меня: не меньше полудюжины артронов, закрываясь от ударов щитами и размахивая вилообразными клешнями, наседают на моих мохнатых дружков, все-таки не бросивших подыхать «салагу» в гордом и бесполезном одиночестве.

Лучшее, что сейчас могу сделать — не вмешиваться. Замереть и превратиться в соляной столб, лишь бы не привлекать ненужное и гибельное внимание. Скорость протекающей схватки запредельная, а заправляет балом Проворный. Казалось, он находится в нескольких местах одновременно, взгляд за ним не успевает. Или я просто хреново себя чувствую после ранений и двойной… нет, уже тройной контузии.

Та лунизо — она сказа «верь». Теперь понятно, что она имела в виду. Верить своим новым спутникам, а не только людям из своей шестерки. Ошибки случаются у всех, но у кошаков нет дурных намерений, лишь недосказанная информация.

Мимо пролетает корявый силуэт артрона, пытаясь протаранить шерхана. Длинный выпад лапой ловко присевшего и поднырнувшего снизу уни-бойца рассекает верхнюю конечность врага, его щит падает на почву с дергающимся обрубком руки. Следующий удар Атрибут-когтями проходит сквозь позвоночный столб под грудиной, и артрон разваливается на две агонизирующие половинки.

Не теряя ни секунды, шерхан прыгает к новому противнику, мгновенно уходя из поля зрения.

Медленно повернув разламывающуюся от боли голову, нахожу взглядом Верного: тот тоже занят делом. Он в величественной позе стоит с разведенными в стороны мохнатыми лапами. Только сейчас осознаю, что вокруг нас широким кольцом искрят молниями множество тотемов, мгновенно поджаривая тех, кто оказывается поблизости. Рывок Проворного сбивает с ног одного из кработов, не позволив тому пронзить Верного в спину. Прямо в прыжке ловкач умудряется нанести несколько бритвенно-острых ударов. Пока изувеченный монстр катится по взрытой множеством ног и копыт почве, Проворный снова пропадает из поля зрения, сместившись к очередному недобитку.

Пытаясь вновь его найти взглядом, вдруг замечаю, что чуть в стороне кипит схватка посерьезнее, сосредоточившись вокруг монстра совершенно другого вида. Непроизвольно вскакиваю, чувствуя дрожь по всему телу — постэффект пережитого после акустического удара ужаса. Рука с травматом наводится сама собой, но я медлю, выбирая момент. Патрон лишь один.

Та самая Сирена! Узнаю ее сразу, словно видел до этого дня множество раз. По сути, так и есть — там же, где и артронов. Игровая реальность земного виртуала. Виновница сумасшедших, выносящих мозг психо-звуковых воплей оказалась почти вдвое крупнее любого из кработов — не меньше трех метров в высоту. И выглядела, как… ну да, как классическая нага. Все тело твари, от головы до широкого хвоста покрывали панцирные сегменты природной брони глубокого медного окраса, две мельтешащих в стремительных выпадах руки заканчивались природными мечевидными клинками. Зубастая щель полуоткрытого рта словно раскалывала бугристый от костяных наплывов «орех» башки поперек, но тварь была слишком занята для криков. Или копила силы. На нее наседали двое артронов, целеустремленно шинкуя хитиновыми клешнями едва успевающего отбиваться монстра. Доносился частый стук, словно дровосек лупил тупым топором по дереву, но куски панциря в основном летели от самих кработов: несмотря на всю силу свирепого натиска пробить сверхпрочную защиту сирены им не удавалось.

Осознание, какого черта тут творится, почему враги сцепились между собой, приходит довольно быстро.

Позади Сирены, всего в трех шагах за ее спиной, в медитативном трансе мягко покачивается на лапах Говорящая, ее глаза горят желтым огнем, ее Атрибут-диадема сияет изумрудным светом. Сила кошкодевочки, заставившей кработов сражаться против предводительницы своего отряда, впечатляет до глубины души.

Тут я вспоминаю про участника боя, которого нет поблизости, и заставляю себя чуть ли не со скрипом развернуться в нужную сторону. Впервые за эти дни я устал по-настоящему, и силы продолжают убывать, потерял много крови. Но где-то там все еще сидит, затаившись, чертов Стрелок, и совершенно непонятно, почему он молчит.

Стоило устремить взгляд вдаль, где ориентировочно мог находится враг, как там что-то ярко сверкнуло. Словно плоское полотнище света ударило с радужных небес. Но выстрела не последовало. Зато появилось новое действующее лицо. Похоже, сегодня я исчерпал запас на удивление, и почти спокойно смотрел, как в нашу сторону стремительно перемещается по воздуху на реактивных струях крупный силуэт, уже понимая, кто это может быть.

Характер шума сражения изменился, заставив перевести взгляд. Сирена прикончила-таки одного из артронов-предателей, и его место тут же занял Проворный, стараясь зайти справа за спину и достать тварь удлинившимися до полуметра Атрибут-когтями. В левый бок наги впился трескучий синеватый разряд, протянувшись от одного из жезлов Верного, но он явно выдохся — атака вышла ослабленной и не нанесла заметного вреда. Рванувшись в контратаку, тварь заставила отскочить вновь приблизившегося уни-бойца, тут же развернулась и с треском подмяла под себя последнего артрона, раздавив его массивной хвостовой частью тела, словно жука — танковым траком.

Я стиснул зубы, с бессильной яростью глядя на этот разгром. Сирена казалась неуязвимой, а сплоченная сила кошек — недостаточной, чтобы ее одолеть. Вертевшийся вокруг нее юлой Проворный уже был весь изранен и явно терял скорость, тотемы Верного гасли один за другим, исчерпав ресурсы, а Говорящая, потеряв управление над марионетками, растерянно пятилась, выбирая новую тактику и не находя ее. Смертельно рискуя жизнью, кошаки сумели прийти на помощь, но смогут ли уйти? Скорее всего, вблизи лидера браксов блокировка перехода теперь сработала для всех. Неужели мы все останемся здесь, став трофеями жуткого монстра?

В этот момент Сирена угрожающе приподнялась на хвосте на целый метр, растопырив руки-клинки, и широко раскрыла челюсти, явно собираясь снести всех вокруг очередным воплем.

Вовремя я это увидел. Красная точка лазерного целеуказателя скользнула в глотку, выстрелил без раздумий. Слабеющая рука содрогнулась от отдачи, пуля ударила в пасть твари, заставив ее откинуть голову. И… все. Весь эффект. Прочность тела этого существа превосходила все мыслимые представления. Разве что тот самый ужасающий вопль застрял в паскудной глотке, но теперь Сирена изменила вектор своего жуткого внимания. Ее черные смоляные глаза уставились на меня светящимися точками зрачков не хуже лазерных целеуказателей.

Поспешно уплотнив Атрибут-перчатку на израненной ладони, я уронил под ноги травмат и вновь подхватил кристаллический меч, собираясь его метнуть, как копье, так как приближаться к этому монстру для ближнего боя — очень плохая идея, особенно в исполнении трехрангового Бродяги.

Но ни я, ни Предводительница Прайда — мы оба ничего не успели сделать.

В воздухе над головой сирены косо сверкнуло полотнище света и широким клинком рассекло бронированное тело от головы до хвоста. Невероятная прочность на этот раз не помогла. Пока изуродованные части бесформенной грудой оседали на почву, обильно забрызгав все вокруг ядовито-зеленой кровью, рядом на реактивных струях, бьющих из сопел за спиной, мягко опустился Страж. Чертово дежавю охватило меня с новой силой — по облику прибывший напоминал робота-трансформера из знаменитой на Земле франшизы. Никакой системной информации, кроме пометки «Страж». Ни имени, ни ранга, ни ступени и специализации, ничего.

Существо вдруг низко присело и… и броня на его животе раскрылась, выпуская… барсука. Или енота. Реактивный енот, очень смешно. Тот самый Проводник, что сопровождал нас в начале Инициации, начиная от Флага. Или очень похожий на него родственник.

Совершенно не обращая внимания на опасливо скрещенные на нем взгляды Игроков, этот тип, от горшка два вершка, с важным видом просеменил к распотрошенной наге. Молча вытянул из ее тела ярко вспыхнувшую искру Ядра, также молча вернулся к своему боевому «костюму» и одним движением запрыгнул в кабину. Броня на «брюхе» встала на места, скрыв пилота, снова загудели реактивные движки. Трансформер взмыл в воздух и умчался в сторону Маяка Стражей.