Жрон

Глава 28

Незаметно стали подкрадываться холода. Первая моя зима в этом мире. Не Сибирь, конечно, но мантии мы сменили с простых на утеплённые. И, кстати, я понял, почему у нас на Руси не было таких вот каменных замков. Это же форменная морозилка! У камня само по себе с теплоизоляцией не очень, это не кирпич, так ещё и сложен так, что тянет свежачком из всех щелей, коих вагон и маленькая тележка. В Англии да Европе хорошо, Гольфстрим греет, а у нас в средней полосе европейской части страны зимой легко и тридцать градусов мороза может быть, не говоря уже про Сибирь, а тем паче Заполярье.

А ещё до меня дошло, что центрального отопления тут, как бы, тоже нет. Отчего усердно культивируемые посиделки всем факультетом в гостиной начали для меня открываться в новом свете. Что не в командном духе дело, а в том, что там тёплый камин! Да и то, что после занятий старосты сразу старались загнать туда народ, явно чтобы не шлялись по вечерам, не простывали. Бодроперцовое бодроперцовым, но хронически заболевать тоже не дело.

Поттер так пока и не догадался, как правильно открыть яйцо. Пару раз послушав немилосердное визжание, издаваемое им, обратился ко мне, но я, махнув рукой, не до того сейчас, беспечно отозвался, что потом подумаю. Всё одно, решение мне известно. А избранный пусть не филонит и думает своей головой. Пора бы уже, честное слово.

Тем более, что в плотном расписании занятий и в ещё более плотном графике моей самостоятельной подготовки, мне банально стало не хватать времени. Не имея толкового базиса первых курсов, было сложно понимать продвинутые темы четвёртого, которые нам преподавались. Приходилось каждый вечер в библиотеке разбирать основы и вникать, вникать, вникать.

А потом шли периодические занятия с Грюмом, всерьёз вознамерившегося вылепить из меня какого-то маго-спецназовца-штурмовика. И учил он по собственной прогрессивной методике, в условиях, приближенных к боевым. Ага. После первого совместного занятия с Поттером на беднягу было больно смотреть. Знаю я, что это такое, когда первое занятие проводят так, чтобы курсант прочувствовал, что жизнь — боль, проходили.

Однако ничего, стерпел, и на второе занятие, пусть с дрожью в коленях, пусть с дёргающимся глазом, но пришёл. Чем заслужил одобрительный хмык старого аврора и дружеский удар по спине от меня.

Плюс, каждодневное физо по утрам и через день вечером. Плюс, упорная наработка ходовых заклятий до рефлекторного исполнения, чтобы из любого положения, в любой момент, хоть в кувырке, прицелился — и тут же каст. В идеале. Но до такого исполнения, к сожалению, мне было ещё далеко.

Поэтому и ходил я, как в той присказке, замученный и задроченный, что, естественно, настроения не добавляло.

И тут, в одно, я сказал бы доброе, но утро добрым не бывает, утро, с особым объявлением вылез, Дамблдор. Сияя как начищенный пятак, он вывалил на головы голодных, в ожидании завтрака, студентов, новость о святочном бале, посвящённом Турниру.

Народ слегка оживился, в большей степени, правда, девчонки, а директор добавил, что раньше на бал допускались студенты от пятого курса и выше, но в связи с тем, что оба чемпиона Хогвартса с четвёртого, планку решено было понизить. Оживление мигом переросло в радостное ликование моей параллели, к которому добавились и вопли третьекурсниц, после уточнения, что старшие курсы могут приглашать младшие, но не младше третьего курса.

Бал, как много в этом слове для сердца девичьего. Совятня была мигом оккупирована плотными рядами галдящих студенток. А все разговоры свелись к двум вещам: платья и танцы, и их, казалось, они могли обсуждать вечно.

Танцы! Точно. Меня озарило, а ведь танцы это хороший способ подвести к Поттеру сеструху. У меня бывает, иногда, когда случайная ассоциация, вдруг всплывая в мозгу, как триггер срабатывает, тут же выдавая решение проблемы, над которой до этого думал безрезультатно долгие часы.

Вот и сейчас в голове выстроилась практически пошаговая инструкция дальнейших действий. И первым делом нужно было найти саму Джинни.

— Вот ты где! — воскликнул я, найдя сестру в окружении подружек у входа в аудиторию. Схватил ее за руку. — Пошли.

— Куда? — ошеломлённая моим напором переспросила она, когда я выдернул её к себе и целенаправленно потащил по коридору.

— Надо найти свободное помещение, — ответил я, дёргая по дороге ручки попадающихся дверей.

— Зачем? — её недоумение росло, но справившись с первым шоком, она вырвала руку из моего захвата и остановилась.

— Рон, ты совсем сдурел, у меня сейчас занятие.

— У кого? — я вспомнил место, где её нашёл и пренебрежительно бросил: — У Бинса, что-ли? Забудь, бесполезная потеря времени. Я знаю занятие повеселей.

— Это какое? — подозрительно прищурилась рыжая.

А я, широко улыбнувшись, торжественно объявил:

— Ты будешь учить меня танцам!

Она хлопнула себя ладонью по лицу, застонала:

— О, Мерлин. Рон, ты как всегда, — после чего добавила, уже, правда, без прежней настороженности: — Вот никогда не угадаешь, что ты выкинешь в следующую секунду. И зачем тебе танцы?

— Так бал же, — терпеливо пояснил я.

— А когда это тебя волновало? — резонно поинтересовалась она.

Я вздохнул:

— Джин, послушай, бал в честь Турнира, а я Чемпион этого Турнира. Ты думаешь, меня не выпрут на какой-нибудь первый танец с другими Чемпионами для открытия бала?

Снисходительное выражение сошло с её лица, уступив место задумчивости.

— Да, пожалуй, — изрекла она в итоге. — Такое может быть.

— Вот, — поднял я вверх указательный палец. — То-то и оно. Так ты умеешь танцы? Ты вроде говорила.

— Ну ладно, раз уж тебе это так надо, — она легкомысленно хмыкнула.

— А тебе? — чуть более резко бросил я. Пренебрежение в её голосе меня больновато резануло. Добившись её внимания, сказал негромко, глядя ей в глаза: — Тебе хотелось бы пойти на бал с Поттером?

С удовлетворением увидел, что от моего вопроса её проняло, и добавил:

— Не только для себя же стараюсь. Поверь мне сестрёнка, если будешь всё делать как говорю, наш четырёхглазый друг никуда от тебя не денется. Так что, покажешь как тут бальные танцы танцуют?

На что она медленно и с какой-то вдруг проснувшейся в душе надеждой, глядя на меня, кивнула.

— Тогда пошли, — и снова подхватив её за руку, я почти бегом бросился искать свободную аудиторию.

***

Уже через пару дней, я смог похвалить себя за предусмотрительность, ведь именно тогда Макгонагалл решила начать у нас уроки по танцам, да-да, именно те, где в каноне Рон знатно опозорился. Но я-то такого промаха не совершу, потому что представление о местной помеси вальса с чем-то британским национальным уже получил. И слава яйцам, вальса в нём было всё-таки больше всего.

В вальсе, по крайней мере, если это не профессиональный уровень, всё завязано на так называемый квадрат, когда пара кружась перемещается по четырём углам воображаемого квадрата, с каждым переходом поворачиваясь на триста шестьдесят градусов, тем самым при постоянном перемещении создаётся эффект двойного вращения, когда пара кружится как вокруг своей оси так и одновременно вокруг центра квадрата.

А в той жизни вальс я танцевать умел. Разучив его с будущей женой в качестве свадебного. Не скажу, чтобы в моей прошлой жизни это умение было так уж востребовано, но навыки и сама схема в голове остались.

А нашу параллель меж тем завели в большую свободную от мебели аудиторию и расставили вдоль стен, мальчики справа, девочки слева, если смотреть от входа.

— Четвёртый курс, попрошу внимания, — Маккошка вышла не середину и, встав полубоком, чтобы видеть оба ряда, хлопнула в ладоши, прекращая остаточное шушуканье.

— Так как директором было принято решение допустить вас до участия в бале, мы не могли не оставить без внимания вопрос танцевальной подготовки. Особенно, в свете присутствия, делегаций других Академий.

Минерва обвела суровым взглядом помещение, чтобы все прониклись серьёзностью ситуации. Убедившись, что все слушают внимательно и дурацких вопросов ни у кого не возникает, продолжила:

— От вас никто не требует навыков профессиональных танцоров, но мы с вами должны выучить и отработать основные движения, чтобы вы не ударили в грязь лицом. Это не так сложно, как может казаться, — заверила она нас. — И сейчас я покажу основной шаг, который будет использоваться вами.

Её задумчивый взгляд пробежал по нашему неровному ряду и, ну кто бы сомневался, остановился на мне.

— Мистер Уизли, давайте начнём с вас, — она поманила меня ладонью. — Не стесняйтесь.

Под лёгкие смешки окружающих, я чуть улыбнулся и уверенным шагом направился к деканше.

— Одной рукой обхватите меня за талию, а второй… — начала она, но я не дослушав, подойдя, одним движением приобнял её, уверенно подхватывая второй рукой и становясь в классическую позицию, чем вызвал непроизвольное полузадушенное «Ох» у Макгонагал и девчачьей половины зала.

— Так? — приподнял я бровь.

— Танцевали когда-то? — справившись с первым удивлением, спросила она.

— Немножко, — скромно ответил я.

— И квадрат? — с лёгким интересом глядя на меня, уточнила Маккошка.

— Естественно.

— Тогда, пожалуй, начнём, — она щёлкнула пальцами, и старинный граммофон в углу зашипев, вдруг выдал достаточно чистый звук. Из него полилась медленная, классическая вальсовая мелодия.

И мы закружились.

Минерва пыталась поначалу сама меня вести, направляя, а в движениях её чувствовалась заметная напряжённость, подсознательное, видимо ожидание, что я запутаюсь или наступлю ей на ногу, но шаг мой был лёгок, выверен и привычен настолько, что мне не составило особого труда перехватить инициативу и уверенно повести самому. Мне даже стало чуточку смешно, видя как изумление просто таки плещется в её глазах. Но я своего добился, Маккошка расслабилась и дальше просто стала наслаждаться нашим незамысловатым кружением.

— Уизли, — впечатлённая моими навыками она даже забыла про официальное: «мистер», сказала, не прерывая танца: — Я, признаться, поражена. Не думала, что у вас есть такие таланты. Однако, — она оглядела меня и сказала с проснувшейся хитринкой в глазах, — была бы я помоложе…

На что я чуть не брякнул, в ответ: «Лет на сто» — но вовремя прикусил язык. Ещё собственного декана на ровном месте оскорбить не хватало. Вон Снейпа и так уже успел, как он меня там ночью не прикопал, до сих пор удивляюсь. Вместо этого дипломатично заметил:

— Не сомневаюсь.

А она вдруг рассмеялась, чем смогла пробить даже мою невозмутимость и, наконец, остановившись, щелчком заставила граммофон замолчать.

— Великолепно, мистер Уизли, мне совершенно нечему вас учить, — раскрасневшаяся (!) декан обвела взглядом шокированный зал, замерший в благоговейном молчании. — Учитесь, мальчики и девочки, могу только позавидовать той девушке, которой достанется такой партнёр, — сказала она, и зал выпал в осадок снова.

Посмотрев на меня, Маккошка добавила:

— А вам, мистер Уизли, я предоставляю право на сегодняшнем занятии первому выбрать себе партнёршу, — и уже всем: — После чего мы разобьём на пары всех остальных.

А я замер, ибо не ожидал столь щедрого и неожиданного, чего уж там, предложения. В который раз задумываясь, а не переборщил ли ненароком. Бросил короткий взгляд на возбуждённую женщину, затем на круглые глаза одногодок. Дела, однако.

Затем, собрав волю в кулак и вновь становясь невозмутимым, уже с прищуром оглядел девчоночий ряд. Предложением надо было воспользоваться, но так, чтобы это пошло на пользу моим планам, а не было бездумно потрачено. И первым мой взгляд остановился на Гермионе. Но поймав его, та только нахмурилась и поджала губы, так похоже и не остывшая после памятной пьянки, и с сожалением констатировав, что на контакт сейчас она не пойдёт, я принялся искать дальше.

А затем мои губы изогнулись в лёгкой усмешке, и я решительно направился к тому краю, где преобладали чёрно-зелёные цвета Слизерина. Замерев напротив высокой беловолосой девушки, я чуть поклонился и, протянув ладонь, произнёс:

— Мисс Гринграсс, разрешите пригласить вас на танец.