Жрон

Глава 7

Хагрид уже зазывал первоклашек, его громоподобный бас был слышен издалека, но я подождал, придержав Джинни, когда схлынет основная толпа. Чтобы без толчеи и ругани спокойно сойти с поезда.

Лёгкий прохладный ветерок гулял по платформе, вокруг фонарей крутились мошки, чёрными точками суматошно носясь в круге света, а за его пределами резко начинался непроглядный мрак.

— Мда, темно как у Дина в жопе, — пробормотал я.

— Рон, пойдём, уже почти все уехали, — потянула меня за собой мелкая.

Хогсмит был классической английской деревенькой, хотя я, помня, что деревенькой называлось у нас в России, испытывал сильнейший когнитивный диссонанс. Мощёные узкие улочки, каменные дома, по неровным стенам которых вился плющ. Всё старинное, добротное, основательное. Чувствовалось, что всё это как простояло две сотни лет, так и ещё столько же простоит, насквозь пропитанное атмосферой повседневного чуда.

Это была та самая деревенька, где на отшибе стояла Воющая хижина, где были Зонко, Сладкое королевство, бар «Три метлы». Где ученики проводили выходные, наливаясь сливочным пивом и заедая это всё тоннами сладостей из Королевства.

Я слушал, как каблучки Джинни звонко стучат по камню, почти в полной тишине. Рванув в просвет облаков, неожиданно возникший прямо над нами, призрачный свет луны лёгким серебристым полотном лёг на булыжную мостовую.

«Интересно», — подумал я, разглядывая единственный спутник Земли. — «Как там Люпин с Блеком поживают? Тоже у ДДД под надзором в доме на площади Гриммо? Или нет?»

— Рон, залезай, — я сам не заметил, как мы дошли до последней оставшейся кареты, ещё не уехавшей в Хогвартс. Старинной, с огромными рессорами. И да, фестралов, впряжённых в неё, я видел прекрасно.

Проигнорировав сестру, обошёл сбоку, чтобы поближе рассмотреть этих явно некротических тварей. А иначе с чего бы их мог видеть только близко столкнувшийся со смертью человек?

Видок у «лошадок» был ещё тот. Кожистые, сложенные крылья, общая скелетообразность и гротескная монстроидная морда. Вот гадом буду, некромантская это поделка, никак не создание природы. Ибо природа во всём добивается гармонии, а это создание было на диво уродливо и дисгармонично.

— Ты тоже их видишь, Рон? — я невольно вздрогнул от раздавшегося за спиной тихого мечтательного голоса.

Луна. Самый странный персонаж Поттерианы. И как только она смогла так незаметно подобраться?

— Здравствуй, Луна. Да, вижу. И честно признаться, я в растерянности. Раньше подобного ни разу не видел, да и чтобы кто-то запряжён был в карету, тоже, — развёл я руками.

— Кого ты там видишь? — Джинни высунула любопытную мордашку. — О, привет Луна.

— Это фестралы, — Лавгуд погладила одну из монстряшек по крупу. — Папа говорит, их может видеть только тот, кто близко видел смерть.

— Здорово, — тоном, говорящим, что всё совсем наоборот, сообщил я и, предложив руку Луне, помог ей подняться в карету.

Как оказалось, Луни, как её прозвали однокурсники, была одной из немногих подружек сестры. Они, собственно, ещё до Хогвартса хорошо друг друга знали.

Поэтому весь путь до замка я слушал вполуха обыкновенный девичий трёп, бессмысленный и беспощадный. Так что к приезду мне хотелось только одного — побыстрее спрыгнуть и свалить.

— О, Рониус, дружище! — стоило нам прибыть во двор, где ещё толпился народ, похоже, не успевший ещё наговориться за время в поезде и по дороге из Хогсмида, как ко мне с распростёртыми объятиями бросился единственный друг шестого Уизли.

Вы не поверите, но у Жрона таки был друг, с первого года в Хогвартсе неизменно составляющий компанию официальному парии всея Академии.

И имя ему было — Шимус Финниган.

Растрёпанный, разбитной, с изумительной ирландской задорной ухмылочкой, он олицетворял собой вселенского распиздяя. Вечно неунывающий, вечно взрывающий котлы, он был неподражаем в способности накосячить даже там, где это казалось совершенно невозможным.

Даже каноничный распиздяй Поттер на фоне Шимуса казался тихим, милым и спокойным подростком.

А Финниган лишь смеялся и говорил, что это всё его «взрывной» характер виноват. И продолжал как ни в чём не бывало жить и не тужить.

Вот таков он был, единственный, на сегодняшний день, «мой» друг.

Чёртов ирландец полез обниматься. Мимоходом прошёлся оценивающим взглядом по мелкой и по Луне. Подмигнул задорно, засмеялся, когда обе девушки дружно фыркнули и отвернулись. Сказал громко, нимало не стесняясь окружающих:

— Эх, не везёт мне в любви, не ценят меня, такого красивого. Не видят своего счастья…

Не захотев дальше слушать его монолог, Джинни с Луной, подхватив сумочки, рванули в сторону лестницы, а Шимус подмигнул уже мне:

— Достали девки? По глазам вижу, что достали. Скажи спасибо, что я тебя спас. Как ты вообще их болтовню выдерживаешь, я б повешался чесслово.

— А-а-а… — я махнул рукой. Вот что-что, а как себя вести с этим персонажем, я до сих пор не мог сообразить, поэтому отвечал односложно, всем видом показывая, что чертовски устал.

— Давай в большой зал, скоро распределение, а там и хавчик подгонят, — Финниган потёр в предвкушении руки.

— Ну, давай… — я позволил утянуть себя, а сам внутри серьёзно задумался, а смогу ли я тут со дна вылезти с таким-то другом? И был в больших сомнениях, прекрасно помня, что короля играет свита.

Но размышления мои были прерваны появлением в большом зале, и мы поспешно заняли места где-то в середине Гриффиндорского стола. Оказавшись недалеко от Невилла с Гарри и почти напротив Джинни с кем-то из девчонок курсом младше.

И вот тут я заметил первый интерес к своей персоне. Нет, с криками, как ко мне, так и от меня не бросались, но вот косые взгляды и тайком показываемую соседям колдографию я видел.

Но больше всего меня порадовало, что нет-нет, но поблёскивали в мою сторону круглые очки Мальчика, Который Выжил. И он даже пошептался о чём-то с Невиллом и Гермионой, сидевшей напротив них, после чего по мне мазнуло взглядами уже всё трио.

Внутренне порадовался, зацепила его та статейка, зацепила. Мог бы, Скиттер премию бы выписал, за правильную подачу материала.

Малышню ещё не заводили, и Распределяющая шляпа одиноко лежала на стуле посредине зала, тихо, лишь иногда чуть ёрзая и шевеля полами. Я прошёлся взглядом по столам других факультетов, и тут вдруг замер, потому что увидел незнакомую беловолосую девушку нашего возраста, что сидела за слизеринским столом. Вот хоть убей, но такую я не помнил по фильмам совершенно. Мягкий овал лица, нежные черты, точно бы запомнил, но нет, она мне была совершенно незнакома.

Толкнул локтем Финнигана, шёпотом спросил, стреляя глазами в её направлении:

— Эй, Шимус, это там что за деваха с белыми волосами?

— У змей что ли? — он вгляделся и сказал удивлённо: — Это же Дафна Гринграсс. Ты чё, забыл?

— Не узнал. Сильно, однако, изменилась за лето, — я поцокал языком. — Богатой будет.

— Она и так богата, — хохотнул приятель и приобнял меня за плечо. — Слуш, дружище, ты конечно крут, читал я о тебе в газете, и Уизли одна из двадцати восьми чистокровных фамилий, но скажу как есть — ничего тебе там не светит. Да и на черта тебе эта слизеринская змея, то ли дело наши, а? — он подмигнул противоположной стороне стола.

— Да больно надо, — я пофыркал для приличия, но взгляд от прямых, красиво ложившихся на плечи волос платиновой белизны так отвести и не смог. Потом, вдруг посмотрел с лёгким смущением на Гермиону, затем снова на Дафну. Почему-то мне показалось, что белые волосы нравятся мне больше.

Невольно повёл глазами по столу чёрно-зеленых и столкнулся взглядом с Драко, сидевшим неподалёку от моего нового интереса. Тот презрительно наморщил нос и, отвернувшись, что-то сказал Крэбу и Гойлу отчего они весело заржали, поглядывая на меня.

Я сузил глаза, подумал с поднявшимся в душе бешенством: «Ах ты, сука. Ну держись, и прихлебателей твоих я тоже достану».

Что бы задушить в себе первый порыв кинуть в беловолосого чем-нибудь тяжёлым, я снова посмотрел на Дафну, потом на Герми. Оттаял немного, любуясь то густыми каштановыми кудрями, то кипенно-белым водопадом.

Тут в зал, как раз, ввалилась нестройная толпа первокурсников, и моё внимание привлёк Дамблдор, живо выскочивший к трибуне.

Уже после, когда закончился обед, и все начали расходиться по факультетским гостиным, я, чёрт бы побрал эту мою новую импульсивность, отвязавшись от Финнигана, догнал беловолосого нахала в одном из коридоров.

— Эй, Малфой, — белобрысый был конечно не один, а со своими «подружками» Крэбом и Гойлом. Поэтому на мой окрик обернулись все трое.

— Уизли, — протянул Драко, чуть настороженно, но со слабо прикрытой иронией. А «девочки» выдвинулись на передний план, прикрывая своего патрона.

— Да вот, думаю может тоже расскажешь, что такого весёлого во мне увидел? — я недружелюбно улыбнулся.

— А, ты об этом, — уже с большей иронией протянул Малфой. Оглянулся по сторонам, то ли убедиться, что есть свидетели, то ли наоборот удостовериться, что их нет, я так и не понял.

— Мы тут с друзьями обсуждали величайший подвиг магической Британии, совершённый героическим Роном Уизли, — они снова обидно засмеялись.

— И что тебя не устраивает? — максимально спокойно переспросил я, кидаться на них было глупо, хоть и хотелось, но я держал себя в руках.

Драко вдруг блеснул глазами, сказал, снизив голос почти до шёпота, переходящего в шипение:

— Мне-то хоть не свисти, что ты там Пожирателя завалил. Этой тупой газетёнке верят только тупые домохозяйки, типа твоей мамаши. Поверь, Уизли, ты ещё не встречался с настоящим Пожирателем. И лучше бы тебе и дальше не встречаться.

— То есть ты знаешь всех Пожирателей, чтобы утверждать, что я завалил не Пожирателя? — уточнил я, намеренно пропуская оскорбления в сторону моей матери. За это он тоже ответит, но позже. А пока, хоть и через призму бешенства, но всё же мне хотелось узнать, не болтанёт ли Дракусик чего лишнего, в пылу хвастовства.

Презрительно засмеявшись, Малфой сказал, кривя губы:

— Я ничего не говорил. А ты давай, иди, рассказывай дальше, какой ты герой, но мы-то знаем.

Не выдержав, я резко шагнул вперёд, почти вплотную к прикрывавшим беловолосого «быкам», так что тот рефлекторно отшатнулся. Посмотрел на набычившихся парней и, усмехнувшись, почти незаметным движением, зацепив ногу Крэба, толкнул его плечом, заставляя укатиться к стене, а Гойла, скользнув вперёд, пяткой ударил под коленку, резким рывком сзади за воротник, бросая на пол, нам под ноги.

— Какой бы ни был, но на таких как вы меня хватит, — негромко, но веско, сообщил я Малфою, успевшему за короткие мгновения этой демонстрации остолбенеть, побелеть и одновременно покрыться потом.

Резко перейдя на легкомысленный тон, чем заставил его ещё раз вздрогнуть, сообщил, отходя на пару шагов и наблюдая, как поднимаются злющие, но не спешащие бросаться угрозами слизеринцы:

— А так, ты хорошую шутку рассказал. Я тоже посмеялся.

Отвернувшись и засунув руки в карманы мантии, я направился в противоположную от них сторону. Больше со слизеринцем разговаривать было не о чем.

Но тут неожиданно наткнулся на пару девчонок-гриффиндорок, словно примёрзших к полу и смотрящих на меня глазами размером с чайные блюдца. Сам, невольно, остановился. Нет, слышать нас они не могли, но вот видели прекрасно. Что они поняли из увиденного, какие выводы сделали? Мне было совершенно непонятно. Но эти расширенные, неверящие глаза…

— Де… — я только было попытался что-то сказать, объяснить, как ученицы рванули бежать так, что только мантии мелькнули у меня перед глазами. Да, дела, я остался стоять, понимая, что гоняться за ними дело бесполезное. Оставалось надеяться что бурная девичья фантазия не нарисовала чего-то совсем уж дикого.

А тут ещё и Малфой проснулся, стоило девчонкам сдриснуть.

— Эй, Уизли, — голос беловолосого поднабрал уверенности, но в конце всё же «дал петуха».

— А ты что, решил, что такой крутой? Можешь вот так подойти, вопросы задавать, угрожать? А?

Мальчик… Мои губы растянулись в кривой ухмылке. Обернувшись, я придавил тяжёлым взглядом всех троих.

— А что, ты какой-то особенный, что к тебе надо по-особенному подходить?

— Да, я Малфой, — гордо задрал подбородок Драко, открывая цыплячью шею.

— Ты личинка Малфоя, — сказал, как сплюнул, я.

— Вот папа твой — Малфой, а ты пока никто. Паразит на заёмной славе и богатстве. С чего тебя уважать? И бояться тебя?

Я подходил шаг за шагом, роняя тяжеловесно рубленые фразы.

— Ты стоял когда-нибудь против врага? Пожирателя, не пожирателя — разницы нет. Один на один? Играя с ним в салочки, но только ставка в той игре — жизнь. И только от тебя зависит чья: его или твоя? Смотрел ему глаза в глаза? Вижу, что нет, — подойдя снова, я не стал заново разгонять насупившихся и напрягшихся «телохранителей», ограничился плевком им под ноги.

— Заработай сначала уважение сам, а потом уж требуй его от других.

Больше не сказав ни слова и коря себя за несдержанность, я вернулся в гостиную Грифов. Не обращая внимания на косые взгляды, прошёл к огню, встал, молча разглядывая трепещущее пламя.

Чёртов Малфой. Заставил меня раскрыться, вот с хера ли мне понадобилось навыки рукопашного боя демонстрировать?

Девчонки ещё эти. Тоже не весть чего наплетут, а мне разгребать. Чёрт, чёрт, чёрт.

Но оказалось, что я в корне недооцениваю ситуацию. И просветил меня в этом мой единственный товарищ Шимус.

Непривычно тихий, он подошёл, встал рядом, и, смотря на меня странным взглядом, сказал:

— Тут среди девчонок слух прошёл, что тебя видели с Малфоем.

А я мысленно застонал, началось. Но Финниган на этом не закончил.

— Они говорят, что вы буквально немного поговорили, а потом ты как дикий зверь кинулся на них, раскидал Креба с Гойлом и так приложил белобрысого, что тот к стене отлетел, чуть не убил их всех.

Я замер, тихо охреневая от услышанного, оглянулся, диким взглядом окидывая гостиную. Увидел десятки вылупившихся на меня глаз, и понял, что самое весёлое только начинается.