Это была мексиканка: темноволосая, чувственная, но чуть перезрелая, ибо латинская раса рано теряет свежесть. Мексиканку обтягивали маленький серый жакет из нейлоновой шерсти, надетый поверх желтого свитера, и серая юбка, отделанная у подола хитрым плетением. Если подобные девицы обзаводятся узкими юбками (что случается нечасто), юбки всегда слишком длинны; и, странным образом, чем девица продажнее, тем юбка длиннее. Казалось бы, полагается наоборот.
Сия девица расфуфырилась в пух и прах. Она пересекла холл гостиницы, щелкая высокими каблуками, и вышла на освещенную утренним солнцем улицу. Затем появился незнакомец и купил газету у табачной стойки. Отрывистый голос этого парня я слышал недавно в телефонной трубке. Незнакомец прошествовал мимо, направляясь в кафе: умеренно высокий, хорошо сложенный субъект в сером костюме - на мой вкус чересчур молодой, красивый, слишком уж чисто выбритый. Воплощение современного полицейского офицера, хорошо обученного математике, стрельбе и дзюдо. Он казался в состоянии скрутить меня одной рукой, а другой в это время прикуривать - да возможности такой никогда не получил бы: слишком славным выглядел мальчиком. Я чуял, что с ним еще доведется хлебнуть горя.
Он прошел, не глядя на меня, только чуть заметно кивнул, давая понять, что девица та самая и, раз она убралась, могут начаться приключения. Не худо бы. Я просидел в холле уже полтора часа.
Парень едва успел миновать меня, когда объявился Лорис - на площадке маленькой лестницы, уводившей в глубь отеля. Он зевал. Ему следовало побриться, но с моей щетиной придираться к чужой внешности было бы грешно. Я, было, и запамятовал, какой это великан. Он стоял там, наверху, - чудовищно большой, красивый - на бычий манер. Отель просто кишел молодыми красивыми людьми. Я почувствовал себя старым, как вознесенные над городом вершины Сангре де Кристо, уродливым, точно адобовая кладка, злобным, словно гремучая змея. Со вчерашнего утра - четыреста миль на "шевроле", потом еще пятьсот - на "плимуте"... Впрочем, какая разница? Утомление лишь анестезировало мою совесть, ежели таковая наличествовала, но это было маловероятно. Когда-то Мак на славу потрудился, чтобы ее не стало. Совесть, говаривал он, - досадная помеха в нашем деле.
Лорис опустил взгляд и увидел меня. Ох и паршивый агент! Его глаза расширились, метнулись к телефонным будкам в углу. Конечно, первым его порывом было ринуться, доложить, попросить распоряжений.
Я слегка покачал головой, чуть заметно кивнул в сторону выхода. Затем свернул журнал, чтением которого якобы занимался полтора часа, и заметил, что Лорис на несколько секунд застыл. Парень соображал отнюдь не молниеносно. Как раз на это я и рассчитывал.
Он спустился с лестницы, миновал меня, помедлил и вышел на улицу. Я небрежно встал и отправился следом. Лорис топтался снаружи, медленно подвигаясь влево, проверяя - на месте ли ваш покорный слуга. Терять меня Лорису не хотелось, даже если было не ясно, что делать в дальнейшем. Я приехал раньше, чем он рассчитывал.
Он шел, поминутно оборачиваясь, направляясь к речке Санта-Фе - в эту пору года просто мутной струйке воды, журчавшей по песчаному ложу меж высоких берегов. Кое-где берега облицованы камнем. Весной река разливается, вызывая в округе немалое беспокойство. Вдоль берега тянется узкий зеленый парк - деревья, трава, столики для пикников; улицы переползают реку по низким изогнутым мостам, похожим на огромные водостоки. Лорис вошел в парк и двинулся вверх по течению, прямо по траве, мимо столиков, явно подыскивая укромное местечко. Ему позарез требовалось укромное местечко, чтобы при необходимости слегка пристукнуть меня. Только так он и способен был рассуждать.
Я ступал за ним, пристально глядя в широченную спину, и исходил ненавистью. Теперь я мог себе такое позволить. В дальнейшем нужды в хладнокровии не намечалось. Я выманил его на открытое пространство и мог размышлять о Бетси, о Бет, которая сходит с ума, оставшись дома, и не может уснуть. Я даже мог казаться мелочным и припомнить небольшой удар под ложечку, и другой легкий удар по шее, и дружелюбный пинок в ребра. Я подвел черту под счетом господина Фрэнка Лориса и, нимало не удивившись, обнаружил, что парню нет никакого резона продолжать существование.
Местечко он выбрал не хуже, чем выбрал бы я сам, шагая средь бела дня в центре пробудившегося города, где тысячи законопослушных граждан торопятся на свою законопослушную работу. Лорис сбежал с берега, перепрыгнул по камням и пропал под аркой моста. Я скользнул по пятам.
Под мостом царили сумерки. Над нами лежала дорога и широкие тротуары; свет виднелся только двумя полумесяцами по обе стороны. Справа журчала речка. Я двинулся к Лорису. Он заговорил, когда я приблизился. Говорил он раздраженно, угрожающе. Наверное, спрашивал, какого черта я здесь делаю, объяснял, что произойдет с Бетси либо мною самим, если только я вздумаю...
Слов я не разобрал - из-за шума воды, а возможно, по невниманию. Слова Лориса меня совсем не интересовали. Наверху неслись две машины - очень кстати. Я вынул пистолет и пять раз выстрелил Лорису прямо в грудь.