Гималайский зигзаг

Глава двенадцатая ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Бетси спустилась вниз, к табльдоту. Там уже хлопотала мать Ришата — полная пожилая дама с таким же, как у сына, смуглым приветливым лицом. Посмотрев на девушку, она лукаво улыбнулась. Молодая англичанка невольно смутилась, зачем-то поправила влажные волосы. Неужели отзвуки бурной ночи долетели сюда? Она старалась не кричать…

Впрочем, чему удивляться?

— Вы, случайно, не видели моего друга, — нерешительно поинтересовалась Бетси.

«Что это со мной? — поразилась девушка. — Я стесняюсь этой пожила женщины? Все, пора снова в воскресную школу!»

— Вы о своем красавце? — невозмутимым тоном уточнила хозяйка. — Как же. Умчался с самого утра, даже не позавтракал. Эк торопыга, право! По крайней мере в том, что касается…

Она не стала договаривать. Бетси и без того почувствовала, что краснеет.

— Он ничего не велел передать?

— Нет, милая, — сказала женщина. — А что, вы ни о чем не договорились?

Бетси промолчала.

На завтрак подавал обычные кашмирские блюда: лепешки, сыр и чай с медом. Аккуратно пережевывая свежую, вкусно пахнущую лепешку, запивая ее ароматным чаем, девушка пыталась разобраться в событиях последних суток. Слишком все быстро, слишком стремительно произошло: охота, убитый йети (ничего себе зверюга!), каталажка… То, что случилось ночью…

…Амода.

— Послушайте, — не выдержала она, поворачиваясь к почтенной матушке, — вы не знаете, кто он, собственно, такой, этот молодой человек? Он часто бывает в Сринагаре?

— Сринагар большое, — улыбнулась и положила на тарелку еду, — не уследишь за всеми пастухами, которые здесь бывают.

Девушка не поверила. Ответ прозвучал слишком быстро да и что-то неискренне посудилось в интонациях, с которыми была произнесена фраза. Старушка знала явно больше, чем хотела — или могла — сообщить. Ведь и ее сын вначале встретил Амоду чуть ли не рычанием, а потом…

Бетси помотала головой. Все, мисс Шакти, проехали! Нужно наконец и делами заняться…

Не без дрожи в коленях Бетси вошла в знакомое здание управления полиции Сринагара, откуда только вчера каким-то чудом удалось вырваться. Вошла — и тут же поняла, что ее визит явно не ко времени. В управлении царил хаос, но не первозданный, а хорошо организованный. Полицейские лихорадочно сновали по коридорам, перенося от двери к двери кипы бумаг, папок, каких-то свертков. Все это слегка напоминало то ли эвакуацию, то ли начало землетрясения.

Секретарша в приемной господина Лал Сингха, с обреченным видом уставившись на экран монитора, выбивала на клавиатуре свирепую дробь. А из-за стеклянной двери кабинета доносился хорошо знакомый рык:

— Всех уволю! Совсем службу забыли, остолопы? Что значит, не признались? А ты нажми! Значит, мало старался, слизняк!.. Это не он слизняк, это ты слизняк, сержант! Когда я на твоем месте работал, у меня и пепел с погребального костра протоколы подписывал!..

— Что, так плох? — сочувственно обратилась Бетси к секретарше.

Та испуганно покосилась на нее и, не прерывая барабанной дроби на кейбоарде, тихонько вздохнула. Или всхлипнула.

— Как бы мне переговорить с господином начальником? — не отставала девушка.

Секретарша негромко ойкнула и посмотрела на Элизабет такими глазами, словно перед нею стояла вдова в желтом сари, готовая ступить на погребальный костер возлюбленного мужа…

…Чтобы потом все равно, уже в качестве пепла, подписать протокол.

Но тут дверь, жалобно заскрипев, распахнулась, и на пороге кабинета появился его хозяин.

— Где все?! — заревел он, как будто не видя, что подчиненные, заполнившие коридор, робко замерли на своих местах. — Куда все запропастились в рабочее время? Никого невозможно найти! Уволю!!! И… И почему в участке шастают посторонние?

Он свирепо воззрился на Элизабет и внезапно умолк. Темно-багровое от прилива крови лицо перекосила гримаса, словно гнев, перемешанный со страхом, ударил ему прямиком в печень. Так продолжалось минуту-другую, вокруг стояла страшная тишина, и даже вездесущие мухи, казалось, замерли в полете. Затем господин Лал Сингх, с видимым усилием взяв себя в руки, одернул форменную куртку и ровным пустым голосом пригласил молодую англичанку в кабинет. Подчиненные испуганными фазанами выскользнули в коридор. Кто-то зацепился ногой за ножку стула, взмахнул руками, с трудом удержался на ногах… Бетси мысленно пожалела беднягу. Укротителем бы в цирк устроился, что ли, все спокойнее, чем здесь!..

В кабинете, предложив гостье сесть, господин Лал Сингх сухо поинтересовался, чем обязан столь раннему визиту. Назвать визит ранним было определенной натяжкой с его стороны, так как часы показывали полдень, но девушка рассудила, что доблестный страж порядка имеет в виду не часы, а дни. И вправду, кто станет возвращаться в такое место?

— У меня дело… — самым решительным тоном начала она.

— Вас интересует судьба соотечественников? — перебил господин Лал Сингх. — Смею заметить, вопрос уже решен. Господина профессора с сыном я отпустил еще вчера при вас, что ж до террористов, так они уже сегодня вечером будут под конвоем отправлены в Дели.

Почтенный страж порядка, разумеется, не стал посвящать Элизабет во все подробности дела. Тем более ему было что скрывать. Однако девушка насторожилась.

— В Дели? Вы хотите сказать, что их отдадут под суд?

Начальник полиции промолчал, но легкое движение его усов было весьма красноречиво.

— Но позвольте…

Бетси невольно задумалась. Трое подозрительных типов ее, конечно, не особо волновали, однако… Однако не свинья же она в конце концов!

— Хочу обратить ваше внимание, господин начальник полиции, что один из задержанных спас мне жизнь, застрелив это… это существо. И не только мне.

Бетси хотела напомнить об Амоде, но передумала.

— Если бы не он, ваши полицейские тоже могли бы пострадать…

Ответом было молчание, но затем по кабинету пронеслось задумчивое «м-м-м». Сама того не ожидая, мисс МакДугал нащупала чувствительную точку в бронированной душе господина Лал Сингха. Жизнь полицейского — высшая ценность. И ежели поразмыслить…

— М-м-м… Исходя из того, что означенное лицо афроамериканской национальности пользовалось оружием, принадлежащим господину Барджатия и зарегистрированным согласно законодательству штата… М-м-м… А также учитывая, что факт нападения подтверждается свидетелями…

Девушка облегченно вздохнула. Кажется, посеянные зерна начали давать всходы. Она охотно согласилась дать показания, дабы облегчить участь «означенного лица афроамериканской национальности», и, убедившись, что дело пошло, решила приступить к главному.

— Господин начальник полиции! Вы, как человек просвещенный и ценящий науку…

Усы господина Лал Сингха довольно шевельнулись.

— …Понимаете, что труп этого… существа необходимо исследовать. Возможно, это настоящий йети. Его открытие прославит Индию, ваш штат и.., конечно, кое-кого, так сказать, лично…

— Да!

Усы теперь торчали дыбом.

— Да, конечно, мисс МакДугал, конечно! Но, понимаете, сейчас эти не более чем вещественное доказательство. Труп находится в морге, под охраной, я вызвал эксперта. В дальнейшем же…

Лал Сингх задумался. У него уже был сегодня разговор на эту тему — очень серьезный. Нужно сказать, что именно он, наряду с событиями прошлого вечера, и привел уважаемого начальника в скверное расположение духа. Однако эта молодая англичанка сумела показать и совсем иную сторону дела. И действительно! Открытие века — в Индии в штате Кашмир обнаружен настоящий йети!.. А кто обнаружил? А кого в документе обозначат, тот и обнаружил. Документ же будет составлять кто?

Ха-ха! Жизнь вновь стала прекрасна, и господин Лал Сингх поспешил согласиться с уважаемой гостьей, что после соответствующих исследований тело йети будет считаться собственностью штата, а распоряжаться им будет не кто иной, как…

— Пять тысяч, — тихо-тихо проговорила девушка.

— Долларов? — прошелестел в ответ Лал Сингх.

— Фунтов…

Давно уже господину начальнику полиции не приходилось решать столь мучительную проблему. Полученные им инструкции не расходились с просьбой мисс МакДугал, Ему даже приказали (ему! приказали!) отдать йети даром. Но отчего бы и не заработать на интересе этой взбалмошной и богатой англичанки? Можно, конечно, навлечь на себя большие неприятности, ибо тот, кто разговаривал с Лал Сингхом, необычайный мастак по этой части. А вдруг не узнает? Да, как же, обязательно узнает! Но это что, а если пронюхают эти поганые репортеры?..

— Национальная ценность! — почти что простонал господин Лал Сингх. — Выходит, я родину продам? Родную Индию?

— Всего лишь шкуру, — успокоила его девушка. — Труп передадите в Академию наук… за соответствующую компенсацию…

Господин начальник полиции крякнул.

— А шкура могла быть…

— Повреждена! — рубанул Лал Сингх. — Пулями! Изрешетили! В клочья!..

Его душа пела. Да что там пела — в пляс пустилась! Приказ он выполнит, наглая девица (а ведь умна!) получит свою шкуру, а все остальное он лично отвезет в Дели и передаст в Академию наук, да не просто, а в присутствии тех же репортеришек и еще начальника департамента… Да чего там! Министра! Премьера! Президента!

…А половину денег он обязательно пожертвует в храм Ганеши, дабы тот не обижался. Ну не половину, но треть — точно!

— Что ж, мэм, думаю, полиция может пойти вам навстречу. Вы желаете получить шкуру поскорее? Постараюсь, но вы же понимаете — экспертиза, бумаги…

— Могу немного подождать, — облегченно вздохнула Бетси. — А пока я рассчитываю на небольшую любезность с вашей стороны…

«О боги! — мысленно воззвал Лал Сингх. — Что ей еще надо?»

— Перед тем как покинуть Кашмир, мне бы очень хотелось совершить прогулку в Амарнатх, посмотреть на знаменитую пещеру Шивы. Но, как сказал господин Ришат, для этого нужно получить специальное разрешение.

— Да, для проезда в Сонемарг, — с важным видом кивнул полицейский. — Одна надежда на вас, почтенный Лал Сингх. Я могу рассчитывать?..

Индиец задумчиво почесал затылок, что свидетельствовало о напряженной умственной работе. Просьба девушки его несколько озадачила. Что за совпадение? Никаких инструкций он на этот счет не получал, но в конце концов… «Пусть на месте с ней разбираются, — решил он. — Да и мне спокойнее, если эта дочь урагана побудет где-нибудь подальше от Сринагара. А если она там случайно подвернет ногу… Или шею… М-м-м… Шею вообще-то ломают. Или сворачивают».

— А вы не станете снова делать глупости, мисс? Искать приключений на свою голову? Учтите, Амарнатх — святое место. Если, да не попустят боги, вы допустите какую-нибудь вольность… Осквернение святыни — это вам не шутка! Шиваиты — народ решительный!..

«Зарезать могут!» — добавил он мысленно. Идея чрезвычайно понравилась. Чик — и нет нахалки! Но с другой стороны… Пять тысяч… М-м-м… Однако предупредить кого надо следует. Ганеша, конечно, велик… но не всесилен.

Бетси, в свою очередь, поспешила заверить полицейского в своем полном уважении к чувствам верующих. Господин Лал Сингх удовлетворенно покивал, и вскоре девушка стала обладательницей заветного разрешения — «пермита», а также кусочка пластика с ее фотографией, фамилией, домашним адресом и сроками совершения паломничества, по-здешнему — «ятры». Все это давало право на посещение Сонемарга и Амарнатха, не гарантируя, правда, безопасности.

На следующее утро, встав ни свет ни заря, Бетси отправилась в свое паломничество. Машину раздобыть, само собой, не удалось, пришлось протискиваться в автобус частной компании, отправляющийся с местного автовокзала.

Девушка сразу же оказалась среди единомышленников. Ее попутчиками были по преимуществу паломники-индуисты, среди которых особо выделялись несколько странствующих аскетов — садху. На их лбах белой краской был начертан трезубец «тришуль» — символ принадлежности к шиваизму, в руках садху держали шесты с такими же трезубцами и металлические круглые плошки. Как узнала впоследствии Бетси, эти плошки служили для черпания воды из священных источников.

«Странно, — невольно подумала девушка. — Аскеты, а едут автобусом!»

Дорога была узкой, извилистой, порою переходящей в серпантин. За окном расстилался типичный для этих мест горный пейзаж, своеобразие которому придавали то и дело попадавшиеся слева и справа могильные памятники с именами индийских солдат, тогда-то и тогда-то сорвавшихся с отвесных скал. Все это навевало элегические мысли.

Пристроив поудобнее свой рюкзак, девушка, как истый паломник, предалась медитации. Правда, размышляла она не о Шиве и даже не о его лингаме — стремительное развитие событий почти не оставляло времени для подобных занятий. А подумать стоило. Все шло как-то странно. Порой казалось, что ее кто-то или что-то ведет, подталкивая к принятию именно таких, а не иных решений. Кто этот таинственный кукловод, Бетси могла только догадываться. Может быть, сама Судьба? Так, конечно, бывает — как пойдет полоса везения или невезения, так уже не отвертишься. Все складывается один к одному, как несложный пасьянс. Вот и здесь: неожиданный заказ, соперники, таинственный помощник, буйство чувств. Назвать события Той Ночи громким словом «любовь» Бетси не решалась. Слишком все быстро, неожиданно и… И непонятно. То есть насчет неожиданности можно и поспорить, с самой первой встречи с необычным пастухом она догадывалась о возможности подобного. Но все равно… Впрочем, даже если об этом не думать, все остальное тоже непросто. Трое непонятных громил — что они тут делали? Следили за ней, пытались навредить? Или совсем наоборот? А храбрый все-таки парень этот негр! Амода — и тот не сообразил, правда, у него не было оружия…

…А все-таки жалко, что йети убили!

Автобус внезапно дернулся, фыркнул и остановился. Пассажиры заволновались, загалдели. Снаружи раздался лязг металла, прозвучали отрывистые слова, призывавшие всех к спокойствию, и в салон вошли несколько молодых солдат, возглавляемых усатым сержантом.

«Патруль», — вздохнула девушка и слегка встревожилась. И было отчего — в ее рюкзаке среди прочих вещей лежал тщательно завернутый в ночную рубашку пистолет. Если оружие обнаружат, ей несдобровать, здесь же военное положение! Но выезжать на столь рискованное дело, какое предстояло мисс МакДугал, невооруженной было бы еще большим безрассудством. Что же делать?

Военные быстро и споро делали привычную работу. Один из них, совсем еще зеленый солдатик, приблизился к Бетси и вежливо попросил предъявить «пермит». Девушка повиновалась, протянула документы. Однако патрульный больше пялил глаза на живой оригинал, чем сличал его с фотографией на пластиковой карточке. Уходить ему явно не хотелось.

— А что у вас в вещмешке, мэм? — наконец поинтересовался солдатик.

— Снаряжение, — с готовностью отвечала Бетси. — Мне сказали, что в палаточном лагере Балтал и близ Амарнатха женщине будет нелегко устроиться на ночлег. Вот и везу с собой индивидуальную палатку. Ну и… еще кое-какие чисто женские мелочи…

— Можно взглянуть? — паренек сглотнул.

— Пожалуйста.

Бетси принялась медленно расшнуровывать рюкзак, мысленно взывая ко всем святым. Солдатик склонился над ее багажом и тотчас отшатнулся, словно оттуда выскочила двухметровая кобра. Смуглые щеки залились румянцем.

…Сверху, как будто вывеску, подтверждавшую принадлежность данного рюкзака именно женщине, Бетси демонстративно положила пару светло-голубых картонных упаковок «Тампакса».

— Да вы не смущайтесь, продолжайте, — поощрила она солдатика, довольная эффектом, произведенным безобидными прокладками.

Солдатик, приняв решительный вид, вновь взялся за рюкзак. Бетси похолодела. И тут снаружи автобуса донесся жуткий вопль, перешедший в протяжный вой. Не закончив досмотр, патрульный выскочил из салона. Вслед за ним устремилась и движимая любопытством мисс МакДугал.

Ее глазам открылось весьма впечатляющее зрелище. Усатый сержант, тряся окровавленной рукой, прыгал на одной ноге и голосом пытался подражать околдованному полной луной волку. Остальные патрульные суетились вокруг него, горя желанием оказать потерпевшему первую помощь. Тут же с невозмутимо мрачным видом стоял один из садху: в руках он сжимал шест, трезубое навершие которого было окрашено в алый цвет.

Как оказалось, у почтенного паломника не было «пермита». Патрульные силой выволокли его из автобуса. Сообразив, что благочестивая миссия может остаться невыполненной, садху рассвирепел и, вырвавшись из рук военных, сделал штыковой выпад шестом.

Бетси изрядно расстроилась, представив себе концлагерь, куда отправят горячего садху вместе со всеми пассажирами автобуса. Но Шива в этот день был расположен к своему воинственному адепту. Когда сержант чуток успокоился и дал наконец осмотреть свою руку, выяснилось, что результатом штыковой атаки паломника стал всего лишь порез — глубокий и болезненный, но не сквозной и не смертельный. Сержантскую длань тут же промыли антисептиками из переносной армейской аптечки и перебинтовали. Бетси, сообразив что к чему, принимала в этом процессе действенное участие, за что и удостоилась искренней начальственной благодарности. Определенно, у нее были задатки для общения с восточными бонзами! Сержант лишь просил «уважаемую мэм-сагиб» воздержаться от фотографирования участников инцидента, что та охотно обещала.

«Террориста» хотели было арестовать и отправить в военную комендатуру, однако это очень и очень не понравилось остальным садху. Они воинственно зароптали. По решительным физиономиям и не менее решительным жестам верных адептов Шивы стало понятно, что без боя они не сдадутся. Локальный конфликт грозил перерасти в затяжную и кровопролитную войну.

Это не устраивало ни одну из сторон, и Бетси, войдя во вкус, поспешила взять на себя миссию миротворческих сил ООН. Вначале для принуждения к миру она решила прибегнуть к самому страшному оружию — финансовому, но спохватилась. Слишком опасно. И действительно, с какой стати залетной иностранке совать взятку, ежели ее лично дело не касается? А посему она намекнула на газету, которую якобы представляет, и на предстоящий визит премьер-министра Индии в Великобританию. А как известно, вопрос о правах человека на переговорах обязательно всплывет…

Сержант внял. И не только внял, но лично проводил столь разумную «мэм-сагиб» к автобусу. Драчливого садху тоже проводили, предварительно угостив несколькими дружескими тычками. Стоять он после этого, правда, уже не мог, но выглядел все еще вполне бодро.

Автобус окутался сизым дымом и неторопливо тронулся с места.

Дальнейший путь до Сонемарга не омрачился никакими происшествиями. В иное время Бетси не преминула бы воспользоваться советом, еще данным ей высоким чиновником из Дели, и с удовольствием осмотрела бы прекрасный горный курорт, название которого на английском звучало как «Золотые поля». Судя по остаткам былой роскоши, в колониальное время Сонемарг не случайно пользовался популярностью у состоятельных «сагибов». Увы, сейчас, из-за военных действий в Кашмире, здесь царило полное запустение.

До пещерного храма Амарнатх отсюда оставалось еще километров пятнадцать. Многие паломники предпочитали пройти этот путь пешком, чтобы в ятре испытать силу духа и веры. Бетси это было ни к чему, поэтому она решила не бить зря ноги и путешествовать с комфортом.

К сожалению, такси здесь не подавали. Зато на поляне, где разместился палаточный городок Балтал, предприимчивые погонщики, перекрикивая друг друга, и динамики, из которых лились звуки священных гимнов во славу Шивы, предлагали уважаемым паломникам осликов, пони и лошадей. Девушка некоторое время раздумывала, на ком остановить выбор. Тибетские ослики малы и неказисты на вид, а пони отличаются довольно непредсказуемым нравом. Бетси предпочла не рисковать и за скромную, по европейским меркам, плату наняла симпатичную и очень послушную лошадку, с которой удалось сразу же подружиться. Навьючив ее своими вещами, девушка отправилась в путь вверх по горной тропе, вьющейся вдоль речки.

У моста через реку дорогу паломникам преградил очередной военный патруль. Неподалеку дислоцировалась артиллерийская часть, и суровые «боги войны» установили собственный пропускной режим. Из стратегических соображений переходить через реку разрешалось только до полудня, сейчас же было что-то около часу дня.

Мисс МакДугал совсем не хотелось возвращаться назад, ночевать где попало и назавтра повторять штурм переправы. Поэтому она предпочла предложить бдительным часовым компромисс в виде небольшой суммы, каковая должна была пойти на усиление мощи индийской артиллерии. Компромисс, как и подозревала девушка, сразу оказался взаимоприемлемым.

…Но не для всех. Недовольные ее победой, зашумели несчастные паломники, среди которых Бетси заметила и своих недавних попутчиков-садху. Те уже успели переодеться в торжественные, подобающие данному случаю одеяния, украсили головы красивыми золотистыми банданами. И вот теперь им, чистокровным индийцам отказывают в праве продолжить ятру, а какой-то нахальной чужестранке!.. Артиллерист, пришедший в благостное расположение духа, смилостивился и над ними. Он властно махнул рукой. Идите, почтенные, Шива с вами!

С песнями, с радостными криками «Бам-бам були!» толпа хлынула дальше. Из близлежащих домиков выпорхнула стайка спешащих поживиться детишек. В их сторону полетела серебряная россыпь рупий и пайсов. Берите, не жалко, славьте вместе с нами великого бога! Ну-ка, все вместе: «Ом на'ма Шива!»

Детишки были не против — и рупий, и чтобы поорать.

…Бетси заткнула уши.

Навстречу им двигались большие и малые толпы паломников, уже побывавших в Амарнатхе и спешащих в Балтал, чтобы определиться на постой, отдохнуть и перекусить. «Ощ! Ощ!» — раздавались тревожные возгласы погонщиков, предупреждающих, чтобы встречные были внимательнее. Горы, уважаемые, горы! Отвлечешься, потеряешь бдительность — и можешь улететь в бездну, не в свой срок угодив в гости к богу смерти Яме. А разве для этого сюда добирались?

— Ощ! Ощ! Ощ!

Часам к четырем тропинка покатилась вниз, по горному склону, и Бетси увидела палаточный городок с нависшей над ним огромной пещерой.

— Амарнатх, — с благоговением указал рукой погонщик. — Ом на'ма Шива!

Девушка кивнула и удовлетворенно улыбнулась. Так вот она, твердыня шиваитов, место, где, если верить мистеру Джункоффски, спрятан вожделенный артефакт — бивень слоноголового Ганеши!..

Настроение внезапно испортилось. Тысячи людей идут, чтобы поклониться своему богу, а она? Это вроде как из Вестминстерского аббатства украсть дароносицу!

Но это, конечно, с одной стороны…

И на этой священной земле царили такие же порядки, как и во всем Кашмире. Иностранке следовало отметиться в особой полицейской палатке и получить временный вид на жительство. Девушка заранее затосковала, но на этот раз ей повезло. Полицейский чиновник оказался на удивление любезным и даже галантным. Он был очень удивлен двумя обстоятельствами, и прежде всего, конечно, тем, что мисс МакДугал англичанка, ибо иностранцы в Амарнатхе не частые гости. Здесь они не могут найти ни комфорта, ни привычного сервиса, да и без того в Индии вполне хватает культовых центров, которые стоит осмотреть. Но еще сильнее слугу закона поразил тот факт, что перед ним девушка, и к тому же такая хорошенькая. Полицейский буквально расцвел. Конечно же, он разрешает мисс Бетси поставить свою собственную палатку. Если она хочет, то возле ее временного жилища можно даже выставить пост, хотя бы на ночь, дабы никто не побеспокоил сон уважаемой гостьи Амарнатха. Ом на'ма Шива! Здесь всегда рады гостям!

У девушки имелись собственные планы в отношении сегодняшней ночи, поэтому она поспешила вежливо отказаться, пообещав, что непременно еще навестит любезного господина офицера сегодня же вечером, чтобы засвидетельствовать уважение и выпить чашку чая…

К пещере вела широкая бетонная лестница, по обеим сторонам которой были разбиты разноцветные шатры — много, больше сотни. Бетси осмотрелась и решила поставить свою палатку здесь же. Но едва она приступила к этому занятию, как к ней тут же подскочило несколько человек. Одни начали возмущенно размахивать руками, прогоняя «нечестивую» прочь от места, где разрешалось селиться особо уважаемым и знатным людям, другие же предлагали свои услуги, справедливо рассудив, что раз уж иностранка попала сюда, то не без веских оснований. Политкорректность победила, тем более Бетси, быстро сориентировавшись, выбрала в помощники двух парней помоложе, оказавшихся, к ее удивлению, настоящими йогами. Вскоре она заметила, что йогов в лагере хватает, и ей тут же захотелось сесть в позу лотоса.

Покончив с поселением, Бетси решила, как и полагается, провести рекогносцировку. Она поднялась наверх, к широко распахнутой пасти пещеры и огляделась. Увиденное не слишком порадовало: при входе в храм имелась система контроля с металлоискателем наподобие тех, что устанавливаются в аэропортах. Правда, по всей видимости, система не функционировала, так как тут же топтался полицейский, ощупывавший и охлопывавший проходивших мимо него паломников.

«Скверно, — рассудила мисс МакДугал, — Пистолет так просто не пронести. Придется-таки задействовать «ночной» план». Нехорошо все это как-то!..

— Не слушай свой разум… — внезапно раздалось у нее из-за спины.

Откуда-то снизу.

Девушка вздрогнула и стремительно обернулась. Метрах в трех от нее, прямо на голой земле сидел старец-факир. Солнце немилосердно жгло смуглое высохшее тело, однако мудрец не замечал ничего вокруг, погруженный в одному ему ведомые мысли. Кто знает, может быть, душа его бродила в иных мирах? У ног старика стояла деревянная чашка для сбора подаяний, над нею раз за разом почтительно склонялись пилигримы, опуская свою посильную лепту. Но факир никак не реагировал на звон монет. Возможно, ему было все равно, наполняется чашка или остается пустой. Паломники переглядывались, тихо шептали слова мантр и шли восвояси.

Молодая англичанка бросила к ногам мудреца-риши банкноту, неслышно скользнувшую поверх серебряной мелочи. Факир открыл глаза. Темные и глубокие, они смотрели словно сквозь Элизабет, не видя, не замечая.

— Не слушай свой разум, — повторил старик, едва шевеля бледными губами. — Слушай сердце…

Девушка пожала плечами. Наверное, факир говорит это каждому…

— Не делай того, что задумала, и Разрушитель помилует тебя!

Бетси вздрогнула.

— О чем вы, дедушка? — с притворным удивлением поинтересовалась она.

Взгляд факира внезапно стал тяжелым, неприятным.

— Ты знаешь сама. Зачем тебе это? Очисти душу, облегчи разум и с чистым сердцем ступай в храм. Ищи просветление, не ищи беды…

— Но, право же, я не понимаю, о чем речь! Я ничего не… — растерянно проговорила девушка.

Однако добиться от факира еще чего-либо вразумительного больше не удалось. Старец замер, не обращая внимания на вопросы, как будто бы ничего и не было.

«А может, и не было? — мелькнула догадка. — Или он просто увидел иностранку и сказал так, на всякий случай?»

А над палаточным городком неслось славословие: «Ом на'ма Шива!» — Хвала Шиве благому, приносящему счастье! Амарнатх погружался в ночную мглу.