Гималайский зигзаг

Глава третья АМОДА

До Сринагара — индийской Венеции, Элизабет добралась почти без проблем. Небольшая, хоть и неприятная заминка вышла в Дели, когда Бетси захотела получить разрешение на въезд в штат Джамму-и-Кашмир. Пришлось обращаться к военным, чего она весьма не любила. Один дядюшка Арчи чего стоит! А уж когда такой дядюшка Арчи при власти! Да-а…

Толстый чиновник из военного министерства добрых полчаса добивался от нее «вразумительного ответа», что намеревается делать такая славная, красивая и умная мэм-сагиб на окраине Индии, в краю, кишащем злобными и кровожадными мусульманами-сепаратистами. Никакие аргументы насчет того, что Бетси собирает материалы для очередной монографии не помогали. Толстяк лишь руками разводил. Разве мало в Индии иных мест, о которых можно написать хорошую книгу? Вот, например, Махабелипурам или Кхаджурахо. Или Аджанта. Прекрасное место Аджанта, как раз для такой красивой и молодой мэм-сагиб! А в Кашмир лучше не ездить. В Кашмире неспокойно. В Кашмире стреляют.

Но Бетси не впервые говорила с подобными чиновниками. Оружие у нее с собой было — и в кредитках, и наличными. Получив приличную мзду, толстяк-военный стал посговорчивее. Фунты всегда фунты, они способны даже из Кашмира сделать тихий рай. Ах какой там чистый воздух! Мэм-сагиб не пожалеет о своей поездке. Индия — букет, а Кашмир — роза в букете. Особое же внимание следует обратить на Сонемарг — «Золотые поля». Это такой горный курорт, где в былые времена, когда еще Индия не была самостоятельным государством, а всего лишь частью Британской империи, любили отдыхать состоятельные англичане. Леди ведь англичанка? Ах, наполовину. Ну все равно. Все равно ей сами боги велели посетить Сонемарг и отдохнуть там. Отличный климат, прекрасный в сердце, все так и способствует научной работе! Только не нужно углубляться высоко в горы. Там прохладно. Там страшно. Волки, снежные барсы. Могут напугать нежное и хрупкое создание…

В Делийском аэропорту также приключился маленький конфуз — у Бетси едва не украли часть багажа. Какой-то мрачные индиец в замызганном дхоти и малиновой чалме вцепился в ее самый большой чемодан и с криком: «Ом нама Шива» — попытался дать деру. Девушка тут же успокоила пылкого поклонника бога-разрушителя сокрушительным свингом в челюсть. Индиец, явно не ожидавший встретить столь яростного отпора от несерьезного вида девчонки с русой косой, уронил чемодан, да так неловко, что тот раскрылся. Из его разверстой пасти с грохотом посыпались мясные консервы, которые Бетси, помня уроки все того же дядюшка Арчи, благоразумно прихватила с собой из Европы. Увидев то, на что он покушался, индиец в ужасе закатил глаза и схватился за голову. Вряд ли детина умел читать по-английски или по-немецки, но изображения веселых хрюшек и задумчивых коров на красочных этикетках говорили сами за себя. Подумать только, он едва не совершил святотатство: ведь коровы — священные животные, употреблять их мясо в пищу — хуже смерти! Ом нама! Индиец впал в транс, из которого его не вывело даже появление двух полицейских, тут же взявших похитителя под стражу и немедленно извинившихся перед почтенной иностранкой за недостойное поведение их соотечественника. Уходя, Бетси услышала за спиной отчаянные вопли — стражи порядка принялись за вразумление воришки, используя в качестве аргумента нечто каучуковое и весьма убедительное.

А дальше Элизабет просто повезло. Уже в самолете, летящем в столицу Кашмира, она познакомилась с милейшим человечком, оказавшимся хозяином одной из сринагарских гостиниц. Ришат, так звали ее нового знакомого, возмущался свинским поведением «этого чумазого шиваита». Сам он, как и многие жители Джамму-и-Кашмира, был, хвала Аллаху, всемилостивейшему и милосердному, мусульманином. Новый знакомый тут же предложил «знатной путешественнице» гостеприимство, пообещав предоставить в ее распоряжение лучший номер своего заведения. Упомянутое заведение расхваливалось долго, цветисто и со знанием дела.

…Да, его гостиница расположена на берегу реки. Она плавучая и построена еще в 40-е годы при англичанах, как здесь принято говорить, при «инглизах». В обычные отели иностранцев сейчас не пускают. Во многих гостиницах, увы, живут солдаты, превратив их в казармы, а в тех, что свободны от военного постоя, разрешают селиться только индийцам. Что поделаешь, таковы законы, совершенен ведь один Аллах, да славится имя его! Но госпожа останется довольной, у него приличное заведение, очень чистое, к тому же отличается прекрасной кухней. Трехразовое питание входите в плату за проживание. Европейцы не частые посетители Кашмира, особенно в последнее, весьма неспокойное время, однако специально для таких гостей он, Ришат, держит «особые» продукты. Ну, госпожа, конечно, понимает, о чем идет речь…

Человечек заговорщицки подмигнул ей и негромко хрюкнул. Это было определенно смелым поступком. Хранить свинину в доме мусульманина и еще сообщать об этом совершенно незнакомому человеку! Бетси не могла не ответить на подобный жест доверия черной неблагодарностью и тут же пообещала господину Ришату остановиться в его гостинице и непременно отведать «особенных блюд».

Нужно сказать, что она не пожалела о своем решении. Гостиница господина Ришата, именовавшаяся «Дерби», действительно оказалась чистым и весьма уютным заведением. Не «Хилтон» и не «Метрополь», конечно, но и не какая-нибудь полузатопленная барка, кишащая клопами и блохами. А ведь блохи в этих краях были поистине бичом божьим! Особенно славились своей лютостью каргильские насекомые, которых не брали никакие инсектициды. Впрочем, остальные были немногим лучше, так что девушке оставалось вслед за господином Ришатом восславить Аллаха и помянуть все его три тысячи имен — по очереди.

В распоряжение Бетси был предоставлен двухкомнатный «люкс» с видом на Гималаи. Телевизор со спутниковой антенной, холодильник, в ванной имелась даже горячая вода, что являлось верхом роскоши в этих местах. Да, мисс МакДугал должна была благодарить небо за тот случай в аэропорту, который позволил ей познакомиться с господином Ришатом!

Однако нужно было заняться и делом. Бетси попыталась осторожно выяснить у хозяина гостиницы что-либо по интересовавшему ее вопросу. Тот воспринял проблему неожиданно серьезно, задумался, покрутил короткими пальцами.

— Гм-м… Йети? Давненько о них не было чего-либо слышно. Правда, мой отец, да пребудет его душа в Раю, рассказывал мне, когда я был еще совсем маленьким, что пару раз он встречал их в окрестностях Каргила. Но это было лет тридцать или тридцать пять назад, еще при госпоже Ганди, при которой еще так-сяк, но можно было жить. А вот с тех пор в Кашмире стало совсем неспокойно. Йети же, как говорят знающие люди, чей разум просветил Аллах, великий и милосердный, не любят шума, стрельбы. Они очень пугливые существа…

— Как же быть? — несколько растерялась Бетси, совершенно не представлявшая себя в роли зверолова.

— О госпожа! Я попробую что-нибудь разузнать среди тех, у кого уши различают не только уличный шум, а разум может отделять зерна от плевел. Но для того чтобы открыть эту дверь, понадобится ключ, и не один…

Девушка улыбнулась.

— Без проблем. Я возмещу все ваши расходы.

— А чтобы не тратить зря время, наведайтесь пока к начальнику местной полиции. Он не из тех, кого Аллах одарил доброй душой и чутким сердцем, равно как похвальным бескорыстием, но что делать? Для поездки в Гималаи необходимо получить специальное разрешение. О времена, помоги нам Аллах, великий и милосердный. Боюсь, что это займет немало времени…

— Что так? — насторожилась Бетси. — Вы сказали, что начальник…

Господин Ришат неуверенно почесал щеку.

— Если госпожа желает, чтобы я оставил столь приятную в общении вежливость, прости меня Аллах то скажу так: начальник полиции — редкая сволочь, шайтан его забери! Он терпеть не может иностранцев. Особенно светлокожих… Он сикх, но сикх только в первом поколении. Его предки — из касты париев, госпожа должна понимать. Жаль! небо не покарало его! Увы, Аллах, как видно, милостив даже к таким. К сожалению…

Осторожно приоткрыв дверь, на которой красовалась табличка: «Лал Сингх — начальник полиции», Бетси заглянула в кабинет. За огромным, покрытым стандартным зеленым сукном столом, оставшимся здесь, вероятно еще с времен дядюшки Арчи, сидел невероятно толстый индиец-сикх, одетый в форму местной полиции. Он явно скучал или успешно делал вид, что скучает, иначе чем тогда объяснялись его сонный рассеянный взгляд, потягивание, почесывание своего необъятного живота и частые зевки?

Впрочем, Бетси видела и не такое. Сначала зевают, потом бакшиш требуют. Традиция!

Девушка постучалась и решительно вошла. Лал Сингх поднял голову и грозно насупил брови. Его пышные усы, сросшиеся с бакенбардами, нервно дернулись. С явной неприязнью он уставился на Элизабет словно на назойливую муху, набивающуюся в сотрапезники.

— Что вам угодно? — спросил он на хинди.

«Ну держись! — мысленно вздохнула девушка. — Будем считать, что это тигр. Бенгальский…»

— Я по делу, глубокоуважаемый начальник полиции…

Полицейский сильно удивился — или опять-таки успешно притворился, но тут же поспешил вернуть себе невозмутимый вид.

— Какого рода дело? — поинтересовался он — на этот раз на английском. И мы, мол, всякий культур-мультур знаем!

— Мне необходимо получить разрешение на поездку в Гималаи, в район Каргила и его окрестностей.

Полицейский медленно приподнялся, вобрал живот. Задумался:

— А не изволит ли сообщить госпожа иностранка, для каких именно целей?

— Да, конечно, почтеннейший господин Лал Сингх, — улыбнулась девушка, вновь представив себя в клетке… с тигром? Нет, скорее с кабаном. — Целью моей поездки в горы, равно как и приезда сюда, в Кашмир, является написание научного исследования. Вот!

Лал Сингх расслабился, дав животу волю, и скривился. Наука представлялась ему чем-то страшно скучным, как американские телесериалы, которые любила смотреть вечерами госпожа Сингх по спутниковому телевидению. Из-за этих самых сериалов семейная жизнь господина начальника полиции в последние годы стала поистине невыносимой. Вместо того чтобы предаваться вечернему отдыху за вкушением трапезы, достойный полицейский вынужден был выслушивать пересказ очередной серии «Далласа» или «Династии», разбираясь в сложных взаимоотношениях Блейка Кэррингтона с его бывшей и нынешней супругами и кучей детей. В результате Лал Сингх просто возненавидел американцев и их европейских подпевал, которые стали виновниками его семейной драмы. Он даже несколько раз порывался уничтожить проклятую тарелку, но всякий раз благоразумно воздерживался от крайних мер. Все-таки пятьсот долларов, да и госпожа Сингх — не из тех, кто легко прощает такое.

— И о чем будет ваше исследование? Надеюсь, не очередная клевета, подрывающая международный престиж нашего государства?

Бетси невольно сглотнула. Только политики ей не хватало!

— О нет, почтенный сэр. Я большой и давний друг Индии и уже неоднократно бывала в вашей прекрасной стране. Тема моей книги: «Поздние техноценовые гоминиды в Центральной Евразии».

Начальник полиции застыл, пытаясь осмыслить услышанное и перевести на нормальный человеческий или хотя бы столь же нормальный близкий ему язык служебных инструкций. Не удалось. Пришлось унижаться перед этой «раскрашенной молодой обезьяной», прося дополнительных разъяснений. Узнав же, что речь идет всего-навсего о йети, Лал Сингх напустил на себя особо важный вид.

— Это дело трудное, госпожа иностранка! Очень трудное! Особенно сейчас, когда на границе с Пакистаном назревает очередной конфликт, да и наши отношения с правительством Шри-Ланки… Нужно подумать… посовещаться. Затем согласовать с центром и военным министерством, министерством экологии и охраны окружающей среды, обществом защиты животных. Ведь это не простой вопрос! Йети — наше национальное достояние, живая легенда Гималаев…

— И как долго может продолжаться это согласование? — обреченно вздохнула Бетси.

Лал Сингх бухнулся на стул, маленькие глазки радостно блеснули. Наконец-то он снова вышел на знакомую дорогу! В вопросе техноценовых гоминид он был не силен, а вот насчет выдачи всяческих разрешений…

— Столько, сколько будет нужно. Зайдите через неделю. А лучше — через две…

И он вновь не без труда приподнял со стула свой толстый зад, давая надоедливой посетительнице понять, что разговор закончен.

Господин Ришат обрадовал Элизабет хорошей новостью. Ему удалось узнать, что поблизости от одной из деревенек, расположенной в окрестностях Каргила, совсем недавно был замечен йети, причем неоднократно. Так что оставалась лишь одна проблема, звавшаяся Лал Сингхом. Увы, как справедливо отметил хозяин гостиницы, начальник полиции, этот упрямый сын ослицы и шайтана, так просто не сдастся. Обычный бакшиш здесь не поможет, нужен особый подход. Совсем особый!

— А без разрешения нельзя? — поинтересовалась девушка.

— Упаси вас Аллах, великий и милосердный, Элизабет-хатун, — испуганно замахал руками Ришат. — У нас же военное положение, вас немедленно арестуют! Крупным штрафом не отделаетесь, в лучшем случае могут выдворить из штата и страны. А если Лал Сингху блоха, трижды прошу извинения у дорогой гостьи, в задницу попадет, так и в шпионаже в пользу сепаратистов обвинить не поленится.

Бетси задумалась, вспомнив толстяка в форме. Да, этот может!

— Но ведь есть же какой-нибудь выход!

Очередное столкновение с типично восточной бюрократией вывело ее из себя. Девушке даже захотелось грязно выругаться, что в общем-то было против ее правил. От всего аристократического прошлого Бетси, с которым она когда-то резко порвала, остались лишь ее старый дом в Перте да эта подчеркнуто вежливая манера изъясняться.

— Выход всегда найдется, — многозначительно поднял палец вверх хозяин гостиницы. — Надейтесь на Аллаха, да славится Его имя во всех мирах, и на дядюшку Ришата. Они не подведут.

— Сколько? — сразу все поняла практичная девушка.

Господин Ришат почесал затылок, что-то прикидывая в уме:

— Фунтов пятьсот, не меньше.

Получив испрашиваемую, гигантскую по местным меркам сумму, предприимчивый хозяин снова порекомендовал «дорогой гостье» не терять времени зря и запастись необходимым провиантом, а заодно и надежным проводником. Он посоветовал нанять какого-нибудь дарда — представителя небольшой этнической группы, составляющей коренное население Западных Гималаев. Дарды, как пояснил всезнающий господин Ришат, истинные арьи, как говорят на Западе — арийцы. Аллах в милости своей даровал им круглую голову, острый тонкий нос и светлые глаза, а посему они весьма напоминают не индийцев и даже не гималайских горцев, а людей Запада — особенно если сравнивать их с тибетцами, широколицыми людьми монголоидного типа, явно обделенными милостью Аллаха. К тому же дарды более выносливы и менее алчны…

Мясными консервами Бетси запаслась еще в Европе. Опыт ее странствий, а также чтение записок путешественников подсказали, что в высокогорной Центральной Азии раздобыть пищу, а особенно пищу более или менее съедобную, будет трудно. Буддисты осуждают акт отнятия жизни у любого живого существа, а посему у них не купишь ни мясо, ни яйца. Кашмир к тому же еще и мусульманский район, а значит, в Сринагаре свинину отыскать трудно — равно как и говядину, так как штат является одновременно и частью индуистской Индии.

Рисом мисс МакДугал питаться не собиралась. Во всяком случае, только рисом.

В Сринагаре Бетси собиралась закупить крупы, тот же рис, всевозможные специи (все-таки Восток!) и сахар. Вот за ними-то она и отправилась в торговый центр кашмирской столицы.

Хождение по бесчисленным лавкам и лавчонкам быстро ее утомило. Девушка не находила никакой прелести в таких походах. Проще было поручить все закупки сговорчивому Ришату, но чем тогда занять массу свободного времени? Да и к тому же в таких походах всегда можно увидеть и узнать что-нибудь новое и весьма полезное.

К сожалению, ничего интересного заметить не удалось. Кашмирские магазины, те, что стояли на суше, а не такие же плавучие, как и гостиницы Сринагара, в точности напоминали подобные заведения в любом другом индийском городе — небольшие, тесные, заваленные разнообразным хламом, этакие себе супермаркеты местного пошиба. Скучающие лавочники оживлялись при виде входящей в их владения девушки-иностранки, восторженно цокали языками, закатывали глаза, ненавязчиво, дабы не обидеть, оценивая женские достоинства Бетси. Предлагали дорогой гостье стул, чашечку кофе или чая, от которых та твердо, но вежливо отказывалась. А затем начиналось главное — многословное восхваление своего товара — самого лучшего и дешевого не только в Кашмире, но и во всей Индии, даже во всей Азии.

…Разве молодая госпожа не видит, что именно в этом магазине самые лучшие кашемировые ткани в городе? А какая парча! Великолепные сари, они так подойдут молодой госпоже, у нее такая потрясающая фигура. Госпожа не снимается в кино? Как жаль, ей непременно стоит попробовать себя в кинематографе!..

Лавочники не уточняли, но по их красноречивым взглядам и так можно было догадаться, о каком именно жанре киноискусства шла речь.

…Ах, мэм не интересуется тканями? Тогда сувениры. Вот четки, из сандалового дерева, они так изумительно пахнут, их можно носить на шее вместо бус. Прекрасное успокаивающее средство от всех стрессов! В больших городах практически все подвержены стрессам, особенно в Европе. Или вот эти статуэтки танцующего бога Шивы и его сына, слоноголового бога Ганеши. Полюбуйтесь, настоящая индийская черная бронза! Прошлый век, освящены в пещере Амарнатх, где находятся знаменитые сталагмиты, олицетворяющие лингамы Шивы и Ганеши. Статуэтки обладают чудодейственной силой и прежде всего, конечно, излечивают бесплодие… У госпожи родятся такие прекрасные дети — и все мальчики, непременно мальчики! А еще эти статуэтки способствуют укреплению здоровья, приносят мудрость и богатство. Вах! Всего сто рупий за пару!..

Приходилось слушать, тем более имя Ганеши заставило Элизабет насторожиться. Пещера Амарнатх? Так-так…

…Как, госпоже не нужны и сувениры? Она хочет купить рис и пряности? Ну тогда госпожа попала как раз туда, куда нужно. Десять сортов риса! Десять! А если поискать, то будет целых двенадцать! Какой предпочитает мэм: индийский, китайский, вьетнамский, египетский? Продолговатый или круглый? Отлично! Сколько прикажете? А какие именно пряности необходимы молодой леди? Молотый карри, шафран, имбирь?

Десятки наименований чисто индийских специй совершенно ничего не говорили Элизабет, а посему приходилось переспрашивать, уточнять и, конечно же, нюхать, а кое-что даже пробовать на язык.

Но самое неприятное и непонятное начиналось тогда, когда дело подходило к расчету. Бетси ни за что не хотела торговаться. Здешние цены по европейским меркам были настолько смехотворными, что тратить время и голос из-за какого-то десятка-другого рупий не хотелось. Девушка с готовностью извлекала бумажник, чтобы тут же расплатиться — и немедленно натыкалась на холодную стену презрения. Лавочники были разочарованы, оскорблены в лучших чувствах. Как? За что? Почему?! Почему госпожа иностранка нарушала веками освященный и установившийся ритуал торга? Нельзя платить столько, сколько запросят, это даже неприлично. В запрашиваемую цену заведомо закладывается тот небольшой порог, до которого следовало опускаться во время дружеской перебранки продавца и покупателя. Это не просто традиция, в этом есть сакральный смысл передачи частички души товара из рук в руки. А так вот, просто… Выходит, высокомерная белая госпожа из Европы не уважает местные традиции? Конечно, ей наплевать на Индию, ее историю и культуру, наверняка ее прадедушка лично расстреливал из пушек героических сипаев! Она, как и все «инглизы», до сих пор считает эту землю собственностью британской короны! Но нельзя же вот так открыто унижать честных индийских предпринимателей. Мы бедны, но горды!

Доходило до того, что некоторые из торговцев просто отказывались продавать Элизабет товар — без всяких мотиваций. Демонстративно поворачивались к ней спиной и начинали обслуживать других покупателей. В конце концов девушка не выдержала и, собрав весь свой запас слов на хинди, в очередной лавке завела такой торг, что хозяин вначале изумился, затем расцвел, а затем чуть не отдал все купленное за полцены.

Наконец необходимые закупки были сделаны. Погрузив все на рикшу, Бетси отправила провизию в гостиницу Ришата, а сама решила немного пройтись по улицам вечернего Сринагара, чтобы просто подышать воздухом, расслабиться после изрядно вымотавшего ее «шопинга», а заодно и подумать, определиться с дальнейшими планами. Похоже, первая часть ее путешествия проходит более или менее успешно. Господин Ришат умаслит жирного полицейского, конечный пункт поездки тоже определен… Правда, кто их знает, этих индийцев, может быть, все россказни о йети всего лишь вымысел какого-нибудь обкурившегося опиумом чудака? Впрочем, посмотрим. Время терпит.

Пока…

Задумавшись, Бетси свернула на очередную улочку — и тут же стайка оборванных индийских детишек голодными воробьями налетела на нее, настойчиво требуя милостыню. Девушка выгребла из бумажника все имевшиеся там металлические рупии и пайсы и бросила в толпу. Малыши жадно набросились на деньги, с криками и визгом отпихивая друг друга от вожделенной добычи. Бетси с жалостью смотрела на расходившихся крох. Путешествуя по земному шару, она не раз поражалась контрасту между сытой европейской жизнью и полуголодным существованием стран «третьего мира». То и дело она думала о том, куда смотрят их правительства? Ведь та же Индия тратит огромные деньги на армию, космос, даже на ядерную программу! Зачем запускать спутники, если дети голодают? И зачем вообще нужны такие правительства, которые не пекутся о благосостоянии собственного народа и в первую очередь о детях?

Несколько раз Бетси даже пыталась говорить об этом со знающими людьми, но ничего толкового не услышала. Один из них, известный журналист-международник, лишь пожал плечами: «Восток, мисс МакДугал! Восток!..»

Разобравшись с мелочью, дети вновь обступили девушку. Мисс МакДугал не без тревоги заметила, что сюда же приближаются и несколько стариков-оборванцев весьма неприятного вида. Кажется, самое время уносить ноги! Жалость — хорошее чувство, но давать ей волю в подобных обстоятельствах вряд ли уместно. Бетси ускорила шаг, но дети не отставали. Наиболее нахальные принялись дергать девушку за одежду и совать ей в лицо свои грязные ручонки. Бетси рванулась вперед и внезапно ощутила, как земля ускользает из-под ног. Она отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие — и тут же провалилась в какую-то зловонную дыру.

К счастью, падать было недолго. Уже через мгновение Бетси приземлилась на что-то мягкое и ужасно пахнущее нечистотами. Поднявшись на ноги и брезгливо отряхнувшись, девушка оглянулась по сторонам. Судя по всему, это была яма для отходов. Элизабет еще повезло — если в таком деле может быть везение, — слой помоев был невелик и доходил едва до колен. Вероятно, яму лишь недавно выкопали и еще не успели заполнить.

До отверстия наверху было сравнительно недалеко, метра три, однако выбраться без посторонней помощи девушка не могла. Стены были достаточно отвесными и к тому же раскисшими от помоев. Уцепиться было не за что, пальцы просто скользили по грязи. Бетси неуверенно попыталась вытянуть ногу из зловонной жижи.

— Эй, помогите мне выбраться отсюда! — отчаянно заорала она. — Кто-нибудь!

Ответом ей был громкий и веселый детский смех. Ребятня потешалась над положением богатой «мэм-сагиб», корча ей уморительные рожицы. Впрочем, смешного тут было мало, и Бетси мельком пожалела, что у нее под рукой нет пистолета. Нет, разумеется, она не стала бы палить в детишек, но выстрелы явно привлекли бы внимание блюстителей порядка или военного патруля. Хотя… Военный патруль — тоже не выход. Носить с собой оружие в Кашмире было небезопасно, особенно для иностранцев. А уж стрелять! Именно по этой причине она оставила весь свой арсенал в Перте.

Оставалось надеяться только на удачу — и на свой громкий голос.

— Э-э-эй! — завопила она что есть духу. — Люди доб-рые-е-е!..

…Бетси уже успела слегка охрипнуть, когда над краем ямы склонилось еще чье-то лицо — на этот раз явно не детское. Затем оно пропало и через пару минут сверху начало спускаться нечто похожее на веревку с узлами. Девушка крепко ухватилась за нее и вскоре уже была на поверхности.

— Спасибо!!! — выдохнула она, оглядываясь по сторонам в поисках неведомого спасителя.

Спасителем оказался индиец, молодой черноволосый парень, к тому же полураздетый. Как выяснилось, Амода (так сей молодой человек представился Элизабет) сделал веревку, пожертвовав для этого собственным дхоти. Девушка посчитала явным свинством не отблагодарить своего избавителя должным образом и пригласила Амоду к себе в гостиницу, где намеревалась угостить его ужином, а заодно подарить что-либо из одежды.

Парень не стал отказываться.

…На пороге гостиницы метался господин Ришат, крайне обеспокоенный столь долгим отсутствием молодой англичанки.

— Хвала Аллаху, великому и милосердному, вы целы и невредимы, Элизабет-хатун! — вскричал он, увидев наконец свою гостью.

— Да, — чуть подумав, согласилась девушка, — чего не скажешь о моем напрочь испорченном гарнитуре от Келвина Кляйна.

Хозяин сочувственно зацокал языком. Он бы, наверное, скончался на месте от удара, если бы узнал, что упомянутый костюм стоил Элизабет полторы тысячи фунтов. Впрочем, цоконье тут же прекратилось — господин Ришат заметил, что Бетси вернулась не одна, а в сопровождении весьма странного оборванца.

— Это еще кто, госпожа? Какой-то попрошайка или бродячий монах? Эй, парень, проваливай-ка отсюда подобру-поздорову! Здесь приличная гостиница, а не скотный двор, клянусь Аллахом!

Бетси поспешила ввести Ришата в суть дела. Тот немного успокоился, но все равно недовольно ворчал, узнав, что драгоценные продукты придется расходовать на какого-то проходимца. Еще большее недовольство вызвало намерение Бетси отвести парня в свой номер.

— Я, конечно, все понимаю, Элизабет-хатун, — настаивал он. — Да, милосердие должно вознаграждаться, ибо так повелел нам Аллах. Но тащить этого типа в люкс! А вдруг кто узнает? Я ведь потом не смогу сдать этот номер уважаемым постояльцам, у нас в Сринагаре еще очень сильны социальные предрассудки, с которыми всегда боролась покойная госпожа Ганди. Видно, что парень он неплохой, скромный и даже, рискну заметить, недурной с виду. Видно, его родители были искренне верующие люди! Но понимаете… Престиж гостиницы, мой престиж…

Бетси молча достала пятифунтовую банкноту, улаживая конфликт, и молча направилась в свой номер. Амода подался за ней. Он двигался неожиданно легко и даже грациозно, словно всю жизнь занимался танцами, а не бродил по грязным улицам Сринагара. Проходя мимо господина Ришата, парень на миг остановился и внимательно посмотрел ему в глаза. Встретившись с ним взглядом, хозяин внезапно побледнел, отшатнулся и даже взмахнул рукой, как бы защищаясь от чего-то. Затем резко выдохнул и сотворил традиционный индийский приветственный жест «намастэ». Молодой человек улыбнулся и ответил господину Ришату тем же.

Всей этой сцены Бетси уже не видела. А если бы и видела, то едва ли особо удивилась.

Восток!

Тщательно вымывшись и умастившись всевозможными притираниями и кремами, дабы истребить запах помойки, мисс МакДугал вышла из ванной. Молодой индиец сидел так же, как его и оставила Бетси, отправляясь принимать водные процедуры, — на краешке стула, застыв в некоей странной, истинно восточной позе. Теперь, придя в себя, девушка имела наконец возможность лучше рассмотреть своего спасителя — конечно же, ненавязчиво, мельком, чтобы не обидеть.

На вид парню было года двадцать два — двадцать три. Нет, не индиец, как ей показалось вначале, но и не монголоид с Тибета. Уж не дард ли, часом? Продолговатое лицо, длинные вьющиеся волосы цвета воронова крыла, тонкие брови и губы, прямой, какой-то совсем не индийский, а скорее даже греческий нос, большие темные глаза, густые ресницы, гладкий заостренный подбородок…

Составив краткий, но весьма выразительный словесный портрет, Бетси улыбнулась гостю и невольно задумалась. Она привыкла считать, что достаточно разбирается в людях, но в этом бродяге из Сринагара чувствовался некий признак врожденного аристократизма, то, что обычно называют «порода». Широкие плечи и сильные руки, мускулистый, без растительности, юношеский торс. Смугло-розовая кожа… Красивый парень, но дело не в этом. То есть не только в этом…

…Бетси в принципе достаточно долго могла обходиться без знакомых противоположного пола. Постоянные разъезды и встряски, державшие ее в напряжении, приучили к несколько пуританскому образу жизни. Однако вид Амоды отчего-то подействовал на нее… В общем, подействовал. Девушка невольно поймала себя на мысли, что вот неплохо было бы сейчас, после душа немного расслабиться и… Гм-м… А почему бы, собственно, нет? Пусть он абориген, туземец, дикарь, это даже пикантно! Здесь есть некая изюминка. Можно представить себя героиней романов какой-нибудь Бертрис Смол или Кэтрин Коултер…

Юноша повернул голову в ее сторону и улыбнулся. Улыбка его была до того приятной и одновременно чистой, что Бетси мгновенно устыдилась своих нескромных мыслей, поспешив завести непринужденный разговор на житейские темы. И, как оказалось, не зря. Уже вскоре она выяснила, что Амода — уроженец окрестностей Каргила, чистый дард в двенадцатом колене, занимается тем, что присматривает за двумя или тремя десятками лошадей, принадлежащих его односельчанам. В столицу штата его привела надобность в специальной вакцине для четвероногих подопечных, заодно требовалось сделать кое-какие закупки продовольствия, которого не найдешь за пределами Сринагара.

Мисс МакДугал восхитилась столь удивительному совпадению и недолго думая тут же предложила парню наняться к ней в проводники. Перспектива неплохого заработка обрадовала пастуха. Он вновь улыбнулся, развел крепкими руками и посетовал, что сейчас в Кашмире совсем непросто зарабатываются деньги. Работы мало. Что поделаешь, война! Из-за того что в газетах ее называют всего лишь «конфликтом», легче не становится…

В это время в дверь номера осторожно поскреблись. В приоткрывшейся щели появилась умильно улыбающаяся физиономия господина Ришата, поспешившего тут же попросить прощения за беспокойство.

— Я подумал, что перед ужином вам не помешает освежиться, — заявил он, вкатывая в комнату передвижной столик, на котором красовался целый восточный базар — тропические плоды, сладости, пара кувшинов с прохладительными напитками.

Бетси только моргнула от удивления.

— Спасибо… А вы знаете, господин Ришат, я, по-моему, нашла проводника. Господин Амода оказался родом как раз из тех мест, куда я собираюсь отправиться. Он там пасет скот. Как, кстати, наши дела с полицией?

Хозяин довольно ухмыльнулся.

— Все в руке Аллаха, великого и милосердного, мэм! Ну и немного еще в наших руках. Когда эти руки рассыпают щедроты на ковер жадности… Разрешение получено. А лучшего проводника, чем ваш новый друг, вам здесь вряд ли удастся сыскать!

Последние слова прозвучали неожиданно твердо, и Бетси вновь удивилась. Между тем хозяин вежливо поклонился поочередно Элизабет и ее гостю. Признаться, девушку несколько смутили столь быстрые и необъяснимые перемены в отношении господина Ришата к молодому пастуху. Впрочем, Индия — таинственная страна, здесь постоянно приходится чему-либо удивляться.

Восток!

— Прошу отведать угощения. Мой повар старался специально для таких дорогих и уважаемых гостей. Вот это должно определенно прийтись вам по вкусу, господин!

Он протянул Амоде блюдо с какими-то медовыми сладостями.

«Вам» да еще и «господин», машинально отметила Бетси уважительное обращение, а вслух поинтересовалась:

— А что это?

— О, это модака!

«Модака? — поразилась девушка. — Странно, опять эта модака, как тогда, в Лондоне. Позвольте, но ведь модаку едят шиваиты, а не мусульмане!»

Еще одна загадка?

…Кстати, о загадках! Если господин Ришат столь добр и отзывчив, то не продаст ли он своей дорогой гостье пистолет?