Главные правила попаданки

ГЛАВА ПЯТАЯ

Свою ошибку я учла и теста замесила не на дюжину пирожков, как заказал мьесс Тартон, а на две, чтобы и домашним на обед хватило. Вместо полагающегося по рецепту йогурта взяла местный аналог, из которого здесь готовили соусы и холодные супы. Все остальное — мука, растительное масло, соль, сахар, дрожжи и, разумеется, вода — в доме имелось постоянно. Мьесси Корс на двух сковородках пожарила мясной фарш и грибы, добавила лук, а затем к мясу еще положила под моим чутким руководством нарезанные томаты без кожицы и сладкий перец, потушила, пока не выпарилась жидкость, и всыпала зелень. С грибами было проще: их просто перемешали с картофельным пюре.

Когда последняя партия пирожков отправилась в духовку, вернулся Том. Он жадно втянул носом ароматный пар, наполнявший кухню, и вручил мне конверт с деньгами за торт.

— Мьесса осталась довольна, — сообщил он. — Подняла крышку, осмотрела и сказала, красота, мол.

— А ты отдал ей наши визитки? — строго спросила я.

— Обижаете, льесса. Сделал все, как вы велели.

— Отчитался — и ступай, — проворчала мьесси Корс, ловко вытаскивая горячий противень.

Я сунула парню один из уже немного остывших пирожков и велела продолжить укрощение велосипеда. И напомнила, что ему ещё предстоит поход в ратушу.

— Кажется, все, на сегодня управились.

Я вытерла пот со лба и только собралась предложить Миранде перекусить, как резко зазвенел дверной колокольчик. Кто-то заявился в гости, и, кажется, я догадывалась, кто именно.

— Если это льесс Брейтон, то меня нет дома, — предупредила я мьесси Корс.

Та хмыкнула, но в ее глазах заплясали смешливые искорки. Теодор Брейтон ей особой симпатии не внушал.

— Элли, но ты же не сможешь прятаться от него вечно, — робко сказала Миранда. — В конце концов, он что-то заподозрит.

Боюсь, что не просто заподозрит, а узнает, что именно мы затеяли. И не нужно обладать ясновидением, чтобы предсказать его реакцию: льесс Брейтон сразу же пустит в ход долговые расписки Питера. Но делиться опасениями с падчерицей я не стала. Ни к чему расстраивать девочку прежде времени.

— Подумаешь, не застал меня дома два дня подряд, — как можно более легкомысленно отозвалась я. — Могут же у меня иметься какие-то дела, не так ли? А вот интересно, он сегодня вчерашнюю коробку прихватил или же сам съел шоколадки?

Миранда хихикнула.

— Даже если и не съел, мы их не получим. Опять унесет обратно.

— Скупердяй, — весело резюмировала я. — Нам такие не нужны, верно?

Болтовня прервалась с появлением мьесси Корс. Вид у верной домоправительницы был такой, что я всерьез забеспокоилась.

— Что-то стряслось? Он разозлился и нагрубил вам, да? Ну, ему это с рук не сойдет, обещаю!

— Нет, льесса, — каким-то придушенным голосом возразила мьесси Корс, — это не льесс Брейтон. Это — вот!

И она протянула руку в сторону все еще распахнутой двери. Недоумевая, я выглянула в коридор.

— Что вот?

— В холле, — пискнула мьесси Корс.

Озадаченная столь несвойственным ей поведением, я чуть ли не бегом бросилась в холл, чтобы увидеть, что же повергло мьесси в такое изумление. За мной с неприличным для благовоспитанной юной особы топотом неслась Миранда. Она обогнала меня и первой вылетела в просторное помещение, где резко застыла.

— Ого!

— Да что там? — не на шутку заволновалась я.

Обогнула закаменевшую падчерицу и сама не удержалась от возгласа:

— Ой!

— Это, — благоговейно прошептала Миранда, — это прислал точно не твой жадный поклонник.

Посреди холла возвышалась — иного слова не подберу — огромная корзинища цветов. Посыльные, должно быть, тащили ее вдвоем, если не втроем, потому как одному человеку ее точно поднять не под силу.

Осторожно, будто ожидая подвоха, я приблизилась к ней и обошла кругом, но ни открытки, ни конверта с карточкой не обнаружила.

— Мьесси Корс! Мьесси Корс!

И тут звонок задребезжал во второй раз.

Подоспевшая домоправительница распахнула дверь, и Миранда тихо простонала:

— О-о-о, не-е-ет!

— Надеюсь, льесса Элайна дома?

С этими словами в холл протиснулся льесс Теодор Брейтон, сжимая в руке многострадальную коробку конфет. При виде букета он застыл. Нервно сглотнул, дернув кадыком. По пухлощекому лицу расползлись неровные багровые пятна.

— Эт-то что? — выдавил льесс из себя. — Это откуда?

Я пошла ему навстречу с наисладчайшей улыбкой.

— Ах, льесс Брейтон, как это мило с вашей стороны!

Миранда за моей спиной поперхнулась и закашлялась. Льесс Брейтон уставился на нее с осуждением.

— Дети должны…

— Какой красивый жест! — повысила я голос.

Что там и кому по мнению надоедливого гостя должны дети, меня нисколько не интересовало. И Миранда превосходно обойдется без его занудных нотаций!

Льесс с недоумением уставился на меня.

— Жест? Э-э-э, дорогая Элайна, о чем это вы?

Я указала на корзину с цветами.

— Об этом замечательном букете, конечно! Это ведь вы его прислали?

— Э-э-э, — многозначительно ответил льесс Брейтон, — а-а-а…

— И забыли вложить открытку! Но я все равно догадалась, кто отправитель!

Миранда закашлялась ещё сильнее. Мьесси Корс с невозмутимым видом скрестила руки на груди. Льесс Брейтон молчал. Его явно терзали противоречивые чувства: искушение приписать себе чужую заслугу и боязнь разоблачения. Я подлила масла в огонь:

— Какие прекрасные цветы! Откуда вы узнали, что я люблю именно такие розы? Темно-красные, почти черные! Вы — волшебник, льесс!

— Я… э… да.

Миранда всхлипнула и опрометью бросилась вон из холла. До меня донесся звонкий хохот, а спустя мгновение — стук захлопнувшейся двери.

— Девочка дурно воспитана, — брюзгливо заметил льесс Брейтон. — Элайна, дорогая, теперь-то вы понимаете, что я прав? Ее необходимо отправить в Обитель как можно скорее.

Теперь кашлянула уже мьесси Корс.

— Ах, дорогой льесс, вы принесли ещё и конфеты! — хищно воскликнула я, проигнорировав его высказывание. — Чудесно! Можете отдать их мьесси Корс. Мне бы так хотелось полакомиться ими прямо сейчас, но, увы, меня ждет безотлагательное дело.

Гость насупился.

— Какие у вас могут быть дела, дорогая Элайна?

Я с трудом удержала на лице любезную улыбку. Каков шовинист! Разумеется, у женщин не может быть иных дел, кроме вышивания, вязания, рисования и музицирования. Ах, да, ещё обязанность развлекать светской болтовней надокучливых поклонников. Захотелось схватить тяжеленную напольную вазу и с силой опустить ее на похожую на бильярдный шар голову льесса Брейтона, но я подавила кровожадный порыв и туманно ответила:

— Важные. Срочные. Ах, поверьте, все это так утомительно!

Льесс Брейтон поверил. Он принадлежал к той категории мужчин, что полагали женщин существами сугубо декоративными, безмозглыми и беспомощными. Хоть это и злило изрядно, но все же сейчас играло мне на руку.

— Дорогая, я уже не раз вам говорил: все важные вопросы должны решать мужчины, — назидательно заметил он. — Не забивайте вашу хорошенькую головку ненужными подробностями. Как только вы станете моей супругой, я тут же улажу все ваши проблемы.

Хм, интересно, и как бы он это сделал, если самой большой своей проблемой я в данный момент полагала именно его персону?

— Вы так любезны, — прощебетала я, с трудом сдерживаясь от демонстрации богатого словарного запаса, полученного в годы юности в родном мире. — Увы, пока что я — лишь скромная вдова, и мне надлежит самой о себе заботиться. Мьесси Корс! Возьмите, будьте любезны, конфеты у льесса Брейтона и проводите его до двери.

Даже не потрудившись убрать с лица самодовольную ухмылку, мьесси Корс распахнула двери. Мой назойливый поклонник смерил ее злобным взглядом.

— Надеюсь, завтра мы сможем провести вдвоем побольше времени, — процедил он. — Хорошего вам дня, дорогая Элайна.

Мьесси Корс протянула руку, без слов намекая, что гость позабыл отдать конфеты.

— Хорошего вам дня, льесс Брейтон, — безмятежно попрощалась я.

Кажется, он хотел еще что-то сказать. Повернулся и подался ко мне, но мьесси Корс с неожиданной ловкостью выхватила у него перевязанную лентой коробку, оттеснила его за порог и захлопнула дверь. На звук осторожным котенком выглянула из коридора Миранда.

— Ушел?

— Ушел, — успокоила ее я. — И даже конфеты оставил.

— Должна сказать вам, льесси, — ворчливо заметила домоправительница, — что кое в чем сей назойливый и в высшей степени неприятный льесс прав: не подобает так себя вести воспитанной благородной девушке. Прошу прощения, льесса, что взяла на себя смелость исполнить ваши обязанности.

Ого! Да это она только что меня поставила на место, сообщив, что это долг мачехи — воспитывать падчерицу и прививать той хорошие манеры.

— Да ладно тебе, — пробормотала сконфуженная Миранда. — Он такой противный!

— Но мьесси Корс права. Во всем! — добавила я, подчеркнув голосом последнюю фразу, дабы показать, что ещё раз подобного вмешательства не потерплю.

Судя по лицу домоправительницы, она отлично меня поняла.

— И скажите Тому, что на сегодня у него заказов больше нет. Я сама отнесу пирожки в ратушу.

Мои слова привели в недоумение и Миранду, и мьесси Корс. И если последняя промолчала, выразив неодобрение лишь поджатыми губами и сухим кивком, то первая спросила:

— Но разве пристало тебе самой разносить заказы, Элли?

— Это исключительный случай, — твердо ответила я. — Помимо пирогов, нужно отдать мьессу Тартону квитанцию и забрать у него патент. Том — хороший парень, разумный, но все же лучше я займусь этим сама.

Такой довод показался обеим убедительным, и жесткие складки у рта мьесси Корс разгладились. Но я слукавила. Дело было вовсе не в нежелание поручить Тому столь ответственную миссию. В конце концов, я уверена, он бы превосходно с ней справился. Но у меня возникли кое-какие соображения, и я собиралась их проверить, причем рассказывать о своих намерениях никому из домашних не хотела. Так что мне требовался предлог для того, чтобы покинуть дом, не вызывая излишних вопросов.