Гнев Империи V

Глава 22

— И как это понимать? — я приготовился в любой момент достать Меч. Одна мысленная команда, и он будет у меня в руке, но пока что я не спешил нападать. В конце концов, у Фрейи было множество шансов меня убить, отравить выпивку например, или когда мы занимались непристойными вещами. Ей ничто не мешало подловить момент и пронзить меня своим копьем.

— Ты действительно хочешь услышать правду?

— Да.

— Я правда предала его. Тот предатель, о котором я тебе рассказывала, это я.

— Значит, ты мне солгала.

— Только в этом. Все остальное чистая правда, в том числе и то, что именно благодаря мне хэрсиры и управляющий конструкт существуют до сих пор. Думаешь, почему я живу именно тут? Не хотела, чтобы хагга прознали, что я жива. Я последний живой ключик к Асгарду, и если ты меня убьешь, то никогда не получишь наследие Одноглазого.

— И почему ты это сделала? Почему предала его? И почему решила сама признаться?

— Можешь мне не верить, но я давно уже раскаялась в том, что сделала. Хотела ли я того, что случилось? Нет. Мной вела любовь, любовь и ревность. Я ненавидела Фригг. Ненавидела то, как он на неё смотрел, ненавидела себя за то, что проявила слабость и испугалась собственных чувств. Я могла бы быть на её месте, могла бы быть той, на кого он так смотрит. Я помогала Хагготту вовсе не потому что хотела убить Одноглазого, а лишь чтобы он избавился от Фригг. Это было мое условие. Она должна была умереть.

— Поздравляю, ты свое получила, — скривился я.

— Да. И жалею об этом. Я была неправа, я была глупа и эгоистична!

— И… ты хочешь моего прощения что ли?

— Да… — Фрейя вскочила со ступенек и упала на колени передо мной вся в слезах. — Я… Я правда сожалею… Если бы я могла всё исправить… Если бы не была такой дурой… Это все из-за меня… Прости меня.

Я вздохнул, понятия не имея, как к такому надо относиться. С точки зрения моего предшественника её следовало бы убить здесь и сейчас, наказав за то, что она совершила. Но я не он. Она предавала не меня, а людей и богов, которых уже давно нет в живых.

— Хватит, — сказал я.

Но Фрейя не отреагировала.

— Хватит! — рыкнул я, на этот раз добавив силы в голос, лишь тогда она приподнялась, но с колен не встала.

— Прости меня.

— Ты не получишь прощения, — сказал я ей уже спокойно, опустившись на колено, чтобы быть на её уровне. — Кто я такой, чтобы прощать тебя? Тот, кого ты предала? Нет. Те, кого ты предала, давно мертвы, и лишь они способны даровать тебе прощение. Или ты сама.

Я поднялся и отступил на пару шагов.

— Не у того человека ты просишь прощения, Фрейя.

Мог ли я его ей дать? Думаю, да. Сказать: «Ты уже достаточно искупила свою вину». Но это показалось мне неправильным. Ведь сам я далеко не образец морали, натворивший кучу разного дерьма, и уж точно не тот, кто должен её осуждать, иначе это попахивает небольшим лицемерием. В конце концов, я понятия не имею насколько тяжело ей пришлось после той битвы.

— Хочешь искупить вину? Тогда не сиди на жопе ровно, а сражайся. Сделай столько, сколько способна, на благо севера. Как уже сказал, я не могу дать тебе прощения, но ты способна сделать это сама. А ещё… — я на миг задумался. — Раз песни о тебе повествуют о предательстве, то перепиши их.

— Что?..

— Ты реликт, существо, что питается верой, и эта вера тебя формирует. Но так же и обратное. Ты можешь вернуться в мир, со мной, и сражаться за эти края. О тебе сложат новые песни, что перекроют старые.

Фрейя опустила взгляд, уставившись куда-то мне в ноги. Я тоже молчал, терпеливо ожидая что она скажет.

— Спасибо…

И поднялась на ноги, вытерев слезы тыльной стороной ладони.

— Но если ты решишь, что я достойна смерти, то после того, как я отведу тебя в Асгард, можешь забрать мою жизнь.

Я скривился.

Но самым неприятным в её внезапном откровении стали мои собственные сомнения. Теперь я уже не был уверен, что могу ей доверять, и даже если сейчас она меня не обманывает, что если Фрейя приревнует меня к другим барышням?

О, Хлад…

Теперь я очень жалел о том, что с ней спал. Но что сделано, то сделано, смысл об этом переживать…

А я блин, переживаю…

Вдруг она Цукимару хвост оторвет? Та ведь моя жена.

Хлад…

Уж лучше бы я ничего этого не знал… Спокойнее было.

Дальше были сборы, и были они не долгими. Наверное половину этого времени Фрейя занималась своим кабаном, которого надо было «задобрить», как она сказала. Я на это лишь скривился и решил, что больше с ней не поеду. Вместо этого я призвал Летуна и парой мысленных команд его немного переделал, превратив в то, как мне кажется, что могло бы очень быстро передвигаться.

— Тень? — удивилась Фрейя. — Ты заключил с ней контракт?

— Нет, это подарок, правда той, кто его подарил, уже нет в этом мире.

— Соболезную.

— А? А, нет, я не так выразился, — рассмеялся я. — Знавал я недолго бывшую вампирскую богиню. Она была в нашем мире «проездом» и подарила Летуна перед уходом. Хотя в моем окружении тоже есть полноценный адепт.

— Вот как, — приняла это к сведению Фрейя и запрыгнула на своего питомца. — Не хочешь ехать со мной — твое право, но знай, Хильдисвини очень быстрый. Тебе будет сложно за ним угнаться.

— Ну, Летун тоже не так прост, правда, мальчик? — я похлопал его по боку. — Ты ведь мальчик?..

— Тогда покажи мне, — рассмеялась Фрейя и выскочила за пределы барьера, окружающего её обитель. Я поступил точно так же и очень быстро понял, что богиня нисколько не преувеличивала, что Хильдисвини быстрый. Она мчалась вперед, маневрируя между деревьями, попутно рассеивая мрак леса с помощью своей магии, а я всё никак не мог угнаться. Стоило Летуну хоть немного начать её нагонять, как она вновь увеличивала отрыв, но к счастью так, чтобы оставаться в зоне моей видимости.

Видимо, это наглый свин так красуется, заставляя меня время от времени «глотать дерн». И это не просто выражение, он действительно частенько осыпал меня кусками земли, когда я приближался достаточно близко.

Мы мчались сквозь лес часа два, может чуть больше, пока не покинули территорию древнего леса и не продолжили путь уже по замерзшей реке. И тут я бессовестным образом сломал нашу маленькую гонку, дав мысленную команду Летуну отрастить крылья. Когда это случилось, Свинни обиженно завизжал, и я не смог сдержать смех.

И во время полета я стал размышлять о недавней схватке. Может это и был «черный священник», о котором в свое время рассказывала Сивилл? Случайность ли то, что мы с Фрейей встретились? Вернее… А за мной ли на самом деле пришла та тварь? Богиня сказала что она последняя, кто может открыть дорогу в Асгард, и все это время скрывалась. Так может эти существа каким-то образом смогли выйти на её след?

Но зачем? Сомнительно, что они смогут использовать управляющий конструкт.

А если смогут?

От этой мысли мне стало немного не по себе.

Что если они заодно с Рубцовым и Мальцевым? У них, возможно, есть другой аватар, или они его создадут заново. Что-то у меня есть большие сомнения в том, что Рубцов послушался приказа Императора и действительно уничтожил всю документацию, касающуюся создания других аватаров Гнева. Сейчас, лишенные любых ограничений, они могут поставить их производство на поток.

Не делаю ли я ошибку, прохлаждаясь тут на севере? Может, плюнуть на соревнования и просто отправиться назад, как только заполучу конструкт? По идее, сейчас на мне больше не должно быть никаких ограничений. Я больше не ограничен честью рода, как было прежде. Я выполнил это условие вместе с миссией Хагготта. Даже если меня позднее обвинили в государственной измене, это уже ничего не значило. Хладнокровие амнистировал меня, стерев все преступления и вернув мне титул.

И он это исполнил.

За несколько часов до ареста, когда мы отдыхали и приходили в себя, пришло известие о том, что Император издал указ о прощении и возвращении всех привилегий мне и моему роду. Так что теперь единственная цепь, которая сдерживает меня — сестра. Защищать её — эта часть контракта ещё не выполнена.

Из мыслей меня выдернула Фрейя, помахав мне снизу и сместившись в сторону небольшого фьорда шириной метров двести. Эдакий небольшой островок посередине реки. Я направил Летуна вниз и приземлился совсем неподалеку от Фрейи.

— Что-то не так?

— На этом наш путь по землям Мидгарда завершен.

Она хлопнула по боку своего питомца, и тот толкнул мордой её в плечо. Она что-то сказала ему на незнакомом мне языке, тот хрюкнул в ответ, и лишь после этого развернулся и помчался прочь. И, говоря честно, я скучать по нему не стану.

— В смысле завершен?

— Просто смотри.

Фрейя подняла руки и что-то прошептала, отчего из её ладоней начал исходить едва уловимый свет. Затем она коснулась камней и поспешно отступила. Внутри что-то загрохотало, а затем затрещал под ногами лед. Повезло, что он был достаточно толстым, и несмотря на то, что стал ломаться и наслаиваться друг на друга, у меня всё ещё было достаточно опоры.

— Что происходит⁈ — крикнул я девушке.

— Это Гаринндаль.

— Что? — не понял я, а затем внезапно пришло осознание, что перед нами вовсе не остров. И понял я это, когда массивный камень поднялся, и оказалось, что у него есть лицо. На меня смотрели две огромные пустые глазницы, от которых стало не по себе. Прямо сейчас из воды поднимался каменный гигант.

— Не бойся, он друг.

— Друг?..

И действительно, гигант поднялся из воды, словно сел в поклоне, закрывая от воды пространство под собой.

— Он?..

— Одно из древних созданий. Намного древнее меня. Обычно он спит, и даже Священники не способны его почувствовать в это время. Для них он просто камень. И скорее всего, когда мы заберем то, что он хранит, он уснет уже навечно.

— Навечно? Почему?

— Потому что для него не осталось места в этом мире. Ты должен понимать, как это работает.

Великан тем временем запустил руку куда-то себе под живот и вытащил оттуда небольшую парусную лодку, сделанную словно из серебра, украшенную множеством узоров. Она была одновременно проста и невероятно красива и изящна. А когда я подошел поближе и присмотрелся, то с удивлением обнаружил, что она состоит словно из тысяч и тысяч металлических элементов, плотно прилегающих друг к другу.

Невероятно.

— Мы… поплывем?

— Вроде того, — улыбнулась она. — Это Скидбладнир, корабль, что принадлежал моему брату. Он отвезет нас в Асгард.