Год 1944-й. Зарницы победного салюта

Г. А. ХИЛЬКО, подполковник запаса[7] ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ

Шел тридцать девятый день штурма Тернополя. Перед вечером меня вызвали в штаб 302-й стрелковой дивизии к комдиву. Я прибыл к полковнику Н. П. Кучеренко.

— А, комсомол явился! Садись и слушай, — сказал полковник. — Знаешь городской театр? На этом здании высокая башня вроде пожарной каланчи — на ней сегодня ночью нужно водрузить красное знамя. Возьми с собой еще двух бойцов… В здании немцы — действуйте осторожно.

— Задача ясна. Выполним!

— Желаю успеха, — полковник по-отцовски пожал мне руку.

Я вышел на улицу. Спускалась апрельская ночь. Метрах в пятидесяти в полумраке виднелись дома, от которых начинались вражеские позиции. То и дело в воздухе на несколько минут зависали «фонари» — осветительные ракеты противника. Тогда пространство, которое предстояло пересечь, просматривалось как на ладони.

В сумерках я столкнулся с капитаном Вяловым, командиром артдивизиона. Мы с ним — друзья. Сообщил о встрече с комдивом, затем сказал ему прямо: нужна помощь.

Капитан Вялов послал со мной солдат — Александра Новикова и Ивана Мовчана.

— А знамя есть? — спросил капитан.

У меня было красное шелковое полотнище. Какое же взять древко? Деревянное разнесет первой же пулеметной очередью. Решили достать отрезок тонкой трубы.

Надо было подавить огневые точки врага и пробить в стене здания брешь, через которую должны проникнуть к «каланче». По команде Вялова ударило орудие по дому, что был напротив. Взрыв снаряда вытолкнул из здания белесое облачко.

— Ну-ка, еще, — посигналил я.

На этот раз вырвалось облачко побольше. В него мы и нырнули втроем. Пройдя сквозь брешь, стали пробираться по длинному коридору. Слева в комнатах постреливали вражеские пулеметчики. Вижу, вынимает Саша перочинный нож и кивает в сторону доносящейся пулеметной очереди:

— Прикончим?

— Ты что? С таким ножичком? Спрячь его подальше, — сказал я, вспомнив, как недавно принимали парня в комсомол. Молодой, горячий…

Вышли из здания с западной стороны и направились к башне. Внезапно из-за угла вынырнула машина. Но она пронеслась мимо.

Вот и «каланча». Я подтянулся на руках, прихватив с собой провод от знамени, с которым остались внизу Мовчан и Новиков. Цепляясь за каждый выступ, добираюсь до самого верха.

Подымаю знамя. Длинное, широкое полотнище затрепетало на весеннем ветру. В последний раз попробовал, прочно ли держится древко, и спустился вниз.

Приказ выполнен, на сердце — радость, сменившая предельную напряженность. Так бывает, когда дело сделано и самый большой риск уже позади. Оставалось вернуться к своим. Пошли назад и… заблудились. Никак не могли отыскать брешь. Те же роковые пятьдесят метров отделяли нас от своих. Тем временем ночь шла на убыль.

Говорю хлопцам:

— Была не была. Попробуем так: лопнет очередной «фонарь», будем перебегать, пока следующий не запустят.

Небо уже серело. Но после яркой вспышки ракеты вокруг казалось темней. Мы бросились через улицу. Сразу же за спиной застучал пулемет. Как подкошенный повалился наземь Новиков. Мы с Мовчаном бросились к нему — Саша мертв. Осторожно оттащили его к дому, накрыли плащ-палаткой, положив на каждый угол по камню, чтобы ветром не сдуло.

До своих уже оставалось рукой подать…

Утром все увидели над городом алое знамя. Оно придавало нашим бойцам уверенность в своих силах. Прошел еще один день боев и Тернополь был полностью очищен от немецко-фашистских захватчиков.