Голос сердца

Глава 15

Они возвращались домой уже затемно. Сгустившаяся темнота, тесный мирок уютного салона, мягкая подсветка приборной доски, тихая и нежная мелодия, лившаяся из динамиков… Ночная дорога всегда оказывала на девушку умиротворяющее воздействие, и сейчас ее хотелось свернуться на сиденье калачиком, просто наслаждаясь этими минутами. Сегодняшний день, насыщенный событиями и переживаниями, казался бесконечно долгим, и Одри устала.

— Если хочешь, мы можем заехать куда-нибудь и поужинать, — предложил Хэлл, прерывая затянувшееся молчание.

— Нет, в меня больше не влезет ни крошки… Спенс заявил, что я ужасно похудела и весь вечер усиленно меня откармливал. Даже не знаю, как я все это проглотила!

— Он заботится о тебе. Наверное, вы были очень дружны? — Забота Спенса уже вызвала в душе Хэлла шевеление грозного дракона по имени «ревность», но он усилием воли утихомирил его.

— Да. Однажды он спас мне жизнь и с тех пор считал себя обязанным приглядывать за мной. И он был очень упорен в своих попытках «достучаться» до меня после гибели папы.

В душе девушки все перемешалось, свилось в тугой противоречивый клубок: и грусть, и неясное смятение, и приятное ощущение близости Хэлла, и волнующее кровь предчувствие чего-то…

Она откинулась на спинку кресла, пытаясь справиться со своими чувствами, и снова закрыла глаза. Это было ошибкой, потому что как только веки девушки сомкнулись, на нее со страшной силой навалилась сонливость, мысли в голове стали путаться, и через несколько минут Одри уже спала.

— …Одри, мы приехали…

— Еще чуть-чуть, — сонно пробормотала девушка.

— Нет, дорогая, есть более подходящее для сна место, чем эта машина, — продолжил увещевать ее мягкий голос.

— О!.. Не стоит беспокоиться. Мне очень удобно… Очень… — бормотала она, пытаясь свернуться калачиком, но сильные и одновременно нежные руки снова помешали ей.

— Я понесу тебя на руках, — предложил Хэлл, и теперь в его голосе Одри услышала смех. И это окончательно ее разбудило. Она села прямо и потерла глаза.

— Который час?

— Почти полночь.

— Где мы, Хэлл? — Она похлопала ресницами и только потом сообразила, что Хэлл снова устроил ей сюрприз.

— Для тебя это самое безопасное место, какое только можно найти. Пошли.

Одри послушно вылезла из машины. Прохладный ночной воздух остудил ее порозовевшие после сна щеки и заставил поежиться. Одри отстраненно наблюдала, как Хэлл достал из кармана ключ и открыл дверь. Щелкнул выключатель, и желтый свет залил небольшую прихожую. Хэлл посторонился, и Одри автоматически шагнула вперед.

— Чей это дом? — вяло поинтересовалась она, охваченная только одним желанием: как можно быстрее найти подходящую горизонтальную поверхность и уснуть.

— Мой, — просто ответил он, но Одри по-прежнему пребывала в таком заторможенном состоянии, что до нее не сразу дошел смысл его слов. А когда дошел, то от неожиданности она даже пошатнулась, а сон мгновенно слетел с нее.

— То есть как «твой»? — в замешательстве воскликнула она, обращаясь к широкой спине мужчины.

Хэлл обернулся, вопросительно приподняв бровь.

— Ты же не думаешь, что я живу в машине или, упаси бог, на улице?

— Нет, но… Но я не думала, что ты привезешь меня сюда. То есть это ужасно неудобно… Я стесню тебя… И вообще, ты должен был предупредить, что везешь меня к себе!

— Я хотел, но когда эта мысль пришла мне в голову, ты уже крепко спала. Одри, хватит комплексовать, просто располагайся и чувствуй себя как дома.

Его предложение прозвучало как нельзя кстати — у девушки уже подкашивались ноги, — и она едва ли не рухнула на софу.

— …Подумай сама, Одри, — продолжил он, — ведь Том знает, где живет твоя подруга. И когда он обнаружит твое исчезновение, то квартира Дженнифер будет первым местом, которое он проверит. Или уже проверил. А здесь тебя никто не будет искать. Понимаю, что ты чувствуешь себя неловко, но это естественная реакция, и она быстро пройдет…

Во время монолога Хэлла Одри сохраняла каменное молчание, лишь следя глазами за его перемещениями по комнатам. У него был какой-то бесшабашный и слегка взлохмаченный вид, но в голосе читалась напряженность, которую Хэлл пытался прикрыть наигранной бодростью. И он собирал какие-то вещи.

— Хэлл, что ты делаешь? — Одри встала с софы и направилась в сторону комнаты, в которой скрылся Хэлл. Он возник на ее пороге так внезапно, что они едва не столкнулись в дверях. Одри медленно перевела взгляд на спортивную сумку в его руке. — Зачем это?

— Не хочу доставлять тебе неудобства. Я… э-э-э… переночую в другом месте. Дом в полном твоем распоряжении.

— Доставлять мне неудобство? — не веря своим ушам, переспросила Одри. Ведь это она фактически выживает его из собственного дома, а не наоборот! И куда это он, черт побери, собрался? Ее захлестнуло жгучее разочарование и не менее жгучая… да-да! Ревность! — О чем ты говоришь?!

Хэлл молчал, но на его лице отражалась целая гамма противоречивых чувств.

— Проклятие, Одри!.. Ты же должна понимать, что я не могу остаться! Я ведь живой мужчина, а не железный рыцарь. На самом деле моя выдержка на пределе! — выговорил он наконец. Лицо Хэлла еще больше омрачилось, по нему вновь пробежала тень, а потом он стал растерянным и сердитым одновременно. Он выронил сумку, кажется, даже не заметив этого, и запустил пальцы в волосы, еще больше разлохматив их. — И я не хочу, чтобы ты… чтобы мы оба… Черт, мне уже пора!

Одри не двинулась с места.

— Что «ты» или «мы оба»? — вдруг решительно потребовала она. — Объясни же все человеческим языком! Я ничего не поняла, кроме того, что ты меня бросаешь и куда-то бежишь, как трусливый заяц! — Она сама от себя не ожидала такого напора, но отступать было поздно, и Одри приготовилась стоять до конца.

Хэлл замер и где-то с минуту пристально смотрел на нее.

— По-человечески?.. Хорошо! Я не могу остаться здесь потому, что могу натворить глупостей, о которых мы оба будем потом сожалеть, — медленно сказал он.

— Но… — Она тяжело вздохнула, а потом ринулась в атаку: — Ты не можешь говорить за меня! Я не собираюсь ни о чем жалеть! — О господи, неужели это говорит она?! Хэлл, как видно, тоже в этом сильно сомневался. Но Одри поняла, что решение принято, и принято оно не сиюминутно, а уже давно.

— По-моему, ты все же не до конца понимаешь, что я пытаюсь тебе объяснить! — проскрипел он.

— А по-моему это ты не понимаешь! — Если бы кто раньше сказал, что она может так ответить мужчине, Одри бы решила, что у него не все в порядке с головой. Голос девушки невольно дрогнул, но она упрямо продолжила: — Я взрослая женщина, Хэлл, и полностью отвечаю и за свои слова, и за поступки!

— Учти, что я не смогу ограничиваться только одними поцелуйчиками! — грозно заявил Хэлл, и его суровый взгляд, по всей видимости, должен был испугать и заставить ее отступить, сведя глупое упрямство на нет.

Однако если он пытался своими словами напугать ее, то зря старался, потому что его реплика произвела на Одри совершенно противоположный эффект. Она была абсолютно уверена, что Хэлл Роджерс никогда, ни при каких, обстоятельствах не причинит ей вред. Конечно, она немного нервничала… но это были приятные волнения.

«Кажется, я слегка схожу с ума, — подумала Одри. — Нет, это Хэлл сводит меня с ума!»

— Слишком много слов, Хэлл, — произнесла она вслух. — Пора бы уже приступать к делу.

После таких ее слов мужчина совсем опешил, а Одри закусила губу, чтобы сдержать невольную улыбку.

— Мне кажется, ты боишься даже больше, чем я. Давай бояться вместе, Хэлл…

— Одри!.. — хрипло прошептал он и сделал шаг вперед, преодолев то небольшое расстояние, которое еще разделяло их. Его руки обвились вокруг талии девушки. — Видит бог, я сделал все что мог, но теперь пути назад нет…

Одри сладко вздохнула, не в силах оторвать взгляда от его таких желанных сейчас губ. Ее сердце колотилось в бешеном ритме, внутри росло уже знакомое напряжение, а в голове билась одна-единственная мысль: когда же он поцелует ее. Черт его подери! И ответом на эту безмолвную мольбу был его долгожданный поцелуй.

Когда Хэлл отпустил ее, то оказалось, что они уже не в гостиной, а в спальне, но Одри не могла вспомнить, как они здесь оказались. Футболка была на ней, однако бюстгальтера под ней уже не было. И резинки на волосах тоже… Эти открытия вовсе не удивили девушку. Ее беспокоило только одно: почему Хэлл так пристально смотрит на нее и даже не думает продолжать?..

— Одри, прежде чем… Сначала я должен тебе кое-что рассказать.

— А нельзя это сделать попозже? — Она снова потянулась к нему уже припухшими от поцелуев губами, но Хэлл ее остановил.

— Нет. Я должен рассказать… Мы с Джереми сложили капиталы и год назад открыли агентство, — начал он.

— Я это уже знаю. — Одри решила, что трудно было выбрать в данный момент более неподходящую тему, чем выбрал Хэлл. Но она не могла сказать ему об этом, потому что он слишком нервничал. Для такой безобидной информации это было странно.

— Джереми настоял, чтобы мое имя тоже значилось в названии агентства. Хотя именно он занимается расследованиями, он детектив, а я всего лишь добытчик информации. Ты понимаешь?

— Не совсем, — осторожно ответила Одри, слегка напуганная его чересчур серьезным тоном и мрачным выражением лица. А еще ей было трудно воспринимать подобную информацию, лежа на его кровати, под тяжелым взглядом лихорадочно блестевших глаз.

— «Твое» дело было моим первым самостоятельным расследованием, проводить которое я не имел права. Джереми уже пообещал, что снимет с меня голову за это самоуправство!

— Не понимаю, с чего бы это. Несмотря на то что ты новичок, ты все же добился успеха!

— Я согласился тебе помочь лишь потому, что решил, что обстряпаю это дело за пару дней: соберу, как обычно, информацию, и все. Я был слишком самонадеян. Все оказалось гораздо сложнее. Тебе угрожала реальная опасность, а я затеял… игры!

— Но у тебя же все получилось…

— Это случайность. Все могло закончиться очень плохо.

— Хэлл, я не понимаю причин твоих сомнений! Ты все сделал правильно!

— Но это еще не все! Я позволил себе самое страшное…

— Ты меня пугаешь… — В ее голове на одну секунду мелькнула совершенно дикая мысль, что он замешан в этой истории со слежкой, но Одри тут же с негодованием отвергла подобную нелепицу.

— Я стал… заинтересованным лицом.

— Только потому, что почувствовал за меня ответственность?

— Потому что я… влюбился в тебя!

Одри боялась поверить собственным ушам. Господи, неужели?! Благодарю тебя! В горле ее встал комок, а сердце будто остановилось.

— Так что для меня то, что сейчас происходит… Это все очень серьезно… И поэтому мы должны остановиться… — Лицо Хэлла исказилось страданием, а Одри все никак не могла протолкнуть проклятый комок и заговорить.

Несколько секунд он неотрывно глядел в ее глаза, а потом его лицо стало жестким. Он попытался встать. Но не тут-то было: Одри мертвой хваткой вцепилась в его плечи, не желая отпускать от себя. Наконец к ней вернулся дар речи:

— Нет, Хэлл, стой! Прости, я ужасно растеряна… И даже напугана. Но не твоими словами, а тем… Тем, что я чувствую… Я никогда еще не любила, Хэлл, и поэтому мне немного страшно… Я ведь сама полюбила тебя! Причем с первого взгляда, едва лишь увидела…

— Невозможно… — прохрипел он, и из глаз Одри брызнули слезы.

— Еще как возможно! Иди сюда, Хэлл… Иди ко мне, любимый…

Со сдавленным стоном он вдруг сжал Одри в объятиях и стал покрывать частыми страстными поцелуями ее лицо, шею…

Футболка Одри полетела в угол комнаты. За ней последовала майка Хэлла…

А потом, примерно через час, они лежали, крепко прижавшись друг к другу разгоряченными телами.

— Я никогда еще не испытывала такого наслаждения, Хэлл! Это было волшебно… — Одри сладко потянулась и снова прижалась губами к горячим губам лежащего рядом с ней сильного мужчины. Сейчас ее ничто не волновало, кроме близости Хэлла. Его, похоже, тоже. — Со мной такого никогда не было, даже немного страшно, — шепотом призналась она.

Хэлл нежно улыбнулся.

— Погоди, вот я немного отдохну, и мы продолжим… — многообещающе заявил он, и по телу Одри в который уже раз прокатилась горячая волна желания.

А под утро, когда она, вконец обессиленная от его ласк, засыпала со счастливой улыбкой на устах, Хэлл прошептал ей на ушко:

— …Я ждал тебя всю мою жизнь, моя радость… Я люблю тебя. Одри. Ты — моя!