Гонки со смертью

Глава 15

В номере отеля Койот первым делом швырнул на постель чемодан и побросал туда одежду, туалетные принадлежности, ноутбук, ежегодник. Ребеночка обнаружили. Об этом кричали наперебой проститутки-репортеры в телевизоре в гостиничном баре. Эти вонючие шакалы устроили себе настоящий пир — ведь они питались его подачками, тем, что он бросал им. Это он поставлял им мясо, благодаря ему они могли заработать себе на хлеб с маслом. И никто не смог бы совершить того, что совершал он, — на это у них не хватило бы ни умения, ни смелости.

Ребенка он устранил не по воле какого-то там каприза. Это была насущная необходимость. Мальчишка представлял собой опасность для всего мира. Он был источником загрязнения и мог стать причиной неисчислимого ущерба. Этот маленький Райан являлся всего лишь крайним звеном в цепи событий, которые почему-то пошли вкривь и вкось. Судьба его была предрешена еще до рождения.

Койот смотрел на свою руку. Сильные ушибы, обширная гематома. Он сжал и разжал кулак. Распухшие пальцы гнулись плохо. Зря он это сделал. Ведь руки были главным его инструментом, и беречь их следовало так же старательно, как оружие, хранившееся у него в кейсе. Из-за гематомы под кожей скопилось много крови. Койот достал из аптечки скальпель и, свесив руку над раковиной, сделал надрез длиной в дюйм. Боли он не испытывал, только какое-то тянущее ощущение.

Бекки О'Кифи тоже не испытывала боли. Тем самым она и предрешила судьбу своего ребенка.

Он отложил в сторону нож и стал выдавливать из-под кожи кровавые сгустки, разминая поврежденное место, как пекарь, вымешивающий тесто. Потом промыл рану антисептиком и заклеил пластырем.

Он снова сжал и разжал кулак. Теперь рука обрела подвижность.

Потом Койот вернулся в спальню и продолжил сборы, задержав внимание на журнале — проверил последние записи и важные моменты, недавно подчеркнутые желтым маркером.

Эван Делани кое-что пронюхала и даже добралась до «Арджент-тауэр». Но как?

Где он ошибся? В каком месте кошка запутала клубок? Надо заново смотать выбившуюся нить.

Впрочем, суть проблемы была очевидна. Все пошло наперекосяк еще двадцать лет назад в той знойной пустыне, где «Южная звезда» совершила свое непревзойденное открытие во время взрыва. С тех пор положение дел незаметно все больше запутывалось и только недавно начало хоть как-то проясняться. Он взял со стола амулет и повесил на шею. Теперь будет легче соображать.

Прежде всего смотать в клубок запутавшуюся нить. Найти, где подгадила кошка, найти это…

Утечка информации явно имела место. Иначе откуда бы в «Арджент-тауэр» взяться спецагентам? И эта грязная, бестолковая сучка, откуда она там взялась? Как пронюхала про Суэйзи? Ведь она испортила ему все дело. Из-за этих людей, устроивших балаган, Суэй наверняка сообразила, что он где-то рядом. Одна только мысль об этом была ему невыносима.

Как вообще попали туда все эти люди? Значит, кто-то болтанул.

Кто-то намеревался нарушить его планы, испортить ему всю миссию. Или просто обосрался. Или жадность замучила.

В общем, над этим надо хорошенько поразмыслить. Он обязательно смотает нить в ровный клубок. Найдет, где напутала кошка, и тогда все снова наладится и миссия станет неотвратимой.

Только сначала нужно найти себе новую берлогу. Он взял свои вещи и вышел из гостиничного номера.

Ветерок трепал мои волосы.

— Я поговорю с Томми и набросаю черновик статьи. Только вы скажите, что именно хотели бы в ней видеть.

— Прежде всего упирайте на горечь утраты. Напишите, какой трагедией стала смерть ваших друзей, какой чудовищной бедой обернулась для их близких, — сказал Хини.

— То есть направить его в нужную сторону.

— Совершенно верно. Выясните время и место похорон. Пусть Койот знает, где погребены его жертвы. Полиция установит за могилами наблюдение.

— У меня есть связи в прессе. Немного усилий, и мы могли бы осветить это во всех средствах массовой информации. А еще лучше было бы выйти в Интернет. Вы же говорите, что Койота, возможно, волнует такая массовая огласка. Значит, он захочет найти материалы о себе в онлайне.

— Вы правы.

— Стало быть, начнем с Интернета, но постараюсь задействовать связи со всеми влиятельными изданиями.

— Отлично.

— Значит, договорились. Я подготовлю материал и отправлю вам с Томми черновик.

— Есть еще кое-что, — вмешался отец. — Помните, я разговаривал по телефону, когда мы ехали сюда? Звонил мой старый приятель, мы знакомы со времен Чайна-Лейк. Я просил его нарыть любую информацию обо всех специалистах, участвовавших в устранении последствий того взрыва. О членах вертолетных экипажей и парамедиках. — Он помрачнел. — Так вот, мой приятель отыскал экипаж того вертолета. Пилот погиб в прошлом году в районе Уидби-Айленд.

— Черт! — не удержалась я. — Карла Даринг. Ее убили, мне Томми рассказывал.

— Таким образом, выходит, что Койот охотится не только за выпускниками вашей школы. Его интересуют и другие люди, имевшие отношение к тому взрыву.

Он бросил многозначительный взгляд на «Арджент-тауэр».

— Суэйзи, — произнесла я.

— Я тоже о ней подумал.

— А не дадите ли мне какие-нибудь имена и телефонные номера? — попросил Хини.

— У меня в сумке целая кипа этого добра для вас, — сказал отец.

Хини отер ладонью свое рябоватое лицо и посмотрел на здание.

— Мне нужно побеседовать с доктором Суэйзи.

Джесси подъехал к нам поближе.

— Фил, а помните, вы говорили, что пожар в госпитале, где погибла Дана Уэст, случился из-за поджога?

Хини обернулся к нему, в глазах его было недоумение. Отец кивком подтвердил слова Джесси.

— Да, это еще одна одноклассница Эван, — пояснил он. — Хирургическая сестра в госпитале ВВС. Но она погибла там как пациентка.

— Вот черт! — воскликнул Джесси.

— Ей уже успели сделать операцию. Баллон со сжиженным кислородом дал течь, от электрической искры произошло возгорание, а неподалеку находились емкости с нитрооксидом. Сгорела вся клиника.

— А что там насчет поджога?

— Дана была одна в операционном отделении, когда это случилось.

У Джесси от возмущения отвисла челюсть.

— Ничего себе! Это что же получается, врачи оставили ее там одну?

— Это же захолустный госпиталь. В таких заведениях операционные служат одновременно и послеоперационным покоем.

— Ну и что? Неужели никто за ней не приглядывал? Неужели никого не оказалось рядом?

— Это еще не самая страшная подробность. Как потом выяснилось, двери операционной оказались запертыми снаружи.

— О Боже! — воскликнула я.

— Кто-то сделал это умышленно. Проник на закрытую территорию и убедил тамошних служащих, что тоже работает там. И этот кто-то умело завуалировал убийство под несчастный случай.

Шум транспорта резанул мне по ушам, утопив все слова и мысли.

— Папа, но выходит, что самое страшное даже не это! Выходит, он не просто хотел убить Дану, а уничтожить всю клинику.

Отец согласно кивнул. Я ощутила во рту привкус горечи.

— Потому что клиника эта была чем-то заражена, — продолжила я.

— Мне тоже так кажется.

Хини, несмотря на усталость, внимательно слушал.

— А не могли бы вы дать мне то, что хотели, прямо сейчас?

— Разумеется.

Мы вернулись в здание. Криминалисты все еще работали в вестибюле. Художники и уборщики ждали, когда те закончат, чтобы навести порядок.

Я взяла отца под руку:

— Как ты все это узнал?

— Позвонил кое-кому из знакомых.

— И много у тебя таких ценных знакомых?

— Да почти все.

Он собрал эту обширную информацию за поразительно короткие сроки — всего каких-то тридцать шесть часов. И наверняка там не обошлось без тягостных сцен. Шутка ли — заставить вспоминать переживших горе родителей столь жестокие подробности.

— И ты всегда так тщательно и глубоко копаешь? — спросила я и по его лицу поняла, что задала глупый вопрос.

Да, он всегда копал глубоко, но делал это, только когда речь шла о благополучии и безопасности его семьи.

Он накрыл ладонью мою руку:

— Я сейчас закончу с Хини, а потом должен буду кое-что сделать. Увидимся завтра.

— Хорошо.

— Только дома не ночуй.

— Нет, поеду к Джесси.

Отец наклонился и, понизив голос, спросил:

— А может повториться такой припадок?

Ему ответил Джесси, почему-то оказавшийся совсем рядом:

— Во-первых, это был не припадок, а во-вторых, не может. Ничего подобного я больше не допущу.

И поехал прочь на своей коляске, раздосадованный и злой. Я было открыла рот, но тут же поняла, что любые слова только навредят. Он скрылся за углом. Мы бросились его догонять, потом остановились. Перед лифтом в гараж Джесси читал вывешенную на дверях табличку: «Не работает».

Обернувшись, он крикнул мне:

— Эв, ты можешь пригнать машину?

— Конечно!

Джесси вынул из кармана джинсов ключи и тут же уронил их на пол. Он наклонился за ними, и отцова рубашка треснула на плечах по швам.

— Вот черт! Прошу прощения.

Он отдал мне ключи, еще раз взглянул на табличку, хлопнул ладонью по кнопке вызова и отъехал в сторону.

Мгновение Джесси сидел неподвижно, потом плечи его затряслись в не очень-то веселом смехе.

— Нет, ты подумай! Даже лифты здесь отказываются работать! — Он развернулся и покатил к выходу. — Встретимся на улице.

Я смотрела ему вслед, потом крикнула:

— Постой!

Но он уже завернул за угол. Я снова окликнула его и побежала следом. Он уже проехал полвестибюля.

— Джесси!

Я догнала его и обняла за плечи.

— Эван! Что ты делаешь?

Я зашла спереди и положила руки ему на колени.

— Мне надо тебе что-то сказать.

— Что именно?

Я озиралась по сторонам, ища укромное местечко для разговора, и увидела, как из лифта выходит женщина.

— Пожалуйста, придержите! — крикнула я ей.

Та выполнила мою просьбу. Джесси выглядел раздраженным и несчастным.

— Ну что это еще за…

— Поехали! Давай же! — Я метнула на него убийственный взгляд.

Джесси развернулся и покатил к лифту, бросив мне по дороге:

— Делани, какого черта?! Что с тобой вообще происходит?

Когда двери лифта за нами закрылись, я нажала кнопку «стоп».

Смущенный и недоумевающий Джесси насупился:

— И чем это тебя опоила Суэйзи в своей лаборатории?

— Ничем. Я беременна.

— Ну и что? А я крэком балуюсь.

— Я бе-ре-мен-на!

Это объяснение было сродни прыжку с высокой крыши, и я даже не знала, ждет ли он внизу, чтобы поймать меня. Глаза его округлились, рот приоткрылся — будто не я, а он только что сиганул с крыши. О Боже! Лишь бы не повторилась гипервентиляция! Только бы он не начал нажимать кнопки или крушить аварийным молотком двери лифта, чтобы удрать!

Ногти мои прямо-таки впились в ладони.

— Ну, скажи что-нибудь!

Но он был слишком потрясен. Взгляд его опустился с моего лица на живот.

— Ч-черт! — сказал он.

Я стиснула зубы. Какой-то огромный ком застрял у меня в горле, и я не могла его проглотить.

— Ты уверена? — спросил он.

Я отвернулась.

— Не на сто процентов.

— Надо бы выяснить поточнее.

Я кивнула, тупо пялясь через стеклянные стены лифта в вестибюль.

— Ну пожалуйста, скажи — неужели это правда?

Он взял меня за руку, и я повернулась. Он моргал, словно ему щипало глаза. Но рука была твердой.

— Скажи, что это правда, иначе я не выдержу.

Губы мои сами произнесли:

— Ты счастлив?

— Черт возьми, конечно! Конечно, я счастлив! Это же… — Он вдруг посерьезнел и даже помрачнел. — А ты? Ты разве нет?

В глазах его была боль, и он не мог ее спрятать. Он держал радость при себе, боясь получить от меня ответ, который не хотел услышать. В тот момент я поняла, что в жизни никого так сильно не любила.

— Да я просто умираю от счастья!

Он притянул меня к себе, усадил на колени, крепко прижал и начал целовать.

— Господи, я не могу поверить!..

— Я тоже. — Я обвила руками его шею. — Я никогда не думала…

— Знаю. — Он все прижимал и целовал меня. — Особенно… — Он снова принялся целовать меня и хохотать. — Нет, это просто невозможно!

В стеклянную стену лифта постучали. Я увидела отца, прижимавшего к уху мобильный телефон. Лицо его было озабоченно. По губам я прочла: «Суэйзи!» — и повернулась к Джесси:

— Пусть эта новость останется между нами. Пусть ее будут знать только ты, я и тест на беременность.

Он взглянул на отца, чье лицо походило на айсберг.

— Я не проболтаюсь.

Отец снова постучал костяшками пальцев по стеклу.

Качая головой, Джесси приложил пальцы к ушам, давая понять, что не слышит.

— Да я даже не… Вот черт! Я же не…

Я лукаво усмехнулась:

— Ну надо же! Джесси Блэкберн утратил дар речи! Наконец-то я дожила до этого момента!

Он ответил мне такой же озорной улыбкой. Я встала и нажала кнопку, чтобы открыть двери. Джесси потянул меня обратно.

— Ты знаешь, как я люблю тебя?

Я еще раз поцеловала его.

— Иду, папа!.. Да, Джесси, знаю.

Я вышла из лифта с поднятыми руками, демонстрируя свою, так сказать, безоружность. Отец поманил меня, продолжая говорить по телефону:

— Я полностью согласен с тобой, Суэй. Все мы наделали в штаны.

Жестом он предложил мне приблизить ухо к трубке.

— Нам надо поговорить. — В голосе Суэйзи звучала крайняя озабоченность. — В кафе «Эллерс» в Уэствуд-виллидж. Это в квартале от медицинского центра. Через сорок пять минут я встречаюсь там с агентом ФБР. А вам хорошо бы прибыть через тридцать. Сможете?

— Ну конечно. Только ведь мы могли бы поговорить и здесь. Я пока еще в вашем здании, — сказал отец.

— А я нет. Это место нагнало на меня дрожи. Мне захотелось убраться оттуда поскорее.

— Морин, а о чем пойдет речь?

— Ты хотел узнать имя? Я могу назвать его, — проговорила она. — Я знаю, кто такой Койот.