Горн Стихий

ГЛАВА ВОСЬМАЯ ПОХОД ПО МАГАЗИНАМ КАК РАЗНОВИДНОСТЬ СТРЕССА

Разбудил меня вопль «Карина!», я с перепугу чуть не свалилась с кровати. Резко открыла глаза, с трудом понимая, где я, кто я, и вообще в голове был сплошной туман. Еле как определила, что я в комнате Руслана. Вопили, судя по всему за дверью, в коридоре, откуда сейчас доносился приглушенный голос Руслана:

— Парфенов, не ори, спит она.

— Так пусть просыпается! — не унимался громкоголосый Вадим.

Судя по стихшим голосам, гостя утащили на кухню или в зал. Я быстро выбралась из-под одеяла и поспешила за ними, не понимая, что вообще происходит.

— Явилась! — мрачно изрек развалившийся в кресле Вадим, когда я заглянула в зал.

— Что-то случилось? — я растерянно перевела взгляд с него на Руслана, который стоял у окна, скрестив руки на груди.

— Да так, ничего особенного, — ровным голосом ответил он. — Я просто пригласил Вадима побеседовать на тему выясненных вчера обстоятельств.

Я крепко задумалась. Вчерашний день медленно и расплывчато выползал из тумана в голове, пока я толком сообразить ничего не могла.

— Каких обстоятельств? — с недоумением поинтересовалась я. — Как я вообще тут оказалась?

— Ты не помнишь? — Руслан помрачнел.

— Помню, но плохо, — пробормотала я, — вроде бы я была на девичнике, потом ты приехал… Дальше пока с трудом… Так что случилось?

— Карина, как ты могла? — драматично изрек Вадим с видом оскорбленной невинности. — Насочиняла тут с три короба! Да еще и Руслану всю эту ересь наплела!

— Ты по делу говори, — перебил его трагичные причитания Руслан.

— Да что тут происходит, объясните мне, наконец! — я чуть не взвыла. — Чего я и кому наплела?

— Ты мне вчера сказала, что Паладины убьют меня, если мы с тобой переступим границу дружбы, — невозмутимо пояснил Руслан, внимательно на меня смотря. — Поздно бледнеть, Карина, — он улыбнулся.

Я была в таком шоке от самой себя, что даже ничего не ответила. За меня ответил мрачный как туча Вадим.

— А с чего ты взял, что это правда, Руслан? Каринка потому и перепуганная сейчас такая, понимает, что вчера глупостей наговорила, — он на меня глянул так грозно, что мне захотелось куда-нибудь спрятаться, инстинктивно шагнула к Руслану в поисках защиты, а Вадим продолжал: — Я понять не могу, как ты-то мог в это поверить. Тем более она была явно не в себе. Ведь так, Карина? — и очередной убийственный взгляд в мою сторону.

— Вадим, хватит сверлить ее зверским взглядом, — снова перебил его Руслан. — Я так и не услышал от тебя до сих пор ни одного вразумительного объяснения. И ты меня, конечно, извини, но Карине я верю больше, чем тебе.

Вадим побагровел.

— Тебе нужны объяснения, Руслан? Так слушай, — он встал и теперь расхаживал по комнате. — Во-первых, Паладины Равновесия всегда действуют в открытую, и мы не стали бы таиться и плести за твоей спиной какие-то заговоры. Во-вторых, если уж мы должны были бы тебя убить, то убили бы — без всяких там оговорок и условий, — праведное возмущение Вадима было настолько натуральным, что я даже оторопела. Мелькнула мысль, что, может, действительно, я просто сошла с ума и все это себе придумала.

Вадим продолжал распинаться на тему того, что долг Паладина святой и если нужно его выполнить, то он не пойдет ни на какие уступки и убьет кого угодно, хоть самого себя. Я затравленно молчала, на Руслана боялась лишний раз смотреть. Он же наоборот был спокоен и слушал Вадима со снисходительной улыбкой.

— Значит, — с невинным видом подытожил он, — я с Кариной могу беспрепятственно закрутить роман?

— С этим вопросом ты лучше к Эридану обратись, — кровожадно ответил Вадим, — он тебе доступно и красноречиво объяснит, что ты с Кариной можешь, а что нет. И вообще, — он решительно встал, — Каринку, между прочим, родители ищут.

— Зачем? — перепугалась я.

— Ну как зачем, — с укором смотрел на меня Вадим, — дочь дома не ночевала. Как оправдываться будешь?

Я тихонько взвыла и схватилась руками за голову, уже представляя гневные вопли отца.

— А ты-то откуда знаешь? — скептически поинтересовался Руслан.

— Мне Саша позвонила, — ответил Вадим, красноречиво подталкивая меня в прихожую.

— Странно, что она не позвонила мне, — Руслан явно ему не поверил, — что-то ты темнишь, Парфенов.

Вадим пробурчал в ответ нечто невнятное вроде «Паладины никогда не темнят», быстро обулся и теперь застегивал пуховик, предусмотрительно заняв позицию между мной и Русланом.

Смутно теперь догадываясь, что про родителей он явно приврал, я сначала обрадовалась, но виду не подала, полностью разделяя позицию Вадима, что нужно сбежать. Тем более воспоминания о событиях накануне немилосердно восстановились, и я с ужасом понимала весь размах совершенной мною глупости.

Но Руслан тоже был далеко не дурак.

— Чего еще не делают Паладины? — насмешливо поинтересовался он. — Быть может, не бегут с поля боя? Но почему-то сейчас я наблюдаю именно трусливое бегство. Но это, конечно, твое право, но Карину я сам домой отвезу, так что не пытайся даже ее утащить.

— Тебя только не спросил, что мне делать, а что нет, — бросил Вадим, явно оскорбленный высказыванием про Паладинов, — Карина уйдет вместе со мной.

— А вам не кажется, что я сама в состоянии решить, что мне делать? — возмутилась я.

— Мы с тобой не договорили, — мрачно напомнил мне Руслан.

— И не надо, и так все понятно, — я отвернулась от него, ведь глядя в глаза не хватило бы духу врать, — и вообще Вадим прав, я вчера просто перебрала лишнего, вот и наговорила всяких глупостей, — старалась говорить как можно уверенней, но под конец голос предательски дрогнул. Искренне надеялась, что Руслан этого не заметит.

Сухо попрощавшись, Вадим вышел вслед за мной на лестничную площадку, как раз подъехал лифт.

— Ты злишься на меня, да? — виновато пробормотала я, пока спускались на первый этаж.

— Просто когда в следующий раз вздумаешь напиваться в хлам, сначала предупреди меня, — сердито глянул на меня Вадим.

Мы вышли из лифта и следом из подъезда. Я уныло брела за Паладином, старательно прогоняя въедливые мысли по поводу произошедшего. А все-таки, что Руслан имел в виду своими словами про фаньен?..

— Пошли в кафе зарулим, — неожиданно предложил Вадим, нарушая ход моих мыслей, — а то я от голода скоро взвою. Я же даже позавтракать не успел, — пожаловался он, решительно направившись к видневшемуся на противоположном конце улицы небольшому кафетерию.

И уже через несколько минут, мы с ним устроились в тепле за небольшим столиком. Вадим заказал чаю и с десяток пирожков, которые с ярым энтузиазмом теперь поглощал.

— Мне когда Руслан позвонил, — в промежутках между пирожками вещал он, — я как раз завтракать сел. А он как сказал, что все знает, я аж бутербродом подавился! Представь себе, как бы это выглядело, — сварливо бурчал Вадим, — Паладин Равновесия героически погиб, подавившись бутербродом! — он помолчал и уже спокойно спросил, внимательно на меня смотря: — Как тебя вообще угораздило все ему рассказать?

Я вздохнула, маятником раскачивая ложку в чае.

— Сама не знаю, что на меня нашло, — пробормотала я тихо, упоминать про зелье уж точно не стоило. — Но что теперь? — осторожно спросила я.

— Ты думаешь, что теперь я его убью? — ровным голосом произнес Вадим, мгновенно догадавшись, о чем я. — Врать не буду, несколько дней назад я так и поступил бы. Слишком опасен эреклонар, чтобы допустить хоть малейшую вероятность обретения им силы.

— И что изменилось? — осторожно поинтересовалась я. — Он стал не опасен?

— Нет. Я изменился, — Вадим откинулся на стуле. — Последние дни мне многое открыли в самом себе. И теперь я вынужден признать, что был прав не во всем. И тогда, в Иртесе, мой вполне оправданный порыв убить Руслана пока не поздно, теперь кажется мне неверным.

— Но раньше же ты не хотел его убивать, — с робкой надеждой напомнила я.

— Раньше я и не знал, что он — эреклонар, — возразил Вадим.

— А как узнал? — не унималась я.

— Это было очевидно, Карин, особенно если знать, что ты — алаис, — снисходительно пояснил он. — То, что вы с Русланом сделали в Иртесе, во всей существующей Вселенной могут сделать только двое. Эреклонар и алаис, — он некоторое время помолчал. — Слушай, а Руслан-то сам знает, кто он?

— Знает, — я кивнула.

— А про тебя? — Вадим искренне перепугался.

— Нет, и вроде бы даже не догадывается, — я покачала головой и вздохнула, — хоть об этом мне хватило ума промолчать…

Дома меня никто убивать не собирался. Просто никого не было. Я послонялась из комнаты в комнату, философски размышляя на тему собственной безрассудности. Попыталась себя поукорять, но вопиющий в праведном гневе голос совести все больше заглушала настырная мысль: а что все-таки имел в виду Руслан, когда говорил о фаньене? Казалось бы, ответ был очевиден. Но с другой стороны, возникала дилемма — раз фаньен не соединился, то один из нас в любом случае не любит. И если насчет себя я могла дать точный ответ на этот вопрос, то по поводу Руслана затруднялась.

— Пять дней, — пробормотала я самой себе, — у меня осталось всего пять дней… — и чуть не взвыла.

Кинулась в свою комнату и достала из шкатулки амулет Алагира. Я его не брала с собой вчера вечером, но вроде бы ничего не изменилось. Но сейчас мне сразу стало очень не по себе, и неизвестно откуда пришла ясная мысль, что еще не время. Утешало лишь, что талисман никак на подарок Алагира не реагировал. Ведь в случае опасности обязательно бы меня предупредил.

Завопивший мобильник стряхнул с меня оцепенение. Звонила Женя:

— Привет, Карина! — весело прощебетала она в трубку. — Не разбудила?

— Привет, я уже давно не сплю.

— Ну вот и замечательно! — обрадовалась она. — Собирайся, мы за тобой заедем через полчаса.

— Кто это «мы»? — мгновенно насторожилась я.

— Мы с Эдуардом, — охотно пояснила она.

— А кто у нас Эдуард? — не поняла я.

— Мой жених, я же тебе вчера говорила.

— Да? — я виновато улыбнулась и честным голосом соврала: — Теперь припоминаю. А зачем заедете-то?

— Ну как это зачем? — искренне удивилась она. — У меня свадьба в пятницу, а еще ничего не готово.

— Как в пятницу? — перепугалась я. — В какую пятницу? В эту пятницу?

— Конечно, в эту. Через четыре дня. А еще столько всего нужно успеть! Так что давай собирайся, мы скоро, — и не дожидаясь моего ответа, она отключилась.

— Блин, — тоскливо пробормотала я. — Чувствую, неделька будет не из легких…

Вышеупомянутый Эдуард на первый взгляд олицетворял собою помесь Бреда Пита и Орландо Блума. Эдакий утонченный блондинистый красавец.

— Дорогой, знакомься, это Карина, — представила меня радостная и румяная Женя, когда я подошла к ждущей у моего подъезда паре будущих супругов.

Эдуард расплылся в вежливой улыбке и с акцентом выдал, как ему приятно со мной познакомиться. Я выдала в ответ «взаимно», и на этом официальная церемония закончилась.

— Ну поедемте же скорее! — у Жени от нетерпения глаза горели.

— А куда? — настороженно поинтересовалась я.

— По магазинам, — радостно ответила она. — Готовиться к свадьбе.

— А я зачем? Из меня советчик-то никакой, я вообще в этой теме не разбираюсь, — я попыталась воспротивиться.

— Без тебя никак, — бескомпромиссно заявила Женя. — Эдуард, заводи машину.

Тот послушно посеменил к стоящему невдалеке фольксвагену. Мы с Женей следом. Я без особого энтузиазма забралась на заднее сидение. Женя села рядом со мной, пояснив, что не любит ездить впереди, мол, ее там укачивает. И всю дорогу говорила без умолку.

— Для начала мы поедем в свадебный салон! Вот только я пока не знаю в какой.

Я все-таки решила внести свою лепту:

— Слушай, у меня сестра недавно устроилась в свадебный салон, который на площади Маркса. Саша говорит, там платья потрясающие, и у них только эксклюзив, нигде в городе таких точно больше нет.

— Вот и чудненько! — Женя на радостях даже в ладоши захлопала и скомандовала жениху: — Эдуард, нам на Маркса!

— Да, милая, — тут же отозвался он.

А Женя, между тем, меня просвещала:

— Ты же знаешь, мой Эдуард — коренной англичанин, здесь он живет не так давно и толком еще не привык к нашим традициям, так что наша свадьба будет не совсем обычной. У меня такие грандиозные планы!

— А поконкретнее? — насторожилась я.

Просто в моих представлениях у иностранцев подобные торжества проходили всегда на свежем воздухе. В воображении мгновенно нарисовалось, как я в сорокаградусный мороз буду скакать по сугробам в платье и туфлях. Хотя если очень сильно постараться, то можно убедить Женю на вариант «праздничные валенки и пуховик».

— Ни за что не угадаешь! — Женя радостно всплеснула руками. — Знаешь исследовательский институт в пригороде?

— Ну допустим. У меня там папа работает. Вы что, собрались играть свадьбу в этом институте?

— Не совсем, — уклончиво ответила Женя, — хотя тоже было бы весьма оригинально. Дело в том, что к этому институту относится обширный закрытый ботанический сад, и Эдуард снял его для нашей свадьбы!

Я растерянно заморгала, едва удержавшись от вопроса, сколько несчастному англичанину пришлось продать почек, чтобы снять этот сад, который по папиным описаниям был чуть ли не заповедником редких и экзотических растений.

— Согласись, шикарная задумка! — не унималась Женя. — Я хочу, чтобы все было, как в иностранных фильмах! Алтарь, куча цветов! А не эта наискучнейшая банальная церемония в ЗАГСе. Тем более, зимой так хочется лета, поэтому вся наша свадьба будет выдержана в одном стиле. Эдакое маленькое лето посреди сибирских морозов.

Неожиданно для самой себя я заметила, что невольно заражаюсь Жениным предсвадебным энтузиазмом, и даже сама идея быть свидетельницей на ее свадьбе мне уже не казалась столь обременительной.

— Так а от меня что требуется? — спохватилась я.

— Ничего особенного, — Женя ободряюще улыбнулась, — в этом плане все будет обычно, не переживай. Ты будешь моей свидетельницей, а еще несколько традиционных подружек невесты составят нам компанию.

Вот так вот за разговорами мы незаметно добрались до пункта назначения. Свадебный салон, в котором с недавних пор работала Саша, назывался «Фемида» и располагался в трехэтажном здании.

— Странноватое название, — удивилась я, разглядывая вывеску, — вроде как с утра Фемида была богиней возмездия, если я ничего не путаю…

Женя мои слова пропустила мимо ушей, Эдуард же вообще нас покинул, отправившись искать парковку.

— Тут наверняка есть все, — будущая невеста схватила меня за руку и быстро поднималась по ступенькам к стеклянным дверям, — начиная от шпилек для волос и заканчивая свадебными тортами! Это просто свадебный рай!

Мое извращенное воображение тут же по аналогии попыталось представить свадебный ад, но черти в белых кружевах пискляво выли марш Мендельсона в моей голове совсем недолго, мы вошли в салон.

Тут же в нос ударил стойкий запах цветочных духов. Из просторного холла вели три лестницы, вверх и вниз. Играла ненавязчивая музыка с романтическим уклоном. Дух торжества буквально витал в атмосфере.

Едва мы вошли, к нам подскочила бойкая дама лет сорока в бордовом брючном костюме и приветствовала нас с такой радостной улыбкой, словно мы были должны ей кучу денег и теперь, наконец, принесли.

— Добро пожаловать в наш свадебный салон! — торжественно изрекла она. — Место, где сбываются девичьи мечты!

— Замечательно! — Женя вовсю сияла. — У меня уже в эту пятницу свадьба, но у меня пока даже платья нет.

— Не волнуйтесь, подберем для вас самое идеальное! — обрадовалась дама. — Я сама лично буду вашей провожатой! Разрешите представиться, Фемида Петровна.

— Ой, а вы хозяйка, да? — догадалась Женя.

— Да, — Фемида Петровна едва не засопела от гордости.

По ходу дела потом выяснилось, что она была замужем двенадцать раз, поэтому в этом деле профессионал, каких мало. Я очень хотела пошутить, что в саперы бы ее не взяли, но мне хватило благоразумия промолчать.

Тут же открылась и причина столь длинной лестницы с улицы, мы просто оказались сразу на втором этаже. Лестница вниз вела на первый, который был предназначен исключительно для женихов, ну а третий этаж соответственно для невест. Посередине же располагались холл, гардероб, где мы оставили верхнюю одежду, кафетерий, администрация и что-то еще, я не запомнила. Вслед за непрестанно вещающей Фемидой мы двинулись по лестнице вверх.

— А Эдуард твой? — спохватилась я.

— А зачем он нам? — искренне удивилась Женя. — Его как раз и не надо. Знаешь ведь примету, что жених не должен видеть невесту в платье до свадьбы. Пусть пока погуляет где-нибудь. Потом его позовем, когда костюм ему выбирать будем. Тем более, — она тихо хихикнула, — его кредитка все равно у меня.

Когда мы поднялись на третий этаж, я не сдержалась и ахнула. Украшенные живыми цветами и свадебными фотографиями коридоры пестрели россыпью не уступающих им в роскоши отделов, стеклянные стены которых открывали глазам все великолепие предлагаемых свадебных товаров. Мне резко захотелось замуж. Но ненадолго. Стоило вспомнить, что мне это все равно не грозит, как стало тоскливо до жути.

— Итак, кто из вас невеста? — деловито осведомилась Фемида Петровна. Видимо, с памятью у нее было не очень.

— Я, — с готовностью сообщила Женя.

— Предлагаю начать с самого главного, — продолжала хозяйка салона, — со свадебного платья. Раз времени до торжества так мало, нужно выбрать уже готовое. Прошу, — Фемида сделала приглашающий жест в сторону самого крупного отдела, и унылая я вслед за радостно повизгивающей Женей направилась в царство белых кружев, тафты, шелка, атласа, ну и чего там еще положено.

В просторном зале произведениями искусства на манекенах угнездились свадебные платья. С восторженными ахами и охами Женя носилась от одного к другому и под конец осмотра была уже близка к полуобморочному состоянию от переизбытка эмоций, когда Фемида Петровна поинтересовалась:

— А какое именно платье вы бы хотели?

— Все, — лихорадочно выдохнула Женя и перепугано добавила, — что-то мне как-то нехорошо…

Ее тут же усадили в кресло, девушка в униформе мигом принесла стакан минералки.

— Ты как? — спросила я, обеспокоенно глядя на Женю.

— Плакать хочется, — честно ответила она, — как вообще можно выбрать какое-то одно? Они все такие… такие… — она мучительно подбирала слово и так и не подобрала.

Фемида Петровна понимающе улыбнулась:

— Не переживайте, для каждой девушки есть свое уникальное платье. И мы непременно найдем ваше. Итак, давайте начнем.

И началось…

Оказалось, что все свадебные платья изготовляются в одном экземпляре. Поэтому, прежде всего, нужно было смотреть по размеру. Круг сузился до пятнадцати. Но легче не стало.

— Ты вообще какое платье хочешь? — спросила я.

— Не знаю…

— Тогда поставим вопрос по-другому, — усмехнулась я, — какое платье ты не хочешь?

— Значит так, — командовала устроившаяся в кресле Женя, — во-первых, я не хочу белое.

Манекены с белыми платьями дружно укатились рабочими девицами, осталось пять: два бежевых, золотистое, розовое и голубое.

— Во-вторых? — выжидающе спросила Фемида Петровна.

— Там должны быть цветочки, ну что-то подобное, в сказочно-летнюю тематику моей свадьбы, — спохватилась Женя.

Началось выискивание на оставшихся платьях подобия цветочков. Долго рядились по поводу, можно ли отодрать их с голубого платья и прицепить на золотистое, но, в конце концов, сошлись вообще на невесть откуда взявшимся белом, которое пленило Женю изящными бабочками из органзы и страз. Она его надела и минут десять кружилась по залу счастливой красавицей. Фемида Петровна едва не прослезилась, вспомнив о своем четвертом муже, который любил ловить бабочек. В общей сложности на процесс выбирания платья ушло не меньше часа. И хотя я ничего не делала, только критиковала или одобряла, но уже устала жутко. И наивно надеялась, что это уже конец. Но я очень сильно заблуждалась…

Упакованное в красивую коробку с бантом свадебное платье перекочевало к рабочей девице, чтобы дожидаться нас на кассе.

— А теперь куда? — спросила я, смутно догадываясь, что невестам еще что-то нужно, кроме непосредственно наряда.

Женя не успела ответить мне, у нее завибрировал телефон. Судя по «Да, дорогой?» звонил Эдуард.

— Мы наверху, — сообщила Женя, — ага, давайте.

На этой фразе содержательный разговор закончился.

— Фемида Петровна, — переключилась будущая невеста на нашу провожатую, — нам бы теперь мою свидетельницу одеть.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Ну на мою свадьбу, — снисходительно пояснила Женя.

— Не-не-не-не-не, — я замотала головой, — я денег с собой не брала и вообще…

— Карина, ну какие деньги? Эдуард за все платит.

— Ну уж нет, — уперлась я, — я не хочу, чтобы за меня платили.

В этот момент с лестницы вырулил за все платящий Эдуард. Причем не один.

— Карина, — все с тем же акцентом произнес Эдуард, — позволь представить тебе мой друг Руслан.

— Мы знакомы, — мрачно перебила я.

— Ага, — Руслан усмехнулся, — виделись пару раз.

— Да? Какой тесный мир! — искренне удивился Эдуард. — Так это же есть замечательно! Значит, вам не придется знакомиться.

— Какой ты у меня логичный! — искренне умилилась Женя и повисла у него на шее.

— Вы купили платье? — поинтересовался логичный Эдуард.

— Купили, — Женя радостно закивала, — сейчас Карине покупать будем.

— Так, стоп, — я протестующее подняла руки, — никто ничего мне покупать не будет.

— Карина, ну что ты уперлась? Я хочу, чтобы на моей свадьбе все было по-моему, даже наряды участвующих. Вот всем пятерым подружкам невесты платья одинаковые заказали, и хоть бы кто возмутился, как ты. Неужели так сложно согласиться? — у Жени голос задрожал. — Ты хочешь меня расстроить, да? — в глазах даже слезы заблестели.

Эдуард глянул на меня с таким укором, что я тут же почувствовала себя последней сволочью.

Какого лешего вообще меня дернуло согласиться в этом участвовать?!

— Слушай, Жень, давай ты мне просто объяснишь, какое именно платье надо и все, — я попыталась найти компромисс. — А куплю я уже сама.

Вместе ответа она вновь залилась причитаниями на тему «злая-злая Карина хочет мне все испортить», сердобольный Эдуард ее утешал. А я, оправдывая звание «злой-злой», не удержалась:

— Вообще-то еще не поздно другую себе свидетельницу найти.

Но Женя вроде как не услышала. Вдобавок, похоже, у Руслана кончилось терпение. Он взял меня под локоть и отвел в сторону.

— Хоть ты мне на уши не приседай, а, — буркнула я.

— Карин, ну видишь же, в каком Женя состоянии, — он понизил голос до шепота, — не нужно лишний раз ее нервировать. Раз уж ты согласилась быть свидетельницей, поздно идти на попятную. Твой отказ вызовет у Жени, как минимум, истерику. Так что придется играть по их правилам. Тем более, насколько я знаю, у тебя таких денег точно нет.

— Найду где-нибудь, — возразила я. — Я не хочу себя чувствовать эдакой бедной родственницей. Может, у этого вашего Эдуарда денег куры не клюют, но я не согласна, чтобы незнакомый человек за меня платил.

— Само собой, он за тебя платить не будет. За тебя заплачу я, — огорошил меня Руслан. Причем, сказал это как само собой разумеющееся.

— Хрен редьки не слаще, — я скрестила руки на груди. — От тебя мне тем более ничего не надо. Особенно учитывая, что ты никогда и ничего не делаешь бескорыстно.

— Вот почему ты постоянно думаешь про меня одни гадости? — он демонстративно закатил глаза. — Ну не устраивает тебя вариант «заплатить», давай сойдемся на «занять». Когда-нибудь отдашь.

— И в чем подвох, корыстный Полянский? — с подозрением поинтересовалась я. — Ты бы не стал этого делать, если бы тебе это было не выгодно.

— Я просто не хочу, чтобы Женя расстраивалась. Все-таки она — мой давний друг, а в последнее время у нее и так с нервами не лады.

— И только из-за этого?

— Ну не только, — не стал отрицать Руслан, чуть лукаво улыбнулся. — Учитывая, что я буду свидетелем, моя спутница должна быть на высоте.

— Ты? Свидетелем? — оторопела я.

— Ну да. Предупреждая твои подозрения, сразу говорю, что твоя кандидатура — идея исключительно Женина, и я тут не замешан. Я даже удивился, что ты согласилась, вы ведь никогда не были подругами. Но Женя так уперлась в эту идею, вот почему-то ей именно ты понадобилась. Хотя в ее теперешнем чересчур нервном состоянии, ничего не удивительно.

— Меня больше изумляет твое присутствие, — парировала я, — учитывая, как Женя к тебе относилась, и что вы вообще одно время вместе были.

— И что? — возразил Руслан. — Это не помешало нам остаться друзьями. И свидетелем меня просил быть Эдик, а не Женя. Познакомил их именно я, и моя кандидатура на роль свидетеля полностью оправдана. Так что мы решили по поводу денег?

— Я тебе не доверяю, — я с крайним сомнением на него смотрела.

— Это интересно почему? — мой ответ его явно позабавил. — Я-то, по крайней мере, хоть от своих слов не отказываюсь. В отличие от некоторых чересчур запуганных Паладинами.

Я почувствовала, что краснею.

— Никто меня не запугивал, — буркнула я, отведя глаза. — Я нарочно тебе все это наплела, чтобы ты испугался за свою жизнь и освободил меня от данной тебе клятвы.

— Карин, ты сама еще во всей этой лжи не запуталась? — Руслан помрачнел. — Ладно, не психуй. По этому поводу мы с тобой еще успеем поругаться в другой раз. Пойдем уже, пока Женя окончательно не раскисла.

Возразить было нечего. Обрадованная Женя передумала расстраиваться. И под руководством Фемиды Петровны наша четверка двинула выбирать мне наряд. Градус моего настроения показывал температуру, при которой обычно замерзают у католиков черти в аду, я тихо и люто всех ненавидела. Особенно противного Полянского, который крепко держал меня за руку, словно опасаясь, что я сбегу. Вдобавок я ясно чувствовала, что Руслан моей лжи не поверил. Но сам факт, что я в очередной раз попыталась ему лапшу на уши навешать, явно его разозлил. Ну-ну, как будто мне эта осточертевшая ложь в радость была. Но что уж поделаешь, страх за жизнь Руслана, превратил меня в бессовестную лгунью.

— Ты хоть изобрази энтузиазм, — сердито шепнул мне Руслан, — от твоего кислого вида скоро цветы вокруг вянуть начнут.

— Тебя только не спросила, цветовод-любитель, — буркнула я.

Так мы добрались в отдел бальных и вечерних платьев. Фемида пояснила, что невесты сейчас частенько попадаются неформальные и традиционные свадебные платья их не устраивают, для того и предусмотрен широкий выбор других праздничных нарядов.

— Итак, кто у нас свидетельница? — с готовностью поинтересовалась она, когда мы вошли в отдел.

— А вы угадайте с одного раза, — мрачно отозвалась я.

Фемида не дрогнула и осталась невозмутимой, в своей обычной манере спросила, какое именно платье мы хотим.

Я мрачно уселась в кресло, закинула ногу на ногу и нервно качала ботинком, гордо решив, что если уж мне и приходится идти на поводу у окружающих, то уж изображать восторг я не обязана.

Рабочие девицы, которых тут же образовалась целая стая, под руководством Жени и Фемиды туда-сюда таскали платья. Я же с видом капризной королевы небрежно выдавала: «Это слишком длинное», «Это слишком короткое», «У этого рукава некрасивые», «У этого кружева пошлые», «Мне такой оттенок не нравится», «Это вроде ничего, если только ободрать все стразы, вообще полностью перешить и заодно уволить его дизайнера».

— Перестань, — у Руслана довольно быстро кончилось терпение. Благо, свое мнение он выразил шепотом.

— К черту иди, Полянский, — я лучезарно ему улыбнулась.

— Значит так, слушай и запоминай, — тихо, но очень грозно предупредил он, — сейчас встаешь и идешь вместе со всем этим барахлом в примерочную. Либо я тащу тебя туда и переодеваю сам.

— Ты не посмеешь, — фыркнула я.

— А давай проверим, — Руслан смотрел на меня так, что я мгновенно поняла, он не шутит.

— Полянский, я тебя ненавижу, — буркнула я, нехотя вставая.

— Я тебя тоже, Лагинова, давай бегом, — невозмутимо парировал он.

Мысленно проклиная его всеми возможными ругательствами и утешая себя тем, что на этой дурацкой свадьбе я ему непременно в шампанское яду насыплю, я пошла в примерочную. Стайка девиц с платьями двинула за мной. Руслан резко их остановил и почти всех отсеял, в итоге до меня добралось всего два платья. Бордовое и темно-зеленое. Как назло, они мне очень понравились. Женя радостно завопила, что лучше зеленое, едва я вышла в нем из примерочной, и с ярым энтузиазмом добавила:

— Прекрасно подходит под тематику свадьбы! Я все именно так себе и представляла! Ты в этом платье как настоящая дриада!

— Ага, — усмехнулась я, мстительно глянув на Руслана, — а Полянского тогда мы нарядим сатиром. Хотя его можно и не переодевать, и так не отличишь.

— А что есть «сатир»? — тут же поинтересовался Эдуард.

— Это значит «красавец в самом рассвете сил», — смерив меня насмешливым взглядом, милостиво пояснил ему Руслан, — Карина таким образом выражает мне свое восхищение.

— О, — глубокомысленно выдал Женин жених, — так вы есть не просто знакомы? У вас есть большой любовь?

— Я что-то пропустила? — к нам подскочила Женя, которая до этого о чем-то щебетала с Фемидой Петровной.

— Милая Джейн, почему ты не сказала мне про их большой любовь? — всплеснул руками Эдуард. — Это же есть так романтично! У нас с тобой любовь! И у них любовь! Это есть такой хороший совпадение! У нас на свадьба будет так много любовь, что наш любовь станет еще больше!

Ахающий и восторгающийся количеством «любовь» на квадратный метр «в этот загадочный Россия» Эдуард не заметил, как мы с Русланом мрачно переглянулись. Женя же растерянно его слушала и с удивлением уставилась на нас.

— Вот это да, — изумленно выдала она, — никогда бы не подумала… Карин, так вы что, с Андреем разбежались, что ли?

— Никто ни с кем не разбегался, — как можно спокойней ответила я, — твой жених просто неправильно все понял.

Пока я переодевалась в свою одежду, Женя попыталась объяснить все Эдуарду, но оказалось, что проще оставить так, чем его переубедить. Нетерпеливо бродящая вокруг Фемида Петровна напомнила о своем существовании предложением идти дальше.

Еще около часа выбирали обувь, потом под восторженные Женины ахи бродили по ювелирному отделу, Эдуард бурчал себе под нос что-то философское, Руслан грозил мне всеми казнями Египетскими, если я буду смотреть на ценники, а не на вещи, Фемида Петровна от непрестанных разглагольствований малость охрипла. Хотя, может, так на нее подействовало обилие наших покупок, а точнее их стоимость. Я старалась пока не думать о том, где я возьму такую кучу денег, полностью заразившись от Жени свадебным энтузиазмом. Правда, это мне не помешало еще раз десять поругаться с Русланом.

Потом они пошли покупать Эдуарду костюм, а я незаметно сбежала. Решила к Саше пока заглянуть. Насколько я знала, как раз на втором этаже находились подсобные помещения, и где-то там работала швеей моя сестра. Все-таки частенько платья надо было подгонять под невест, а шить Саша как раз умела прекрасно. Причем, как она говорила, ей это очень нравится.

Сестру я нашла в комнате загроможденной платьями на манекенах.

— О, Карин, ты какими судьбами? — Саша как раз в этот момент подкалывала иголками волан на одном из платьев.

— Да я же свидетельницей на свадьбе буду. Вот, составляю невесте компанию. Решила к тебе заглянуть, — я не стала уточнять, что мне вдобавок очень нужен был предлог, чтобы хоть на время сбежать от Руслана. Казалось, чем дольше я нахожусь рядом с ним, тем сложнее сохранять маску отчужденности.

— Вообще очень удачно ты зашла, как раз мне кое в чем поможешь… У тебя же есть минут десять?

— Да, конечно.

Учитывая, сколько мы выбирали Жене платье, наверняка и Эдуарду костюм будут выбирать не меньше часа.

— А в чем именно помочь, Саш?

— Да я вот одно платье доделываю. Пусть на манекене ясно, как по фигуре будет сидеть, но что-то у меня сомнения насчет подвижности. Ты по комплекции как раз подходишь, надень, пожалуйста, я посмотрю.

— Хорошо, без проблем, — тут же согласилась я.

Вот только переодеваться пришлось с помощью Саши, сама бы я это платье не осилила — с громоздким пышным подолом и довольно узким корсетом, оно вообще казалось жутко неудобным. Но стоило потом взглянуть в зеркало… Смотрелось просто шикарно, несмотря на всю кажущуюся простоту.

— Так, Карин, походи немного, — придирчиво осматривала платье Саша, — помаши руками… Как вообще ощущается? Не стесняет движения?

— Вообще нет. Только сам подол тяжелый, а в остальном нормально все.

— Ну и отлично! Постой пока так, — Саша спешно скрылась за манекенами.

А я просто стояла и смотрела на свое отражение в массивном зеркале. Вот я. В красивом свадебном платье. И, видимо, для меня это единственная возможность такое надеть, все равно ведь я замуж никогда не выйду. Если не быть с Русланом, то не быть ни с кем. Вот только о Руслане я могу лишь мечтать…

Внезапно почувствовав его взгляд, я тут же обернулась. Руслан стоял в дверях, прикоснувшись к косяку. И смотрел на меня так… Вот даже на таком расстоянии в несколько шагов его взгляд чуть ли не обжигал, даже мурашки по коже побежали.

А вот голос прозвучал совершенно невозмутимо:

— Что, у тебя тоже скоро торжество намечается? И кто же этот несчастный?

— Не пугайся, уж точно не ты, — фыркнула я.

Вот знал бы Руслан, что мы уже женаты, причем связаны древнейшей свадебной церемонией — интересно, как бы он на этот факт отреагировал?

— Ой, Руслан, и ты здесь! — как раз снова появилась Саша.

— Ты за Кариной? Сейчас минутку, я только наметки сделаю, — она принялась английскими булавками подкалывать подол в нескольких местах.

— Я за дверью подожду, — Руслан вышел.

Саша тут же шепотом восхитилась:

— Он так на тебя смотрел!.. Вот и попробуй мне теперь заикнись, что он к тебе равнодушен, ни за что не поверю.

Я спорить не стала, лишь устало вздохнула. Как же мне хотелось и самой верить в неравнодушие Руслана…

Так за свадебными хлопотами незаметно пролетел день, мы только в кафе просидели часа три, обсуждая предстоящее мероприятие. Потом Руслан хотел отвезти меня домой, но Женя спасла от его общества, заявив, что ей со мной еще поболтать надо. В общем, домой я вернулась на фольксвагене с кучей пакетов, которые сейчас занесла в подъезд.

И у лифта столкнулась с Олегом.

— О, привет! — он улыбнулся. — Ты откуда?

— Да вот, по магазинам прошлась, — я демонстративно тряхнула пакетами.

Олег по-джентельменски их у меня забрал и теперь геройски тащил вверх по лестнице, потому что наш лифт снова приказал долго жить.

— Представляешь, я буду свидетельницей на Жениной свадьбе! — взахлеб рассказывала я.

— Ого, — присвистнул Олег, — поздравляю. А свидетелем кто? Руслан?

— Ага, — я медленно кивнула, — сразу говорю, это случайность.

— Да я ничего против и не имею, — он улыбнулся, — и когда свадьба?

— В пятницу, — ответила я. — Как там в Тевзанаре?

— Дело приняло неожиданный поворот, — немного задумчиво выдал Олег, останавливаясь на нашей лестничной площадке.

— Это как? — не поняла я. — Ирбейцы все-таки напали?

— Нет, — он покачал головой, — видимо, под влиянием нового Главы они малость поумнели и не решились лезть на рожон.

— Так в чем тогда дело? — я непонимающе смотрела на Олега.

— Вчера у нас состоялся разговор с Алагиром, — он вздохнул, — и он предложил нам решить конфликт старинным методом.

— Это каким? — я нахмурилась.

— Думаю, ты о нем слышала. Честный поединок. От каждой стороны самый сильный воин. Алагир выступит сам, — Олег резко замолчал.

— Только не говори мне, что Эридан…

— Да, — Олег шумно вздохнул, — с ним сразится именно Эридан. Но ты зря волнуешься, Эридан действительно лучший. Он сильнейший из Паладинов, да и если уж честно во всей существующей Вселенной нет равному ему в битве.

— И что же, Алагир этого разве не знает? — мрачно поинтересовалась я. — Для него ведь поединок тогда равносилен самоубийству, правильно? Или в чем-то подвох?

— Именно это меня и настораживает, Карин, — хмуро отозвался Олег, — насколько я наслышан об Алагире, он не станет рисковать впустую. Став Главой Совета он, конечно, увеличил свой магический потенциал, но все равно их силы с Эриданом не равны. Вот я и пытаюсь понять, на что он надеется… — он вздохнул, улыбнулся. — В любом случае, не заморачивайся, ты же знаешь Эридана, у него пунктик — «наследники империи», так что умереть он точно не умрет. Да и Тевзанар, наконец, освободим. По соглашению проигравшая сторона покидает его.

— И когда поединок? — дрогнувшим голосом спросила я.

— В эту пятницу, — ответил Олег. — Алагир почему-то настоял именно на этом дне. Но в любом случае волноваться не о чем. Эридан уж точно с ним справится.

На этом разговор закончили. Олег ушел домой, дабы «показаться на глаза родителям, пока те вообще не забыли, как он выглядит», а потом он собирался вернуться в Тевзанар. По его словам, Андрей был там же.

У меня дома никого не оказалось. После состоявшегося разговора я растеряла весь свой свадебный энтузиазм, меланхолично покидала в своей комнате пакеты с покупками на кровать, побродила из угла в угол и решительно достала амулет Алагира.

— Алагир! — я вперила взгляд в металлическую змею. — Ты ведь меня слышишь, я знаю! Алагир!

Может, мне и показалось, но глаза змеи на мгновение блеснули, и в тот же миг я почувствовала, что словно проваливаюсь в вязкую тьму, которая вдруг собралась из углов комнаты и облепила меня. Я даже не успела испугаться, как ухнула куда-то вниз.

Мое падение резко остановил каменный пол, обеспечив мне не слишком мягкое приземление. Я поднялась на ноги и обомлела. Я стояла на вершине башни из черного камня, такой высокой, что царящий тут шквальный ветер едва не сбивал с ног, и до затянутого в черную воронку туч неба, казалось, можно было дотянуться рукой. В полу не виднелось ни намека на люк или лестницу, отсюда было внутрь не спуститься, да как-то и не хотелось. Каким-то непонятным чутьем я чувствовала, что там, под слоем камня копошатся жуткие твари, каких я и в жизни не видела. И что они тоже… тоже чувствуют мое присутствие и в яростном голоде грызут черный камень под моими ногами. Пылающий меч рассек царящую тут тьму, стало немного легче.

— Не поздновато ли ты схватилась за меч? — с легкой насмешкой поинтересовался Алагир. Он стоял, прислонившись к каменной бойнице, закутанный в черный плащ так, что я его узнала только по голосу.

Я медленно опустила меч.

— Что это за место? Арцахес?

— Совершенно верно, — он с улыбкой кивнул, — тебе приходилось бывать тут раньше?

— Приходилось, — я не стала вдаваться в подробности. — Зачем ты меня сюда притащил?

— Я не перестаю тебе удивляться, — Алагир смотрел на меня с искренним любопытством, — ты ведь сама меня позвала.

— Но почему именно Арцахес? — упрямо спросила я.

— А чем тебя не устраивает Арцахес? Мрачновато, конечно, зато очень нескучно. А самое главное, нас с тобой тут никто не подслушает. Что, согласись, выгодно нам обоим… А ведь я уже и сам собирался с тобой связаться.

— Ты узнал, где Горн? — я затаила дыхание.

— Увы, нет, — он пожал плечами, — как выяснилось, о его местонахождении не знает вообще никто, и Владыки в том числе. Создатели уж очень сильно пеклись о безопасности Горна Стихий, так что его не найти. Единственное, что доподлинно известно, он находится в одном из отделенных от Коридора миров. Ты знаешь, что это такое?

— Это те миры, в которые нет порталов? — не слишком уверенно пробормотала я.

— Не совсем, — Алагир покачал головой. — Отделенные миры изначально не были присоединены к Нити Пространства, ну или Коридора Миров, как тебе привычней. Причем, это было сделано специально и вполне обоснованно. Таких миров единицы. Да и считаются они только легендой, лишь немногие посвященные знают об их существовании. В одном из таких отделенных миров и спрятан Горн Стихий. В него нет портала. И попасть туда может только тот, кто побывал там уже однажды. Так что твое дело безнадежно, если только, конечно, у тебя нет знакомого Создателя, — он хмыкнул.

Мелькнула странная мысль, что он знает… он явно знает о моей связи с Кариан! Но я отмела ее как абсурдную. Создательница же говорила, что это строжайшая тайна. В нее только Олег посвящен.

Я уныло смотрела себе под ноги, окончательно пав духом, а Алагир продолжал:

— Это все, что я смог разузнать. Точнее, что вообще об этом кому-либо в существующей Вселенной известно.

— Тогда другой вопрос, — не удержалась я. — Зачем ты хочешь сразиться с Эриданом? Неужели ты надеешься его победить?

— А почему нет? Я сильнее, чем ты думаешь. И даже Паладины Равновесия при всей своей прозорливости не догадываются обо всем размахе моей силы. Но заметь, я не утверждаю, что я сильнее орбаганского калифа. Все же полагаю, мы равны, а встретить равного соперника — редкая удача. Именно для этого я и хочу сойтись с ним в битве. Ну что, я удовлетворил твое любопытство?

Я ничего не ответила, не зная, что и думать о его словах.

— В любом случае, нам пора, — продолжал он. — И амулет мой оставь себе. Считай, это подарок. Тем более, мало ли, как сложится в будущем, вдруг я снова тебе понадоблюсь.

— Почему ты мне помогаешь? — хмуро спросила я.

— Потому что говорить правду порой очень выгодно, — Алагир как-то странно улыбнулся. Со скрытым торжеством, что ли.

Я не успела ничего ответить, пол снова исчез из-под моих ног, и через мгновение я уже оказалась на ковре в своей комнате.