Городская девчонка и ковбой

Глава 4

Алексис была ошеломлена страстностью этого поцелуя. Она никогда не испытывала недостатка во внимании со стороны мужчин и даже однажды была помолвлена, но еще никогда и ни с кем такого не было. Внутри нее все дрожало. Она понимала и раньше, что постоянная раздраженность Кэлеба объясняется его внутренней борьбой против влечения к ней. Однако влечение это было обоюдным...

В те короткие мгновения, когда Алексис стояла вот так, уцепившись за его плечи словно за спасательный круг, чувствуя тяжелые удары его сердца, глядя в его потрясенные глаза, она вдруг подумала, что, наверное, это не слишком удачное решение - жить вместе в одном доме. Его тянет к ней. Ее тянет к нему. И оба борются с этим влечением.

Не успела она так подумать, как в комнату вошел Терри. Они отскочили друг от друга, словно застигнутые врасплох подростки. Тут появился Карлос и включил пылесос.

Дом наполнился гулом, отвлекая от ненужных мыслей.

Алексис сглотнула. Ничего, она справится с собой. Должна справиться. Если она хочет, чтобы ее мать приехала и провела какое-то время в Трех Торфяниках, вспомнила себя в молодости, живую и энергичную, весело скачущую на лошади по полям, то все остальное надо отбросить. Медлить некогда - надо зазвать ее сюда в течение ближайших двух недель. Конечно, Алексис мечтала не о таком коротком визите, и все же, если ей удастся уговорить мать приехать, пока Ангус в отъезде, может быть, не придется торчать здесь целый год. Алексис избежит встречи с Ангусом. И избавится от своего влечения к Кэлебу. Ему тоже нет места в ее жизни.

Тут мысли Алексис замедлились. Ей вовсе не хочется отказываться от него. Она почти не знает этого человека, но сама мысль о том, что они больше никогда не увидятся, была невыносима.

Последний раз Алексис испытала настоящее, глубокое чувство несколько лет назад, и по тому, что она переживала теперь, можно было догадаться: что-то подобное приближается снова. Но спать с человеком, жить с ним, превратить простое партнерство в своего рода супружескую жизнь, а потом просто удалиться по той причине, что их отношения вряд ли смогут продолжаться долго, - это не по ней.

- Никогда больше меня не целуйте, - проговорила она дрожащим голосом.

- Не беспокойтесь. Не буду, - заверил ее Кэлеб. Сам он ничуть в этом не сомневался. Теперь ни за что на свете больше ее не поцелует, потому что знает: стоит только мужчине прилипнуть душой к такой женщине, как Алексис, и придется жертвовать своими принципами.

Ее тело с такой готовностью отвечало ему, такое податливое - как будто создано для него. А ее мягкие, свежие губы! Они как будто засасывали его все глубже и глубже, он чувствовал, что теряет себя и нет ничего, кроме этих губ...

- Можете не беспокоиться на мой счет, громко сказал Кэлеб, стараясь перекрыть гул пылесоса. - Это не повторится больше никогда.

В тот вечер Кэлеб поужинал в кафе, а утром следующего дня снова исчез и не появился даже к обеду. Впрочем, он был уверен, что о Терри позаботится Алексис.

Так оно и было. Дом благополучно очищался от пыли и грязи усилиями трех служащих фирмы "Мейдс и Брейдс", и Алексис смогла спокойно позвонить не только в больницу, узнать о состоянии бабушки мальчика, но и в Нью-Йорк, где она договорилась, что самые важные документы будут отправлены ей на ранчо. А потом она набрала номер матери.

- Дорогая, ты где?

Алексис нервно поправила волосы. Вот оно. Момент истины.

- Мама, сядь, если стоишь. Я в Трех Торфяниках.

Алексис уловила судорожный вздох.

- Правда? - только и сказала мать.

- Я знаю, это может показаться странным, но дед подарил мне половину ранчо.

- Он что?

- Он подарил мне половину ранчо.

- Ты виделась с ним?

- Нет, и это самое интересное. Дед предложил мне через своего поверенного половину ранчо с условием, что я соглашусь пробыть здесь год.

- Ты что, останешься там на целый год? Алексис поморщилась.

- Ну, если я хочу ранчо.

- Алексис, - устало проговорила мать, - я понимаю, тебе нужны деньги, но не стоит унижаться ради этого.

- Я пока что не заметила, чтобы он собирался меня унизить, - возразила Алексис, вставая на защиту деда, поскольку в данный момент это было необходимо. - Его сейчас здесь нет. Уехал на рыбалку. Вернется только через две недели.

- И что собираешься тогда делать?

- Не знаю, - откровенно призналась Алексис. -Да меня это как-то и не волнует. Могу дождаться его приезда, провести здесь только двенадцать дней, погулять по ранчо, отдохнуть, вспомнить детство...

У нее куча дел в Трех Торфяниках, но это не самое страшное. Она знала, что Кэлеба нет дома, и все же у нее все замирало внутри всякий раз, как хлопала дверь. Она ждала его с нетерпением и страстью, как ждут любовника. И это приводило ее в бешенство.

- Ангуса не будет еще несколько дней. Мне кажется, ты вполне могла бы сюда приехать, пока его нет. Я знаю, ты не нуждаешься в отдыхе, но разве тебе не любопытно взглянуть на ранчо? осторожно спросила Алексис.

- Нет.

Алексис промолчала. Ни в коем случае нельзя показать матери, как она расстроена. Мать не хочет признавать, что несчастна. Если только Рей-чел узнает, что ее дочь зашла так далеко исключительно из-за нее, она потребует, чтобы Алексис вернулась домой. При ее положении в компании "Эллиот-Макфарланд" Рейчел имеет право потребовать ее возвращения не только как мать. Она крупнейший акционер компании и шеф Алексис.

- Мне это неинтересно, - ровным голосом проговорила Рейчел. - С этим периодом моей жизни покончено.

- Я понимаю. - Алексис решила, что если она надеется уговорить мать, то на первых порах лучше ей не возражать. Черта с два она останется здесь на целый год с Кэлебом Райтом. - Я перезвоню тебе. Или ты позвони мне, если захочешь. Вот мой номер.

Алексис скороговоркой сообщила матери телефонный номер ранчо и, положив трубку, бессильно опустилась на стул.

- Твоя мама приедет? - с любопытством спросил Терри.

Алексис качнула головой.

- Нет. Пока нет... Но мы еще с ней поработаем, - добавила она жизнерадостно, зная по опыту, что если она чего-то хочет, то никакие препятствия ее не остановят. - Давай-ка съездим в город, может, купим чего-нибудь вкусненького на обед.

Терри запрыгал от восторга.

Вернувшись после обеда, Кэлеб обнаружил, что ни Алексис, ни Терри нет дома. В кухне на столе лежала записка, в которой Алексис сообщала, что они поехали за продуктами. Кэлеб, разочарованный, присел у стола.

Ему понадобились целые сутки, чтобы понять: то, как он обращается с Алексис, - это скорее отражение его боязни близости с ней, а вовсе не стремления проследить, чтобы она в точности исполнила условия Ангуса. Райен прав. Он заставил ее работать, словно рабыню, нянчиться с соседским ребенком, готовить, хотя Ангус, возможно, вовсе ничего подобного не хотел.

Так что Кэлеб собирался попросить прощения и сказать, что она вольна делать что хочет.

Однако через несколько минут, когда Алексис и Терри вернулись, все добрые намерения Кэлеба развеялись как дым. Для поездки в город она выбрала белые льняные брюки и ярко-розовый топик с открытой спиной.

- Привет.

- Здравствуйте. - Алексис приветливо кивнула головой. - Вы, наверное, пришли обедать.

- И да, и нет, - серьезно сказал Кэл. Совершенно естественно, что ничего хорошего она от него не ждет. И поделом ему. Когда она отвернулась, чтобы положить продукты в шкаф, глазам его предстала ее гладкая спина.

"Она - внучка Ангуса, - напомнил он себе. -Внучка Ангуса".

- Я пришел обедать, это так, но у меня есть предложение: как вы смотрите, если я поджарю на решетке бифштексы?

Терри восторженно взвизгнул, а Алексис с подозрением взглянула на Кэлеба.

- Я думала, это моя работа.

- Никакой работы у вас нет, - сказал Кэлеб. -По крайней мере пока не приедет Ангус. Пусть сам тогда и скажет, чего он хочет. Я не имел права распоряжаться за него. Я прошу прощения.

Алексис не верила своим ушам. Но он действительно попросил прощения, причем сделал это с подкупающей искренностью. Глядя на Кэлеба, на его взъерошенные волосы, светящиеся янтарные глаза, статную фигуру, она почувствовала, что если он и дальше будет с ней так мил, то вряд ли ей удастся освободиться от него без сердечной боли.

- Я вас прощаю, - сказала она весело. - И даже помогу вам с обедом.

Кэлеб посмотрел на нее с сомнением.

- А что вы такое можете приготовить, чтобы оно не было горелым? Алексис улыбнулась:

- Фруктовое желе.

***

Прежде чем начать помогать, Алексис переоделась. Кэлеб и Терри возились в небольшом, мощенном плиткой дворике, когда она вышла к ним в простых шортах и короткой белой майке. Плечи и спина были прикрыты.

Кэлеб переворачивал мясо.

- А желе уже готово?

- Оно в холодильнике, - ответила она веселым голосом. - Я обложила его льдом, так что оно застынет быстро. А что, если я сделаю салат?

- Это пойдет, - согласился он в надежде, что она задержится в кухне не меньше чем на четверть часа. Однако Алексис принесла мытые овощи во двор, разложила на столе и, сев на стул, скомандовала:

- Терри, пойди помой руки, будешь мне помогать.

Мальчик кивнул и побежал в дом. Алексис подождала, пока за ним закроется дверь, и повернулась к Кэлебу.

- Я звонила утром в больницу. Он бросил на нее быстрый взгляд.

- Я тоже. - Оказывается, если смотреть только на ее лицо и ни на что другое, то он вполне может вести с ней разговор на нейтральную тему. - И что вы по этому поводу думаете?

- Не знаю, что и думать. Они были ужасно неприветливы со мной.

- Со мной тоже.

- Терри я сказала, что бабушка поправляется, но мне что-то не нравится этот их термин "стабильное состояние".

На этом их короткий разговор оборвался и наступило вполне дружелюбное молчание, нарушаемое лишь шипением жарящегося мяса.

- Я утром разговаривала с мамой. Кэлеб медленно повернулся и устремил на Алексис настороженный взгляд.

- Ну и как?

- Она сказала, что не хочет сюда приезжать. Как она выразилась, с этим периодом ее жизни покончено.

Кэл, хотя и не знал в деталях план Ангуса, понимал: жертвуя своим любимым ранчо, старик делает это в надежде, что его близкие снова будут вместе с ним. Но для этого необходимо, чтобы Рейчел непременно приехала. А если у Алексис есть свои особые причины, требующие, чтобы ее мать приехала в Три Торфяника, то тем лучше.

- Я надеялась, что смогу уговорить ее приехать на этой неделе или на следующей, до того как вернется Ангус, но она не соглашается.

В голосе Алексис сквозила грусть. Кэлеб задумался. Она расстроена, значит, надо ее как-то успокоить, развеселить. И он должен постараться это сделать не только ради нее самой.

Кэл со вздохом оставил мясо и присел у круглого стола рядом с Алексис. Подходящие слова нашлись с трудом.

- Вы так сразу не отчаивайтесь. Успокойтесь, немного подождите. Знаете, порой, когда вот так выжидаешь, - его голос зазвучал более уверенно, - все улаживается само собой.

Алексис благодарно кивнула.

Кэлеба охватило странное ощущение. С одной стороны, ему не нравилось давать советы. То, чем он сейчас занимался, вело их обоих как раз туда, куда заходить не следует. И в то же время ему было приятно, что Алексис не просто слушает его, а, судя по ее реакции, полностью с ним согласна.

И самое плохое во всем этом то, что стоит им зайти слишком далеко и слишком быстро, как путь назад будет отрезан...

Во всяком случае, о спокойной жизни в этом доме нельзя будет и помыслить.