Граф

Глава 14

— Ганочка, та вы пейте, пейте! Чаёк хороший, хозяйка его в магазине на Дворянской брала. И рюмочку рому примите. Он из Колоний. Я так считаю, что чай мокроту наводит, а ром её разбивает. Выпейте, Ганочка!

— И выпью! Под ваши мочёные сливы, Доминочка, не захочешь, а выпьешь! За рецептик наша вам благодарность.

— А вам за рецептик оладушек. Так дальше-то, дальше что?

— Вот и говорю: Стройная! Красивая! На малыша всё смотрит. И вовсе не гордая… Эти Фрогги с соседний улицы, выше майора не поднялись, а от простого человека нос воротят, сквозь зубы словечко выплюнут и то или бранное, или командное. А здесь принцеска, даже царевна, на меня посмотрела своим ясным взором, затем прямо так и заявляет: «Жених мой, Гана, оченно ваши оладушки хвалил. Желаю я тоже их испробовать.»

— Вот прямо так и сказала?

— А то!

— Я бы, наверное, растерялась и сбежала на кухню.

— Я нет! Сразу прынцессе ответствую — дескать, так мол и так, малыш мои оладушки уважал, когда ещё под стол пешком ходил. Дайте мне, ваше царичество, всего одну четверть часа и представлю вам, чего требуете.

— Ты сильна! Вот так и выдала?!

— Я такая! Далее, понятно — пока хозяева закусывали, наболтала что надо, нажарила и подала. Виду не выказываю, а сама из-за двери поглядываю. Красавица! Как есть красавица! Одно слово — царевна. Первый со сметанкой куснула и вроде как прислушалась. Проглотила, и давай кушать! Со всеми варениями перепробовала! Малыш отвлёкся, а она вилочкой в его тарелку ткнула и утянула последний оладушек. Вот как понравились! И добавкой не побрезговала! А сама смотрит на малыша и улыбается…

— Совсем не гордая! И вашего любит! А дальше чего было?

— Молодые весь вечер сидели рядом. Ворковали, как водится. А в конце еёная родственница мне в карман передника монету сунула. — Голос прислуги посуровел. — Да не талер! Ихонный рубель! Вот! Смотрите!

— Ах! Какой крупный!

— Десять наших серебряных весит! Я тратить не буду — сохраню на память и для случая! Хорошие люди завсегда правильную прислугу уважат. А почему? Дворяне из высотных не чванливые и понимают душу простого человека! Вот взять нашего малыша — до генерала в его годы дослужился! Говорят, волшебником стал. А оладушками, как и в детстве, не брезгует. Не загордился! И невесту такую же взял.

— Ганночка, не откажите ещё по рюмочке. Хозяин ром не допил, а нам сгодится. А платье? Платье у царевны, какое было? Из шёлкового матлассе?

— Тереза, дорогая, боюсь у меня скверные новости из Гильдии. То есть, ничего такого, но Неста нам и после смерти подгадила.

— Найджел, что опять случилось?

— Тихий получил кусочек наследства Несты — должность смотрителя при Заклинательной башне. Ничего особенного, пара подчинённых и немного лишних денег. Так он там, в кабинете начальника обнаружил прельстительные книги демонического культа.

— Отвратительно! Кто их туда принёс?

— Кто? Сказать трудно. Но три последних смотрителя башни умерли крайне сомнительной смертью. Верховный магистр обратился в лича, и его с большими жертвами еле упокоили. Бертиоса подстрелили церковники, он тоже в какую-то тварь начал обращаться.

— Но Неста умерла от старости!

— Угу! И в это все верят. Почти все и почти верят. Особенно услышав про сильнейшую некромантическую ауру после её смерти. Остальные считают, что тоже хотела обратиться в лича.

— Но не хватило сил?

— Скорее ошиблась в ритуале. Чего-то не поняла или поспешила. Она действительно была уже старая.

— Найджел, это в Гильдии так говорят?

— Это в Гильдии так молчат, но очень выразительно. Дураков не слишком много, а старики часто хотят свою жизнь продлить. Но молчат. Сама понимаешь, что про Гильдию и так много чего зря болтают, ещё одна страшилка никому не нужна. Опять же, церковники могут и подозревать, но официально ничего не доказано. И сжигали останки Несты при священнике, а тот даже слова не сказал. А коли не заметил, то ничего и не было.

— В глаза нам тоже ничего не скажут. Просто побоятся. Если подытожить, то ничего страшного не случилось, хотя и неприятно. Поболтают и забудут. Доказать ничего нельзя, а значит, можно и не беспокоиться.

Семейная чета сидела в кабинете и слушала доклад о положении дел в Айзенерде:

— Ваши светлости, с великой радостью могу сказать, что дела у нас налаживаются. Прорыва нет, но по сравнению с прошлым годом, первый послевоенный закончился гораздо лучше. До довоенного уровня, конечно, ещё далеко, однако тенденция ободряет.

— Хватит пустые словеса плести, — прервал великий герцог Эдмунд. — Каков итог? Коротко.

— Денег нет. Долгов тоже. Путём чрезвычайного напряжения удалось свести нулевой баланс. Удержали цены на продовольствие. Прогноз на этот год умерено оптимистичный.

— Это как? Поясни.

— Денег вновь не будет, но сможем позволить себе купить кое-что не только для шахт и заводов.

— А для чего ещё? — удивилась великая герцогиня Лаура.

— Ваша светлость, ведь имеются школы, больницы, присутственные места, казармы…

— Хватит! Я всё поняла. Просто сразу не подумала о них.

— Ваши светлости, стоит учесть, что в новом прогнозе мы учитываем существенную продовольственную помощь Зеленоземья и финансовые поступления с острова Ворсен. Без них пока мы не можем справиться.

— С Зеленоземьем понятно. Как там с Ворсеном?

— Прибыли упали с приблизительно семисот до пятисот процентов от вложенного. В основном за счёт закупки значительно более приспособленного к местным условиям, а потому и более дорогого, снаряжения. Кроме того, мы уже, так сказать, сняли сливки, теперь пошли более реальные доходы. Деньги нужны для возведения укреплений вокруг фактории, для организации госпиталя и массового изготовления лекарства от местной лихорадки. Основные потери колонистов именно от неё.

— Неприятно, дорого, но без лекарств мы всех переселенцев потеряем, а без снаряжения не сможем расчистить и организовать плантации. Местных так и не удалось заставить работать?

— Увы, ваша светлость!

— Что ещё плохого?

— Ваши светлости, снижается количество добровольцев, желающих отправиться в Колонию. Смертность среди уехавших всё же великовата, вот некоторые и стали осторожничать. Но хоть напряжение в герцогстве снизилось, самые недовольные отправились на остров в первых рядах.

— Как можно без особых затрат увеличить доходы Айзенерда?

— Мы постоянно думаем над этим. Деньги, вложенные в герцогские шахты и заводы, дают результат. Уже почти повсеместно достигнута самоокупаемость, а кое-где даже пошла небольшая прибыль. Но осталась проблема с брошенными поместьями. Как ни грустно, бывшие владельцы не желают возвращаться и вкладываться в восстановление. Хотя мы признали, что тот военный Указ был поспешен и отменили его. Даже объявили прощение и амнистию. Результата почти нет.

— Почему мы не можем взять брошенное под свою руку и сами восстановить? — вновь вмешалась Лаура. — Нет денег?

— Денег нет, ваша светлость, но нет и многого другого. Управляющих, рабочих, да и рынков сбыта — мы сейчас с огромным трудом пристраиваем произведённое. Раньше владельцы сами занимались и производством, и сбытом, а герцогство получало хорошие налоги. По моему мнению, поместья надо дарить, раздавать, продавать за очень дёшево, но с обязательным условием вложения денег и уплаты требуемых налогов и сборов. Положительный пример есть — поместье Серая Скала, подаренное барону Тихому. Хозяйство уже переросло уровень самоокупаемости и даёт прибыль. Можно его расширить за счёт соседних двух-трёх владений.

— Стах больше не возьмёт, я уже предлагала. Поговорила и с его невестой… этой беглой царевной. Унизилась! Предложила дружбу и баронство. А та отказалась! Дура! Денег у неё много, вложила бы, раз есть свободные, и нам налоги, и она с прибылью. Лет через пять.

— Дорогая, она от баронства или от дружбы отказалась?

— От баронства, понятно. Я чисто символическую цену поставила, про налоги пояснила и сказала, во что надо вкладываться. Шарлотта даже не поняла, зачем ей, при живом муже, нужно хозяйством заниматься. Про дружбу она ресничками похлопала и прощебетала что-то вроде «я так рада — я так рада». Намекаю ей на кружева, она и этого не понимает. За что её Силестрия хвалит?

— То есть от дружбы принцесса не отказалась?

— Нет.

— И то хорошо. Через неё можно на Тихого воздействовать. Вы близки по возрасту, обе красавицы. Сблизься как-нибудь, будь с ней поприветливей. Она издалека приехала, подружек пока нет, особенно её ранга.

— И не будет никогда! Я позаботилась, уже кое-что кое-кому шепнула.

— Зря, дорогая. До неё может дойти, она обидится. Обиду затаит.

В субботу случилось два события. С утра, сразу после моего прихода в дверь кабинета поскрёбся Барри в парадном мундире. И смущённо выставил на стол бутылку наливки.

— Не побрезгуйте, ваше превосходительство. Домашняя. Сам делал по дедовскому рецепту.

— Благодарю! Но по какому случаю?

— Мне производство через орден в следующий чин подписали, ваше превосходительство. Уж я так ждал, так ждал! Столько лет! Жену теперь носом ткну! А всё благодаря вам. Вы лично настояли. Мне родственник рассказал.

Я понимаю человека. Лет ему не так мало, чин незначительный, на груди лишь одна медалька за выслугу лет. Помните, как Борис Соломатин написал? «Ведь на груди его могучей, блистая в несколько рядов, одна медаль висела кучей, и та за выслугу годов.» Обидно терпеть смешки за спиной и годами безнадёжно ждать счастливого случая.

— И Ленну подписали «Заслугу», ваше превосходительство. Правда, мне вторую, а ему сказали: «и третьей хватит — молодой ещё». А вам, ваше превосходительство, за мажеское разоблачение скверны жалуют рубины на «Золотую Пентаграмму».

— Приятно слышать. Спасибо за такую весть.

— Это вам спасибо, ваше превосходительство. Не затираете, — заявил Барри.

Не то, что я сильно обрадовался, но получить рубины на «Пентаграмму» почётно. «Золотая Пентаграмма» — орден, которым награждают исключительно волшебников и только за магические заслуги. Рубины — можно сказать, его вторая ступень. Да и наградили, признаться, хоть за ерундовые усилия, но за дело.

Я сильно подозреваю, что Верховный Магистр при старом короле скатился во тьму из-за прельстительных книг, которые мы сумели распознать. Причём, «мы» — это и я в том числе. Пусть только обратил внимание на странную деталь, так ведь она оказалась определяющей.

Продолжаю разговор:

— Сейчас из моей кареты принесут сундук с книгами. Там копии древних свитков, первого известного на сегодня учебника колдовства. К нему прилагается дюжина книг, исследования этого учебника и исследования тех исследований. Книги немагические, но дорогие. Мне их её величество подарила. Задание простое — составить список в хронологическом порядке, проглядеть, начиная с самых новых, наметить предварительный план исследований. Обязательно привлечь Ленна. Пора ему поучиться делу у опытного человека.

На этом пассаже Барри одновременно немного засмущался и чуть загордился.

— Так мне его письмовождению подучить?

— Чему сами сочтёте нужным. И без скидок на волшебство. Парню потом всю жизнь придётся с документами работать. Заложите хорошую конторскую базу. Кто, как не вы, это сможет сделать лучше всех? С вашим опытом, трудолюбием, вниманием к деталям!

— Слушаюсь! — чиновник расцвёл прямо на глазах.

Ладно. Сижу дальше, работаю над регламентом Зелёного Двора. Вдруг служитель докладывает о волшебнике, просящимся на приём. Соглашаюсь принять, и заходит человек в гильдейской мантии, представляется сотрудником Леонарда Камбизета, Главного артефактора Гильдии и заявляет:

— Ваше превосходительство, я по поводу своего начальника.

— Да? Что такое?

— Пропал, ваше превосходительство.

— Кто?

— Мой начальник, ваше превосходительство.

— Куда и зачем? А, главное, я тут каким боком? Вам к Симону аус Хансалу нужно. Он Верховный Магистр и, соответственно, начальник вашего начальника.

— Уже был, ваше превосходительство. Он меня к вам послал.

— Я понимаю только, что ничего не понимаю. Ещё раз спрошу — я тут причём?

— Так он у вас пропал, ваше превосходительство.

— Хм… В понедельник точно в моей башне был. Потом я отбыл на службу, а он остался разные дела делать. Но вроде уехал.

— Именно так, ваше превосходительство. Но во вторник Главный артефактор взял ассистентов и направился в Везен.

— А! Помню! Он что-то говорил про Чёртов Камень, я предложил его туда сопроводить, но Леонард отказался.

— Он туда вошёл, ваше превосходительство.

— Я ему разрешил. Пусть.

— Он оттуда не вышел, ваше превосходительство!

— А вот это уже серьёзно. Толком расскажи. И без чинов! Достал уже со своим превосходительством.

— Ваше… э…

— Граф я! Граф! Простолюдин что ли?

— Так точно, ваше превосходительство.

— Говори попросту, а то заладил, как попка-дурак «ваше превосходительство». Толком доложить не можешь. Давай коротко. Во вторник Леонард зашёл в Чёртов Камень. Один?

— С десятью ассистентами.

— Сейчас суббота, но никого из них с тех пор не видели. Так?

— Так точно.

— Вторник, среда, четверг, пятница, суббота — пять дней. Еда — ладно, воды там нет.

— Не могу знать.

— Я знаю. Точно нет. Пять дней без воды не выжить. Почему раньше не доложили?

— Приказа не было.

— А сейчас кто его отдал? Ладно. Это уже не столь важно. Кого-нибудь посылали в башню посмотреть, что творится?

— Так точно. Не в башню, нет! Боязно! Издалека смотрели в зрительную трубу.

— Что увидели? Мне из тебя клещами слова тянуть надо?

— Трупы лошадей у карет и, тут без уверенности, вроде одного покойника из возчиков, возможно, кто-то из сопровождения.

— Весело. Предлагал же Леонарду сопроводить, а он: «Не хочу вас беспокоить, мессир!» Ладно. Он сам свою судьбу выбрал. Раз трупы у башни, значит, сработала защита. Из плохого — вся экспедиция мертва. Из хорошего — умертвиями они точно не восстанут. Костяки я видел только на поверхности, возможно, внутри тела рассыпаются в прах.

— Так что делать-то?

— Это ты меня спрашиваешь? Что могу посоветовать — увезти трупы, хотя бы от башни, сжечь их и развеять прах.

— Люди не идут, боятся.

— Зря. Около башни довольно безопасно. Не так чтобы совсем, но не особо сильно.

— Говорят, ничего выносить нельзя.

— Это точно. Я сам ничего оттуда не выносил, но двое ваших проверили.

— Вот потому и не хотят трупы двигать.

— Гарантий дать не могу, но мне кажется, если рядом с башней, то можно.

— Люди боятся.

— Вот тут не понял — я, что ли должен трупы таскать?

Ловлю взгляд и понимаю, что именно на это он и рассчитывает.

— А не жирно вам будет — чтобы граф лично покойников тягал?

— Семья надеется, ваше превосходительство.

— Это правильно! Надежда всегда умирает последней.

— Так вы сможете?..

— Нет, конечно. Занят, знаешь ли.

Отправил просителя. Оно мне надо — трупы таскать? Тем более, противно — тела разлагаются, хотя можно использовать заклинание Плоть в Прах. Не! Пусть пока лежат, отпугивают любопытных. Похоже, сработала защита арсенала, а не свиток. Хотя кто знает? Может, свиток вырубил носителя артефакта, затем включилась защита. С другой стороны моя сигналка не сработала. Со временем надо посмотреть.

Мало того, вдруг Леонард оживёт? Он говорил про срок от двух до восьми месяцев, только не ясно — где сейчас саркофаг? А заодно, настроен ли он на артефактора. Вещи, которые привезены на пятый этаж, трогать не буду — за аренду заплатили? Вот пусть и лежат, пока год не кончится. Хотя стоит на них посмотреть, чтобы понять — нет ли чего опасного или интересного, типа того же саркофага? Если там что-то подозрительное, буду думать дальше.

Слышу, внизу кто-то разговаривает на повышенных тонах, выхожу выяснить, что такое? Незнакомая женщина со следами былой красоты на лице что-то громко выговаривает Барри. Спрашиваю:

— Что случилось? Почему здесь посторонние?

— Я не посторонняя! — взвизгнула скандалистка.

— Молчать! — гаркнул я, добавив для убедительности чуточку Дыхания Смерти.

Женщина побледнела, а архивариус начал объяснять:

— Ваше превосходительство, извольте видеть — моя супруга…

— Этого никак одобрить не могу, — резко прерываю доклад. — Ладно, от Ленна, от вас я такой легкомысленности не ожидал. Даме захотелось нервы пощекотать, а она не защищена, да и характер, вижу, подходящий. Вырвется проклятие вновь, падёт на самую слабую цель и чего делать? Ей хорошо — церковники в подвал запрут и только, а нам месяц по инстанциям за пострадавшую отписываться? Вы этого хотите? Вам мало падшего с меховым хвостом и бараньими копытами?

— Она сама… — с каким-то садистским удовольствием вновь начал докладывать Барри.

— А вы объясните, где и кем работаете! Что ордена просто так не вручают! Больше посторонних здесь видеть не желаю! Только сегодня из гильдии доложили, что Леонард Камбизет с десятью ассистентами из Чёртова Камня не вышел, а тут ещё вы неподготовленных людей на службу таскаете! Так и знайте, помрёт ваша жена или, как прошлый, копыта, уши, рога и хвост отрастит — ко мне за пособием не обращайтесь, не подпишу! А в катакомбах, ещё до вас, помните, сколько из-за дурной лихости людей полегло? Боевики! Не чета дамам! Государь, как ругался, слышали?! Вспомоществование и пенсион семьям покойных Казна должна платить?! А идиоты друг перед другом красовались! Наставления нарушали! Супругу срочно домой! Сами в Заклинательный зал! И работать, работать, работать!