Граф Лазарев. Том IV

Глава 13

Следующий день прошел в обыденных домашних хлопотах. Поскольку Поздеев назначил встречу только через два дня, делать мне было особо нечего. Ну, не считая того, чтобы позвонить в печатню, где полным ходом шло устранение последствий пожара, выгулять дракона, помиловаться с женами, еще раз позвонить в печатню, съездить проведать шахту, позвонить в печатню, еще раз позвонить в печатню… Это ничегонеделанье трудно было уместить в одни сутки, но я справился.

— Слышал новости? — спросил меня Игорь вечером. — Сегодня одна прелестная дама давала званый обед.

— А я причем?

— Да так, подумал, что тебе может быть это интересно. — Некромант хитро улыбнулся.

— Ты что, надумал женить меня в третий раз? — спросил я с притворным ужасом.

— Нет, что ты, даже я не настолько жесток. Просто хотел сообщить, что общество обсуждает, почему туда не пришел твой старый приятель Аммосов. Говорят, они с этой леди весьма близки, он собирается скоро сделать ей предложение. Кажется, у Алексея случилось что-то серьезное, раз он так обидел даму сердца.

— Разве? — спросил я.

— Говорят, кто-то уничтожил любимую коллекцию Аммосова, теперь он очень горюет.

— Разве? — повторил я с абсолютно невинным видом.

— Все скульптуры обратились в труху и даже дом, вроде бы, покосился. Кто-то выгрыз из него приличный кусок, — невозмутимо продолжил Игорь. — Не иначе как на беднягу обрушилось нашествие бобров. Правда, они в наших краях не водятся.

— Ай-ай-ай, какая жалость. Даже представить себе не могу, что могло произойти с бароном. Наверное, боги покарали его за какие-нибудь бесчестные дела.

— Боги с очень большими зубами? — уточнил Игорь.

— Да, и с патологической страстью грызть все, что ни попадя. Но я об этом, разумеется, ничего не знаю.

— У тебя недостаточно довольный вид для человека, который услышал такую новость. С которой мы, разумеется, вообще никак не связаны, — заметил Игорь.

— Я беспокоюсь за Лазаря, — признался я. — Который, само собой, не имеет ни малейшего отношения к трагедии моего дорогого друга. Его до сих пор нет. Вдруг Лазарь не нашел дорогу домой или с ним что-то случилось?

— Беспокоишься за хомяка или за окружающих? — уточнил Игорь.

— За хомяка, окружающих мне не жалко. Если они окажутся настолько глупы, что окружат Лазаря, то так им и надо.

Моему мысленному взору предстал хомячок Лазарь, заблудившийся где-то в лесах. Голодный, холодный, не нашедший дороги к дому. Вдруг на него нападет что-то большое и страшное?

Воображение тут же нарисовало, что останется в таком случае от большого и страшного, я постарался поскорее забыть эту картину. Надеюсь, большое и страшное достаточно нагрешит перед встречей с хомячком-зомби. Например, Лазарю на пути могут попасться очередные бандиты. Было бы неплохо. Хотя и антигуманно.

— Я послал Каладрия поискать Лазаря около имения Аммосова. Надеюсь, они его найдут. Если, конечно, не отвлекутся по дороге, чтобы устроить оргию.

В дверях трапезной, где мы с Игорем употребляли легкий ужин, состоящий преимущественно из алкоголя и разговоров, появилась Дарья. Окинула неодобрительным взглядом бутылку вина и невинно спросила:

— Дорогой, ты же помнишь, что завтра свадьба?

— Мы же с тобой уже поженились несколько дней назад, — удивился я. — Хочешь сказать, тогда была репетиция?

— Свадьба Большого Валуна и Твердый Кремень, — терпеливо повторила Дарья. — Мы все приглашены. Я говорила тебе, что она завтра.

— Ну да, что-то такое было, вроде бы, говорила, — припомнил я. — Но как-то абстрактно, без подробностей.

— Да, вчера я абстрактно сказала тебе: «Вик, не забудь, во вторник тролли женятся».

— Наверное, я тогда был занят, — нашёл я новый путь к отступлению. — Сама понимаешь, тут столько дел, я мог не услышать или из головы вылетело. Надо было говорить громче.

— Я говорила громко. Четыре раза.

— Ну не могу же я помнить такие мелочи, я граф, в конце концов! — привел я последний аргумент, хотя он получился так себе. Тролль — это не мелочь. Если такая мелочь на тебя сядет, мало не покажется. Точнее, некому будет казаться. Лужа, которая после этого останется, вряд ли будет обладать способностью мыслить.

Дарья уперла руки в бока и молча посмотрела на меня. Раньше она так не делала. Наверное, эту супер-способность приобретают все женщины одновременно с замужним статусом.

— Завтра после обеда Валун и Кремень ждут нас у себя дома.

— А приходить обязательно? В конце концов, я граф, — напомнил я на случай, если кто-то тут не в курсе. — У меня есть дела поважнее тролльей свадьбы.

— Это какие же?

— Эмм… Все?

— Я пообещала им, что ты точно явишься.

— А с какой стати ты что-то обещала от моего имени? — возмутился я. — Вообще-то глава Рода здесь я и хозяин дома тоже! Я тут решаю, куда мы идем, а куда нет.

— Извини, — рядом с гневно буравящей меня взглядом рыжей появилась Лидия. — Конечно, ты здесь главный, дорогой. Если ты против, можем не идти.

— Вот именно. И как глава фамилии я решил… — Я выдержал паузу. — Ладно, так уж и быть, завтра после обеда.

Лидия просияла и чмокнула меня в щеку, пока готовая взорваться рыжая не высказала все, что обо мне думает. Моя первая жена гораздо лучше разбирается в искусстве дипломатии. Есть у меня, конечно, чувство, что глава Рода принял свое решение не без некоторого внешнего давления, ну да ладно. Я и сам не хочу обижать Валуна сотоварищи.

Вдруг меня осенило. Свадьба. Торжество, на котором все пьют, едят и танцуют, хотя в случае с троллями я не уверен. Как правило, к таким торжествам прилагается подарок.

— Мы же уже нашли, что им подарить, верно?

— Мы думали, ты с этим разберешься, дорогой, ты же здесь главный, — ответила Лидия. — И, кстати, может, возьмем Фрейю?

— Зачем? Она тоже есть в списке приглашенных?

— Ей скучно, а рядом с шахтой есть, где полетать. И поджечь особо нечего, разве что камень. К тому же, когда мы все уйдем, присматривать за ней здесь будет некому.

Лидия была права. Разумеется, в доме была целая куча слуг, на которых можно спихнуть драконицу, но все они относились к ней в диапазоне от суеверного ужаса до легкого недоверия. Примерно такого же легкого, какое испытывает человек к живому, шустрому и, главное, непредсказуемому портативному огнемету. Разумеется, покормить они ее покормят, но в случае любой непредвиденной ситуации разбегутся с воплями. Не хотелось бы вернуться в усадьбу и обнаружить, что дом наполовину сгорел.

— Хорошо, Фрейю тоже возьмем, — решил я. — Пусть включается в светскую жизнь. Так что там насчет подарка?

— Так ты ничего им не купил? — удивилась Дарья.

— Я забыл, — признался я. — Так что пока единственное, что я могу подарить нашим каменным друзьям, это мои наилучшие пожелания.

Девушки пожали плечами, словно говоря, что это не в их компетенции. Я повернулся к Игорю:

— Слушай, а что вообще любят тролли?

— Догадайся.

Действительно, вопрос глупый. Тролли состояли из камня, питались камнями, вырезали письмена на камнях, кидались ими друг в друга и считали каменные изваяния единственной достойной формой искусства. В этом плане они были удивительно постоянны. В принципе, на дороге валялись целые кучи потенциальных подарков, но я подозревал, что любой булыжник тут не подойдет.

— Переформулирую. Где найти такой камень, чтобы Валун и Кремень пришли в восторг? Один раз я уже это проделал, но сейчас у нас нет времени, чтобы заказывать что-нибудь у резчика.

— Понятия не имею. Что-нибудь драгоценное? Или, учитывая, что их молодую семью мы любим, но свою казну все же любим больше, полудрагоценное.

Лидия покачала головой.

— Тролли равнодушны к самоцветам. Зато обожают всякие каменные изваяния и старинные легенды. Не слишком длинные, правда.

— Ну да, строчек из трех, а то к концу они забудут, о чем говорилось в начале, — кисло продолжил я. — Значит, к завтрашнему обеду нам нужен какой-нибудь небольшой каменный идол со славной историей, делов-то. Ни у кого нет такого на примете?

— Ну, можно, конечно, поискать в сарае, но наша земля не то чтобы полнится каменными идолами. Хотя где-то наверняка есть никому не нужная забытая статуэтка, которую можно стащить, — ответил Игорь. — Но ее еще надо найти, а я, как ты понимаешь, не специалист.

Я хлопнул себя по лбу и с чувством произнес:

— Спасибо, Игорь!

— За что? — удивился некромант.

— За идею. Ты, может, и не специалист, зато я знаю человека, который прекрасно разбирается во всякой псевдомагической ерунде.

Через пять минут я уже набирал номер. Надеюсь, семь часов вечера для звонка не поздно.

Послышались гудки, а затем их сменил голос Покровского-младшего.

— Кто это? — своим фирменным слегка безумным тоном спросил Андрей.

— Это я, Лазарев.

— Вик! — обрадовался Покровский. — Какими судьбами? Знаешь, буквально вчера я нашел такую интересную книгу…

— У меня к тебе дело, — поспешно перебил я, понимая, что иначе рискую застрять до глубокой ночи. — Ты не знаешь, поблизости есть какое-нибудь бесхозное каменное изваяние? Или то, которое можно купить за небольшую цену. Статуэтка, идол, резная фигурка, неважно. Или на худой конец просто интересный камень. Только не очень большой и тяжёлый. Желательно с древней и славной историей. Ну или хотя бы какой-нибудь историей.

— А тебе зачем? Если ты хочешь провести какой-нибудь магический ритуал, я с тобой! — оживился Андрей.

— Нет-нет, мне просто нужно сделать подарок на свадьбу троллей, а они обожают камни.

— Каменное изваяние… — Я буквально видел, как Андрей на том конце провода наморщил лоб. — Нужно, чтобы оно было расположено где-то поблизости?

— Чем ближе, тем лучше. У меня времени до завтрашнего обеда, причем ночь из этого времени лучше исключить, мне не очень хочется до рассвета где-то шататься.

— Есть одно! — Голос Покровского оживился. — Знаешь легенду о великом маге Рабодаре?

Разумеется, я не знал, но предпочел не травмировать друга своим невежеством.

— Он жил пятьсот лет назад, — вдохновенно начал Андрей. — Говорят, родом Рабодар был из Расколотого мира. И всю жизнь занимался изучением переселения душ.

В трубке повисло многозначительное молчание. Я почувствовал, что надо что-то ответить.

— Это, эээ… очень интересно. А что, души можно переселять? Никогда о таком не слышал.

— Именно это Рабодар и пытался выяснить. Он верил, что, если заключить свой дух в какой-нибудь предмет, можно обрести бессмертие.

Ага, что-то начинает проясняться.

— И он решил обрести его внутри статуи с собственным изображением? — подсказал я.

— Именно, — торжествующе ответил Андрей. — Он сделал ее примерно за месяц до смерти. А потом слуги пришли поутру и обнаружили своего господина бездыханным. Говорят, Рабодар лежал на кровати, сложив руки на груди, и вид у него был такой безмятежный, словно он не умер, а всего лишь крепко заснул. А рядом стояло каменное изваяние. И глаза его светились.

Я невольно поежился. Бессмертие бессмертием, но не хотел бы я провести вечность, заключенным в камень. Там же никаких радостей жизни. Единственное событие, которое может произойти в жизни каменюки, это если на тебя нагадят голуби. Хотя у древних магов, конечно, свои причуды.

— Погоди, Андрей, это все, конечно, очень интересно, но мне нужно изваяние, которое можно более-менее легко присвоить. А эта магическая реликвия наверняка хранится в Академии или где-нибудь в музее или на худой конец в частной коллекции. А скорее всего вообще давно уехала в Москву, Император у нас любит подобные вещи. Так ведь?

В трубке смущенно засопели.

— На самом деле нет. Насколько я знаю, статуя Рабодара до сих пор осталась там, где раньше был его дом. Сначала слуги отказались ее перемещать, потом климат изменился, деревню, в которой раньше жил Рабодар, затопило… В общем, думаю, статуя так и осталась на болотах. В твоем графстве, кстати говоря. Если ее еще не затянуло на дно, конечно.

— А почему такое сокровище так и бросили на болотах? — Задал я логичный вопрос. — Там же дух великого мага и все такое? Что-то здесь не сходится.

— Ну, видишь ли, при жизни у Рабодара было много противников… — Андрей замялся. — На самом деле не все верили, что он открыл тайну бессмертия. Некоторые считали, великий маг просто сошел с ума. Хотя это, разумеется, не так!

Понятно. Похоже, великий Рабодар велик только в воображении Андрея, который никогда не страдал особым критическим мышлением. На самом деле это был просто чокнутый деревенский колдун, который вбил себе в голову, что сможет переселить свою душу в статую. Но нам и такой сгодится.

— Где примерно находятся эти болота? До полуночи я успею туда и обратно?

Андрей объяснил.

— Километров двадцать от твоей усадьбы. Только должен предупредить, на эти болота никто не ходит. Там живут…

Покровского прервали помехи, в трубке забулькало. К тому моменту, как связь наладилась, я уже успел перебрать целый список страшных чудовищ, охраняющих бесценного идола.

Наконец, когда связь наладилась, я дослушал фразу и расплылся в улыбке.

— А, ну это не проблема.

— Сапог!

Гоблины занимали небольшую пристройку, когда-то служившую для хозяйственных нужд. За все это время я так и не нашел, куда их приткнуть — остроухие проживали в усадьбе на правах формально полезной рабочей силы, которая на самом деле в основном только мешалась под ногами. Их предводитель в данный момент сидел на крыльце и занимался важным делом — ковырялся палкой в зубах. Судя по тому, что некоторых зубов у Сапога еще при нашем знакомстве не хватало, эта привычка не шла ему на пользу.

— Вы ведь сейчас ничем не заняты? — спросил я, подходя к остроухому и усаживаясь рядом. Надеюсь, что так, потому что занятые гоблины сулили потенциальные проблемы. Причем не то чтобы зеленые хотели навредить, они искренне пытались принести пользу, только это почему-то вечно не получалось. Последней инициативой команды Сапога было помочь какой-то бабуле из слуг вспахать землю. Жаль, гоблины были не в курсе, что пашут до того, как сеют, а не после.

Сапог отрицательно покачал головой. Из двери пристройки высунулась пара маленьких остроухих голов. Гоблины, почуяв, что намечается что-то интересное, прислушались.

— Тогда у меня для вас есть дело. Нужно достать одну каменную ерунду с болот, если она там все еще есть. А там обитают гоблины и, говорят, не слишком любят гостей. Но вас, я думаю, они примут с распростертыми объятиями.

— А зачем людишке эта штука? — подозрительно спросил Сапог.

— Да так, надо, — туманно ответил я. Объяснять ситуацию мне было лень, к тому же пришлось бы начать с самой концепции подарка. С точки зрения гоблинов гость, пришедший в дом и не тюкнувший хозяина по голове, уже праздник, зачем еще и что-то с собой притаскивать. — Говорят, при жизни он был великим магом, но потом обратился в камень. Нужно добыть эту реликвию.

Сапог вытащил палочку из зубов и принялся ковырять ей землю. Я понадеялся, что это работает только в одну сторону и потом он не сунет ее обратно. Хотя надежда, честно говоря, была слабая.

— А это обязательно? Людишке сильно нужен этот каменный кто-то там?

— Сильно. Но не переживай, вам дадут лошадей и выделят Аристарха в сопровождение, не одних же пешком я вас туда отправлю. А в чем проблема? Там же ваши сородичи.

— Мы не любим болотных гоблинов, — пискнул Тачка, тоже вылезая на крыльцо. — И никакие они нам не соро… сара… Не вот это самое слово. Они нам в подметки не годятся!

— Сволочи зеленые, — с вызовом донеслось из-за двери.

— Жадные, заносчивые и глупые, — дополнил Сапог.

— И злобные.

— И тупые.

— Ага, нам тут таких не надо. Таких у нас и так полно, — донесся чей-то писклявый, но очень воинственный голос.

— То есть они не нравятся вам, потому что кого-то напоминают? — подсказал я. Надо же, а гоблины способны к самокритике.

— Ага, — подтвердил Сапог. — Дебилы безмозглые. Совсем как людишки.

Я закашлялся, стараясь не рассмеяться. А нет, я их переоценил.

— Тогда смотрите на это так: вы милостиво снизойдете до своих отсталых родственников, нанеся им визит. И вообще, не можем же мы позволить, чтобы дух Рабодара томился на болотах. При жизни он боролся за права гоблинов!

По крайней мере, мог. Не уверен, что Рабодар вообще знал о существовании зеленых, но теоретическая-то возможность есть.

Гоблины заметно оживились. Аргумент с борьбой за права всегда действовал. Свои права остроухие очень любили, хоть и не особо понимали, в чем они заключаются.

Я еще раз позвонил Покровскому, уточнив местоположение столь нужной нам реликвии, кое-как нашел его на карте, и делегировал высшую касту гоблинского народа к их неразумным собратьям. Аристарх, которого я вместе с несколькими гвардейцами подрядил сопровождать зеленых, смотрел на них довольно уныло. Во взгляде начальника охраны ясно читалось, что видел он в своей жизни подчиненных и тупее, но каждый такой подчиненный был исключительным случаем.

Я уже собирался отходить ко сну, когда радостные вопли ознаменовали, что отряд вернулся. Впереди ехал Аристарх, следом на пони тащились гоблины, усталые, перепачканные болотной жижей, но довольные.

Аристарх спешился, развернул притороченный к его седлу сверток и достал оттуда потускневшую каменную статуэтку высотой примерно полметра. На наше счастье для того, чтобы переместить душу, Рабодару не потребовалось ваять себя в полный рост.

Ко мне подскочил Сапог. Он буквально лопался от гордости.

— Уж мы им показали! Придурки болотные!

— Ага, они нас испугались, — поддержал Тачка. — Чуть в портки себе не насрали.

— Но мы сделали все, как ты сказал, людишка, — добавил Сапог. — Драться не полезли. Применили эту, ди… дя… дыпломатию, во.

— И как именно? — полюбопытствовал я.

— Сказали, что, если эти уроды не отдадут нам статую, мы им головы поотворачиваем, — довольно поведал Сапог, истинный мастер переговоров.

— Они на нас так вылупились, — поддержал Тачка. — Ну и на этого тоже. — Тачка небрежно махнул в сторону Аристарха. — И сразу отдали. Испугались нас!

Гоблины, как один, выпятили грудь. Как смогли, по крайней мере, не то чтобы там было что выпячивать. Каждый из них представлял себя в эту минуту суровым бойцом, держащим весь мир в страхе. Я не стал говорить зеленым, что выглядят они примерно так же грозно, как стая тушканчиков.

— Никакой мистики ведь не происходило? — на всякий случай уточнил я у Аристарха. — Небо над вами не разверзлось, когда вы забирали покойного Рабодара, статуя не говорила?

— Разве что квакала, пока от нее не отлепили всех лягушек, — ответил начальник охраны. — Виктор, вы ведь не верите во всю эту чушь с переселением душ?

— Нет, конечно. Но подстраховаться стоит.

Я пристально оглядел статую. Она выглядела абсолютно обычно и слегка пованивала болотной тиной. Магического в ней на вид было примерно столько же, сколько в суповой кастрюле, причем на кастрюлях, в отличие от статуи, не рос мох.

— Сойдет, — решил я. — Надеюсь, Валуну и Кремень понравится.

На следующий день все мое семейство вместе с драконом и Аристархом отправилось на свадьбу.

Валун и Кремень облюбовали себе небольшую пещеру недалеко от шахты. Найти ее было легко, даже не зная точного местоположения — нужно было просто ехать на звуки горного обвала, который у троллей сходил за смех. Когда мы прибыли, праздник уже шел вовсю.

Тролли подошли к торжеству… масштабно. Масштабным у них было все, не только размер, но и широкая троллья душа, поэтому на каменных столах лежало столько щебенки, что ей можно было засыпать небольшой карьер.

— Виктор! Моя рада твоя видеть! — Валун хлопнул меня по плечу, что чуть было не привело к нескольким переломам. — И твоя. — Тролль повернулся к остальным. — И твоя, и твоя, и твоя тоже.

Игорь дружелюбно улыбнулся и быстро отошел, пока ему на плечо тоже не обрушилось проявление радости.

Фрейя оглянулась по сторонам, взлетела в воздух и выдохнула струю пламени в стену. Наверное, она так здоровалась.

— А ну кыш оттуда! — рявкнул я на драконицу, которая зависла под потолком пещеры. — Извините ее, она еще маленькая.

Тролли, в отличие ото всех виденных мною до этого живых существ, не разбежались. Наоборот, все семеро уставились на Фрейю с интересом. Я бы сказал, даже с умилением.

Валун протянул руку, и драконица, к моему удивлению, приземлилась прямо на каменную ладонь.

И тут же дыхнула.

— Ах ты… — заорал я, но мой вопль перекрыл визг Дарьи. И хорошо, обычно я не выражаюсь подобными словами при дамах. На мгновение лицо Валуна скрылось в струе драконьего пламени, а потом перед нашими глазами предстало… тоже лицо Валуна, только немного ошарашенное.

— Ее сжигать моя мох, — с удивлением отметил Валун, щупая голову. — Я его столько соскребать, а он никак не соскребаться. Эй, твоя, а ну дышать огонь опять!

— И тебе не больно? — удивленно спросил я. — Это же драконий огонь, он горячий, как в печке! Он не может расплавить разве что… ну да, разве что камень.

— Моя не больно, — жизнерадостно объявил Валун. Потом немного подумал и добавил: — Но щекотно.

Кто-то из троллей забрал Фрейю из рук Валуна и тут же подставил физиономию. Та, не заставляя просить себя дважды, выпустила струю пламени. Раздался одобрительный рев.

Фрейя вдруг оказалась очень популярна. Тролли передавали ее друг другу, дабы избавиться от лишней растительности и получить незабываемые впечатления. На третьем крещении огнем топливо в дракончике закончилось, и она взмыла под потолок. Все семеро троллей радостно помахали ей рукой. Похоже, моя питомица только что нашла себе новых друзей.

Так, стоп. Я еще раз пересчитал троллей. Кого-то не хватает.

— А где Кремень?

— Внутри быть. — Валун указал рукой куда-то вглубь пещеры. — Готовиться. Муж не мочь видеть жена перед свадьба. Плохой примета быть. Каменный бог не одобрять.

— И когда она появится?

— Скоро быть, — заверил Валун. — Ее ждать твоя, чтобы все видеть, что она быть самый красивый тролль. — На физиономии Валуна появилась мечтательное выражение. — У моя быть самый красивый жена.

В подтверждение его слов из глубины пещеры показалась Кремень. Увидев ее, я чуть было не осел наземь.

Невеста Валуна вполне могла бы выиграть какой-нибудь конкурс на самую модную троллиху. В том случае, если бы условием победы было нацепить на себя как можно больше абсолютно не сочетающихся украшений. Тело Кремень было обмотано золотистой тканью, кое-где разорванной, на руках и ногах гремели широкие каменные браслеты, голову венчало подобие шляпы, подозрительно напоминающее сплющенное жестяное ведро.

— А эта веревка, которая у нее вместо пояса, случайно не из нашего сарая? — шепнул Игорь. — И кое-что она явно сняла с пугала…

— Молчи, — шикнул я на кузена. — Здравствуй, Кремень! Поздравляю с замужеством!

Если бы троллиха могла, она бы зарделась. Валун смотрел на свою благоверную с таким восхищением, словно перед ним предстала самая прекрасная женщина мира. Впрочем, в понимании тролля так оно и было.

— Кстати, мы привезли вам подарок, — вспомнил я о с таким трудом добытой статуе. — Вот, это знаменитое изваяние мага Рабодара, который… В общем, просто отличное изваяние. — Я решил, что троллям сейчас не до пространных объяснений.

— Спасибо, — рассеянно проговорил Валун, не в силах отвести взгляд от своей невесты. Та смущалась.

Валун вдруг засуетился. Он явно считал своим долгом что-то сказать, но нужных слов на ум не приходило, а потому, как и любой мужчина в подобной ситуации, тролль преувеличенно бодро начал нести чушь.

— Ты такая красивая быть! А Виктор приводить с собой дракон! Ее дышать огонь! Твоя хотеть попробовать?

Кремень с интересом уставилась на Фрейю. Знакомство с драконьим огнем закончилось бы летально для большинства ее гардероба, но троллиха, очевидно, пока еще не дошла до этой мысли. Валун осторожно подставил ладонь, на которую опустилась Фрейя, и поднес ее к лицу Кремень.

Драконица потопталась с лапы на лапу, набрала побольше воздуха и выдохнула струю пламени. Но по одной только ей ведомой причине она выбрала мишенью не Кремень, а стоящую рядом временно позабытую статую Рабодара.

Раздался грохот и всех, стоящих рядом, отбросило от изваяния, словно взрывом.

Статуя открыла глаза.