Гранатовый срез

Глава 10

День выдался погожим — безоблачным, морозным, с первым нарядным снежком. Настроение было превосходное. События предстояли радостные.

Полынцев трусил по заснеженной тропинке, словно молодой лосенок, буруня и вздымая пушистые узорчатые хлопья. До СОБРа оставалось не больше 100 метров, и ноги едва сдерживались, чтобы не пуститься в галоп. Вот оно первое раскрытое дело, и не какое-нибудь, а убийство, и не простое, а военное. Час назад на связь вышел капитан Гусев и сообщил, что ровно в 17–00 из Чечни будет звонить Калашников, который приведет к аппарату самого Хасана Тасуева. Поймали, поймали душегуба! От этой мысли у Андрея распирало дыхание. Осталось задать мерзавцу пару-тройку несложных вопросов и все — кандалы, Сибирь…

— Чего ж тебе надобно, старче? — неожиданно прервал мысли Полынцева знакомый голос дежурного СОБРа. До ворот базы оставалось еще метров 10, а бдительный офицер уже заметил гостя.

— Сим-сим, откройся, — по-свойски крикнул Андрей, — а то ведь снова 'кустики' притащу.

Дверь незамедлительно щелкнула.

Во дворе стоял пятнистый спецназовский 'Лендровер', в котором сидел одетый в красивую бело-синюю форму подполковник Земин.

— О, привет, дружище! — открыл он дверцу машины. — Молодец, быстро добрался. Поднимайся сразу в мой кабинет. Там Гусев на телефоне дежурит. А я поехал к высшему начальству, зачем-то видеть возжелало. Спешу, брат, извини.

— Удачи вам, — махнул рукой Полынцев и направился, куда послали…

— Молодца! Быстро добежал, — поприветствовал его Гусев, развалившись за командирским столом, — проходи, устраивайся, наливай чаек. Ты с шефом успел пообщаться?

— Нет, только поздоровался.

— Значит, ничего еще не знаешь.

— Нет, а что?

— Я тебе не стал по телефону всего объяснять, но тут такое дело… — собровец выдержал небольшую паузу. — В общем, не клеится к нашему убийству этот чеченец, вот какая бодяга получается. Калашников говорит, что в хороших отношениях они были со Славкой, все друг о друге знали.

Знакомое чувство разочарования, как и в случае с грабителем, вынуло из души Полынцева радостный настрой и вдохнуло на его место грусть, тоску, подколодную змею, кручину. Вот тебе и первое раскрытое дело.

— Ну что за гадство такое получается! — вскрикнул он, хлопнув себя по швам. — Одного поймали — не тот. Другого достали — опять не тот! Зря меня в оперативную группу взяли, невезучий я какой-то. Неудачник.

— Да брось ты, е-мое! — ободряющим тоном сказал Гусев, — нашел тоже из-за чего расстраиваться, если так будешь на каждую мелочь реагировать, до пенсии не дотянешь. Подумаешь, не тот. Ну и хрен с ним, дальше искать надо. Некоторые вон годами за одним жуликом гоняются, а ты хочешь, чтоб все сразу. Так, только в книжках бывает. Лучше вопросы на бумажке набросай, чтобы не мычать по телефону. Мог ведь и ошибиться Колдун.

— Да, правильно, — встряхнулся Полынцев, — надо подготовиться, вдруг и правда ваш офицер ошибся, он ведь не знает всех тонкостей дела.

— Вот и я говорю. Давай, студент, рисуй шпаргалку, — Гусев взял с командирского стола чистый лист бумаги и протянул Андрею. В тот же момент раздался длинный междугородний звонок. — Але, на связи, — расплывшись в улыбке ответил спецназовец, — Привет, Колдун, привет братишка. Командир тебе сказал, что мы на следующей неделе выезжаем? Нет? Ну тогда я говорю… Не волнуйся, не заблудимся… Ты лучше хозяйство к передаче готовь, принимать буду с пристрастием… Ладно, как-нибудь договоримся. Ну что, твой клиент на месте?.. Мой тоже… Хорошо, зови, потом договорим… — Гусев протянул трубку Подынцеву, — держи, Чечня на связи.

Андрей ощутил некоторое волнение. На том конце провода была другая жизнь, другой мир: назнакомый, опасный, враждебный, жестокий. От него веяло порохом и смертью. Люди, находившееся в нем, казались ему настоящими героями, а он, участковый, по сравнению с ними — нежным ребенком из детского сада 'Солнышко'. Права была Светлана Берцова, когда называла его мальчиком, не возраст она имела в виду.

— Але, здравствуйте, — приглушенно выдавил Андрей, со стыдом замечая, что руки его начинают нервно подрагивать.

— Говори, — хрипло ответил чеченец.

От этого голоса, дерзкого и напористого, Полынцеву стало не по себе.

— Я… я хотел вас спросить… — начал мямлить он, запинаясь.

— Хотел, так спрашивай, — недовольно сказал Тасуев.

'Да что ж я, как щенок скулю, — одернул себя Андрей. — А если бы довелось с ним в живую встретиться, а если бы в других условиях? Позорище, телефона испугался, люди же смотрят, ну-ка быстро соберись, тюфяк!

— Где вы были 25 октября между 19 и 22 часами? — сказал он официальным тоном и почувствовал себя немного уверенней.

— В милиции. В Центральном райотделе. Задержали для установления личности. Просидел весь вечер. Что еще?

— Хорошо, мы это проверим. А когда из города уехали?

— На следующий день после убийства Славы.

— А почему? И откуда узнали про убийство? — оживился Полынцев

— Директору 'Кроны' звонил, он рассказал. А уехал, чтоб в милицию опять не забрали. Для вас все чеченцы — бандиты, пока разберетесь, месяц пройдет, а мне работать надо, семью кормить.

— А зачем Батюшкина предупреждали, чтоб язык за зубами держал?

— Я же объяснил: к чему лишние подозрения вызывать?

— Что за сделку с Берцовым проводили?

— Какую?

— А что их много было?

— Конечно. Мы давно со Славой работали. Еще в Чечне познакомились, когда он в командировки приезжал. Общие друзья у нас. Приветы через меня передавали. В этот раз лекарства со мной отправил. Старику одному в Урус — Мартан.

— А почему в Грозном от собровцев убежали?

— Э-э — что у вас, что у нас — все одно. Отвезут в Чернокозово и будут год разбираться, а детей кто накормит?

— Какие у вас отношения с директором 'Кроны'?

— Никаких, — отрезал Тасуев.

— Вы же с ним работали, — усомнился Андрей.

— Нет — это мы со Славой работали. Если б не он, директор никогда бы не стал с нами связываться. Не любит он чеченцев. Да вы все нас не любите.

— Можно подумать вы нас любите, — осмелел Полынцев.

Услышав эти слова, Гусев одобрительно повел бровью и показал большой палец.

— Э-э, не надо эту тему поднимать — и у вас, и у нас люди разные есть, — недовольно протянул кавказец.

— Хорошо, — согласился Андрей. — Я пока не буду вас арестовывать (откуда было знать далекому Хасану, кто с ним разговаривает), при условии, что даете слово без нашего ведома никуда из города не отлучаться.

— Согласен, — после небольшой паузы бросил Тасуев. — Это надолго? Мне работать надо, по районам ездить.

— Постараемся побыстрее, не все от нас зависит. А сейчас передайте трубку нашему сотруднику.

— До свидания, — недовольно буркнул чеченец.

— Пока, — хамовато ответил Полынцев.

Фокин сидел в холодном троллейбусе 4-го маршрута и, глядя на тусклые уличные фонари за окном, размышлял о везении на невезения. В кои-то веки случилось нормальное убийство: не подъездного алкаша, не бомжа с помойки, а целого замдиректора солидной фирмы. И что? И ничего! Фирма оказалась поганенькой, того и гляди, по швам расползется, директор хитреньким, сам не прочь за чужой счет пообедать, а расследование вывело не куда-нибудь — в Чечню, пупок террора. Вам бы хотелось на Мальту? Простите, сэр, но туда все билеты проданы. Остался Афганистан и Кавказ. Ну, да, кто бы сомневался. Только вот интересно знать, как же она выглядит эта самая, Госпожа Удача? Хоть бы одним глазком на нее зыркнуть.

— Бессовестные, куда в транспорт с бутылками лезете! — крикнула женщина-кондуктор двум юнцам лет 17–18. — Людей бы постеснялись!

— Ты че раскудахталась, тетка!? — сказал один из них, что был побольше ростом и глотнул пива из бутылки 'Козела'.

— Че базланишь!? — поддержал его второй, громко рыгнув. — Все молчат, а она че-то базланит.

— Вас родители этому учили? — покачала головой кондуктор. — Здесь-то вы все смелые, а как в армию идти, так хвосты поджимаете, там языки-то быстро поукорачивают.

— Ты сама в армию иди, раз там кайфово, — роготнуд высокий, — а нам и тут прикольно.

Фокин окинул взглядом переполненный салон. А ведь, правда, все вокруг молчат, будто воды в рот набрали. В прежние-то времена пассажиры склевали бы пьяное хамло на раз. А сейчас… Куда катимся? Кого растим?

Олег решительно встал с места.

— Остановка 'Автомобильный магазин', - послышался из динамика голос водителя.

Да, из-за таких вот 'объедков' страна превращается в помойную яму. Сыщик с негодованием посмотрел на молодых наглецов и… вышел из троллейбуса. До вечернего совещания оставалось всего 15 минут, а Чупачупс не любил опозданий…

— Ты почему один, где Полынцев? — недовольно спросил Журавлев, когда запыхавшийся Фокин застыл на пороге его кабинета.

— Из СОБРа еще не вернулся — транспорт, наверное, подвел.

— Хорошо, проходи. Начнем без него. Результат все равно уж известен, — Игорь Витольдович раскрыл пузатый ежедневник и забарабанил авторучкой по исписанным страницам. — Итак: очередная наша версия с успехом вылетела в трубу, правильно я понимаю?

— Правильно, — виновато кивнул Олег.

— Отсюда вывод — работать мы не умеем. Правильно я понимаю?

— Правильно.

— Отсюда вывод — на кой черт мы здесь нужны. Так или нет?

— Да как сказать, — пожал плечами сыщик, — с одной стороны, вроде бы, так, а с другой, совсем даже наоборот.

— Ой, только не надо говорить, что отрицательный результат, это тоже результат, — скривился Чупачупс. — Когда будет положительный? Где перспектива? Версии сыплются, как волоски с моей плешивой башки… Не улыбайся… Я устал от начальства клизмы получать. Стою там, как болван какой, как дурак набитый, как председатель общества тупых… Не улыбайся, говорю! — Журавлев достал из кармана носовой платок и громко высморкался. — Мде оддо деподядно, — он высморкался еще раз. — Мне одно непонятно, как с такими мозгами вообще можно что-то раскрывать, а, Олег Степанович?

— А что, мозги, как мозги.

— Если б ты сейчас видел свою преглупую ухмылку, — снова поднес к лицу платок Игорь Витольдович. — Апчхи!

— Будьте здоровы.

— Спасибо. Апчхи!

— Будьте здоровы.

— Спасибо. Апчхи, апчхи!

— Будьте здоровы.

— Ну хватит уже, — отмахнулся Чупачупс.

— Это вы мне? — на всякий случай переспросил Фокин.

— А ты думал кому?

— Не знаю, может, себе приказали.

— Вот и я о том же — с мозгами у нас явная напряженка. Впрочем, с трудолюбием тоже. Версию с тайным договором отработал?

— Не успел, другие дела навалились.

— Тимохина еще вспомни.

— Тимохина же нет, — будто услышав подсказку, подхватил Олег.

— Разрываешься буквально.

— Разрываюсь буквально, — согласился сыщик.

— Я тебе разорвусь, пожалуй! — вскипел Журавлев. — Я тебе, дубина ленивая, так разорвусь, что зашиваться потом замучаешься! Всякий стыд потерял, диван ходячий! Ты на себя в зеркало посмотри — сын слона и бегемота! В кабинете сидишь? Задницу плющишь, жирок на зиму откладываешь? А мы еще удивляемся, почему у нас версии лопаются, как дешевые презервативы. Да что ж им делать-то остается?

Олег не понял кому — версиям или презервативам, но переспрашивать не стал. Ему нравилось, когда начальник употреблял интересные сравнения. Сразу было видно, человек знал жизнь не по учебникам.

— Разрешите войти? — заглянул в кабинет, Полынцев.

— Стучаться надо! — рявкнул Чупачупс, раздосадованный тем, что его сбили с боевого ритма.

— Я стучался, просто у вас тут шумно, не слышали, наверное, — растерянно пробормотал Андрей.

— Ты мне еще погундось, — брызнул слюной майор, убирая носовой платок в карман. — Проходи, чего топчешься, как девка на панели…

Фокин снова отметил глубокие познания начальника в культурно-досуговой области.

— Как там в СОБРе? — сбавляя обороты, спросил Игорь Витольдович.

— Плохо все.

— Да не приукрашивай, — махнул он рукой, — лучше садись и слушай. Итак, у нас в запасе осталась единственная приличная версия: договор Батюшкина с Жуковым. Она еще не отработана, потому что некоторые были слишком заняты просиживанием штанов. В итоге преступник до сих пор бегает на свободе и охаживает наших сотрудников поленьями по головам. Уверен, что охота на Берцову — это его рук дело. Отсюда вывод — Батюшкина нужно срочно задерживать и припирать к спиной стенке, может, повезет — сам расколется.

— А я давно говорил, что его надо брать, — напомнил Фокин.

Журавлев сурово взглянул на подчиненного, опалив его толстую физиономию жгучей неприязнью.

— Между прочим, директор 'Кроны' еще с официанткой из 'Лотоса' знаком, — неожиданно вспомнил Полынцев. — Может, конечно, простое совпадение, но убийство-то в двух шагах от кафе произошло.

— Правильно мыслишь, участковый, — похвалил Игорь Витольдович. — Как там с Чечней пообщался? Нормально все?

— Да как сказать, сначала, вроде бы, мандражил немного, а потом ничего, освоился. Вот интересно тоже получается — чеченец оказался другом врага.

— Говорят, бывает такое, — вздохнул Журавлев, — боевое прошлое их связывает: в одних окопах сидели, одни лишения испытывали. Вон смотрите, к нам немцы каждый год на 9 Мая приезжают, водку с ветеранами глушат. Война — непростая штука.

— Да, Берцова тоже что-то об этом говорила, — подал голос насупившийся сыщик…

Зайдя после совещания в кабинет Фокина, Полынцев заметил у окна две большие китайские сумки:

— Откуда базар?

— А это, — пробурчал Олег. — Да на дежурстве вчера прихватили одного черта, никаких документов не было. Изъяли.

— Чего делать будешь?

— Если принесет бумаги, отдам. Нет — комиссионно уничтожим.

— А что там хорошего?

— Да ничего: парфюмерия, тряпки какие-то.

— Зинаиде гостинец?

— Женишься, узнаешь, почем фунт лиха, — свернул разговор сыщик. — Давай лучше подумаем, как Батюшкина задерживать будем.

— Поехали сейчас в офис, он, наверное, еще там.

— Да, наверное… Только жалко, что машины нет, пешком ведь не пойдешь.

— В дежурке попросим.

— Правильно, — Фокин, поднял трубку местной связи, — Але, дежурный? У тебя колеса есть?.. Нет, не те — обычные… Я вполне серьезно спрашиваю… А когда будут?.. Ясно.

— Не дал?

— Не-а. Говорит, через час, не раньше. Давай отложим до завтра, не в маршрутке же его везти.

— Ты что, нам Чупачупс утром покажет, где раки свистят, он же сказал — срочно… А, ну-ка, подожди, — Андрей сел за городской телефон и набрал номер… — Але, здравия желаю, товарищ подполковник, это снова Полынцев беспокоит. С моей стороны будет слишком нахально попросить вас о помощи?.. Нет?.. Спасибо. Нужно одного человечка задержать по нашему делу. Директора фирмы 'Крона', где Берцов работал… Хорошо диктую… Спасибо, жду.

— Ну ты даешь, — изумился Фокин, — с командиром, что ли разговаривал?

— А то!

— И что, согласился?

— А то!

— Молодец, хвалю, умеешь с людьми контачить.

— Да не во мне дело, — признался Андрей, — просто Земин командиром стал недавно — до этого бойцом был, начальником отделения и т. д. — в общем, не загрубел пока, без апломба общается. Если б успел командирский жир нагулять, еще неизвестно, помогал бы или нет.

— Согласен, — кивнул Фокин, — вон, к нашему Чупачупсу на кривой кобыле не подъедешь. Я ему — будьте здоровы. А он мне — сын осла и бегемота.

— В каком смысле? Тупой, что ли?

— Нет, толстый.

— А осел при чем?

— Да откуда ж я знаю, говорю же, заелся он в начальниках, несет всякий бред…

Игорь Витольдович совершал вечерний моцион по этажу с чашечкой кофе в руках. Проходя мимо кабинетов, он на минутку-другую задерживался у каждого, слушая, о чем говорили внутри, а потом двигался дальше или заглядывал в гости — в зависимости от настроения. Порой, молодые сыщики удивлялись: вроде бы, только вечером обсуждали какую-то проблему, а утром Журавлев поднимал ее на оперативном совещании — чудеса. И лишь старые оперативники догадывались об истинных секретах прозорливости начальника. Подслушивать и подглядывать он умел как никто другой. Больше всего Игорь Витольдович любил флегматичного Фокина. Трубный голос его гремел по всему коридору и был хорошо различим даже с расстояния в 20 шагов. Как сейчас, например. 'Поклеп, какой, поклеп, — мысленно отвечал Журавлев на претензии в свой адрес, — не осла и бегемота, а слона и бегемота — он даже здесь все перепутал, хотя, надо признать, удачно получилось'.

— В сторону! — послышался сзади громкий командный голос, и коридор содрогнулся от дружного топота.

'Интересно, кто смеет разговаривать со мной в таком тоне? , - успел подумать Игорь Витольдович и упустил время на то, чтобы поберечься.

В следующее мгновение он уже летел к стене, будто камень с дороги, по которой мчалась колонна тяжелых военных грузовиков.

Разбив чашечку, выронив серебряную ложечку (тут же расплющенную чьим-то кованым ботинком) и залив бежевый пуловер черным, как деготь, кофе, обескураженный начальник раскрыл было рот, чтоб поднять воздушную тревогу, но тут услышал снова:

— В сторону!

— Кто вы такие?! — возмущенно вскрикнул Игорь Витольдович, вжавшись в стену, как блин в сковородку.

Вторая группа бойцов в пятнистой форме, с перевязанным человеком на руках, скрылась вслед за первой в кабинете Фокина…