Грань риска

20

Вторник, 4 октября 1994 года

Оглушительный удар грома в мгновение ока вырвал Ким из цепких объятий глубокого сна. Дом все еще сотрясался от страшного шума, когда она, наконец, сообразила, что, выпрямившись от испуга, сидит в постели. Шеба, напуганная природным катаклизмом, моментально забилась под кровать.

Не успел еще отгреметь гром, как хлынул дождь и подул порывистый сильный ветер. Долго сдерживаемая ярость природы обрушилась на землю со всем неистовством и первобытной необузданностью. Капли дождя, как камни, барабанили по шиферной крыше над головой Ким. Она слышала, как дождь неистово бился о стекла выходящего на запад окна.

Ким выскочила из постели и бросилась закрывать окно. Сильный ветер направлял струи дождя прямо к ней в спальню. Она уже почти справилась с хитроумным механизмом створного окна, когда неожиданно сверкнувшая молния ударила в громоотвод одной из башенок замка. Все здание мгновенно озарилось призрачно-ярким голубым светом.

В то мгновение, когда поле между замком и коттеджем было ярко освещено, Ким заметила на нем весьма примечательную фигуру. Это был полуодетый, похожий на привидение человек, бежавший по траве. Ким не могла быть полностью в этом уверена, освещение было кратковременным, но ей показалось, что это Элеонор.

Ким вздрогнула, когда совсем рядом раздался еще один удар грома, последовавший за вспышкой молнии. В ушах звенело. До боли в глазах Ким вглядывалась в темноту. За пеленой дождя ничего не было видно. Она надеялась, что сейчас снова сверкнет молния, но их больше не было.

Насмерть перепуганная увиденным, Ким бегом бросилась в спальню Эдварда. Она была убеждена, что это не галлюцинация: по двору действительно бегал какой-то человек. Была ли это Элеонор или нет, несущественно. Нельзя же допустить, чтобы по улице в такую грозу носился полуголый человек, тем более, что в любой момент могло появиться страшное животное, наводившее ужас на всю округу.

Надо было обо всем сказать Эдварду. Ким была очень удивлена, увидев, что дверь в его спальню заперта. Обычно он беспечно оставлял ее открытой. Ким постучала. Не получив ответа, она постучала громче. Ответа все равно не было. Ким осмотрела замок на старой двери. Она оказалась незапертой. Ким вошла в спальню.

Первое, что она услышала, остановившись на пороге, было шумное дыхание Эдварда. Ким несколько раз громко окликнула его, но он даже не шевельнулся.

Сверкнула молния, и комната на мгновение ярко осветилась. Эдвард в нижнем белье лежал на кровати, широко раскинув руки. Одна штанина осталась на ноге, остальная часть брюк, вывернутая наизнанку, свисала с постели до пола.

После вспышки молнии Ким напряглась в ожидании удара грома, и ожидания ее не обманули. Грянул такой грохот, что ей показалось, будто земля под домом раскололась.

Включив в холле свет, Ким подбежала к кровати Эдварда. Она снова попыталась докричаться до него. Без толку. Она осторожно потрясла его за плечо. Он не только не проснулся, даже дыхание его не изменилось. Она начала изо всех сил трясти его. Ее усилия пропали даром. Она встревожилась. Все это походило на настоящую кому.

Ким повернула рычажок реостата лампы на ночном столике на максимальную мощность. Эдвард являл собой картину полнейшего спокойствия. Лицо было расслаблено, рот приоткрыт. Ким положила обе руки ему на плечи и начала снова трясти, громко окликая по имени.

Сначала изменился ритм его дыхания. Потом он открыл глаза.

— Эдвард! Ты проснулся? — громко спросила Ким.

Казалось, Эдвард совершенно сбит с толку и дезориентирован. Потом он остановил взгляд на Ким. Ее руки все еще лежали у него на плечах.

Ким заметила, что зрачки глаз Эдварда внезапно расширились, как у кота, готового к прыжку. Потом глаза его сузились в щелки, а верхняя губа, обнажая зубы, оттянулась кверху. Он стал похож на оскалившегося хищника. Спокойное до этого момента лицо Эдварда исказилось гримасой необузданной ярости.

Пораженная этой страшной неожиданной метаморфозой, Ким отпустила его плечи и отпрянула. Она была просто ошеломлена. Она не думала, что пробуждение может вызвать у него такой приступ гнева. Эдвард, издав горловой звук, похожий на звериное рычание, сел. Потом, не мигая, уставился на нее.

Ким кинулась к двери, понимая, что сейчас он бросится на нее. Она услышала, как он грохнулся на пол, видимо, запутавшись в не полностью снятых брюках. Ким захлопнула за собой дверь его спальни и заперла ее на задвижку.

Очертя голову Ким бросилась бежать на кухню, к телефону. Она понимала, что с Эдвардом происходит что-то страшное. Это была не просто злость от того, что его не вовремя разбудили. Нет, это было какое-то умопомешательство.

Ким набрала 911, но, пока шло соединение, в спальне наверху раздался страшный грохот. Дверь разлетелась в щепки. Секунду спустя она услышала на лестнице рык Эдварда. Он спускался вниз. Шаги приближались.

Потеряв голову от страха, Ким отбросила телефонную трубку и, забыв обо всем, бросилась к черному ходу. Добежав до двери, она обернулась. Эдвард в ярости ломал обеденный стол, оказавшийся на его пути. Мирный ученый превратился в одержимого.

Ким ударом ноги распахнула дверь и выбежала под дождь. Вода лилась с неба неудержимым потоком. Но единственное, о чем могла сейчас думать Ким, это где искать помощи. Таким местом мог быть замок. Она обогнула дом и опрометью, несмотря на кромешную тьму, со всех ног кинулась к замку.

Ужасающих размеров молния расколола небо, залив светом мокрую землю. На фоне неба обозначился резкий черный силуэт замка. Незамедлительно последовал удар грома, эхом отдавшийся от прихотливо изломанного фасада мощного строения. Ким бежала, не останавливаясь. Вселяя в нее надежду на спасение, в некоторых окнах служебного флигеля горел свет.

Добежав до засыпанной гравием площадки перед замком, Ким сбавила скорость. Хотя паника защитила ее от чувства холода и сырости, камни слишком больно кололи ее босые ноги, чтобы можно было этого не заметить. Перейдя на быстрый шаг, она пошла к боковому входу, но, приблизившись к подъемному мосту, увидела, что ворота главного входа приоткрыты. Это было очень кстати.

Тяжело дыша, Ким вбежала в замок. Через холл она пробежала в большой зал, тускло освещенный светом окрестных городов, отраженным от низких грозовых туч.

Ким решила пробежать через столовую и кухню в комнаты флигеля, но в этот момент нос к носу столкнулась с Элеонор. Мокрая белая кружевная ночная рубашка приклеилась к телу женщины, как вторая кожа.

Ким на мгновение остановилась и застыла, как парализованная: теперь она знала, что не ошиблась, она действительно видела, как Элеонор бежала по траве под дождем. Ким хотела, было предупредить ее об Эдварде, но слова застряли у нее в горле, когда она в неверном свете разглядела лицо молодой женщины. В нем было такое же нечеловеческое, звериное выражение, как у пробудившегося Эдварда. Что еще хуже, рот Элеонор был вымазан кровью, словно она только что грызла сырое мясо.

Столкновение с Элеонор задержало Ким, и она не успела скрыться от Эдварда. Тяжело хватая ртом воздух, он ввалился в помещение и несколько секунд топтался на месте, высматривая Ким в полумраке. Волосы его слиплись от влаги и мокрыми косицами висели по обе стороны головы. На нем были футболка и боксерские трусы. Всю одежду покрывала грязь.

Ким повернулась к нему лицом. От вида его звериной морды у нее перехватило дыхание. Нельзя было сказать, что черты лица как-то особенно изменились, нет. Просто оно не выражало ничего, кроме слепой ярости.

Эдвард крадучись направился к Ким, но вдруг остановился. Он обнаружил в комнате присутствие своей сотрудницы. На время забыв о Ким, он так же крадучись направился к Элеонор. Оказавшись от нее на расстоянии вытянутой руки, он откинул голову и начал принюхиваться. Элеонор делала то же самое. При этом они медленно кружили друг вокруг друга.

Ким содрогнулась. Это была сцена из ночного кошмара: в джунглях встретились два диких зверя и обнюхивают друг друга, чтобы проверить, кто из них хищник, а кто жертва.

Ким медленно пятилась назад, пока Эдвард и Элеонор отвлеклись. Увидев, что проход в столовую свободен, она рванулась туда. Ее резкое движение привлекло внимание двух зверей. Подчиняясь древнему охотничьему инстинкту, они бросились в погоню.

Пробегая через столовую, Ким выдвигала стулья из-под стола и разбрасывала их на пути преследователей, надеясь этим замедлить их продвижение. Эта военная хитрость сработала даже лучше, чем она ожидала. Растерявшиеся от вида неведомо откуда появившихся препятствий и неспособные отклониться от своего маршрута, Эдвард и Элеонор с разбегу налетали на подставленные стулья. Преследователи падали с дикими, нечеловеческими криками. Однако эта уловка не могла задержать их надолго. Вбегая во флигель для слуг, Ким оглянулась и увидела, что они уже успели встать и, отбросив с дороги стулья, кинулись за ней, не обращая внимания на синяки и шишки.

Не останавливаясь, Ким начала громко звать на помощь. Она достигла лестницы и, не переставая кричать, взбежала на второй этаж. Ни минуты не колеблясь, она вломилась в комнату, которую, как она знала, занимал Франсуа. Он лежал в постели и мирно спал при включенном свете.

Ким бросилась к нему, окликая по имени. Она начала лихорадочно трясти его, но он и не думал просыпаться. Ким стала кричать во весь голос и вновь принялась трясти Франсуа изо всех сил. То, что произошло дальше, повергло ее в настоящий столбняк. Даже охваченная дикой паникой, Ким вдруг вспомнила, что так же точно она не могла разбудить и Эдварда. Она попятилась к двери, но было поздно. Глаза Франсуа медленно открылись. Так же, как было с Эдвардом, лицо Франсуа претерпело метаморфозу от полной безмятежности до неудержимой ярости. Он точно так же сузил глаза и, оскалив зубы, издал низкий звериный рык. Через мгновение это было безумное, охваченное слепой яростью животное.

Она бросилась бежать, но Эдвард и Элеонор уже были здесь и преградили ей путь к бегству. Не колеблясь ни секунды, Ким через боковую дверь выскочила в кастелянскую, а оттуда выбежала в холл. Поднявшись по другой лестнице, она снова попала на второй этаж, где находились обитаемые комнаты.

Застыв на пороге, Ким даже не успела снять руку с дверной скобы. В коридоре, полуодетые и покрытые с ног до головы грязью, стояли Курт и Дэвид. С их голов струями стекала вода. Видимо, они только что побывали на улице. На полу перед ними лежала расчлененная кошка, а их губы были испачканы свежей кровью.

Ким захлопнула дверь. Она слышала, как остальные поднимаются по лестнице. Оглянувшись, она открыла боковую дверь, ведущую в центральную часть дома. Слава Богу, она хоть знала, как их обойти!

На спринтерской скорости Ким пробежала анфиладу хозяйских комнат. В силу своего расположения комнаты эти были освещены так же, как большой зал. Ким удалось не наскочить на столы, стулья с высокими прямыми спинками и диваны. Пролетев эти комнаты на одном дыхании, Ким чуть не врезалась в дверь, ведущую в крыло для гостей. Схватившись за ручку двери, Ким рывком распахнула ее. В холле было темно. Но она знала, что там нет никакой мебели, поэтому она спокойно продолжала бежать.

В следующий момент она налетела на какой-то стол, которого не должно было здесь быть. Она сильно ударилась животом о край стола, потеряла равновесие и упала с невероятным грохотом. Секунду она лежала неподвижно, прислушиваясь к себе и пытаясь понять, не причинила ли она себе серьезных увечий. Живот сильно болел, а колено онемело и ничего не чувствовало. На руку ей что-то капнуло, и она поняла, что это кровь.

Ким ощупью обследовала место, куда она попала. И поняла, на что она налетела. Это были инструменты водопроводчика и верстак. Вот откуда здесь взялся стол! Водопроводчик и его сын перенесли свои инструменты в гостевое крыло, чтобы проверить состояние труб и при необходимости их отремонтировать.

Ким прислушалась. Вдалеке, на стороне служебного флигеля, слышался шум открываемых и закрываемых дверей. Эти звуки, которые производили звероподобные твари — Ким была противна сама мысль о том, чтобы назвать этих существ людьми, — подсказали ей, что преследователи ищут ее наугад. Они не последовали за ней единственно возможным путем, потому что в своих поисках руководствовались не разумом, а слепыми инстинктами и простейшими рефлексами.

Ким поднялась на ноги. Онемение в колене сменилось острой болью. Она потрогала больное место и почувствовала, что сустав уже начал опухать.

Глаза Ким привыкли к темноте. Она была уже в состоянии рассмотреть верстак и некоторые из инструментов. Увидев на верстаке трубу, она схватила ее, думая использовать как оружие. Но труба оказалась из пластмассы. Ким отбросила ее в сторону. Вместо трубы она решила при необходимости воспользоваться молотком, который она тоже нашла на верстаке. В следующую минуту она отложила в сторону и молоток, потому что увидела ацетиленовую горелку для сварки. Рядом с горелкой лежала кремневая зажигалка. Если эти твари действуют, подчиняясь звериным инстинктам, то они должны бояться огня.

Взяв в руку горелку, Ким, превозмогая боль в колене, вышла на лестницу, ведущую в крыло для гостей. Перегнувшись через перила, она посмотрела вниз. В холле первого этажа горел свет. Ким снова прислушалась. Тот шум, который она слышала раньше, продолжал раздаваться в противоположном конце дома.

Ким начала спускаться вниз, но, сделав несколько шагов, была вынуждена остановиться. Двумя лестничными маршами ниже, на первом этаже, Ким заметила Глорию. Та расхаживала взад и вперед, как кошка перед мышиной норкой. На беду Ким, Глория увидела ее и, издав воинственный клич, бросилась за ней вверх по лестнице.

Уходя от преследования, Ким со всей возможной в ее положении быстротой вновь пересекла холл. На этот раз она сумела обойти верстак. Пробравшись в центральную часть дома, она, хромая, поднялась по главной лестнице наверх. Позади она услышала сильный треск и дикий вой. Видимо, Глория в темноте налетела на верстак.

Держась стенки, чтобы ее нельзя было увидеть снизу, Ким спустилась по главной лестнице. Спустившись с нее, она медленно стала продвигаться к большому залу. Дойдя до входа, она, притаившись, заглянула туда. Облегченно вздохнула, убедившись, что там никого нет.

Чтобы попасть в холл центрального входа, Ким надо было преодолеть еще один лестничный пролет и большой зал. Достигнув его, Ким, как могла быстро, захромала к выходу, но, не дойдя до цели буквально двести футов, была вынуждена остановиться. К ужасу своему, она увидела, что, блокируя ей выход, в центральном холле появилась Элеонор. Она расхаживала точно так же, как Глория, но в отличие от нее пока не заметила Ким.

Ким быстро свернула в сторону, чтобы оказаться вне поля зрения Элеонор. И тут услышала, что кто-то спускается по главной лестнице и через несколько секунд будет здесь.

Времени на размышления не оставалось. Припадая на ушибленную ногу, Ким снова пересекла зал и спряталась в дамском туалете под главной лестницей. Стараясь не шуметь, она заперла дверь на задвижку. Чьи-то шаги уже раздавались у нее над головой.

Напряженно прислушиваясь к звуку шагов, Ким постаралась сдержать рвущееся из легких дыхание. Звук смолк. Существо ступило на мягкий толстый ковер, который устилал пол большого зала.

Ким была страшно напугана. Только теперь, воспользовавшись предоставленной ей передышкой, она смогла по-настоящему оценить опасность положения. Осознав ее, она ужаснулась. Кроме всего прочего, ее сильно донимала боль в колене, она промокла до нитки, замерзла, ее колотила сильная дрожь.

Ким поняла, что, видимо, каждую ночь Эдвард и его сотрудники впадают в такое первобытное состояние. Если это так, и если они поняли, что это действительно происходит с ними по ночам, то не приходится удивляться тому, что в лаборатории царит столь похоронное настроение. Ким стало страшно при одной мысли, что за все недавние происшествия в округе ответственны именно сотрудники лаборатории, а не мифическое животное или юные вандалы.

Ким передернуло от отвращения. Совершенно ясно, что причина всего этого кошмара — «ультра». Принимая это лекарство, исследователи становились, по странной иронии судьбы, такими же одержимыми, как те женщины, на которых «ведьмы» насылали «порчу» в 1692 году.

Эти размышления вселили в Ким надежду. Если она правильно оценила ситуацию, то к утру все эти звери опять превратятся в нормальных людей, как в старых готических фильмах ужасов. Надо отсидеться здесь до утра, и все будет в полном порядке.

Ким наклонилась и положила на пол ацетиленовую горелку и зажигалку. Порыскав в темноте по туалету, она нашла полотенце и кое-как вытерлась. Ее ночная рубашка промокла насквозь. Чтобы хоть немного сберечь тепло, Ким набросила на плечи полотенце. Обхватив себя руками, чтобы унять дрожь, она присела на краешек унитаза. Из-за боли в колене ей было трудно стоять.

Время тянулось страшно медленно. Ким совершенно не представляла себе, который теперь час. В доме было тихо. Но вдруг раздался звон разбитого стекла. Ким вскочила. Зря она тешила себя надеждой, что эти звери перестали ее искать. Она услышала грохот открываемых дверей и разбиваемых шкафов.

Несколько минут спустя Ким оцепенела, вновь услышав над головой звук шагов. Кто-то медленно и с частыми остановками спускался по лестнице. Ким решила больше не садиться. Случайный приступ дрожи мог стать причиной стука пластмассовой крышки о фаянсовый корпус унитаза. Она боялась, что резкий звук привлечет внимание преследователей.

Постепенно Ким поняла, что она все время слышит какой-то новый звук, который раньше не доходил до ее сознания. Кто-то, стоя у дверей туалета, принюхиваясь, громко втягивал воздух носом, как Эдвард два дня назад. Она вспомнила рассказ Эдварда о том, что прием «ультра» невероятно обострил его способность к чувственному восприятию. У Ким пересохло во рту. Если в ту ночь Эдвард учуял слабый запах ее духов, то он может и сегодня по запаху определить, где она прячется.

Пока Ким изо всех сил стремилась унять дрожь, существо спустилось с лестницы и оказалось у дверей туалета.

Сопение усилилось. Тварь за дверью принюхивалась уже совершенно целенаправленно. Потом кто-то снаружи схватился за дверную ручку и начал ее с шумом трясти, стараясь открыть дверь. Ким затаила дыхание.

Минута шла за минутой. По звукам Ким удалось понять, что за дверью туалета собралась целая группа новоявленных дикарей.

Ким страшно перепугалась, когда кто-то из них несколько раз с силой ударил кулаком по хлипкой двери. Дверь пока выдерживала натиск, но было ясно, что серьезного штурма она не выдержит.

Охваченная паникой, Ким, присев на корточки, начала лихорадочно шарить по полу руками в поисках ацетиленовой горелки. Она долго не могла ее найти, и у нее заныло сердце. Наконец, пальцы наткнулись на горелку. Зажигалка лежала рядом.

Не успела Ким подняться, держа в руках сварочный аппарат и зажигалку, как на дверь вновь обрушились неистовые удары. По тому, как часто они сыпались, Ким поняла, что в дверь ломится целая группа.

Дрожащими пальцами Ким попыталась зажечь зажигалку. Она нажала на кнопку, и из-под кремня яркой россыпью вылетел сноп искр. Взяв горелку в правую руку, Ким повернула на ней вентиль. Из сопла с шипением вырвалась струя горючего газа. Вытянув вперед руку с горелкой, Ким поднесла к соплу зажигалку и нажала на кнопку. Раздался негромкий хлопок. Газ вспыхнул.

Едва Ким успела это сделать, как дверь треснула, не выдержав натиска. В полотне двери появлялись все новые и новые трещины. Они становились шире. В синеватом свете горелки Ким с ужасом увидела, как в эти трещины просовываются окровавленные руки. В этот момент дверь разлетелась на куски.

Ким увидела толпу сотрудников лаборатории, похожих в этот момент на стаю голодных зверей. Все они разом попытались ворваться в туалет. На пороге началась свалка — из клубка сплетенных тел то и дело показывались чьи-то руки и ноги. Преследователи только мешали друг другу.

Держа горелку в вытянутой вперед руке, Ким направила пламя на участников свалки. При горении пламя ровно гудело. В свете его стали видны искаженные яростью человекоподобные морды. Ближе всех к Ким находились Эдвард и Курт. Она направила на них свое оружие и увидела, как ярость сменилась страхом.

Гонимые инстинктивным ужасом перед огнем, исследователи-монстры кинулись наутек. Сведенные в щелочки глаза, не отрываясь, следили за огнем, вырывавшимся из носика горелки.

Воодушевленная такой реакцией, Ким вышла из своего убежища, держа перед собой горелку на вытянутых руках. Вся орда отпрянула назад. Ким попробовала продвинуться вперед. Те отступили группой, пройдя под массивной люстрой.

Отступив еще на несколько шагов, чудовища разбежались в разные стороны. Это не понравилось Ким. Она бы предпочла, чтобы они держались все вместе. Но с этим она ничего не могла поделать, к несчастью, они не желали подчиниться ее воле. Она лишь могла удерживать их на безопасном для себя расстоянии. Ким была уже почти в вестибюле, когда они окружили ее. Ей приходилось, поворачиваясь из стороны в сторону, описывать горелкой гигантские круги, чтобы удержать их от нападения.

Приступ панического страха, который эти твари испытали при появлении огня, начал проходить. Они привыкли к виду пламени и не слишком его боялись, особенно если горелка не была направлена прямо на них. Когда Ким дошла до середины вестибюля, многие из них недопустимо осмелели, особенно Эдвард.

Когда Ким отгоняла кого-то из преследователей, он рванулся вперед и схватил ее за ночную рубашку. Ким стремительно повернулась и направила огонь на его руку. Он дико вскрикнул и отбежал в сторону.

Следующим на нее бросился Курт. Ким обожгла ему лоб. Волосы Курта затрещали от жара. Он взвыл и схватился за обожженную голову.

Отбиваясь от наседавших врагов, Ким в очередной раз повернулась и увидела, что до спасительного выхода осталось не более двадцати футов. Но ее подстерегала другая опасность. Поскольку ей приходилось постоянно проделывать пируэты, у нее начала кружиться голова. Она постаралась избавиться от головокружения, изменив направление вращения, но эта уловка не подействовала. Она не могла больше удерживать преследователей на безопасном расстоянии.

Глория ухитрилась подобраться очень близко к Ким и схватила ее за руку.

Ким вырвалась, но, поскольку она и так уже плохо сохраняла равновесие, этот рывок лишил ее точки опоры, и она упала на пол. Падая, Ким ударилась рукой о край стоявшего здесь стола и выпустила из непроизвольно разжавшейся кисти горелку. Сварочный аппарат с силой грохнулся об пол под острым углом и заскользил по мраморным плитам. Он остановил свое скольжение у дальней стены прямо под складками гигантской шелковой занавеси.

Подхватив здоровой рукой ушибленную кисть, Ким села. К ней со всех сторон, готовые к убийству, подбирались люди-монстры. Издав дикий вой, они разом кинулись на нее, как кидается волчья стая на раненого оленя.

Ким громко закричала и схватилась с ними в последней неравной битве. Внезапно раздался громкий гул, и зал осветился ослепительным жарким светом. Твари перестали царапаться и кусаться, застыв на месте. Ким выбралась из-под навалившихся на нее чудовищ. Прислонившись спиной к банкетке, она со стороны посмотрела на нападавших. Они обалдело глядели куда-то поверх головы Ким. На их лицах плясали золотистые блики.

Повернув голову, Ким увидела, что по стене с чудовищной скоростью распространяется волна бушующего пламени. Газовая горелка воспламенила шелковые занавеси, и они вспыхнули так, словно были смочены бензином.

Твари издали такой вой, что Ким показалось, будто разверзся ад. Она увидела неописуемый ужас в их широко открытых глазах. Первым кинулся бежать Эдвард. Остальные последовали за ним. Но побежали они не к выходу. Охваченные животным страхом, они кинулись вверх по центральной лестнице.

— Нет, нет! — закричала Ким вслед убегавшим. Но они не слышали и не понимали ее. Гигантское пламя гудело с каким-то засасывающим звуком, словно на стене открылась черная дыра, втягивавшая в себя все, что попадало на ее поверхность.

Здоровой рукой Ким попыталась заслониться от нестерпимого жара. Поднявшись на ноги, она из последних сил заковыляла к выходу. Пламя стремительно сжирало кислород. Становилось труднее дышать.

Сзади раздался взрыв. Его волна еще раз повалила Ким на пол. Она вскрикнула от острой боли в раненой руке. Ким поняла, что взорвалась емкость с ацетиленом сварочного аппарата. Осознавая, что надо спасать свою жизнь, она, превозмогая боль, страх и слабость, поднялась на ноги и рванулась вперед.

Миновав дверь, Ким выбралас, наконец, на улицу. Там дул порывистый ветер, а дождь лил как из ведра. Припадая на больную ногу, скрипя зубами от боли в руке и в колене, Ким пересекла покрытую гравием площадку перед входом в замок. Она повернулась и, заслонив лицо от жара пламени, посмотрела на здание. Старый замок полыхал, как сухая солома. Языки пламени вырывались уже из слуховых окон чердака.

Пламя пожара освещало все вокруг. После всего пережитого Ким казалось, что она видит воплощение ада. Она тряхнула головой от отвращения. Воистину дьявол вернулся в Салем!