Грехи прошлого

Глава 17

– Не надо меня успокаивать! Я все прекрасно видела и прочитала!

– Да говорю же тебе, это ложная статья о тебе. Вдруг этот Стивен не сказал ни слова из того, что здесь написано?

– Нет, дедушка, это не ложная статья! Я это знаю!

– Внучка…

– В любом случае Терренс все-таки решил добиться своего и уничтожить меня. И уже добился первых успехов. От меня уже начали отворачиваться многие люди, а мой лучший друг сказал про меня такие вещи!

– Ракель…

– А очень скоро мои поклонники начнут писать обо мне еще более ужасные вещи. Со мной больше не захотят работать. Никто не будет предлагать мне сниматься. Да и Серена откажется работать со мной.

– Да нет, солнце мое, не придумывай. Никто не откажется с тобой работать. Все будет хорошо.

– Ну да, хорошо… Все думают, что у меня не все в порядке с головой. Потому что этот мерзавец Терренс МакКлайф заявил, что я якобы вела себя, как больная истеричка, и поставила себя выше всех актеров и актрис.

– Господи, да никто не поверит в эту статью! А журналисты просто обожают раздувать из мухи слона. Ради бешеных денег они готовы написать все что угодно. Ты же сама прекрасно это знаешь.

– На этот раз все поверят не мне, а ему.

– Ну а чтобы узнать, действительно ли народ поверил всем этим словам анонима, тебе придется продолжать выходить в свет.

– Что?

– Ты должна продолжить общаться с поклонниками, встретиться с менеджерами и поговорить с тем фотографом. И как можно скорее надо найти автора всех этих писем. Того, из-за кого все это началось.

– Искать не нужно, потому что я уже знаю, кто за всем этим стоит.

– Хорошо, раз ты так уверена в том, что это Терренс, разыщи его и поговорим с ним.

– С радостью! Я бы с радостью заявилась к нему домой и высказала все, что думаю об этом козле. И потом пригрозила бы, что пойду в полицию со всеми распечатками писем. Я бы посмотрела, как бы он тогда запел.

– Сначала ты должна доказать, что он сделал он.

– Я не сомневаюсь в том, что это сделал МакКлайф.

– Говорю еще раз, ты не можешь обвинять человека без доказательств.

– У меня есть доказательства.

– Даже если ты распечатаешь все письма анонима, это не значит, что их можно будет использовать в качестве доказательства вины Терренса. Если бы они были написаны от руки, а не напечатаны на компьютере, то можно было бы сравнить почерк анонима с почерком этого парня.

– А как же его угрозы, которые он выкрикнул мне вслед?

– Разве есть свидетели того, как он это сказал?

– Нет, но…

– Тогда не надо обвинять человека до тех пор, пока у тебя не будет неопровержимых доказательств. Кто угодно мог распространить все эти слухи и заваливать тебя этими письмами. Это может быть любой человек, который был на той фотосессии.

– Нет, я знаю, что это был МакКлайф. – Ракель, устав наматывать круги по всей комнате, присаживается на кровать. – И я клянусь, он мне за это ответит.

– Внучка, я тебя умоляю, успокойся, – спокойно просит Фредерик, присев на кровать рядом с Ракель и приобняв ее за плечи. – Не надо ничего решать в таком состоянии. Когда ты на взводе. Негативные эмоции – плохой враг человека.

– Серьезно? То есть, ты предлагаешь меня сидеть, сложа руки, и ничего не делать? Позволять этому козлу и дальше губить мою карьеру?

– Ракель…

– Клянусь, я никогда не прощу этого человека, если выяснится, что это действительно его работа. Я заставлю его дорого за это заплатить. Сделаю все, чтобы он потерял все свои надежды на то, чтобы получить хоть одну главную роль в кино.

– Не надо обвинять только его, дорогая. Автором тех писем и распространителем сплетен может быть кто угодно.

– МакКлайф – единственный, с кем я тогда не ладила.

– И что? Я уже сказал, что иногда даже твой близкий человек может замышлять против тебя что-то плохое.

– Хочешь сказать, что это кто-то из моих друзей?

– Ты же сама сказала, что человек дал тебе подсказку. Он был на той фотосессии, на которой ты работала с Терренсом.

– Никто из тех людей не мог это сделать.

– Ну хорошо… Подумай еще раз… Может, на съемках тогда присутствовали те люди, которые не должны были там быть?

– Все те люди так или иначе связаны со мной, с МакКлайфом или самой фотосъемкой.

– Ладно… Но вдруг кто-то все-таки был?

– На съемках всегда работает огромное количество людей, дедушка. Невозможно уследить за всеми. Захочешь кого-то запомнить – не запомнишь. По крайней мере, я помню только тех, с кем до этого работала уже несколько раз.

– Дело не в том, знакома ты с теми людьми или нет.

– За годы своей работы я познакомилась со столькими людьми, что могла напрочь забыть всех, с кем когда-либо работала. Могу вспомнить кого-то только лишь спустя время.

– В любом случае искать подозреваемого нужно среди тех, кто был на той фотосъемке.

– Не нужно никого искать, – низким голосом отвечает Ракель. – Подозреваемый найден.

– Я не верю, что Терренс мог на такое пойти.

– Ты просто его совсем не знаешь. А узнал бы – тоже поставил бы на первое место в списке подозреваемых.

– Ракель, пожалуйста…

– Этот человек пожалеет о том, что решил связаться со мной, – уверенно заявляет Ракель. – Пожалеет, что посмел встать на моем пути. Посмел распространить все эти слухи. Посмел отправлять все эти письма.

– Не забывай, что ты начала получать все эти письма гораздо раньше того момента, когда произошло твое знакомство с Терренсом.

– Всего лишь спустя несколько часов после прочтения того письма.

– Я уверен, что он не имеет никакого отношения к этим письмам. Их написал кто-то другой.

– Да я не удивлюсь, если этот козел уже замышлял что-то против меня задолго до того, как мы встретились.

– Ты ведь сказала, что он изменился в лице после твоего заявления о том, что этот парень не кажется тебе знакомым.

– Это могло быть притворство.

– Нет, солнце мое, ты все придумываешь.

– Теперь из-за того гада от меня начали отворачиваться люди. Уже многие пишут мне гадости и обвиняют в эгоизме. Говорят, что я – притворщица. Тварь, которая без причины напала на других с оскорблениями. – Ракель с громким всхлипом слабо качает головой. – Хотя я никогда не делала никому ничего плохого.

– Дорогая, я тебя умоляю, не воспринимай всерьез все, что там написано, – мягко советует Фредерик. – Это клевета, которой никто не поверит.

– Все уже поверили! Поверили!

– Внучка…

– Ну МакКлайф… Ну гнида… Это все из-за него… Из-за этого гада, которого я обязательно заставлю ответить за то, что он сделал. Я это так не оставлю. Не оставлю!

– Ракель, пожалуйста…

– Господи… Не хватало, чтобы от меня отвернулись еще и мои близкие люди. – Ракель тихо шмыгает носом. – Мои друзья… Моя семья…

– Нет, радость моя! – возражает Фредерик. – Нет!

Фредерик приобнимает Ракель за плечи, прижав ее поближе к себе, и нежно гладит по голове.

– Даже думать об этом не смей, – уверенно говорит Фредерик. – Твой дедушка ни за что не бросит тебя. Он никому не даст тебя в обиду.

– МакКлайф добьется своего… – слегка дрожащим голосом говорит Ракель. – Он разрушит мою карьеру. Сделает все, чтобы я осталась совсем одна.

– Ты прекрасно знаешь, что я всегда готов постоять за тебя и заставить твоего обидчика замолчать.

– Сейчас ты ничего не можешь сделать. Все равно тебе никто не поверит.

– Мне кажется, тебе сейчас лучше ничего не делать.

– Что?

– Подожди, пока народ успокоится. А когда ситуация будет менее напряженной, ты все всем объяснишь.

– Боюсь, что дальше будет только хуже. Это лишь начало моего кошмара.

– Рано или поздно правда обязательно всплывет наружу. Обидчик получит по заслугам и прекратит распространять сплетни.

– Верно, получит. МакКлайф получит по заслугам. Я сделаю для этого все возможное.

– Сначала докажи, что это он.

– Уже давно все доказано.

– Все, милая, перестань думать об этом. – Фредерик мило целует Ракель в висок. – Все будет хорошо.

– А если не будет? – проявляет беспокойство Ракель.

– Аноним не может вечно слать тебе эти письма и распространять ложные слухи.

– Я не хочу, чтобы моя карьера была разрушена. Не хочу потерять всех своих поклонников. Не хочу потерять друзей. Не хочу, чтобы близкие отвернулись от меня.

– По крайней мере, ты можешь не сомневаться в том, что Наталия не поверит в этот бред.

– А если поверит?

– Не поверит. Она знает тебя как облупленную и уверена, что ты не пошла бы на такое.

– А ты? Ты точно не отвернешься от меня?

– Ни за что, солнышко. Я всегда буду рядом. Даже если весь мир обернется против тебя, я никогда не отвернусь от тебя. – Фредерик мягко берет Ракель за руки. – У тебя всегда будет человек, который протянет тебе руку помощи. Который сделает все, чтобы утешить тебя и помочь решить любую твою проблему.

– Обещаешь? – тихонько плача и утыкаясь носом в плечо Фредерика, недоверчиво спрашивает Ракель. – Обещаешь, что никогда не бросишь меня?

– Обещаю, дорогая, обещаю.

Ракель ничего не говорит и скромно улыбается. А затем она заключает Фредерика в крепкие объятия, которые он с радостью принимает, нежно погладив свою внучку по голове.

– Запомни, Ракель, пока я жив и живу на этом свете, ты никогда не будешь одна, – уверенно добавляет Фредерик и нежно целует Ракель в макушку, приложив руку к ее щеке. – И кто бы что ни говорил, я всегда буду тебя защищать.

– Спасибо, дедушка, – мягко благодарит Ракель. – Спасибо большое.

Спустя несколько секунд Ракель и Фредерик отстраняются друг от друга и просто держатся за руки.

– Все, радость моя, давай не будем об этом говорить, – уверенно предлагает Фредерик. – Не будем портить себе настроение.

– Да, наверное, ты прав, – слабо пожимает плечами Ракель.

– Предлагаю пойти на кухню и выпить крепкого кофе с какими-нибудь сладостями. А лучше съесть что-то более существенное.

– Нет, лучше кофе.

– Тогда я пойду еще раз вскипячу чайник. А то он наверняка успел остыть, пока мы с тобой разговаривали.

– Да, конечно.

– Приходи на кухню.

– Да, я сейчас приду.

Фредерик с легкой улыбкой целует Ракель в макушку, встает с кровати и уходит из комнаты, закрыв за собой дверь и оставив девушка одну. Она же уставляет свой взгляд в одну точку, обеими руками оперевшись о кровать.

– Смогу ли я спокойно ходить по улицам? – тихо недоумевает Ракель. – Не будут ли люди указывать на меня пальцем? Не будут ли они окликать меня не для того, чтобы попросить автограф, а для того, чтобы вылить на меня кучу грязи? Для того чтобы снова заставить меня почувствовать себя той маленькой несчастной девочкой, которой я была в школьные года, когда меня унижали все, кому не лень.

Ракель тихо шмыгает носом.

– Это все из-за Терренса МакКлайфа… – добавляет Ракель. – Из-за этого подонка, который хочет отнять у меня все. Все, чем я так дорожу! Все, что мне досталось с таким трудом! Хочет разрушить мою карьеру и отнять всех друзей и близких. Ну уж нет, МакКлайф… Я это просто так не оставлю… Клянусь, мразь, ты мне за это заплатишь… Я сделаю все, чтобы заставить тебя пожалеть об этом. Придет тот день, когда ты не сможешь получить даже малюсенькую роль в кино. Когда тебя будут ненавидеть… Когда ты побоишься поднять голову и посмотреть людям в глаза.

Ракель ехидно усмехается.

– Посмотрела бы я на твою рожу, если бы все девки перестали обращать на тебя внимание и заглядывать тебе в глаза, – уверенно говорит Ракель. – Если бы тебе перестали говорить, что ты такой красивый и сексуальный. Представляю, как бы это понизило твою самооценку. Я хочу, чтобы так случилось. Хочу, чтобы однажды ни одна девчонка даже не посмотрела на тебя.

Ракель гордо приподнимает голову.

– Клянусь, козел, очень скоро я разрушу твою жизнь к чертовой матери, – обещает Ракель. – Ты еще пожалеешь о том, что связался со мной. Пожалеешь, что посмел встать у меня на пути. Посмел присылать мне все эти письма и распространять ложные слухи. Я вон из кожи полезу, чтобы все так случилось. Или я не Ракель Эллисон Кэмерон.

Ракель еще некоторое время сидит на кровати в своей комнате, думая о том, что ей сделать для того, чтобы как можно скорее восстановить свое доброе имя, спасти свою карьеру и заставить Терренса ответить за то, что он посмел угрожать ей с помощью писем и решил отомстить за то, что она жестоко ему отказала.

***

На улице вечереет. Время около половины шестого. Фредерик находится дома и сегодня никуда не выходил. На данный момент мужчина сидит на мягком, удобном диване в гостиной и смотрит телевизор, что-то поедая со своей небольшой тарелки и без конца переключая каналы с помощью пульта, так как ничего интересного нигде не показывают. Однако в какой-то момент мужчина включает канал, по которому сейчас идет передача про сплетни о знаменитостях. И прямо в этот момент начинается репортаж про Ракель. Репортаж о том, как она якобы оскорбляла и унижала всех тех, с кем работает и работала, и возомнила себя звездой мирового масштаба, которой все буквально обязаны поклоняться. Мужчина на протяжении некоторого времени слушает все, что говорит чей-то женский голос на фоне кадров из случайно выбранных видео с участием Ракель.

– Повторяют одно и то же как попугаи! – отключив звук на телевизоре с помощью пульта, хмуро бросает Фредерик. – Какой-то придурок рассказал откровенную ложь, а все, как идиоты, верят, что моя внучка действительно такая плохая.

Фредерик тихонько рычит.

– Как бараны, черт возьми! – бубнит Фредерик. – Куда им покажешь – туда они и идут! Ни у кого нет своего мнения! Хоть бы кто-нибудь высказался не так, как все! Дал понять, что Ракель оклеветали. Почему ни у кого нет своей головы на плечах? Почему народ всегда следует за большинством? Не понимаю!

Фредерик на пару секунд призадумывается.

– Надо же, мою внучку пускали столько разных сплетен, но раньше почему-то никто им не верил, – уверенно говорит Фредерик. – А сейчас все решили поверить этому человеку и нападать на Ракель. Думая, что она и правда такая ужасная. Господи Иисусе, что же это такое? Почему именно моя внучка? Чем она все это заслужила? Моя девочка никому не делает ничего плохого, но именно она должна страдать из-за каких-то дурацких сплетен. Из-за каких-то желтых газетенок.

Фредерик тихо выдыхает, проведя руками по лицу.

– О боже мой… – задумчиво произносит Фредерик. – Как же порой жизнь бывает несправедлива…

Фредерик призадумывается на пару секунд.

– Интересно, а этот Терренс МакКлайф действительно мог так оклеветать Ракель, как она утверждает? – задается вопросом Фредерик. – Она наговаривает на него из-за тех обидных слов, которые он ей наговорил? Или этот парень действительно не такой уж и ангел?

Фредерик слегка хмурится.

– Жаль, что с ним никак не получится связаться, – тихо говорит Фредерик. – А то можно было бы нанести ему визит и поговорить об этой ситуации. Услышать его версию насчет того, что произошло с моей внучкой. По его поведению было бы сразу понятно, имеет ли он к этому какое-то отношение.

А пока Фредерик думает о сложившейся ситуации, в гостиной раздается неожиданный звонок в дверь. Который заставляет мужчину слегка нахмурится, поскольку он никого не ждет.

– А это кто еще? – задается вопросом Фредерик. – Надеюсь, эти наглые репортеры не решили заявиться сюда, чтобы свести мою внучку сюда. Если это они, то я лично спущу с лестницы этих чертовых собак.

Фредерик выключает телевизор с помощью пульта и направляется к двери. Мужчина довольно быстро открывает ее и видит на пороге своей квартиры вовсе не репортеров, а Наталию, которая выглядит очень обеспокоенной и переминается с одной ноги на другую, обеими руками крепко сжимая свою маленькую сумочку.

– Наталия! – удивленно произносит Фредерик. – Вот так сюрприз!

– Добрый вечер, мистер Кэмерон, – мягко произносит Наталия. – Простите, что беспокоила вас.

– Э-э-э, нет-нет, все нормально. Здравствуй, дорогая. Проходи. – Фредерик отходит от двери, жестом приглашает Наталию зайти в квартиру и заключает ее в дружеские объятия, когда она пересекает порог. – Рад тебя видеть.

– Еще раз извините за беспокойство, – скромно извиняется Наталия, отстранившись от Фредерика. – Но я хотела бы поговорить с Ракель.

– С Ракель?

– Мы не виделись уже почти две недели. Да, я понимаю, что она занята, и у нее много съемок. Но… Я подумала, что она могла бы уделить мне хотя бы пять минут.

– Сегодня у нее свободный день.

– Правда?

– Да. Так что тебе повезло.

– Отлично! – слегка улыбается Наталия. – Тогда я бы хотела поговорить с ней. Тем более, что…

Наталия на пару секунд замолкает, выглядя довольно напряженной и очень грустной.

– Я прочитала кое-какую статью в одном журнале, – тихо признается Наталия. – И… Если честно, то я пришла в ужас…

– Я понял, о чем ты говоришь, – слабо кивает Фредерик.

– Скажите… – Наталия сгибает руки в локтях и крепко сцепляет пальцы. – Я могу поговорить с ней прямо сейчас? Или вы сами расскажите мне, что с ней происходит, дабы я успокоилась.

– Конечно, милая, – уверенно говорит Фредерик. – Ты можешь сама поговорить с ней.

– А где она сейчас? Куда-то вышла?

– Нет, Ракель никуда не ходила. Она сейчас дома. Пошла принять душ.

– О, понятно… – Наталия замолкает на пару секунд. – Я так понимаю, она уже знает, что про нее написали?

– Знает, – уверенно кивает Фредерик.

– Прочитала в Интернете?

– Да.

– И как она?

– Держится. Но явно очень расстроена из-за того, что про нее пустили эти ложные слухи.

– Ох, бедняжка… – слабо качает головой Наталия.

– О, слушай, Наталия, а ты проходи в гостиную! – Фредерик жестом приглашает Наталию пойти в гостиную. – Я сейчас закрою дверь и все тебе расскажу.

– Спасибо, – вежливо благодарит Наталия. – С радостью выслушаю вас.

Наталия приходит в гостиную, пока Фредерик быстро закрывает дверь. А после этого мужчина направляется туда же и жестом предлагает девушке присесть на диван в гостиной, и та соглашается.

– Тебе принести что-нибудь выпить? – спрашивает Фредерик.

– Нет-нет, спасибо, не нужно, – вежливо отказывается Наталия, положив сумку на диван рядом с собой. – Я поела перед дорогой.

– Хорошо, если что-то будет нужно, дай мне знать.

– Обязательно, мистер Кэмерон.

Фредерик слабо кивает и присаживается рядом с Наталией.

– Как она отреагировала, когда узнала об этом? – с грустью во взгляде интересуется Наталия.

– Едва сдерживала слезы, – спокойно отвечает Фредерик. – Но в то же время очень сильно злилась.

– О боже мой… – Наталия прикрывает рот рукой. – Бедная Ракель…

– А зная, что ей приходиться из-за чего переживать, у меня разрывается сердце, – признается Фредерик.

– Мистер Кэмерон…

– Это так, девочка моя. Хоть Ракель старается держаться, я чувствую, что ей очень плохо.

– Я ее понимаю. Из-за этих грязных сплетен ее карьера может быть разрушена.

– Конечно, неправильно, что моя внучка так много времени уделяет своей работе и буквально переживает за нее больше, чем за своих близких. Но все же я не могу оставаться равнодушным и сказать, что все это чепуха.

– Для нее карьера действительно очень важна.

– Да, но это не то, чему стоит посвятить свою жизнь. У девушки другое предназначение в жизни – быть женой и мамой. А все остальное – ерунда.

– Вы ее не переубедите, – скромно улыбается Наталия.

– По крайней мере, меня радует то, что она не собирается сидеть, сложа руки. Понимает, что убежать от проблем – это не лучшее решение. Что рано или поздно ей придется показать себя и дать людям понять, что их обманули и поводили за нос.

– Вы правы, – с грустью во взгляде слабо кивает Наталия.

– Скажи, а ты действительно не общалась с Ракель после вашей последней встречи?

– Нет, мистер Кэмерон.

– И вы не переписывались где-то в Интернете?

– Увы. Мы не переписывались.

– А о чем она с тобой разговаривала во время вашей последней встречи?

– Рассказывала о том, как прошла та фотосессия. И как она поругалась со своим партнером.

– Терренсом МакКлайфом?

– Да, с ним. Я пыталась как-то менять тему, но ваша внучка все равно возвращалась к тому, что произошло.

– А вот со мной она старалась не говорить об этом. Сосредоточилась на работе и все это время думала об очередной съемке.

– Наверное, таким способом она хотела забыться.

– Возможно.

– Но теперь она вряд ли сможет работать. Да и не исключено, что с ней даже разговаривать не захотят.

– Скорее всего. Думаю, Ракель свяжется со своим менеджерами, и они будут думать, что делать.

– Раз все это уже просочилось в прессу, то исправить ситуацию будет уже очень сложно.

– Верно, – слабо кивает Фредерик. – Однако меня расстраивает не только то, что моя внучка так переживает, но и то, что во все это поверили ее поклонники.

– Да, я тоже поражена.

– Про нее пускали много разных сплетен, но люди никогда им не верили. Они всегда набрасывались на тех, кто смел даже просто назвать Ракель страшной или глупой.

– К тому же, иногда мне кажется, что Ракель все-таки не научилась спокойно воспринимать критику.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне кажется, она переживает из-за каждого оскорбления так же, как переживала и из-за издевательств в школе. Критика все еще сильно ранит ее.

– Ты знаешь, я с тобой соглашусь. Как бы Ракель ни пыталась строить из себя сильную и смелую, в глубине души она так и осталась той маленькой беззащитной девочкой.

– Верно, – слабо кивает Наталия.

– Ох… – Фредерик тихо вздыхает. – А эти дурацкие статьи в газетах и журналах и передачи по телевизору делают ей только хуже.

– Однако она знала, что без этого никуда, – отмечает Наталия.

– Все говорят только о том, что моя внучка на самом деле – эгоистичная девчонка, страдающая звездной болезнью.

– Да, я в курсе, – слабо кивает Наталия. – Все говорят, что источником информации является какой-то журнал. Но я не знаю его и никогда не видела в продаже.

– Я тоже не знаю этот журнал. Либо новый, либо никому не известный.

– В любом случае этот журнал распространяет клевету, а все ей верят.

– Найти бы главного редактора журнала и потребовать написать опровержение.

– Я еще не пробовала искать о нем информацию в Интернете. Но можно попробовать. Вдруг я найду что-то интересное и даже смогу узнать, кто его главный редактор.

– Было бы неплохо. Надо заставить этого гада ответить за распространение клеветы. Либо пусть публикует опровержение и извиняется, либо на него подадут в суд за клевету.

– Надеюсь, Ракель так и поступит. Хочу верить, что она не оставит это дело безнаказанным и найдет того, кто это сделал.

– О, она очень решительно настроена наказать того, кто так унизил ее.

– В любом случае я в шоке. – Наталия на секунду опускает грустный взгляд вниз. – В шоке от того, что там написано.

– И самое обидное, что люди в это верят, – уверенно говорит Фредерик. – Кто-то сделал ее виноватой и обвиняет мою внучку во всех грехах. Скоро наверняка еще и начнет раздавать интервью налево-направо.

– Мы ведь прекрасно знаем, что Ракель совсем не такая.

– Я ни за что не поверю в этот бред и не отвернусь от нее. Пусть этот кто-то говорит все что угодно, но я свою внучку очень хорошо знаю и никогда ее не предам.

– Я тоже ни за что не поверю ни одному лживому слову и буду на стороне своей подруги. Что бы ни случилось.

– Дай Бог, поклонники Ракель тоже в это поверят. Да и все те, кто с ней работает…

– К тому же, я уж точно не ожидала, что на сторону того лжеца встанет Стивен Эпплбай, с которым Ракель дружила очень много лет. Он всегда так хорошо отзывался о ней, а тут я увидела подобный комментарий.

– Я не знаком с ним, но Ракель много рассказывала об этом человеке. Знаю, что он немного постарше нее и является популярным фотографом. И сказать по правде, я тоже потрясен, что ее предал хороший друг. Человек, который знает мою внучку очень много лет.

– Да уж… Обидно.

– Кстати, перед тем, как ты пришла, я посмотрел одну передачу, в которой рассказывали об этой ситуации. В сотый раз.

– Теперь об этом будут рассказывать все, кому не лень. А народ уже поднял шум: бурно обсуждает эту ситуацию, оставляет комментарии под постами Ракель в социальных сетях и массово отписываются от ее аккаунтов.

– Слушай, Наталия, а ты что-нибудь знаешь про того актера, с которым Ракель снималась для фотосессии?

– Вы имейте в виду Терренса МакКлайфа?

– Да, его.

– Наверное, Ракель подозревает его в том, что он распространил эти сплетни?

– Как ты догадалась?

– Так она боялась, что этот человек захочет это сделать.

– Что между ними вообще произошло, раз они так сильно поругались? Едва знакомы друг с другом, но уже успели стать врагами!

– Да отшила она его! – восклицает Наталия. – Терренс решил, что сможет подкатить к Ракель так же, как и к другим девчонкам, с мыслью, что она не сможет устоять. Но тут встретил сопротивление и отказ. Ну а он этого не смог этого стерпеть.

– Насколько я знаю, они поругались сразу после встречи с Сереной и его менеджером.

– Это правда. МакКлайфа оскорбило то, что Ракель сказала, что знать не знает, кто он такой. Вот этот парень резко стих и до конца встречи хмуро смотрел на нее. А когда встреча закончилась – начал выражать свое возмущение.

– Он что, нарцисс?

– Наверное.

– Смотря на его фотографии, я бы так не сказал. На первый взгляд хороший, порядочный молодой человек.

– Да, не буду отрицать, Терренс невероятно привлекателен и красив, – уверенно говорит Наталия. – И я не поверила всему, что Ракель наговорила про него. Однако сейчас я начинаю быть уверена в том, что она может быть права.

– Думаешь, это все-таки его рук дело? – слегка хмурится Фредерик.

– Все может быть. Хотя я не буду обвинять его и говорить, что распространение слухов – дело рук Терренса.

– По крайней мере, я точно могу сказать, что он точно не автор тех писем, которые кто-то присылает Ракель на протяжении нескольких недель.

– Что, кто-то продолжает их писать? – удивляется Наталия.

– Да, сегодня Ракель получила еще одно. Хотя до этого ей никто не писал на протяжении недели.

– Ничего себе…

– Как-то все навалилось одновременно. И письма, и конфликт, и грязные слухи…

– В любом случае с этим Терренсом нужно быть осторожнее.

– Я не очень хорошо знаю, кто такой Терренс МакКлайф. Так, слышал о нем несколько раз и посмотрел на его фотографии. Однако я никогда не видел этого актера ни в каких фильмах.

– Нет?

– Наверное, этот парень снимался в фильмах другого поколения, рассчитанные для более молодой аудитории. А в мое время были совершенно другие актеры.