Грешный

Глава 38. Предать может кто угодно

Рина (Анна).

— Что там произошло? — голос предательски дрожал, пока отец перевязывал его рану, его руки тряслись, а глаза были полны тревоги и страха.

— В нас врезались, но всё было четко спланировано. Когда я пришел в себя, увидел, как пара здоровяков несут его к машине. Рина, мне очень жаль, но я обязательно найду его. Я не успокоюсь, пока не сделаю всё возможное, чтобы вернуть его.

Рука отца крепко сжала мою, словно защищая от бушующей стихии, принося тепло и спокойствие. В голове царил полный хаос, мысли метались, как листья на ветру, отказываясь складываться в единую картину.

Алистар, он… Боже мой, сколько ещё сможет прожить мой сильный и любимый мужчина? Сколько времени ему ещё отведено?

В дом влетает Колл, даже не удосужившись поздороваться. Отец, не теряя ни минуты, успел налить мне успокоительное, а сам вместе с Коллом направился в кабинет Алистара. Они обсуждали произошедшее, их голоса эхом разносились по всему дому, наполняя воздух напряжением и тревогой.

Проснулась уже поздним вечером, когда за окном царила глубокая тьма. Отец сидел на кухне, нервно попивая кофе и сосредоточенно просматривая что-то на ноутбуке. Его глаза были полны тревоги и усталости, но, услышав мои шаги, он мгновенно ободряюще улыбнулся. Он хотел сказать: «Не переживай, всё будет хорошо».

— Что-нибудь удалось выяснить? — Я подошла к отцу, который внимательно изучал видео с регистратора в машине. Последнее, что увидела, как моего мужа грубо закидывают в багажник, словно мешок с картошкой. Машина мгновенно исчезла с радаров, оставив меня в полной растерянности и страхе.

— Рина, Колл лично проверяет все камеры на пути, задействованы все доступные ресурсы. Его ищут по всему городу.

— Хорошо, — мне протягивают кружку теплого молока. Как в детстве, отец всегда так делал, когда я была расстроена.

— Рина, иди ложись, — Анджела заходит на кухню, — тебе нужно отдохнуть.

— Я не могу, — ответила я, чувствуя, как сердце сжимается от беспокойства. — Мне нужно быть здесь. Я не могу оставить его одного., - Отец мерно покачал головой, его голос стал более убедительным.

— Ты не поможешь ему, если сама рухнешь с ног. Мы найдем Алистара, обещаю. Но сейчас ты должна позаботиться о себе.

Он прав, но чувство безысходности заполонило меня. Мысль о том, что Алистар может страдать, заставляла пульс биться быстрее. Я огляделась, согрета уютом кухни, но этот уют казался фальшивым, когда в сердце была холодная пустота.

— Хорошо, — наконец признала я, хотя внутренний голос продолжал протестовать. — Но я остаюсь на связи. И если появится хоть какая-то информация, я должна быть первой, кто её услышит.

Отец кивнул, и его взгляд потеплел, словно лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь облака. Он сделал всё возможное, чтобы его голос звучал уверенно и успокаивающе, словно шелест листвы в безветренный день.

Неделя… Целая неделя прошла, а его так и не нашли. Боль в сердце была невыносимой, словно его резали на куски. Семь долгих суток, сто шестьдесят мучительных часов, десять тысяч бесконечных минут…

Моё сердце разрывалось от отчаяния, словно его пронзили тысячи игл. Внутри меня всё кипит, требуя выхода. Хотелось крушить и ломать всё вокруг, чтобы хоть как-то облегчить эту невыносимую боль.

— Колл, где?! — Рявкнул отец, и его голос эхом разнесся по комнате, словно гром среди ясного неба.

— Нашли?

— Ты останешься дома, — серьезный взгляд Колла заставил вздрогнуть, — нас Алистар самолично убьет, если увидит тебя там.

Отец полностью поддерживал мужчину. Они даже сказали, что если я хоть заикнусь о том, чтобы поехать с ними, меня привяжут к батарее. Упертые мужики. Но я бы была не я, если бы не проследила за ними.

Они вышли поздним вечером, рассаживаясь по машинам. Стоило последней отъехать от дома, как тут же заняла машину Алистара и поехала следом. На достаточном расстоянии, чтобы не привлекать расстояние и не потерять их из вида. Предварительно отключила фары.

Дорога заняла пару часов, и когда мы наконец добрались до места, я не могла поверить своим глазам. Мы остановились возле одного из самых известных клубов города. Сначала подумала, что это какая-то глупая шутка, но, к моему удивлению, все остальные вышли из машины и направились к главному входу. Кто-то зашел с черного входа.

Сама же сижу в машине на другой стороне улицы, сердце колотится, как сумасшедшее. Дрожащими руками достаю оружие из бардачка, крепко обхватив рукоять. Медленно выхожу и направляюсь к пожарной лестнице. Минуты тянутся бесконечно, но я знаю, что должна это сделать. Наконец, решившись, делаю глубокий вдох и начинаю подниматься.

На крыше свирепствует ветер, безжалостно треплющий волосы, а кожу пронизывает ледяной холод, словно тысячи иголок впиваются в её поверхность.

Дверь оказалась не заперта, захожу как можно тише, не делаю резких движений, старалась даже не дышать. И, о чудо, мне никто не встретился на пути. Спускаюсь ещё на этаж ниже, слышу голоса мужчин, крики. Захожу в первую комнату, прикрыв её, прижимаюсь лбом к холодной стене.

— А ты стала моей копией, — за спиной раздается до боли знакомый голос, — ну же, доченька, иди ко мне в объятия, ты не скучала? — На ватных ногах поворачиваюсь на звук голоса.

— Мама, — рядом с ней сидит Алистар, привязанный к стулу. Отец в следующую секунду заходит в комнату, смотря в таком же недоумении, как и я.

— Элеонора? Как?..

Она начинает рассказывать о том, как она убила свою сестру, и продолжает говорить о том, как собирается убить нас с отцом, а затем моего мужа.

— А что ты хотела, Рина? Ты лишь пешка, которая умрет. — Слишком холодный голос.

Мама, как она может такое говорить? Я помню её светлый образ, улыбку, заботливые руки, искреннюю любовь. Нашей семье многие завидовали, ведь мы были так счастливы вместе. Как она может так говорить?

В её длинных, изящных руках сверкнуло оружие, которое она с холодной решимостью направила прямо в голову мужа. Он сидел неподвижно, в глубоком беспамятстве, словно кукла.

— Не надо его убивать, отпусти нас, — вмешался отец, — убьешь его, и я тут же всажу в тебя пулю, — было видно, как в его руках дрожит пистолет. Он в таком же шоке, как и я. Он любил маму больше жизни.

Громкий, почти безумный смех заполняет комнату, словно эхо далекого кошмара. За дверью слышны выстрелы, крики, взрывы — звуки, которые кажутся нереальными, словно из другого мира. Мы стоим здесь, словно запертые в собственном убежище, отрезанные от хаоса. Всё стихло так же быстро, как и началось, в комнату влетел Колл.

Как ты могла, мама?! Это невероятно! Меня охватывает ужас и паника. Я с трудом могу поверить в то, что вижу: она стоит и целится оружием в Алистара.

— Элеонора, неожиданно. Отпускай его, ты всё равно сдохнешь, даже если его убьешь.

— Хорошо, тогда умрет она, — с этими словами она решительно направляет оружие прямо на меня. Время словно замедляется, когда я осознаю неизбежность происходящего. В тот же миг Колл, словно молния, отталкивает меня на пол, своим телом прикрывая меня от опасности. Раздается оглушительный выстрел, разрывающий тишину и разрывающий мое сердце на части.

— Вставайте, — голос отца звучит тихо.