Грейвел

— Я не забыл ту бурю и то, что случилось в Нарсе де Тригон с этим мерзким зверем, Скрэгоном, — сказал он, его тон стал кислым при имени меяринского урода. — Я никак не мог вспомнить твое лицо, но меня всегда беспокоило, что кто-то знал, кто я такой, хотя в то время я был осторожен с тем, с кем делился своей личностью.

Алекс рассмеялась, вспомнив обещание, которое дала ему той ночью.

— Ты заставил меня поклясться звездами, что однажды я скажу тебе, откуда я знаю твое имя.

Заин по-волчьи ухмыльнулся ей, юмор сменил его шок.

— Это я тоже помню. Я просто понятия не имел, что ты заставишь меня ждать тысячи лет.

Алекс улыбнулась в ответ.

— Я не уточняла сроки.

— Я должен буду принять это к сведению в следующий раз, ты, хитрый маленький человечек. — Его веселье исчезло, и лицо стало задумчивым. — Но я думаю, мы будем квиты, так как у меня такое чувство, что ты причина, по которой Рока никогда не переставал приставать ко мне, чтобы я присоединился к Зелторе.

— Я не могла допустить, чтобы мой любимый элитный охранник-убийца-няня навсегда оставался преступником, — беспечно сказала Алекс. — Я просто слегка… подтолкнула Рока.

Заин усмехнулся, и они с Алекс повернулись к Кие, которая все еще потирала виски.

— Какая путаница, — вздохнула Кия. — Если то, что ты говоришь, правда, и ты действительно тот человек, который привел Эйвена к желанию отомстить смертным, тогда я понимаю, почему Айз Даега заставила нас забыть тебя.

— Если бы мы узнали тебя, нет никаких сомнений, что кто-то помешал бы тебе путешествовать назад во времени, — согласился Заин. — Ты была бы убита в тот момент, когда впервые ступила в Мейю.

Кия покачала головой.

— Да. Если бы я знала, кто ты, и что ты сделала, я, вероятно, пустила бы стрелу тебе в сердце, когда впервые обнаружила в Раэлии.

Алекс не смогла сдержать, чтобы ее лицо не вспыхнуло от шока… и боли.

— Мне жаль, — прошептала Кия, кладя руку на неповрежденную ногу Алекс и успокаивающе сжимая ее. — Конечно, сейчас я не желаю тебе зла. Ты такая же жертва во всем этом, как и все мы. Я просто хотела указать, что если информация о твоей прошлой личности станет достоянием общественности, у нас могут возникнуть проблемы с привлечением оставшихся меяринов к нашему делу. Мы ни за что не сможем рассказать об этом кому-нибудь еще.

— Не могу придумать причину, по которой кто-то, кроме вас двоих и Рока, должен знать, — сказала Алекс. — Я даже не собиралась говорить вам, но я не могла вынести мысли о том, чтобы лгать вам.

— И также было бы трудно объяснить, как тебе удалось освободить Джордана, — сказал Заин. — Мне все еще трудно поверить в эту часть рассказа.

Думая о друге, который старался вести себя так, будто с ним ничего не случилось, Алекс просто ответила:

— Я тебя не виню.

После многозначительной паузы Кия хлопнула в ладоши и объявила:

— Очень хорошо. Давайте решим рассматривать это как хорошую новость.

Приподняв одну бровь, Заин спросил:

— Как так?

— Для начала, — сказала Кия, — Алекс не потребуется и близко столько тренировок, если Рока потратил время на то, чтобы научить ее драться в прошлом.

Алекс приложила немало усилий, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица, и ей удалось сделать это только ради безопасности Нийкса. Ее друзья-меярины должны были верить так же, как и ее друзья-люди, что Рока несет полную ответственность за ее нынешний уровень подготовки.

— По ее словам, в прошлом Алекс провела с нами всего несколько недель, — возразил Заин. — Ей еще многому предстоит научиться, если она хочет иметь шанс выжить против Эйвена… не говоря уже о его Заявленной Зелторе.

— Мы фокусируемся здесь на положительных моментах, Заин, — выдавила Кия.

Алекс прикусила щеку, чтобы не рассмеяться над убийственным взглядом меярины.

Заин поднял руки в знак извинения, уголок его губы дернулся.

— Положительные моменты. Очень хорошо. Она частично обучена и полностью приняла кровь меярин в своих жилах. Что еще?

— Она может свободно говорить на меяринском, — добавила Кия.

Заин кивнул:

— Она видела будущее, поэтому знает, на что обратить внимание, и какие приготовления нам нужно провести.

— Она также проводила время с Эйвеном — интимное время — и имела возможность проникнуть в его голову, — сказала Кия, заставив Алекс поморщиться от ее выбора слова, поскольку «интимное» было не совсем так, как она описала бы их отношения, по крайней мере, с ее стороны. — Это могло бы принести ей пользу в их будущих столкновениях.

— Но он ее не помнит, — заметил Заин. — Не как Эйлию.

Устав от того, что они говорят о ней так, как будто ее нет, Алекс сказала:

— Ребята, я здесь. Завязывайте с этим «она».

— Мы проводим мозговой штурм, — ответил Заин. — Я не хочу никого обидеть, но при обсуждении стратегии это помогает сохранить безличность.

— Просто… не оставляйте меня в стороне от разговора.

— Ты можешь вмешаться в любое время, — сказала Кия.

— Давайте поговорим о том, куда мы пойдем дальше, — предложил Заин, перенаправляя их разговор.

— Я знаю, что мы все были в некоторой степени… из этого… в последний раз, когда ты была здесь, — сказала Кия Алекс, ее глаза печально метнулись к занавескам, скрывающим Рока, — но мы слышали план, который ты предложила. Я надеюсь, что ты все еще намерена предупредить другие расы, а также усилить свой дар?

Алекс кивнула.

— Сегодня утром я встречалась с человеческими лидерами — королем и королевой, а также их ближайшими военными и королевскими советниками. Все прошло не очень хорошо, но и не ужасно. Они собираются принять дополнительные меры предосторожности и подождать, чтобы увидеть, будет ли действовать Эйвен. Пока они будут этим заниматься, я поделюсь тем, что знаю, с другими расами, и, надеюсь, они захотят рассмотреть возможность создания союзной обороны. — Она не упомянула, что ей точно не давали разрешения на это. — А что касается моего дара, я надеюсь сегодня узнать больше о том, как могу развить его.

Кия издала звук одобрения, но, к счастью, не стала выпытывать у Алекс никаких подробностей.

— Тогда мы не будем тебя долго задерживать, — сказала Кия, — поскольку это один из твоих главных приоритетов прямо сейчас. Когда придет время действовать, ты должна быть готова.

Никакого давления, подумала Алекс, ее плечи поникли.

— Со своей стороны, — вмешался Заин, — если только Рока не был чудотворцем в прошлом, тебе все равно потребуется больше тренировок. Мы с Кией составим расписание, когда и где мы сможем встретиться.

Зная, что Нийкс намеревался продолжить работать с Алекс, как только он придумает, как улизнуть из Мейи, она собиралась отклонить предложение, тем более что ни Кия, ни Заин не должны оставлять Рока без присмотра на длительное время. Но в последнюю секунду она захлопнула рот, вспомнив, что они не должны знать о ее друге-шпионе.

— Это, эм, звучит заманчиво, — согласилась Алекс, надеясь, что ее колебания были вызваны опасением, а не нежеланием.

Заин ухмыльнулся.

— Не волнуйся, маленький человек. Мы не будем с тобой церемониться, но и убивать тебя тоже не собираемся.

Алекс скорчила гримасу.

— Какое облегчение.

Даже Кие удалось тихо рассмеяться, что было ободряющим знаком, учитывая, насколько опустошенной, как понимала Алекс, она была.

— Как твоя нога? — спросила Кия. — Как думаешь, ты сможешь встать на нее и вернуться через дверь своей Библиотеки?

— Лэндра очень помогла, — сказала Алекс, поднимаясь на ноги, лишь слегка поморщившись, когда пульсация в ее ране возобновилась. — Я не буду сегодня бегать марафоны, но выживу, пока не вернусь, чтобы увидеть Флетчера.

— Я только хотела бы, чтобы у меня было достаточно средств, чтобы помочь тебе полностью исцелиться, — сказала Кия, тоже вставая.

Алекс чуть не сказала «в следующий раз», но она не хотела, чтобы Кия начала требовать от нее больше обещаний, поэтому промолчала.

— Я провожу ее, — сказала Кия. — Просто чтобы убедиться, что никто из других не попытается сделать что-то подобное Гайэлю.

Фу. Последнее, чего Алекс хотела или в чем нуждалась, — это ввязаться в еще одну драку на обратном пути в академию. Как бы то ни было, Флетчер не обрадуется тому, что ее ударили ножом.

…Снова.

Попрощавшись с Заином, Алекс, прихрамывая, вышла из палатки. Она ожидала, что доковыляет до двери, но забыла, что снова находится среди меяринов, и Кия спасла ее от дополнительной боли, относя на Валиспасе, тихо спрашивая дорогу к тому месту, где находился дверной проем.

Пока они довольно медленно продвигались по поселению — но гораздо быстрее и менее болезненно, чем если бы шли пешком, — Алекс заметила любопытные, а иногда и яростные взгляды, наблюдающие за ней. Увидев их, она спросила Кию, как меярины адаптируются к своим новым условиям, но ответ не был положительным. Совсем.

Когда Валиспас, наконец, остановился у точки входа Алекс, она, не колеблясь, вызвала дверной проем. Как раз в тот момент, когда собиралась переступить порог, Кия потянулась к ее руке.

— Я не знаю, как тебе удается держать себя в руках, Алекс, — сказала меярина, ее голос был достаточно тихим, чтобы другие бессмертные уши не смогли услышать. — Бремя на твоих плечах… не могу себе представить, каково это должно быть. И я знаю, должно быть, кажется, что мы многого ждем от тебя, как будто мы ожидаем, что тебе одной придется столкнуться с Эйвеном. Но это неправда.

Блестящие изумрудные глаза Кии вспыхнули внутренним светом, когда она продолжила:

— Ты не одинока в этом, Алекс. Что бы ни принесло будущее, с чем бы тебе ни пришлось столкнуться, чтобы довести это дело до конца, мы будем с тобой на каждом шагу. Клянусь звездами, что мы не оставим тебя сражаться в этой войне в одиночку.

Алексу пришлось сморгнуть слезы, услышав твердое заявление Кии. Чтобы не свернуться калачиком и не разрыдаться от непреклонного бремени, которое, как она действительно чувствовала, тяжело давило на нее, Алекс вместо этого наклонилась и обняла свою подругу-меярину.

— Спасибо тебе, Кия, — прошептала она. — Это значит больше, чем ты можешь себе представить.

Кия крепко обняла ее на мгновение, прежде чем отстранилась, быстро проведя при этом пальцем у себя под глазами.

— Тебе лучше уйти, особенно если ты все еще должна узнать что-то о своем даре.

— Я даже не знаю, как это произойдет, — осторожно сказала Алекс, ее тон выдавал разочарование. — Я чувствую себя такой же неуравновешенной, как когда имею дело с Леди Тайн, которая появляется из ниоткуда, оставляя меня разбираться в ее загадках и «мудрых советах»… ни один из которых я не понимаю до тех пор, пока не свершится факт. — Почесав подбородок, она продолжила спрашивать: — Кстати, ты часто видела ее на этой неделе? Она приходила проведать Рока?

Кия покачала головой.

— Эйвен отправил своих лучших следопытов на охоту за ней, так что Айз Даега была вынуждена скрываться. Маловероятно, что мы увидим ее снова, пока она не будет уверена, что сможет избежать плена. И в любом случае, сейчас она ничего не может сделать для Рока.

Мысль о том, что Леди Тайн находится в бегах, огорчала Алекс, но она знала, что древняя Тиа Ауранс способна позаботиться о себе, и при этом не дать Эйвену использовать свою способность открывать абрассу во времени. Алекс была уверена, что она снова появится… но только тогда, когда будет готова.

— В следующий раз, когда ты придешь, у нас будет план тренировок, — сказала Кия. — И, надеюсь, лучшее представление о том, что еще мы можем сделать отсюда, чтобы помочь со всем, что происходит на земле.

— Позаботься о Рока, — сказала Алекс в ответ, и когда Кия улыбнулась и кивнула в знак согласия, Алекс, прихрамывая, прошла через открытый дверной проем обратно в коридор дверей Библиотеки.

Только… она оказалась не там. Потому что в головокружительном водовороте красок в середине путешествия Алекс перенеслась в совершенно другое место.

Глава 7

Застонав, все, что Алекс смогла сделать, это раздраженно пробормотать:

— Боже, опять.

По крайней мере, на этот раз она не застряла посреди леса, так что это уже кое-что. Она также не была рядом с какими-либо маскирующими кустами, так что это означало, что никаких скрытых хироа, подстерегающих ее, чтобы разорвать на части, не было. Тоже бонус. Но это не означало, что ее новое место не было лишено своих проблем. Потому что, насколько могли видеть ее глаза, она была полностью окружена водой.

И глубокой водой, если судить по ее темной окраске.

— В списке странных вещей, которые произошли со мной, я хотела бы сказать, что это заняло первое место, — проворчала Алекс, пытаясь балансировать на плавающем камне размером с тарелку, на котором стояла, — единственной твердой поверхности в поле зрения. — Но, к сожалению, это не так.

Наклонившись всем весом вперед и поспешно отступив назад, когда камень начал наклоняться, Алекс несколько мгновений раскачивалась взад и вперед, задыхаясь, прежде чем снова обрела устойчивость, раненая нога протестующе запульсировала.

Вытянув руки, чтобы удержать равновесие, она медленно присела на корточки у кромки воды, бедро кричало от движения, вызывающего воспаление раны. Когда она была достаточно близко к воде, Алекс протянула пальцы, надеясь обнаружить какую-нибудь иллюзию. Но когда пальца намокли, Алекс поняла, что ей снова не повезло.

С трудом поднявшись, Алекс уцепилась за мысль, которая помогла ей справиться с паникой. Возможно, ее перенесли в комнату в Библиотеке, похожую на древнюю обстановку, в которой жили ее родители. Если бы это было так, она смогла бы вызвать дверной проем и уйти в одно мгновение. Однако, если бы ее перенесли куда-то еще в Медоре, это было бы проблематично, поскольку она не могла вызвать обратно дверной проем, который технически никогда не создавала. Алекс собиралась сразу вернуться в Акарнаю, а не в это… место.

С безмолвной мольбой Алекс попыталась вызвать дверь.

…И ее плечи опустились, когда ничего не произошло. Где бы она ни была, она действительно застряла.

— Навыки Финна по выживанию в воде не подготовили меня к чему-то подобному, — пробормотала она, осторожно поворачиваясь на камне и щурясь вдаль. Даже ее меяринское зрение не могло уловить ничего на горизонте. Даже если бы она была готова рискнуть и пойти поплавать, у нее не было никакого способа узнать, в каком направлении двигаться. Она будет путешествовать вслепую.

Как раз в тот момент, когда Алекс решила, что, возможно, ее единственным способом спастись было воспользоваться одним из двух ходов, оставшихся в ее Кольце Теней, — чего она не хотела делать, не получив удовольствия от опыта в первый раз, — перед ней материализовалась фигура в плаще.

С испуганным криком и рефлекторным прыжком Алекс потеряла равновесие и упала прямо в воду.

И почти сразу заметила две вещи.

Первая — было холодно. То есть, почти до костей холодно. Вторая, возможно, худшая, заключалась в том, что это была соленая вода, из-за чего ее колотая рана вспыхнула, как будто Кия снова и снова поливала ее противоядием.

Ослепленная возобновившейся агонией и замерзшая от холода, Алекс все еще не могла сосредоточиться на фигуре в плаще, которая неподвижно и безмолвно стояла над теперь уже слегка колышущимися волнами. Все внимание девушки было на том, чтобы выбраться из воды.

Дрожа, задыхаясь и отплевываясь, Алекс потребовалось невыносимое количество попыток, прежде чем она смогла взобраться на узкий камень и удержать его в равновесии под своим весом.

Продрогшая до костей, с которой ручьями стекала вода, Алекс тяжело дышала, когда ей медленно удалось подняться из своего сидячего положения на ноги.

— Печально, что ты упала, — сказала фигура, единственным отличительным признаком которой был мужской голос. Это, и то, что он был высоким… очень высоким. — Теперь это будет гораздо сложнее для тебя.

В его мягком тоне не было сострадания. Он мог бы комментировать цвет неба, судя по интонации, прозвучавшей в его голосе.

— К-кто ты такой? — выдавила Алекс сквозь стучащие зубы.

— Я здесь, чтобы посмотреть, достойна ли ты моего времени, Александра Дженнингс.

Глаза Алекс расширились.

— Т-Т-ты д-друг Каспара Ле-Леннокса?

— Друг — это неточное определение, — сказал мужчина своим монотонным голосом. — Но для целей этого разговора, да, я знаком с Ходящим по Теням. И да, именно поэтому я здесь; хотя есть много вещей, которые я предпочел бы делать прямо сейчас. Ни одна из которых не включает в себя прием новых учеников, и меньше всего тех, кто не из этого мира.

— От-т-ткуда ты знаешь, кто я? — спросила она, не видя смысла отрицать свое происхождение, поскольку фигура в плаще, очевидно, обладала какой-то силой. Он не только перенаправил дверной проем ее Библиотеки, но и появился из ниоткуда и в настоящее время стоял на поверхности воды, как будто это была твердая земля.

— Неважно, что я знаю, — сказал он, теперь в его голосе звучали нетерпеливые нотки. — Что касается тебя, все, что имеет значение, — это то, что будет дальше.

Он протянул руку в перчатке, и между его пальцами материализовался стакан, почти до краев наполненный тем, что казалось кристально чистой водой.

— Возьми, — сказал он, передавая ей.

Влажные и дрожащие пальцы Алекс едва удерживали стакан.

— Теперь держи его на расстоянии.

Нахмурив брови, она вытянула руку, камень под ее ногами закачался в воде, когда она изменила положение.

— Твоя задача проста, — сказал мужчина. — Ничего не пролей.

— Что? — спросила Алекс, довольная тем, что смогла произнести это слово без запинки. Ее тело все еще было замерзшим, но кровь медленно возвращала тепло по венам.

— Если хоть одна капля упадет в озеро, ты потерпишь неудачу, — сказал он ей. — И если потерпишь неудачу, то никогда больше меня не увидишь.

Алекс уставилась на него.

— Ты шутишь, да?

Молчание было единственным ответом, достаточным, чтобы показать, насколько он серьезен.

— Как долго я должна оставаться в таком положении? — потребовала она, вода в стакане уже была опасно близка к тому, чтобы пролиться из-за ее дрожи, которая, к счастью, проходила, хотя и медленно.

— Этот тест состоит из трех этапов, — сказал он, игнорируя ее вопрос. — Это первый этап. Если тебе удастся завершить его, ты перейдешь ко второму. Запомни, ни капли.

И с этим предупреждением фигура исчезла.

Выругавшись себе под нос, а потом и не так сильно себе под нос, Алекс оценила свое положение.

Когда дело дошло до этого, она могла бы метафорически показать палец человеку в плаще, бросить дурацкий стакан с водой и активировать свое Кольцо Тени, чтобы убраться оттуда к черту. Но он может быть единственным человеком, который мог бы помочь ей усилить свой дар настолько, чтобы спасти мир. Поэтому, хотя ей очень хотелось выплеснуть воду ему в лицо, вместо этого она решила подыграть его заданию.

Если он хотел игру, он ее получит. Но это не означало, что она не придумает свои собственные правила.

Тщательно перебирая в памяти все, что он ей сказал, Алекс была уверена, что нашла то, что Нийкс назвал бы лазейкой.

Скрестив пальцы свободной руки и отчаянно надеясь, что она не собирается непреднамеренно дисквалифицировать себя, Алекс поднесла стакан к губам, выпивая все до последней капли.

Как только она закончила, фигура появилась снова, но на этот раз Алекс была подготовлена, чтобы не упасть обратно в озеро.

— Объяснись.

Слово, которое не дало Алекс никакого намека на то, что она только что разрушила все шансы на то, что он поможет ей.

— Ты сказал мне, что я потерплю неудачу, если пролью хоть каплю в озеро. — Она покачала пустой стакан. — У меня нет никакой возможности сделать это сейчас.

Алекс хотела поднести большой палец к носу и пошевелить пальцами, напевая насмешливое «на-на-на-на-на-на», но подумала, что это может быть чересчур.

И снова между ними повисло молчание.

— Быстрее, чем ожидалось, — наконец сказал он грубым, но почему-то все еще монотонным голосом. Алекс гадала, было ли это тем, что считалось похвалой, пока он не продолжил: — Я не уверен, то ли ты нетерпеливая и беспечная, то ли хитрая и смелая. В любом случае, то, что ты сделала, было дерзко, если не сказать больше. Тебе повезло, что в стакане была только вода.

Алекс решила не признаваться, что не подумала о том, что это за жидкость, прежде чем проглотить содержимое.

— Я предпочитаю хитрую и смелую оценку. Но это только мое мнение.

Игнорируя ее — в очередной раз — мужчина сказал:

— Ты обнаружишь, что нет никакой двусмысленности с руководящими принципами второго этапа.

Стакан в ее руке внезапно снова наполнился до краев.

— Еще раз, ты не должна проливать ни капли, — сказал мужчина. — Но на этот раз ты должна выполнить задание, стоя только на одной ноге. Я советую использовать не травмированную, но если хочешь дополнительного испытания, то, во что бы то ни стало, проигнорируй мое предложение.

Когда Алекс просто ошеломленно посмотрела на него, он рявкнул:

— Рука вытянута, нога поднята. Сейчас же.

Несмотря на его резкий приказ, Алекс автоматически подчинилась команде, выбросив руку и перенеся вес на здоровую ногу, платформа опасно покачнулась под ней.

— И на случай, если у тебя возникнет искушение повторить один и тот же трюк дважды, ты должна знать, что на этот раз у тебя в руках не вода, — сказал человек в плаще.

— Что это?

— В Медоре это известно как окситофамин, — сказал он своим мягким тоном. — Но в твоем мире ты бы сравнила это с соляной кислотой.

Рука Алекс дернулась, жидкость выплеснулась пугающе близко к краю.

— Ты блефуешь.

— Если ты готова рискнуть, не стесняйся проверить свою гипотезу и посмотреть.

И снова он исчез, оставив Алекс балансировать, как идиотку, на одной ноге и держать в руках то, что, по его словам, было стаканом с очень едкой кислотой.

— Думай, Алекс, — сказала она себе. — Думай.

По мере того, как секунды превращались в минуты, стакан в ее руке превращался из чего-то, что поначалу казалось достаточно легким по весу, во что-то, что ощущалось как тонны давления, давящего на руку. И более того, платформа под ней становилась все менее и менее устойчивой, когда она пыталась удержаться на одной дрожащей ноге.

«Должно быть, я чего-то не понимаю», — подумала она, разум метался от одного гипотетического решения к другому, и все это привело бы к провалу. «Он не дал бы мне этого задания, если бы не было лазейки».

Ее мышцы начали сводить судороги, говоря, что если она не поторопится, то и она, и кислота окажутся в озере.

— Давай, — закричала Алекс, дико озираясь в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Но, как и прежде, были только она и плавучая скала, окруженная милями воды.

Когда ее конечности начали сводить судороги, Алекс поняла, что у нее остались последние секунды, и быстро обдумала свои варианты. Первый состоял в том, чтобы продолжать в том же духе и, в конечном счете, рухнуть… при этом пролить кислоту. Второй состоял в том, чтобы встать на обе ноги, опустить руку и рисковать быть дисквалифицированной за то, что она не удержала позицию. И третий — разоблачить блеф человека в плаще и надеяться, что в стакане действительно не было кислоты.

Первые два варианта, безусловно, привели бы к мгновенному провалу. Но третий…

Третий может привести к смерти.

Шансы были не в ее пользу, как бы она ни смотрела на ситуацию. Но если она потерпит неудачу, и мужчина откажется помочь ей с ее даром, то последствия пожнет не только Алекс, но и вся Медора. Так что, несмотря ни на что, это был риск, на который она просто должна была пойти.

В худшем случае она сделает глоток, обожжет рот — она отказывалась думать о большем, чем это, — и уронит стакан, прежде чем активировать свое Кольцо Тени и побежать прямо к Флетчеру. Или, что еще лучше, отправиться прямиком в Серебряный лес за какой-нибудь лэндрой, не обращая внимания на патрули Эйвена и ее обещание Кие. Конечно, она провалит задание, но, надеюсь, найдет способ пережить его.

В лучшем случае — и на что она рассчитывала — мужчина солгал ей, и это действительно была просто вода.

Стараясь держать раненую ногу в воздухе, чтобы не потерять равновесие, Алекс согнула руку, прежде чем потеряла мужество.

— До дна, — пробормотала она, делая самый маленький глоток. Сотрясаясь всем телом на камне — и не только от напряжения, вызванного тем, что она стояла на одной ноге, — Алекс ждала ожога.

Этого так и не произошло.

Она осторожно сделала еще глоток. И еще один. Когда из ее рта по-прежнему не вырвалось ни единого крика, Алекс почувствовала, как ее затопило облегчение, и опрокинула стакан, залпом выпив остаток жидкости. Ей было удивительно трудно пить, удерживая равновесие на одной очень напряженной ноге, но ей удалось удержаться в таком положении достаточно долго, чтобы осушить стакан… и фигура в плаще снова появилась на свет.

— На этот раз медленнее, — сказал он. — Но не неожиданно. Доверие — это, очевидно, твоя слабость.

Предположив, что теперь она может снова опустить ногу, Алекс сделала это, осторожно наклонившись в талии, чтобы помассировать сведенные судорогой мышцы своего неповрежденного бедра.

— О чем ты говоришь? — требовательно спросила она. — Если бы я доверяла тебе, я бы все еще стояла вот так, потому что поверила тебе насчет кислоты.

— Проблема не в твоем недостатке доверия, а в том, что ты слишком доверчива. Тебе потребовалось слишком много времени, прежде чем ты захотела признать, что я солгал. Если бы ты не доверяла мне с самого начала, то бы не ждала так долго, прежде чем тестировать жидкость.

— Но…

— Твое последнее задание продолжает тему первых двух, — прервал он, прежде чем она успела возразить, насколько нелепой была его точка зрения.

И снова, при его словах, стакан наполнился водой. Но и на этот раз появилось кое-что новое. Второй плавучий камень поднялся на поверхность озера на расстоянии шага.

— На этот раз тебе не нужно держать руку вытянутой, пока ты обдумываешь, что делать, и ты не должна оставаться только на одной ноге, — сказал мужчина. — Но ты также не можешь пить воду. Когда дойдешь до конца, стакан должен быть таким же полным, как и в начале.

Убрав прядь мокрых волос с лица за ухо, Алекс спросила:

— Когда я дойду до конца чего?

Конечно, именно тогда он снова исчез… и, не ответив ей, сюрприз, сюрприз.

— Мне не нравится этот парень, — пробормотала она себе под нос, не заботясь о том, что он, скорее всего, может ее услышать.

По крайней мере, на этот раз у нее было четкое представление о том, что она должна была сделать… сделать шаг веры на следующую плавучую платформу и надеяться, что та выдержит ее вес.

Настроившись на то, что она может упасть в воду, Алекс на всякий случай прикрыла стакан свободной рукой. Затем слегка согнула — и болезненно — колени, чтобы сохранить равновесие, и вытянула вперед здоровую ногу, пока ее ступня не уперлась во вторую платформу.

Слегка надавив на нее, только когда девушка была уверена, что это не трюк, она наступила на камень полностью, при этом тот опасно раскачивался под ногами, но не погружался.

— Ха! — воскликнула она, торжествующе подняв свой бокал.

В тот момент, когда восклицание сорвалось с ее губ, камень, на котором она сначала стояла, сдвинулся с места. В одну секунду он был позади нее, а в следующую кружил вокруг, пока не оказался перед ней, снова на расстоянии шага.

Внезапно у Алекс возникло очень плохое предчувствие, когда она вспомнила слова человека в плаще.

— Когда ты дойдешь до конца…

Сглотнув, она посмотрела между двумя плавучими платформами, а затем подняла глаза к горизонту. Продвинувшись всего на фут, пейзаж не изменился; по-прежнему не было никаких признаков земли.

— Ты, должно быть, шутишь, — сказала она, понимая весь масштаб задачи — а может, и нет, поскольку понятия не имела, как далеко ей придется идти.

Повысив голос, она закричала:

— Эй, мистер Таинственный Человек! Ты же не можешь говорить об этом серьезно?

Неудивительно, что ответа не последовало.

Не имея ничего другого, Алекс громко вздохнула и, пошатываясь, направилась к своей первоначальной платформе. Когда второй камень снова закружился перед ней, она, пошатываясь, снова взобралась на него, смирившись с необходимостью продолжать утомительное балансирование, пока фигура в плаще не решила, что с нее хватит игр, и была готова принять ее в качестве своей ученицы.

Глава 8

Шаг. Баланс. Шаг. Баланс. Шаг. Баланс.

Это было все, что Алекс могла сделать, чтобы продолжать двигаться через озеро со скоростью улитки, в то время как часы ползли незаметно. Пропустив обед, чтобы навестить родителей и Драэкору, Алекс была голодна и измучена. Не говоря уже о том, что при постоянном напряжении и явном недостатке лекарств раненая нога просто убивала ее.

Вдобавок ко всему прочему, Алекс все еще была мокрая и замерзшей после падения в воду, но продолжала идти вперед, балансируя с камня на камень, пока пробиралась через бесконечное озеро.

Плохая новость заключалась в том, что, несмотря на то, сколько времени прошло и как далеко, по своим ощущениям, она продвинулась, земли все еще не было видно.

Хорошей новость состояла в том, что у нее было много времени, чтобы обдумать слова фигуры в плаще, а он снова попытался сбить ее с толку. Что касается третьего задания, он никогда не говорил, что Алекс не может пролить воду… просто что она не может ее пить, и что стакан должен быть полон, когда она дойдет до конца. Поняв это, Алекс быстро вылила жидкость и спрятала стакан под курткой, намереваясь зачерпнуть немного озерной воды, когда прибудет к месту назначения. Это освободило обе руки и позволило легче балансировать… и, следовательно, двигаться в более быстром темпе.

Когда она достигла, как предполагала, пятичасовой отметки, Алекс поняла, что что-то не так. Учитывая температуру воды, где бы она ни находилась, все еще должна была быть зима, так что солнце уже давно должно было начать садиться. И все же оно оставалось высоко в небе, как будто все еще стоял полдень.

Если бы она уже не проверила свою теорию, Алекс была бы убеждена, что она в Библиотеке, потому что ничто в ее ситуации не имело смысла. Кто был тот человек, который постоянно появлялся и исчезал по своему желанию? Как ему удалось наполнить стакан, как по волшебству? Откуда взялось озеро, и где оно заканчивается? Как плавающие камни перемещались по кругу? Почему казалось, что время стоит на месте?

На все эти вопросы можно было бы легко — хотя и неортодоксально — ответить, если бы Алекс действительно все еще находилась где-то в Библиотеке. Но если это правда, то почему она не смогла вызвать дверь, чтобы вырваться на свободу?

Шаг. Баланс. Шаг. Баланс. Шаг. Баланс.

Алекс шла все дальше и дальше, все чаще останавливаясь, чтобы передохнуть, по мере того как проходило время. Когда она достигла той стадии, когда, по ее мнению, должна была наступить глубокая ночь, то убедилась, что, должно быть, находится в Библиотеке. Она, конечно, надеялась, что это так, и время во внешнем мире замерло, поскольку она сказала друзьям, что вернется к ужину, и последнее, что ей было нужно, это чтобы они выполнили свое обещание и начали ее искать.

Шаг. Баланс. Шаг. Баланс. Шаг. Баланс.

Шаг… Покачивание.

Покачивание.

Пока-а-а-а-а-ачивание.

Когда Алекс потеряла равновесие и чуть не упала обратно в ледяную воду, то поняла, что это не может продолжать дальше. Ее желудок сводило от голода. В горле пересохло от жажды. Мышцы здоровой ноги горели от напряжения, связанного с балансировкой веса. Колющие боли в раненой ноге, которая снова сильно кровоточила от постоянного напряжения, становились сильнее, чем она могла вынести. Алекс дрожала от холода, но в то же время ее лихорадило от напряжения, вызванного путешествием.

Она, без сомнения, достигла предела своих сил.

Разум и тело Алекс замерли, когда она повторила свою последнюю сознательную мысль, а затем повторила инструкции человека в плаще.

«Когда вы дойдете до конца, стакан должен быть таким же полным, как и в начале».

Все это время Алекс предполагала, что плавающие камни ведут ее куда-то осязаемо — на землю. Но что, если инструкции были не о том, чтобы добраться до конца озера, а скорее о том, чтобы добраться до конца самой себя?

Едва удерживаясь на ногах, Алекс вытащила стакан и, протестующе крича всем телом, опустилась на колени на трясущуюся платформу, чтобы наполнить его водой.

Ей не пришлось снова вставать, прежде чем пейзаж вокруг резко преобразился, и теперь она сидела с пустыми руками на плюшевом ковре перед горящим камином.

Застонав от облегчения, Алекс вытянула ноющие ноги, пока не рухнула плашмя на ковер, впитывая тепло и позволяя мышцам расслабиться впервые за, казалось, десятилетия.

— Я неохотно впечатлен.

Алекс не сдвинулась с места, но подняла глаза на фигуру в плаще, которая теперь стояла над ней.

Наблюдая за ним, она не смогла сдержать стона, когда он сотворил из воздуха еще один стакан воды и предложил его ей.

— Больше никаких заданий, — сказал он, и хотя его тон оставался мягким, в нем был намек на уверенность. — Это для того, чтобы утолить твою жажду.

При этих словах Алекс заставила себя сесть и потянулась за предложенным напитком.

— Десять часов, пятьдесят четыре минуты и тридцать две секунды, — сказал мужчина, пока она жадно глотала воду. — Ты упряма, отдаю тебе должное. — Он задумчиво промычал и добавил: — Мне любопытно, насколько другим был бы твой результат, если бы кровь меярин не укрепляла твои равновесие и выносливость.

Алекс уже перестала удивляться, когда дело дошло до того, какие секреты знал о ней этот таинственный мужчина.

— Я не уверена, что это так работает, — прохрипела она между глотками. Стакан каким-то образом обеспечивал неограниченный запас воды, и только когда ее жажда была утолена, она отставила его в сторону и смотрела, как он быстро исчезает из виду. — Я могу использовать обостренные чувства, скорость и рефлексы бессмертной расы, но я все еще ограничена определенными аспектами моей человеческой природы. Баланс — один из них.

Он издал еще один звук, на этот раз, возможно, согласный.

— Тем не менее, с помощью тренировок можно развить любой навык, — сказал он. — Не в последнюю очередь это баланс.

— Мы говорим фигурально или буквально? — спросила она, слишком уставшая, чтобы продолжать, если он все еще играет в словесные игры.

— И то, и другое, конечно.

Алекс вздохнула.

— Конечно.

Заметив, что из раны на ковер капает кровь, Алекс размотала промокшую повязку, чтобы осмотреть повреждения. Все было не так плохо, как когда ее впервые проткнули, но целебный эффект лэндры был далеко не так хорош, как до того, как она держалась на нем почти одиннадцать часов.

Перебинтовывая ногу и морщась от нового давления, Алекс спросила:

— Есть шанс, что ты объяснишь, что все это было?

Учитывая отсутствие ответов, которые обычно предлагали большинство людей в ее жизни, Алекс была совершенно шокирована, когда перед ней появилось плюшевое кресло и мужчина сел, прислушавшись к ее просьбе.

— Я дал тебе три задания, чтобы оценить твою состоятельность, — сказал он. — Первое состояло в том, чтобы оценить твои навыки сложного мышления, проверив скорость, с которой ты решишь проблему, находясь под давлением. — Он сделал паузу. — Ты справилась с приемлемой быстротой.

Алекс фыркнула, так как она практически выпила воду во время своего первого теста. Она никак не могла действовать быстрее, и он чертовски хорошо это знал. Приемлемая скорость, моя задница, подумала она.

— Второе задание состояло в том, чтобы проверить, насколько ты готова отложить в сторону свои естественные склонности доверять окружающим и вместо этого следовать своим инстинктам в ситуациях высокого риска. — Он поправил капюшон, как будто хотел, чтобы свет пламени не открывал его лица. — Опять же, ты прошла, но только едва. Может наступить время, Александра Дженнингс, когда, независимо от того, насколько ты близка со своими близкими, единственный человек, которому ты сможешь доверять, — это ты сама.

Алекс не понравилось то, на что он намекал.

— Если я не могу доверять людям, которые мне небезразличны, тогда нам лучше сдаться прямо сейчас. — Она вспомнила слова Кии, сказанные ранее в тот день — условно говоря — и добавила: — Я ни за что не смогу противостоять тому, что ждет меня впереди, если они не будут рядом со мной.

— Ты, как никто другой, знаешь, что никто не застрахован от Заявления Прав Эйвена… никто, кроме тебя и, возможно, тех, кто когда-то был связан с тобой, — сказал мужчина. — Какие у тебя есть гарантии, что он уже не претендует на твоих самых близких друзей, как это произошло с Джорданом Спаркером? Скажи мне вот что, Александра: как бы ты узнала, не Заявив на них сначала сама?

Алекс снова похолодела, когда его слова больно вонзились ей в сердце. Правда заключалась в том, что она не знала, что Джордан был Заявлен, потому что Эйвен приказал ему вести себя как можно более нормально. Конечно, она чувствовала, что с ним что-то не так, но приписывала это другим факторам, таким как его несчастная семья.

— Для решения проблем, с которыми ты столкнешься, тебе понадобятся твои друзья на твоей стороне, — сказал мужчина, его монотонный голос смягчился, как будто он хотел утешить ее — хотя и слегка. — Но ты должна быть осведомлена о возможностях и готова отказаться от своей веры в них, если твои инстинкты говорят тебе что-то другое. Если бы ты не решилась проверить воду в стакане и доверилась бы моим словам о ее кислотности, то вскоре упала бы и, следовательно, потерпела неудачу.

Алекс кивнула, не в состоянии сформулировать слова согласия, но в то же время понимая, что он ей говорит.

— А последнее задание?

— Это было сделано для того, чтобы увидеть, как далеко ты готова зайти, чтобы достичь своих целей. Как упряма твоя воля, так сказать, — ответил он. — Это было сделано для того, чтобы проверить силу твоего характера перед лицом того, что казалось невозможным, бесконечным поиском.

— И я прошла?

— Ты не сдавалась, пока не достигла самого конца… и, смею сказать, далеко за его пределами, — ответил он.

Поскольку это был не совсем ответ, Алекс повторила:

— Итак… Я прошла?

Пламя замерцало на его плаще, и молчание затянулось, пока он, наконец, не подтвердил:

— Ты прошла.

Это было хорошо, попыталась напомнить себе Алекс. Но в ее нынешнем физическом состоянии ей было трудно вызвать какое-либо волнение.

— Так это значит, что ты возьмешь меня в ученики? — уточнила она. — Ты научишь меня, как усилить мой дар, чтобы я могла расширить диапазон и поделиться им с другими? — Она сделала паузу, осознав, что на самом деле никогда не подтверждала его способность делать это. — Ты можешь это сделать, верно? Я имею в виду, научить чему-то подобному.

— При должном уровне самоотдачи можно научить практически всему.

Опять же, это был не совсем ответ. И теперь он просто повторял то, что было раньше.

— Это означает «да»?

Плечи человека в плаще поднялись и опустились.

— Это не «нет».

Алекс нахмурилась, глядя на него.

— Не мог бы ты быть более конкретным? Судьба мира в некотором роде зависит от твоего ответа.

— Может быть, ты и упряма, но я вижу, что ты также склонна к драматизму.

Закрыв глаза и досчитав до десяти, Алекс подождала, пока пройдет желание бросить ему в голову горящее полено, прежде чем заговорить. Когда она заговорила, ее голос был приглушенным, серьезным.

— Похоже, ты знаешь обо мне больше, чем большинство, так что не делай вид, что ты не в курсе того, что там происходит, и той роли, которую я должна в этом играть. Скажи мне прямо сейчас… ты просто тратишь мое время или можешь научить меня тому, что мне нужно знать?

Шелест материала, когда он поерзал на сиденье. Долгое мгновение тягостной тишины. И затем:

— Я могу научить тебя тому, что тебе нужно знать. Однако, — он указал на нее пальцем в перчатке, — будешь ли ты учиться, решать только тебе.

— Я сделаю все, что потребуется, — прошептала Алекс свое обещание.

— Я знаю, что ты это сделаешь, Александра Дженнингс. Ты показала мне это за десять часов пятьдесят четыре минуты и тридцать две секунды. Преданность делу — единственная причина, по которой я соглашаюсь помочь тебе. Потому что без этого ты потерпела бы неудачу еще до того, как мы начали. И мне не нужно говорить тебе, что это будет означать для этого мира.

Алекс подтянула ноги и, не обращая внимания на пульсирующую боль, обхватила колени руками, глядя в огонь и медленно кивая.

— Что теперь будет? — спросила она неуверенно.

На этот раз он не заставил ее ждать.

— Как ты, вероятно, догадалась, в настоящее время мы заключены в стенах Библиотеки. Но прежде чем ты перебьешь меня вопросами, которые я вижу в твоих глазах, нет, я не Избранный и никогда не был директором Акарнаи. Я также не меярин, поэтому я никоим образом не связан с Яанракой. Причина, по которой я могу бродить по этим залам и использовать секреты внутри, — это знания, которые ты еще не заработала, так что не спрашивай.

Алекс не видела лица этого человека, не говоря уже о том, чтобы узнать его имя, поэтому, хотя он явно знал ее секреты, она не удивилась, что он не планировал делиться собственными.

— Все, что тебе нужно знать, это то, что, находясь здесь, моя власть превосходит твою.

— Так вот почему я не могла открыть дверь, чтобы покинуть озеро? — спросила Алекс.

Наклон его покрытой плащом головы был единственным подтверждением, которое она получила.

— Библиотека, как ты знаешь, разумна. Таким образом, она понимает, что будут времена, когда тебе придется преодолевать препятствия, чтобы научиться тому, чему нужно научиться.

Он наклонился к ней, его поза требовала ее полного внимания, когда он продолжил:

— Не заблуждайся, Александра. В задачах, которые я тебе ставлю, не будет ничего легкого. — Он махнул рукой в перчатке в ее сторону. — Рассматривай свой дар как мускул. Ты не сможешь укрепить его без упорного труда, дисциплины и терпения. Он должен быть доведен до предела… так же, как и ты.

Алекс еще сильнее замкнулась в себе, беспокоясь о том, что ей, возможно, придется вынести под его руководством.

— Теперь, — сказал он, снова откидываясь на спинку стула, — предполагая, что ты все еще хочешь продолжить, у меня есть одно требование и одно правило. Требование состоит в том, чтобы ты никому не рассказывала обо мне. Ты можешь рассказать, что пытаешься усилить свой дар, но ты не будешь сообщать никаких других подробностей о том, как это делается, или кто тебя учит. — Он поколебался, прежде чем разрешить: — Единственное исключение — меярин, с которым ты мысленно связана, хотя ты должна взять с него клятву молчать.

Алекс не нравилась идея хранить такой важный секрет от друзей, но если это была цена, которую нужно заплатить, то пусть будет так.

— Что касается правила, то есть только одно, — продолжил мужчина. — Нарушишь его один раз, и ты испытаешь мое неудовольствие. Нарушишь дважды, и ты больше не будешь моим учеником.

Из своей скорчившейся позы на полу Алекс удивлённо спросила.

— И что это за правило такое?

— Никогда не подвергай сомнению мои методы обучения, — сказал он ей. — Все, что я делаю, имеет свою причину, независимо от того, понимаешь ты эту причину или нет. Я не потерплю никаких требований объяснений. Ты либо следуешь моим инструкциям без комментариев, либо все закончится.

Что ж. Это было настолько черно-белым, насколько он мог это сделать. Здесь нет места двусмысленности.

— Итак, — сказала Алекс, — ты хочешь сказать, что либо будет по-твоему либо никак?

Как и следовало ожидать, он не ответил.

— Это, Александра, очень похоже на то, что ты меня допрашиваешь.

Дерьмо.

— Я…

— Но поскольку мы официально не начали твое обучение, я даю тебе отсрочку… только на сегодня.

Алекс сглотнула.

— Эм. Спасибо. И, эм, извини. Привычка и все такое.

— Привычка, от которой ты захочешь быстро избавиться, если планируешь проводить со мной какое-то время.

Кивнув, она пробормотала:

— Должным образом учтено.

Мужчина встал.

— На сегодня с тебя хватит.

С его словами кресло исчезло, как и камин и ковер, вместе с пустотой остального пространства вокруг них. Вместо этого Алекс обнаружила, что все еще свернулась калачиком, но теперь сидит на каменистой земле в знакомой подземной пещере, разделенной узкой рекой… месте, где она впервые обнаружила, что может вернуться во Фрейю.

— У тебя комендантский час в десять вечера, — сказал мужчина. — Поэтому ты будешь встречать меня здесь каждый вечер ровно в девять. Как долго мы будем тренироваться каждую ночь, будет зависеть от того, насколько быстро ты выполнишь задачи, которые я тебе поставлю, но Библиотека гарантирует, что, пока ты со мной, время не пройдет для остального мира.

Алекс открыла рот, чтобы указать на проблему, но он опередил ее.

— По вторникам и четвергам, когда у вас будут занятия по хитрости и уловкам до половины десятого, ты будешь приходить сюда прямо оттуда. Опоздание в любой другой день будет считаться неприемлемым.

Этот парень был чем-то другим.

— Мы договорились?

«Как будто у меня есть большой выбор», — подумала Алекс. Либо она мирилась со сварливым, монотонным надсмотрщиком, либо нет. Но поскольку последнее обрекает на гибель весь мир, ее ответ не требовал особого внимания.

— Да, мы договорились, — сказала Алекс, отрываясь от своего мыслей и поднимаясь на ноги. — У тебя есть имя? Или мне просто продолжать называть тебя мистером Таинственным Человеком?

— Если ты придешь на свой первый урок завтра вечером, я назову тебе имя. А пока предлагаю тебе немного отдохнуть и обратиться к врачу. Ты должна быть готова завтра работать, и работать усердно.

С этим мрачным предупреждением он исчез, оставив Алекс одну в пещере с тысячей вопросов и знанием того, что, благодаря его правилам, она не могла задать ни один из них.

Глава 9

Когда Алекс, наконец, прихрамывая, вышла из Библиотеки, время ужина давно миновало и быстро приближался комендантский час. Это, однако, не было результатом ее почти одиннадцатичасового перехода через озеро, поскольку время действительно остановилось, пока она проходила испытания. Алекс задержалась потому, что после возвращения в фойе Библиотеки с намерением направиться прямо к Флетчеру, раздобыть немного еды и поспать следующие двенадцать часов, планы Алекс были сорваны… и все благодаря колючему библиотекарю.

В тот момент, когда его совиные глаза заметили ее сквозь комично толстые очки, он поманил пальцем, пока она не доковыляла, усталая и израненная, до его стола.

Едва оторвав взгляд от груды бумаг перед собой, библиотекарь сделал неприятное предположение, что ей нечем было заняться, и настоял, чтобы она помогла ему почистить рамы картин, которые висели на стенах.

С опаской оглядывая просторное фойе, Алекс знала, что задача будет гораздо более сложной, чем казалось, поскольку вся история Медоры была раскрыта через картины. Как таковые, они постоянно самообновлялись, появляясь и исчезая сквозь стены, когда их меняла местами и перетасовывала какая-то невидимая Библиотечная сила. На их очистку могли уйти годы, если не больше.

Заикающееся оправдание не помогло Алекс, даже когда она указала на свои пропитанные кровью джинсы и сказала, что ей нужно посетить медицинское отделение. Библиотекарь вытаращился на ее забинтованную ногу на долю секунды, прежде чем вернуться к своим бумагам и сказать:

— Она перебинтована. Я подумаю о том, чтобы позволить тебе уйти, если что-то изменится.

Уставившись на него, Алекс пискнула:

— Вы… Это что, шутка?

Его единственным ответом было фыркнуть и задрать нос, отвечая:

— Расчленение — это не повод для смеха. Правда, Александра. Твое чувство юмора отвратительно.

У Алекс не осталось сил спорить с ним. Она была достаточно осведомлена, чтобы понять, что он набрасывается на нее иррационально, перекладывать свое разочарование по поводу ситуации с меяринами и всего, к чему это может привести. Поэтому вместо того, чтобы сопротивляться, она взяла чистящие средства, которые он сунул ей, и оттащила свое слабеющее тело к ближайшей стене.

Единственный перерыв произошел, когда библиотекарь встал из-за своего стола, чтобы помочь младшей ученице, которая не могла вспомнить название книги, которую искала. За те считанные минуты, что его не было, Алекс вытащила свой ComTCD — запоздало обрадовавшись, что он водонепроницаемый — и позвонила Джордану. Все, что смогла сделать, это быстрое заверение, что она вернулась в целости и сохранности, но застряла в лапах неумолимого библиотекаря — к чему он отнесся сочувственно, но и позабавился — и пообещала, что догонит его и остальных позже.

Позже оказалось намного, намного позже, чем ожидалось. Но, в конце концов, библиотекарь остался доволен ее уборкой настолько, что отпустил, сказав, что, если ей когда-нибудь снова станет скучно, он всегда найдет для нее занятие.

Стоя, Алекс не имела ни желания, ни сил, чтобы ответить. Вместо этого она, спотыкаясь, вышла в ночь, стиснув зубы от боли, которую терпела последние, казалось бы, бесконечные часы.

Как раз в тот момент, когда Алекс подумала, что неестественно удлиненный день не может стать хуже, она, наконец, пошатываясь, вошла в медицинскую палату… только для того, чтобы найти ее пустой.

— Серьезно? — Алекс застонала, оглядываясь по сторонам.

Не имея ни малейшего представления о том, где Флетчер, и когда он вернется, Алекс решила, что если не получит обезболивающее в ближайшее время, то ей нужно, по крайней мере, быть в комфорте своей собственной постели. Поэтому призвала последние запасы своей меяринской крови — поскольку была уже выше своих смертных сил — и, прихрамывая, вышла из здания Джен-Сека, старательно пробираясь к своему общежитию.

К тому времени, когда вошла в темную комнату, Д.К. уже крепко спала. Не желая будить подругу, Алекс не стала включать свет, она просто вслепую, спотыкаясь, пробиралась вперед.

Пока глаза все еще привыкали к темноте, Алекс испуганно вскрикнула, когда рухнула на свою кровать только для того, чтобы обнаружить, что она не была мягкой, как должна была быть.

…Потому что на ней лежал кто-то другой.

Слезая с неизвестной фигуры, Алекс была готова кричать о кровавом убийстве, пока знакомый голос не прорвался сквозь пелену ее тревоги.

— Ты сейчас не самый мой любимый человек, котенок.

Сердце бешено колотилось, Алекс выдохнула:

— Нийкс?

Полсекунды спустя комната залилась светом, когда Нийкс включил свет и вернулся к Алекс в рекордно короткие сроки. Если бы она не отследила движение, то подумала бы, не активировал ли он Валиспас для быстрого маневра.

Оценивая еще один сюрприз за день, обеспокоенный взгляд Алекс метнулся туда, где лежала Д.К., но была потрясена, обнаружив, что та все еще крепко спит.

— Не беспокойся о ней, — сказал Нийкс, проследив за взглядом Алекс. — Она будет в отключке до утра. Ты можешь поджечь ее волосы, и она никогда не узнает.

Алекс повернулась к нему с подозрительным взглядом.

— Что ты с ней сделал?

Нийкс беззлобно ухмыльнулся и игриво щелкнул Алекс по носу пальцем.

— Тебе не о чем беспокоиться. Правдоподобное отрицание и все такое.

Громко вздохнув и устало проведя рукой по глазам, Алекс сократила расстояние между ней и Нийксом, рухнув вперед и уткнувшись лицом ему в грудь.

Он колебался лишь долю секунды, прежде чем охватить ее руками, удерживая, когда девушка наклонилась к нему.

— Сегодня был ужасный день, — пробормотала Алес в его зимний плащ — то, в чем он вряд ли нуждался, учитывая, что он почти не чувствовал холода. — Но я так рада видеть, что с тобой все в порядке. Ты даже не представляешь, как я волновалась.

— «В порядке» — понятие относительное, — сказал Нийкс, осторожно отодвигая ее от себя и укладывая на кровать. — Я имею в виду то, что, скажем, ты не являешься моим любимым человеком в данный момент.

Алекс нахмурилась.

— Почему?

— Потому. — Он указал пальцем на ее пропитанные кровью джинсы.

— И, следовательно, поэтому. — Его палец повернулся к собственной ноге, где серебристая кровь запятнала его темные брюки.

— Мне так жаль, — сказала Алекс, поморщившись. — Я не думала…

— Ради всего святого, съешь это, прежде чем тратить время на извинения, — прервал он, потянувшись к своему плащу и сунув горсть лэндры в ее раскрытую ладонь.

Алекс устало улыбнулась.

— Мой герой.

Едва прожевав лепестки, прежде чем проглотить, Алекс закрыла глаза, практически вдыхая сияющий цветок и ощущая его целебный эффект. Облегчение стало таким острым, что она готова была заплакать.

— Правда, Нийкс, — прошептала она, когда боль полностью исчезла вместе с голодом и изнуряющей усталостью. — Спасибо.

— Теперь, когда мы оба не истекаем кровью до смерти, позволь мне подготовить для тебя представление, — сказал он, стоя перед ней со скрещенными руками. — Я был посреди тронного зала не только с Эйвеном и его ближайшим гарсетом, но и со сильнейшим читателем мыслей, Сигной Зу, телекинетиком Калиста Мэн и полудюжиной других Зелторов, когда внезапно почувствовал острую боль и обнаружил, что моя нога покрыта кровью. — Его голос был приятным, как будто он рассказывал о событиях, которые произошли с кем-то другим. — Естественно, все взгляды обратились в мою сторону, когда я схватился за свою рану. Итак, для прикрытия, знаешь, что я сделал?

Алекс прикусила губу и покачала головой.

— Я, Нийкс Рэйдон, первенец Сайкора и Косетт и наследник Дома Рэйдон Высшего Двора Меярин, — сказал Нийкс, большую часть чего Алекс уже знала. — Я также воин ранга Зелтора, и единственная причина, по которой я не служил в элитной гвардии до моего заключения, заключалась в обязательствах, которые требовались от меня как от наследника моего Дома.

Этого Алекс не знала, но она не пыталась сказать об этом, так как его сверкающие аметистовые глаза предупреждали ее хранить молчание.

— Учитывая все это, я уверен, ты можешь оценить, что я не был доволен, когда, чтобы придумать оправдание твоему неожиданному ранению, я знал, что у меня был только один выбор.

Поколебавшись, Алекс спросила:

— Что ты сделал?

Нийкс пронзил ее взглядом.

— Я сказал им всем, что случайно ударил себя ножом в ногу.

Алекс снова прикусила губу, но на этот раз, чтобы не расхохотаться.

— Что ты сделал?

— Клянусь звездами! — Нийкс взволнованно провел пальцами по волосам. — Я никогда в жизни не чувствовал себя более униженным! — Он плюхнулся на кровать рядом с ней с воинственно нахмуренным видом. — Не знаю, что хуже… необходимость признаться в том, что я сделал что-то настолько глупое, или тот факт, что они мне поверили.

Алекс ничего не сказала. На самом деле она не могла, потому что тряслась от смеха и не хотела рисковать, открывая рот и вызывая его гнев.

— Следовательно, — закончил он, его прищуренные глаза показывали, что он не преминул заметить ее юмор, — ты сегодня не мой любимый человек.

Алекс надеялась, что он не мог видеть слезы веселья, навернувшиеся на глаза. Когда она, наконец, снова взяла себя в руки, то сказала:

— Понимаю, как это могло быть неприятно.

Нийкс зарычал. Но потом он вздохнул и посмотрел на нее с беспокойством.

— Не настолько неприятно, чтобы я не провел весь день, беспокоясь о тебе, котенок.

Его слова наполнили Алекс теплом.

— Я в порядке, Нийкс. — На его недоверчивый взгляд, она исправилась, — Или, я в порядке сейчас, благодаря тебе и твоей лэндре.

— Что случилось, Эйлия? — спросил он, используя имя, которое было ему наиболее знакомо. — И почему ты не обратилась за медицинской помощью раньше?

Устроившись поудобнее, Алекс рассказала ему о своем дне, начиная с пребывания в Трюллине и заканчивая нападением Гайэля в Драэкоре, включая истощенные запасы лэндры в поселении. Затем она поделилась всем опытом о встречи с мистером Таинственным Человеком на озере, прежде чем закончить встречей с ворчливым библиотекарем и отсутствующим врачом.

— А я думал, что у меня был тяжелый день, — сказал Нийкс.

— Я же говорила тебе, что это ужасно, — сказала Алекс, зевая. Лэндра сняла остроту ее истощения, но, по сути, она прожила почти на полдня больше, чем все остальные.

— Это интересно… мне любопытно, что бы произошло, если бы ты была ранена, находясь в Библиотеке, — размышлял Нийкс. — Не уверен, что узнал бы об этом, пока ты не покинула пространственно-временной вакуум и снова не вышла в реальный мир.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что, если это озеро было таким ледяным, как ты говоришь, тогда я должен был, по крайней мере, почувствовать призрачный холод твоего физического страдания. К тому же, время остановилось для меня, помнишь? Мир не начинался заново, пока ты не вернулась в него.

Алекс поняла, что он был прав.

— Заметка для себя: травмы в Библиотеке, хорошо. Травмы за пределами Библиотеки, не очень хорошо для репутации Нийкса.

Закатив глаза, Нийкс сказал:

— Есть по крайней мере одна хорошая вещь, которую мы узнали сегодня.

— Какая?

— Ты помнишь, я не был уверен, что связь с тобой защитит меня от ментальных даров в армии Эйвена?

— Угу, — сказала Алекс.

— Ну, как я уже упоминал ранее, Сигна был в комнате, когда Гайэль ударил тебя кинжалом, — сказал Нийкс. — Зная, что ты, должно быть, пострадала, мои мысли, естественно, перескочили к тебе, прежде чем я смог их проконтролировать.

Алекс напряглась.

— Они знают? — выдохнула она. — Ты в опасности?

— В том-то и дело, — сказал Нийкс. Сигна и глазом не моргнул. Даже когда я рискнул перепроверить, мысленно выкрикивая креативные инструкции о том, куда Эйвен должен засунуть свой новый трон.

Испуганный смешок сорвался с губ Алекс.

— Сигна не мог прочитать тебя?

— Он не мог прочитать меня, — подтвердил Нийкс. — И поскольку он самый сильный читатель мыслей в арсенале Эйвена, остальные тоже не смогут. Это означает, что в следующий раз, когда ты ввяжешься в драку, то сможешь предупредить меня перед тем, как проиграешь, чтобы я мог извиниться и не стать постоянным посмешищем для Мейи.

— Технически, я выиграла бой, — почувствовала необходимость указать Алекс.

— Что делает твою травму почти такой же нелепой, как и то, что мне пришлось сделать, чтобы прикрыть нас.

— Он стоял передо мной на коленях! — Она раздраженно всплеснула руками. — Откуда мне было знать, что у него есть спрятанный кинжал?

Нийкс в ужасе покачал головой.

— Одна неделя без тренировок, и ты уже забыла все, чему я тебя учил.

Единственным выходом для Алекс было поджать губы и воздержаться от споров.

— Теперь, когда мы знаем, что читатели мыслей не могут проникнуть в мою голову, мне не нужно так осторожно выбираться из города, — сказал Нийкс. — Эйвен все еще думает, что я Заявлен, несмотря на отсутствие ментальной связи, поэтому, хотя я должен оставаться рядом и продолжать быть осторожным с ним, по крайней мере, нам не нужно беспокоиться о том, что одаренные люди обнаружат, что я не с ними. Я выполнил достаточно приказов Эйвена, чтобы у него тоже не было причин сомневаться во мне.

Нийкс слегка поморщился, вспышка эмоций пробежала по его лицу так быстро, что Алекс едва успела ее уловить. Но этого было достаточно, чтобы она поняла, что друг пытался защитить ее от того, чему был свидетелем… или был вынужден сделать.

— Нийкс, — прошептала она, не зная, что еще сказать.

Он изобразил полуулыбку.

— Все не так плохо, котенок. Я знаю, что делаю, и знаю, почему я это делаю, так что не жалей меня. И кроме того, — его улыбка превратилась в ухмылку, — с завтрашнего дня ты будешь слишком занята, жалея себя, чтобы беспокоиться о ком-то еще.

Она посмотрела на него в замешательстве.

— Твой перерыв в тренировках официально закончился, — сказал он, его ухмылка стала еще шире. — Я первым делом вытаскиваю твою задницу из постели утром, чтобы посмотреть, что еще ты забыла за последнюю неделю. Зная тебя, нам придется начинать все с самого начала.

Алекс сморщила нос.

— Завтра? Поскольку сегодняшний день был таким травмирующим, не можем ли мы подождать, пока… — Она замолчала, увидев его непреклонные черты, зная, что у нее нет шансов переубедить его.

— Я буду здесь на рассвете, — сказал он, и взгляд, которым он посмотрел на нее, содержал молчаливую угрозу, что он утащит ее в пижаме, если она не встанет вовремя. — Точно так же, как когда мы тренировались в прошлом, я верну тебя, прежде чем кто-нибудь заметит, что кто-то из нас пропал. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть… для нас обоих.

Алекс вздохнула, но кивнула в знак согласия. Она знала, что тренировки с Нийксом важны… если она не могла пробиться через любые стычки, с которыми ей еще предстояло столкнуться, тогда не было никакого смысла в том, чтобы она училась, как усилить свой дар или что-то еще, поскольку не доживет до этого дня.

— Я принесу столько лэндры, сколько смогу унести… немного для тебя, чтобы отдать Кие, но также и для тебя, для подстраховки.

Алекс снова вздохнула, полностью отдавая себе отчет в том, что ей, вероятно, понадобится большое количество просто для того, чтобы пережить урок с Нийксом. Их связь могла заставить его почувствовать каждую травму, которую она получила, но его терпимость к боли была намного, намного выше, чем у нее. Он был по-настоящему безжалостен, когда дело доходило до того, чтобы довести ее до предела.

— Рассвет. Лэндра. Неизбежный пинок под зад, — сказала Алекс, пытаясь придать своему голосу немного энтузиазма. — Не могу дождаться.

Слегка посмеиваясь, Нийкс встал.

— Тебе нужно отдохнуть. Когда мы закончим завтра, мы подумаем, как ты заставишь Кию и Заина забыть о моем участии в твоих тренировках… и обо всем остальном.

Алекс поковыряла потертый край там, где были разрезаны ее окровавленные джинсы.

— Было бы проще, если бы я просто сказала им правду о тебе.

— Может быть, когда-нибудь, — сказал Нийкс, — но сейчас это слишком большой риск.

Алекс знала, что он прав, даже если бы ей хотелось, чтобы это было не так.

— Постарайся, чтобы никто другой не зарезал тебя до рассвета, — сказал ей Нийкс, его глаза сверкали.

— Постарайся не упасть с Валиспаса на обратном пути в Мейю, — последовал ее немедленный ответ. — Ты же не захочешь испортить это милое личико.

— Звезды небесные, это было бы трагедией, — согласился Нийкс и, ухмыльнувшись и подмигнув, исчез из комнаты.

«Увидимся через несколько часов, котенок», — позвал его мысленный голос.

— Из-за тебя мне очень трудно вспомнить, почему я скучала по тебе на прошлой неделе, — ответила Алекс.

«Если это тебя утешит, то из-за тебя мне так же трудно задаваться вопросом, почему я скучал по тебе последние несколько тысячелетий».

Пауза, а затем она сказала:

— Один — ноль в твою пользу.

Глубокий смех Нийкса грохотал в голове Алекс, когда она встала и выключила свет. Спотыкаясь, полностью одетая, она вернулась в постель и заснула с улыбкой на лице.

Глава 10

Несмотря на заявление Нийкса о том, что Алекс забыла все свои с трудом заработанные боевые навыки, когда на следующее утро он вытащил ее из постели, она быстро доказала, что он ошибался. Но это не означало, что их тренировка на вершине горы Педрис — пика, возвышающегося высоко над академией и нависающего над озером Фи, — не была жестокой. Потому что так оно и было.

— Как ты все еще в такой форме? — Алекс тяжело дышала, когда они, наконец, закончили на сегодня. Она мешком рухнула на снег, ледяная прохлада принесла одновременно и облегчение, и дискомфорт. — Ты застрял в тюремной камере на последние миллионы лет. Твои мышцы должны были, типа, атрофироваться или что-то в этом роде.

Он сделал быстрый глоток из фляжки с подогретым нектаром лэндры, который принес с собой, в дополнение к остальным цветам, которые они оставили спрятанными в комнате Алекс, и послал дерзкую ухмылку.

— У всех нас есть свои секреты, котенок. Но я не буду осуждать тебя за то, что тебе нужны мои навыки. Вполне естественно, что ты ревнуешь.

— Приятно видеть, что ты такой же скромный, каким я тебя помню. — Алекс села и забрала у него фляжку, залпом выпив нагретую жидкость. Почти сразу же ее боль от их энергичного сеанса исчезла, исчезло и легкое переохлаждение, которое появилось из-за утреннего пребывания на большой высоте.

— Не волнуйся, — сказал Нийкс, подмигнув. — Мне удалось сохранить все лучшее, что было во мне. Моя скромность — только верхушка айсберга, но давай не будем забывать о моем обаянии, моем уме, моем животном магнетизме и, конечно же, моей несравненной внешности.

Закрыв фляжку крышкой, Алекс бросила ее обратно ему, закатив глаза.

— Как в твоей камере хватило места и для тебя, и для твоего эго?

— Я задавал себе один и тот же вопрос каждый день.

— Предположительно, когда смотришь на свое отражение и восхищаешься своим, кхм, «животным магнетизмом» и «несравненной красотой»?

— Естественно.

Алекс больше не могла сдерживать смех.

— Ты — нечто другое, ты знаешь это?

— Это невыполнимая задача, учитывая мои чрезвычайно впечатляющие качества, но постарайся не влюбиться в меня, котенок, — сказал он с дразнящей усмешкой. — Я не занимаюсь межвидовыми отношениями.

Удивленное фырканье вырвалось у Алекс от его явной дерзости.

— Ты разбиваешь мне сердце, Нийкс. Мне придется разработать новый пятилетний план.

— Пятилетний, значит? Приятно знать, что ты дала мне справедливый лимит времени.

Снова рассмеявшись, Алекс сказала:

— Для протокола, пока это не стало еще более странным, нет.

— Нет?

— Нет, — повторенное слово Алекс было твердым, даже если в нем все еще бурлило веселье. — Просто чтобы внести ясность…

Нийкс поднял руки перед собой и прервал:

— Не волнуйтесь… с моей стороны все ясно.

— Потому что ты знаешь, что я очень высокого мнения о тебе, — продолжила Алекс. — Но только не… таким образом.

Подняв брови, Нийкс спросил:

— Какую часть «все ясно» ты неправильно поняла?

— Я просто хотела убедиться, — сказала Алекс. — Последнее, что я хотела бы, чтобы между нами было…

— Безответная любовь? — Он даже не мог произнести эти слова без того, чтобы его губы не изогнулись в улыбке. — Доверься мне, котенок. Ты и я, этого не случится. По множеству причин, не только потому, что ты смертная.

Алекс прищурила глаза.

— Я предпочитаю не обижаться на это.

Нийкс пожал плечами.

— Эй, ты не можешь не быть человеком.

— Я говорю о «множестве причин», Нийкс, — выдавила она.

— Ой. — Он рассмеялся. — Тогда разумное решение.

Алекс схватила пригоршню снега и бросила в его сторону. Он, конечно, ответил. Началась игра в снежки в стиле меярин, что означало, что она была быстрой, безжалостной и неумолимой.

Только когда они оба оказались все в снегу — и, в случае Алекс, дрожали с головы до ног — они объявили перемирие. Секундой позже Нийкс вызвал Валиспас и вернул ее в общежитие, где Д.К. все еще крепко спала после того, как он отключил ее прошлой ночью. Алекс почувствовала укол вины, задаваясь вопросом, ждал ли Джордан Д.К., чтобы подруга присоединиться к нему на озере, как она делала всю оставшуюся неделю. Но теперь было слишком поздно для Алекс делать что-либо, кроме как надеяться, что ему удалось проспать всю ночь.

— Мне нужно вернуться в Мейю, — сказал Нийкс после того, как вытер мокрые волосы полотенцем, предложенным ему Алекс.

Она проглотила остатки горячей лэндры — по требованию Нийкса, поскольку он испытывал отголосок ее дискомфорта из-за их связи — и сказала:

— Подожди. Сначала мне нужно тебя кое о чем спросить.

— Спрашивай побыстрее, — сказал он. — Я не хочу рисковать и отсутствовать еще дольше.

Ее желудок скрутило узлом, Алекс спросила:

— Что случилось с драконами? С Заронией? С… с Ксирой? — Когда выражение лица Нийкс застыло, узлы в ее животе затянулись. Но ей каким-то образом удалось продолжить: — Сэр Камден вчера сказал мне, что произошла резня. Что драэкорский лидер был убит вместе с… вместе с некоторыми другими.

Сочувствие отразилось на лице Нийкса, еще больше встревожив Алекс.

— Котенок…

С колотящимся сердцем она прошептала:

— Нийкс, скажи мне, что с ним все в порядке.

Нийкс шагнул вперед и взял руки Алекс в свои, глядя ей прямо в глаза.

— Мне жаль, Эйлия. Находясь в заключении в Таэварге, мне было трудно расслышать все подробности.

Сквозь одеревеневшие губы Алекс спросила:

— Какие подробности ты слышал?

Нийкс не решался ответить, это Алекс могла видеть. Но он выдержал ее взгляд и сказал:

— Я знаю, что Эйвен был замешан. — Он сделал паузу. — И… прости, котенок, но Зарония не выжила.

Алекс закрыла глаза, чувствуя, как тяжесть этого нахлынула на нее, когда она подумала о величественной пурпурной матриархе.

— Что сделал Эйвен?

— Опять же, я не знаю. Но это было не… — Его горло дернулось, затем он продолжил: — Это было вскоре после того, как ты ушла. Мне всегда было интересно, как много Эйвен помнит; возможно, хотя он и забыл подробности о тебе, как и все остальные, он все еще мог вспомнить посещение Драэкоры с безликим смертным, который разбил его сердце. Возможно, он хотел стереть это воспоминание из своей памяти и решил сделать это самым ужасным из возможных способов.

Дрожа, Алекс заставила себя спросить:

— Ксира?

Нийкс покачал головой, и она почувствовала, как у нее перехватило дыхание, пока он не ответил:

— Я не знаю. Я только слышал о Заронии.

Алекс вздохнула с облегчением, поскольку отсутствие новостей означало, что был шанс, что Ксираксус пережил резню Эйвена. Куда он сбежал или как долго он прожил — возможно, даже если он все еще был жив — она не знала; все, что она могла сделать, это надеяться, что он действительно избежал гнева Эйвена и привел драконов в безопасное место.

— Это ужасно насчет Заронии, — прошептала Алекс, чувствуя себя еще более расстроенной при мысли о том, что Ксира потерял свою мать. — Но я рада, что ты не слышал… Я рада, что он все еще может быть…

Она не смогла закончить предложение, но Нийкс сжал ее руки, понимая, прежде чем отпустить ее и отступить назад.

— Я знаю, котенок. Я чувствую то же самое. Тогда и сейчас.

Тяжело сглотнув, Алекс кивнула один раз и сказала:

— Спасибо, что сказал мне. А теперь тебе лучше вернуться в Мейю, пока кто-нибудь не начал тебя искать.

Зная Алекс почти лучше, чем она сама, Нийкс ясно прочел, что она больше не хочет зацикливаться на судьбе драконов… или Ксиры. Поэтому он сделал то, что делал всегда, и заставил ее почувствовать себя лучше, на этот раз предложив ей отвлечься.

— Прежде чем я уйду, мы должны быстро решить насчет Кии и Заина.

Алекс нахмурилась.

— Я уже согласилась не рассказывать им о тебе.

— Я больше беспокоюсь о том, чтобы они сами во всем разобрались.

Алекс просто смотрела на него, ожидая объяснений.

— Я сказал тебе прошлой ночью, что я обучен Зелторе, но чего ты не знаешь, так это того, что у каждого воина меярина есть свой индивидуальный стиль боя. Это проявляется в том, как мы выполняем определенные движения, почти как личная подпись. И поскольку большая часть твоего более продвинутого обучения может быть зачислена на мой счет…

— … тогда я, вероятно, копирую твою подпись, когда сражаюсь, — закончила Алекс, понимая. — Это немного притянуто за уши, чтобы думать, что они сделают такое сравнение, не так ли?

Нийкс почесал за ухом.

— Нам бы не повезло. И я действительно прошел обучение вместе с Рока, так что они могли так же легко прочитать сходство между его и моим стилями, как и твой собственный взгляд на то, чему он якобы тебя научил, вместо того, чтобы вообще думать обо мне.

Алекс решила сосредоточиться на этом как на положительном моменте… так же, как она сосредоточилась на том факте, что Нийксу успешно удалось вывести ее из меланхолии из-за того, что она узнала о драэкорцах. Она все еще была расстроена этой новостью, но что бы ни случилось, с этим было покончено тысячи лет назад. Зацикливание на прошлом не принесло бы ей ничего хорошего… и Ксира, и Зарония хотели бы, чтобы она продолжала двигаться вперед.

— Тогда о чем тут беспокоиться? — спросила его Алекс, полная решимости оставаться оптимисткой… во всем. — Ничто не является проблемой, пока на самом деле ей не становится. И прямо сейчас возможность того, что Кия и Заин узнают о тебе, не является проблемой.

— Но если это станет…

— Давай решать проблемы по мере их поступления, — твердо перебила Алекс. — Что касается вопросов, которые требуют нашего немедленного внимания, мне отчаянно нужен горячий душ и какой-нибудь завтрак. Так что, если ты не возражаешь…

— Да, да, я ухожу, — сказал Нийкс, бросая ей влажное полотенце обратно. — Увидимся завтра на рассвете.

Алекс замерла.

— Что? Почему?

Он посмотрел на нее так, будто ответ должен был быть очевиден.

— Для тренировки, котенок. Ты знаешь… мы это делаем, чтобы ты могла продержаться достаточно долго, чтобы спасти мир?

— Но завтра у меня школьные занятия.

Это были слова, которые слетели с ее губ, и, судя по выражению лица Нийкса, он не был уверен, смеяться ему или читать нотации.

— Подожди, не говори этого. — Она подняла руку, чтобы прервать его, прежде чем он смог сделать что-либо. — Я знаю, это прозвучало глупо. Просто уходи, пока я не сказала что-нибудь еще более идиотское.

— Как пожелаешь, — сказал он, его голос искрился юмором. — Удачи тебе с твоим мистером Таинственным Человеком сегодня вечером. Свяжись со мной, как только закончишь, чтобы я знал, что ты выжила.

Полностью осознавая, что он будет первым, кто узнает, если она не выживет, поскольку он тоже не выживет, Алекс все же кивнула в знак своего обещания. Затем она наблюдала, как меярин активировал Валиспас и ушел, оставив ее наедине с все еще спящей соседкой по комнате.

Только после того, как Алекс закончила принимать душ и нарочито шумела, готовясь к своему дню, Д.К., наконец, широко зевнула, потянулась и села в постели.

Сонно моргая на Алекс и все еще не придя в себя от того, чем ее накачал Нийкс, Д.К. сказала:

— У меня был лучший сон в жизни. Как насчет тебя?

Сопротивляясь желанию швырнуть подушкой в свою лучшую подругу в знак неуместного раздражения, все, что Алекс смогла сделать, это фальшиво улыбнуться и нерешительно сказать:

— У меня тоже, — прежде чем вышла из комнаты, чтобы найти завтрак.

(вставить картинку)

Алекс почувствовала облегчение, когда вошла в ресторанный дворик и не смогла найти Джордана. Каждое второе утро в течение прошлой недели его «тайные» бессонные ночи означали, что он ждал их с кучей нетронутого завтрака и широкой улыбкой на лице. Алекс не была уверена, насколько фальшивой была его улыбка, но он определенно был хорош в том, чтобы продолжать вести себя так, как будто все замечательно, даже если его зевки говорили совсем о другом.

Сегодня, однако, его нигде не было видно, что немного ослабило беспокойство Алекс по поводу того, что он, возможно, был один на берегу озера прошлой ночью. Ему определенно требовался полноценный сон, поэтому Алекс предположила, что он, должно быть, наконец-то выспался. Ему потребуется время, чтобы оправиться от того, через что он прошел, но Джордан был одним из самых сильных людей, которых знала Алекс, и она не сомневалась, что он пройдет через это.

…Особенно когда рядом с ним упрямая принцесса.

Внутренне улыбаясь при мысли о том, что двое ее друзей наконец-то будут вместе — Алекс надеялась, что это скоро произойдет, — она села за стол с другими своими одноклассниками-четверокурсниками: элементарно одаренными кузенами О'Мэлли, Коннором и Мэлом, а также Пипсквик и Блинком.

Глядя на двух последних, Алекс размышляла о трудной неделе, которую они провели вместе в классе SAS… и не только из-за сложных заданий Охотника. Тайное горе омрачило оба урока после смерти Скайлы. Пятиклассницу, возможно, и считали высокомерной дурочкой, но ее кончина стала трагедией для всех — особенно для Алекс и Джордана, которые присутствовали при том, как Эйвен отдавал приказ о казни. Там, где когда-то была Скайла, зияла пустота, невысказанная пустота в их классе, которая, как они все знали, никогда не будет заполнена.

— Если ты добавишь еще сиропа, нам придется выбираться отсюда вплавь.

Алекс подняла глаза и встретилась с удивленным взглядом Мэл, потребовалось мгновение, чтобы смысл слов дошел до нее. Когда это произошло, Алекс снова посмотрела на свои блинчики и обнаружила, что они промокли, а ее тарелка была переполнена.

Она испуганно пискнула и рывком подняла стеклянную бутылку.

— Я сегодня так не в себе.

— Усталость после первой недели возвращения, — сказал Коннор, передавая ей стопку салфеток и помогая убрать беспорядок. — Это нормально. Ты достаточно скоро вернешься к обычной жизни.

В обычной ситуации Алекс бы ему поверила. Но ее обстоятельства были несколько… иными.

— У нас было всего две недели каникул, — сказала Пипсквик, наблюдая, как Алекс и Коннор пытаются удержать лужу сиропа, которая растекалась по столу. — Тебе не нужно будет много времени, чтобы прийти в себя.

Как всегда, на Пип можно было положиться в том, что она заявит очевидное.

— Мне, конечно, нужно время, — сказал Блинк, макая вафлю в лужицу и поднося ее ко рту. Очевидно, он не заботился о гигиене. — Я провел эти пятнадцать блаженных дней, занимаясь серфингом у северного побережья Мардении. Такая спешка, но я, типа, совершенно вымотан, даже после того, как вернулся сюда на неделю. — Он дважды зачерпнул еще столового сиропа. — Или, может быть, это потому, что мы вернулись неделю назад. — Он задумчиво жевал. — Сколько времени осталось до того, как мы закончим год?

— Слишком долго, — проворчал Мэл.

— Но недостаточно долго, — сказал Коннор. Когда остальные посмотрели на него, он объяснил: — Следующий год — наш последний год здесь, если только нам не предложат место ученика. В любом случае, пятый год будет очень сложным. Я не тороплюсь туда попасть.

Когда ее одноклассники начали делиться мнениями и перешли к обсуждению того, что они собираются делать после окончания школы, Алекс обнаружила, что выпала из беседы. То, о чем они говорили, было таким… таким нормальным. Никто из них не имел ни малейшего представления о том, что происходит в мире, что происходит с Эйвеном, и что это может означать для них. Одноклассники понятия не имели, что могут вообще не дожить до пятого года обучения, не говоря уже о том, чтобы реализовать свои планы.

Взволнованная и нервная, Алекс так резко подскочила, что разговор прервался, и все взгляды снова обратились к ней.

— Я просто… я забыла, что мне нужно кое-что сделать.

Пипсквик с сомнением подняла бровь.

— Ну, конечно.

Не в силах ничего объяснить, Алекс отвернулась и крикнула через плечо:

— Увидимся позже, ребята.

Оказавшись за пределами фуд-корта, она привела мысли в порядок, составив про себя список дел, и направилась в сторону Башни, чтобы поговорить с Дарриусом. На полпути Алекс развернулась, заметив знакомую фигуру посреди поля для стрельбы из лука.

Пробираясь по снегу, Алекс старалась подходить к своему инструктору с осторожностью, главным образом потому, что Мэгги натянула лук и целилась в цель, находящуюся гораздо дальше, чем мог бы поразить любой человек. Или даже увидеть.

— Ты меярина, — сказала Алекс без предисловий, как только отошла на несколько шагов.

Мэгги выпустила стрелу. Она попал в яблочко с приятным стуком, который Алекс увидела и услышала только благодаря своим обостренным чувствам.

— Да. — Мэгги бросила взгляд на Алекс, многозначительно кивнув на ее золотистую кожу. — И по-моему, я бы сказала, что ты легендарная Эйлия.

Глаза Алекс расширились, и она, заикаясь, остановилась.

— Откуда ты знаешь это имя?

Мэгги вытащила еще одну стрелу из колчана, прикрепленного к спине, и наложила ее на лук, прицеливаясь еще раз. Сделав это, сказала:

— Давным-давно новорожденную меярину бросили в лесу и оставили расти среди смертных.

Она выпустила вторую стрелу, и — бах — та вонзилась прямо в центр первой.

— Меярина, в конце концов, нашла свой путь в Мейю, где ее приняла королевская семья, которая научила обычаям бессмертной расы… ее расы.

Мэгги натянула и выпустила третью стрелу. Ее прицел снова был безупречен, и стрела пролетела по всей длине двух уже попавших в мишень стрел, прежде чем она, наконец, положила конец лука на землю и повернулась лицом к Алекс.

— Время шло. Немного, но достаточно, чтобы она решила, что скучает по своей смертной семье и жизни, которую они разделили с ней, поэтому она покинула город и вернулась к ним. — Поразительные серые глаза Мэгги не отрывались от Алекс, когда она закончила: — Ее больше никогда не видели и не слышали.

Во время короткого рассказа Алекс оставалась неподвижной. И это было потому, что, хотя и отсутствовали огромные куски информации, это была история «Эйлии»… или, по крайней мере, начальная часть, если не конец.

— Никто не помнит ее имени; ни ее лица, ни ее голоса, да и вообще ничего о ней, — продолжила Мэгги. — Она — размытое пятно в сознании тех, кто случайно столкнулся с ней во время ее краткого пребывания в Мейе. Но она оставила свой след, даже если те, кого затронуло ее пребывание там, по большей части, не могут вспомнить ее роль в разыгравшихся событиях.

Алекс вздрогнула.

— Откуда ты все это знаешь?

— Потому что, Алекс, — сказала Мэгги, — я вела себя так, как если бы я была ею — как если бы я была тобой — в течение тысяч лет.

Сдавленный вздох — это все, что смогла выдавить Алекс, наряду с прошептанным:

— Что?

Мэгги долго ничего не говорила. Но потом она вздохнула и огляделась. Убедившись, что никого не видно, она застала Алекс врасплох, когда подошла ближе и активировала Валиспас, и через несколько секунд они оказались в ее гораздо более теплых и уединенных покоях в здании Башни.

— Присаживайся, — предложила Мэгги, вешая лук и колчан на вешалку, прикрепленную к стене, расстегивая плащ и распуская блестящие черные волосы.

Алекс почувствовала, как онемела от страха, когда, спотыкаясь, подошла к дивану перед камином и опустилась в угол. Ее взгляд блуждал по комнате, отмечая многочисленные луки, выстроившиеся вдоль стен, и множество стрел всех форм, размеров и цветов. Она все это запоминала, прежде чем Мэгги присоединилась к ней, сунув под нос дымящуюся кружку горячего шоколада.

— Я только что позавтракала, — произнесла Алекс, вдыхая аппетитный аромат.

— Нет такого понятия, как неподходящее время для горячего шоколада.

Не в силах придраться к этой логике, Алекс сделала глоток успокаивающей жидкости и подождала, пока Мэгги устроится на другом конце дивана.

— Я знаю о тебе только из-за Айз Даега.

Вздрогнув, Алекс сделала слишком большой глоток и в итоге обожгла язык.

— Что? — прошипела она сквозь боль.

— Она рассказала мне все о тебе. Что ты была из будущего, что ты была связана с наследником Драэкоры, что ты была человеком. Она также назвала мне твое имя, — сказала Мэгги. — Но пока ты не вернулась с каникул, сияя своей драконьей связью, я не знала, что Эйлия — это ты, конкретно, Алекс.

— Почему она рассказала тебе все это? Что ты имела в виду, когда сказала, что ведешь себя так, как будто ты — это я?

— У твоей истории было начало, но у нее должен был быть конец, — сказала Мэгги. — То, что я говорила тебе раньше, о ребенке, оставленном в лесу и воспитанном смертными — та часть, которую ты знала, та часть, в которую ты была там, чтобы действовать самостоятельно. Но когда ты ушла, там должна была быть лазейка на случай, если кто-то придет тебя искать. — Она поднесла кружку к губам. — В конце концов, ты оставила за собой разрушительный след, когда исчезла. Но было небезопасно, чтобы этот след исчез, как и ты.

Алекс побледнела, но прежде чем она успела что-либо сказать — извиниться, оправдаться, что угодно, — Мэгги быстро поспешила дальше.

— Не то чтобы это была твоя вина, я знаю это, Алекс, — сказала она. — Ты ничего не могла сделать, чтобы остановить действие времени и то, что произошло, пока ты была в прошлом. Ты просто должна была наблюдать, как это происходит.

— Это не облегчает чувство вины, — тихо сказала Алекс.

— Тем не менее, — сказала Мэгги, — нет смысла зацикливаться на том, что нельзя изменить.

Алекс отхлебнула еще горячего шоколада, хотя теперь это принесло ей мало утешения.

— Тогда я была в уникальном положении, — продолжила Мэгги. — Я только что закончила варрунгард, и мне предложили место для обучения в качестве одного из Зелторов, в основном благодаря моему мастерству владения луком. Но моя семейная ситуация была… не из лучших. Ни один из моих родителей не одобрил мое решение вступить в элитную гвардию, и они сделали мою жизнь очень… трудной. Мой брат был единственным, кто поддерживал меня, кто говорил мне стремиться к своей мечте, чего бы ни хотели наши родители. Он сказал, что застрял, следуя по стопам нашего отца, но, по крайней мере, он сможет жить опосредованно через меня.

Мэгги тихо рассмеялась. Это был тихий, печальный звук. Горько-сладкий. Говоря.

— Что случилось? — прошептала Алекс.

— Эйвен… вот то, что произошло. — Костяшки пальцев Мэгги побелели, когда она так крепко сжала свою кружку, что Алекс испугалась, как бы та не разбилась. — Он убедил моего брата стать одним из его верных гарсетов, и при этом он украл единственную настоящую семью, которая у меня когда-либо была.

Голос Мэгги понизился, так что Алекс едва могла слышать ее, когда она закончила:

— День, когда Эйвен убил тех людей и сбежал из города, был днем, когда мой брат потерял свою жизнь, следуя делу этого тирана.

— Мне так жаль, — прошептала Алекс сквозь комок в горле, вспоминая кровь на улице и битву в тронном зале, расстроенная, но не удивленная, узнав, что меярины тоже погибли в тот день. — Очень жаль.

Мэгги печально покачала головой.

— Я уже говорила тебе, Алекс, это не твоя вина.

— Но это так, — возразила Алекс, ее голос был таким же печальным, таким же мягким. — Если Леди… Айз Даега рассказала тебе все остальное, тогда ты должна знать, что я — причина, по которой Эйвен пошел и убил тех людей. Что означает, что я — причина, по которой его гарсеты сражались бок о бок с ним в тот день. Твой брат потерял свою жизнь из-за меня.

— Мой брат потерял свою жизнь из-за Эйвена, — сказала Мэгги, ее голос окреп. Она поставила свою кружку на кофейный столик и взяла свободную руку Алекс, крепко зажав ее между своими ладонями. — Это важно, и мне нужно, чтобы ты выслушала меня, Алекс. Ты не создавала и не возглавляла группу повстанцев, чтобы подстрекать к революции и оспаривать законы, действовавшие тысячелетиями. Ты не убивала невинных людей и не заливала улицы их кровью. Ты не нападала на своего отца и брата с намерением убить их и занять трон. И ты не сбежала, предпочтя понести наказание за свои преступления, что привело к твоему изгнанию и наложению защиты на Мейю, чтобы ни ты, ни кто-либо другой никогда больше не смогли найти город без посторонней помощи.

Алекс прикусила губу, обдумывая слова Мэгги, и признала:

— Это правда. Но я — причина, по которой он сделал большинство из этих вещей.

— У Эйвена был выбор… как и у всех нас. — Тон Мэгги был непреклонным. — Он сделал неправильный выбор. — Она неглубоко вздохнула. — И мой брат тоже. Теперь все мы должны устранить последствия их действий, насколько это в наших силах.

Алекс закрыла глаза, когда непоколебимая решимость Мэгги задела струну глубоко внутри нее.

— Я оставила все позади, чтобы никто не узнал правду о тебе, Алекс.

Ее глаза снова открылись.

— Без моего брата у меня никого не было, — сказала Мэгги. — Вот почему Айз Даега пришла ко мне. Она знала… каким-то образом, она знала, что в Мейе для меня ничего не осталось. Я была недостаточно сильна, чтобы пройти обучение в Зелторе без брата. Я просто… Я не могла сделать это сама. Поэтому, когда мне предложили выход, особенно зная, что это может помочь кому-то, у кого однажды появится шанс победить Эйвена, я знала, что должна им воспользоваться.

Мэгги смотрела в огонь, ее взгляд был рассеянным.

— Лоро Яанрака предложил мне место инструктора в своей школе — в Акарнае — и я приспособилась к жизни среди смертных. Шли годы, и знания о моей расе начали исчезать из памяти людей. И все это время я оставалась здесь на случай, если кто-то из моих людей будет искать меярину, которая была всего лишь точкой на временной шкале истории Мейи, но которая оставила свой след в мире, каким мы его знаем.

Вокруг них воцарилась тишина, пока Алекс не спросила:

— Кто-нибудь когда-нибудь искал тебя? Меня, я имею в виду?

— Никто, кроме Эйвена.

Алекс вздрогнула.

— Эйвен приходил?

— У него более смутные воспоминания о тебе, чем у большинства, — сказала Мэгги. — Достаточно, чтобы он захотел найти тебя, хотя бы для того, чтобы спросить, почему он не смог вспомнить тебя, учитывая обычно идеальную память нашей расы.

— Что случилось, когда он нашел тебя? Я имею в виду, меня. Я имею в виду, э-э, Эйлию.

Мэгги покачала головой.

— Я никогда не позволяла ему найти меня. Из всех меярин, которые могли прийти на поиски, он был одним из немногих, кому я не могла позволить увидеть себя. Не забывай… мой брат был одним из его гарсетов. Эйвен знал меня еще в Мейе. Он бы сразу узнал меня и понял, что затевается какой-то обман.

Алекс провела пальцами по волосам.

— Не могу поверить, что ты оставалась здесь так долго, и, в конце концов, без всякой причины. Больше никто не приходил на поиски. Ты могла бы остаться в Мейе. Или вернуться в любое время.

— Для меня там ничего не было, — сказала Мэгги с мрачным выражением лица. — Я не смогла бы жить в том месте, где у меня забрали брата. Я бы не выжила. Несмотря на то, чего ты можешь опасаться, я не жалею о своем решении. На самом деле, я благодарна Айз Даега за все, что она мне предложила. Меня бы здесь не было без нее… или без «Эйлии».

— Что ж, я тоже благодарна, — сказала Алекс, встречаясь с ней взглядом. — Потому что даже если бы это не было нужно, это могло бы быть. Ты могла бы прикрыть мою задницу тысячу раз и даже не знать об этом.

Взгляд Мэгги сузился.

— Независимо от того, какой момент мы разделяем, я все еще твой учитель, Алекс.

— …А?

— Задница, — вот и все, что Мэгги сказала в ответ.

Алекс сдержала улыбку, забыв, что, хотя некоторые из ее преподавателей допускали свободу слова на своих занятиях, другие, как Мэгги, этого не делали.

— Прости.

— На этот раз я не обращу на это внимания, учитывая обстоятельства.

Алекс склонила голову в знак благодарности и встала, полагая, что их разговор подошел к концу.

— Я лучше пойду и удостоверюсь, что Дикс все еще жива и не собирается спать следующие триста лет. — Когда Мэгги открыла рот, Алекс быстро добавила: — Не спрашивай. — Затем она продолжила: — Если ты будешь свободна через час, я провожу совещание в кабинете Дарриуса. Было бы здорово, если бы ты смогла присоединиться.

Мэгги приподняла бровь.

— Директор знает об этой встрече?

Алекс ухмыльнулась.

— Он узнает, когда я скажу ему.

И под грациозный смех Мэгги, звенящий в ее ушах, Алекс покинула здание Башни и направилась к своему общежитию, отметив одну вещь в своем списке и стараясь не паниковать при мысли о том, как много еще осталось сделать.

Глава 11

Чуть больше часа спустя Алекс стояла у окна в кабинете Дарриуса, глядя на заснеженную академию. Когда в водовороте красок появился последний человек, она отвернулась от вида и посмотрела на тех, с кем она попросила директора связаться с помощью его комглоба, вызывая их на эту встречу.

Охотник, Картер, Мэгги, Каспар Леннокс и Флетчер, а также Дарриус, Джордан, Биар и Д.К. - все сидели за большим столом для совещаний, глядя на нее с разной степенью любопытства и, в некоторых случаях, смирения.

Алекс не заставила их ждать.

— Мне нужна ваша помощь.

Она села, прежде чем сказать что-то еще.

— Я знаю, что вы все еще обсуждаете с другими учителями, что делать, — сказала она, прижимая ладони к столу, — и пока вы все не придете к соглашению, вы не хотите действовать. Я понимаю это. Дипломатия очень важна.

Просто в данном случае это было крайне неприятно.

— Но я не могу просто сидеть и ждать, — продолжила Алекс. — Прошла целая неделя, и хотя Эйвен за это время не сделал ничего, что касалось…

— Насколько нам известно, — пробормотал Джордан со странным выражением на лице, когда он посмотрел на Охотника.

— Это нам известно, — согласилась она. — Но пока он еще не нападает на смертных внешне, мы понятия не имеем, как долго продлится это затишье. Я не хочу — я не желаю — чтобы на моих руках было больше крови только потому, что мы все были слишком полны решимости сидеть, а не действовать.

Дарриус беспомощно развел руками.

— Ты сама сказала, что человеческие лидеры Медоры ждут, чтобы узнать больше, прежде чем предпринимать действия. Что бы ты хотела, чтобы мы сделали, Алекс?

— Вы? — Алекс покачала головой. — Ничего.

Картер проворчал:

— Тогда зачем мы все здесь?

— Вы ничего не можете сделать, — сказала Алекс, не сводя глаз с Дарриуса. — Ты как-то сказал мне, что защитные чары Библиотеки наиболее сильны, когда директор находится в резиденции. Сейчас больше, чем когда-либо, ты не можешь покинуть академию. Нам нужно безопасное место, особенно когда здесь так много одаренных людей, которых Эйвен хотел бы… использовать.

Гримасы со всех сторон стола.

— Мы не намерены допустить, чтобы это произошло, — сказал Флетчер примирительным тоном. Несмотря на обычно успокаивающие манеры доктора, даже уверенность в его голосе не могла ослабить напряжение в плечах Алекс.

— Эта академия простояла тысячелетия, и Эйвен не нарушал ее защиту достаточно долго, чтобы закрепиться здесь, — сказала Мэгги, и она бы знала, поскольку была свидетелем этих тысячелетий. — Сейчас ему это не удастся. Не сейчас, когда мы все здесь, чтобы остановить его.

— Именно поэтому мне нужно, чтобы вы все оставались здесь и обеспечивали безопасность всех, включая тех, кто может прийти в поисках убежища в ближайшие времена, — сказала Алекс, ее взгляд был расфокусирован, когда видение будущего промелькнуло в голове. — И именно поэтому мне нужно, чтобы вы все поняли, что я собираюсь сказать дальше.

— Что ж, я заинтригован, — раздался мелодичный голос Каспара Леннокса. — Не заставляй нас ждать.

— Другие расы должны быть проинформированы, чтобы мы могли выступить единым фронтом. И пока вы должны оставаться здесь, — Алекс перевела дыхание, — я не могу.

Охотник, молчавший до сих пор, был первым, кто понял. В его глазах был одобрительный огонек — в отличие от тревоги, появившейся на лицах остальных, — когда он спросил:

— Что тебе нужно от нас, Алекс?

Она не колебалась.

— Мне нужно знать, куда идти. И мне нужно знать, чего ожидать.

Охотник кивал с задумчивым выражением лица, но он был одним из немногих за столом, кто выглядел довольным ее требованиями.

— Алекс, тебе не кажется…

— Прости, Дарриус, но я не хотела, чтобы это обсуждалась. — Она остановила вступительный аргумент директора извиняющимся, но твердым взглядом. — Я буду делать это с вашего одобрения или без него. Это слишком важно. Но я уважаю вас — всех вас — и это будет проще и менее рискованно, если вы сможете дать мне совет, с кем встретиться… и как.

— Флипы, джарноки, Ходящие по Теням и Дневные Всадники, — начал Охотник, наклоняясь и кладя руки на стол. — Наряду с нами, они являются ведущими силами среди смертных рас, тех, кого ты захочешь привлечь.

— Охотник — предостерег Дарриус, — я не уверен…

— Ты бы предпочел, чтобы она искала вслепую и наткнулась на них неподготовленной? — Охотник прервал его, подняв брови. — Потому что она так и сделает. Все здесь это знают.

Алекс не была уверена, было ли это комплиментом или нет.

— Но она всего лишь ребенок, — возразил Дарриус, заставив Алекс обратить на него прищуренный взгляд. Он, как никто другой, знал лучше, чем говорить что-то подобное. Но, к ее удивлению, Картер заговорил раньше, чем она успела это сделать.

Фыркнув, учитель боевых искусств сказал:

— С момента прибытия в этот мир Дженнингс никогда не была «ребенком». Если бы я знал все, я бы сам продолжил ее обучение, чтобы она могла выйти и делать то, что должна делать. — Задумчивая пауза. — Думаю, что она в гораздо лучших руках у меярин. Этот Заин точно знает, что делает.

Это было правдой, поэтому Алекс ничего не сказала. Но ее тронула мысль о том, что Картер снова наполовину предложил свое время, даже если она возненавидела бы каждое мгновение его сержантского режима.

— Это естественно, что вы хотите защитить ее, директор, — сказала Мэгги. — Но сейчас, как никогда, Алекс способна позаботиться о себе.

Хотя учителя не знали о путешествии Алекс в прошлое, она рассказала им о своей крови меярин и своих повышенных, а также обученных способностях. Поскольку они не видели ее в действии и поэтому изо всех сил пытались поверить в ее заявления — потому что даже на прошлой неделе занятий по боевому искусству она была осторожна, чтобы отключить своего меярина и сражаться как человек — они все равно поняли, на что ссылалась Мэгги.

— Ты студент этой академии, Алекс, и я несу ответственность за тебя, — сказал Дарриус. — Если ты сделаешь это — если ты пойдешь туда — я не могу гарантировать твою безопасность.

У Алекса вырвался взрыв смеха.

— Где было это беспокойство, когда ты отправил меня в Мейю в первый раз, Дарриус? Как тебе такая ретроспектива?

Он вздрогнул, и на мгновение Алекс почувствовала себя ужасно. Она не винила его в том, что произошло, совсем нет. Со всем, что она теперь знала, девушка не сомневалась, что Эйвен рано или поздно нашел бы способ вернуться в Мейю. Она просто предпочла бы, чтобы это случилось позже. И если бы Дарриус никогда не попросил ее пойти в Мейю в первый раз, хотя у него, безусловно, были свои причины, то последующие события не зашли бы так далеко — или так быстро — как они произошли.

Алекс знала, что Дарриус был всего лишь человеком. Он не мог знать, что будет дальше. Но на этот раз Алекс заранее знала, чего ожидать, и была полна решимости использовать это знание в своих интересах.

— Разве ты не понимаешь, Дарриус? — тихо сказала она. — С этого момента ты нигде не можешь гарантировать мою безопасность. Ты просто должен верить, что я делаю то, что нужно, и, надеяться, что это приведет к тому времени, когда мы все снова будем в безопасности.

Она выдержала его взгляд, наблюдая, как эмоции отражаются на его усталом, изборожденном морщинами лице. Чувство вины. Страх. Печаль. Отставка…

… А потом, наконец, появилась надежда.

На последней Алекс и сосредоточилась, она послала ему легкую улыбку, испытав облегчение, когда он ответил ей легким кивком в знак согласия.

— Охотник прав, — сказал Дарриус, выпрямляясь в своем кресле с новой решимостью. — Флипы, джарноки, Ходящие по Теням и Дневные Всадники. Если ты хочешь предупредить смертные расы и привлечь их в качестве союзников в этой войне, тебе нужно убедить именно их.

— Это будет нелегко, — сказал Каспар Леннокс. — Джарноки и флипы держатся особняком, их территории достаточно удалены, чтобы они не поверили в опасность. И моя раса, в частности, известна своим упрямством и отстраненностью. Мы равнодушны к страданиям людей, поэтому, если тебе не удастся убедить старейшин в намерениях Эйвена по отношению ко всем смертным, тогда от них не будет никакой помощи.

Судя по тому немногому, что Алекс знала о своем стойком профессоре Ходящего по Теням, это не стало для нее большим сюрпризом.

— Дневные Всадники еще хуже нас, — продолжил Каспар Леннокс с кислой ноткой в своем мелодичном голосе. — Властная, сильная раса, большинство из них. Тебе было бы лучше исключить их, потому что все разумные рассуждения с ними пойдут тебе на пользу.

Это, конечно, не предвещало ничего хорошего.

— Не слушай его, — сказала Мэгги, выглядя странно удивленной. — Ходящие по Теням и Дневные Всадники были по разные стороны одной медали с начала времен.

«И вот я здесь, надеюсь, что они согласятся работать вместе», — с грустью подумала Алекс. Вслух она сказала:

— Что ж, давайте попробуем быть оптимистами и верить, что это будет тот случай, когда «Враг моего врага — мой друг».

Если недоверчивые взгляды в комнате стали каким-то признаком, она не должна на них реагировать.

— Я знаю, что ты должна это сделать, — сказал Дарриус, — но мне все равно не нравится идея, что ты пойдешь туда одна.

— Я не пойду одна. — Алекс указала на Джордана, Д.К. и Биара, которые хранили молчание большую часть встречи. — Они идут со мной.

Многозначительная пауза.

Затем раздался сухой голос Охотника:

— Что ж, я чувствую себя утешенным.

Алекс не была уверена, кто из ее друзей, как она слышала, обиженно заворчал, но подумала, что это могли быть все трое.

— Невиданный ранее союз между смертными расами держится на уме четырех подростков, — сказал Каспар Леннокс, тени закружились вокруг него, когда он покачал головой. — Я тоже изо всех сил пытаюсь найти в этом утешение.

— Имей немного веры, — сказал Флетчер, его губы дрогнули. — Если кто-то и сможет это сделать, так это Алекс и ее друзья.

Картер хмыкнул.

— Дженнингс упряма, как бык. У них не будет ни единого шанса.

Это был еще один из тех не совсем комплиментов, которые Алекс не знала, как принять, поэтому она просто улыбнулась.

— Теперь, когда мы пришли к согласию, — сказала она, — расскажите мне все.

(вставить картинку)

Проведя несколько часов со своими учителями и обнаружив, что им ужасно не хватает знаний о других расах, Алекс отвела Флетчера в сторону, когда все уходили, махнув друзьям идти вперед и сказав, что ей нужно поговорить с доктором.

Заинтригованный, Флетчер согласился встретиться и поговорить вместе с преподавателями химии и медицины, и он первым нашел их. Как только все четверо оказались вместе в кабинете Фитци — несчастный случай, ожидающий своего часа, со всеми бурлящими экспериментами и мини-взрывами, происходящими по всей комнате, — Алекс сразу перешла к делу.

— Я знаю, что вы двое не согласны с разговорами о меяринской армии Эйвена, и это ваше дело, — сказала она Фитци и Луранде. — Но у меня есть вопрос ко всем вам, так что, если вам от этого станет легче, считайте его чисто гипотетическим.

Луранда разгладила ткань своего разноцветного пальто и, прищурившись, посмотрела на Алекс. Но напряжение спало, когда один из экспериментов Фитци взорвался с громким хлопком и извержением неоново-розовых искр, заставив Луранду испуганно подпрыгнуть и хмуро посмотреть на своего коллегу.

— Прости! Извините! — воскликнул Фитци, вскакивая с кресла, чтобы потушить искры, прежде чем вернуться туда, где все сидели, приглаживая дымящиеся кончики волос. — Что ты говорила, Анастасия?

Алекс не стала поправлять насчет своего имени. Она уже давно поняла, что он был гением в определенных вещах и полным идиотом, когда дело касалось других.

— Меярины бессмертны, но они все равно могут умереть от смертельных ран, — сказала Алекс. — Конечно, в их распоряжении также есть большая скорость и сила, поэтому нанести эти смертельные раны трудно, но это, конечно, не невозможно.

— Я не уверена, что мне нравится, к чему это идет, — чопорно сказала Луранда.

Алекс подняла руки.

— Дайте мне секунду. Кое в чем я права.

Профессор медицинских наук поджала губы, но спорить дальше не стала.

— Если война, в которую я верю, грядет, — продолжила Алекс, — не думаю, что правильно, что Заявленных меяринов следует принуждать к битве, где они могут погибнуть.

— Что ты предлагаешь, Алекс? — спросил Флетчер. — Что мы не будем сопротивляться?

— Вовсе нет. Это было бы самоубийством.

— Тогда что…

— Я хочу знать, возможно ли придумать оружие, которое могло бы нанести достаточный урон, чтобы вывести их из строя, но не убить, — перебила Алекс.

Флетчер выглядел задумчивым, когда сказал:

— Ты имеешь в виду что-то вроде транквилизатора?

— Что-то в этом роде, — согласилась Алекс. — Но проблема в том, что есть только одна вещь, кроме смертельной раны или калечащей травмы, которая может уничтожить меярина.

Глаза доктора заблестели пониманием.

— Кровь хироа.

— Да, — подтвердила Алекс. — Или, как они это называют, кровь Сарнафа. Она настолько токсична для них, что малейшее попадание ее может привести к смерти. Но каким-то образом ты смог спасти Заина после того, как тот был отравлен ядовитой стрелой Эйвена. Это должно означать, что у тебя есть лекарство.

— Для него это был неприятный опыт, — сказал Флетчер, — но да, я смог разбавить чужеродную кровь и расщепить до тех пор, пока она не была выведена из его организма с помощью процесса, похожего на осмос.

— Как ты думаешь, ты смог бы массово производить такое лечение?

Флетчер обдумал ее вопрос и сказал:

— Я… думаю, да.

Алекс кивнула и повернулась к своему преподавателю медицинских наук.

— Профессор Луранда, у вас был образец крови на занятиях несколько месяцев назад. У вас есть еще?

За ее проницательностью Алекс увидела вспышку уважения в глазах.

— Недостаточно для того, что тебе нужно. Но я верю, что Охотник смог бы раздобыть больше, если бы его попросили.

Алекс не хотела знать, как ее учитель SAS мог заполучить в свои руки кровь хироа. Она только надеялась, что это не будет включать в себя экскурсию для класса.

— И какой, по-твоему, наилучший способ ее введения? — спросила Алекс строгую, но подкованную в медицине учительницу.

Луранда выглядела растерянной, как будто обдумывала последствия, если ответит. Но затем она выпрямилась, как будто осознав, что в конечном счете идея Алекса поможет спасти невинные жизни… как меярин, так и смертных.

— Мы можем окунуть оружие в кровь, но для этого все равно потребуется, чтобы каждая капля попала в цель. Лучший способ — воздушно-капельный.

— Как патоген? — спросила Алекс, мысленно сравнивая это с биологическим оружием. — Что-нибудь, чтобы они могли вдохнуть?

— Нет, — сказала Луранда, ее глаза потеряли фокус, когда она сосредоточилась. — Чтобы был какой-либо ослабляющий эффект, кровь хироа должна, по крайней мере, вступить в физический контакт с кожей меярина. Но если мы сможем создать распылительное устройство для распределения крови по большой поверхности, это может ослабить всех, кто находится в зоне действия брызг.

При виде образов, пришедших на ум, Алекс никак не могла удержаться от того, чтобы не сморщить нос. «Зона действия брызг?» Отстой.

— На самом деле это интересно, — сказал Флетчер, поглаживая подбородок. — Кровь хироа будет гораздо менее токсичной, если она не попадет в кровоток сразу. Без открытой раны это все равно сделает их очень больными, но также вряд ли убьет кого-либо до того, как будет введено лекарство. Гораздо меньший риск для всех. — Его глаза загорелись надеждой, когда он закончил: — Возможно, мы даже сможем создать сыворотку, которая включает противоядие в виде спрея, что-то, что самоактивируется через определенное время.

Подумав, что это звучит как идеальное решение, Алекс повернулась к Фитци, зная, что он был последним голосом, который скажет, возможно ли что-либо из этого.

— Что ты об этом думаешь, Фитци? Можно ли это сделать?

— О, конечно, Аннабель! — воскликнул он, по-видимому, вне себя от радости при мысли о новом проекте. — Возможно, потребуется несколько проб и ошибок, чтобы разработать наиболее подходящее устройство и создать рабочий прототип, но это не должно занять больше двух недель.

Многое могло произойти за две недели, но это, конечно, лучше, чем ничего.

Обсудив со своими учителями еще несколько идей, в том числе варианты введения лекарства на случай непредвиденных обстоятельств на случай, если его нельзя будет включить в качестве замедляющего действия противоядия с первоначальным спреем, Алекс остановилась. Она знала, что может доверять им, чтобы они выяснили все остальное без нее и обратились к ней, если у них возникнут какие-либо дополнительные вопросы.

Покидая здание Башни, девушка надеялась, что когда придет время, она будет далеко от любого места внутри «зоны действия брызг».

(вставить картинку)

Когда Алекс вошла в Библиотеку тем вечером, она не была уверена, чего ожидать от первой официальной тренировки с мистером Таинственным Человеком.

К счастью, библиотекарь был занят, помогая студентке, когда Алекс вошла в фойе, поэтому она смогла юркнуть мимо, не привлекая больше неоправданных обязанностей по уборке. Как только она спустилась по второй лестнице, то открыла дверь и провалилась в знакомое непроглядное ничто, пока не оказалась в пещере.

Алекс пришла на пять минут раньше, просто на всякий случай.

Мистер Таинственный Человек появился как раз вовремя.

— Ты вернулась.

— Постарайся не казаться таким разочарованным, — сказала Алекс. Хотя, учитывая его монотонный голос, она изо всех сил пыталась уловить хоть какие-либо эмоции, разочарование или что-то еще.

— Следуй за мной, — сказал он, игнорируя ее заявление. Перед ним открылась дверь, и он сразу же шагнул внутрь.

Алекс последовала за ним по пятам и обнаружила, что входит в невзрачную комнату. Четыре стены, потолок и пол, единственной примечательной вещью в нем был цвет: сверху донизу он был почти ослепительно белым.

— Садись.

Алекс моргнула, услышав резкую команду мужчины.

— Прости?

— Сядь, — повторил он. — Или упадешь. А если ты упадешь, то потерпишь неудачу.