Грейвел

Наморщив лоб, Алекс снова оглядела комнату. Пол был твердым; не было даже никакой мебели, о которую можно споткнуться. Если только она не была внезапно ослаблена приступом головокружения, Алекс не могла представить, как упадет… или, действительно, куда упадет.

— Последний шанс, Александра.

Озадаченно глядя на фигуру в плаще, Алекс решила подшутить над ним и села на пол, скрестив ноги. В тот момент, когда ее зад коснулся пола, все в комнате изменилось.

Внезапно она оказалась посреди ночного неба, так близко, что могла почти коснуться звезд, и сидела на круглой платформе шириной в метр, парящей в воздухе.

Адреналин пронзил организм Алекс подобно удару молнии, и она забилась как можно дальше в центр своего ограниченного пространства, плотно обхватив себя руками.

— Что за черт? — взвизгнула девушка, сердце бешено колотилось. Затем она снова закричала, когда человек в плаще появился перед ней, стоя на пустом месте, в воздухе, его очертания купались в лунном свете.

— Твоя задача — добраться до дверного проема, не упав, — сказал он.

Голос Алекс был пронзительным, когда она спросила:

— Какого дверного проема?

Как только она произнесла эти слова, материализовалась открытая дверь. Она находилась достаточно близко, в поле зрения, и можно было увидеть, что дверь ведет прямо обратно в подземную пещеру, но в то же время достаточно далеко, у нее не было никаких шансов добраться до него, не отрастив крылья.

— Упади, и ты потерпишь неудачу, — повторил мужчина.

Алекс знала — или, по крайней мере, предполагала, — что она все еще в Библиотеке, и, испытав подобный экстремальный опыт высоты после падения из личного кабинета Дарриуса над облаками, она, по крайней мере, смогла успокоиться, зная, что если она и упадет, Библиотека не позволит, чтобы ей было больно.

Или она на это надеялась.

Но…

— Что это будет означать, если я потерплю неудачу?

— Помимо очевидного? — спросил мужчина, указывая рукой в перчатке на пустое пространство под ними. — Ты больше не будешь моей ученицей.

Алекс крепко зажмурилась, а когда снова открыла глаза, фигура исчезла.

— Предполагаю, что я не могу «позвонить другу» сейчас, — пробормотала она, глубоко и ровно дыша, чтобы успокоить учащенный пульс.

Довольно скоро Алекс поняла, что это, должно быть, какая-то иллюзия. Она никогда не покидала белую комнату… она буквально сидела на полу, когда ее декорации изменились.

Уверенная в своей правоте, что задача была довольно простой — хотя и экстремальной — проверкой веры, Алекс наклонилась вперед и опустила руку за край своей платформы.

Ничего. Там не было ничего, кроме пустоты.

Нахмурившись, Алекс протянула руку дальше, зная, что где-то должна быть твердая поверхность, по которой она могла бы подойти к двери. Но как бы далеко она ни забиралась, все, что она встречала, — это воздух.

Как только Алекс взяла дрожь под контроль и сосредоточила свое внимание на самой проблеме, она поверила в силу своего собственного тела и очень осторожно свесилась с края платформы. Размахивая руками под собой, она была уверена, что найдет объяснение тому, что удерживало ее в воздухе — и средство для собственного спасения, — но после того, как она почти полностью свесилась с края с четырех разных сторон круга, она не нашла никаких доказательств того, что что-то поддерживало платформу. Платформа просто… парила в космосе.

Снова вернувшись в центр, Алекс потерла лоб.

«Думай, думай, думай», — повторяла она про себя, глядя на открытую дверь.

Но как бы она ни старалась, в голову ничего не приходило. У нее при себе не было ничего, что могло бы помочь, кроме Кольца Тени, но она предположила, что это будет считаться мошенничеством, и оно может даже не сработать в Библиотеке. Аэнара бесполезен в этой ситуации, и у нее не было достаточно одежды из гардероба, чтобы соорудить веревку необходимой длины.

По ее мнению, у нее совершенно не было средств добраться до двери.

После последней отчаянной попытки открыть новый дверной проем, которая, что неудивительно, не дала никаких результатов, Алекс сделала выпад в темноту и крикнула:

— Эй, Библиотека, есть шанс, что ты хочешь мне помочь?

Тишина. И затем…

— Какую помощь ты бы хотела, Александра?

Удивленная, но довольная тем, что Библиотека ответила, она сказала:

— Как насчет подсказки? — «Или, знаешь, мост тоже был бы хорош», мысленно добавила она.

— У тебя внутри есть все, что нужно для выполнения задачи, — сказала Библиотека.

Алекс покачала головой.

— Я не знаю. И я не просто так это говорю. Если не смогу понять, как магически искривлять расстояние и пространство, у меня не будет возможности добраться до дверного проема.

Пауза.

— Я ничего не говорила о дверном проеме.

Сбитая с толку, Алекс попросила разъяснений, но Библиотека не ответила. Девушка попросила совета, и Библиотека дала ответ, но теперь она была сбита с толку еще больше, чем когда-либо.

Все, что Алекс знала, это то, что она не могла потерпеть неудачу. Она должна была оставаться ученицей мистера Таинственного Человека, так же как и верить, что это нелепое задание каким-то образом поможет укрепить ее дар… по крайней мере, в долгосрочной перспективе.

Осторожно поднявшись на ноги, Алекс взвесила варианты. Когда это заняло у нее всего две секунды, она снова взвесила их.

По-прежнему ничего.

Вздохнув, она снова села и стала ждать вдохновения.

Минуты превратились в часы, пока она сидела там, пытаясь придумать план. Когда Алекс прикинула, что было бы уже за полночь, если бы время во внешнем мире не остановилось, она больше не могла сопротивляться сну. Поэтому, осторожно свернувшись калачиком на своей платформе, она положила голову на руки и закрыла глаза, надеясь, что, когда проснется, то вернется в свое общежитие, и эта невыполнимая задача будет всего лишь странным сном.

Глава 12

Капля жидкости попала Алекс на щеку. Еще одна попала ей на веко. За очередным всплеском последовал грохот, достаточный, чтобы разбудить ее, но только для того, чтобы обнаружить, что ее положение не улучшилось… оно ухудшилось.

Все еще была ночь. Она все еще была посреди неба. Но грозовые дождевые тучи теперь закрывали звезды, а вспышки молний освещали темную пустоту, окружающую Алекс.

— О, да ладно! — воскликнула она, не уверенная, направила ли она свой гнев на Библиотеку или на мистера Таинственного Человека.

Когда она осторожно поднялась на узкой платформе, дождь начал лить не на шутку, хлеща по ней жалящими волнами и исчезая в облаках, скопившихся под ней.

— Это невозможно! — закричала она в грозовое небо. — Я не знаю, что делать! — Она опустила голову и посмотрела себе под ноги, повторяя сдавленным шепотом: — Я не знаю, что делать.

У нее не было никакой возможности добраться до двери. Независимо от того, с какой стороны она смотрела на это, она не могла найти решения; она не могла понять, как не провалить задание.

Еще один раскат грома, на этот раз гораздо громче, а также вспышка молнии слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. До этой вспышки Алекс предполагала, что шторм был просто показухой, уверенная, что Библиотека защитит ее. Но она почувствовала, как энергия коснулась ее кожи, ощутимый сигнал предупреждения, когда воздух вокруг нее наполнился тяжелым грузом ожидания. Что бы ни происходило, она не была в безопасности от этого. И что еще хуже, с ее положением на платформе она была готовым громоотводом.

Но… если сделает шаг, если совершит метафорический прыжок веры и в конечном итоге упадет, тогда ее уроки с мистером Таинственным Человеком закончатся, не начавшись должным образом.

Откинув от лица мокрые волосы, Алекс поняла, что ее шансы невелики. Она прищурилась от молний, которые теперь метались вокруг нее, понимая, что каждая секунда промедления увеличивает опасность. И вот, судорожно вздохнув, она приняла решение. Живая, но без помощи мистера Таинственного Человека, было лучше, чем мертвая и… ну, стать мертвой. Она не сможет никого спасти, если будет мертва.

— Мне жаль, — прошептала Алекс никому… и всем. Раскат грома заглушил ее слова, но она не стала ждать, чтобы повторить их. Вместо этого она сошла с платформы.

Время, казалось, замедлилось на долю секунды, когда Алекс начала падать, ровно настолько, чтобы увидела, как копье молнии ударило в платформу, на которой она стояла, заставив ту взорваться дождем искр.

Все это она увидела в мгновение ока, потому что, прежде чем успела хотя бы ахнуть, девушка упала слишком далеко, чтобы видеть что-либо еще.

И она продолжала падать.

Легкие застыли в груди, Алекс стремительно падала вниз сквозь темноту, сквозь облака и дождь, сквозь жуткие вспышки света на фоне ночного неба. Пока, внезапно, она больше не падала.

Между одним вдохом и следующим, одним морганием и другим, она обнаружила, что снова лежит на полу ярко-белой комнаты, а человек в плаще бесстрастно стоит над ней.

С ее тела капала вода, Алекс поднялась на дрожащих ногах и уныло ждала, когда он произнесет эти слова.

Ей не пришлось долго ждать.

— Ты упала.

Опустив глаза, Алекс сказала:

— Да.

— Это означает, что ты потерпела неудачу.

Она сосредоточилась на луже, скопившейся у ее ног, и тихо ответила:

— Я знаю.

Тишина.

И затем…

— Увидимся завтра вечером.

Алекса вздернула голову, чтобы посмотреть на его скрытое лицо.

— Что?

— Я буду тебе благодарен, если ты больше не будешь называть меня мистером Таинственным Человеком, — сказал он ей с оскорбленным фырканьем.

Алекс могла только смотреть на него и повторять:

— Что?

— Атора — так меня зовут. Ты запомнишь мое требование и не поделишься им ни с кем, кроме твоего некогда Заявленного меярина. Это ясно?

Еще один пристальный взгляд.

— Я… Подожди, разве я не провалилась?

— Ты сама это сказала, Александра, — сказал Атора. — Действительно, ты прокричала это до небес в довольно драматичном порыве. Это была, как ты утверждала, невыполнимая задача. Та, в которой ты была обречена на неудачу.

Алекс уставилась на него.

— Тогда почему.

— Какое у меня правило, Александра? — он резко прервал ее.

Съежившись, она ответила:

— Не подвергать сомнению свою подготовку.

С шелестом плаща, Атора скрестил руки на груди и сказал:

— Иногда я буду говорить тебе, почему я что-то делаю. В другой раз нет.

Когда он больше ничего не сказал, Алекс решила попытать счастья.

— Есть ли у меня шанс выбрать, какое время какое?

— Нет.

— Я так и думала, — пробормотала она, наступая носком на неуклонно растущую лужу вокруг своих туфель.

— Но в этом случае я позволю тебе выслушать мои рассуждения.

Алекс оглянулась с любопытством.

— Я говорил тебе, что твоя задача — добраться до двери, — сказал он. — Что если тебе это не удастся, если ты упадешь, то больше не будешь моей ученицей.

Алекс кивнула, полностью осознавая его слова.

— Я солгал. По обоим пунктам. — В его монотонном голосе не было ни малейшего следа стыда. — Твоя истинная задача состояла в том, чтобы усвоить суровый урок неудачи.

— Что…

— Тебе нужно было потерпеть неудачу, Александра, — перебил он, — потому что тебе нужно было понять, что иногда неудача неизбежна. Успех никогда не является гарантией, ни в какой сфере жизни. Тебе нужно было понять это. Тебе нужно было принять это. И тебе нужно было сделать шаг вперед, зная, что твои действия вряд ли приведут к победе.

Пока Алекс обдумывала его слова, Атора продолжил:

— На предстоящем тебе пути, с проблемами, с которыми тебе еще предстоит столкнуться, ты увидишь свою долю неудач. Это неизбежно. И когда это произойдет, тебе нужно иметь силу характера, чтобы продолжать идти дальше, чтобы снова подняться после того, как ты упадешь. Потому что ты упадешь, Александра. В этом можешь быть уверена.

— Ты хочешь сказать… — сглотнула Алекс. — Это что, своего рода предупреждение о том, что я обречена на неудачу? Что я не смогу остановить Эйвена?

Голова Аторы, скрытая плащом, склонилась набок, и он долго изучал ее. Как раз в тот момент, когда она подумала, что он не собирается отвечать, он тихо сказал:

— Я бы не стал тратить свое время на безнадежное дело.

В Алекс вновь зажглась искра надежды.

— Однако, — добавил он, — является ли моя уверенность в тебе неуместной или нет, покажет только время.

И вот так просто её искра снова погасла. Но воспоминание осталось, когда она вышла из Библиотеки, послала быстрый мысленный вызов, чтобы сообщить Нийксу, что выжила, и вернулась в свою спальню на ночь.

Она сражалась не за проигранное дело. Если мрачный Атора мог в это поверить, то и Алекс тоже могла.

(вставить картинку)

В течение следующих нескольких дней в жизни Алекс воцарилась странная рутина, но вместе с ней росло и чувство срочности начать претворять свои планы в жизнь… чувство, которое только усилилось после ее встречи в кабинете Дарриуса.

В то время как одна ее часть сомневалась, должна ли она пропустить учебу и покинуть академию, чтобы немедленно начать предупреждать другие расы Медоры, Алекс не могла забыть настойчивость Леди Тайн, в том, чтобы она осталась и продолжила учебу.

— Я не могу достаточно подчеркнуть важность этого, Александра, — вот что сказала древняя Тиа Ауранс.

Итак, несмотря на здравый смысл Алекс — и на заверения ее учителей, что мир, скорее всего, не рухнет, если она подождет до выходных, прежде чем покинуть академию, — Алекс неохотно продолжала посещать занятия.

Для нее стало странным ходить дни напролет в качестве обычной ученицы, ведя себя так, как будто ее самой большой заботой было вовремя закончить домашнее задание или помочь Джордану и Биару избежать наказания. Ее инструкторы, по крайней мере, относились к ней как к обычной ученице, независимо от ее предполагаемой роли в предстоящей войне.

Но она не была обычной студенткой. Алекс больше не боялась быть избитой в бою, получить удар электрошокером Финна на физкультуре или попасть в ловушку в SAS. Способности меярина делали мишени для стрельбы из лука гамма-уровня слишком легкими, в то время как навыки верховой езды заставляли сдерживать слезы от острого осознания того, что езда на лошади — это совсем не то же самое, что полет по небу на спине Ксиры.

Однако каким-то образом ей удалось идеально играть свою роль. Как и сверстники, Алекс сморщила нос, когда узнала о пользе для здоровья помета Корсобира при различении видов; в медицине она употребляла разные ядовитые ягоды, а затем готовила соответствующие противоядия; и она скрывала свой смех вместе со всеми остальными, когда Фитци не заметил, что поджег свои усы во время еды. Химия. На уроках основных навыков Алекс подбадривала одноклассников, когда они с трудом контролировали свои способности, в то время как на уроках истории и SOSAC она проводила время, стараясь не показывать, насколько она умопомрачительно беспокойна.

Необходимость вести себя как обычная студентка сказывалась на ней. Но это было главным образом потому, что с каждым днем Алекс все больше и больше беспокоилась о том, что делает Эйвен… или, скорее, чего он не делает.

Хотя Нийкс ежедневно уверял ее, что новый правитель Мейи слишком занят знакомством со своим городом, чтобы сделать следующий шаг, Алекс не была убеждена. Эйвен потратил тысячелетия, планируя захват меяринского трона. Не имело смысла, что теперь, когда он был именно там, где всегда хотел быть, он был готов потратить время на обустройство, вместо того, чтобы использовать огромные силы, которые были в его распоряжении.

Чтобы не зацикливаться на своих страхах, Алекс сосредоточилась на предстоящих выходных. По предложению Охотника, в субботу она посетит подводные острова — территорию флипов, а затем Мару — город на верхушках деревьев джарноков. Надеясь, что все пройдет достаточно хорошо, и она с друзьями вернуться целыми и невредимыми, они займутся Ходящими по Теням и Дневными Всадниками на следующий день.

До тех пор Алекс должна была выяснить, как сбалансировать все остальное в своей жизни… что было гораздо сложнее, чем ей хотелось бы.

Было только три причины, по которым она смогла пережить эту неделю в целости и сохранности. Первой были ее друзья, которые предложили свою молчаливую поддержку, когда она продолжала — и продолжала — рассказывать о том, как обеспокоена, разочарована и беспомощна, ожидая, когда придет время, когда она сможет действовать. Джордан, Биар и Д.К., должно быть, слышали от нее один и тот же бред каждый день, и все же они не огрызались на нее, не избегали ее и не упрекали в нетерпении. Вместо этого они слушали. Они предложили моральную поддержку в виде объятий и утешительной еды. И они напомнили ей, что бы ни случилось, они пройдут с ней через все это.

Помогло то, что в темноте появился еще один яркий свет благодаря ее друзьям. И это было потому, что что-то случилось с Джорданом в начале недели. Алекс не была уверена, что именно, но тени под его глазами исчезли, его чрезмерный аппетит вернулся, и, что самое примечательное, его улыбки больше не были такими фальшивыми. Это было так, как будто с него сняли тяжесть, как будто он обрел какой-то внутренний покой, который действовал как бальзам на то, через что он прошел.

Этот бальзам, возможно, был в форме огненно-рыжеволосой принцессы, потому что единственное, что Алекс знала, это то, что Джордан и Д.К. наконец-то признались в своих чувствах друг к другу. Теперь они вдвоем соединялись бедрами и губами чаще, чем Биар и Алекс хотели видеть. Намек на боль все еще мелькал в глазах Джордана, когда Алекс иногда смотрела на него, обычно, когда он не знал, что кто-то смотрит, но по большей части казалось, что он начал восстанавливаться после времени, проведенного с Эйвеном, насколько это было возможно.

Алекс не сомневалась, что неизменная преданность Д.К. была в значительной степени ответственна за перемены в нем, за то, что помогла ему выйти из тьмы, которую он был так полон решимости заставить их всех думать, что ее не существует. Это помогло Алекс чувствовать себя менее виноватой из-за того, что ее время и внимание были разделены в другом месте, зная, что ее друзья поддерживали друг друга так же сильно, как и ее.

Вторая причина, по которой она смогла сохранить свое здравомыслие, заключалась в ежедневных тренировках с Нийксом. В то время как его сеансы стали более безжалостными, чем когда-либо прежде, каждое утро, когда он вытаскивал ее из постели и поднимал на вершину горы Педрис, было еще одним утром, когда она набиралась сил и мастерства, что означало еще одну ступеньку уверенности в ее способности противостоять Эйвену и его Заявленным воинам, когда придет время.

Заметное улучшение или нет, Алекс все равно приходилось полагаться на постоянный запас лэндры, чтобы выдержать тренировки, а также обеспечить себя энергией, необходимой для прохождения целого дня занятий после этого. Но проглатывание сладкого цветка вряд ли было жертвой, учитывая, каким приятным тот был на вкус, и как хорошо она себя чувствовала потом. Это, а также наличие собственного личного запаса означало, что Алекс проводила меньше времени в медицинском отделении с Флетчером после некоторых своих более травмоопасных занятий, за что и она, и доктор были благодарны.

Третья и последняя причина, по которой Алекс смогла оставаться в относительно здравом уме, заключалась в ее ночных тренировках с Атором и в его утверждении, что она уже добилась заметного прогресса.

После первых двух встреч она опасалась, что его дальнейшие задания будут такими же экстремальными и трудоемкими, как испытания на озере и воздушной платформе, но это было не так. Задачи, которые он ставил перед ней, были разнообразными и, по мнению Алекс, совершенно странными, но она придерживалась его единственного правила и не задавала вопросов.

Алекс не задавала вопросов, когда он заставил ее стоять на одной ноге с бананом на голове до тех пор, пока она могла удерживать равновесие, а затем заставил ее повторить задание, но во время прыжка.

Она не задавала вопросов, когда он попросил ее скатать по меньшей мере сотню мотков пряжи, прежде чем размотать их, а затем снова скатать.

Она не задавала вопросов, когда ей приходилось часами собирать головоломку, где, казалось бы, бесконечные кусочки были совершенно пустыми, без каких-либо отличительных знаков.

И она не стала расспрашивать его, когда он дал ей книгу и велел читать вслух, но приказал ей делать это, переставляя буквы каждого слова, чтобы они писались задом наперед. Это была трудная задача, и к концу Алекс испытала сильное искушение пробормотать:

— Ешчул ыб ов месв мотэ лыб от-йокак лсымс, ыт, йынневтсниаТ йичюлок кеволеЧ.

Если отбросить эксцентричность, Алекс находила неожиданное утешение в присутствии Аторы. Она была любопытным человеком по натуре, поэтому необходимость подавлять желание задавать вопросы расстраивала, но в то же время странно освобождала. Если бы он хотел, чтобы она что-то знала, он бы ей сказал. Полный отстой. Он был учителем, а она ученицей. Все, что ей нужно было сделать, это следовать инструкциям и забыть, по крайней мере, о времени, о внешнем мире и всех его требованиях.

Часы в Библиотеке были подобны убежищу, перерыву от давления, которое душило ее, как только она выходила на улицу. И вот, вместе со своими друзьями и Нийксом, ее пребывание там с Аторой каким-то образом попало в список причин, по которым Алекс смогла пережить неделю, не сойдя с ума.

Она могла только надеяться, что это продлится долго.

Но когда наступил вечер пятницы, что-то произошло в конце ее сеанса с Аторой.

…Что-то, что разбило вдребезги ее тщательно поддерживаемое здравомыслие.

(вставить картинку)

— Прежде чем ты уйдешь, тебе нужно кое с кем встретиться.

Алекс вопросительно посмотрела на Атору. Она сидела, скрестив ноги, на ковре перед пылающим камином, в той же затемненной комнате, куда ее перенесли после опыта с озером. Он снова сидел в кресле, которое материализовалось из ничего, и оставался неподвижным все то время, пока она, растянувшись на полу, пыталась собрать разочаровывающе пустую головоломку.

Когда она наконец её собрала, Алекс знала, что они, вероятно, закончили. Обычно Атора, не теряя времени, отправлял ее, поэтому была заинтригована задержкой.

— Кто-то, с кем мне нужно… встретиться? — повторила она, ее голос был полон любопытства.

— Еще один мой ученик, — сказал он, и ее брови удивленно приподнялись. — Мой единственный другой ученик. И с кем-то, с кем я работаю гораздо дольше, чем с тобой.

Выпрямившись, Алекс не удержалась и спросила:

— У тебя есть еще один ученик?

— Независимо от того, во что некоторые могут позволить тебе поверить, Александра, вселенная не вращается вокруг тебя.

Алекс предпочла не чувствовать себя уязвленной его словами или нехарактерным для него язвительным тоном. На самом деле она была немного горда собой за то, что побудила его вырваться из почти постоянной монотонности.

— Кто это? — спросила она. — И почему ты хочешь, чтобы я с ним познакомилась?

— У меня есть дела на этих выходных, поэтому я не смогу продолжить наши занятия до следующей недели, — сказал Атора, не отвечая на вопросы, хотя она почувствовала облегчение от этой новости, учитывая напряженные выходные, которые запланировала.

— Тебе нужно встретиться с ним сейчас, — продолжил он, — потому что начиная с тренировки в понедельник вы будете тренироваться вместе.

Это, по мнению Алекс, было неприемлемо. И она не смогла удержаться, чтобы сразу же не сказать об этом.

— Этого не произойдет.

Она действительно почувствовала, как изменился воздух в комнате, прямо вместе с настроением Аторы.

— Прошу прощения?

Сопротивляясь желанию отступить и немедленно попросить прощения, Алекс стояла на своем… или, по крайней мере, она сделала это из своего сидячего положения.

— Здесь слишком многое поставлено на карту, чтобы ты мог разделить свое внимание между мной и каким-то другим твоим случайным учеником. Если тебе нужно изменить время нашей встречи, тогда измени его, но ты не можешь ожидать, что я получу только половину твоего внимания, когда то, что мне нужно от тебя, так важно.

Алекс считала свои рассуждения логичными и красноречивыми. Тишина, которая повисла в комнате, заставила ее поверить, что Атора, должно быть, тоже так думал. Но когда он, наконец, заговорил, это был тон, которого Алекс никогда раньше от него не слышала. Тон, от которого даже огонь в очаге потускнел, пока не погас почти полностью, погрузив комнату в полумрак.

— Тебе был предложен один шанс нарушить мое правило, Александра, — произнес Атора, и от его голоса у нее по спине побежали ледяные мурашки. — Теперь, когда ты это сделала, считай, что ты предупреждена. Если ты еще раз усомнишься в моем суждении, это будет последний раз, когда ты меня увидишь.

Алекс прерывисто вздохнула.

— Ты понимаешь?

Экспрессия, исходящая от него, была подобна осязаемой силе, заставив Алекс замереть на месте. Она не могла говорить. Она не могла даже кивнуть. Все, что могла делать, это сидеть там в тени и смотреть на очертания его фигуры в плаще, ее тело оцепенело до глубины души.

— Ты понимаешь?

Она вздрогнула от его прошипевшего вопроса и, словно очнувшись от транса, смогла выдавить шепотом:

— Понимаю.

Просто так тяжелая атмосфера рассеялась. Огонь с ревом вернулся к жизни в виде всплеска пламени, и с колотящимся сердцем Алекс тепло начало возвращаться в ее вены, пока она втирала ощущения в свои руки.

— Теперь, — сказал Атора, вставая на ноги и жестом приказывая Алекс сделать это, хотя и неуверенно с ее стороны, — если бы ты дала мне шанс объяснить, это был бы один из редких случаев, когда я сказал бы тебе, почему ты будешь тренироваться с партнером.

Алекс все еще была так напугана, что не могла вымолвить ни слова в ответ, даже чтобы извиниться.

— У моего другого ученика есть уникальный дар, — продолжила Атора, — который потребовал от него много тренировок, чтобы научиться контролировать себя. Он учился у меня в течение многих лет и теперь хорошо владеет своими способностями. И, действительно, использует его необычным образом.

Алекс, наконец, набралась смелости, чтобы снова вступить в разговор.

— Я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

— Этот ученик, его дар действует как проводник.

Озадаченно покачав головой, Алекс сказала:

— Я не…

— Это означает, — заговорил Атора, и в его снова монотонном голосе прозвучало предостережение, — что он способен принимать дары других людей, с которыми вступает в контакт.

Глаза Алекс расширились, когда она поняла, что он сказал.

— Это безумие, — выдохнула она. — То, что он мог бы сделать… — Она замолчала, а затем прошептала с благоговением, но несколько испуганно: — Никто не должен обладать такой силой.

— Именно поэтому для него было важно научиться контролю… как контролировать свой собственный дар, чтобы он не перенимал способности других, не желая этого, и как контролировать дары, которые он решает принять как свои собственные.

Алекс не могла поверить своим ушам. Этот ученик Аторы… он мог, гипотетически, сделать что угодно… при условии, что он встретил правильного человека с правильным даром. Он мог быть телекинетиком, как Калиста Мэн. Он мог свести на нет дары других, как Лена Морроу. Он мог читать мысли, как Сигна Зу. Он мог становиться невидимым и проходить сквозь твердые предметы, как Джордан. Он мог менять облик, как Скайла. Он мог очаровывать других своими словами, как Биар. Он мог манипулировать эмоциями людей, как Пипсквик. Возможности были безграничны.

— Я предполагаю по твоему выражению лица, что твои мысли отвлеклись от того, какое это имеет отношение к твоему обучению, — сказал Атора. — Ты выглядишь… встревоженной.

— Встревоженной? — пискнула Алекс. — Я не встревожена… я в полной панике!

Атора склонил голову набок.

— Почему?

— Потому что… Потому что… — Она даже не могла составить законченное предложение. — Потому что кто этот парень? Откуда ты знаешь, что он не будет изображать из себя Энакина Скайуокера?

Атора сколнил голову еще сильнее.

— Кто такой этот Энакин…

— Э, неважно, — сказала Алекс, пренебрежительно махнув измученной рукой и расхаживая взад и вперед. — Я хочу сказать, что у нас уже есть один страдающий манией величия, о котором нужно беспокоиться, нам не нужно… Черт возьми! — Алекс вскрикнула, когда ее поразило ужасающее осознание. — Что, если Эйвен узнает об этом парне? Мы уже облажались, но будет еще хуже! — Она всплеснула руками в воздухе и закончила довольно истерично: — Это было бы, типа, непоправимой сумасбродностью!

Близкая к гипервентиляции, Алекс почти не обратила внимания на тихий смешок, который она услышала из-за своего учащенного дыхания. Но затем раздался веселый — и знакомый — голос, когда его обладатель вышел из темноты и шагнул в сияние огня.

— Я должен признать, Алекс, меня никогда раньше не называли страдающим манией величия. Но всегда приятно знать, что у меня есть выбор.

Ошеломленная до безмолвия тем, кого она видела, не говоря уже о том, где и, по-видимому, почему, все, что Алекс могла сделать, это стоять там, застыв на полушаге, и смотреть.

Атора нарушил ее молчаливый шок и в его обычно вежливом тоне послышалось самодовольство, когда он сказал:

— Полагаю, вы уже знакомы.

Сукин сын, подумала Алекс, продолжая пялиться на него широко раскрытыми глазами.

— Александра Дженнингс, — сказал Атора, — я представляю тебе твоего нового партнера по тренировкам. — Он сделал паузу, прежде чем без необходимости закончить: — Кайдена Джеймса.

Глава 13

— Где, черт возьми, ты был?

Это были первые слова, которые Алекс удалось произнести застывшими губами, когда она смогла связать мысль воедино. Не «Как дела в этой части Библиотеки?» или «У тебя действительно есть дар, который может делать все, что сказал Атора?» или даже «Прости, что сравнила тебя с Дартом Вейдером». Нет, что выскочило, так это вопрос о том, где он был последние две недели, поскольку она вообще не видела его с той первой ночи в академии.

Прежде чем парень успел ответить, в ее сознании промелькнуло воспоминание, о котором до этого момента она никогда не задумывалась дважды, и она не испытала никакого дежавю, когда впервые узнала имя своего инструктора в плаще. Но теперь ее отзыв практически ударил ее по лицу.

«Ты талантливый протеже мастера Аторы…»

Эйвен сказал эти слова Кайдену несколько месяцев назад в поместье сэра Освальда. Тогда они ничего не значили для Алекс, но теперь… многое начинало обретать смысл.

— Он рассказывал тебе обо мне? — сказала Алекс, тыча пальцем в сторону Аторы, только чтобы обнаружить, что Атора исчез, предоставив ей и Кайдену некоторое уединение. — Кажется, он знает обо мне все… это он, как ты узнал, что я вернулась в прошлое? Это из-за него ты узнал о том, что Эйвен захватил Мейю, прежде чем я кому-нибудь рассказала?

Кайден расслабленно стоял, купаясь в свете камина, но его глаза были настороженными, когда он сосредоточился на Алекс, почти как если бы он наблюдал за диким животным и не был уверен, как оно отреагирует на любые резкие движения.

— Он только подтвердил то, что я уже знал, — сказал Кайден.

Алекс прищурилась.

— Как ты мог что-то знать, чтобы он это подтвердил?

Кайден подошел на шаг ближе, но когда она попятилась от него, он остановился и поднял руки в жесте «успокойся».

— Атора не преувеличивал масштабы того, что я могу сделать, Алекс, — сказал он. — Мне нужно всего лишь на секунду вступить в контакт с одаренным человеком, чтобы воспринять его способности как свои собственные.

Пока Алекс обдумывала его слова, Кайден продолжил:

— До того, как Атора вмешался, чтобы помочь мне научиться контролировать это, у меня не было выбора в отношении даров, которые перешли ко мне. Но благодаря ему я теперь могу решать, хочу ли я украсть чей-то дар или нет, точно так же, как я могу разделить те, которые взял и больше не хочу использовать.

Будучи очарованной, Алекс спросила:

— Полагаю, ты говоришь мне это не просто так?

— Моя сестра Джира наделена безошибочной интуицией, — поделился Кайден. У Алекс было всего мгновение, чтобы оценить, насколько это было бы удобно для Надзирателя, прежде чем он продолжил: — Маркус Спаркер — сильный чтец мыслей… почти такой же сильный, как Сигна Зу, с которым мы также имели неудовольствие пересечься.

Алекс съежилась от воспоминаний.

— Директор Марсель обладает непревзойденной мудростью и особым пониманием характера человека и того, одарен ли он… именно так он знает, каких учеников набирать, — сказал Кайден. — И Деклан может сказать, когда кто-то лжет, будь то произнесенная ложь или недосказанные вещи.

Алекс не знала о дарах Дарриуса или Деклана, но она не могла зацикливаться на том, насколько они были интересны, потому что Кайден еще не закончил.

— Деклан следил за тобой с того момента, как ты появилась в бою в тот первый день. И поскольку я перенял его дар, и он, и я знали, что ты что-то скрываешь уже больше года.

Алекс переступила с ноги на ногу, чувствуя себя странно виноватой.

— Другие, о которых я упоминал, — это лишь некоторые из даров, которые я приобрел и научился контролировать, но уверен, ты можешь видеть, как интуиции, чтения мыслей, мудрости, понимания характера и обнаружения обмана достаточно, чтобы помочь мне сформировать ясную картину обо всем, что происходит, Дженнингс.

Снова переступив с ноги на ногу, Алекс сказала:

— Но, эм, эти штуки — или, по крайней мере, некоторые из них — на мне бы не сработали. Не с моим даром.

— И это было более чем неприятно, позволь мне сказать. — Кайден самоуничижительно, но заинтригованно покачал головой. — Официально ты единственный человек, чей дар я так и не смог приобрести.

Алекс не была уверена, должна ли она извиняться или нет. Она решила не делать этого, учитывая обстоятельства.

— Когда ты впервые прибыла с Фрейи…

Алекс резко дернулась.

Кайден сменил тон на намеренно успокаивающий.

— Не нужно выглядеть такой обеспокоенной. Я знал это с тех пор, как впервые увидел тебя.

— Что?

— Тогда твой дар еще не полностью активировался, — сказал он. — Я смог уловить некоторые поверхностные мысли в те первые дни… ничего слишком глубокого, но достаточно, чтобы выдать пару твоих секретов, например, твое потустороннее происхождение. И несколько… других вещей.

Его глаза сверкнули, и Алекс лихорадочно попыталась вспомнить, какие мысли могли у нее возникнуть. Но это было невозможно… она могла думать о чем угодно.

…Включая Кайдена.

Жар залил ее щеки, Алекс откашлялась и попыталась выглядеть невозмутимой.

— Если ты прочел мои мысли и узнал, что я из Фрейи, почему ты ничего не сказал?

— Я полагал, что у тебя были свои причины держать это в секрете, — ответил Кайден. — И, кроме того, мы не были близки, не тогда. — Усмешка тронула его губы. — Это, и было забавно наблюдать, как ты неуклюже прокладываешь путь, ведя себя так, как будто ты из этого мира.

— Я ничего не прокладывала, — заявила она, хмурясь.

Кайден рассмеялся.

— Прокладывала. Я понятия не имею, как никто другой этого не заметил, особенно во время нашей ночной поездки в SAS. — Он снова покачал головой. — Я никогда не забуду, когда ты подумала, что нам нужно пройти пешком через хребты Дурунган, прежде чем Джордан «напомнил» тебе, что есть и другие варианты. — Он рассмеялся над другим воспоминанием и добавил: — А помнишь, как я использовал быстросохнущую пыль на тебе после речных порогов? В Медоре нет ни одного человека, который не испытывал бы этот порошок раньше. Ты понятия не имела, что выдалась, сказав, что это был твой первый раз.

Алекс стиснула зубы и сказала:

— Можем мы, пожалуйста, вернуться к тому, что ты говорил ранее?

Во всяком случае, Кайден казался более удивленным, но он сделал так, как она просила.

— Я хотел сказать, — начал он, — что с того момента, как ты впервые прибыла сюда, ты была загадкой. Эта тайна только углублялась с течением времени, и начали происходить странные вещи… странные вещи, которые вращались вокруг тебя.

Такова была история жизни Алекс.

— Хотя вскоре дошло до того, что я не мог использовать какой-либо дар на тебе, я все еще мог использовать его на тех, с кем ты был близка, — сказал он. — Это заняло время, но с достаточным доступом к нужным людям, в том числе, или, возможно, особенно, во время нашей встречи с Эйвеном и его последователями у сэра Освальда, я в конечном итоге смог собрать достаточно кусочков воедино, чтобы прийти к собственным выводам о тебе… и обо всем, что происходит вокруг тебя.

Алекс не хотела спрашивать, но заставила себя произнести эти слова.

— И каковы были эти выводы?

Кайден пожал плечами, но, несмотря на этот жест, его тело было напряжено, как будто он беспокоился о ее реакции.

— Давай просто скажем, что я знаю больше, чем тебе, вероятно, было бы удобно, чтобы я знал.

Алекс знала, что это правда. И все же…

Со мной ты чувствуешь себя в безопасности.

Эти пять слов от воображаемого Кайдена пронеслись у нее в голове, и она не смогла устоять под их тяжестью. Желая скрыться от его понимающих глаз, она повернулась к нему спиной и посмотрела в огонь, позволяя гипнотизирующему пламени успокоить ее мысли.

Со мной ты чувствуешь себя в безопасности.

Воображаемый Кайден был прав: она действительно чувствовала себя с ним в безопасности.

… И это совершенно напугало ее.

— Есть кое-что еще, что тебе нужно знать, — прошептал Кайден, и Алекс вздохнула с облегчением от его осторожного тона. — И это может вывести тебя из себя.

Недоверчивый смешок слетел с ее губ, когда она обернулась, обнаружив, что он гораздо ближе, чем раньше, — теперь всего в нескольких шагах.

— Я сомневаюсь, что есть что-то, что ты мог бы сказать, что вывело бы меня из себя еще больше, чем уже есть, — честно сказала она.

Когда он по-прежнему не решался поделиться, она собрала всю волю в кулак, чтобы подбодрить:

— Давай, поделись этим со мной.

— Причина, по которой я знаю, что ты была в прошлом, — сказал он, — заключается в том, что на каникулах мне приснился сон о тебе.

Это, конечно, было не то, что Алекс ожидала услышать.

— Я… приснилась тебе?

— Дар Д.К., - вот и все, что смог сказать Кайден.

— О, — пробормотала она. — Ты имеешь в виду, что у тебя был настоящий сон.

Алекс знала, что Лена Морроу все еще нейтрализовала способность Д.К. получить доступ к своему дару — что бесконечно расстраивало принцессу — но, очевидно, то же не относилось к Кайдену.

— Я видел только фрагменты твоего пребывания там, но этого было достаточно, чтобы получить представление о том, что произошло, пока тебя «не было», включая вспышки будущего, свидетелями которого ты была… горящие города, размытые лица кричащих людей, столько смерти и хаоса, — сказал Кайден, его глаза расфокусировались, когда он вспоминал это.

Алекс отчаянно хотела знать, видел ли он себя в том видении… его аватар, ведущий ее через это, или часть, показывающая его собственную смерть от рук Эйвена… но она не могла заставить себя спросить.

Он стряхнул с себя оцепенение и закончил:

— Я также видел достаточно снов, чтобы увидеть то, что ты обнаружила по возвращении в настоящее.

— Так вот как ты узнал о том, что Эйвен захватил Мейю, — сказала Алекс.

— Да, — подтвердил Кайден.

Все, что он сказал ей, было полным безумием. Но Алекс не могла отрицать, что в этом был поразительный смысл, независимо от того, насколько уязвимой она теперь чувствовала себя, когда он так много знал о ней.

— Почему ты исчез после этого… никаких объяснений, ничего? — спросила Алекс.

Кайден сделал извиняющееся лицо.

— Признаю, что время для этого было выбрано ужасно. И клянусь, это не было преднамеренным. Но моей тете нужно было, чтобы я кое-что сделал, и, ну, я слышал, ты с ней встречалась, так что, надеюсь, ты поверишь мне, когда я скажу, что, когда она хочет что-то сделать, она не принимает никаких оправданий, даже занятий в школе. — Он поймал ее взгляд и закончил: — Обещаю, я не избегал тебя.

Алекс потерла внутреннюю сторону локтя, не в силах удержаться от беспокойства.

— Это выглядело подозрительно похожим на тебя.

Кайден ухмыльнулся и сделал шаг вперед, затем еще один, сокращая расстояние между ними. На этот раз она не отступила… в основном потому, что это означало бы пойти в огонь.

Кайден прошептал:

— Ты уже должна была знать, Алекс. Ты не та, кого я хочу избегать. — Его губы изогнулись вверх, когда он добавил: — Совсем наоборот.

— И на этой ноте, я думаю, мы здесь закончили.

Алекс вздрогнула от того, что его прервал Атора, который снова появился из ниоткуда.

Она нахмурилась и спросила:

— Ты все это время подслушивал?

— Да, — бесстыдно сказал он. — И все, что тебе осталось, — это услышать ответ на вопрос, почему ты теперь будешь тренироваться с Кайденом.

Алекс, однако, уже многое поняла.

— Предполагаю, что это для того, чтобы он мог направить свои различные дары на меня, и мне будет поручено посмотреть, смогу ли я использовать свой дар, чтобы защититься. Верно?

Все, что Атора сказал в ответ, было:

— Для того, чтобы ты узнала то, что должна, потребуется время.

Это не удивило Алекс. Особенно, если он опять заставит её держать равновесие с бананом на голове.

— На данный момент мы закончили, — сказал Атора. — Я увижу вас обоих в понедельник.

И вот так просто он исчез. Но то же самое произошло с Алекс и Кайденом, которые оказались в фойе Библиотеки.

Пораженная приступом головокружения от их неожиданной смены местоположения, Алекс пошатнулась, и Кайден протянул руку, чтобы поддержать ее.

— Я так понимаю, обычно он не перемещает тебя таким образом? — спросил парень, забавляясь.

Алекс в замешательстве огляделась.

— Обычно я сама возвращаюсь сюда.

Кайден издал понимающий звук.

— Это из-за меня… у меня нет доступа к Библиотеке, как у тебя. Я не могу создавать свои собственные дверные проемы, поэтому ему приходится забирать меня и возвращать каждый раз, когда мы встречаемся. Мы делали это так в течение многих лет.

— Никто никогда не замечал, как ты растворяешься в воздухе? Или появляешься из ниоткуда? — спросила Алекс, отмахнувшись от своего удивления по поводу его небрежного признания ее доступа в Библиотеку. Еще одна вещь, которую он знал о ней.

— Если кто-нибудь случайно наблюдает за мной, — сказал Кайден, наклоняя голову в сторону библиотекаря, сидящего за его столом, и строго обращаясь к смущенному Блинку, — все, что они увидят, это мерцание между тем, когда я ухожу и когда возвращаюсь.

Алекс наморщила лоб, прежде чем ее осенило понимание.

— Верно. Временной парадокс.

Кайден кивнул.

— В одну секунду я здесь, затем Атора забирает меня на тренировку, а затем в ту же секунду я возвращаюсь сюда, и никто ничего не знает.

Алекс поразилась чуду всего этого и последовала за ним, когда он начал двигаться к лестнице, ведущей из Библиотеки и из здания Башни.

Пока они направлялись к своим общежитиям, Алекс пыталась разобраться в чудовищности того, что она узнала. О том, что Кайден знал о ней. О том, что мог сделать сам Кайден.

— У меня вопрос, — сказала она, когда они пробирались по снегу.

Кайден сделал паузу, поэтому она тоже остановилась и повернулась к нему лицом.

— Только один? — сказал он с кривой улыбкой.

Алекс вернула себе прежнее выражение лица и призналась:

— Ну, нет. Но пока только один.

— Тогда валяй.

— Если у тебя есть способность использовать так много даров, — сказала она, все еще пытаясь осознать масштабы его силы, — тогда, когда мы были у сэра Освальда, и ты понял, что Джордан и я были взяты в плен, почему ты просто не ворвался, стреляя из всех пушек?

— Из всех пушек? — повторил Кайден со смешком. — Я предполагаю, что это должно быть фреянское выражение.

— Шшшш! — прошипела Алекс, прыгая вперед, чтобы прикрыть ему рот, и дико озираясь по сторонам.

Она почувствовала, как его тело задрожало под ее рукой, и когда снова повернулась к нему, его глаза сияли юмором. Алекс поспешно опустила руку и снова отступила назад.

— Сейчас уже больше девяти вечера, а мы стоим на улице посреди зимы, — сказал Кайден. — Только идиот будет здесь шпионить за нами. И, — добавил он, — с твоими обостренными чувствами, я уверен, ты бы знала, если бы это было так.

Алекс внутренне и внешне съежилась от того, что он узнал еще один ее секрет.

— Ты действительно много узнал обо мне, да?

— Я понял, что что-то изменилось после того, как увидел, как ты сражаешься с Эйвеном у сэра Освальда, — сказал он, не потрудившись опровергнуть ее слова. — Я даже сказал тебе, что никогда не видел, чтобы человек двигался или сражался так, как ты, не говоря уже о том, чтобы противостоять меярину.

— Ты не требовал ответов, — сказала Алекс, вспомнив, как он отпустил это, но заставил ее пообещать обратиться за помощью, если она в этом нуждается. Затем мягко добавила: — Я была действительно благодарна за это.

Кайден пожал плечами.

— Чтобы ответить на твой вопрос о той ночи и успокоить твои прежние опасения по поводу моей гипотетической мании величия, — он все еще выглядел слишком удивленным этим, — хотя мой дар означает, что я потенциально могу многое, у меня также есть некоторые строгие ограничения.

Алекс просто смотрела на него, ожидая, что он продолжит.

— Для меня чрезвычайно сложно использовать дары других людей, — признался он. — Это требует большой концентрации, если я хочу иметь какой-либо контроль. — Он обвел рукой кампус. — Ученики Акарнаи годами учатся только для того, чтобы научиться управлять своим собственным, единственным даром. Теперь умножь это на количество способностей, из которых я могу выбирать, и ты получишь представление о том, сколько усилий мне требуется, чтобы контролировать то, что я могу делать.

— Звучит утомительно, — предположила Алекс.

— Так и есть, — подтвердил он. — В зависимости от конкретной способности, которую я использую, это может очень быстро истощить мою энергию. Поэтому я должен быть осторожен в том, что делаю и как долго.

Алекс кивнула, зная от таких людей, как Джордан и Скайла, что активация некоторых даров требует усилий и через некоторое время становится утомительной.

— Я также могу использовать только один дар за раз, — сказал Кайден. — Я не могу читать чьи-то мысли, используя, например, трансцендентность Джордана. Либо одно, либо другое.

Алекс снова кивнула, поскольку это имело смысл.

— Итак, в ту ночь у сэра Освальда, — продолжил Кайден, — как только мы поняли, что что-то пошло не так, я решил, что использование дара восприятия и осознания Охотника — лучший способ, так что, когда мы с Декланом ворвались «во всеоружии», я точно знал, где выпустить несколько выстрелов из стабилизатора, чтобы отрубить людей, прежде чем эта женщина-телекинетик поймает нас в свои объятия. Но, к сожалению, — добавил он, — я не знал о женщине, сводящей все на нет, которая помешала мне после этого заниматься чем-то еще.

— Почему ты просто не украл дар Лены и не обратил против нее? — спросила Алекс, плотнее запахивая пальто. — Аннулировать ее аннулирование? Тогда остальные тоже могли бы освободиться от ее хватки.

Кайден покачал головой.

— Я могу принять чей-то дар, только физически прикоснувшись к человеку, и в ту ночь я впервые столкнулся с ней. — Он издал звук разочарования. — Жаль, что у меня не было шанса украсть ее способность. Тогда я смог бы остановить то, что она делает сейчас.

Алекс с любопытством посмотрела на него и повторила:

— Что она делает… сейчас?

Кайден склонил голову набок.

— Ты не знаешь?

С еще большим любопытством она спросила:

— Знаешь что?

Он выглядел удивленным.

— Я думал, ты была близка с директором?

Не уверенная, какое это имеет отношение к чему-либо, Алекс сказала:

— Да.

Кайден просто продолжал удивленно смотреть на нее.

— Тогда он не рассказал тебе, как он и другие как в академии, так и во всем остальном мире становятся мишенью Лены? Как они не могут использовать свои способности, потому что она их нейтрализует?

Алекс побледнела.

— О чем ты говоришь?

— Она должна знать человека и конкретный дар, которым он обладает, чтобы остановить их, но способности некоторых людей, такие как способности Марселя, общеизвестны, — сообщил Кайден. — Он, как и множество других, заблокированы уже несколько месяцев.

Желудок Алекс резко сжался, когда она снова подумала о том, как Лена аннулировала дар Д.К., и удивилась, как она никогда не рассматривала возможность того, что другие тоже стали мишенью.

— Я думал, ты знаешь, — сказал Кайден. — Без вмешательства Лены Марсель и его сверхъестественная мудрость к настоящему времени были бы намного впереди Эйвена и его планов.

Это многое объясняло. Это объясняло, почему Дарриус был так полон сомнений, так беспокоился за Алекс и так не решался высказаться среди других учителей, чтобы навязать план действий. Он привык руководствоваться своим даром, но теперь даже не мог получить к нему доступ.

— Я не знала, — тихо сказала Алекс. — На кого еще нацелилась Лена?

— Я не уверен, — ответил Кайден, — но думаю, что несколько учителей, а также некоторых высших чинов армии. Джира упомянула некоторых друзей-Наблюдателей, которые тоже некоторое время не могли использовать свои способности.

— Она…?

— С ней все в порядке, — заверил ее Кайден. — Лена не знает о даре Джиры.

Алекс ковырнула снег носком ботинка.

— А ты? Лена… Эйвен… знает, на что ты способен?

— Ты шутишь? — Кайден рассмеялся. — Рискуя показаться высокомерным, Эйвен попытался бы Заявить на меня Права задолго до этого, если бы это было правдой.

— Но у сэра Освальда Лена аннулировала тебя. И Эйвен… он узнал твое имя. Он знал, что ты тренируешься с Аторой.

— Во-первых, Лена тогда была на близком расстоянии… ее способность действовала как одеяло на всех в этой комнате, и ей не нужно было знать личные подробности, — сказал Кайден. — А во-вторых, очень немногие люди в этом мире знают, кто такой Атора. Те, кто слышал о нем, склонны верить слухам, что он очень хорошо владеет искусством разума. Это правда, но Эйвен… один из очень небольшого списка тех, кто знает, что в Аторе есть гораздо больше… больше, чем ты или я когда-либо узнаем.

«Мистер Таинственный Человек снова наносит удар», — мягко подумала Алекс, задаваясь вопросом, узнает ли она когда-нибудь какие-либо секреты Аторы.

— Но Эйвен также достаточно снисходителен, что, хотя он точно знает, каким вещам Атора может научить ученика, он никогда бы не подумал, что Атора снизойдет до того, чтобы поделиться этими вещами с тем, кого Эйвен считает низшим человеком.

— Не уверена, что понимаю, — призналась Алекс после паузы, чувствуя, что это еще не все.

— Моя тетя — командующий всей человеческой разведкой и вооруженными силами Медоры, — сказал Кайден, засовывая руки в карманы. — С того момента, как мы с Джирой смогли сформировать связные мысли, нас обоих учили защищать наши умы от манипуляций с даром. Чтобы охранять наши секреты… и любые секреты, которые мы можем случайно или намеренно подслушать.

Алекс вспомнила, как Сигна был расстроен, когда он не смог прочитать мысли Кайдена, о чем она тогда задумывалась, но позже забыла.

— Слухи, циркулирующие об Аторе, в основном сводятся к тому, что он является самым искусным инструктором для тех, кто хочет научиться укреплять свою ментальную защиту, — сказал Кайден. — Так что ты права… Эйвен слышал обо мне. Но поскольку Сигна не мог прочесть меня, Эйвен пришел к выводу, что Атора учил меня, как защититься от ментальных манипуляций. Он был ослеплен своим презрением к людям и ни разу не подумал, что я могу тренироваться с Аторой и по другим причинам.

— Итак… — Алекс кратко изложила то, что она действительно хотела знать. — Он не знает о тебе?

Кайден усмехнулся и подтвердил:

— Он не знает обо мне.

Она кивнула один раз.

— Хорошо. Давай попробуем и дальше так держать.

Вытащив руку из кармана, Кайден протянул руку и обнял Алекс за плечи, притягивая ее ближе и снова ведя вперед по тропинке.

— Я могу обещать тебе, что это мое намерение.

— Хорошо, — каким-то образом ей удалось произнести, несмотря на то, что она была полностью отвлечена его новой, неожиданной близостью.

— У тебя есть еще какие-нибудь вопросы, прежде чем мы замерзнем до смерти или достигнем подслушивающих ушей? — спросил Кайден.

Алекс изо всех сил пыталась думать о чем-нибудь, пока была так тесно прижата к нему. Даже сквозь слои одежды она чувствовала, как его тепло окутывает ее. И этот запах… как он мог так хорошо пахнуть? Девушка была уверена, что от нее, должно быть, разит древесным дымом после того, как она последние несколько часов просидела у камина Аторы. Никогда прежде ей так не хотелось сменить одежду и купить бутылочку шампуня.

— Алекс?

Она искоса взглянула на него.

— Хм?

Кайден сжал губы в том, что, как она знала, было попыткой подавить улыбку.

— Есть еще вопросы? — повторил он.

— О, э-э-э… Нет, — сказала она, несколько ошеломленная. Затем пришла в себя и закричала, гораздо громче, чем было необходимо, учитывая отсутствие расстояния между ними: — Подожди! Есть кое-что еще.

— У тебя есть около тридцати секунд, прежде чем мы доберемся до здания общежития, — сказал Кайден, и она восприняла это как приглашение продолжить.

— Аэнара, — сказала она. — Ты сказал мне, что кое-чему научился.

— Я также сказал, что ты, вероятно, уже знаешь большую часть этого к настоящему времени, — напомнил ей Кайден. — Расстраивает, как мало информации мне удалось найти. — Он сделал паузу, прежде чем поправить: — Или, скорее, как мало поддающейся проверке информации.

— Поддающийся проверке?

— Это твое оружие тонет в легендах, — сказал Кайден. — Многие истории, которые я раскрыл, настолько возмутительны, что невозможно отличить факты от вымысла.

— Не удивляет, — пробормотала Алекс, зная, насколько странным был ее волшебный клинок.

— Я знаю, что он был создан Тиа Ауранс еще до того, как они изгнали меярин на Медору. — Он сделал паузу, чтобы спросить: — Ты знаешь, кто они, верно?

— Да.

— Ну, из того, что я понял, Аэнара известен под несколькими именами. Меч Звезд, Несущий Свет, Клинок Славы…

— И Оружие веков, — вмешалась Алекс, уже зная это.

— И последнее название, — сказал Кайден, когда она больше ничего не добавила. — Баланс сил.

Этого Алекс раньше не слышала.

— Как ты думаешь, что означает последнее?

Она почувствовала, как он пожал плечами, учитывая, что его рука все еще обнимала ее.

— Поражает меня. Но среди всей этой мифологической гиперболы название Аэнара было синонимом другого, и оба они часто использовались вместе в древних текстах.

— Какого?

— Ваэварка.

— Ва-э-вар-ка. — Алекс повторила его произношение, слово неприятно ощущалось у нее на языке. — Что это? Этот… Ваэварка? Это человек? Тиа Ауранс? Меярин?

Кайден ослабил хватку на ее плече, но не убрал руку. Во всяком случае, теперь он был еще ближе, чем раньше.

— Прости, Алекс, но я не знаю. О Ваэварке было еще меньше документальных записей, чем об Аэнаре.

Алекс вздохнула.

— Еще один тупик.

— Может, и нет, — сказал Кайден, сжимая ее в объятиях. — У меня все еще есть несколько источников, которые я должен исследовать. Что-нибудь может подвернуться.

Алекс не возлагала особых надежд на его успех. Если Эйвен из прошлого не смог рассказать ей много об этом, она сомневалась, что Кайден сможет раскопать что-нибудь полезное. И когда дело дошло до этого, пока Аэнара продолжал спасать ее жизнь, ей действительно не нужно было знать секреты оружия. Ей было просто любопытно.

Но, несмотря на все это, она все равно пробормотала слова благодарности, когда они вошли в здание общежития, и он проводил Алекс в ее комнату.

Еще долго после того, как они пожелали друг другу спокойной ночи, она все еще чувствовала призрачные объятия его руки, крепко обнимавшей ее, когда засыпала.

Глава 14

— Вы, ребята, готовы? — спросила Алекс на следующее утро.

Она, Джордан, Биар и Д.К. стояли в коридоре с дверьми Библиотеки, куда сэр Камден сказал ей идти, когда она будет готова посетить «старые королевства» Медоры… или «те земли», как он их также называл, хотя она никогда бы не повторила это слово вслух.

— Это вопрос с подвохом? — спросил Джордан, подпрыгивая.

Было приятно видеть его таким оживленным после всего, через что он прошел, но все же…

— Это не должно было быть весело, Джордан, — сказала Д.К. с мягким, но все же явным упреком. — То, что мы делаем, очень важно.

— Я знаю об этом, — ответил Джордан, не менее взволнованный. — Но можешь ли ты честно сказать мне, что не ждешь этого с нетерпением? Совсем чуть-чуть?

Биар вмешался и добавил:

— Не каждый день нога человека ступает на Ниалас.

— Это потому, что мы ценим жизнь, — отметила Д.К.. — И я слышала, что утопление — один из худших способов уйти.

Опасения Д.К. были обоснованными. Ниалас был столицей флипов и частью Подводных Островов. Само по себе определение «подводный» подразумевало достаточную причину для тревоги… это потому, что дом флипов действительно находился под водой.

Но Алекс также знала из своего урока по различению видов, а также из встречи с учителями ранее на этой неделе, что флипы способны дышать как в атмосферных, так и в водных условиях. Несмотря на то, что они были скорее амфибиями, чем гуманоидами, они нуждались в кислороде, чтобы выжить. Вроде как киты, или, по крайней мере, что-то похожее. Из-за этого их подводные муниципалитеты находились под давлением и содержались в замкнутом пространстве, подобно огромным городам-пузырям глубоко в океане.

— Не будь такой принцессой, — сказал Биар с дразнящей ухмылкой, толкая Д.К. в бок. — Твои родители ездили в Ниалас, не так ли? Они явно пережили это путешествие. У нас все будет хорошо.

— Это все равно не должно быть весело, — повторила она, слегка ворча — скорее всего, из-за слова «принцесса».

— Тогда мы сделаем все возможное, чтобы вести себя по-взрослому и не спрашивать, есть ли у них тематический парк с водными горками, который мы могли бы посетить, пока мы там, — пообещал Джордан, каким-то образом умудряясь сохранять невозмутимое выражение лица. — Как бы тяжело это ни было.

Д.К. поджала губы, и из слишком большого опыта общения с посторонними за последние несколько дней Алекс знала, что если она не вмешается, Джордан воспримет это как приглашение поцеловать свою девушку, поэтому она быстро сказала:

— Думаю, это означает, что мы готовы идти, верно?

— Верно, — сказал Биар.

— Точно! — Джордан согласился.

— … Верно, — последовал менее нетерпеливый, но все же охотный ответ Д.К..

Алекс кивнула и сделала то, что могла только она, позвав Библиотеку и спросив:

— Не могли бы вы, пожалуйста, показать нам дорогу к Ниаласу?

Как и обещал сэр Камден, на этот раз в коридоре было всего несколько дверных проемов, значительно меньше, чем когда она бродила по нему с рыцарем, так что Алекс смогла увидеть, когда дверь со щелчком открылась всего в нескольких футах от того места, где они стояли.

— Думаю, это нам, — сказала Алекс, шагая вперед. Только когда она подошла и оказалась достаточно близко, чтобы видеть через дверной проем, то поняла, что у них могут быть проблемы.

— Итак, — сказал Джордан, заглядывая через ее плечо. — Кто-нибудь принес с собой трубку?

Алекс уставилась сквозь барьер, отделяющий коридор от внешнего мира, не видя ничего, кроме глубокой темной воды. Заинтригованная, она протянула руку через порог только для того, чтобы убедиться, что перед ними действительно стена воды.

— Давайте попробуем еще раз, — пробормотала она, делая шаг назад. Громче, снова обратилась к Библиотеке: — Приятно видеть, что у вас есть чувство юмора, но как насчет дверного проема, чтобы мы могли оказаться в Ниаласе? Желательно без необходимости сначала отращивать ласты и жабры.

Алекс могла бы поклясться, что услышала тихий смешок, эхом отдавшийся в ее ушах, когда в нескольких футах от нее открылась еще одна дверь. Эта, как с облегчением обнаружила Алекс, вела куда-то над землей.

— Я знаю это место, — сказала Д.К., глядя перед Алекс. — Это гавань в Трюллине. Мы могли бы просто использовать Сферическую дверь, если бы знали, что именно туда нам нужно идти.

Алекс прищурилась и, конечно же, узнала приморскую набережную, по которой они вдвоем прогуливались всего несколько месяцев назад, на следующий день после семнадцатилетия Д.К..

— В любом случае, мы не утонем, — сказал Биар с удовлетворенным кивком.

— Во всяком случае, пока нет, — сказал Джордан, его тон был слишком жизнерадостным, учитывая тему разговора.

Надеясь, что она не пожалеет о том, что привела с собой друзей — и пока что вердикт по этому поводу еще не вынесен, — Алекс вышла на яркий солнечный свет Трюллина. В тот момент, когда они все прошли через дверной проем и заслонились от внезапного яркого света, раздался новый голос.

— Я уже начала сомневаться, приедешь ли ты когда-нибудь.

Резко обернувшись, Алекс была потрясена, увидев Джиру, небрежно прислонившуюся к перилам гавани.

— Эм… — пробормотала Алекс, понятия не имея, что сказать. — Привет?

— Это нехорошо, — прошептала Д.К., пытаясь спрятать свое королевское тело за Джорданом.

Алекс боялась, что ее соседка по комнате может быть права.

— Итак, что ты здесь делаешь, Джира? — спросила она, когда Надзиратель не ответила на ее нерешительное приветствие.

— Я могла бы задать тебе тот же вопрос, Алекс, но мы обе уже знаем ответ.

Алекс решила прекратить притворяться.

— Я знаю, что мне сказали отступить, просто подождать и посмотреть, что сделает Эйвен. Но мне жаль, Джира, я не могу этого сделать. И если ты попытаешься остановить меня…

Она замолчала, не зная, как закончить предложение. Хотя была уверена, что сможет победить Джиру в бою, это не означало, что она этого хотела.

— Я здесь не для того, чтобы останавливать тебя, — сказала Джира, отталкиваясь от перил. — Я здесь, чтобы помочь тебе.

Это заставило Алекс замолчать. Пока другой новый голос не наполнил воздух, увеличив ее удивление в десять раз.

— Знаешь ли, когда у тебя есть член семьи в ISDS, имеет смысл связаться с ним, если ты планируешь встретиться с кем-либо из других рас. Особенно, когда этот человек в настоящее время находится на задании в качестве посла-человека для флипов.

Алекс повернула голову, чтобы увидеть брата Биара, который двигался к ним широкими шагами, его светло-каштановые волосы развевались на ветру.

— Блейк! — воскликнул Биар, его лицо побледнело. — Что… я имею в виду… Э… э… — Он остановился, а затем попытался снова. — Ты не сказал маме об этом, да?

— Ты серьезно? — спросил Блейк. — Она бы наказала тебя на всю жизнь.

Биар подождал, а потом сказал:

— Это значит «нет», верно?

Покачав головой — то ли от удовольствия, то ли от раздражения, Алекс не была уверена, — Блейк подошел к Джире.

— Может кто-нибудь, пожалуйста, сказать мне, что здесь происходит? — спросила Алекс.

— Я говорила с Кайденом прошлой ночью, — сказала Джира.

Алекс замерла, боясь того, что может сорваться с ее губ. Но ей не стоило беспокоиться.

— Обычно я не сообщаю людям, в чем заключается мой дар, по очевидным причинам, о которых, я полагаю, ты теперь кое-что понимаешь, — сказала Джира, и Алекс догадалась, что она имела в виду Лену и ее способность к отключению на расстоянии. — Хотя у моего брата был нехарактерный для него момент общения, я рада, что ты знаешь, так как тебе будет легче принять, когда я скажу, что у меня было предчувствие, что ты придешь сюда сегодня.

Слова Джиры были уклончивыми, но в то же время достаточно красноречивыми, чтобы показать, что ее интуиция подсказала ей планы Алекс.

— Проблема в том, что три дня назад флипы закрыли свои границы для незваных гостей, — продолжила Джира. — Единственные люди, которым сейчас разрешен доступ на Подводные Острова, — это те, кто прошел через официальные каналы, чтобы организовать встречу.

— Такие люди, как я, — вмешался Блейк, — у которых есть законное оправдание для того, чтобы действительно быть там. Знаешь ли, поскольку это моя работа — поддерживать связь с другими расами.

Алекс могла бы пнуть себя. Работа Блейка в Межвидовой дипломатической службе означала, что он должен был быть одним из первых, к кому она обратилась бы за советом по другим расам, но она никогда не думала спрашивать кого-либо, кроме своих учителей. Теперь девушка поняла, насколько недальновидной была, насколько неподготовленной была на самом деле.

Следующие слова Блейка отразили мысли Алекс, когда он сказал, укоризненно взглянув на нее:

— Тебе действительно следовало прийти ко мне, так как я предполагаю, что ты понятия не имеешь, что делаешь.

— Мы немного знаем, — защищался Джордан. — Просто не… все детали.

— Как часть о закрытых границах, — пробормотала Д.К., все еще прижимаясь к Джордану, несмотря на всю пользу, которую это ей принесло.

Джира вздохнула.

— Я не собираюсь тащить тебя обратно к твоим родителям, принцесса. Тебе не нужно прятаться.

Д.К., казалось, разрывалась между желанием доверять Надзирателю и вопросом, сможет ли она. Д. К. также бросила обеспокоенный взгляд на Блейка, но он никак не отреагировал на королевский титул, показывая, что уже знает, кто она такая. Нерешительно девушка вышла из тени Джордана, и, верная своему слову, Джира не набросилась на нее.

Вместо этого Надзиратель повернулась к Алекс и сказала:

— Как только я поняла, что ты придешь сегодня, я попросила Блейка сделать несколько голозвонков. Он организовал встречу с Кланом — лидерами флипов — утверждая, что делегация людей должна сообщить кое-что срочное.

— Я, вероятно, потеряю свою работу из-за этого, — сказал Блейк, бросив не очень счастливый взгляд на Биара, как будто это была вина исключительно его брата, даже если только по ассоциации. — Или, по крайней мере, буду отстранен от работы, пока не смогу доказать, что это было сделано по уважительной причине. — Его взгляд значительно смягчился, когда он посмотрел на Джиру, обнимая ее за талию. — Тебе повезло, я думаю, ты стоишь тех проблем, с которыми я столкнусь, когда вернусь.

Когда Джира лучезарно улыбнулась и приподнялась, чтобы легко поцеловать его в губы, Алекс, хотя и была удивлена этим неизвестным развитием событий, все же с трудом удержалась, чтобы не растаять от сладости момента.

Биар, с другой стороны, издал сдавленный звук, показывая, что он также пропустил момент о том, что Блейк и Джира были… ну, Блейк и Джира.

Услышав звук, Блейк повернулся к брату с полуулыбкой.

— Тебе нужно почаще заглядывать ко мне, братишка.

— Я видел тебя две недели назад! — прошипел Биар. Он махнул рукой на них. — Как долго это продолжается?

Блейк задумчиво посмотрел на Джиру и ответил:

— Плюс-минус несколько месяцев. Но мы держали это в секрете. Я ничего не говорил, когда мы были дома на Кальдорас, потому что не хотел, чтобы мама или Гэмми подслушали. Можешь себе представить?

Плечи Биара расслабились, и намек на улыбку тронул его губы.

— Мама бы начала шить свадебное платье.

— А Гэмми начала бы экспериментировать с рецептами тортов, — сказал Блейк.

Джордан причмокнул губами.

— Ммм. Свадебный торт, приготовленный Гэмми. Я рад стать добровольцем в качестве тестировщика вкуса. В любое время, днем или ночью.

Алекс заметила, что Джира выглядела отчасти удивленной, а отчасти испуганной неожиданным разговором о браке. Учитывая, что она встречалась с Блейком всего несколько месяцев, Алекс не винила ее и решила вмешаться, прежде чем мальчики Ронниган и Джордан заставили молодого Надзирателя сбежать в горы.

— Итак, эта встреча, из-за которой ты можешь потерять или не потерять свою работу, — сказала Алекс, переводя разговор в другое русло. — Когда она будет?

Блейк вытащил из кармана джинсов свой ComTCD и проверил время.

— Я сказал им, что мы закончим до обеда. Флипы печально известны тем, что дремлют днем, так что чем раньше мы уйдем, тем больше у нас будет времени и тем лучше будет их внимание.

— Кроме того, чем скорее ты отсюда выберешься, тем меньше шансов, что кто-то попытается тебя остановить, — вставила Джира. — Советник Джексон на тропе войны против тебя, Алекс. Он решил, что ты просто рассказываешь небылицы, чтобы привлечь внимание, и предупредил как усиленных военных разведчиков, так и Надзирателей, чтобы они присматривали за тобой.

Расстроенная, Алекс не могла ничего сказать в ответ, что было бы хоть сколько-нибудь уместно выразить словами на публике.

— К счастью, коммандер Ниша имеет на них больше влияния, чем Джексон, — сказала Джира, ее голубые глаза мерцали. — И ты, кажется, нравишься моей тете, Алекс. А это значит, что, если тебя узнают, твой Наблюдатель просто может захотеть отвернуться в другую сторону.

Алекс почувствовала, как ее собственная улыбка стала шире.

— Это то, что ты делаешь, Джира? Отворачиваешься в другую сторону?

Джира рассмеялась.

— Боже мой, нет. Я активно нарушаю прямые приказы, помогая тебя. Я также нарушаю около тысячи правил секретности, привлекая Блейка в свои ряды. — Она наклонила голову и закончила: — И, конечно, эксплуатируя его в процессе.

— Тогда почему?.. — Алекс замолчала, но ей не нужно было заканчивать вопрос, чтобы Джира поняла.

— Дрок говорил с тобой, не так ли? — когда Алекс кивнула, Джира продолжила: — Он предложил тебе помощь по-своему, теперь я делаю то же самое для тебя по-своему. Уверена, он бы упомянул, что наши руки связаны политически. Но даже король и королева хотели бы, чтобы мы могли сделать больше. — Джира указала на Блейка. — Это я делаю больше.

— Технически, это я делаю больше, — сухо возразил Блейк.

— И ты получишь мою благодарность за это, — сладко сказала ему Джира, прежде чем многозначительно закончить: — Позже.

Ухмыляясь ей и игнорируя рвотный звук Биара, Блейк оглянулся на Алекс и сказал:

— Полагаю, ты знаешь, что собираешься сказать, когда мы доберемся туда?

Алекс решила не признаваться, что у нее не было ни малейшего представления, и намеревалась использовать его.

— Конечно.

Он кивнул один раз и поцеловал Джиру в висок, прежде чем отпустить ее.

— Тогда ладно. Давайте подадим сигнал нашему транспорту.

Заинтригованная Алекс наблюдала, как он вытащил из своей кожаной куртки нечто похожее на светящийся кусочек коралла и бросил его через перила в океан.

— Никто не должен знать, что я имею к этому какое-то отношение, поэтому мне нужно уйти до того, как прибудет ваш эскорт, — сказала Джира, глядя туда, где коралл погрузился под воду. Затем она обратила серьезный взгляд на Алекс и прошептала: — Удачи, — прежде чем бросить Сферник на землю и уйти.

Через несколько секунд вода начала пузыриться. Огромные, вздымающиеся звуки прокатились по океану, пока из глубины не поднялось судно. Размером с большой автомобиль, оно было сферической формы и полностью прозрачным, как стеклянный купол, покачивающийся на поверхности. При ближайшем рассмотрении Алекс увидела, что нижняя поверхность была плоской, что заставило ее сравнить его со снежным шаром размером с человека.

В центре сосуда стояла женщина флип, ее светящаяся зеленая кожа была испещрена ярко-оранжевыми племенными отметинами. Она была прикрыта ровно настолько, чтобы считаться приличной одеждой, полностью сделанной из морских водорослей, раковин, кораллов и других океанических материалов, включая то, что выглядело как живые морские звезды, прикрепленные к ее перепончатым рукам и ногам.

— Посол Блейк, — сказала флип робким голосом, в ее тоне звучали иностранные, но не неприятные ноты, — готова ли ваша делегация к прохождению?

— Да, спасибо, Глин, — сказал Блейк, возясь с защелкой на перилах, которую Алекс раньше не заметила, открывая маленькую калитку вовнутрь.

Когда он это сделал, флип Глин наклонилась и провела пальцами по дну сосуда, и мгновение спустя прозрачный купол над крышкой рассеялся, оставив только основание, на котором она стояла. Теперь, когда верхний барьер исчез, Блейк прошел через ворота и спрыгнул на невидимую платформу рядом с ней, балансируя, когда они слегка покачивались в воде.

— Первый шаг самый трудный, — крикнул он. — Но эта штука, — он топнул ногой по нижней части шара, — твердая, как скала, так что не бойтесь.

Частое использование Алекс невидимого Валиспаса означало, что ее нисколько не пугала мысль о том, чтобы опуститься всего на несколько футов на стеклянный сосуд, и она сделала это без колебаний. Друзья последовали ее примеру, не нуждаясь в дополнительных уговорах, поскольку они тоже путешествовали по Вечному Пути, хотя и не так много, как она.

Блейк казался разочарованным отсутствием у них страха, как будто он надеялся на более драматичную реакцию. Алекс пришлось скрыть улыбку при мысли о том, что он сам испытал Валиспас и, таким образом, понял, почему их не смутил морской транспорт.

— Все готовы? — спросила Глин своим робким голосом с акцентом.

— Мои спутники никогда раньше не путешествовали в Воздушном шлюзе, — сказал Блейк, — и независимо от того, сколько раз я совершал это путешествие, мне никогда не нравилось. Можем ли мы побеспокоить вас насчет эйгона перед отъездом?

Глин вытащила что-то похожее на прядь морских водорослей из своей и без того минималистичной юбки и протянула ее Блейку.

— Ваше здоровье, — сказал он, одарив ее обаятельной улыбкой, на что бедняжка флип, казалось, смутилась в ответ и поспешила опуститься и снова прижать руку к полу шара. Мгновенно блеск прозрачного купола вновь материализовался над их головами, и судно начало опускаться в воду с невероятной скоростью.

— Пожуйте это, — сказал Блейк, разрезая эйгон на пять частей и раздавая их Алекс и ее друзьям, оставив одну для себя. — Это поможет предотвратить любую болезнь от давления.

Алекс с сомнением посмотрела на слизистое коричневатое угощение, совсем не в восторге от идеи положить в рот иностранную травку.

— Подводные Острова находятся глубоко на дне океана, — объяснил Блейк, прочитав ее колебания. — Сами города защищены компрессионными полями, но путешествие туда и обратно достаточно быстрое, чтобы быть обременительным для человеческого организма. — Он ободряюще кивнул на травку в ее руке. — Возьми, или я могу гарантировать, что ты испытаешь то, что окажется худшей мигренью, какую только можно вообразить, как только мы всплывем.

Доверившись ему, Алекс положила эйгон в рот, подавившись соленым вкусом. Она смогла прожевать едва ли три раза, прежде чем ей пришлось проглотить остаток целиком, но, по крайней мере, дело было сделано.

Удовлетворенный, Блейк дернул подбородком, жестом предлагая ей проследить за его взглядом, и она так и сделала, ее глаза расширились, когда она поняла, насколько быстро они двигались под водой.

Их похожее на стекло судно обеспечивало кристально чистый обзор, но поскольку поверхность теперь была невероятно высоко над ними благодаря их беспрецедентной скорости, было не так много, что можно было увидеть при таком слабом свете, проникающем так глубоко в воду. Но это не означало, что смотреть было не на что, особенно когда они достигли дна океана и продолжили движение по нему в потоке.

Вспышки морских существ всех размеров проносились перед глазами Алекс, от крошечных люминесцентных рыбок до больших, острозубых тварей, названия которых она не хотела знать, не говоря уже о том, чтобы встречаться за пределами Воздушного шлюза. Подводные ориентиры появлялись и исчезали, а также большие пещеры, поднимающиеся и опускающиеся на дно океана. Там были коралловые рифы, зияющие пропасти и даже давно заброшенные обломки какого-то огромного судна. Это походило на совершенно новый мир, и Алекс была загипнотизирована им.

Наконец, их транспорт начал замедляться с того, что казалось супер скоростью, до чего-то гораздо более подходящего для осмотра достопримечательностей, когда они приблизились к выступу на морском шельфе. Когда перед ними открылась зона высадки, все, что Алекс могла сделать, это разинуть рот от открывшегося перед ней вида.

На дне океана покоилось нечто похожее на сотни, а может быть, и тысячи стеклянных куполов, похожих на перевернутые чаши для золотых рыбок. Они варьировались по размеру от достаточно небольших, чтобы вместить дом, до огромных, чтобы вместить весь кампус Акарнаи. И Алекс могла видеть это, потому что внутри каждой из сфер были мягко освещенные здания, иногда только одно или два, иногда целый ряд зданий различных форм и размеров. Все эти сферы были соединены с массивным центральным куполом прозрачными, взаимосвязанными мостами-туннелями — центральным куполом, к которому направлялся их Воздушный шлюз.

Вспышки архитектуры кружились перед глазами Алекс, когда они плыли по подводному городу, позволяя сравнить здания с чем-то, что могло быть найдено в Древней Греции; колонны и арки и достаточно великолепия, чтобы она могла сопоставить с тем, что видела, с медорским эквивалентом мифической Атлантиды.

Одним словом, это было захватывающе.

— Добро пожаловать в Ниалас, — сказал Блейк, нарушая ее размышления, — столицу Подводных Островов.

Глава 15

— Пожалуйста, приготовьтесь к стыковке, — сказала Глин, и хотя ее голос оставался робким, он все равно казался громким для ушей Алекс, настолько она была поглощена городом под куполом.

— Это за гранью крутости, — прошептал Джордан благоговейным тоном.

Алекс посмотрела на друзей и отметила изумление на лицах, когда они рассматривали окружающий вид.

— Это место… просто… вау, — сказал Биар, не в состоянии сформулировать ничего большего.

Что касается Д.К., она могла только кивнуть в знак согласия, ее глаза были полны благоговения.

Алекс повернулась, чтобы посмотреть через стекло, как они приближаются к «стыковке». Воздушный шлюз замедлился еще больше, когда они скользили к центральному куполу, скорость теперь позволяла Алекс заметить фигуры внутри прозрачных сфер, окружающих их. Зеленокожие флипы с разноцветными племенными отметинами ходили внутри куполов и по стеклянным туннелям между ними, занимаясь своими делами, как будто жизнь на глубине тысяч футов под водой была обычным повседневным делом. Для них так оно и было, но даже видя это своими глазами, Алекс с трудом верила в это.

Еще более увлекательным было наблюдать за флипами за пределами куполов, когда они плыли по океану, как морские люди без плавников, используя свои перепончатые руки и ноги так же легко, как ласты, когда они небрежно перемещались между любыми куполами, в которых не было соединительных туннелей.

— Стыковка через три… — Глин сказала: — Два… один.

Алекс забыла предыдущую инструкцию флипа о подготовке, но ей не нужно было беспокоиться, поскольку стыковка просто включала в себя Воздушный шлюз, влетающий в отверстие меньшей сферы сбоку от центрального купола, опускающийся, пока он не уперся в прозрачное основание. Алекс едва заметно вздрогнула, когда они остановились, ее внимание сосредоточилось на Глин, когда она снова провела перепончатыми пальцами по полу их транспорта. Действия флип побудили открытую часть сферы закрыться, как будто невидимым щитом, сделав ее такой же цельной, как и все остальные, мимо которых они проходили во время своего путешествия. Последнее движение пальцев Глин заставило захваченную воду вытекать, пока в течение нескольких секунд пространство вокруг них не заполнилось ничем, кроме воздуха.

Очевидно, удовлетворенная тем, что они смогут дышать вне безопасности своего Воздушного шлюза, Глин деактивировала барьер вокруг транспорта. Он мгновенно исчез, и внешняя сфера стала их единственной защитой от тяжести океана.

— Рискуя повториться… — сказал Джордан, его глаза были полны удивления. — Круто!

— Если вы, пожалуйста, последуете за мной, посол Блейк, — застенчиво сказала Глин, — я доставлю вас и ваших коллег-представителей в Клан.

Блейк следовал за Глин, когда та показывала путь через один из соединяющихся туннелей, ведущих к центральному куполу, а Алекс с друзьями следовали за ними по пятам.

— Там, откуда я родом, — прошептала Алекс Д.К., стоявшей рядом с ней, — у них есть такие аквариумные парки, где вы можете ходить по стеклянным туннелям в искусственных подводных условиях и наблюдать за морскими обитателями, плавающими вокруг ваших голов. — Она остановилась, чтобы понаблюдать за косяком странных светящихся рыб, промелькнувших мимо прозрачного барьера. — В этих аквариумах нет ничего подобного.

Д.К., казалось, была так поражена, что не смогла произнести ни слова в ответ.

Как только они добрались до центрального купола, Глин повела их мимо сооружений, которые легко могли быть взяты прямо из легенды о горе Олимп и перенесены глубоко под океан. Архитектура не пострадала ни от времени, ни от ветхости, белый мрамор был украшен золотыми лавровыми венками и виноградными лозами, нарисованными в виде завитков и спиралей над головой и под ногами.

Их флип-эскорт остановилась только тогда, когда они достигли массивной, похожей на башню колонны, поднимающейся прямо к вершине купола, и именно там она попросила их всех войти в круг, очерченный на мраморном полу.

Как только они оказались на своих местах, вокруг появился мини-купол и поднял их над землей, как сферический стеклянный лифт.

Все выше и выше они поднимались по колонне, при этом Д.К. слабо застонала, и даже Биар бормотал о своих опасениях по поводу того, насколько безопасен их похожий на пузырь лифт.

Подавив улыбку при виде их огорчения, Алекс встретилась взглядом с Блейком и увидела, что он не пытается скрыть свой юмор, а скорее злобно ухмыляется. Он хитро подмигнул ей, зная, что она была так же удивлена.

Когда они добрались до вершины, Алекс поразилась видом города, раскинувшегося у их ног. Ниалас казался еще более невероятным с высоты птичьего полета, что обеспечивало их расположение в его центре. Она оторвала взгляд только тогда, когда Глин откашлялась, жестом приглашая следовать за ней в круглую комнату со стеклянными стенами, которая занимала самый верх башни.

В центре комнаты за мраморной скамьей сидели четыре флипа, два мужчины и две женщины, и все они, не мигая, смотрели на Алекс и ее друзей.

Чувствуя себя так, словно попала в подводный зал суда, Алекс посмотрела на Блейка за советом, но ее внимание переключилось на Глин, когда та покинула их, чтобы занять единственное оставшееся место за скамьей подсудимых.

Все пятеро флипов посмотрели друг на друга и начали издавать жужжащие звуки в глубине горла. Алекс поняла, что они общаются, но ее внутренний переводчик не переводил гудение, что означало, что Ксираксус никогда не изучал их язык. Неудивительно, ведь они жили под водой, а он — в облаках. Но это заставило Алекс нервничать, пока она ждала, радуясь, когда гудение прекратилось и флип снова повернулась.

— Мы приветствуем вас и ваших коллег-представителей, посол Блейк, — сказал мужчина с желтыми племенными отметинами, сидящий в центре пятерки.

Присмотревшись к нему повнимательнее, Алекс поняла, что знает его. Он приходил в академию в прошлом году и выступал перед ее классом по различению видов.

— Торк? — спросила она, вспомнив его имя и не в силах сдержать своего удивления настолько, чтобы задаться вопросом, существует ли какой-то этикет, которому она должна следовать.

Флип Торк посмотрел на нее ясными, задумчивыми глазами.

— Ты студентка Акарнаи. — Его взгляд скользнул по Д.К., Джордану и Биару. — Вы все.

Потрясенный тем, что он их запомнил, Алекс только кивнула.

— Что, могу я спросить, вы здесь делаете?

Это было именно то начало, которое так ждала Алекс, но теперь, когда она стояла перед ними, не знала, с чего начать.

Она беспомощно посмотрела на Блейка, и он, к счастью, взял инициативу в свои руки.

— Достопочтенные члены Клана, — сказал он, — я хотел бы представить вам моих товарищей: Александру Дженнингс, Джордана Спаркера, Барнольда Роннигана и Делу… э… э… Делу Козилл.

Почти промах Блейка с именем Д.К. был бы забавным, если бы он не был таким потенциально катастрофическим. Поскольку их визит чреват политическими осложнениями, последнее, что нужно было Алекс, это чтобы флипы узнали, что человеческая принцесса была одной из них.

— Теплые приветствия вам, представители, — сказал другой мужчина, вежливо наклонив голову, его синие племенные отметины дополняли его светящуюся зеленую кожу. — Я Нейко, а это мои коллеги — лидеры Клана, Айва и Эфи, — он указал на двух неизвестных женщин, у одной из которых были розовые отметины, а у другой фиолетовые, — и, конечно, вы уже знаете Торка и Глин.

Алекс по очереди склоняла голову при каждом последующем представлении, задаваясь вопросом в конце, почему Глин — лидер ее народа — была послана, чтобы забрать их лично. Но, возможно, таков был способ флип; она не хотела рисковать, спрашивая и казаться более наивной, чем уже была.

— Спасибо, что согласились встретиться с нами в такой короткий срок, — сказала Алекс, делая шаг вперед. Она была благодарна, что в комнате не стояло других стульев, так как она уже смотрела на них снизу вверх, сидя за высокой судейской скамьей. Это было бы еще более пугающе, если бы ее попросили сесть.

— Нас заставить поверить, что у вас срочный дело, который нужен наше внимание, — сказала Айва с сильным акцентом. — Но вы не более чем юнцы. Студенты, все еще, если то, что я слышала, верно.

— Уверяю вас, то, что я должна сказать, является срочным, и это действительно требует вашего внимания, — сказала Алекс, ее тон был осторожным, но в то же время твердым. — Мой возраст не должен влиять на доверие ко мне как к свидетелю.

— И все же, вы приходить сюда, уже заставляя наз поверить, что вы являться представители своего народа, — сказала Айва, — когда вы для них всего лишь дети.

Прежде чем Алекс успела возразить, вмешался Блейк.

— Лидеры Кланов, вы знаете меня уже несколько лет, — сказал он, подходя к Алекс. — Мои спутники могут показаться молодыми, поэтому я понимаю, что вы, возможно, не склонны им доверять. Однако я прошу вас довериться мне. То, что они должны сказать, имеет жизненно важное значение. Пожалуйста, выслушайте их.

Поднялось гудение, когда флипы смотрели друг на друга и общались на своем бессловесном языке. Прошла минута или около того, прежде чем они снова повернулись вперед.

Следующей к ним обратилась Эфи, ее голос был почти таким же робким, как у Глин.

— Говорите, люди, и мы будем слушать.

Выпустив воздух, который она не осознавала, что задерживала, Алекс почувствовала, как Д.К. протянула руку, чтобы быстро сжать ее руку в знак поддержки. Этого было достаточно, чтобы придать Алекс смелости начать свой рассказ.

(вставить картинку)

— Так что это была не полная победа.

Алекс посмотрела на Джордана, который сидел напротив нее в фуд-корте, и сказала:

— Это была не какая-то победа. Я удивлена, что они не заставили нас всплыть обратно на поверхность, учитывая, как быстро они хотели, чтобы мы убрались оттуда.

Она ковырялась в еде, расстроенная неудачей их утра. В то время как флипы приняли ее заявление о том, что Эйвен теперь правит Мейей, они не понимали, как это могло их беспокоить, учитывая, что их город был защищен так глубоко под океаном. Как таковые, они были совершенно невосприимчивы к ее предупреждениям, даже до тех пор, пока не заглушили свой смех… то, что Алекс не нуждалась в переводчике, чтобы понять.

Как бы она ни старалась убедить их, они были уверены в собственной безопасности. И из-за этого они не хотели даже думать о том, чтобы оказать поддержку, если придет время, когда это будет необходимо.

— Мы осторожная раса, Александра Дженнингс, — сказал Торк, самый дипломатичный из пяти лидеров Клана. — Мы избегаем вражды любой ценой. Это требует от нас избегать вмешательства в дела других людей. Мне жаль, но мы не можем вам помочь.

Когда Д.К. осторожно выступила вперед и спросила, что они будут делать, если Эйвен нацелится на них, все флипы снова рассмеялись, а Айва сказала:

— Это не случиться.

Ее уверенность встревожила Алекс. Единственное, что было хуже, чем то, что они не уважали ее предупреждения, — это если они полностью игнорировали их. Но, кроме как кричать им, чтобы они проснулись и выглянули из своих аквариумов с золотыми рыбками, Алекс, похоже, ничего не могла сделать, чтобы убедить их, что они в опасности.

Единственное, что хоть немного облегчило ее беспокойство, так это то, что, когда они вернулись в гавань Трюллин после безмолвного, жалкого путешествия обратно в Воздушном шлюзе, Глин поймала взгляд Алекс и явно набралась смелости заговорить.

— Мои братья говорят правду, когда говорят, что мы осторожная раса, — сказала флип, ее робость стала еще более острой, когда Алекс полностью сосредоточилась на ней. — Мы слышали слухи о надвигающейся угрозе, поэтому закрыли наши границы. Мы всего лишь осторожны, и, несмотря на то, во что ты веришь, твои предупреждения будут приняты близко к сердцу. Мне жаль, что мы не можем предложить больше.

Алекс была благодарна за признание флип, даже если результат был не таким, как ей хотелось бы. Она только надеялась, что другие три самые могущественные расы Медоры будут более охотно объединяться с людьми… или, по крайней мере, сочтут ее предупреждения более важным.

— Выше нос, Алекс, — сказал Биар, передавая ей миску с мороженым. — То что флипы не были настолько возбуждены, чтобы запрыгнуть на борт… это не конец света.

Алекс поморщилась и услышала, как Биар зашипел от боли, когда стол дернулся после того, как Д.К. или Джордан, предположительно, пнули его в голень.

— Неудачный выбор слов, приятель, — пробормотал Джордан.

Наклонившись, чтобы потереть ногу, Биар бросил хмурый взгляд в сторону Д.К. - своего очевидного нападавшего — прежде чем возразить:

— Может быть, и так. Но подумай об этом. Если они так осторожны, как утверждают, то в любом случае от них не будет особого проку сражаться с Эйвеном и его армией. С таким же успехом они могли бы убежать обратно в свой океан и уплыть как можно дальше.

Возможно, Биар был прав, но Алекс все равно жалела, что утро не принесло более обнадеживающих результатов.

— По крайней мере, нам не нужно беспокоиться о том, что они донесут на нас или Блейка моим родителям и их совету, — сказала Д.К.. — Одно из преимуществ того, что они не воспринимают нас всерьез.

Это было правдой; это был один из немногих положительных результатов их утра. Клан отпустил их с предупреждением, заявив, что они не будут подавать никаких официальных жалоб в ISDS. Алекс и ее друзья, а также Блейк и Джира были на свободе.

— Дальше все может стать только лучше, верно? — Джордан подбодрил ее, стащив мороженое Алекс, когда понял, что она не собирается его есть. — Следующим у нас будет Мару. И мы знаем, что джарноки совсем не робки и не осторожны. Я уверен, сегодня днем все пройдет гораздо лучше.

Единственный опыт Алекс с джарноками был снова связан с Различием видов, когда один из них по имени Марик посетил класс. Маленький, покрытый грязью человек оставался за барьером во время своего пребывания, потому что, хотя он в основном был вежлив и с радостью отвечал на вопросы о своей расе, он также начал кричать на них по прихоти в перерывах между стрельбой ядовитыми дротиками.

Как сказал Джордан, если остальные джарноки были чем-то похожи на Марика, то они определенно не были бы ни робкими, ни осторожными. И, возможно, это было именно то, в чем нуждалась Алекс… и человечество.

Единственное дополнительное знание, которое Алекс узнала из встречи со своими учителями, заключалось в том, что город навесов древесных жителей, Мару, был расположен на небольшом острове к северо-западу от Трюллина. Весь остров был защищен от проникновения через Сферическую дверь, а это означало, что добраться туда можно было только на транспортном судне. Алекс была уверена, что Библиотека предоставит ей прямой доступ к Мару без необходимости в судне, но учителя — в частности, Дарриус — предупредили ее, чтобы она обратила внимание на то, где находится дверь, через которую они вошли, чтобы вернуться, используя ее, иначе она и ее друзья окажутся в затруднительном положении без средств для возвращения.

Алекс пообещала, что так и сделает, и, хотя сама по себе не волновалась, она определенно была на взводе из-за того, как пройдет их день.

— Вот план, — сказала она друзьям. — Через час мы встретимся в фойе Библиотеки и отправимся прямо в Мару. Скрестив пальцы, мы добьемся лучшего результата, чем сегодня утром.

— Скрестив пальцы, тебе все равно придется скрестить пальцы, когда Кия и Заин закончат тебя разжевывать, — сказала Д.К., накладывая ложкой немного мороженого Алекс, как и Джордан.

Алекс съежилась, полностью соглашаясь с заявлением Д.К..

Причина, по которой она и ее друзья не отправились в Мару сразу, заключалась в том, что, как только они вернулись из Ниаласа, Алекс нашла на своей кровати записку, написанную изящным почерком Кии: три слова, за которыми следовало ее имя.

«Где ты?

Кия.»

Алекс знала, что в записке не говорилось о ее местонахождении в субботу утром. Вместо этого Кия хотела знать, где Алекс была всю неделю. Но между утренними и вечерними тренировками, не говоря уже о дневных занятиях в академии, у Алекс просто не было времени вернуться в Драэкору.

Отчаянно желая сохранить свои тренировки с Нийксом и Аторой в секрете, Алекс знала, что ей нужно навестить друзей-меяринов и успокоить их. Она также хотела, чтобы они не искали ее снова, так как она была обеспокоена тем, что Кия оставила Рока, чтобы передать записку. Она бы не сделала этого, если бы они не были обеспокоены… или очень, очень раздражены.

— Один час. Фойе, — повторила Алекс друзьям, не отвечая на комментарий Д.К., чтобы не выдать своих собственных опасений.

Дождавшись их согласия, она вскочила и помчалась в общежитие, чтобы забрать лэндру, которую спрятала в шкафу — чтобы избежать необходимости объяснять Д.К., откуда и от кого та взялась, — и направилась прямо в Библиотеку.

Как только переступила порог Драэкоры, то быстро направилась к палатке Рока, не встречаясь взглядом ни с одним из меяринов, бродивших по поселению. На этот раз она добралась до места назначения, не подвергшись нападению, и не колебалась, прежде чем войти.

В тот момент, когда она это сделала, то поняла, что должна была сначала найти способ заявить о себе. Потому что внутри палатки Кия и Заин были в разгаре спора на повышенных тонах, который был звукоизолирован Мироксом.

…И они были не одни.

Глава 16

В палатке находились еще трое, все они замолчали при виде нее… и все они были членами королевского совета.

Первым был Лоро Гайэль, который яростно посмотрел на Алекс после ее неожиданного появления.

Вторым был Лоро Роатус из дома Лоренн, с которым она впервые познакомилась во время официального ужина с королевской семьей в современной Мейе. Даже после нескольких недель, проведенных Алекс в блужданиях по древнему городу и встречах с его жителями, мудрый меярин все еще был самым старым представителем своей расы, с которым она сталкивалась, его седые волосы и слегка морщинистые черты лица отдавали дань уважения многим, многим годам, которые он прожил.

Последним меярином был Лоро Сайкор, с которым Алекс встречалась только во время своего пребывания в прошлом. Он встретил ее как Эйлию, поэтому понятия не имел, кем она была в настоящем, или что они были знакомы когда-то давно. Даже в прошлом она не знала его хорошо, но она знала, что он был главой Дома Рэйдон… и отцом Нийкса.

— Что ты здесь делаешь? — рявкнул Гайэль на Алекс. Он был так взбешен, что она удивилась, как он не оскалил на нее зубы. — Я думал, что ясно дал понять, тебе не рады среди нас.

— А я думала, что ясно дала понять, что мне все равно, что ты думаешь, — ответила она, шагая дальше в комнату.

— Алекс, — произнесла Кия с тихим предупреждением в голосе.

Алекс не могла прочитать выражение ее лица и не могла понять осторожность в ее голосе.

Прежде чем она смогла придумать, как спросить, не выдав своего очевидного замешательства, Заин громко выдохнул и сказал:

— Определенно, есть что сказать в пользу твоего выбора времени, маленький человечек.

Алекс бросила свою закрытую сумку с лэндрой на пол и спросила:

— Что здесь происходит? Почему вы спорите?

Когда никто не ответил, она подбоченилась и заявила:

— У меня была плохое утро, и, несмотря на мои горячие надежды на обратное, с моей удачей в последнее время, мой день обязательно будет еще хуже. Я не могу оставаться надолго, и у меня нет желания терпеть всякое дерьмо прямо сейчас, так что кому-нибудь лучше ответить мне. — Она многозначительно наклонилась и прошипела, чтобы закончить: — Сейчас.

Ответил Сайкор, хотя на самом деле он не ей ответил.

— Я понимаю, что имел в виду Астоф, говоря о ее мужестве. Тель-де-сондра невара сеса дом.

Алекс едва не подпрыгнула, когда четверо других повторили его слова: «Пусть свет приведет его домой» на их родном языке.

Полагая, что это был меяринский эквивалент «Да упокоится он с миром», Алекс почувствовала себя неловко и не знала, что сказать дальше, не говоря уже о том, стоит ли ей пытаться ответить на «мужественный» комментарий Сайкора. Она решила не делать этого и подождала, пока один из них заговорит снова, постукивая ногой с нарочитым волнением.

Громко и ясно прочитав настроение Алекс, Кия, выглядевшая напряженной, как кирпичная стена, сказала:

— Гайэль ходил повидаться с Эйвеном.

Алекс перестала дышать. Затем она издала сдавленный звук недоверия, не в силах сформулировать, что чувствовала при одной мысли о том, что он сделает что-то настолько идиотское.

— Норот думал, что сможет поторговаться с фальшивым королем, — сказал Заин сквозь стиснутые зубы.

Алекс перевела пылающий взгляд на невыносимого члена совета.

— Скажи мне, что ты этого не делал.

Гайэль скрестил руки на груди.

— Сделал. И уверен, что для тебя не будет шоком услышать, что он готов вести переговоры. — Он бросил свирепый взгляд на Кию и Заина, прежде чем закончить: — В отличие от некоторых.

Алекс издала резкий смешок, вспомнив, что сказал Гайэль, когда они пересекались в последний раз, и теперь понимая, почему Кия и Заин были так напряжены.

— Ты предложил меня, не так ли? Ты сказал, что принесешь меня на блюдечке с голубой каемочкой.

Гайэль не ответил, только властно вздернул подбородок и посмотрел на нее свысока.

— Скажи мне, Лоро Гайэль, — выплюнула она его имя, сжимая кулаки, чтобы не вызвать Аэнару, — я стою больше для Эйвена живой или мертвой?

— Когда мы отдадим твою бесполезную человеческую шкуру, Эйвен позволит нам вернуться в наш город с гарантией, что он не Заявит на нас Права, — прошипел Гайэль.

— Нет никакого «когда», Гайэль, и нет даже «если», — выдавил Заин. — Мы уже совершенно ясно дали это понять.

Алекс вообще не пыталась обсуждать вопрос «если» или «когда». Вместо этого она сказала:

— Эйвен не выполнит свою часть сделки… в тот момент, когда ты передашь меня, ты потеряешь все свои возможности для переговоров. Он Заявит на тебя Права на месте. На самом деле… — Ее глаза скользнули по его телу, ища какие-нибудь серебристые шрамы. Она ничего не нашла, но под его одеждой могло быть спрятано все, что угодно. — Откуда нам знать, что он этого еще не сделал? Если ты встречался с ним лично, как мы можем верить всему, что ты говоришь? Ты мог бы просто быть его посланником прямо сейчас.

— Я не дурак, — прорычал он на нее, несмотря на все доказательства обратного. — Я подождал, пока он останется один на своем балконе, и остался на дорожке под открытым небом, где он не мог меня коснуться. Мы поговорили. Вот и все.

— У нас есть только твое слово на этот счет, — отметила Алекс.

Он коротко сказал:

— Моего слова более чем достаточно, человек.

Единственный верный способ узнать, был ли он Заявлен, состоял в том, чтобы она лично навязала ему свою волю, точно так же, как она сделала с Джорданом, и освободила его, если потребуется. Но не было никакого способа, которым Алекс собиралась подобраться к нему достаточно близко, чтобы рискнуть чем-то подобным, не если он мог похитить ее на Валиспасе и доставить к Эйвену, независимо от того, был ли он уже Заявлен или нет.

Кроме того, она была… в основном… уверена, что если бы Гайэль действительно был Заявлен, он не был бы так враждебен по отношению к ней. Если бы Эйвен был кукловодом, он был бы более склонен усыпить ее ложным чувством безопасности и схватить ее, когда она ослабит бдительность. Вместо этого, колючее отношение Гайэля вызывало у нее раздражение настолько, что она отказывалась доверять ему, и это совсем не сработало бы в пользу Эйвена.

Алекс знала, что Эйвен был известным стратегом. Не было никакого способа, которым он не использовал бы Гайэля в своих интересах, если бы завладел разумом члена совета. Таким образом, Гайэль действовал по своим собственным безрассудным импульсам.

Алекс просто не была уверена, делало ли это его меньшей угрозой… или большей.

— Итак, ты встретился с Эйвеном, — начала Алекс, — и он сказал, что обменяет меня на свободный доступ обратно в город?

Гайэль, прищурившись, кивнул.

— Как ты отреагировал?

Когда Гайэль не ответил, Роатус заговорил впервые с тех пор, как появилась Алекс.

— Гайэль сказал Мятежному принцу, что он передаст это предложение совету. — Роатус сделал паузу. — Или тому, что от него осталось.

— Перед твоим несвоевременным появлением мы обсуждали этот вопрос, — протянул Сайкор. — Должен признать, предложение Эйвена заманчиво. Я согласен с Гайэлем в убеждении, что ты причинила нам достаточно неприятностей, и нам лучше избавиться от тебя. Шансы на эту встречу, юный смертный, были не совсем в твою пользу.

— Что за чушь собачья, — проворчал Заин. — Это было двое против двоих, с Роатусом, оставленным в качестве решающего голоса. Это равный баланс, с равными шансами. И даже если бы это было не так… — Его голос понизился, став значительно более угрожающим. — Это не имело бы значения. Потому что мы не отдадим Алекс… ни за что.

— Как вы думаете, почему Эйвен так сильно хочет ее? — потребовала Кия от совета. — Эйвен не дурак. Он знает, что она представляет реальную угрозу его правлению, возможно, единственную угрозу, поскольку только она способна противостоять ему. Внутри нее живет сила, способная освободить наш народ от его Притязаний, свергнуть его с украденного трона и вернуть нас в наш город как свободных меяринов. Вот почему Эйвен хочет ее. Потому что, если она у него, тогда его победа над нашей расой, его победа над всеми расами этого мира обеспечена. — Голос Кии затих, когда она закончила: — Без Алекс ни у кого из нас нет надежды.

На них опустилась тишина. До тех пор…

— Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал, — сказал Сайкор, его веселый тон звенел насмешкой. — На самом деле это смешно. Я имею в виду, посмотрите на нее. — Он взглянул на Алекс и снисходительно добавил: — Без обид.

Как, собственно, она должна была не обижаться на это?

«Нийкс, мне жаль это говорить, но твой отец — придурок», — она быстро прорвалась сквозь их ментальную связь, не в силах ничего с собой поделать.

Его ответ пришел так же быстро, и он достаточно рассказывал о его собственных отношениях с отцом, чтобы он не спрашивал подробностей. Все, что он сказал, было:

«Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю».

— Здесь нет реального выбора, — сказал Гайэль. — Мы можем принять предложение Эйвена о свободе и вернуться в Мейю, чтобы максимально использовать его правление в комфорте наших собственных домов, или мы можем оставаться здесь в ловушке, как трусы, и ждать, пока жалкий человек не… что? Спасет нас всех? — Он рассмеялся. Это был резкий, злобный звук. — Я бы предпочел рискнуть и быть Заявленным.

— Твое мнение уже было учтено, Гайэль, — коротко сказала Кия. — Голосовать остается только Роатусу.

Заин хрустнул костяшками пальцев и напомнил:

— И это голосование — всего лишь символический жест. Как я уже сказал, Алекс никуда не пойдет.

— Ты… — начал Гайэль, его лицо побагровело, но Роатус прервал его.

— Достаточно, — сказал древний меярин, переходя на свой родной язык, его тон не допускал возражений. — Вы ведете себя как кучка избалованных юнцов. У нас и так достаточно поводов для беспокойства, чтобы вы не дрались друг с другом по пути. Откройте глаза и поймите, что это касается не только вас, так же как и не только смертной девушки.

Виновники спора слушали его слова, и он продолжил на меяринском:

— Никогда не бывает легко отдать решающий голос, но в данном случае Гайэль прав: здесь нет реального выбора.

Алекс почувствовала, как у нее упало сердце. Гайэль выглядел самодовольным, Сайкор выглядел скучающим. Заин и Кия оба напряглись и открыли рты, чтобы возразить. Но Роатус поднял руку, призывая к тишине, и продолжил говорить.

— Если мы не передадим девочку Эйвену, тогда мы можем оказаться в войне за наш город — действительно, за наш мир — где нам придется сражаться против наших собственных людей, наших семей, наших друзей, всех, которые находятся под контролем Эйвена. Мы можем потерять тех, кто нам дорог, и нет никакой гарантии, что мы одержим победу.

Надменный взгляд Гайэля только усилился, настолько, что Алекс почти ожидала, что он начнет кукарекать.

— Однако, — сказал Роатус, заставив Гайэля резко взглянуть на него, — если мы действительно передадим девушку Эйвену, тогда, как сказала Кия, не будет не только гарантии триумфа… не будет никакой надежды на это. Наши близкие проживут всего полжизни, бездумно вынужденные подчиняться каждой прихоти Эйвена. И даже если бы мы могли доверять его обещанию не Заявлять на нас Права, как мы могли бы жить в мире с самими собой, если мы променяем нашу собственную свободу на жертву единственной надежды для нашей расы?

Роатус покачал головой и продолжил:

— Нет, здесь нет реального выбора. Это уже не просто вендетта Эйвена против смертных. Он объявил войну Мейе, и те из нас, кто остается на свободе, несут ответственность перед нашим домом и нашим народом.

Переводя решительный взгляд с одного человека на другого, Роатус тихо закончил, на этот раз на общем языке:

— Мы не можем передать девушку Эйвену. Это означало бы конец расы меярин. И, я полагаю, конец Медоры, такой, какой мы ее знаем.

Алекс буквально поникла от облегчения. Не потому, что она сомневалась, что Кия и Заин нашли бы способ вытащить ее оттуда в целости и сохранности, если бы трое других потребовали ее выдачи, а потому, что, если она правильно перевела заявление Роатуса, тогда он был твердо на стороне в борьбе против Эйвена. Не только для Мейи, но и для Медоры. И если его голос был решающим, то его мнение должно было быть поддержано остальной частью совета, а также всеми меяринами, которые остались свободными в Драэкоре.

— Это возмутительно! — воскликнул Гайэль. — Она всего лишь один человек!

— А Эйвен — всего лишь один меярин, — спокойно ответил Роатус. — И все же посмотри, какое бедствие он навлек на нас. Одинокий камень, падающий с вершины горы, может превратиться в снежную лавину. Не стоит недооценивать силу волевого индивидуума, Гайэль… человека, меярина или кого-то еще.

Кипя от злости, но не в силах спорить перед лицом сдержанной мудрости Роатуса, Гайэль зарычал и, развернувшись на пятках, вышел из палатки, не оглядываясь.

Сайкор последовал за ним, но только после уважительного кивка Роатусу… и расчетливого взгляда на Алекс, который заставил ее почувствовать себя образцом под микроскопом.

Когда их осталось всего четверо, Роатус повернулся к Алекс.

— Я искренне надеюсь, что вы оправдаете наши ожидания, Александра Дженнингс, — сказал он ей, не сводя с нее своих древних глаз. — Знай: битва внутри часто сильнее, чем битва снаружи. Большая часть этой войны будет вестись между теми, кто называет себя друзьями, с помощью слов, а не мечей. Не позволяй политике обескуражить тебя и никогда не забывай, с кем ты на самом деле борешься… и за что ты борешься.

С этими мудрыми словами он склонил голову, а затем повернулся и вышел из палатки.

— Знаете, — задумчиво сказала Алекса Кие и Заину, как только они остались одни, — я пришла сюда только потому, что нашла вашу записку и решила, что должен доказать, что я все еще жива. Я не ожидала ничего подобного.

— Считай это неожиданным подарком, маленький человечек, — сказал Заин, положив руку ей на плечо и дружески пожав — настолько сильно, что у Алекс задрожали кости. — Сегодня мы одержали великую победу: уверенность в том, что Мейя — те из нас, кто остаются свободными, — будут на твоей стороне в предстоящей войне.

— Не хочу показаться неблагодарной, но, игнорируя все это жертвоприношение меня, если только вы все не планировали остаться здесь навсегда, ваши возможности были ограничены, — указала Алекс, — сражаться с Эйвеном или присоединиться к нему.

— В качестве альтернативы, мы могли бы попытаться сместить Эйвена самостоятельно, — сказала Кия. — В этом случае, если бы мы победили и снова изгнали его, он все равно был бы свободен мстить смертным, только без своего трона. — Она сделала паузу. — Хотя, вероятность нашего успеха была бы минимальной без тебя. — Она снова сделала паузу. — И он все равно привязал бы к себе целый город наших людей.

— Мы все знаем, что результат нашего официального присоединения к смертным был неизбежен, — сказал Заин, скрестив свои массивные руки, — но просто взывай к нашему эго и принимай победу.