Грибница

Глава 11 Новая угроза

Конец декабря,

ДомНадРекой

- Это больше похоже на фантастику, Игнат.

- Я понимаю, Петя, но не я это выдумал, я только пересказываю тебе, что сам услышал от Ярослава.

- Ты веришь ему?

- Сам не знаю. С одной стороны: зачем ему врать? А с другой - всё это смахивает на бред сумасшедшего.

- Вот - вот. Впрочем, не будем спешить с выводами. Эти ребята вам помогли, и если ты говоришь, что они ведут себя мирно, то лучше оставайся с женщинами у них, а я попробую проверить твою информацию. Говоришь, Саныч должен быть в курсе всего?

- Так утверждает Ирина.

- Попробую разговорить его. Недаром, видать, я почувствовал надлом в этом старике. Пережить такое...

- Постарайся разобраться поскорее, - попросил Игнат. - Ярослав подозревает, что я рассказал тебе об их убежище. Теперь они нервничают.

- Постараюсь, Игнат. А ты понаблюдай за их страусами и за собакой - действительно ли они понимают человеческие эмоции? Чем чёрт не шутит, после этой чертовщины с Грибницей всего можно ожидать, - сам того не ведая, Пётр едва ли не повторил давнишнее высказывание Ярослава на этот счёт.

- Я понял, - отозвался Игнат. - Ну, всё, Петя, до связи!

- До связи! - и Пётр отключился.

Игнат выключил рацию и, порывшись в бортовом рундуке, извлёк из него книжицу, за которой он якобы и ходил в БРДМ. Зажав брошюрку под мышкой, он вышел из броневика и направился к Лёхе, который курил на террасе, облокотившись о массивные деревянные перила и глядя в парк. Оттуда за ним наблюдали эму.

- Ну что? - Лёха отвёл взгляд от страусов и повернулся к Игнату.

- Поговорили.

- И что ты узнал?

- Ничего нового. Пётр впервые о таком слышит, но говорит, чтобы мы пока нечего не предпринимали. Обещал поприжать этого Сан Саныча, чтобы он правду рассказал.

- А если его рассказ не совпадёт с Иришкиным?

- Тогда и подумаем. Вообще-то Ярослав мне нравится, но эти их заморочки насчёт зверей, Грибницы и всего прочего...Не знаю...

- А Пётр об этом что сказал?

- Сначала не поверил вообще ничему, а потом говорит: 'Подождём, чем чёрт не шутит'. Просил понаблюдать за зверьми.

Не сговариваясь, они оба посмотрели на эму. Все семь страусов стояли неподалёку за подъездной площадкой, где был припаркован БРДМ, и глядели на них.

Эму всегда сбегались посмотреть на курящих. Неизвестно почему, но страусов это зрелище неизменно привлекало. Они как дети начинали шуметь, когда Фёдор - мастер пускать дымные кольца - начинал показывать свое умение. Особенно нравился эму фокус, когда отдельные кольца догоняли друг друга, постепенно увеличиваясь в размерах, и вскоре в воздухе уже висела настоящая дымная мишень. Тогда эму начинали курлыкать и часто-часто кивали головами. Данил, который тоже любил такие представления, говорил, что так эму аплодируют. Таким образом Фёдор очень скоро стал их любимцем.

Точно так же отметили эму вниманием и Егора. И если в Фёдоре им нравилось уменье делать дымные фигуры и мягкий дружелюбный характер, то Егор привлекал страусов своей рыжей шевелюрой. Знакомство эму с яркими волосами паренька состоялось на второй день его пребывания в ДомеНадРекой и едва не стоило ему жизни. Егор пренебрёг советом Ярослава не выходить без него из дома. Ему понадобилось забрать что-то из броневика, стоящего во дворе, и он решил, что успеет пробежать тридцать метров, отделяющих машину от террасы, быстрее страусов. Но эму были на стороже. Запах чужаков будоражил их, новенькие пропахли болезнью и кровью. Кроме того, от них несло хищником, и пусть эму никогда в своей жизни не сталкивались ни с кем клыкастым, кто был бы крупнее Спайка, но инстинкты предупреждали их о возможных конкурентах. Поэтому стремительное появление бегущего Егора, подтолкнуло эму напасть. Повезло, что вместо скальпа Эго содрал с него шапочку, под которой оказалась огненная шевелюра. Возможно яркая окраска волос отпугнула эму, ведь в природе опасные существа часто бывают ярко-окрашены. А может быть Эго просто очень удивился, столь непривычному цвету, но так или иначе он притормозил, и Егор успел добежать до веранды и скрылся в доме. С тех пор он относился к эму с большим почтением, а они к нему - с некоторой опаской и с большой долей любопытства. Нападений больше не было, но под присмотром воспитателей, эму часто подходили к Егору и рассматривали вблизи его волосы. Их внимание ему явно льстило, что в свою очередь возвысило Егора в глазах Арины. Кроме того ей нравился и его открытый юморной характер.

Вообще отношение эму к новеньким очень сильно зависело от того, как к тем относится именно Арина. Ярослав был более сдержан, даже скрытен в своих чувствах, поэтому эму взяли за привычку копировать поведение его эмоциональной подруги.

Игната и Лёху эму откровенно недолюбливали и не доверяли им, пристально следили за каждым их шагом, если те выходили из дому. Особенно ярко это проявлялось у Ариныной четвёрки, что соответствовало отношению к этим новеньким самой Арины. Как всякая сильная личность, Арина инстинктивно противилась присутствию рядом других лидеров. Положение усугублялось ещё и тем, что эта парочка не только являлась вожаками другой группы людей, но и не разделяла её убеждений. Арина откровенно не одобряла, их любви к путешествиям. То, что Игнат почти полгода после Пыления провёл на колёсах, собирая вокруг себя группу однодумцев из выживших, Арина расценивала как безалаберность. Её раздражало, что Игнат и его спутники, промотавшись всё лето, где им заблагорассудится, пришли к ним на всё готовое, да ещё и не верят в такие явные вещи, как эмпатические способности у выживших. А ведь Арина пыталась доказать им, что они и сами эмпаты! Взять, к примеру, Игната: он мастер находить нужных ему людей, способен чувствовать опасность на расстоянии и обходить её стороной. Это совершенно очевидно из его же собственных рассказов. Он смеётся? Отрицает?! Болван! Неужели он думает, что его хвалёная бизнес-удача в прошлом - это только результат его трудов? Арина была уверенна, что Игнат всегда неосознанно пользовался своим талантом и так привык к нему, что попросту не замечал.

А Инга - это же настоящий излучатель добра! Кроме того она умеет выслушать и своим вниманием неизменно располагает к себе собеседника. Даже эму благоволят к ней и всегда приветливо курлыкают, если она выходит на веранду. В её красивой головке не гудит ветер, как у этого сумасброда - Лёхи, может быть она и верит потихоньку в теорию Арины, просто оставляет свои мысли при себе.

Вот Лёха и впрямь - настоящий сумасброд. Если у него и были какие-нибудь способности к эмпатии, то со стороны они были совсем не заметны.

Со Светкой всё было ясно сразу - она воплощение суккуба. Без мужика просто не может, но и даёт им не меряно. Хорошо, что свободных пока хватает, а то в ДомеНадРекой начались бы проблемы. Пускай резвится, а там видно будет. Для эму она была не интересна.

Вера Ивановна - вот настоящий упырь! Вот от кого бы Арина избавилась не задумываясь! И зачем она понадобилась Игнату? Что их объединяло? Никогда ничем не довольная, вечно хмурая, с поджатыми губами эта мелкая старушонка только и умела, что критиковать молодых. Позже с Ольгой они стали настоящими врагами. Началось с того, что Ольга, каждый вечер устраивавшая чтения для детей, стала знакомить их по воскресеньям с Библией. И тут оказалось, что Вера Ивановна - ярая атеистка и на дух не переносит упоминаний о Боге. 'Зачем вы забиваете головы детям этой чушью?' - с этой фразы и началась их вражда. Потом оказалось, что Вера Ивановна профессиональный преподаватель литературы, и все толкования, которые давали прочитанному дети, она стремилась уложить под свою гребёнку. Ольга и вместе с ней Арина яростно воспротивились этому, разрешая младшим членам общины свободно высказывать свои мысли. Так начались их ежевечерние дебаты, в которых участвовали все из старожил ДомаНадРекой и почти все пришлые. Но это было много позже, а в первые дни своего пребывания в ДомеНадРекой, Вера Ивановна избегала слишком резких высказываний в адрес хозяев дома и вела себя достаточно скромно. Эму она боялась, а те, глядя на неё, излучали откровенную неприязнь.

Николай, как и для его спутников, для Арины тоже остался загадкой. Эму его не трогали, словно вообще не замечали. А Николай полностью игнорировал их. Как ни странно, но с ним быстро сблизился Данил, и теперь они ходили рыбачить вместе. Арина была рада: раньше ей часто приходилось отказывать Данилу в этом удовольствии потому, что с ним некого было отпустить - все рабочие руки были на вес золота, а отправлять на лёд его одного она не решалась. Теперь за Данилом был присмотр, и рацион жителей ДомаНадРекой стал пополняться свежей рыбой.

Ярослав исподволь тоже наблюдал за новенькими. Пока повода не доверять им не было. Новенькие вели себя дружелюбно, хоть и не восприняли всерьёз Ариныну теорию о Грибнице, как о живом универсальном коммутаторе. Гибель Павлика они трактовали как очередное неадекватное решение сумасшедшего и не верили, что мальчик лишил себя жизни, не вынеся воображаемой гибели своего ментального партнёра - вепря. Не верили они и в связь Ярослава и Арины со страусами, а Данила - со Спайком. И всё-таки не стремились уехать из ДомаНадРекой. А это означало, что они поверили ему - Ярославу, а не бредням, которые рассказывал о его группе какой-то там Пётр.

И всё-таки полагаться на это умозаключение полностью Ярослав не мог. Он был убеждён, что Игнат уже давно связался с Петром и рассказал, где сейчас находится. Он просто обязан был это сделать хотя бы для того, чтобы Пётр не ожидал его приезда понапрасну - ехал-то Игнат изначально именно к нему. А если Пётр передаст эту информацию кому-нибудь из Женечкиной шайки, к которой примкнул, то жителям ДомаНадРекой грозят большие неприятности!

С другой стороны, Ярослав думал, что если они с Игнатом объединят свои силы, то смогут противостоять шайкам и побольше, чем у Евгении. А имея в своём распоряжении настоящую подвижную крепость - БРДМ и два десятка автоматов - вполне могут напасть на гнездо бандитов сами и выгнать их из города. Возможно, обманутые люди из группы Петра тоже захотят присоединиться к ним, тогда их община ещё более вырастет! Вот только как отнесётся к этой идее Игнат? Захочет ли он объединяться и воевать с бандитами? И что на это скажут его спутники? А самое главное: можно ли им всем доверять?

Судьба сама устроила для них проверку боевым крещением, после которой у Ярослава отпали сомнения в смелости и верности новых членов общины, а у Игната появился повод поверить в теорию Арины.

Это случилось на девятую ночь после прибытия в ДомНадРекой группы Игната. Ярослав и Арина, почти одновременно проснулись от нахлынувшего кошмара, и тут же попали в новый: их разум захлестнула такая необыкновенная ярость, что не приходилось сомневаться - эму кого-то убивают. Тут залаял Спайк. Шатаясь как пьяные, натыкаясь на углы и стены, полуослепшие и почти ничего не соображающие, Ярослав с Ариной кинулись к выходу из дома. Вслед за ними, разбуженные истерическим лаем Спайка, выскочили из спален Игнат и Тарас и, похватав с подставок оружие, в одном исподнем побежали на веранду. В парке стояли шум и гам. По звукам Игнат определил, что на территорию усадьбы проникли кабаны и теперь атакуют страусов. Ярослав и Арина, уже скрывшиеся во тьме под деревьями, подвергались страшной опасности и Игнат, не медля, потащил Тараса к своему броневику. Взревел двигатель, вспыхнули мощные прожектора на крыше, осветив значительный кусок парка.

На границе света метались какие-то тени. Игнат успел разглядеть низкую массивную тушу, окружённую вопящими эму, и дал по газам. Броневик ринулся через парк. Деревья тут были взрослые, и приходилось маневрировать между ними, чтобы не врезаться. Свет от прожекторов прыгал из стороны в сторону и группа сражающихся эму то и дело терялась из виду. Они чуть было не задавили Арину, которая неожиданно вынырнула из темноты прямо перед броневиком. Игнат успел вывернуть руль и семитонную махину занесло в глубоком снегу, будто это был обыкновенный автомобиль на обледенелой дороге. Рифлёные колёса вывернули огромный пласт замёрзшего дёрна, но броневик всё же успел остановиться, не доезжая до Арины каких-то пары-тройки метров. А девушка словно нечего и не заметила - подбежала к бронелюку и закричала Тарасу, когда он в него высунулся: 'Стойте! Стойте! Здесь всё кончено. Поезжайте скорее к воротам - там кабаны!' Уже по её жестам Игнат понял, что надо торопиться к воротам и, не дожидаясь, когда это же повторит ему Тарас, развернул броневик в указанном направлении. Там, за решёткой ворот, отражая свет прожекторов, горели семь пар огненных точек. Это были зрачки столпившихся за воротами кабанов. Звери грызли чугунные прутья и взрывали рылами землю под коваными створками. Только их неорганизованность мешала им попасть в парк: то один из них, то другой засыпал уже глубоко раскопанную выемку под воротами смесью снега и земли. Кабаны делали подкоп, и если б не появился броневик, их усилия вскоре увенчались бы успехом.

Игнат резко затормозил, схватил автомат и кинулся к верхнему люку. Но он не успел расстрелять кабанов - при виде БРДМа звери бросились врассыпную. Очередь пуль, выпущенная Игнатом им вдогонку, никого не зацепила - кабаны скрылись за каменным забором. 'Трусливые свиньи!' - закричал в сердцах Игнат. Из парка ему вторили голоса эму. 'Чего они так вопят? - забеспокоился Тарас. - Может, кто-то ранен? Поехали назад'. 'Нет, нельзя оставлять ворота без присмотра, - возразил Игнат. - Глянь, какую ямищу они там раскопали. Вдруг вернутся?' 'Тогда оставайся тут, а я пешком пойду' - сказал Тарас и открыл дверь. Тот час же около броневика оказались эму. Они так агрессивно вели себя, что парень не рискнул выбраться наружу - опасался, что в приступе ярости эму не узнают его и разорвут. Тут из парка выбрался полуголый замёрзший Ярослав. Он шёл по колее, оставленной колесами броневика, и всё равно был весь запорошен снегом. 'Не выходи!' - закричал он Тарасу, когда увидел, что друг собирается бежать ему на встречу. Он сам залез в броневик и, трясясь от холода, стал рассказывать, что произошло.

- Я отослал Арину в дом, пока ещё кто-нибудь не выскочил в парк вслед за вами. Эму сейчас крайне опасны, не удивлюсь, если они переступят наши запреты и накинутся на любого, кого увидят.

- Это они из-за кабанов так бесятся? - спросил Тарас.

- Да. Один из них каким-то образом проник в парк и эму его разорвали.

- В смысле убили? - недоверчиво переспросил Игнат.

- Ну да - он-то был один. Да ещё и не взрослый, так себе - поросёнок-переросток. Клыков у него нет ещё, защищаться нечем. Так что для эму он игрушкой оказался, но успел таки хватануть Мавку за ногу. Сломать не сломал, но рана обширная. Эго после этого просто взбеленился и остальные вслед за ним. Я чуть с ума не сошёл, когда это на меня навалилось! Думаю, Арине ещё больше досталось: Эго - это ведь её паршивец. До сих пор в голове туман, - Ярослав содрогнулся.

- Так вы и правда чувствуете их эмоции? - не верил Игнат.

- А по нам не видно? - Ярослав криво усмехнулся.

Выглядел он действительно необычно: зрачки расширенны, на виске и на шее пульсируют жилки, кисти рук сжаты в кулаки, а сам весь трясётся от мелкой дрожи. И дело было не в холоде - просто Ярослав еле сдерживал накопившееся раздражение. Обычно спокойный и выдержанный, он наградил Игната таким красноречивым взглядом, что было ясно: ещё одно недоверчивое слово - и он за себя не ручается. Тарас поспешил разрядить обстановку:

- Так кабан был один?

- Да. Не пойму: как он оказался в парке?

- Через подкоп, - Игнат указал на яму, вырытую кабанами под воротами в мёрзлой земле.

- Эх, дурная моя голова, как же я сразу не догадался!? - воскликнул Ярослав. - Тогда придётся дежурить тут до утра, а потом нужно будет сделать что-то с этой ямой.

- Я подежурю, - заверил его Игнат. - А вы идите в дом, успокойте всех. - 'И сами успокойтесь' - добавил он мысленно.

- Да, так будет лучше, - кивнул Ярослав. - А то я сам не свой.

- Мы принесём тебе чего-нибудь горячего и одежду, - пообещал Тарас. - И я подежурю с тобой до утра.

- Одежду принесите, конечно, а подежурить я и сам смогу, - сказал Игнат. - Вы отсыпайтесь лучше - завтра придётся поработать.

- Как знаешь, - Тарас не стал настаивать. Вместе с Ярославом они пошли в дом. Игнат остался в броневике один.

Утром в парке нашли разодранную тушу молодого кабанчика. Эму, наевшиеся свежины до отвала, прямо-таки излучали добродушие. И куда только подевалась их ночная свирепость? Ярослав вышел на веранду первым и сразу почувствовал перемену настроения своих подопечных. Махнул рукой остальным: выходите, мол, не бойтесь. Мужчины сразу направились к полуразодранной туше убитого кабана. Эму благожелательно проводили их взглядами, но своих лёжек в снегу не покинули - слишком отяжелели.

- Вот это да! - присвистнул Егор, когда они подошли к туше вплотную. - Здоровенный какой!

- Это самый мелкий, - возразил Ярослав. - По окраске и зубам - подсвинок. А по размерам - почти взрослая свинья. Поранил Мавку.

- Почему ты решил, что он самый мелкий? - удивился Егор. - Разве ты видел их всех?

- Нет, - ответил Ярослав. - Просто если б остальные были такими же, то тоже пролезли бы в парк.

- Логично, - согласился Лёха. - Говоришь, это ещё поросёнок?

- Уверен, - кивнул Ярослав.

- Чего же он такой здоровый?

- Не знаю, но мы как-то раз видели птенцов щегла - та же история, - ответил Ярослав. - Желторотики были больше, чем родители. Наши эму тоже ещё птенцы. Взрослые размеры и массу они приобретут только к трём годам, но уже сейчас намного переросли стандарты. Вероятно, теперь это норма у животных.

- А у людей? - Игнат вспомнил рассказы Петра о ребёнке Катерины.

- Не знаю, но представить страшно, - Ярослав внимательно взглянул на Игната. - А почему ты спросил?

- У Петра в группе была беременная женщина, - нехотя начал Игнат.

- Была?

- Теперь она не беременна. Насколько я понял из рассказов Петра, плод был слишком большой, и она не смогла доносить его до конца.

- Что с ней случилось? - со стынущим сердцем спросил Ярослав.

- Выкидыш, но она жива.

- Ваши женщины знают об этом?

- Да, но они не знают, что ваши эму ещё птенцы, и что кабаны - это всего лишь поросята.

- Думаю, пока не стоит им говорить: и так проблем хватает. Как вы считаете? - спросил Лёха.

- Наоборот - мы обязаны им всё рассказать, чтобы они побереглись пока беременеть, - горячо возразил Тарас.

- Как будто это от них одних зависит, - фыркнул Лёха.

- Тогда и нам стоит поберечь наших женщин, пока не выясниться что-нибудь конкретное, - сурово произнёс Фёдор.

- Ты прав, Федя, - поспешно согласился Игнат, в основном, чтобы предотвратить ссору между вспыльчивыми Лехой и Тарасом. - Но всё-таки: что мы им скажем?

- Правду, - пожал плечами Тарас. - Что же ещё?

- А вдруг они откажутся принимать нас? Вы представляете себе такую жизнь? - воскликнул Лёха.

- А ты представляешь, что будет, если всё это подтвердится, и наши женщины начнут умирать родами? - не уступал Тарас.

- Ещё ничего не известно наверняка, - во второй раз попытался успокоить их Игнат. - Всё это только предположения Ярослава.

- Но они подтверждаются фактами! - вступился за друга Тарас. - Ещё вы забыли о крысах, они тоже...

Ярослав остановил его.

- Игнат прав, это всего лишь предположение. У нас недостаточно сведений, чтобы делать выводы. Так мы и скажем нашим женщинам. Пусть они решают сами.

- Пусть решают, но пока всё не выяснится, я тоже волен решать за себя, - твёрдо сказал Фёдор. - Нельзя допустить, чтобы женщины пострадали.

- Не пострадают, - легкомысленно махнул рекой Лёха. - Просто надо наведаться в аптеку за презиками.

- Да, и не забывать пользоваться ими, - осадил его Игнат.

- Давайте на этом закроем тему, - предложил Ярослав. - Нам надо решить, что делать с подкопом.

Вся компания согласно загудела и направилась в сторону ворот. Дорога, проходящая под воротами, представляла собой обыкновенную грунтовку, в парке переходящую в засыпанную гравием извитую аллею. Кабаны умудрились перерыть мёрзлую утрамбованную землю на значительную глубину, и теперь щель под воротами сильно увеличилась, за счёт широкой выемки по центру проезда. Страусы вовремя подняли тревогу - ещё чуть-чуть и даже огромный взрослый секач - предполагаемый папаша поросят-переростков - смог бы протиснуться в этот подкоп. Тогда бы эму не отделались одним ранением. Скорее всего, многие из них получили бы серьёзные травмы, а кто-нибудь возможно даже погиб бы. У Ярослава от этой мысли ёкнуло сердце.

- Давайте зальём эту яму бетоном, - предложил Егор.

- Ну, так они пророют рядом другую, - возразил ему Фёдор.

- Тогда нужно раскопать тут траншею и залить бетоном весь проезд, - не сдавался парень.

- Нет, Егор, бетон нам сейчас не поможет, - произнёс Ярослав.

- Почему это? - обиделся Егор. - Мы с дядькой на даче бетоном крысиные норы заливали. Я умею.

- Тут не крысиная нора, ведром цемента не обойдёшься, - фыркнул Лёха.

- Дело не в этом, - примиряющее сказал Ярослав. - Просто на морозе бетон не затвердеет как следует. Придётся греть его и дежурить здесь несколько ночей. Есть другой вариант.

- Какой? - поинтересовался Игнат.

- Притащим сюда бетонные блоки и уложим их в траншею под воротами. Если поднапряжёмся, то до ночи успеем.

- А где мы эти блоки возьмём?

- Тут недалеко есть стройка незаконченная, там как раз такие блоки имеются. Для перевозки используем ваш броневик. Только вот укладывать их сложно будет: они, наверное, каждый по полтонны весит.

- Да, не лёгкие. Спины посрываем - как пить дать. Кран бы нам, - сказал Фёдор.

- Кран там есть, - отозвался Тарас. - Только кто им управлять будет?

- Предоставьте это мне, - похвалился Лёха. - Тяжёлая техника - это моё призвание.

- Ну-ну, - усмехнулся Игнат. - Поглядим, поглядим.

- Отлично, если Алексей с краном разберётся, то самым сложным будет выкопать канаву под блоки. Земля глубоко промёрзла, - произнёс Ярослав.

- Выкопаем, - заверил его Фёдор. - Я останусь копать. Егор, подсобишь?

- Ну, я бы лучше с блоками помог, - замялся парень.

- Пусть с блоками Лёха разбирается, - распорядился Игнат. - А вы с Тарасом и Николаем помогите лучше Фёдору. Меняйтесь попарно, тем более за лесом нужно будет следить, ведь кабаны где-то поблизости, а ворота открыты будут.

- Да, это важно, чтобы кто-нибудь постоянно на стороже был, - согласился Ярослав. - А то не дай Бог, ещё кого зашивать придётся...

- Да уж... Ну, ладно, значит так: Фёдор, Егор, Тарас и Николай - вы копаете, а Ярослав, Лёха и я - занимаемся доставкой и укладкой блоков. В каждой группе должны быть дозорные, которые следят за лесом. Все согласны? - Игнат обвёл взглядом всю компанию. Никто не возражал.

- Ну, тогда пошли за инструментами, - сказал Ярослав и приглашающе взмахнул рукой.

До темна уже управились. Волоком за броневиком притащили со стройки шесть блоков, прокопали прямоугольную траншею под воротами шириной как раз, чтобы эти блоки улеглись длинным ребром вдоль дороги и с помощью крана рядком уложили их туда. Лёха не зря хвалился - с краном он разобрался довольно быстро, правда первый блок сильно раскачался и никак не хотел попадать на своё место в траншее, но потом Лёха примерился и всё пошло, как по маслу. Блоки встали в проём ворот плотно, даже щелей между ними и колоннами ворот почти не осталось. А те, что остались, засыпали гравием и залили водой, чтобы к ночи лёд сковал блоки ещё плотнее.

Пока мужчины работали у ворот, женщины занимались разделкой остатков туши. На кабане ещё осталось много мяса, так как эму в первую очередь выели жирную и мягкую требуху и мякоть с одного бока туши, а другой бок остался практически целым. Все разом женщины перевернули тушу и сначала ободрали с неё толстую шкуру. Потом началась возня со срезанием подмёрзшего мяса. Когда окончили работу, площадка вокруг остатков туши была плотно утрамбована и пестрела кровавыми пятнами. К дому вела тропинка, протоптанная женщинами, уносившими мясо, а морозильная камера в кухне была забита кровавой свежиной. Все кости тоже решили сохранить - из них они смогут долгое время варить супы и холодное. Для эму и Спайка осталась гора мясных обрезков, но они так наелись во время ночного пира (Спайк умудрился остаться на ночь в парке и попировал после с эму), что заинтересовались едой только на следующий день.

Свежее мясо пришлось очень кстати - как-то незаметно подкрался Новый Год, и измотанные бедствиями люди чуть было не пропустили его наступления. Вечером намечался праздничный пир, и женская половина жителей ДомаНадРекой весело галдела на кухне. Только одна Арина не принимала участия в дальнейшей подготовке к празднеству. После разделки туши, она ушла к своим страусам.

У Мавки была повреждена голень. Жёсткие роговые пластины на ноге спасли мышцы от сильных разрывов, и всё же рана была достаточно серьёзна. Ещё ночью Арина отвела страусиху в сарай под инфракрасный излучатель и обработала её рану. Теперь Мавка лежала на соломе с перебинтованной ногой и страдала от скуки. Её воспитатель - Ярослав - был занят и не мог навестить её. Остальные эму спали, переваривая съеденное ночью мясо. Мавке спать мешала боль в ноге, и она просто лежала в одиночестве. Когда к ней пришла Арина, страусиха жаловалась как ребёнок. Всем своим видом излучая страдание, он пощипывала девушку за руки, дёргала за рукав и за волосы, чтобы та приласкала и пожалела её.

Арина жутко устала сегодня, разрубая мёрзлое мясо и кости (остальные женщины слишком неловко орудовали топором) и ей хотелось отдохнуть до начала праздника. Вместо этого девушке пришлось почёсывать Мавке подклювье, поглаживать горло и бормотать успокаивающие слова. Через полчаса такой терапии страусиха позволила разбинтовать свою раненую ногу и взглянуть на рану. 'Обойдётся, - констатировала Арина после осмотра. - Скоро будешь бегать, как и прежде. Только бинты не трогай'. Арина отвела Мавкин клюв, когда та намеревалась подцепить край эластичного бинта, прикрывающего рану. Только-то она закончила с перевязкой - в сарай вошёл Ярослав. Мавка тут же принялась усиленно 'страдать' и заработала новую порцию ласки и почёсываний от хозяина. Поглаживая свою подопечную, Ярослав рассказывал Арине, как они заделали подкоп и о том, что ему поведал Игнат о беременности Катерины - женщины из группы Петра.

- Ну, что ж, - вздохнула Арина, когда он кончил. - Всегда нужно надеяться на лучшее.

- Что ты имеешь в виду? - насторожился Ярослав.

- Только то, что сказала, - улыбнулась Арина и коротко добавила. - Я беременна.

На одну долгую минуту Ярослав потерял дар речи. В голове успела пронестись целая стая мыслей, но ни одна не оформилась достаточно чётко, чтобы её можно было выразить словами. Мешал страх. Страх за его Арину, которая вдруг оказалась в огромной опасности, будто её беременность была смертельной болезнью, а не плодом их любви. Она беременна. Он окинул взглядом её фигуру.

- Какой срок?

Его голос был хриплым, он с замирание сердца ждал ответа. Не такой, не такой он представлял свою реакцию на эту новость!

Арина отнеслась к этому спокойно. Ярослав вдруг действительно понял, что она сказала ему правду: всегда нужно надеяться на лучшее.

- Около полутора месяцев, - Арина пожала плечами. - Я хотела убедиться точно, прежде чем говорить тебе.

- Значит, ты не уверена? - во взгляде Ярослава вспыхнула надежда.

- Пава уверена, - Арина слегка улыбнулась. - Ты заметил, что эму перестали играть со мной? Это пава их отгоняет - меня бережёт.

- Что же делать? - Ярослав вдруг запаниковал. Ещё никогда он не был в такой ужасной ситуации. Даже когда увидел умирающим своего отца, он так не боялся.

- Главное - успокоиться, - твёрдо сказала Арина и взяла его за руки. - Нам сейчас не нужна паника среди эму - в парке люди, ты не забыл?

- Чёрт! - мысли Ярослава круто поменяли свое направление. - Забыл.

- Соберись, - Арина серьёзно смотрела ему в глаза. Ярослав несколько раз глубоко вздохнул, выпрямился, загнал свои эмоции под панцирь спокойствия.

- Хорошо, - кивнула Арина.

- Так что мы будем делать? - уже другим тоном повторил свой вопрос Ярослав.

- Собирать сведения и готовиться к рождению ребёнка, - взгляд Арины быстро смягчился. - К счастью, мы уже знаем, как ухаживать за младенцами, нам будет легче.

- Собирать сведения? - задумался Ярослав. Он уже был совершенно спокоен. - Да ты права. Мне нужно поговорить с этим Петром. Как я хочу ошибиться насчёт всего этого.

- Не думаю, что ты ошибся, - возразила Арина. - Слишком многое указывает на твою правоту. Я и сама давно думала о том же, только, - Арина глубоко вздохнула и продолжила. - Только применительно к себе. Я не боюсь.

- Арина, - Ярослав вдруг понял, что это неправда, что теперь Арина лжёт, чтобы не пугать его. - Арина, я люблю тебя! И мы со всем справимся. Мы родим этого ребёнка, даю тебе слово!

- Только попробуй не сдержать его, - Арина уткнулась лицом ему в куртку. Он обнял её.

- С Новым Годом, - мысленно поздравил себя Ярослав. - С новым счастьем. .